Змей и Ворон

      После злополучного сна Суини решил, что так больше продолжаться не может и в первый же вечер отправился в трактир. Он подумал, если валерьянка помогает, то почему бы и рому не помочь? И с этими мыслями ушел...в запой. Каждый день он работал, мучимый похмельем, а вечером шел за новой порцией своеобразного зелья сна без сновидений. Как ни странно, ром действительно помогал — Тодду ничего не снилось, а если и снилось, то он мгновенно это забывал.       Миссис Ловетт происходящее колоссально не нравилось и она всячески пыталась остановить цирюльника перед очередным походом в кабак или магазин спиртного, пыталась уговорить его навестить психолога, но он лишь сверлил ее злобным взглядом исподлобья и отмахивался. В конце концов она отчаялась и в один из вечеров, когда Бенджамин вновь отправился бухать, пошла к судье Терпину, оставив Калипсо за главную.       Судья сидел у горящего камина с книгой в руках и бездумно скользил взглядом по строчкам. На столике остывал чай в изящной белой чашечке с бирюзовыми узорами и позолотой. Вдруг в дверь раздался робкий стук. Терпин нахмурился. Кого принесло в такой час? Он, вообще-то, не ждал гостей. Нацепив на лицо суровую маску, мужчина прошел в прихожую и отворил дверь. На пороге стояла женщина в темно-зеленом пальто и такого же цвета шляпке с уставшим лицом и обвиняющим взглядом. Терпин сразу узнал ее — миссис Ловетт, пекарь и сожительница Тодда, которая не питала к судье особой любви. Впрочем, как и многие в этом городе. — Добрый вечер, мистер Терпин. Позвольте зайти, нужно поговорить. — ее тон был серьезным и непреклонным. — О Суини. — добавила она чуть тише.       Взгляд Эдвина на долю секунды сделался встревоженным, но он быстро вернул себе прежнее выражение лица. — Здравствуйте, миссис Ловетт. Прошу. Признаться, не ожидал вас увидеть на своем пороге. — он отошел и впустил женщину в дом, помог снять пальто и повесил на вешалку. — Что-то случилось с мистером Тоддом? — спросил он спокойным голосом, наблюдая, как она снимает сапоги. — В каком-то смысле да. И мне кажется, что вы к этому причастны. — она выпрямилась и посмотрела на мужчину, нахмурившись. Будто пытаясь высмотреть в его глазах ответ. Он напрягся, и это не ускользнуло от ее взгляда. Судья развернулся и пошел в гостиную, на ходу спрашивая: — И с чего же вы так решили? Она последовала за ним. — Есть основания. Не думаю, что Суини был бы рад, если бы я вам все рассказала. Да и, честно говоря, я не знаю подробностей, со мной он не очень-то откровенен, но я знаю, что несколько недель назад вы встретились и...Он пропал на всю ночь. Я чуть с ума не сошла от беспокойства!       Они сели в кресла друг напротив друга. Нелли устроилась в красном. Наступило молчание. Судья выжидающе уставился на нее, старательно заталкивая вглубь памяти воспоминания о той ночи. — Кхм...ну это неважно. Главное, что после этого он буквально каждый день пьет как не в себя! Он еле на ногах стоит, а ему как-никак нужно быть аккуратным со своими клиентами. — она злобно сверкнула глазами. — Что вы такого ему сказали? — А он вам не рассказал? — ответил Эдвин вопросом на вопрос, лихорадочно соображая, что же ей наврать. — Я ни за что не поверю в то, что рассказал он, поэтому требую объяснений от вас. — И во что же вы, осмелюсь спросить, не смогли поверить? Женщина открыла рот, но тут же закрыла и хитро прищурилась, склонив голову набок. — Сначала расскажите свою версию. — Если мистер Тодд не стал делиться этим с вами, то и я не стану. Я не ваш друг и не родственник, поэтому не обязан раскрывать ни свои, ни чужие секреты. — лицо судьи оставалось непроницаемым.       Нелли нервно прикусила губу и резко встала, сверля Терпина взглядом, от которого по его спине пробежал холодок. — Тогда извольте исправить ситуацию, мистер Терпин. Если вы не забыли, что сотворили с его жизнью и если хотите хоть как-то смягчить свою вину. — последние слова она презрительно выплюнула ему в лицо и, не дожидаясь ответа, стремительно вышла из гостиной. Через несколько минут раздался грохот входной двери.       Судья так и остался сидеть в кресле, задумчиво глядя на огонь в камине. Бенджамин пьет...Из-за него? И впрямь нужно выяснить, что с ним происходит. С этими мыслями судья отпил остывший чай и принял решение завтра же отправиться к цирюльнику после работы. К тому же не мешало бы побриться.       Этим вечером Суини не пришел домой. Его притащили. Два подвыпивших незнакомца, с которыми он пил в кабаке, довели его до дома, потому что цирюльник допился до той стадии, в которой уже не мог сам волочить ноги. Нелли, едва сдерживая слезы и злость на судью, приняла мужчину из рук в руки и кое-как дотащила на плече до его комнаты. Постель была уже готова, и ей осталось только снять с него жилет и стянуть штаны. Брюнет не сопротивлялся и мгновенно вырубился, не проронив ни слова, пока женщина возилась с его ногами и одеялом. Кому-то завтра будет весьма нехорошо...       Как ни странно, когда миссис Ловетт встала утром, ванная была занята. Неужели цирюльник проснулся раньше нее? Немыслимо. Но да — минут через пятнадцать напряженного ожидания из ванной показалась серо-белая физиономия Тодда с синяками под глазами. Он убитым взглядом посмотрел на Нелли, между бровями пролегла печальная складка. — Я...не буду завтракать. — прошелестел он, застыв в дверях и глядя в пол. — Да я уж поняла. — вздохнула женщина. Он бросил на нее виноватый взгляд и медленно направился к себе. Она с болезненной гримасой проводила его взглядом и ушла в ванную. Нет, если гребаный судья ничего не предпримет, она сама его убьет.       День был мрачным и дождливым, поэтому что посетителей у Ловетт, что клиентов у Суини, на его счастье, было немного. Голова у цирюльника раскалывалась, его весь день мутило и часов в шесть вечера он обессиленно рухнул в кресло для посетителей, обслужив последнего гостя. Вернее он думал, что последнего. Однако в дверь снизу кто-то постучал, затем раздался приглушенный возглас Нелли, что именно она сказала, он не расслышал, и на лестнице послышались шаги. Цирюльник смотрел в окно и даже не соизволил обернуться, когда непрошеный гость зашел в его комнату. — Извините, я сегодня больше никого не обслуживаю. — сказал он бесцветным голосом и, наконец, повернулся. И оцепенел, вцепившись ногтями в подлокотники. — Может, сделаешь исключение? — вкрадчиво спросил одетый в судейский сюртук Эдвин, подходя к брюнету. — Неважно выглядишь, Тодд. — Бенджамину показалось, или в глазах судьи мелькнула...жалость? — Кошмары замучили. — брюнет скривился в невеселой усмешке, продолжая сидеть в кресле. Терпин окинул взглядом его руки. Костяшки побелели от напряжения. — Ты что хочешь продырявить пальцами это кресло? — судья протянул руку к запястью цирюльника, но тот тут же одернул ее, как от огня. Эдвин на секунду замер и опустил руку. — Что с тобой...Суини? — спросил он мягко, и теперь уже в его глазах ясно виделось беспокойство.       С внезапной энергией Тодд вскочил с кресла, схватил Терпина за воротник и пригвоздил к стене. — Ты еще спрашиваешь, гад?! — взгляд Баркера был бешеным и неадекватным, отчего судья по-настоящему испугался. — Скажи честно, ты что-то задумал, да? Ты хочешь окончательно разрушить мне жизнь??? СКАЖИ! — он закричал ему в лицо, начиная душить, и Эдвин зажмурился. — Нет...клянусь, я....отпусти, прошу... — прохрипел он, и Суини ослабил хватку. Судья осторожно положил руки ему на плечи. — Ты просто устал, Суини, прошу тебя, успокойся. — он закашлялся, хватаясь рукой за горло.       Внезапно взгляд Бенджамина прояснился, а лицо перекосила страдальческая гримаса. Мужчина закрыл лицо руками и упал в кресло. Сны в его голове смешались с реальностью. Теприн еле слышно присел рядом с брюнетом на корточки и стал терпеливо ждать, видя, как вздрагивают плечи Тодда. — Я испортил тебе жизнь. Я знаю. Я знаю, что это непростительно. Я гад, я тварь, я последняя сволочь. И я...Я бы хотел все исправить, честно, но не смогу, как бы ни старался. Суини, я больше никогда не причиню вреда ни тебе, ни тем, кто тебе дорог. Если тебе еще кто-то дорог... — Эдвин говорил тихо, искренне. После этих слов Баркер отнял руки от лица, явив Терпину блестящие от слез глаза, полные боли и усталости. Ему уже было все равно, кто видит эти слезы, у него больше не было сил на эмоции. Он взглянул в глаза судье и не увидел там ни намека на ложь. Терпин был честен и смотрел на Тодда с какой-то тоской и чем-то, похожим на нежность. Хотя в последнем Суини сомневался.       Брюнет смахнул слезы рукавом рубашки, вновь нацепил на лицо хмурое выражение и встал одновременно с Эдвином. На миг они застыли друг напротив друга, и внезапно судья его обнял. Бенджамин выпучил глаза, ткнувшись носом в плечо мужчины, который пах дорогим парфюмом. Он был настолько обескуражен происходящим, что даже не успел его оттолкнуть — судья, будто испугавшись его реакции, быстро отстранился сам. — Мне…нужно сделать свою работу. — произнес цирюльник, странно глядя на Терпина. — Да, конечно… — судья опустил глаза и сел в кресло.       Дальнейшие действия происходили в полной тишине, Суини, несмотря на усталость и последствия "веселой" ночки, был как всегда ловок и аккуратен. Когда он уже начищал использованные бритвы, а судья вытирал лицо полотенцем, внизу снова раздался стук, громкий и настойчивый. Оба мужчины удивленно взглянули друг на друга — Тодд никого не ждал.       Снизу донеслись возмущенные возгласы Ловетт и резкие мужские голоса. Судья поднялся с кресла и его лицо приняло крайне тревожное выражение. Он знал эти голоса. Баркер, отложив бритву, рванулся к двери, но она уже распахнулась сама, и перед ними предстали три констебля во главе с инспектором Скотленд-Ярда. Один констебль держал за руку испуганную миссис Ловетт, а другой — Калипсо. Девушка выглядела совершенно растерянной и переводила взгляд с инспектора на Нелли, с Нелли на судью, а с судьи на Тодда. — Грегори Моран, инспектор Скотленд-Ярда. — представился невысокий крепкий мужчина лет сорока с темно-русыми волосами, показав удостоверение. — Суини Тодд, я полагаю? — инспектор поднял бровь, переведя взгляд с застывшего у дверей Бенджамина на судью и кивнул ему в знак приветствия. Судья не шелохнулся, глядя на полицейского чуть приоткрыв рот. — Он самый. — наконец, тихо ответил цирюльник. Цвет его лица был еще хуже, чем утром. — Вы обвиняетесь в убийстве как минимум семи человек, мистер Тодд. А эти милые дамы — он кивнул на Калипсо и Нелли — обвинены в пособничестве вам.       "Семи человек? Да уж, инспектор, вы не преуспели в своем расследовании." — подумал Суини. Сердце бешено стучало в груди, в глазах темнело от подступающей паники. Нелли дернулась и закричала: — Где доказательства? — У нас есть показания трех свидетелей, которые видели, как к вам заходят люди и…не выходят обратно. А еще десять человек могут подтвердить, что перед тем, как бесследно исчезнуть, пропавшие собирались навестить цирюльника с Флит-стрит. — русоволосый кинул уверенный взгляд на женщину и сверкнул глазами в сторону Баркера. — Сейчас мы отведем вас в следственный изолятор, а здесь проведем тщательный обыск. А вы, мистер Терпин, рисковали стать еще одной жертвой этого маньяка.       Побледневший судья шагнул к нему, хмуря брови, и в этот момент рядом с ним что-то рухнуло. Суини потерял сознание.