Адвокатесса

      Зоя не очень хорошо помнила все то, что произошло раньше, и, казалось, только сейчас окончательно осознала, что родила в таком странном месте. И если в разговоре с матерью, Геллер или супругом легко удавалось отшучиваться, то когда навестить подругу пришла Ася, Зоя сказала:       — Не понимаю, как все так произошло…       — А что понимать? — спросила Ася. — Кто ходил до последних дней? Кому дома не сиделось? Или раньше срока родила?       — Не сказала бы, что раньше, — задумалась Зоя. — Май, двадцать пятое. Как раз, ровно в срок, если в первые же дни замужества повезло.       — А почему тогда шаталась, где попало? — удивилась Ася. — Ma chère amie, вам ведь не пятнадцать лет, можно было и головкой подумать.       — Вот в том-то и дело: мне не пятнадцать лет, у меня и гимназия, и мануфактура, и адвокатская карьера, — ответила Зоя. — А оставить все это — как? Понятное дело, что теперь мне хотя бы недельку нужно будет прийти в себя, но того самого мужичка было слишком жаль…       — Почему? — удивилась Ася. — Его-то за что жалеть? Взял, жену избил, да так, что она ребенка потеряла!       — Его жена оскорбила, — произнесла Зоя. — Слишком оскорбила. Да, я еще раз могу повторить: он должен был обойтись без рукоприкладства, но полгода тюрьмы за такое — это слишком много. А вообще, Агнесса, статью-то могли и другую приписать. Не побои, которые привели к нарушению здоровья, а умышленное причинение тяжкого расстройства — потерянную беременность тоже туда относят. А это от года до двух тюрьмы.       — Не понимаю, к чему было вот так защищать его, — ответила Ася. — Сам во всем виноват. Изменила жена, да так, что даже врать не надо в Синоде — беги и разводись. Ну поуговаривают подумать, простить жену, так не соглашайся! Нет, надо было вот так все устроить…       — Мне его стало слишком жаль, — сказала Зоя. — Не могла оставить на произвол судьбы.       — Ну и рассуждения… — опешила Ася. — Кстати, как сына-то назвали?       — Ванечкой, — ответила Зоя. — Потому что Иоанн Златоуст — святой покровитель юристов, а маленький родился во дворе суда, и еще потому, что именины Ивана двадцать пятого мая. Как раз все совпадает.       — Зойка… — не выдержала Ася. — Как можно было родить во дворе суда? Как можно было не понять, что все, нужно бежать домой и звать врача?       — Мне врач сказал, что периодические боли — это так и должно быть, организм просто тренируется, — произнесла Зоя. — Поэтому я сперва и не поняла. А потом, когда поняла, вспомнила, что вот такая дребедень длится долго, часами. Когда Сашеньку рожала, чуть ли не всю ночь так прострадала. А в этот раз как-то и не страшно было — не впервой же. Решила, что успею в суд сходить. Может, от того, что была не дома в постели, разволновалась и все прошло куда быстрее. А когда стало уже невозможно терпеть, просто во дворе прилегла…       — Ma chère amie, у вас рассуждения еще похлеще, чем у юной девицы, которая вообще ничего не понимает в этой жизни… — опешила Ася. — И вот в тот момент, когда ты в суд поперлась, даже не было мысли, что дома в постели родить приятнее, чем где-нибудь на траве? И что, в суде даже больно не было? Не хотелось вернуться?       — Да не настолько больно было, чтобы взять и все бросить… — удивилась Зоя. — Нет, иногда было не очень, но что поделать, это неизбежность…       — Бабы у станка или в поле не от хорошей жизни рожают, — не унималась Ася. — А ты по своей воле такое устроила…       — Агнесса, довольно, — ответила Зоя. — Сколько можно-то?       Как казалось Зое, это материнство совершенно отличалось от всех остальных. От всех хлопот с ребенком молодая женщина была освобождена, кроме того, рядом находился любимый муж.       — Саша, — улыбнулась Зоя. — Сейчас доотдыхаю еще какое-то время и в гимназию пойду. Как раз экзамены начнутся. А вот с адвокатской деятельностью придется подождать до осени.       — Можно и с гимназией подождать, — ответил Александр Васильевич.       — Нельзя, — сказала Зоя. — Все-таки, первый выпуск, комиссия придет, люди со стороны. Надо и не опозориться, и все увидеть своими глазами.       — А это уже как хочешь, Зоя, — произнес мужчина.