Пасмурное утро. Солнца совсем не видно, а небо полностью окрасилось в тёмно-серый цвет. Из приоткрытого окна дул холодный ветер, и на подоконник попадали капли от дождя, который начался еще глубокой ночью. Хёнджин накрылся одеялом почти с головой, чтобы телу не было холодно. За окном прогремел гром, а за ним яркая вспышка молнии рассекла небо, заставляя парня приоткрыть глаза. Он тихо простонал от того, что погода не дала ему нормально поспать, лениво встал с кровати, всё ещё окутанный в одеяло, и поплёлся к окну, волоча за собой кусок тёплой ткани.
Но вместо того, чтобы закрыть окно, как он планировал, стал глядеть на пейзаж, открывающийся оттуда. Капли били по растениям, отчего те нагибались ближе на сантиметр или больше к земле; барабанили по крыше и ударялись о лужи, отчего на тех образовались кружочки, какие быстро пропадали и заменялись новыми. Некоторые животные пробегали по улице туда-сюда, словно ливень их вообще не волновал. С фруктовых деревьев падали плоды под давлением дождя и с глухим стуком ударялись о землю. Пахло сыростью и свежестью.
— Ты чего так рано проснулся? — сзади послышался старческий голос. — Всего пять утра.
— Я… — Хван медленно повернулся к Хёнин. — Я, честно, не знаю. Наверное, просто холодно стало.
— Тогда закрой окошко и спи себе спокойно, — улыбнулась.
— Уже всё нормально. Спать не хочу. Да и уже не очень холодно…
— Ну как же? — возмутилась она. — Ты вон, весь в одеяло укутался. Лучше закрой окно, тебе же удобнее.
— Мне нравится свежий воздух, — Хёнджин улыбнулся уголками губ. — Всё нормально.
— Точно? — увидев кивок в ответ, она улыбнулась шире и отошла от дверного проёма. — Тогда ладно. Смотри, не заболей.
Парень же вздохнул и продолжил смотреть в окно. Старушка напоминала ему одну из старших прислуг в его поместье. Такая же милая, заботится о других, даже если ей самой будет плохо. К сожалению, она несправедливо умерла в ту ночь, как и остальные.
Вдруг посередине дороги из неоткуда появилась лиса. Или лис, не понятно. Но было в нём что-то необычное, что вызывало некую тревогу. Может, потому что животное смотрело своими глазами чуть ли не в душу Хвана? Или потому что оно не мокнет под дождём? Или ненатурально белый цвет шерсти вызвало это чувство? Или же красная точка чуть выше глаз? Не понятно. Но почему-то его взгляд вызывал панику и при этом не давал сдвинуться ни на миллиметр. Ощущения точно такие же, как и вчера, когда он увидел из окна парня с белыми волосами и очками с круглой тонкой оправой, что прожигал его взглядом.
Хёнджин тяжело дышал и всё так же был окован паникой вместе с необъяснимым страхом. Он всё продолжал смотреть на животное, что с неподдельным интересом таращилось на него в ответ, плавно двигая хвостом и щуря глаза, а затем оно немного оскалилось, будто ухмыляясь или насмехаясь. Глаза так и говорили: «Что, испугался?»
Тут резко на плечо парня ложится чья-то рука, отчего тот вздрагивает и отпрыгивает от окна. Одеяло слетает с него, плавно приземляясь на пол. Он устремляет удивлённый взгляд на человека, нарушившего его покой. Эта была Дахён.
— Куда ты так пристально смотрел? — она тоже посмотрела в окно, но уже ничего там не обнаружила.
— Боже, ты меня напугала, — положил руку на сердце поверх светлой кофты, пытаясь отдышаться. Слишком много стресса он испытал. Хван повторил за сестрой и посмотрел в окно, но тоже не увидел таинственного лиса.
— Ну так что? — она обратила свой взор на брата. — Кого или что ты там видел?
— Ничего особенного, — неуверенно ответил Хёнджин. — Просто показалось кое-что.
— О, вот как, — кивнула, — Ладно, надо на рынок за продуктами сходить. Пойдешь со мной? Мне одной будет скучно.
— Так на улице льет как из ведра, — сразу возразил парень. — Промокнем до ниточки.
— У меня зонт есть, — девушка непринуждённо подняла зонтик, который случайно раскрылся. — Ой, — она вздрогнула и сложила его обратно.
— Я всё равно не хочу…
— А мне всё равно, что ты не хочешь. Пошли.
Дахён подождала, пока юноша оденется и приведёт волосы в порядок, а затем, взяв его за руку, потащила из дома. Тот особо не сопротивлялся: знал, что, в принципе, бесполезно.
Погода и правда не из лучших, чтобы куда-то идти. Все наоборот стараются не выходить из дома лишний раз. Вода ручьями бежала по асфальту в специальные сливы, создавая штучные речки прямо под ногами.
Хёнджин обул резиновые сапоги до колена, чтобы не промочить ноги. Он шёл и всё время слушал сестру, которая болтала без остановки, ведя их в неизвестном для Хвана направлении. Она постоянно улыбалась, и дождь, бивший прямо в лицо, её ничуть не смущал.
— Дахён, — хныча, произнёс юноша, наступая уже в сотую по счету лужу. — Давай пойдём обратно, а?
— Не ной, — резко ответила она. — Мы всего лишь вышли за продуктами.
— У меня уже вся рубашка мокрая.
— Мне без разницы. Высушишь потом, — она закусила губу, сощурив глаза и поправив влажную челку. — Тем более идти не так уж и долго.
— Можешь хотя бы зонт надо мной держать, пожалуйста?
— Ой, — резко посмотрела на брата, который полностью был под дождём. Даже сапоги не спасали, ведь вода заливалась прямо в калоши. — Прости, — вздохнула, а потом резко вручила зонт Хёнджину. — Знаешь что? Сходи-ка ты за травами, шалфеем, а я сбегаю в другой ларёк. Просто нам идти туда, потом обратно. Если что, то там вывеска в форме необычного цветка, и продавщица с котом белым сюсюкается постоянно.
— Я, боюсь, не смогу…
Не успел он договорить, как Дахён всунула в его руки деньги.
— Сходи и купи. Иначе ты всегда так боятся будешь. Надо с чего-то начинать. Не всю жизнь тебе будут что-то покупать, — и убежала к магазинам, оставив Хёнджина одного.
— Эй, а зонт? — крикнул он ей в след, но та была слишком далеко. Пожав плечами, Хван пошёл в сторону, где располагались лавки травников, шлёпая по лужам уже мокрой обувью.
Даже несмотря на дождь, в этом месте сильно пахло самыми разными травами: целебными, чайными, специями для готовки и тому подобному. Лавочки раскинулись от начала тропинки до самого её конца, и все они были с разнообразными продуктами и отличными ценами. Естественно, ведь конкуренция всегда присутствует.
Глаза Хёнджина искали нужный ларёк. Это было трудно, ведь шалфей продают на каждом углу. Взгляд его зацепил тот самый магазинчик с причудливой вывеской в форме невиданного цветка и надписью:
«Целебные травы, зелья, отвары Чхве Соны». За прилавком сидела девушка в чёрной мантии, а рядом на высоком стуле восседала белоснежная кошка с голубыми, как небо глазами, что следили за каждым движением покупателей. Хван подошел поближе и прочистил горло.
— Кхм, здравствуйте, — прозвучало неуверенно и тихо.
— Доброго утра, — прозвучал нежный голос со стороны девушки, чьё лицо было видно лишь на половину из-за мантии. — Вам подсказать? Или вы сами знаете, за чем пришли?
— Можно шалфей? — он немного заикнулся на последнем слове.
— Вам сколько пучков? — голос явно принадлежал очень молодой девушке, которой максимум лет восемнадцать, как посудил Хван.
— Честно, — усмехнулся. — Не знаю. Меня сюда отправили, а я забыл уточнить, сколько именно брать… — сразу признался он.
— Хм, — девушка задумалась. — Смею предположить, вас случайно не Хван Дахён подослала?
— А, да, — он слабо улыбнулся, радуясь, что не пришлось долго всё объяснять.
— Значит, для вас десять пучков шалфея, — она улыбнулась, а затем полезла в шкафы, что стояли позади. — Ох уж эта бездельница, — она вздохнула, вытащив из шкафа нужную траву. — Вечно кого-то посылает, а сама никогда не ходит, — насчитала нужное количество травы и отдала их Хёнджину. Тот в свою очередь оплатил.
— Благодарю, — он кивнул. Оказалось, покупать что-то не так уж и страшно.
— Обязательно передайте Дахён, что она хоть раз должна прийти сюда лично. Хорошего вам дня! — крикнув напоследок, девушка помахала рукой, а после обратилась к другому клиенту, что достаточное время находился рядом с ними.
— Опять она кого-то подослала? — тот самый клиент, к которому обратила внимание продавщица, подал голос, как только Хёнджин отошёл на приличное расстояние. — Вечно ленивая. Как и всегда.
— И не говори, — вздохнула девушка, упирая щёку о кулак. — Когда же она начнёт приходить сама? Уж сто лет её не видела. В прямом смысле этого слова.
— И я её очень давно в последний раз видел. Уже забыл, как она выглядит, — клиент вздохнул, облокачиваясь о прилавок.
— Интересно, почему она перестала приходить сама? — девушка надула губы. — Я не помню момента, когда мы с ней ссорились.
— У каждого свои причуды, Сона, — пожал плечами парень.
— Тебе не опасно ходить с точкой на лбу? Она вообще-то сверкать начала.
— Ой, — тот сразу схватился за лоб. — Точно, вот зачем я пришёл.
— Эх ты…
— Кто я?
— Лис. Необычайно тупой. Как лис может быть таким тупым? Они же, вроде, хитрые, мудрые. А ты? Тупой, как пробка, — девушка перебирала ящики в поисках нужного. — Может, возраст у тебя уже, а?
— Слышь, за языком следи, — тот скрестил руки и наигранно обиделся. — Не такой уж я и старый.
— Ага, — Сона закатила глаза, вытаскивая нужную склянку с переливающимся содержимым. — Тебе намного больше шести тысячелетий.
— У лисов старость наступает после восьми тысячелетий. Мне рано ещё.
— Смотря у каких. Например, Кумихо стареют, когда им исполняется седьмой век, между прочим.
— Так я и не Кумихо, — фыркнул парень, забирая флакончик, — И не Хули-цзин. Я не злобный дух. Я наравне с божеством. Знаешь, как обидно, когда тебя путают с Кумихо или подобным? Это как если бы тебя не ведьмой, а… фурией назвали! Вот.
— Расплачивайся давай, Не-Кумихо-и-Не-Хули-цзин, — та усмехнулась, поправляя капюшон.
Парень цокнул и с грохотом опустил деньги на ларёк.
— На, твои несчастные пять тысяч вон, — он закатил глаза, прежде чем удалиться.
🥀🥀🥀
Хёнджин, еле удерживая зонт из-за внезапно начавшегося сильного ветра, сел на скамейку в надежде, что Дахён его найдёт. Тут мимо пробегает какой-то мальчик с короткими чёрными волосами и поскальзывается, падая вперёд, прямо на своё лицо. Хван сразу же подскочил и подбежал к бедному пареньку, что всё ещё лежал на плитке.
— Хэй, — он аккуратно дотронулся до чужого плеча, начиная тихонько его тормошить. — С вами всё в порядке?
Тот поднял голову и посмотрел на него, покачав ею. Из его носа текла тонкая струйка крови, видимо, из-за того, что он им ударился, когда упал.
— Вам помочь?
Парень кивает и протягивает руку, намекая на то, чтобы ему помогли встать, что и сделал Хёнджин, поднимая юношу на ноги. Тот всё ещё молчал.
— Ходите аккуратнее, пожалуйста, — лицо Хёнджина всё ещё было обеспокоенным. — И вот, возьмите, — он вытащил из заднего кармана носовой платок, который всегда привык носить с собой, и отдал его юноше. — Вытрите кровь. Можете забрать, у меня полно таких.
Парень поклонился и удалился. Хван вздохнул и обратно сел на скамейку. Ветер даже не думал прекращаться, чуть ли не ломая несчастный зонтик. Просидев тут несколько десятков минут, он решил прогуляться и направился в сторону, куда, по его памяти, пошла Дахён. И он действительно нашёл её. Только шла она не одна, а с каким-то юношей, чьего лица пока не было видно. Тот придерживал его сестру за талию пока она расслабленно плелась за ним. На её лице были раны, как будто от осколков, и оттуда текла кровь. Парень сразу подбежал к девушке.
— О, ваше добро? — тот юноша удивлённо посмотрел на Хёнджина, а затем вручил ему Дахён. — Вот, получите и распишитесь. А мне пора.
И только сейчас до него допёрло: это тот самый парень, что вчера таращился ему в окно.
— И, да, закрывайте занавески, — зловеще произнёс белобрысый, прежде чем скрыться за углом дома.
А по спине Хвана пробежался холодок. Но потом он быстро вспомнил о существовании сестры, которая теперь стояла сама.
— Что с тобой случилось, Дахён? — он оглядел её с ног до головы, осторожно дотрагиваясь до щеки, отчего та зашипела.
— Ничего особенного. Просто упала.
— На что? У тебя вся щека в крови, — Хёнджин хотел было достать свой платок, но вспомнил, что уже отдал его. — Ладно, пошли домой. Твою щёку надо обработать.
— Прости, — ни с того ни с сего извинилась она.
— За что? — парень удивлённо похлопал глазами.
— Прости за то, что совсем забыла про тебя.
— Забыла?
— Ладно, не бери в голову…
🥀🥀🥀
(несколько минут назад)
Дахён сидела за столиком на улице у кафешки, решив выпить вино, совершенно забыв о том, что за продуктами она пошла с братом. Дождь барабанил по соломенному зонту, расположенному прям над столиком. Некоторые капли падали на стол, проникая из-под соломы.
— Кого мы здесь видим? — сзади послышался очень знакомый голос, на который Дахён повернулась.
— Не рано вино тебе пить, а, Дахён? — Рюджин злобно усмехнулась. — Теперь понятно, почему ты так в агонии билась пару дней назад. Малолетка, а уже спивается.
— Отъебись от меня, Шин, — девушка одарила её равнодушным взглядом, делая глоток снова. — Пью или не пью, тебя волновать не должно. Сама-то недалеко ушла: восемнадцать исполнилось, так сразу шлюхой стала, — усмехнулась.
— Да как ты смеешь?! — одна из подруг Рюджин, Лиа, замахнулась на Хван и дала ей звонкую пощечину.
— Ай, — бокал вина вылетел из рук и с дребезгом разбился об пол. Багровая жидкость медленно растекалась по полу, а осколки теперь лежали повсюду. — Больно же, — всё тот же спокойный тон, что доводил девушек уже до белого каления.
— А ты хули распизделась-то, а?! — Вонён, тоже одна из подруг Рюджин, поставила руку на бок, а одной ткнула пальцем в щёку Дахён, царапая её своим длинным ногтем. — Больно смелая у нас стала?! Больно ей!
Хван лишь вздохнула.
— Чан Вонён, неужели тебе комфортно находится в этой горе-компании? — она тихонько убрала палец от своей щеки. — Если тебя кто-то что-то заставляет делать, не стоит вестись у них на поводу. Ты же состоявшаяся личность, у тебя есть своё мнение.
— Н-никто меня не заставляет! — сразу запаниковала Чан, обеспокоенно посмотрев на Рюджин.
— Уверена?
— А ты не лезь к ней, — Шин скрестила руки на груди. — Ты никого не переубедишь. Сама же сказала, они в праве делать выбор самостоятельно. Ну, вот, они и выбрали меня.
— Только вот самовольно ли? — Дахён пожала плечами, прожигая девушку равнодушным взглядом.
— Ах, ты мерзавка! — она подбежала и дала сильную оплеуху Дахён, что та даже упала с места и теперь лежала на полу. — Как ты только смеешь такое говорить?! — пнула её в живот и наступила ногой на лицо, наклонилась, убрала пряди в сторону, а затем намотала их на кулак и потянула за них, поднимая голову девушки и глядя ей в глаза. Шин усмехнулась по-сучьи и начала отвешивать порцию новых пощёчин.
— Эй, что вы делаете? — вдалеке послышался голос. Это был Чонин, который проходил мимо. Увидев картину, он быстро подбежал к компании. Рюджин сразу же отпрыгнула от девушки, будто ошпарилась.
Но Чонин, как бы этого хотела Рюджин, не подошёл к ней, а наклонился к Дахён, заправляя пряди её волос за уши и помогая встать.
— Ты как? В порядке? — Ян оглядел девушку с ног до головы и сразу увидел осколки на щеке. Видимо, упала на разбившийся бокал. — Это они тебя так? — обеспокоенно спросил, на что та без колебаний кивнула.
— Ах ты! — начала Рюджин, но Чонин остановил её речь взмахом своей руки.
— Пошли, — юноша обхватил рукой талию Дахён, давая ей облокотиться об себя. Понимал, что она не в лучшем состоянии.
🥀🥀🥀
— Чонин, — Хан повернулся к другу, что сидел на диване, читая какой-то свёрток. — Вот куда ты так постоянно пропадаешь?
— Пропадаю? — Ян оторвался от чтения и поднял глаза на Джисона. — Может, тебе показалось? Если бы я вышел, то промок бы насквозь. Вон, — кивнул в сторону окна с синими занавесками, — на улице ливень ещё с ночи.
— Но я видел из окна, как ты шёл по улице и зашёл… — он задумался. — Странно… Ты, когда по улице шёл, был сухим. И зашёл сухим. Как такое возможно?
Тут Хан вздрогнул оттого, что Чонин резко и с громким звуком хлопнул бумагой, а потом стал сверлить парня взглядом, от которого становилось не по себе.
— Джисон, — он приподнял брови, всё ещё прожигая взглядом. — Неужели у тебя температура? Ты бредишь? — наклонил голову вбок, откладывая свёрток в сторону. Глаза его чуть расширились, а рот приоткрылся в слабой улыбке. Не понятно почему, но такое выражение лица вызывало у юноши напротив настоящую панику.
— Н-нет, — Хан нервно сглотнул. — У меня нет температуры.
— Ты уверен? — встал с места и медленным шагом направился к нему, всё ещё с тем же жутким выражением лица. — Дай мне проверить.
— Н-не стоит… — Джисон начал вжиматься в кресло, в котором сидел, а Ян подходил всё ближе и ближе. И вот парень уже был готов стать одним целым с креслом, как вдруг между ними вспыхнула искра. В смысле настоящая искра, что отбросила Чонина от Хана. В дверном проёме появился Минхо.
— Слышь, мелкий, что это сейчас было? — он скрестил руки и с недовольным лицом смотрел на парня, что стоял впритык к бедному Джисону.
— Я просто беспокоюсь о его состоянии, — Ян невинно улыбнулся, закрывая глаза, и раскинул руки. — Он же мой друг, — покосился на него, отчего тот вновь слился с диваном.
— Очевидно же, что ты его пугаешь, — Ли быстро подбежал к Чонину и легонько оттолкнул его от Хана. — Он что-то с тобой сделал?
— Фактически ничего, — Джисон расслабился и наконец-то перестал вжиматься в диван. — Но этот его взгляд… постоянно пугает. Вот так вот выпучит глаза, — он утрировано раскрыл веки, что его глаза округлились до невозможности, — и таращится. У-у-уф, — передёрнулся, — Жуть какая.
— Вот видишь! Ничего я ему не сделал, — парень скрестил руки на груди.
— А что тут происходит? — в комнату вбежал Феликс, только что вышедший из душа, с полотенцем на голове.
— Этот долбоёб меня до усрачки напугал! — Джисон вытянул руку в сторону белобрысого, что протирал очки. Тот удивлённо взглянул сначала на Хана, а потом на Феликса.
— Это я долбоёб? — проморгался Чонин.
— Ну не я же.
— Нет, ты.
— Нет.
— Да.
— Нет.
— Пидора ответ.
— Шлюхи аргумент.
— Закрыли рты, оба, — Феликс глубоко вздохнул, стянул полотенце с головы и выкинул его куда-то в сторону. — Заколебали уже.
Минхо молчал, стоя на месте, а после проговорил:
— Слушайте, я, когда гулял ночью…
— Ты гулял ночью?! — выкрикнул Джисон, переводя на него взгляд.
— Хани, не перебивай, — он одновременно грозно и мягко посмотрел на друга, а потом продолжил. — Так вот, когда я гулял ночью, то в глубине бамбуковой рощи видел какую-то разрушенную постройку. И вот я думаю, может нам исследовать то место? Всё равно нечего делать пока.
— Ого, неужто сам Минхо предлагает нам куда-нибудь сходить вместо того, чтобы готовится к учебному дню? — Чонин оскалился в насмешке.
— Ой, заткнись, а, — отмахнулся Ли-старший. — Не хочешь — не иди.
— Так я и не говорил, что не хочу, — он скрестил руки и приподнял бровь. — Просто удивительно.
Минхо на это лишь закатил глаза.
— Идея неплохая, — Феликс краем глаза глянул на парня, который только что закатил глаза, а после перевёл внимание на окно. — Только… не заблудимся ли мы? Вряд ли нам снова попадётся человек, который знает эту деревню, как все свои пять пальцев.
— Да хер с ним, — Джисон махнул рукой и встал с кресла. — Найдёмся.
— Хм, ты не боишься? А то в прошлый раз трясся, как осиновый лист, — Ян издал тихий смешок.
— Ничего подобного! — возмутился он.
— Ага-ага, конечно, охотно верим.
— Правда, Джисон, ты же сам вчера запаниковал, когда мы потерялись в той самой роще.
— Ну, у меня тогда такое состояние было. А сейчас всё по-другому, — скрестил руки. — Я боюсь потеряться в незнакомом месте, а там я уже был. Значит, я не буду бояться.
— Ну-ну, — снова усмехнулся Чонин, за что получил подзатыльник от рядом стоящего Феликса. — Ай, за что?
— За то, что ты есть, Чонини. Просто за то, что ты есть.
🥀🥀🥀
Оказавшись дома, Хёнджин, не снимая пальто, вошёл с девушкой на кухню и усадил её на стул.
— Где тут у тебя аптечка?
— Правый верхний шкаф, нижняя полка. Там соломенная коробочка должна быть, — девушка уже сама начала вытаскивать стекляшки из своей щеки, шипя от боли и жмуря глаза.
Хван полез за коробкой, а потом успешно уронил содержимое вместе с коробкой на себя. Теперь он сидел на полу среди разбросанных трав, медикаментов, повязок, мазей, а на голове его был соломенный контейнер. Со стороны выглядело очень смешно и комично, но парню было немного не до смеха, ведь упал он всё-таки больно, да и сестре помочь надо. Поэтому он начал шустро искать нужные крема и повязку среди разбросанных вещей.
К тому времени Дахён уже вытащила все осколки из своей щеки, и теперь на ней были лишь кровоточащие раны. Она протёрла больное место рукой, размазывая багряную жидкость по нему и носу, что придавало достаточно жуткую картину, будто она только что кого-то убила.
Найдя все нужные предметы, Хёнджин подбежал к сестре и начал обрабатывать её увечья, аккуратно промакивая ранки ватой со спиртовым раствором, дабы продезинфицировать. Та шипела от соприкосновения спирта к открытой плоти, но не дёргалась и старалась терпеть неприятные и болезненные ощущения. После дезинфекции Хван нанёс на свои пальцы мазь и начал аккуратно растирать её по всей дахёновой щеке, отчего та снова издавала звуки, гласящие о том, что ей неприятно.
— Потерпи, Хён-а. Ты же у нас сильная, — он ей так часто говорил несколько лет назад, когда та обдирала той или иной участок кожи после активных прогулок. И затем, после того, как он обрабатывал и перевязывал рану, всегда давал ей конфету, как он говорил «за отвагу». И это всегда вызывало улыбку у Дахён. Правда, сейчас она совсем не десятилетний ребёнок.
Парень перешёл к перевязкам, аккуратно делая подушку из бинта, а после закрепляя её на чужой щеке с помощью пластырей.
— Вот и всё, — Хёнджин встал, начиная убирать вещи с пола обратно в соломенную коробочку.
— Тебе не стоило. Я бы сама справилась, — до странного холодно ответила она.
— Могла бы и спасибо сказать, — вздохнул, закрывая глаза. Годы идут, а характер сестры, в которой он души не чает, всё не меняется.
Убрав всё на нижнюю полку, Хван пошёл в своё временное спальное место и, присев на подоконник, снова стал любоваться дождливым пейзажем на улице. А что ещё ему делать?
— Эй, а ты переодеваться не собираешься? — дверь медленно открылась, создавая характерный шум. — А то я очертания твоей фигуры вижу из-за прилипшей к ней одежде. А это, между прочим, не самое приятное зрелище, — конечно же такое могла сказать только Дахён. В руках она держала комплект с чистой рубашкой и брюками.
— Что не так с моей фигурой? — забавно пробурчал Хёнджин, отталкиваясь от подоконника и забирая сухие вещи из рук девушки.
— Завидую я, — сказала напоследок и удалилась.
🥀🥀🥀
— Джисон, твою ж мать, — Феликс вздохнул, качая головой. — Зачем тебе столько вещей с собой? — на слове «столько» он сделал сильный акцент.
— Ну, мало ли что случится? — пожал плечами тот. — Лучше перестраховаться.
— Что может быть такого в заброшенном храме? — Чонин, ранее читавший свиток, свернул его и поднял удивлённый взгляд на друга.
— Блять! — Хан отпрыгнул от внезапно появившегося, по его мнению, Яна. — А ты откуда здесь появился?!
— Он тут уже как десять минут сидит, — незаинтересованно произнёс Минхо, сидя у открытого нараспашку окна и выкуривая какую-то сигарету, запахом которой уже пропиталась вся комната.
— А ты чего это? Куришь и не делишься? — Джисон быстрым шагом направился к Ли-старшему.
— Не хочу, — тот резко схватил чужое лицо за подбородок, приближая его к своему, делая затяжку и выдыхая пар в чужой рот.
— Кхм, — Феликс кашлянул в кулак. — Мы вам тут не мешаем?
— Мешаете, — голова Минхо выглянула из-за головы Хана. На его лице играла ухмылка. — Я сейчас хочу раздеть его и отыметь. Не могли бы вы удалиться?
— Эй, ты что, блять, с ума сошёл?! — Джисон, как ошпаренный освободился от чужой хватки на своём лице и отпрыгнул от Ли на приличное расстояние. — Пошёл в жопу со своими такими шутками!
— Только если в твою, — усмехнулся. — Тем более кто сказал, что я шучу? — загадочно произнёс.
— Так, хватит тут пятьдесят оттенков серого устраивать. Мы вообще-то в храм собирались, как только дождь прекратится, — Чонин свернул свиток и положил его на тумбочку рядом с диваном.
— А он разве прекратился? — Минхо удивлённо высовывается в окно.
— Как только вы начали свои прелюбодеяния, — Ян встал. — Хотя подождите, мне переодеться надо, весь мокрый, — и куда-то удалился.
— Не мог бы ты тоже уйти из этой комнаты, Ликс? — Ли-старший всё ещё ухмылялся. — А то у нас с Хани кое-какие незаконченные дела есть, — перевёл взгляд на бедного Джисона, у которого, кажется, от ужаса и шока глаза из глазниц скоро выпадут.
— Как скажешь, — Феликс, казалось (только казалось), невинно улыбнулся и вот-вот собирался покинуть комнату. А Хан сразу бросился к чужим ногам, обхватывая их, умоляя, дабы тот остался.
— Ликс, хорошенький мой, — ныл он. — Ну не уходи, ну пожалуйста. Он же меня растерзает тут!
— Значит, на одного надоедливого друга меньше, — ухмыльнулся.
— Ну Ликси-и-и-и-и, — не переставал умолять Джисон. — Ну ты же такой хороший, такой прекрасный! Не оставляй меня наедине с этим тираном!
— Отстань ты от меня! — Ли-младший, смеясь, оторвал от себя Джисона и быстро побежал к выходу, не переставая хихикать. Как только дверь захлопнулась, Хан понял, что ему пиздец. Хотя сам до конца не понимал, за что именно.
— Тиран, значит? — по-кошачьи ухмыльнулся Минхо. — Я тебя услышал, Хани, — медленно, словно кошка, надвигался к отползающему назад Хану, пока тот не упёрся спиной в стену. Всё, некуда бежать.
А Феликс стоял за дверью, пытаясь остановить волны накатившейся истерики и не повалиться на пол от смеха и нехватки воздуха. Он точно был доволен своей небольшой, немного даже жестокой шалостью. Но думает, что Джисон заслужил, ибо Хан заколебал постоянно доставать и выводить на нервы. Пусть теперь расплачивается своей девственностью.
Тут из-за двери послышался пронзительный крик, который, кажется, слышала вся улица. Ли-младший непроизвольно сжался, уже видя перед глазами надгробие с надписью «Хан Джисон».
— Что произошло? — голова Чонина и частично его оголённые плечи высунулись из двери напротив комнаты, где Джисон расплачивался
своим телом за свои ранее совершённые ошибки.
— Ничего особенного. Просто оставил Минхо с Ханом наедине, — Феликс пожал плечами, невинно улыбаясь.
— Так он же там его сожрёт, — Ян приподнял брови.
— Не сожрёт, не бойся.
Вдруг из той комнаты вновь послышались звуки. Только не крик, а какое-то неразборчивое мычание.
— Может, чай попьём? — уже переодевшийся Чонин вышел из комнаты, направляясь на кухню.
— Я не против, — Феликс вприпрыжку поскакал за ним.
И пока те спокойно пили чай, Джисона почти что убивали. Правда, тем не было до этого дела. За свои действия, как говорится, расплачиваться надо.
Вскоре Чонин и Феликс решили проверить
эту сладкую парочку этих долбоёбов. Открыв дверь, перед их глазами открылась картина маслом: Хан лежит на спине на полу, сверху нависает Минхо и ладонью зажимает рот, пока другая рука то и дело забирается под худи, беспощадно щекоча чужой живот. Оба раскрасневшиеся и растрёпанные. При такой обстановке много чего можно подумать.
Как только Джисон увидел, что дверь открылась, и там показались два юноши, то глаза его сразу засияли, и радости его не было придела. Он начал что-то мычать, но нельзя было не разобрать ничего из-за руки Ли-старшего, что плотно накрывала чужие губы.
— Ну вот, — наигранно загрустил Минхо. — На самом интересном моменте прервали. Я уж хотел осквернить это место, но, видимо, не получится.
А Хан, как всегда, фразу воспринял буквально и начал таращится на лицо напротив с широко распахнутыми глазами.
— Что? Ты действительно думал, что я тебя просто так оставлю? — Ли-старший ухмыльнулся. — Ладно, считай, что тебе сегодня повезло.
— Интересная ты личность, однако, Ли Минхо, — Ян слегка улыбнулся. — Запрещаешь над своим ненаглядным стебаться, а сам стебёшь только так.
— Это другое, — тот закатил глаза, наконец-то слезая с бедного Джисона и высвобождая его рот из плена. И как только уста парня открываются, оттуда сразу начинают литься все на свете ругательства.
— Ты! Блять! Долбоёба кусок! Совсем ахуел?! Пиздец просто! Ты меня, падла, до инфаркта, блять, довёл! Сука ты ебаная! Ёбаный в рот! Пиздопидрила обсосанная! Блядина уёбищная! — Хан быстро встал на ноги, взял первый попавшийся в руки предмет и стукнул им по голове Минхо. — Получай, урод ебучий! Многоблядская шлюха! Уёбок выблядский!
— Попкорн будешь? — непринуждённо спросил Чонин.
— С радостью, — ответил ему Феликс.
— Тогда я пойду…
— Ага, иди.
— Выблядок ты ахуевший! Говноёб! Ебанутый на бошку! Заебал уже меня! Козлоёбина обоссаная! — продолжал Джисон, стукая Ли-старшего книгой. А Минхо неподвижно стоял и терпел все нападки младшего. И когда тот перестал дубасить его предметом и обсыпать пятиэтажным матом, он положил руку на чужое плечо, немного погладив его.
— Успокоился? — вскинул брови, заглядывая в глаза, в самую душу.
А Джисон лишь отвернулся. Обиделся, видимо.
— Ну Хани, — Минхо положил руку на чужую щёку, поворачивая голову к себе. — Ну, прости меня за эту дурацкую выходку, — Ли действительно выглядел искренне.
— Прощу за поцелуй, — буркнул Хан, избегая зрительного контакта.
Минхо улыбнулся, а затем быстро чмокнул нос напротив и так же быстро отстранился, пока Джисон заливался пунцовой краской. Он опустил голову вниз, сильно смущаясь.
— Я же пошутил… — неразборчиво сказал Хан.
— Шутил, не шутил, а твою просьбу я выполнил. Поэтому прости меня.
— Ладно, — ещё тише проговорил Хан.
А после оба повернулись на звук чего-то хрустящего. Это Чонин и Феликс стояли в дверном проходе, треская только что приготовленный Яном попкорн.
— Вам тут целую дораму снимать можно, — ухмыльнулся Чонин, закидывая в рот ещё одну попкоринку.
— Какую там дораму, ты что, Чонин! — театрально воскликнул Феликс. — С вами посоревнуется любая мыльная опера.
— Ой, да идите вы! — Джисон, надув губы, развернулся к Яну и Ли-младшему, грозно осматривая их.
— Всё-всё, успокойся, — вздохнул Ян. — Давайте собираться уже. А то мы тут до самого заката так просидим.
— Мне нравится идея Чонина, идём, — Минхо натянул губы в улыбке и покинул комнату.
— Куда это ты? — Феликс вскинул брови.
— Вы же сами сказали собираться в храм. Вот я и иду надевать обувь.
— Справедливо, — пожал плечами, следуя за тёзкой по фамилии. Он тоже начал натягивать на себя обувь.
— Надо фонарики взять, — Ян пошёл в неизвестном направлении глубже в дом.
— А как я эту сумку потащу? — Джисон, выходящий в коридор из комнаты, еле-еле волочил по полу набитый доверху рюкзак.
— Не бери, — Ли-младший непринуждённо пожал плечами.
— Но там всё нужное!
— Всё нужное я уже взял, Хани, — Минхо облокотился на какой-то комод, вытаскивая из кармана пачку сигарет. — Что ещё может быть нужнее в походе на заброшку?
— Талисманы, отпугивающие скверну и злых духов!
— Вот этого нам ещё не хватало, — сзади послышался голос Чонина. Он принёс четыре фонарика и вручил один Хану. — Хуйнёй не майся. Вот самое нужное в походе. Ну, ещё и телефон с повербанком. Я взял два. Не пропадём.
— Но…
— Никаких «но», Джисон. Перестань перестраховываться и выёбываться. И пошли уже. Хо с Ликсом уже вышли, — Ян подтолкнул Хана к выходу. — Давай, цыгыль, цыгыль, айлюлю.
— Это на каком языке ты щас сказал? — Джисон выгнул бровь, беря кроссовок в руки.
— Надевай давай шустрее, — Чонин тоже успешно покинул дом, а Хан вслед за ним.
— Ты же знаешь дорогу? — Феликс перекинул свою руку через плечо Минхо.
— Не знал бы — не предлагал бы идти, — он закатил глаза. — Очевидно же.
— Хорошо, — улыбнулся.
И в относительно мирной обстановке они добрались до храма. Он выглядел действительно жутковато: почти полностью обваленная крыша, откуда выглядывала зловещая на вид каменная статуя божества, которому поклонялись в этом храме; облезлые стены, деревья вокруг были засохшими, а само место поглощал ненормально-чёрный туман.
— Надо было талисманы всё-таки взять… — пробубнил Джисон, крепко держа фонарик в руках.
— Чего ты там нудишь? — цокнул и закатил глаза Феликс. — Вечно ты так.
— А я-то что сразу?! — резко возразил Хан. — Вечно во всём только я виноват, да?!
— Не перегибай палку, Джисон, — сквозь зубы процедил Ли-младший.
— Так, прекратите оба, — приказал Чонин. — Не хватало мне ещё вас тут разнимать.
— Не думал, что скажу подобное, но Чонин прав, — Минхо посветил фонариком на вход в храм. — Что-то подозрительно темно тут стало.
— Так туман какой густой, — Ян подошёл поближе к Ли-старшему, тоже направляя свет фонарика на дверь. Она была почти разрушена, еле держалась на петлях. — Пойдёмте внутрь? — он развернулся на Джисона и Феликса.
— Да, идём.
Четверо вошли внутрь через хлипкую дверь. Атмосфера здесь была угнетающей. Немного, совсем чуть-чуть света проникало сюда. Но его было достаточно, чтобы разглядеть статую посреди храма. Высокое божество в траурных одеждах возвышалось над ребятами. На руках, шее и у ног покоились змеи, а на голове располагалось что-то вроде короны.
— Байши, — прошептал Чонин.
— Что? — Хан наклонил голову вбок.
— Говорю, это божество зовут Байши. Белая змея. Носит другие имена: Змеиное Божество, Несущий удачу в сверкающей чешуе. Никому не известно, почему Божеству вдруг перестали поклоняться, и из-за чего забросили храм, — он двинулся вперед. К его лицу приклеился кусок паутины с бруска дерева, оторвавшегося от арки дверного проёма. — Вероятно, люди просто потеряли веру в своего Бога. А, возможно, причина кроется в чём-то другом, — Ян подошёл ближе к статуе, смахивая паутину с лица.
— Откуда ты всё это знаешь? — рядом оказался Феликс, озаряя пространство вокруг без фонарика.
— О, твои волосы опять светятся, — Хан подбежал к парню, пропуская пальцы через чужие сверкающие пряди.
— Я же говорил, что на улице ночью ходить не могу.
— Ребят, — послышалось сзади. То был Минхо, который решил осмотреть что-то, кроме статуи. — Идите-ка сюда, — махом руки подозвал парней.
— Что там у тебя? — Чонин пошёл первым, а за ним, словно два утёнка, поплелись Джисон и Феликс.
— Посмотрите, — он указал на какой-то стол, что больше похож на коробку, который, вероятно, был предназначен для подношений. Об этом гласил сплетённый толстый канат, с которого свисали такой же толщины кисточки и вплетённые бумажки, вырезанные зигзагом.
— Нихуя себе, — Джисон прикрыл рот рукой. — Зачем кому-то понадобилось убивать столько змей?
На столике лежала гора змеиных трупов. И все животные до единого были белые.
— Боже, какой ужасный запах, — Феликс зажал нос указательным и большим пальцем.
— Смотрите, там кровь, — Ли-старший указал на тёмно-багровую жидкость, что была на столе и вокруг него и подтёками засохла на краях мебели.
Чонин мазнул пальцем по столу, собирая жидкость на палец, понюхал, а затем облизнул.
— Ей не больше двух дней, — сделал вывод.
— Ты чё, блять, только что это лизнул?! — Джисон отпрыгнул от Чонина. — Ты нормальный вообще?
— Это в научных целях, — спокойно ответил Ян. — И всё же, действительно, зачем кому-то убивать змей? Да ещё и приносить их в заброшенный храм?
— Знаете, у меня такое ощущение, что тот, кто приносил сюда трупы змей, вероятно, обескровливал их, прежде чем принести сюда. Ведь от такого количества змей должно быть намного больше крови, чем здесь находится, — задумался Феликс.
— Ты хочешь сказать, что этих змей убивают вампиры? — Минхо повернулся на Ли-младшего, направляя фонарик прямо в его лицо.
— Ай, убери, слепит же! — он зажмурился. — Да, именно это и хочу сказать.
— Странно… какой нормальный вампир будет пить кровь из змей? — Джисон подошёл поближе к столу, осторожно трогая чешую животных.
— Мне тоже интересно стало, — подал голос Ян. — Кровью змей вампир нормально не насытится. Для этого понадобится в пять, а то и в шесть раз больше змей, чем в этой куче.
Вдруг сзади послышалось шевеление. Все разом обернулись и направили фонари в сторону звука, но ничего там не обнаружили.
— И что это было? — с долей паники произнес Феликс.
— А я говорил, что надо было брать талисманы! — на повышенных тонах сказал Хан.
— А ты не ори! — Ли-младший тоже повысил на него голос. — Скорее всего, это просто зверёк, а ты панику сразу разводишь!
— Кто из нас панику разводит?! — уже громче сказал Джисон.
— Точно не я! — лицо юноши озарилось злостью.
— А, точно, вокруг же все виноваты, кроме нашего ёбаного одуванчика Феликса! Как же я мог такое забыть?! — Хан стремительно подошёл к Ли-младшему. — Всегда виноваты все, в особенности я, но точно не наш, блять, ангелочек!
— Схуяли ты так решил? — Феликс начал кричать. Реально громко. — Я разве тебе, блять, говорил, что ты виноват? — слово «ты» он сказал громче всех, сильно выделив его.
— Неужели наш ангелок умеет материться? — усмехнулся.
— Представляешь, сапожник недоделанный. Я хотя бы уместно его использую. Не то, что ты! Вставляешь через каждое слово! — волосы Ли-младшего начали светиться сильнее.
— Прекратите оба! — подал голос Чонин. — Заколебали, честное слово!
— Завали своё ебало, Чонин! — Джисон повернулся к Яну. — Нихуя не вырос, а ещё в спор лезет! Молоко на губах ещё не обсохло!
— Твою ж мать, Джисон! Я тебе ничего не сделал, ты чего, как собака с цепи сорвался?! — тот тоже начал кричать.
— Ребят… — тихо позвал Минхо. Но никто его не слышал.
— Ах, это я собака?! Вот, значит, как ты обо мне думаешь, да?!
— Он не говорил, что ты прям собака, Хан Джисон! — наезжал Феликс. — Чего ты из мухи слона делаешь постоянно?!
— Ах, это я из мухи слона делаю?! — казалось, что Джисон от злости сейчас лопнет.
— Ну не мы же! — Ян бросил фонарик на пол от накопившейся злобы, и тот разлетелся на части. Казалось, будто можно было увидеть негативную энергию вокруг него.
— Ты что сделал?! — Феликс повернулся на Чонина. — Нахуй ты фонарик ломаешь?!
— Давайте ещё меня виноватым сделаем, да?! — накричал в ответ на Ли-младшего.
— Ребят, — чуть громче сказал Минхо, но его всё равно никто не слышал.
— Блять, вы оба так меня заебали! — Джисон топнул ногой. — Выёбываетесь постоянно!
— Это кто ещё выёбывается из нас?! — Чонин подошёл к Хану и ударил его рукой по щеке.
— Эй, ты что, совсем берега попутал?! — Джисон хотел замахнуться в ответ, но его толкнули в плечо. То был Минхо.
— Ребята, давайте сматываться отсюда! — сказал он на повышенных тонах, смотря в темноту, не свеча туда фонариком. — И побыстрее!
— Да что там, — Ян резко повернулся туда, куда смотрел Минхо, а потом остолбенел, кажется, от страха, — такое…
Хан и Феликс тоже посмотрели туда. И их тоже окатил холодный пот. Там, в темноте, на них смотрели два красных глаза. Пристально, будто в душу заглядывали. Все четверо бросились наутёк, выбивая дверь в храм из петель, побежав со скоростью света оттуда обратно в деревню.
Бежали они быстро, но для них это длилось будто вечность. Прибежав, каждый начал загнанно дышать. Кто-то приложил руку к груди, кто то согнулся, кто-то лёг на дорогу, а кто-то просто стоял, оперевшись о фонарный столб.
— Что это было? — Чонин убрал руку с груди, все ещё тяжело дыша.
— А я вам говорил! Говорил, но никто слушать меня не хотел! — с одышкой громко проговорил Джисон, вставая с земли.
— Да блять, заладил уже со своим «я говорил, я говорил»! — Феликс разогнулся, подошел к Хану и толкнул его в плечо. — Ты хоть раз можешь без всего этого?
— На что ты намекаешь, а? — тот начал толкать Ли-младшего в плечо в ответ.
— Я не намекаю, а говорю прямо! — Феликс вцепился в чужие плечи. — Постоянно из маленькой проблемы делаешь большую!
— Ах так, да?! — тот тоже вцепился в чужие плечи и повалил его на пол. Началась драка. Самая настоящая драка.
Они били друг друга кулаками, рвали волосы, орали друг на друга, и никто не мог их разнять, как бы сильно не пытался.
Джисон навалился на Феликса сверху, хватая его за ворот свитшота, приближая к себе, а потом поднялся на ноги, таща его за собой. А Ли-младший, как только встал, с огромной силой ударил Хана кулаком по щеке и носу так, что тот отлетел, и из носа его пошла кровь. И лицо его сразу озарила гримаса злости, и Хан налетел на Феликса, начиная безостановочно бить кулаками, опять повалив на землю. Так они катались, оставляя друг на друге синяки и раны, разбивая в кровь носы и губы.
— Эй, что у вас происходит?! — вдалеке послышался приближающийся голос, который показался Феликсу ну очень знакомым. — Феликс?! — то был Хёнджин. Он быстро подбежал к паре и стал оттягивать Феликса от Джисона, пока Чонин с Минхо оттягивали от Ли-младшего Хана.
— Отпустите меня! — кричал Джисон.
— Успокойся, Хани! — Минхо повысил голос, от чего Хан удивился, но замолчал.
— Феликс, что произошло?! — Хёнджин обеспокоенно осмотрел чужое лицо.
— Ничего особенного, — грубо ответил тот.
— Твоё лицо! — Хван взял обе феликсовы щеки в свои ладони, нежно поглаживая их большими пальцами. — Пошли, я обработаю тебе раны.
— Не стоит… — хотел возразить Ли-младший, но Хёнджин взял его за руку и повёл за собой.
