Кодовое слово "Легенда"

Ванда лежала на кровати, обмениваясь со своим братом Пьетро колкостями в социальной сети. Стук в дверь отвлёк её в тот самый момент, когда братец поинтересовался, влезает ли она всё ещё в своё прошлогоднее платье. — Кто там? — немного раздражённо крикнула Ванда, быстро набирая ответ. — Мисс, это администратор. Ванда бросила телефон на подушку и встала, чтобы открыть дверь. Египтянин тут же улыбнулся. — Некий человек внизу ищет вас. — Какой ещё человек? - она напряглась. — Он местный, мисс, сказал, что пришёл поговорить с кем-либо, кто заселился в отель вместе с Эхнатоном. Он же ваш друг? Ванда схватила с тумбочки рацию, с подушки — телефон, и вышла за дверь, кивнув администратору. — Верно. Вслед за египтянином она спустилась в холл, гадая, кто бы это мог быть. Может быть владелец той лавки, в которой они в первый день искали скарабея? Но нет. То был не он. Около стойки, властно облокотившись, стоял высокий худой мужчина в длинных одеждах, выдающих в нём любителя роскоши. Он не обращал на Ванду никакого внимания, пока администратор не представил её как друга Эхнатона. — Добрый день, — мужчина кивнул, оглядывая её с ног до головы, — меня зовут Аменемхет. Полагаю, вы можете мне помочь? — Эхнатона здесь нет, он уехал в Гизу, — Ванда пристально оглядела собеседника. — Да, я полагал, что он окажется умнее, — опечалился Аменемхет. — Но кто вы? — Я… коллекционер. Это всё, что я могу вам сказать. А теперь, будьте любезны, составьте мне компанию в Гизу. Полагаю, что ваш друг оказался в большой беде. — Думаете? — холодок пробежал по спине Ванды. — Но он там не один… Она поднесла к лицу рацию и нажала кнопку вызова: — Курт, ты меня слышишь? Приём. Рация молчала. Ванда повторила запрос ещё раз. Никакого эффекта. — Возможно, они уже внизу, — сказал Аменемхет. — Внизу… — она взволновалась, — вы правы, нужно поторопиться. Только вы подождите здесь. Я должна кое-кого найти. Она повесила рацию на пояс и поспешила к бассейну, где не так давно видела Логана и Джин. Шезлонги были пусты. Только плед, неровно свёрнутый, лежал на одном из них. Ванда огляделась, прижав руку козырьком ко лбу, и увидела у смузи-бара Джейсона. Тот о чём-то беседовал с барменом, поедая ананас. — Джейсон! Она окликнула его, подходя. Тот обернулся. — Что? — Где Логан? — Уехал куда-то с Джин, я видел, как они брали джип. Может, решили поехать за Синистром, — он хихикнул. — Ты уверен? Плохо дело… Она задумалась. — Значит, остались только мы с тобой, — она окинула его взглядом, — водить умеешь? Джейсон поперхнулся. — А чего там уметь? — Ясно, — она закатила глаза, — вставай, поехали в Гизу. И без фокусов, Джейсон! — Я не понял, почему только мы остались, а как же Курт? — Надо было меньше спать, больше бы знал, — Ванда жестом поторопила его, и Джейсон спрыгнул со стула.

***

Синистр, напевая что-то под нос, обошёл стол. Никто не шелохнулся за это время. Силы почему-то оставляли их, как будто в этой круглой комнате было нечто, что блокировало все способности и тянуло энергию, кроме тех сил, которыми артефакты наделили четверых жертв Синистра. Становилось всё холоднее, мороз подземелья охватывал пальцы ног и рук. Факелы по стенам практически не отдавали тепло, их огонь устремлялся вверх, в белеющее вдалеке небо. — И что, будешь нас тут до полнолуния держать? — проворчал Курт. Он чувствовал лёгкое головокружение и дезориентацию в пространстве. Перед глазами сильно рябило, как будто ему ударили по голове. Он прислонился к холодной стене, но тут же отпрянул, почувствовав ледяной озноб от камня. — Ужин придётся пропустить… — туманно ответил Синистр. Китти обхватила себя руками. Её слегка знобило, и она ощущала тяжесть в руках и ногах. В горле как будто застрял комок, ей было страшно смотреть на остекленевшие, застывшие лица Профессора, Хэнка и Джонни. Эхнатон был бледен, он не чувствовал холода, лишь покалывание в кончиках пальцев, которое случалось с ним, когда он был зол или раздосадован. И сейчас он испытывал смешанные чувства — непонимание и смущение от того, что подставил под удар друзей, несмотря на то, что планировал взять всё на себя, и растущую злость на человека, который всё это время водил его за нос. — Я расскажу вам одну историю… — продолжил Синистр, наслаждаясь собственным превосходством, — такая интереснейшая история, ни в одном учебнике её не найдёте, а жаль… Он посмотрел на Джин и ухмыльнулся. — К сожалению, не могу предложить вам присесть, ведь слушать придётся долго. Он осмотрелся и втянул носом воздух, как будто стоял не в каменном холодном и сыром склепе, а на альпийской лужайке под майским ласковым солнцем. — Это случилось пять лет назад, — начал он, и по коже Эхнатона пробежал холодок. Он оглянулся на Логана, прикидывая, смогут ли они сейчас, пока Синистр поглощён рассказом, взять ситуацию под свой контроль. Логан стоял у стены, запрокинув голову и сдвинув брови. Его грудная клетка сильно вздымалась, как будто каждый вдох и выдох давались ему с трудом. Они были здесь взаперти. — Прошло два года с тех пор, как Апокалипсис впервые появился в Нью-Йорке, — продолжил Синистр, — ни одна сила не могла его сдержать. Он рушил памятники, которые, по его мнению, не могли прославить его славное правление. Он был холоден и жесток, расправляясь с неугодными ему чуть ли не щелчком пальцев, — он мечтательно улыбнулся, — я был с ним. Он был моим другом. — он оглядел всех своих заложников. — Мы думали, что наша власть будет неколебима, ведь мы два года держали всех у себя в кулаке, — Синистр потряс зажатой в кулак кистью, словно стоял рядом со своим "непобедимым" другом. — Скоро ты окажешься там же, где и он, — хрипло выдохнул Логан и, превозмогая боль в рёбрах, выпрямился, — в небытии. Он презрительно хмыкнул. — И где вас только учат этому оптимизму? — поинтересовался Синистр. — Надежда умирает последней? — На себя посмотри, — огрызнулся Логан, — по-твоему, не будь у тебя надежды, ты бы притащил нас сюда, поглазеть на артефакты, на стол этот, в слепой вере, что твой дружок вернётся, а вместе с ним твоя власть? — Побереги силы, Логан, — спокойно ответил тот, хотя Эхнатон заметил, что его это задело, — хотелось бы, чтобы ты дожил до вечера… так вот, всё было прекрасно, пока год до этого Эн Сабах Нур не решил предпринять поездку в другую галактику, оставив в качестве своих заместителей четверых верных подданных. Его возвращение сулило планете ещё большие… преобразования и установление совершенно иного мира, в разы технологически лучше старого. Однако целый год затишья позволил нарастить мощь, восстановить силы и придумать… как одолеть его, — он злобно оглянулся на Ксавьера, — целый год Чарльз Ксавьер и его… доверенные лица выстраивали план победы над Апокалипсисом. — Мы ничего этого не помним, как можно тебе верить? — хмыкнул Курт. — Вы не помните, но она, — он ткнул дрожащим пальцем в Джин, — помнит. Может быть, расскажешь им? Джин отвернулась, обхватив себя руками. — Это всё неважно, — вступился за неё Курт, — зачем ты нам это рассказываешь? Если мы этого не помним, значит, есть причина. И не нужно ворошить прошлое. — Конечно, причина есть. Ведь Ксавьер хотел, чтобы весь мир забыл о том, что есть такой Апокалипсис, чтобы весь мир забыл, что мутанты опасны настолько, что могут захватить власть над городами и странами. Он ведь хотел мирной жизни, синего неба над головами своих учеников. Он думал, что он святой. — Профессор замечательный! — выкрикнула Китти. — Тебе не удастся заставить нас думать о нём плохо! — Ну конечно, — Синистр усмехнулся, — тем не менее, он придумал план. И вы трое, — он показал на Джин, Скотта и Курта, — сами претворяли его в жизнь. Его первые ученики. Его гордость. Впрочем, вы помните несколько другую историю. Курт и Скотт переглянулись. Синистр продолжил: — Эн Сабах Нур вернулся на землю, но его подданные встретили его искусной ловушкой. Телепатия Джин… и лишь богам известно, что ещё скрыто внутри этой девушки, обездвижили моего друга… он был повержен мысленно, морально уничтожен, его сознание замерло… — Где же был ты? — фыркнул Скотт. — Разве он тебе не друг? — О, меня нашли ещё раньше. Ксавьер обезвредил меня ещё до того, как Апокалипсис вернулся. Я лишь наблюдал со стороны. — Разве твоя память не пострадала? — усомнился Курт. — О, пострадала. Но видишь ли, такое дело, несколько месяцев назад я упал с лестницы. Совершенно случайно. И когда я очнулся, я обрёл всё, что потерял. Я лежал в коме неделю… но речь ведь не об этом. А о том, что случилось с Эн Сабах Нуром. — Он получил, что заслужил, — хмыкнул Эхнатон. — Ты так думаешь? Что ж, прочти, что написано на этом столе. Эхнатон невольно бросил взгляд на стол, а потом коснулся пальцами его поверхности, чтобы смести пыль с первых букв. Стол задрожал, и письмена ярко выделились синим светом, как будто по ним пролетел неоновый луч. Эхнатон в ужасе одёрнул руку, но Синистр схватил его запястье и расхохотался: — Знаешь, что я увидел там? В своих воспоминаниях? Ксавьер придумал весьма изощрённый способ раз и навсегда избавиться от злодея, от могущественного мутанта! Одержимый идеей хорошего начала во всех и каждом, он удумал запереть сознание Апокалипсиса в теле пятнадцатилетнего подростка. Чтобы потом взять его к себе в Академию и вырастить достойным мужчиной. Гуманно, не правда ли? Эхнатон вырвал руку и отшатнулся. Его сердце гулко билось, голова пошла кругом, мысли перепутались, а стол всё больше высвечивал новых надписей. — Что ты хочешь сказать..? — Курт испуганно переводил взгляд с Синистра на Эхнатона. — Что я… Апокалипсис, — голос Эхнатона внезапно стал другим. В нём больше не сквозило страха и смущения. Он смотрел на свои дрожащие от волнения руки, и все, кто находился в комнате, перестали для него существовать.