[one week ago]
возможно, это было ошибкой, но джей ни о чем не жалеет. на сегодняшнем занятии с профессором чоном у них не было какой-то четкой цели и определенной темы — они, суммировав все полученные в последнее время знания, решили заняться практикой боевой магии. кабинет профессора на пару часов превратился в дуэльный клуб — тот самый, в который джей в свое время обожал ходить после уроков. правда, он настолько быстро всех перерос и стал так легко побеждать, что курсу к пятому, если не раньше, это стало ему неинтересно, и роль его оппонента пришлось взять на себя профессору чону. вот с ним дуэли получаются, честное слово, намного увлекательнее. они немного нарушают правила. самую малость. в дуэльном клубе главный закон — это безопасность: никто не должен пострадать или получить травму, — но джей всегда считал это глупостью. боевая магия ведь создана для того, чтобы ранить, травмировать соперника, — так как же ей тогда научиться, если бояться каждой болячки и падать в обморок от одной капли крови? джею всегда казалось [и кажется до сих пор], что люди, которые страшатся этого, просто должны спокойно заниматься травологией и зельеварением или изучать, например, историю магии: им точно найдется местечко в тихом, уютном кабинете в министерстве. зачем им дуэльный клуб? так вот, они с профессором исправили эту недоработку: в тайне, разумеется, от других преподавателей и учеников, они не сдерживают себя. их дуэли зачастую заканчиваются травмами, и под рукой всегда есть баночка целебного зелья. джей, получая рану, всегда встает и борется до конца: считает, что сильный волшебник не должен останавливаться из-за боли. в общем, ему нравятся дуэли с профессором чоном: это его уровень. первый час сегодняшнего занятия они потратили на практику беспалочковой магии. навыки джея день ото дня все улучшались и улучшались, так что сегодня в одном из поединков ему даже удалось победить — его радости и гордости после идеально исполненного невербального оглушающего заклятия не было предела. после небольшого перерыва они вновь взяли палочки и приступили к чему-то еще более интересному и интригующему: стихийной магии. вместо изученных [хорошо и не очень] заклинаний джею здесь открывался практически безграничный простор фантазии. они брали воду из стакана и превращали ее в огромные волны, создавали ветер, разжигали пожар и били стекла. у профессора получалось хорошо, у джея — не очень: ему, все же, еще учиться и учиться, — но это все равно ощущалось невероятно: когда делаешь больше, чем разрешено в школе, когда делаешь сложнее и опаснее и прикасаешься к тому, к чему, как ты раньше думал, прикоснуться могут только самые могущественные волшебники. на этом этапе джей думал, что если сейчас решит внезапно вернуться в дуэльный клуб, то ему одного взмаха палочки хватит на то, чтобы всех победить. всех разом. а сейчас, во время небольшого перерыва, когда они приводят в порядок кабинет, чинят все разбитые стекла и разрушенную мебель, параллельно попивая чай с горькой шоколадкой, джею вновь [в последнее время он вообще об этом часто задумывается] приходит идея — и он спрашивает, потому что всегда считает, что спросить лучше, чем нет. — профессор, а как учатся непростительным заклятьям? — ты имеешь в виду, как мракоборцы учатся им противостоять? — спокойно отвечает он, развешивая по окнам шторы и еще не до конца понимая, что джей имеет в виду. — во время обучения они проходят специальные курсы, чтобы уметь бороться с этими заклятьями. это, конечно, не всегда возможно, но империусу, например, иногда можно сопротивляться. — нет, я не об этом, — качает головой джей. — как учатся самим заклятьям? — постепенно, как и любым другим. это приходит с опытом. или ты думаешь, что темные волшебники с первого раза производят идеальную авада кедавру? — профессор вопросительно дергает бровью. — да нет, просто… — джей все еще выглядит неудовлетворенно. — я знаю, что мракоборцам разрешено пользоваться непростительными в те моменты, когда от этого зависит их жизнь или жизнь другого человека, которого они защищают. но как пользоваться, если ты этому не учился?! он звучит возмущенно, а профессор чон все больше и больше хмурится. он, кажется, недоволен. — к чему это ты клонишь, джей пак? — я хочу научиться непростительным заклинаниям, — твердо выпаливает он. — научите меня, профессор. на несколько секунд в кабинете повисает тишина: ощущение, будто все те стекла, которые они только что склеили, сейчас вновь расколются — из-за напряжения. — что ты сказал? — голос профессора звучит холодно: не будь джей таким стойким, по его телу уже начали бы бегать мурашки. — я хочу уметь этим пользоваться. я хочу знать, как работает зло, чтобы тогда, когда придет время с ним столкнуться, я смог за себя постоять. да, я учусь разрешенной боевой магии — но вы сам знаете, что бывают моменты, когда она бессильна. — м-м-м, вы на него посмотрите, уметь он хочет, — он говорит иронично-раздраженно, и джей невольно сжимает зубы. — а испробовать на себе не хочет? почему ты об этом не попросишь, джей пак? конечно, никому не понравится, чтобы им управляли, никто не захочет испытывать адскую боль. люди любят только мучить других людей. — это не так, профессор, — твердо отвечает джей. — я бы с радостью испробовал на себе действие и империуса, и круциатуса, я не боюсь, и я хотел бы понимать, что это такое и как с этим бороться. однако в школе применение непростительных заклинаний на учениках вряд ли уместно — но в наших кабинетах есть множество, например, пауков, на которых можно было бы поучиться. — ты не будешь учиться этому. не в моем кабинете и не на моем факультете, — отрезает профессор. джей раздраженно вздыхает. вот за это он ненавидит хогвартс: тебя распределяет на факультет какая-то старая заколдованная одежда, полностью игнорируя твои желания и опираясь на какой-то странный набор качеств, а учителя потом заставляют соответствовать им. ты пытаешься им сказать, что ты не такой, тебе это не подходит — но тебя не слушают. шляпа не может сделать неправильный выбор. конечно. разумеется. джей, конечно, глубоко сомневается, что интерес к непростительным заклинаниям — удел одного только слизерина, но школа сама так считает, и если бы он задал этот же вопрос профессору чону, будучи слизеринцем, то такой реакции это бы точно не вызвало. но он, блин, с гриффиндора. позор факультета, не иначе. — я пойду, профессор. джей, не говоря привычного 'спасибо за занятие' и оставляя свою чашку чая недопитой [чего уж там, даже не прощаясь], разворачивается и быстро направляется к выходу из кабинета. и только тогда, когда уже берется за ручку двери, он слышит голос профессора чона. — никакого особого движения палочкой нет. надо просто направить ее на человека и произнести заклинание — его ты знаешь. главное — искренне хотеть этого: управлять, причинить боль или убить. но запомни: решишь попробовать — и про занятия со мной можешь забыть.***
[these days]
пауки начинают один за другим уползать, скрываясь за пределами защитного купола, трава постепенно становится вновь зеленой [она тут, на стадионе, в любое время года такая], а не волосато-серой, и джей выдыхает, успокаиваясь. теперь ничто не мешает решению загадки. у него уходит меньше минуты на то, чтобы написать на пергаменте все то, что он собирался: самой сложной задача была в середине, когда данных критически не хватало, а теперь уже, в конце, разобраться в ней не составляет труда. с улыбкой оглядывая лист с решением, джей уверенно тянется к ларцу с колбами и открывает его — все пять абсолютно одинаковы. ни цветами, ни этикетками они не отличаются — и джей может поклясться, что запахом тоже не будут и что готовил их один и тот же человек. естественно, куда же без этого, загадка сфинкса — чистейшей воды метафора: к тому же, увидь он малейшую несостыковку — это заставило бы его усомниться в своем ответе. это была бы слишком серьезная подсказка. но джею не нужны подсказки, чтобы быть уверенным: он твердой рукой берет ту колбу, которую хочет, разворачивается и, одним взмахом палочки открывая замок, выходит на поляну к сфинксу. тот все еще спокойно разгуливает по ней, погруженный в свои мысли: естественно, это же не у него было нашествие акромантулов. — я разгадал загадку, — объявляет джей, обращая внимание сфинкса на себя. — что ж, юный волшебник, я с удовольствием послушаю, к какому выводу ты пришел. — начну с первой колбы. она зеленая, на ней нет этикетки, и зелье в ней приготовлено директором хогвартса. это феликс фелицис, он пахнет ванилью. дальше — красная колба с круглой этикеткой. это оборотное зелье, и пахнет оно шоколадом. совсем не свойственно ему, конечно… но да ладно. автор этого зелья — министр магии. в третьей колбе — приворотное зелье, пахнущее цветами и приготовленное моим лучшим другом. эта колба — желтая, с треугольной этикеткой. следом за ней — синяя, с квадратной. в ней напиток живой смерти с ароматом вишни, который приготовил профессор зельеварения. ну и наконец, последняя колба — фиолетовая, с овальной этикеткой. зелье, которое в ней налито, приготовлено моим главным врагом и пахнет лимоном. эту колбу я взял: это зелье — ключ ко второму испытанию турнира. — я принимаю твой ответ, — размеренно отвечает сфинкс. — вижу, что ты очень тщательно подумал над решением этой загадки. можешь забрать это зелье с собой. — спасибо, — джей почтительно наклоняет голову. — до свидания. и когда по стадиону раздается голос директора мина: 'джей пак, чемпион хогвартса, успешно завершил первое испытание!' — и напряженные трибуны взрываются криками и аплодисментами, джей в очередной раз понимает одну из причин, по которым он захотел участвовать в турнире. уходя на другую сторону поля, ко второму шатру для чемпионов, с гордой улыбкой махая всем вокруг, джей чувствует, как ему это нравится: оказываться в центре внимания, быть чьим-то предметом для восхищения и примером для подражания, быть звездой и, теперь уже абсолютно точно, самым популярным учеником школы. и это только первое испытание: как же они будут реагировать дальше, когда задания станут сложнее и страшнее? а когда он выиграет кубок и победно поднимет его над головой? ему не терпится увидеть, не терпится узнать. улыбаясь, джей входит в шатер, где его встречает профессор чон — только вот тот его радости, кажется, не разделяет. раньше, чем джей успевает похвастаться добытой колбой с таинственным зельем, он строго спрашивает: — что это было? — что вы имеете в виду? — хмурится джей, то ли просто не понимающий, что профессор хочет узнать, то ли обиженный, что его встречают после испытания вот так. — заклинание. что за заклинание ты применил? — конфундус, конфундус! — мигом выпаливает джей, поднимая руки, словно оправдываясь. — обычный конфундус, профессор, честное слово. ничего большего. — тебе лучше меня не обманывать, джей. ты уверен, что честен со мной? — клянусь, профессор, я говорю правду, — джей искренне смотрит на него, сжав губы: расстраивается, что ему не верят. — ну и… неужели вы думаете, что с первого раза я бы так удачно исполнил империус? даже если бы захотел. тем более невербально… — ладно, ты прав, — профессор выдыхает и наконец подходит ближе к джею — выглядит уже не так грозно. — просто сам понимаешь, что я еще мог подумать после того нашего разговора? — я… понимаю, да. все нормально, — немного неловко улыбается джей, стараясь наладить испорченную атмосферу. — теперь-то меня поздравите? — молодец, джей, — профессор с уже привычной теплой улыбкой похлопывает джея по плечу, и он расслабляется совсем. — хорошо потрудился. было видно, что немного растерялся в начале, когда только пауков увидел, но главное — что вовремя собрался. — пауки эти… фу, — джей морщится и трясет головой, будто старается стереть их из памяти. — ладно бы они просто ползали по земле, но они залезали и на меня! несколько меня, кажется, даже укусили… но мелкие же не опасные, верно? — верно, не опасные, — ему сразу дают понять, что жалеть здесь его не собираются: сам должен был понимать, подавая заявку, что турнир — место совсем не для неженок. — молодец, что старался не обращать на них внимания: вряд ли от них можно было избавиться полностью, в любом случае. — ага, — кивает джей. — ладно, главное… зелье у меня. — уверен, что выбрал правильное? — абсолютно. его надо выпить, видимо, чтобы узнать, что будет в следующем испытании. — когда планируешь этим заняться? — не сейчас, — уклончиво отвечает джей. — хочу немного отдохнуть от этого всего, так что, думаю, после каникул. джей отворачивается от профессора так, чтобы видеть происходящее на стадионе: там к заданию как раз приступает ким сону. с каждой минутой его нахождения на арене джей все больше и больше жалеет, что не вытащил второй номер: потому что он, конечно, не звучит так круто и пафосно, как первый или последний, зато вместо пауков — всего лишь дьявольские силки. тут даже испугаться не успеешь, ну серьезно: не дергайся слишком сильно и умей пользоваться люмосом — только и всего. интересно, как организаторы вообще подбирали эти задания? неужели растения могут стоять в одном ряду с гигантскими пауками, которые могут тебя сожрать? джей недовольно хмурится, когда сону завершает испытание быстрее, чем он сам. очень хочется взглянуть в глаза тому, кто придумывал испытание. что же достается ким хонджуну — так и остается загадкой: когда сону выходит с арены в шатер, он закрывает за собой ту щелку, в которую джею так удобно было подглядывать, и с улыбкой бросается в объятия директрисы академии. вся сцена выглядит достаточно сладко — и точно намного слаще, чем их с профессором чоном встреча. она расхваливает его и, вероятно, называет всеми возможными реально ласковыми словами по-французски, а сону просто расплывается от всего этого, заставляя джея недовольно дернуть бровью. непонятно, что раздражает его больше: то, что в их чемпионской компании есть такой сладкий мальчик, или то, что его самого так никогда не поздравят. однако, что бы ким хонджуну ни досталось, у него уходит, по ощущениям, намного больше времени, чем у них обоих с сону, на решение загадки. джей уже готовится пошутить про то, что при подготовке плана дурмстранговцы немного забыли про пункт 'уметь думать', когда хонджун все-таки успешно заканчивает задание. трибуны разражаются криками и аплодисментами, и джей кивает собственным мыслям: естественно, они все прошли. первое задание определенно сделано так, чтобы оно было под силу всем троим. главные сложности начнутся дальше — и до финала, он уверен, дойдут уже не все. не успевает джей, выслушав поздравительную речь профессора мина, выйти из шатра, как его тут же хватают за руку и утягивают в сторону. ужасно, и кто ее такую воспитал? — блять, напугала, — джей наигранно морщится, вызывая громкий смех кюджин. — ой, вы на него посмотрите! пауков он не напугался, а сестры родной — да? — я гадюк больше, чем пауков боюсь- — я тебе дам, 'гадюка', — джею тут же прилетает подзатыльник, и по лицу кюджин понятно, что ей не стыдно, — львенок. — … ладно, ясно, ты лучше скажи, зачем пришла. — к родителям тебя отвести, конечно! — кюджин возмущается так, будто посвящала джея в этот план, а он забыл. — ты по этой толпе если пойдешь, то никогда до них не доберешься… немного выглядывая из-за шатра, джей признает, что кюджин права: вокруг стадиона полно людей, и он уверен, что сейчас если не каждый, то по крайней мере каждый второй захочет его остановить, пообщаться с ним, поздравить его, попросить у него автограф или совместную колдографию — в общем, все в таком духе. с родителями он тогда встретится в лучшем случае к ужину, а это явно не тот исход, которого джей желает. так что пройти с сестрой по подтрибунным помещениям, о которых знают все, но которыми на самом деле пользуются единицы [как будто их реально пугает замок на двери], кажется более безопасным вариантом. нагибаясь под низкими деревянными балками и уклоняясь от паутин [и здесь эти пауки его достали], джей нащупывает в кармане брюк колбу с зельем и неосознанно улыбается: будет, чем похвастаться перед родителями. из-под трибун они выходят на другом конце стадиона, со стороны запретного леса. здесь народу практически нет, так что маму с папой вдалеке, ближе к лесу, джей может разглядеть за считанные мгновения. сам того не замечая, он ускоряет шаг, а кюджин, как настоящая младшая сестра, которая хочет превосходить брата во всем, ускоряется еще сильнее. проходит несколько секунд — и они уже играют в догонялки: летят вниз по холму, смеясь и хватая друг друга за одежду, чтобы не дать вырваться вперед, — в общем, как самые настоящие дети. — привет, мам, пап! — джей на полной скорости подлетает к ним, резко останавливаясь, чем вызывает у них обоих смех. — вот посмотришь на тебя — так сразу и не скажешь, что ты полчаса назад на турнире с акромантулами сражался, — с любовью говорит мама, заставляя джея смущенно поморщиться. — это все она! — он указывает пальцем на кюджин. — она виновата. я совсем не хотел бегать, я вообще устал- — ага, да, конечно, я… это всегда я у него виновата, мам! — кюджин наигранно дуется. — а я думала, брат меня любит… — а ты его сама начни во всем винить, — мама загадочно дергает бровью. — посмотрим тогда, как он себя вести будет… — да я уже, вроде как, почему-то не работает- — хей, джей, — на его плечо ложится тяжелая папина рука, заставляя отвлечься от этих милых женских разговоров, — может, отойдем ненадолго? не будем девочкам мешать. — … а, да. конечно. давай. отец уводит джея еще ближе к лесу, под тень его самых первых деревьев. здесь, кроме мерного шелеста последних, уже давно засохших листьев и завываний холодного ветра где-то глубоко, в самой чаще, нет никаких посторонних звуков — и глаз тоже: ничто не может помешать им. — ты отлично постарался, сын, — наконец говорит отец, заставляя джея радостно заулыбаться: похвала родителей — это едва ли не самое ценное достижение для него. — спасибо, пап. я уже, наверное, тысячу раз это говорил, но… я хочу стать великим волшебником. не просто хорошим, а очень хорошим, таким, каких в мире единицы, я… хочу, чтобы обо мне знали и чтобы мной восхищались. — просто сидеть в министерстве тебя вряд ли устроит? — отец усмехается и смотрит на джея с какой-то родительской нежностью. вряд ли, думает джей, он хоть когда-то слышал такие слова от старшего сына. — точно не устроит. я хочу большего. — а интереса к темной магии у тебя нет? — пап, если ты про это заклинание, которым я пауков выгнал, то я уже профессору чону объяснял, что это ничего такого, это просто конфундус, и- — естественно, это конфундус, — без колебаний отвечает отец. — думаешь, я мог решить, что ты использовал империус? он не вышел бы таким успешным с первого раза — а ты вряд ли его тренировал до этого, я прав? — вот я… так же профессору чону сказал, да, — кивает джей. — а про темную магию — нет, это глупость. я хочу изучать ее, да, я хочу знать, как она работает, — но только чтобы противостоять ей. я никогда не стану темным волшебником. это снова стереотипы. глупо, но очень в стиле хогвартса. если мечтаешь попасть на слизерин — значит, автоматически ненавидишь всех нечистокровных волшебников и мечтаешь поработить весь мир своей темной магией. нет, нет, джей хотел туда совсем не поэтому — ему просто казалось, что большинство великих волшебников были выпускниками этого факультета: и плохих, и хороших — всяких. возможно, он действительно был не прав и гриффиндор ничуть не хуже и не зазорнее, возможно, здесь столько же, а то и больше известных, сильных выпускников, — но факт остается фактом: он всю жизнь считал себя истинным слизеринцем отнюдь не потому, что спал и видел, как мучает людей круциатусом до смерти. он не такой. ему просто больше идет зеленый — только и всего. — значит, все еще планируешь стать мракоборцем? — да. я не знаю, какая еще работа может подойти мне лучше. я хочу бороться со злом, и… если будет война — я хочу быть одним из тех, кто правда участвует в сражениях. быть, знаешь, в передовом отряде, быть очень сильным. еще, знаешь, молодых волшебников редко воспринимают всерьез. ты сам понимаешь, у вас вот есть эта… кучка авторитетных людей — и все, и больше никого. а я хочу тоже завоевать авторитет, чтобы меня тоже уважали. — тогда начни знаешь с чего, сын? — отец кладет руку джею на плечо и серьезно смотрит на него. — перестань показывать свою слабость, — раньше, чем джей открывает рот, чтобы возразить, он его перебивает. — да, джей. я знаю, что ты хочешь сказать, но послушай меня: ты можешь плакать, в этом нет ничего зазорного. ты можешь чувствовать себя подавленно, ты можешь переживать и бояться. но все это нужно показывать только в кругу своих близких — ни в коем случае не на публике. я знаю, что это сложно, но если ты правда хочешь заработать авторитет в высших кругах, тогда первое, что ты должен сделать, — начать вести себя как взрослый. ребенка, каким бы выдающимся волшебником он ни был, никогда не будут воспринимать всерьез. — … сегодня было не так, да? — джей наконец понимает, к чему клонит отец, и ему почему-то становится ужасно стыдно. — сегодня был твой первый опыт на турнире. естественно, ты был взволнован и напуган — это бросалось в глаза, хоть ты и быстро собрался. я знаю тебя, джей. я знаю, что ты можешь лучше. это касается и твоего поведения, и магии, которой ты пользуешься. попробуешь в следующий раз? — да, — твердо отвечает джей. — я сделаю лучше. — я знаю. — а ты приедешь на следующие испытания тоже? — естественно. не могу пропустить, как мой сын станет победителем турнира.***
они как будто выиграли очередной матч по квиддичу — вот на что похожа вечеринка. они, конечно, ужасные старшекурсники: получив кучу поздравлений и наигранно поулыбавшись минут двадцать, они разогнали всех детей по комнатам. те активно сопротивлялись, не желая покидать гостиную, где только начиналось все самое интересное — но они, торжественно объявив, что вечеринки на гриффиндоре — это дело только для взрослых [а то накажет еще профессор чон за то, что малолетних развращают и к алкоголю приучают], уговорам детей не поддались. гостиную гриффиндора в ближайшие минуты после отбоя заполонили старшекурсники всех возможных факультетов: друзья, хорошие знакомые и вообще не знакомые, — феликс включил на заколдованном магнитофоне свою любимую музыку [магловские технологии в последнее время вообще удивительно сильно вторгаются в волшебный мир: поговаривают, что есть даже отдел в министерстве, который занимается разработкой какого-то толифона], а джисон достал из-за комода коробку с бутылками вкуснейших настоек. повод вечеринки быстро ушел на второй план: джей, на самом деле, и сам после первой бутылки забыл, зачем они тут собрались и с чем его должны поздравлять. ему просто было хорошо, и все. весь вечер, уверенно переходящий в ночь, они нарушают правила школы — потому что ну куда без этого на гриффиндорской вечеринке, правда? поставив громкость музыки на максимум, они танцуют — звание танцевальной королевы единогласно зарабатывает хёнджин: ему объективно никто не в силах противостоять. устав от танцев и сорвав голоса от громкого пения, они переключаются на более спокойные развлечения: играют в сомнительные игры сначала по-скучному, на деньги, а потом по-интересному, на поцелуи и на раздевание. самой раздетой в итоге оказывается рюджин, но по ней не скажешь, что она сильно против. хисын, находясь в небольшом культурном шоке [потому что эта вечеринка кажется даже более сумасшедшей, чем та, что была после победы над хаффлпаффом], неосознанно ищет защиты и поддержки у джея — а тот, довольно улыбаясь, тащит его в другой конец комнаты, где кюджин с джиу колдуют всем желающим рандомные татуировки. — только не знаю, сколько они продержатся, — говорит одна из них уже после того, как на плече хисына появляются три каких-то кривоватых птицы. — в книжке не было написано. могут день, а могут и десять лет… проверишь, короче! вечеринка, в общем, проходит очень продуктивно: джей давно не чувствовал себя настолько счастливым и расслабленным. они сидят в большом кругу и играют во что-то, что юнджин назвала 'правдой или действием': сказала, они часто занимаются таким, когда ходят на магловские тусовки вместе с парнем. джейк уже успевает рассказать, как однажды стащил у родителей бутылку дорогого алкоголя, привез в хогвартс и пытался подкупить им профессора пака [чего не сделаешь ради хороших оценок], а чонин — получить в наказание прическу ананаса, когда очередь доходит до джея. — давайте правду, я не хочу ананас на голове… — может, банан? — задумчиво спрашивает йеджи. — банан тоже, так что точно правда. — хорошо! — радостно кивает джимин, капинтан рейвенкло. — ты с кем-нибудь встречаешься, джей? а то за тобой вся школа бегает, а вдруг на самом деле ты скрываешься… — у-у-у, нет, подружка, я ни с кем не- — ой, да ладно, он вас обманывает! — смеясь, перебивает его сонхун, и джей недовольно выгибает бровь. — я когда к нему пришел перед испытанием, к шатру, он был- — м-м-м, а ты уверен, что ко мне пришел? — усмехаясь, интересуется джей. — мне почему-то по-другому показалось… если до этого в компании еще раздавались смешки, то после слов джея все затихают. непохоже, что он говорит это на пьяную голову, что выдумывает несвязный бред: несмотря на количество выпитого алкоголя, джей в этот момент звучит удивительно трезво. — что ты имеешь в виду? я пришел к тебе, просто у меня было не так много времени, так что я пожелал удачи и- — ой, да не выдумывай, — раздраженно усмехается джей, отмахиваясь от феликса, пытающегося взять его за руку и успокоить. — я стоял на улице и видел, как ты пришел — только не ко мне, а к кому-то в шатер. и просидел там… ну, скажем так, достаточно. явно не меня искал. — это просто… блять, да прекрати выдумывать, я просто не увидел тебя снаружи, зашел, увидел, что тебя нет, решил подождать, а потом мне сказали, что- — глупость. если ты пришел в шатер к чемпионам, то тебе никто не даст сидеть одному. друг, блять, называется, — процеживает джей. — лучший друг, или как там? настолько лучший, что плевать хотел на то, чтобы меня перед испытанием подбодрить, зато потусовался… а с кем? с ебучим дурмстранговцем или, может, с французиком? — он издевательски дергает бровью. — давай, расскажи, нам всем жутко интересно! — а нахуй тебе не пойти, а? — сонхун вскакивает с места, и его губы сжаты от негодования. — лучший друг? внимания я тебе достаточно не уделяю да? о-о-о, ничего себе, вы посмотрите на него! а ты в последние несколько недель прям охуенно много внимания мне уделял, я смотрю! дай-ка вспомню… за завтраком, за обедом, за ужином… а, еще перед сном точно! вот это дружба, вот это я понимаю! — ну охуеть теперь! я должен был бросить подготовку к испытанию и пойти гулять с тобой по лесу — или чего ты от меня ждал? друзья, блять, должны понимать, в какой ситуации находятся их друзья, поддерживать их! — а ты просто предъявляешь мне, что я бы мог меньше внимания уделять учебе и больше — тусовкам с тобой? круто, пак сонхун, я в восторге! хочешь, второе испытание за меня пройди? я тогда хоть целыми днями с тобой тусоваться буду, честное слово! — так, джей, сонхун, пожалуйста, прекра- — помолчи, рюджин! ты, джей, иди женись на своей ебучей магии, и на кубке своем заодно. это же для тебя важнее всего. вот эта вот вся слава, известность, чтобы все ходили вокруг и говорили, типа, о боже, джей пак, лучший ученик хогвартса, чемпион турнира, великий волшебник! знаешь, ты, нахуй прав: слизерин был бы идеален для тебя. — вау, шесть лет тебе понадобилось, чтобы это понять… — с мерзкой улыбкой, сам такого от себя не ожидая, отвечает ему джей. — джей, пожалуйста, — хисын аккуратно кладет руку ему на плечо и поглаживает его, пытаясь привести в чувство, — не говори такого, оно того не стоит. — хорошо, что хоть сейчас понял. иди на свой ебучий слизерин к этим мерзким чистокровным отпрыскам, тебе там самое место. — блять, пак сонхун, — закипает рюджин, — сритесь с джеем, сколько влезет, но я тебе не дам нести херню про мой факультет. — ты хотя бы, блять, помолчи! — срывается на гневный крик сонхун. — а ты, джей, можешь заодно забрать с собой своего хисына. вы так мило обнимались перед испытанием, думаю, вам будет охуенно весело вдвоем! раздраженно пиная стол перед собой [тот не опрокидывается, но несколько стаканов и бутылок с него падают на пол, разливаясь и разбиваясь], сонхун уходит из гостиной, поднимается по лестнице в спальню и громко, так, что слышно со второго этажа, хлопает дверью. джей, выкрикивая ему вслед ругательства, которые с каждой секундой становится все труднее разобрать, пытается побежать за ним, но его сдерживают: феликс с одной стороны и хисын — с другой. если бы не они, дошло бы до драки, а то и хуже: в конце концов, джей даже на время вечеринок не расстается со своей палочкой, а его слизеринских наклонностей еще никто не отменял. сонхун сам сказал. джей хочет только злиться и кричать — и совсем немного плакать от обиды. позже он подумает о том, что сонхун имел в виду, когда сказал про хисына — ну и что, что они сдружились за эту осень, разве он хоть когда-то был к нему ближе, чем к сонхуну? бред какой-то, — но сейчас ему не до этих рассуждений. сейчас хочется разве что разбить лицо — и сонхуну, и себе. — вот он еблан конечно, — рюджин, морщась, озвучивает мысли джея, и ему становится спокойнее оттого, что не он один так думает. — он что, серьезно пришел не к тебе, а к кому-то другому, а теперь возмущается, что ты с ним плохо дружишь? — вторит ей кюджин. — сам как будто лучше… — я его ненавижу, — тихо говорит джей, стараясь подавить в себе слезы, — я его считал лучшим другом, а он забил на меня в такой… в-важный момент, просто забил хер, просто на минуту подошел и пожелал удачи — и ушел, и… я д-думал, мы лучшие д-дру…зья. мы с ним. а он… он… я больше не буду с ним дружить, я его ненавижу, не буду! — так, джей, давай не будем сейчас делать поспешных выводов, хорошо? — аккуратно говорит юнджин. — вам обоим надо успокоиться, обдумать эту ситуацию, и только потом- — да тут думать нечего. рюджин права, он тот еще еблан, — джисон явно лучше, чем юнджин, понимает, какой тип поддержки нужен джею. — слушай, ты не пойдешь к нему сегодня в комнату, окей? поспишь у меня на кровати. мне тут нормально, люблю спать на диване. пацаны, вы, может, проводите его? а то еще с лестницы навернется… хисын и феликс, согласно кивая джисону, уводят джея в спальню шестикурсников: первый идет рядом с ним, слегка приобнимая за плечи, а второй — впереди, открывая перед ними все двери и периодически оборачиваясь назад, чтобы удостовериться, что все в порядке и с лестницы еще никто не навернулся. джисон и рюджин уныло присажаваются на пол в окружении разбитых бутылок, которые еще никто не потрудился убрать, и смотрят им вслед. рюджин качает головой. — подумать только, и их с хисыном отношения спалил, — она кривится, явно преисполненная негативных чувств к сонхуну. — а они что, правда?.. ну?.. — пытается осторожно спросить хикару, та новенькая из сборной хаффлпаффа. в обычной жизни никто из них явно не позволил бы себе рассказать ей какой-то секрет джея — но сейчас, когда в крови приличное количество алкоголя, а нервы сдают… — ну, раз уж сонхун рассказал… — вздыхает джисон. — полагаю, да, они встречаются. мне казалось, это всем понятно — кроме самих джея с хисыном, естественно.