О братьях наших меньших

Историю про второго кота можно рассказывать бесконечно долго. Он появился в доме раньше Рыжика примерно месяцев на девять, обитал, вернее сказать, царствовал во второй половине дома, принадлежащей старшим хозяину и хозяйке. Серый, изысканно-полосатый, с благородными круглыми пятнышками на круглых боках, он надменно щурился на всех, кто осмеливался нарушить его покой, не стеснялся пускать в ход острые длинные когти и вообще вид имел самый неприступный и высокомерны й. Его история отличалась от истории Рыжика, но не слишком и не в лучшую сторону, однако как любой урвавший от жизни счастливый билет, этот кот исключительно не желал делить его хоть с кем-нибудь. — Привет, — коротко мяукнул Рыжик. Ему с первых дней было понятно, что в новом доме обитает кто-то еще, но пока ему никак не удавалось познакомиться с соседом поближе. — Фрр, — лаконично отозвался серый кот. — Как тебя зовут? Меня зовут Рыжик, и я теперь буду тут жить! Давай дружить, мы же все равно почти не встречаемся. Тебя не обижают твои двуногие? У меня они прекрасные! Дают корм! Водят гулять! Берут на ручки! Укладывают в кроватку! А как сюда попал ты? — Фрр, — кот продолжал напряженно принюхиваться, затем определился, выгнул спину, прижал уши и громко грозно зашипел. Он был гораздо больше и сильнее Рыжика, так что последнему ничего не оставалось, кроме как забиться в ноги маленькой хозяйке и жалобно пискнуть. — Васька, ну ты что? Он же совсем малыш еще! Нельзя его обижать! — тут же засуетились люди, успокаивая серого кота и одновременно утешая его горе вкусняшками. Кот высокомерно фыркнул, подошел к котенку и неожиданно лизнул его прямо в нос. Рыжик обрадованно распушился и полез обниматься, но в ответ услышал только насмешливый вздох, а затем что-то вроде: «Раз уж кожаные тебя взяли, так тому и быть, но не жди от меня ни поблажек, ни хорошего отношения!» — Очень надо, — только и проворчал Рыжик, наконец-то раскусив своего нового соседа. Вообще-то он мог бы и обидеться, и устроить показательную истерику, и даже подставить своего невольного товарища. Однако бедный маленький несчастный Рыжик был вовсе не таким бедным и маленьким, и уж точно теперь он не назвал бы себя несчастным. А посему он просто подошел к серому Ваське, улегся ему под бок и с удовольствием прижался к теплому меховому пузику. Сверху послышался удивленный кряк обескураженного кота, но его быстро перекрыли умиленные возгласы кожаных. А затем и сам Васька устроился поудобнее и принялся вылизывать мягкую шкурку своего соседа. Серый и рыжий котики лежали в одном большом клубке, переплетясь хвостами, перебирали лапками и сонно жмурились, наслаждаясь теплом и мягкостью диванной обивки. Они с удовольствием делились друг с другом едой и игрушками, не ревновали к легким ненавязчивым прикосновениям хозяев и даже играли друг с другом, шутливо припадая на передние лапки. Идиллия? Идиллия продлилась ровно до того момента, как двух котиков отпустили немного погулять на улице. Рыжик развернулся к своему надменному товарищу и метким броском вцепился ему прямо в морду. Серо-рыжий клубок покатился по улице, клочки шерсти поднялись в воздух. Всплеснула руками мама, выбежала из дома с ведром воды и щедро окатила разбуянившихся питомцев. Сложновато сохранять внутреннее достоинство с насквозь промокшей шкуркой, но Рыжик все же замер на пороге дома, слегка наклонил голову и спросил у дрожащего, но такого же гордого и уверенного в себе Васьки: — Мир? — Перемирие, — уточнил он и вошел в дом, где оба котика тщательно принялись за приведение шерстки друг друга в порядок. И вновь лежали вместе уютными клубками, и вновь мурлыкали друг другу колыбельные, и вновь играли, припадая на передние лапки, и сплетались хвостами. В доме царили мир, любовь, уют и взаимопонимание — до следующего выхода на улицу.