Не отцы и не дети

На улице давно стемнело, и зажглись уличные фонари, проливая теплый желтый свет в гостиную через незашторенные окна. Минхо сидел на диване, обнимая Ликса, прислонившегося к нему спиной. Они смотрели какую-то историческую дораму, в которой все складывалось не самым лучшим образом, отчего Феликс то и дело шмыгал носом, а Минхо задумчиво гладил его ключицы кончиками пальцев, приговаривая, что это всего лишь фильм. Тихий вечер прервал поздний звонок. Феликс поднялся с дивана, чтобы ответить, не мешая Минхо смотреть дальше. — Джисон? Минхо заинтересованно оглянулся на парня, задержавшегося в дверях гостиной. Феликс тоже повернулся к нему, меняясь в лице. Он долго слушал, а потом сказал: — Ты, главное, успокойся, я спрошу, погоди секунду. — Он прижал телефон к груди. — Хён, могу я пойти к Джисону? У него в квартире какие-то родственники, которых он практически не знает, они там пьют и не собираются расходиться. А ему страшно среди чужих. — А отец где? — Он в отключке. Вид у Феликса был как у побитой собаки, будто это он виноват в сложившейся ситуации. Он понимал, что Минхо его ни за что не отпустит в такое жуткое место, посреди ночи к пьяной толпе, а кто бы отпустил? Но был уверен, что он обязательно что-нибудь придумает, поэтому не сильно огорчился, когда услышал ответ. — Нет. — Мужчина тоже встал с дивана, надел очки и встал напротив мальчишки, все еще ожидающего какого-то решения. — Запиши его адрес, пусть откроет нам дверь. — Мы поедем вместе? — Да, привезем его сюда. А с родственниками я разберусь. — Хорошо. Феликс передал план Джисону и пошел собираться. А Минхо уже надевал куртку, включив обогрев автомобиля со своего брелка. Ночная прохлада заставила Феликса поежиться и нырнуть в машину на переднее сиденье, оно уже было тепленьким. Джисон жил в квартале от них, поэтому поездка не заняла много времени. Минхо припарковал автомобиль у соседнего подъезда, чтобы не привлекать внимание пьяных гостей и позвал Феликса. — Ты идешь? — Я думал, ты и без меня справишься. — Кто-то должен его опознать, вдруг я приведу не того Джисона, что мы тогда с ним будем делать? Минхо коварно улыбнулся, чуть вздернув брови. — Тьфу, дурак. — Феликс рассмеялся и тоже вышел из машины. Они поднялись на нужный этаж и Минхо остановился. Ему еще на улице показался двор знакомым, как в принципе и все дворы этого района. Он же провел здесь свое беззаботное детство, прежде чем сбежать отсюда от человека, который его предал. Дверь позади них открылась, и парни повернулись на тихий голос. — Ёнбок? — Привет, Джисон. — Здравствуйте. — Джисон уставился на невероятно красивого мужчину в черно-красной байкерской куртке и забыл о приличиях. — А вы… — Добрый вечер. Я с Феликсом. Он сказал, что тебе нужна помощь. — А? Да. — Джисон буквально заставил себя не пялиться на него и отступил вглубь квартиры, приглашая их войти. — Можете не разуваться, здесь все равно натоптано. Минхо тоже с любопытством рассматривал мальчишку, пока не услышал пьяные крики, доносившиеся из гостиной. — Кого надо выгнать? — Всех, кто там есть, — ответил Джи, указывая на комнату, — они курят прямо там, я боюсь, что они спалят квартиру, но меня никто не слушает. — Отец где? — В дальней комнате, он еще долго будет в отключке. Минхо стало жаль парнишку: он остался один с пьяной толпой, в комнате бесчувственный папаша-алкаш, в другой — труп матери. Не самое счастливое детство. — Возьми все, что нужно и идите с Феликсом в машину. — Спасибо. — Джисон даже моргать перестал, когда его плеча коснулась чужая рука. Феликс помог Джисону с рюкзаком, забрал ключи от машины у Минхо и вместе с парнем вышел из квартиры. А Минхо прошел в гостиную и прислонился к дверному косяку, понаблюдать за вакханалией. Для него было дикостью, что на поминках люди травят анекдоты, сосутся и лапают друг друга, совершенно позабыв какой повод заставил их собраться. Он не стал повышать голос, чтобы привлечь к себе внимание и заставить всех замолчать. Ли выключил свет на секунду и когда включил снова, все взоры были обращены на него, как на нарушителя прекрасной вечеринки, ему даже не пришлось просить тишины. — Через пять минут здесь будет полиция, всех, кто не зарегистрирован на этой жилплощади выведут отсюда в наручниках. Выход там. Минхо прошел в гостиную, освобождая проход и указывая на дверь. Судя по молниеносной реакции, ни один из присутствующих не хотел иметь дела с полицией, поэтому гости без лишних вопросов побросали рюмки и двинулись к выходу, пока он открывал форточки. Минхо проследил, чтобы они не прихватили с собой ничего лишнего и когда последняя физиономия скрылась из виду, он закрыл дверь и посмотрел вокруг. Квартира была разгромлена, всюду грязь и мусор, на кухне горы грязной посуды и объедков, на подоконнике полная пепельница окурков и обглоданные куриные кости. В гостиной примерно такая же картина. Минхо обошел оставшиеся комнаты, в одной из которых стоял гроб с телом женщины, чье лицо показалось знакомым, но он тут же об этом забыл, не желая копаться в своей памяти, поэтому поправил ленту на венке и вышел, закрыв дверь. Минхо успешно выполнил возложенную на него миссию по освобождению оккупированной территории от назойливых родственников и не собирался задерживаться дольше, чем это было необходимо, но, уже дойдя до двери и даже открыв ее, он подумал о человеке, который остался в квартире. Было бы наверное жестоко и может неправильно оставлять его наедине с трупом. Минхо обреченно вздохнул, закрыл дверь и повернулся. В дальней комнате, как и сказал Джисон, лежало еще одно тело, но в отличие от другого, довольно громко дышало. Лица папаши не было видно, да и не интересно было Минхо разглядывать чужих отцов. Эту дверь он закрывать не стал, чтобы слышать, как он храпит. Хоть ему и приходилось иметь дело с трупами, и он совершенно спокойно чувствовал себя в таких ситуациях, этот храп был забавным дополнением к тоскливой атмосфере. За еще одной дверью Минхо нашел комнату подростка. Убедившись, что там никто посторонний не скрывается, не стал нарушать чужие границы и поэтому сразу закрыл дверь и достал из кармана телефон. — Феликс, садись за руль и вези Джисона к нам. Напои его мятным чаем и уложи спать. Сам будь рядом. Я побуду здесь, пока его отец не очухается. Утром можете вернуться. Пешком. — Понял. Звони, если что. — Доберешься до дома, маякни. — Хорошо. Пока. — Пока, Ликс. Минхо убрал телефон в карман, снял куртку, повесил ее в прихожей и посмотрел вокруг. Ему было жаль, что до утра некоторые продукты могут не дожить, если оставить все как есть, поэтому решил убрать их в холодильник. Но оценив масштаб катастрофы, которая с утра обрушится на плечи младшего члена этой семьи, он осознал, что не хотел бы, чтобы это произошло. Ночь предстояла не из легких, но Минхо любил простые житейские хлопоты, они помогали ему сосредоточиться на решении трудных задач, над одной из которых он сейчас работал. Собрав со стола всю остальную еду в пищевые пакеты, Минхо решил не выбрасывать, а отнести в приют для животных. Весь алкоголь, что еще уцелел на столах и под ними, он цинично слил в раковину под храп главного пьяницы. Он с удивлением обнаружил за одной из фальшпанелей кухонного гарнитура посудомоечную машину, куда тщательно расставил тарелки и чашки, загрузив в отдельный лоток столовые приборы. Оставшуюся посуду перемыл в раковине и разложил на чистом полотенце сушиться. В квартире, наконец, стало свежее, запах дыма постепенно выветрился. Минхо избавился от окурков и мусора, промыл подоконники и столы, закинул скатерти, салфетки и полотенца в стиральную машину и пошел искать швабру, чтобы помыть полы. В квартире стало уже прохладно, когда Минхо развесил на батарее чистую половую тряпку. Он уже давно переобулся в домашние тапочки, которые нашел под кроватью тихого алкоголика и пошел закрывать форточки. Выглянув в окно, он вспомнил, что не слышал звонка от Феликса и посмотрел в телефон. Оповещение пришло уже давно, что они добрались нормально. А спустя еще несколько минут Феликс загрузил фотографию спящего Джисона и пожелал ему доброй ночи. Это было несколько часов назад, а сейчас часы на стене показывают три часа двадцать пять минут. Минхо зевнул и потянулся, чувствуя приятную усталость. Он собирался сесть в кресло и вытянуть ноги, но застыл как вкопанный, когда из его памяти вынырнул момент из прошлого. Минхо медленно повернулся и уставился на часы. Точно такие же часы упали ему на голову много лет назад, когда его припечатали к стене и засосали так, что у него пальцы на ногах свело судорогой. Сердце подпрыгнуло внутри грудной клетки, вынуждая Минхо подойти ближе и проверить не те ли это часы. Он с легкостью узнает их, потому что те часы раскололись, упав на пол, и он с виновником того происшествия был вынужден прерваться от интересного занятия и найти клей, который сможет склеить две половинки так, чтобы родители не заметили. Дрожащей рукой Минхо снял часы с крючка и повернул обратной стороной. Сердце сделало двойное сальто: пластырь в розовый горошек был на том же самом месте, куда его Минхо и прилепил тогда: «Для надежной склейки, вдруг клей не справится». — Невозможно. Мужчина повесил часы обратно, суперклей справился, и пластырь был не лишним. Он даже не выцвел за столько лет, находясь все это время в тени. Минхо потер уставшие глаза. «Если здесь висят те же часы, значит здесь живут те же люди». Сердце больше не прыгало, Минхо показалось, что оно и вовсе остановилось и сжалось так сильно, что стало больно. Как же его угораздило оказаться именно там, где он меньше всего хотел быть. Он сделал глубокий вздох и направился в дальнюю комнату, чтобы убедиться, что ему все показалось. Он молился, чтобы это был не тот же самый человек, из-за которого Минхо так долго чувствовал себя преданным, и никому не нужным. Он задержался в дверях, разглядывая спящее тело. Мужчина был в черных джинсах и футболке, руки раскинуты в стороны, голова чуть повернута вбок, но чтобы разглядеть лицо, надо было повернуть его полностью, и постараться не свернуть ему шею. «Ах, какое искушение». Минхо обошел кровать. Он присел на корточки и заглянул в чужое лицо. В темноте трудно было разглядеть его черты, но этот нос Минхо узнал бы даже на ощупь. Воспоминания одно за другим возвращались в его сознание, откуда он с таким трудом вытеснял их все эти годы. — Ты этого хотел? Надеюсь, ты сполна получил все, что заслуживаешь. Минхо встал и хотел уже уйти, но вернулся обратно и все-таки перевернул его на бок, чтобы уж точно убедиться в том, кто это. — Бан, чтоб тебе жилось долго, Кристофер, мать твою, Чан. В этот миг мир Минхо и его устойчивая психика пошатнулись. Он взял с тумбочки чужую пачку сигарет и вернувшись на кухню, медленно, одну за другой, скурил их в открытую форточку, вспоминая дни, которые навсегда изменили его жизнь.