Спустя какое-то время, Итэр оказался в имении Камисато. Там за столом на веранде, за которым позавчера сидел и он, сидели три девушки и пили чай. С первыми двумя он уже встречался после своего прибытия в Инадзуму — это были Нилу и Камисато Аяка. А третьей была ещё одна знакомая личность — Ëимия Наганохара, фейерверковых дел мастерица, подруга Аяки и просто добрая, улыбчивая и позитивная девушка.
Только заметив путешественника, Ëимия помахала ему и встала из-за стола:
— Ух ты, это же Итэр! Здравствуй, друг!
Аяка, сидевшая к путешественнику спиной, обернулась. В сторону Итэра посмотрела и сидящая сбоку Нилу.
— Итэр!
Аяка вышла из-за стола, подбежала к Итэру и обняла его.
— Я… Я так испугалась, когда ты бросился под удар… — сказала она.
— Я сделал то, что сделал бы любой, — обнял в ответ Аяку путешественник. — Не надо так драматизировать. Если бы Паймон бросилась на Нилу или Эи, я бы поступил аналогичным образом, ведь… Вы все дороги мне.
— Да, кстати, — в разговор включилась подошедшая вместе с Нилу Ëимия. — Аяка и Нилу рассказали мне про то, что ты хочешь собрать гарем.
— И… Как ты к этой идее относишься? — Итэр выпустил Аяку из своих объятий.
— Я считаю, что это очень хорошая идея! — весело улыбнулась Ëимия. — Хе-хе, чем больше людей, тем веселее и тем больше друзей!
— Кстати, Итэр, как твоя рана? — спросила Нилу.
— Уже ничего не болит, правда, на месте остались шрамы, — сказал путешественник.
— Не ожидала, что Паймон вообще способна на такое! — сказала Ëимия, положив руку путешественнику на плечо. — Главное, не переживай. Это уже в прошлом.
— Спасибо тебе за добрые слова, Ëимия, — улыбнулся Итэр и обнял девушку.
— Хе-хе, да не за что! — обняла его в ответ она и позвала танцовщицу театра Зубаира: — Нилу, иди к нам!
— Ну… Хорошо… — спокойной сказала Нилу и подошла поближе. Когда Итэр отпустил Ëимию, то сразу обнял Нилу.
— Спасибо, что тоже волновалась за меня, Нилу…
— Да, я действительно волновалась за тебя, путешественник… — танцовщица положила голову ему на плечо. — И я, как и Аяка, безмерно рада видеть, что ты в порядке…
— Нилу, извини, что прерываю… — немного робко сказала Аяка, — Но нам пора идти на репетицию нашего выступления.
— Ох, верно… Извини, путешественник, мы вынуждены тебя оставить, по крайней мере, до вечера…
— Не волнуйся, Нилу. Ступайте. Увидимся на выступлении вечером, — кивнул Итэр обеим девушкам.
Аяка и Нилу, кивнув путешественнику в ответ, вышли из поместья и отправились на репетицию.
Путешественник, оставшись с Ëимией, спросил еë:
— Ну как ты тут?
— Всë отлично, — ответила ему девушка. — Но с тобой… Всë было бы ещё лучше!
— Это очень радует… — сказал парень. — А ты собираешься сегодня участвовать… В каком-то выступлении?
— Ну конечно, какое представление без фейерверков, — пожала плечами Ëимия. — Кстати, о фейерверках… Поможешь мне донести пару ящиков от моего дома до места выступления?
— А где оно находится?
— На равнине Бякко, всë ещё строится… Да, я могла бы их донести сама… Но с тобой будет побыстрее.
— Ну, вряд ли я буду чем-то занят сегодня, поэтому я согласен помочь тебе, — улыбнулся Итэр.
— Ха, я знала, что на тебя можно рассчитывать! — радостно сказала Ëимия. — Ну, тогда идëм!
— Постой, Ëимия, а… Где же репетируют Аяка и Нилу?
— Ах, репетируют… Неподалёку от стройки сцены, в деревне Хиги.
— Спасибо. Вот уже теперь — точно идëм.
Сцена строилась на пляже Равнины Бякко, частично на песке и по большей части — на воде.
— К вечеру будет готова, — сказала Ëимия, ставя на землю ящик с фейерверками. — Как я слышала, в ней используется особая конструкция…
— Особая? — спросил Итэр, спуская вниз с плеч два больших ящика.
— Ну да. Кажется, оно работает так: большая платформа, которая также и часть пола, опускается вниз, образуя углубление… И туда заливается вода!
— Видимо, в программе будет номер с ней. Жду не дождусь.
— И я тоже буду участвовать в выступлении! — улыбнулась Ëимия.
— Правда?
— Ну да!
— Тоже с фейерверками?
— И да, и нет. Подробностей раскрыть не могу — лучше тебе увидеть самому, хе-хе!
— Ну ладно, как скажешь, — пожал плечами Итэр и огляделся. — Кажется, это были последние…
— Ну что же, тогда пойдëм ко мне домой! — радостно сказала Ëимия.
— Постой, а… Зачем? — спросил путешественник.
Внезапно голос Ëимии стал каким-то очень серьёзным:
— Я должна кое-что показать…
Довольно быстро Итэр и Ëимия очутились у лавки «Фейерверки Наганохары», по совместительству — жилища Ëимии. Там никого не было.
— Фух, никого, — облегчëнно сказала Ëимия. — Видимо, папа ушëл гулять, а значит, никто нам не будет мешать…
— Мешать? Мешать чему? — спросил путешественник.
— Идëм, — Ëимия провела Итэра внутрь.
Дом был обставлен не так богато, как были отставлены Тэнсюкаку, Великий Храм Наруками или поместье Камисато, но сказать, что там всë было бедно, было нельзя — самая популярная лавка Фейерверков во всей Инадзуме всë-таки. И вот, они вдвоëм в небольшой спальне Ëимии…
— Итэр.
— Да, Ëи?
Ëимия встала перед Итэром, приподняла сначала край своего огненного-красного короткого кимоно, а потом и стянула с себя фундоси — нечто, заменяющее трусы, из длинной ленты белой ткани, называемой сараши — и вот так встала перед ним.
— Ëимия, ты чего? — спросил Итэр, переводя взгляд от того, что ему хотела показать она, к еë глазам.
— Ты ведь примешь меня в свой гарем, правда? — застенчиво спросила девушка.
— Что за дурацкий вопрос, конечно же да! С чего ты вообще взяла, что я этого не сделаю? — в ответ Ëимия промолчала.
— Неужели ты… Ревнуешь?
— Д-да! — обиженно ответила Ëимия.
— Ну не обижайся ты так. Я буду стараться уделять внимание всем, в том числе и тебе, — ободряющим тоном сказал Итэр.
— Тогда… Удели мне немного внимания… Вот здесь… — Ëимия указала на свою оголëнную промежность.
— Конечно, — Итэр присел на корточки и провёл пальцем по еë сокровенному месту, что заставило еë подавленно вздохнуть. — Видимо, ты уже мастурбировала?
— Да… Было дело… Но со временем мне как-то это приелось…
— А если я попробую так? — парень аккуратно пощекотал двумя пальцами между ног по разные стороны от еë киски.
— Мх-х-х, мне нравится… Пожалуйста… Не прекращай…
— Я и не собирался, ведь это только начало! — и пальцы Итэра, соединившись вместе, аккуратно вошли внутрь Ëимии и заставили еë испустить громкий стон, а затем вообще начали со средней скоростью двигаться вперëд-назад.
— Ох-х-х, Итэр, помедленней…! Я… Я не привыкла… К-когда начинают т-так быстро…! — простонала девушка и почти сразу после этого потекла.
— Хе, ладно, как скажешь, — Итэр сильно замедлил темп, но при этом стал входить пальцами глубже.
От такого у Ëимии подкосились ноги, и она упала на свою кровать, крепко схватившись за простыню и выгнув спину. Итэр едва успел за ней.
— А-А-АХ! Я…
Договорить она не успела: случился бурный оргазм под протяжный стон. Выделения попали на простыню, но больше — на пол. Возбуждëнные стоны Ëимии, что логично, сильно возбудили Итэра и заставили его «змею» отвердеть и удлинниться.
— Мх-х-х, Ит-тэр… У тебя встал… — сказала девушка, заметив выступающую между ног горку.
— Прости, Ëимия… Ты так возбудила меня своими стонами… — ответил Итэр, убирая руку. — Видимо, ты хочешь его в себя, раз заметила?
— Д-да… Пожалуйста… — девушка аккуратно попыталась расширить вход в себя, но путешественник остановил еë:
— Нет, не сейчас.
— Но… Почему?
— Тебе ещё выступать вечером. Давай так: выступишь — и я с радостью продемонстрирую тебе, каково это — заниматься любовью.
— Уф-ф, ладно, — Ëимия аккуратно поднялась с кровати и стала обратно надевать на себя ленты, предварительно вытерев с себя и пола кончу. — Обещаешь?
— Обещаю, Ëи, обещаю.
— Да, я заметила, ты называешь меня Ëи…
— Тебе не нравится?
— Нет, что ты, это довольно мило… — Ëимия снова улыбнулась, — Называй меня так, если хочешь.
— Хорошо, Ëимия, и спасибо тебе.
Остаток дня до вечера Итэр провëл, прогуливаясь по острову Наруками. Во время этой прогулки он заметил, что от западной стороны острова в сторону Каннадзуки идëт большой мост из камня и дерева, а рядом с его началом стоит досин.
Путешественник узнал от досина: этот мост — часть одной большой дороги от Наруками до Ватацуми. На еë постройку были приглашены архитекторы и инженеры из Ли Юэ, Сумеру, Фонтейна, и, конечно, со всей Инадзумы. Строительство будет закончено через несколько месяцев, построенная дорога будет патрулироваться на случай нападения разбойников или похитителей сокровищ. Если кораблю нужно будет перейти на другую сторону, за мостом, то это они будут делать через подъëмные механизмы, спроектированные в Фонтейне.
Ближе к вечеру у сцены на равнине Бякко стал собираться народ. Итэр, разумеется, не стал исключением. Из всего этого народа были и знакомые лица, одним из которых был Каэдэхара Кадзуха — наследник клана Каэдэхара. Путешественник сразу заметил его в толпе и позвал:
— Эй, Кадзуха!
Ронин огляделся по сторонам, и, завидев Итэра, подошëл к нему поближе.
— Итэр, какими судьбами? — беззаботно улыбнулся он. — Давно не виделись, мой друг.
— И я очень рад тебя видеть, Кадзуха! — путешественник даже немного приобнял его.
— Итэр, я знаю о том, что произошло на Рито, с Паймон… — Кадзуха взял Итэра за плечи и немного отодвинул от себя.
— Правда…? И… Что ты об этом думаешь?
— Несколько вещей. Первое — вы с Сëгуном Райдэн ближе, чем кажетесь, иначе бы она не стала применять еë сильнейшую технику против той, кто тебя обидел, — рассуждал вслух ронин.
— Хм… И это довольно логично… — кивнул ему в ответ Итэр.
— И второе… Даже Архонтам свойственны ошибки, как бы неуважительно это не звучало.
— Да, наследник клана Каэдэхара, — раздался позади Кадзухи голос Райдэн. — Охота на Глаза Бога была моей ошибкой, как и Указ Сакоку… Хорошо, что я их отменила, — Эи подошла и встала перед ними.
Итэр заметил, что Кадзуха смотрит на Райдэн то ли с удивлением, то ли с презрением. Но, кажется, больше с первым, нежели со вторым.
— Наследник клана Каэдэхара, — продолжала она, — я сожалею о том, что случилось с твоим… Другом, я так полагаю. Однако таков порядок.
— Лучше просто Кадзуха, — вздохнув ответил ронин. — Но не из-за этого я вас ненавидел, Всемогущий Сëгун.
— Вот как? И из-за чего же? — спросила Эи.
— Никто не имеет права забирать надежды и мечты у людей, даже Архонты, — ответил бродячий самурай, сделав ударение на слове «Архонты».
— Я осознала это, и теперь на своих плечах несу бесчисленные надежды и мечты народа Инадзумы. Да, и я обещаю, отныне
этого не повторится.
— Поверь ей, Кадзуха, — кивнул Итэр.
Ронин перевëл взгляд с Эи на Итэра, с Итэра на Эи, и затем улыбнулся:
— Хе, ну хорошо. Пойду, наверное, займу вам места, а вы пока поболтайте, — Кадзуха ушëл, оставив Итэра и Эи одних.
— Ну, что ты нашла в архиве? — спросил путешественник.
— Ах, ты об этом… — начала рассказывать Сëгун, — Мико встретила меня, спросила, зачем мне, я не ответила. Затем она хихикнула и сказала, что знает, что произошло у меня с тобой, и всë-таки пустила в архив.
— Это, конечно, интересно, но что же ты нашла?
— Честно говоря… Ничего.
— Быть такого не может!
— А вот и может, — это был лукавый голос Яэ Мико.
— Вот и я ничего в архивах комиссий не нашла… — прозвучал за ним голос Сары.
Тэнгу и Кицунэ стояли рядом.
— Яэ Мико и Сара, это вы… — улыбнулся им Итэр.
— Хе-хе, не хотелось бы пропускать столь интересное событие, — ухмыльнулась лиса.
— И мне было бы интересно посмотреть, — кивнула Сара. — Но повторяю: ни в одном из архивов комиссий ничего я не нашла.
— Вряд ли это просто совпадение… — задумчиво сказал Итэр, но после заметил, как люди стали куда-то расходиться. — Толпа расходится. Похоже, что сейчас начнëтся представление.
— Тогда скорее по местам! — и все они вчетвером поспешили к местам, которые им занял Кадзуха.
Представление было довольно коротким: всего 3 номера, зато каких!
Первой выступала Ëимия. Она вышла в центр сцены, зажгла бенгальский огонëк, медленно описала им в воздухе круг и швырнула куда-то за сцену, вытянув руки к небу. В следующую секунду послышался свист, сопровождающийся вылетом фейерверков из-за сцены. Вечернее небо озарилось разноцветными снопами искр, изображавших разных животных: золотую рыбку, цаплю, розовую лису, морского дракона. В конце небо осветил фиолетовый символ Сëгуна Райдэн и еë войск — Электро Мицудомоэ.
Ëимия поклонилась и под аплодисменты ушла со сцены. За ней вышла Божественная Жрица острова Ватацуми Кокоми.
— Хе, времена идут, а Божественные жрицы всë симпатичнее с каждым поколением… — шепнула Яэ Мико Итэру. — Даже интересно, какой будет следующая…
— Ты намекаешь на то, что следующая будет моей с ней дочерью? — спросил путешественник.
— Давай я потом тебе скажу. Смотри, она начинает…
Пол сцены ушло вниз, его залила вода, и Кокоми начала танцевать. Сначала она медленно кружилась, аккуратно ступая по поверхности воды. Затем еë движения ускорились, из воды образовались четыре больших медузы из воды высотой в половину роста Кокоми и повисли в воздухе над сценой. За медузами из воды начали выходить и закручиваться вокруг жрицы водяные косяки из маленьких рыбок, медленно погружая еë в воду и формируя какую-то цилиндрическую структуру, а затем и медузы стали помогать рыбкам. Зрителям оставалось только заворожëнно смотреть на процесс.
В конце концов старания водяных рыб и медуз воплотились в большой голове дракона и части его шеи, высунутой из воды. Там, где у него должен был располагаться мозг, плавала Кокоми и махала всем зрителям рукой. Дракон склонил голову, символизируя конец выступления, и вновь превратился в воду, а Кокоми каким-то образом очутилась на сцене и легко поклонилась. Публика взорвалась аплодисментами.
— Хе, и как же она это делает… — улыбнулась Яэ. — А сейчас, похоже, последнее выступление…
На сцену вышли Аяка и Нилу. Сначала они начали медленный танец, одновременно передвигаясь по воде, кружась вокруг своей оси и вокруг другой, общей оси где-то между ними. Движения Аяки напоминали Итэру о танце с веером, который принцесса Камисато показывала ему ещё до отмены Охоты на Глаза Бога. Как и тогда, она грациозно двигалась по воде, изящно взмахивая веером.
Что же до движений Нилу, то она с не меньшей изящностью и грациозностью танцевала так же, как она танцевала в конце «заколдованного круга» праздника в честь дня рождения Малой Властительницы Кусанали Сабзеруза.
Самое интересное — движения обеих красавиц смотрелись особенно гармонично и отлично дополняли друг друга.
Они ещё немного покружились, и наконец настало время для завершающего движения. Нилу активировала свой Гидро Глаз Бога и призвала огромный водяной цветок — Лотос далëких вод, и в этот же момент Аяка, активировав свой Крио Глаз Бога и взмахнув веером, заморозила его и покрыла всю сцену инеем. Публика взорвалась овациями, все, даже Эи и Гудзи Яэ встали, и начали аплодировать. Сбоку Аяке и Нилу, хлопали Кокоми и Ëимия. Две танцовщицы только переглянулись, улыбнулись, поклонились и ушли со сцены.
Примерно час прошëл с того момента, как все начали расходиться после выступления. За этот промежуток времени Итэр сказал Аято, который, кстати, тоже присутствовал на выступлении, следующее: скорее всего, завтра он отправится обратно в Ли Юэ и из него в Мондштадт. И только благодаря уговорам комиссара и пришедшей ему на выручку Гудзи Яэ путешественник согласился остаться ещё на один день. Нилу, к сожалению, не могла остаться ещё на день и завтра возвращалась домой, в Сумеру, но остаться на ночь всë же могла.
И вот, спустя час после конца представления, Итэр, одетый в бежевое кимоно с белыми цветами, сидел в спальне Аяки. Перед этим он успел помыться, поэтому чувствовал себя бодрым и свежим. В комнату вошла Ëимия — она была одета в красно-оранжевое кимоно расписанное кремовыми золотыми рыбками, а волосы были распущены — и поприветствовала путешественника.
— А где Аяка? — спросил Итэр. — Она сказала, что вместе с тобой и Нилу она приготовила мне какой-то сюрприз.
— Они сейчас подойдут, — улыбнулась Ëимия. — Должно быть, после ванны приводят себя в порядок… Я тоже мылась, но закончила раньше! Кстати, как тебе моë кимоно? Нравится?
— Очень нравится, — кивнул путешественник. — Красивое кимоно. Тебе оно очень идëт.
— Хе-хе, спасибо, и у тебя оно тоже ничего! О, вот и Аяка с Нилу…
В спальне появились Нилу и Аяка, обе в кимоно, как и Ëимия. Нилу — в синем, расписанном белыми цветками лотоса, Аяка — в белом, как снег, с нежно-розовыми лепестками сакуры.
— Ого! — удивился Итэр, посмотрев на всю троицу вместе. — Вы такие милые, когда стоите втроëм…
— Итэр, надеюсь, ты готов? — спросила Аяка, снимая и аккуратно складывая своë кимоно и обнажая голое тело. Нилу и Ëимия последовали еë примеру.
— Да, ещё как! — Итэр тоже снял с себя кимоно, аккуратно сложил, отложил его в сторону и распахнул руки. — Идите ко мне, девочки!
Три девушки быстро окружили путешественника. Поскольку он дал обещание Ëимие, то и начал, разумеется, с неë. Они поцеловались, поцелуй быстро перешëл в засос. Язык Ëимии, сладковатый на вкус, будто таял вместе с языком парня, соприкасаясь с ним.
Итэр не заметил, как сел на кровать, не прекращая поцелуя с Ëимией, не заметил, как ему за спину зашла Аяка.
— Нилу, будешь первой? — спросила Аяка, хватая в руку «дружок» Итэра и слегка проводя по нему рукой вверх-вниз. За всë время, проведëнное вместе, Нилу и Аяка успели сдружиться, поэтому могли общаться на «ты».
— Хм… — неуверенно ответила Сумерская танцовщица, трогая пальцем головку возбуждающегося члена. — Я попробую.
— Отлично, — кивнула Аяка. — Начинаем.
Нилу решительно выдохнула, взялась за «змею» одной рукой, и, двигая ей вперëд-назад, стала аккуратно проводить языком вокруг головки. В это же время Аяка взялась за правый сосок Итэра правой рукой, заставив парня слегка вздрогнуть, и приблизилась губами к левому.
— Ты очень сильно возбуждаешься, когда я трогаю твои соски… — тихо сказала она. — Давай повторим.
Аяка аккуратно схватилась губами за левый сосок путешественника и начала облизывать его, попутно чуть сильно сжимая правый. Итэр схватился свободной левой рукой за одеяло (правой он обнимал Ëимию) и почувствовал, как у него опять растëт и твердеет его «огурец». Нилу это тоже заметила, ещё чуть гуще покраснела и наконец взяла «прибор» в рот и начала медленно двигать головой вперëд-назад.
Удовольствие, получаемое путешественником, нельзя было описать словами. Его стоны хорошо слышались по всей комнате, даже через непрекращающийся засос с Ëимией. Больше двух минут он не протянул и кончил так сильно, что Нилу даже подавилась и закашлялась, а изо рта у неë выплеснулись излишки спермы. Девушки отстранились от Итэра и начали меняться местами.
— Вот ведь, шалуньи… — тяжело дыша сказал путешественник. — Когда вы… Успели это спланировать?
— Мы не планировали в прямом смысле, — пожала плечами Ëимия, перемещаясь к подрагивающему органу. — Мы лишь хотели пригласить тебя, согласовав с Аято, а дальше действовать по ситуации…
— Расслабься, Итэр… — сказала Аяка, переместившись на место Ëимии. — Даруй нам всем ещё больше своей любви… — и с этими словами она впилась своими губами в губы Итэра, начиная новый затяжной засос с уже знакомым, сладковато-кремовым, лëгким вкусом.
Нилу, находящаяся на месте Аяки позади путешественника, решила немного разнообразить игры с сосками Итэра. Она легонько натянула правый сосок и начала нежно обволакивать и облизывать левый. От такого «ствол» стал подрагивать ещё сильнее.
Это, разумеется, заметила Ëимия, и решила этим воспользоваться. Взявшись за «прибор» рукой и медленно поглаживая его от основания до головки, она погрузила головку в рот и медленно начала водить языком вокруг неë, иногда останавливаясь и играясь с еë кончиком.
Как и во время прошлого раза, Итэр не смог долго терпеть, но всë же продержался больше двух минут и выпустил ещё порцию белой жидкости. Ëимия, однако, за пару секунд до этого вытащила головку изо рта и широко раскрыла рот, высунув язык — и она не только опробовала белую жижу на вкус, но и получила немного на волосы и левую щëку.
Девушки опять поменялись — теперь Итэр целовался с Нилу, Аяка удовлетворяла его ртом, а Ëимия была за спиной. Поцелуй с Нилу начался не так резко, как он начался с Аякой и Ëимией. Он медленно перерастал в танец как будто плавящихся языков, на протяжении которого Итэр чувствовал, будто его язык обволакивают взбитые сливки — именно таков на вкус был ловкий язык Нилу, если не считать солоноватого привкуса спермы.
Ëимия не стала заморачиваться — она просто положила указательные пальцы на его соски и стала делать круговые движения, иногда аккуратно задевая их, и стала целовать и оставлять засосы на шее Итэра. Эти процедуры поддерживали каменно-твëрдое состояние «дружка» и даже немного услиливали.
Аяка тоже не сидела без дела — она взяла «змея» в рот и начала двигать головой взад и вперëд, очень интенсивно работая языком и аккуратно массируя «шарики» Итэра, что ускорило неизбежный оргазм. Минута — и ещё одна большая порция семенной жидкости нашла свою потребительницу.
— Отлично, каждой досталось… — сказала Аяка, вытирая струйку спермы, выливавшуюся изо рта. — Итэр, ты как?
— Мх… Немного утомили вы меня… — утомлëнно выдавил из себя путешественник. — Но я в порядке и могу продолжать, только… Дайте отдышаться…
— Девочки, я первая, — сразу сказала Ëимия. — Он же обещал мне, помните?
— Помним, — спокойно кивнула Аяка. — И я уступаю тебе, Ëимия.
— Хорошо, хорошо, — улыбаясь закивала Нилу. — А пока вы
этим занимаетесь, мы поразвлекаемся вместе…
Пару минут спустя, когда Итэр отдышался, групповуха продолжилась. И длилась она до глубокой ночи.
Путешественнику, по каким-то причинам, удалось кончить аж в два раза больше, чем во время ночи с Аякой, считая первые три оргазма. Ему удалось заполнить до краëв не только все три киски, но и все три попки.
Далее приведено описание всех семи следующих оргазмов:
Первый раз — внутрь Ëимии, лëжа и держась за руки, пока рядом целовались Нилу и Аяка, лапая голые красивые тела друг друга.
Второй — внутрь Нилу, которая лежала и продолжала целоваться в засос с Аякой. На протяжении всего процесса Итэр целовался в засос с Ëимией.
Третий — внутрь Аяки, целуясь с ней сидя на кровати, под звуки поцелуев Ëимии и Нилу.
Четвëртый раз Итэр заполнил вторую дырочку Ëимии, пока он целовался в засос с Нилу, пока Ëимия целовалась с Аякой.
Пятый — в Аяку, когда Нилу и Ëимия решили устроить ей небольшую пытку — пока Итэр долбил пятую точку Аяки, Нилу нежно мастурбировала еë киску, а Ëимия — сжимала, разжимала и несильно натягивала еë соски.
Шестой раз — в Нилу. Хоть опа и не очень хотела, но всë-таки дала путешественнику войти в себя, и после сказала, что в киску ей понравилось больше.
В последний, седьмой раз, девушки вновь работали ртами, но уже все вместе, постоянно меняясь. Одна облизывала головку, а остальные две — сам ствол.
После последнего залпа у всех троих сил не осталось. Итэр, обнимаемый Ëимией со спины, уснул в обнимку с Аякой, которую сзади обнимала Нилу.
Никто из них: ни Нилу, ни Аяка, ни Ëимия, ни одна из тех, с кем встречался за последние несколько дней — не подозревали, что в их телах уже вовсю идут процессы, которые впоследствии приведут к невероятной силе.
