Путь в никуда

      Рёв толпы обескураживал новичков: им казалось, что все те сотни людей сейчас тоже выбегут на арену, и начнётся бойня. Они будут терзать друг друга в безумной оргии, не способные получить разрядки. И эти люди действительно хотели бы убивать и рвать своими руками и зубами других людей, как последние животные, но высокое ограждение, на котором виднелась сетка под электрическим напряжением, недвусмысленно говорила, что даже пытаться не стоит. Об этом намекали и вооружённые до зубов амбалы, расставленные по всему периметру арены.       Эрика держала перед собой меч, глядя в глаза противнику. Совсем ещё мальчишка, явно из партии недавно прибывших. Он тоже держал холодное оружие перед собой, и тонкие руки трусило. В его глазах читалось неверие, а губы, как показалось Эрике, читали молитву.       Но Бога здесь не было. Дьявола — тоже.       Здесь были, как ни странно, люди. Не какие-то особые, вовсе нет. Эрика знала, что многие из тех, кто сейчас были зрителями в обычной жизни являлись примерными семьянинами, хорошими работницами офисов и даже прилежными людьми. Здесь же маски срывались. Пропадали, обнажая уродливые морды с красными выпученными глазами, раздутыми ноздрями и слюнями, летящими во все стороны от криков. Иногда Эрика задумывалась о том, как же эти люди умудрились не сорвать себе глотки разом, когда вопили в унисон.       Парень перед Эрикой отмер, когда зазвучал сигнал к началу боя. Ужасающий писк тут же перекрыл ор людей на трибунах, но Эрика уже очень давно научилась не обращать на него внимания. Во время боя есть лишь одна безусловная цель — это победа, а всё остальное вторично. Никакие отвлекающие факторы не имели ценности там, где боролись за жизнь.       Первый удар, нацеленный Эрике в висок, был легко парирован тем, что она стремительно отошла в сторону. Новичок не то что драться не умел, он даже не обладал минимальной физической подготовкой. Эрика могла бы убить его в этот самый момент, снеся голову к чертям, когда парень не смог сдержать равновесие и глупо повалился лицом в пол арены, но не стала этого делать. Не потому что жалела незнакомца, а от того, что толпа вокруг очень любила долгие бои и ещё более долгие издевательства. Разве Эрика могла им отказать в этом?       Нет, не могла. Толпа — это хозяин арены. Даже выше реального господина. Толпа — это те, кто решают судьбы. Эрика не раз и не два видела ситуации, когда зрители решали, что убить проигравшего слишком скучно. Пытка могла длиться часами. Порой случалось иначе. Победитель становился проигравшим, когда люди решали, что кто-то не заслужил выигрыша. Тогда приходили охранники и начиналось то, что в простонародье называлось… Эрика не могла подобрать слова.       Парень тем временем поднялся, открывая видеокамерам, транслирующим всё на большой экран, своё окровавленное лицо. Толпа взорвалась смехом и улюлюканьем. Им действительно искренне было смешно видеть человека с кровавыми пузырями, появляющимися от носа и лопающимися где-то в районе губ.       — Пожалуйста, — парень задрожал пуще прежнего, из горла полились жалостливые слова, — не убивай меня, умоляю, я сделаю всё…       Всё? Нет, не всё. Он цеплялся за свою жизнь, и Эрика понимала это, но его спасенье — это её смерть. У неё не было выбора. У них обоих его не было.       Эрика не дослушала слова, которые знала наизусть: рукояткой меча толкнула парня в солнечное сплетение, и тот согнулся в приступе острого кашля. Следующий удар — уже рукой — попал по голове. Противник повалился, захрипел пуще прежнего, пока люди в экстазе опускали большой палец вниз. Что же, она ошиблась. Сегодня толпа милостива.       — Сегодня нам повезло, — Эрика говорила тихо, но точно знала, что несчастный её слышит. — Эти звери не хотят долгой пытки. Сегодня они желают быстрой казни.       Взмах меча ознаменовал очередную победу Эрики, пусть и ту, которой она никогда не гордилась даже в бреду. Голова неизвестного парня покатилась по полу арены, а кровь большим фонтаном вырвалась из ярёмной вены, окрашивая всё вокруг красным. Эрика не посмела отвести взгляд от трупа. Это был её личный ритуал — последняя дань мёртвому, тому, кто был убит её рукой. Она провожала своих невольных врагов в последний путь. Может, на том свете было чуть больше справедливости, чем на этом?       Дикторы объявляли о начале десятого сезона боёв, о непревзойдённости многократной чемпионки арены, а Эрика думала о том, что он станет последним для неё.       Во всех смыслах.

***

      Эрика открыла глаза. Всё тело жгло в невероятном приступе тупой боли, у которой не было точного источника. Скорее, им была сама Эрика. Всё её тело.       Не раз и не два Эрика просыпалась в таком состоянии, но никогда долго не лежала: знала, что любое проявление слабости — это верный путь на тот свет. Даже если это был лазарет. Особенно лазарет! На арене со спящими девушками, а, что уж тут таить, иногда и парнями в бессознательном состоянии могли происходить необычные вещи. Проснуться от того, что тебя трахают — это не совсем то, что улучшало репутацию лучшего бойца. Эрика должна была превратиться в машину для всех: для зрителей, для хозяев и, конечно же, для себя. Так легче было жить и творить в безумии, намного сподручнее выживать. В конце концов, если ты машина, которой нельзя причинить боль, то никто и не полезет к тебе. Не рискнёт.       Эрика предприняла первую попытку встать и поняла, что не может. Тело совсем ослабло и не могло выполнить простейших команд. Никто не станет искать Эрику, и только диггеры смогут обнаружить её мумифицированный труп.       Девушка громко застонала сквозь стиснутые зубы. Умирать не хотелось, особенно так. Эрика всегда боролась за жизнь, сражаясь со смертью, и для неё гибель навсегда стала главным синонимом слову «проигрыш».       Темнота пещеры не давила на Эрику, наоборот, успокаивала. Даримый покой казался Эри безопасным, но нежеланным. Если она сейчас поддастся ему и уснёт, то больше никогда не проснётся.       Где-то справа послышался негромкий всплеск. Эрика приоткрыла глаза, скосила их в сторону, в тщетной попытке увидеть то, что закрывала собой тьма. Ничего. Но здесь была вода! Подземная река! Если Эрика всё же сможет шевелиться, то хотя бы не умрёт от обезвоживания. С другой стороны, без еды её страдания растянутся на ещё большее время. Сможет ли она жрать саму себя?.. Никогда не пробовала, но, кажется, придётся.       Попытка встать шла за попыткой сесть, а перед этим — пошевелить руками и ногами. Эрика не понимала, почему она не может двигаться, только если…       «Парализована», — эта мысль кипятком ошпарила Эри. Нет хуже гибели: знала она. На арене парализованных бойцов редко убивали. Зрители любили их, даже если они проиграли. Сперва парализованным отрубали язык и выкалывали глаза, чтобы они своими воплями и ненавидящими взглядами не смущали людей. Потом их убирали во что-то на подобии стеклянных колб, и те своими телами рекламировали новое шоу. Их кормили, поили, убирали за ними дерьмо и мочу, но долго не избавлялись. Возможно, дело было даже не в рекламе; а в обычном желании показать, что здесь — на Арене — не шутят.       В самом начале своего пути Эрика убирала за несколькими такими «живыми» экспонатами. Некоторых даже прикончила, скрыв за собой следы. Это было действительно большее, что она могла сделать. Один раз даже почти попалась, но смогла убедить невольных свидетелей в том, что не причастна к странным смертям парализованных. Это были моменты везения и безумного риска той, кто хотел помочь, даже если не имел на это право.       Приоткрыв рот, едва-едва, попыталась закричать. Возможно, какой-нибудь одинокий путник тоже забрёл в эту пещеру, ведомый желанием неизвестного, но…       Из горла вырвалось лишь неразборчивое бульканье, а в глотке почувствовался металлический привкус.       Ещё один звук, теперь уже спереди, заставил Эрику умолкнуть в своих беззвучных рыданиях. Она была здесь не одна. Рядом кто-то ходил, Эрика явственно это чувствовала, да и тот самый взгляд никуда не пропал. Теперь на неё смотрели уже со всех сторон, но сейчас, как думала Эрика, уже не изучающе, а насмешливо.       — Пом… щ, — Эрика всё же смогла выдавить из себя членораздельные звуки.       Пещера умолкла, а взгляд из ниоткуда стал острее. Теперь некто будто бы думал над словами Эрики, принимал решение, как те самые люди, что опускали большой палец вниз. Эри надеялась, что этот некто — это кто-то благородный.       Справа мелькнула яркая вспышка. Пещера за миг преобразилась, окраплённая ярким белым светом. Эрика, не смогшая выдержать сильной рези по глазам, зажмурилась, но всё ещё вместо темноты видела красные вены своих век.       Нижний ярус пещеры действительно имел в себе маленькое подземное озеро, куда втекала ещё меньшая река. Ледяная некогда вода вдруг закипела, повсюду завалил пар. Из-под тёмной глади стало что-то появляться.       Эрика была рациональным человеком, пусть это качество и не могло цениться в творчестве. То, что происходило сейчас — это либо галлюцинации умирающего разума, либо что-то, чему девушка не видела объяснений. Не к месту вспомнились пришельцы. Если есть внеземная жизнь, то почему это должно быть предсмертным бредом?       В один миг яркий свет пропал, сменившись на приглушённый синий. Эрика несмело открыла глаза и увидела перед собой то, чего не ожидала.       На каменном постаменте теперь стоял куб. Обычный куб, как показалось Эрике, сделанный из металла, легко смог бы поместиться ей в обе руки. Тело странного изделия испещряли неизвестные символы, переливавшиеся синим цветом.       — Чт… ы… ое? — Эрика не могла знать наверняка, но чувствовала, что этот куб — это живое существо. Именно он каким-то неведомым образом следил за ней, и сейчас решил показаться, открыть своё присутствие.       Из куба медленной струйкой потекла ярко-синяя жидкость. Она закапала в воду, но, вопреки законам физики, не окрашивала её. Эрика явственно могла видеть, как две жидкости не смешиваются друг с другом, а одна течёт в другой. Течёт в её сторону.       Через некоторое время странная субстанция вытекла из воды, поднялась по склону и медленно направилась к Эрике. Та продолжала лежать, не в силах предпринять хоть что-то. Эри не боялась, испытывала интерес, но всё ещё понимала: сейчас некто решает её судьбу. Жить или умереть. Тут не было яростной толпы, но была чужая воля. Сама Эрика редко кого щадила по своему личному желанию после боя в застенках арены: живой противник сегодня — завтрашняя опасность.       Когда синяя вода коснулась безвольной руки Эрики, девушка завопила. Неожиданно пробился и голос, и силы жить: настолько адской казалась боль, будто кто-то плеснул на кожу человека кислоту. Субстанция не остановилась, потекла дальше, выше, преодолевая все законы физики.       Странные щёлкающие звуки наполнили голову Эрики. Кто-то с ней говорил, — точно поняла Эрика, говорил на неизвестном ей языке. Эта уверенность в такой странной мысли поразила девушку, но лишь на миг. В следующий момент, когда синяя жидкость забралась в рот Эрики, раздирая адским огнём горло, уже было ничто не важно.

***

      — Что за шлак, — Старскрим оторвался от датапада, кинул раздражённый взгляд на монитор, за которым стоял Саундвейв.       Перед связистом проносились тысячи символов, представляя собой какофонию. Звук от систем, ранее мерный, теперь звучал с перепадами, действуя сикеру на нейроцепи.       — Ты можешь выключить это?!       Старскриму действительно не нравилась тональность звука, исходящая из динамиков. Как увидел мех — этот звук, это расшифровка нового сигнала о всплеске энергии. Старскрим чувствовал, что тихий полусвист полушёпот слышится на грани мощностей аудиосенсоров, но тоны будто достигали самой Искры. Неприятно.       Саундвейв ничего не ответил. Всё его внимание и мощность процессора были направлены на решение новой задачи. Связист понимал, что на этой органической планете нет ничего, что могло бы давать такой всплеск энергии, кроме Оллспарка. Но Всеискра не стала бы активироваться сама. Это значило, что некто побеспокоил её.       Кто-то из автоботов? Прайм лично?       Через пару мгновений звук исчез, оставив после себя лишь фантом. Саундвейв отключил штекеры от операторской панели, фиксируя сенсорами, как в процессоре переплавились пару микроэлементов.       — Старскрим!       Старскрим вздрогнул, когда услышал голос Мегатрона, но, быстро поняв, что это связист обращается к нему от имени его военачальника, чуть не спустил пар от возмущения.       — Задача: оповещение лорда Мегатрона. Важность: высший класс. Срочность: немедленно, — теперь искусственно-созданный знакомый голос звучал, как всегда, без эмоций.       Старскрим тихо хмыкнул, его ЭМ-поле на клик открылось, а после поспешно схлопнулось. Не стоило показывать эмоции перед вездесущим Саундвейвом, но, Юникрон его побери, даже Старскрим не мог сдерживаться, когда понимал, что у них появилась реальная возможность возродить Кибертрон к активу.       И никто из десептиконов не упустит такой возможности.

***

      Эрика просто открыла глаза, как открывают глаза миллиарды людей ежедневно. Момент назад ты спал, а теперь проснулся, и начался новый день, полный очень важных для жизни дел. Боли больше не было. Не было и чувства ограниченности: Эрика сперва несмело, а после решительно задвигала конечностями. Даже смогла встать, пусть и с трудом.       Вокруг всё ещё была пещера, было озеро; где-то наверху виднелся проём, в который упала Эрика, но больше не было странностей, случившихся неизвестное время назад.       Или были?       Эрика с сомнением осмотрелась. Вокруг всё было настолько нормально, насколько могло быть в этой неприятной ситуации. Возможно, после падения она ударилась головой, и ей всё произошедшее просто привиделось. Это был самый логичный вариант. Можно было опустить за скобки существование странных жиж, которые живут своей жизнью, и разговаривающих кубов, но будь она действительно парализована, то не смогла бы подняться. Значит, это был сон, морок повреждённой головы.       Но и тут была несостыковка, смущающая Эрику. Голова не болела, да и чувствовала девушка себя на порядок лучше, чем должна была. В темноте было трудно разобрать, но Эрика знала, что подобные пещеры минимум метров десять в длину. Потолки высокие, летела она несколько секунд точно. Должна была сильно пострадать, но не пострадала. Повезло? Нет — знала Эрика — везения не существует.       Пространство вокруг давило на Эрику, но не пугало её. Холодный пыткий ум пытался найти выход из этой ситуации: до потолка она не достанет, но, может, сможет забраться наверх, подложив опавшие камни на пол? План безумный, но наиболее выполнимый. Это будет непрочная лестница, но всё ещё лестница.       Нашарив первый валун, Эрика толкнула его прямо под то место, где находилась дыра в потолке. Камень был с острыми краями и встал неустойчиво. Вставать на него само по себе опасно, а если ещё и сверху что-то будет, то придётся балансировать, как канатоходец. У Эрики были небольшие проблемы с координацией: её так часто били по голове, что могли повредить мозжечок.       Вторая глыба оказалась больше прошлой, но более круглой. Поднять её Эрика не смогла, а вот докатить до нужного места — вполне.       Неожиданно раздался треск, и сверху упала крошка каменной породы. Им вторили невнятные звуки.       Кто-то… Кто-то был наверху? Иначе зачем пещере обрушаться дальше, если на неё ничто не воздействует?       Эрика с сомнением огляделась. Она может начать звать на помощь, но какова гарантия, что это люди? Это могла быть сама порода, которая под своим же весом продолжала продавливаться вглубь пещеры. С другой стороны, если она будет молчать, то упустит даже этот иллюзорный шанс.       — Эй! — Эрика набрала побольше воздуха в лёгкие, едва не закашлявшись от всё ещё оседающей пыли. Гаркнула грубым голосом, почти что басом. — Кто-нибудь!       Тишина.       Ответом стала тишина, и даже мелкие камни перестали падать. Больше ни звука не доносилось сверху.       Эрика грязно выругалась. Она — дура. Конечно, орать таким басом. Любой прохожий испугается и не полезет никуда. Но хотя бы спасателей они-то вызвать в состоянии?!       Хотя, Эрика знала, что люди не могут спасать других людей. Вызвать полицию, скорую, кого угодно — это было не в характере существ, населяющих Землю.       Сплюнув, девушка продолжила заниматься спасением себя же. Вскоре под провалом образовалась приличная груда камней, а руки немного побаливали. Чудно, сейчас она выберется отсюда. По крайней мере, попытается.       Не успела Эрика и ноги поставить на импровизированную гору, как сверху опять раздался звук, но теперь совсем близко, прямо над её макушкой. Резко подняв голову, девушка увидела лишь разрезающие тьму две маленькие алые точки.