Доброе утро, Лондон!

Через час их догнал «багги» с Хокинсом за рулем. — Садитесь, — приказал сержант. Джон с Шерлоком переглянулись. — Какого хрена выламываетесь? Садитесь! — Вы уверены? — спросил Шерлок. — Мне бы не хотелось быть источником конфликтов. — Я с этим разберусь, — пообещал Хокинс. — Короче так. Лично мне наплевать, кто с кем трахается. Вообще пофигу. Вы передо мною не шастаете, поэтому, повторяю, мне наплевать на все ориентации разом взятые. Но. Петерсен давно мозолит глаза, отбитый святоша. И паству вокруг себя собрал — вот это никуда не годится. Если вы понимаете, о чем я. — Конфронтация. Раскол. — Шерлок успел замерзнуть, и его слегка потряхивало. — В точку. — Хокинс завел мотор. — Я не намерен терпеть всю эту херню. Нам нужно зиму пережить. Твой братец по части занудства — король из королей. Однако с ним можно договориться, прикинуться исполнительным болваном. Но Петерсен рвется в святые мученики. — Смешно, — фыркнул Джон. — В точку, — повторил Хокинс. — Я в меньшинстве. Со мной Уиндэм и Рекс, против Петерсен с прихожанами. Всегда ненавидел религию, пудра для мозгов. Надеюсь, я не задел ваши светлые чувства? — Это вряд ли. — Шерлок прижался к Джону. — А можно вернуться в клуб? У меня зуб на зуб не попадает от холода. — Петерсен сидит в своей конуре, читает молитвы. — Хокинс развернул «багги». — Довольный, словно ему кто-то отсосал. Мы должны нанести удар первыми. — Что ты имеешь в виду? — насторожился Джон, уже понимая, что. — Хокинс хочет убить Петерсена с тремя последователями, — объяснил Шерлок, — и задействовать нас для этого. — Мы грохнем их прямо сейчас, — гнул свою линию Хокинс. — Холмс, у тебя есть пистолет. Джон, получишь оружие. Приезжаем и сразу к Петерсену. — Вау, какой крутой перец, — протянул Шерлок, — но тупой. Хокинс ударил по тормозам, Джона и Шерлока бросило вперед. — Что ты сказал? — Сержант повернулся всем корпусом. — Повтори. — Если нравится слушать оскорбления, то пожалуйста. Ты идиот, Хокинс, — хладнокровно произнес Шерлок. — Устроишь Варфоломеевскую ночь? Заставишь необученных гражданских убивать? Впрочем, если выбирать между смертью от холода и голода и смертью от пули, я за второй вариант. Но при этом предпочту остаться в живых. — На вопрос отвечай. — В слабом лунном свете и отблесках фар рыжий Хокинс был похож на лепрекона, разве что ростом повыше. Эффект усиливали бакенбарды, усы и бородка. Джон, у которого нервы были на пределе, хихикнул. — Заткнись. А ты говори, почему я идиот? — Потому что мы с Джоном не собираемся идти на расстрел. Уиндэм и Рекс тебя не поддержат. Ты один, Хокинс, но притворяешься множеством. Задумал всех убить? Отличное решение, однако проблема в том, что ты не выдержишь одиночества. Сойдешь с ума и вынесешь себе мозги. — Мне никто не нужен. — Я тоже так думал, оказалось, что ошибался. — Шерлок обхватил себя руками. — А теперь поехали, а то скоро яйца отморозим. — Ты просто зассал, — хмыкнул Хокинс, — можешь только языком болтать. И полицейского никто не убивал. Смотрел бы под ноги, в живых остался. Но в нашем случае он провалился в воронку, сломал хребет. И кто бы с ним нянчился? Я проявил милосердие. Женщина в подвале, я уже натыкался на таких, как она. Сдвиг по фазе, разрыв реальности. У нас не психушка, никто не будет присматривать за чокнутыми. — Я понял, что ты офигеть какой добрый, прям мать Тереза, — не сдержался Джон, — но поехали обратно. Хокинс вел машину и не умолкал ни на секунду, что-то бурчал себе под нос. Перед въездом на территорию клуба он сказал: — Нет смысла барахтаться. Никто не выходит на связь неделю. Мы сдохли, но никак этого не примем. Шерлок почувствовал, как Джон переплел свои пальцы с его, и сразу подумал о реакции Майкрофта на подобный жест: «Ты вырос из того возраста, когда за ручки держатся». Хокинс высадил пассажиров перед клубом и поехал к гаражам, велев «не трепаться». — Долбаные приключения, — вздохнул Джон. — Оставлю записку доку, что мне надо выспаться. Ног не чувствую. Спать они легли на кровати Джона, крепко обнявшись.

***

Во время завтрака за столик сел Уиндэм. — Ну как природа ночью? — Он подпер голову рукой. — Погуляли? — Лунный свет обеспечил потрясающую романтическую обстановку, — ответил Джон. — Рекомендую. — Десять минут назад Петерсен уехал. — Хокинс заставил? — поинтересовался Джон. Уиндэм поковырялся в зубах, посмотрел на ногти. — В том-то и дело, что нет. Петерсен узнал от Хокинса о вашем возвращении, взбесился. Цитировал Библию, сыпал проклятиями, обещал повтор огненного дождя. — Уиндэм достал сигареты, убрал. — Упомянул Содом и Гоморру. Потом упаковал вещички, продукты и позвал паству за собой. Паства притворилась глухой, и Петерсен укатил в гордом одиночестве. — Аминь, — провозгласил Шерлок. Уиндэм посмотрел на него, потом на Джона. — Петерсен визжал, как резаный, я ни черта не понял. Вы чо, типа парочка? — Боже, — Джон покачал головой, — ну и выражение. — Надо найти одинаковые кольца. — Шерлок присмотрелся к безымянному пальцу на левой руке Джона. — Главное — не промахнуться с размером, а то хорошего ювелира днем с огнем не сыщешь. — Охренеть можно. — Уиндэм встал. — Где-то я видел коробку с разными побрякушками. Найду — принесу. И кто выбил Петерсену зуб и поставил во-о-от такой бланш под глаз? Нефиговый удар, уважаю. После ухода водителя ошарашенный Джон задал вопрос: — Ты предложение мне сделал? — Да. — А по-человечески не мог сказать? — Конечно же не мог. — Шерлок провел пальцами по его губам. — Не мой стиль.

Через два дня

— Это что еще за экстравагантность? — Майкрофт уставился на золотое кольцо. Шерлок изобразил реверанс, кокетничая, показал украшение. — Немедленно прекрати! Веди себя прилично! — Роль строгого наставника тебе не к лицу. — Шерлок перестал паясничать. — В нашем крошечном коллективе минус трое человек. Уехал сержант Петерсен, выразив этим осуждение однополых отношений, об этом ты в курсе. Мистер Депрессия ушел посреди ночи, его окоченевший труп обнаружили в километре отсюда. Миссис Онкология выбрала смерть от повешения. — У этих людей были имена. — Я не собираюсь запоминать имена однодневок. — Что я слышу? — делано удивился Майкрофт. — Я слышу настоящего Шерлока. — Ну а ты, наверное, истечешь слезами. Майкрофт усиленно тренировал правую руку, отек пропал, кожа утратила серый оттенок. На месте сорванных ногтей росли новые. Он старался все делать больной рукой, часто роняя вещи, молча злился, но не сдавался. Как-то Шерлок попытался предложить помощь и получил настолько гневный взгляд, что сразу ретировался из кабинета. Майкрофт внимательно разглядывал брата. Шерлок не набрал вес после вынужденного путешествия, но перестал худеть. Он обзавелся усами и бородой, что раздражало старшего Холмса. — Дурное влияние Джона? — Ты о чем? — О дикарской растительности на твоем лице. Неужели нет бритвы? — Зачем тратить время и воду? — Насколько мне известно, ты не перегружен работой. — Майкрофт покрепче сжал ручку в пальцах. Оставаясь в одиночестве, он писал что-то вроде мемуаров, используя шифр, и таким образом разрабатывал мелкую моторику. — Джон хотя бы помогает доктору Оутсу. — Бессмысленное занятие. — Шерлок взглянул на побелевшие пальцы брата. — В день моего прибытия здесь обитало тридцать два человека. Плюс я с Джоном, получается тридцать четыре. Минус пять, получаем двадцать девять. Минус шесть — у военных отменное здоровье — двадцать три. После короткого опроса я узнал, что шансы на выживание есть максимум у десятерых. Остальные умрут либо в ближайшее время, либо не дотянут до весны, я уже не говорю о лете. Хронические заболевания, как соматические, так и психические. Последствия травм. Холод. Некачественное питание. — Перестань. — Я бы посоветовал Хокинсу избавиться от пятерых. Они тратят ресурсы, но их жизнь висит на волоске. — Что за цинизм? — Майкрофт выронил ручку и не смог подцепить ее. — Ты предлагаешь убивать людей? — У нас нет свежих овощей и фруктов. Витамины, которыми располагает Оутс, это почти бесполезная пустышка. Неизбежно люди начнут болеть — простуда, бронхит, пневмония. Мощности солнечных панелей не хватит на отопление, нагрев воды и приготовление пищи. Как вариант — готовить еду на костре, но что делать с холодом? — Ненавижу пессимистов. — Это называется «реализм». — Шерлок поднял ручку и положил на стол. — Сначала я считал политику Хокинса кровожадной и преступной, однако теперь вижу, что сержант абсолютно прав. Если хочешь выжить, то придется забыть о законе и морали. — А ты и рад этому. — Майкрофт спрятал руки под стол. — Я занят, уходи. — Ты очень мило описываешь наше совместное детство. — Шерлок улыбнулся. — Заботливый старший брат и недоумок младший. Но у тебя хороший стиль, читается легко. — Ты… — Майкрофт начал задыхаться. — Да как ты посмел! — Мне до тошноты скучно. Я думал, что Хокинс припрятал наркоту, но он оказался ярым противником подобного. Алкоголь я не люблю. Приходится развлекаться как попало. — Убирайся! — Майкрофт махнул рукой и едва не сбил графин. — Немедленно! Пошел вон! — Следи за лексиконом. — Уходя, Шерлок намеренно хлопнул дверью. — Да что же это такое… — Побледневший Майкрофт достал из запертого ящика папку с исписанными листами. — Да за что же он… У него возникло чувство изнасилования, хотя с Майкрофтом никогда такого не случалось. Взгляд скользил по кабинету, отыскивая укромное место. Майкрофт взял папку, пошел в свою комнату и спрятал записи под матрацем. Тут же он представил Шерлока, который роется в его вещах и опять-таки находит папку. «Сейф!» — вспомнил Майкрофт и направился в кабинет директора. Ему предлагали занять это помещение, но старший Холмс заметил засохшие брызги крови на стене. «Какой-то мудень вышиб себе мозги, — небрежно прокомментировал Хокинс, — убрали не сразу». В тот день Майкрофту было особенно плохо, упоминание суицида выбило его из колеи. Сейф стоял в углу кабинета, сверху бодро зеленели кактусы. «Овощей и фруктов нет, а эта дрянь растет». — Майкрофт открыл дверцу, положил папку в сейф, выставил комбинацию. Он не боялся ее забыть: несмотря на недомогания, Майкрофт не жаловался на память. — Шерлока ждет сюрприз. — Он вернулся к себе, написал что-то на листе и оставил в ящике стола. Через день Майкрофту стало любопытно, прочитал ли брат записку? «Дорогой Шерлок. Игра началась». «Дорогой Майкрофт. У сейфа снимается задняя стенка. Твоя очередь искать. ШХ» У Майкрофта отвисла челюсть, но он почти сразу расхохотался. Ложась спать вечером, старший Холмс заметил, что матрац сдвинут. — Рад, что ты позабавился, брат мой, — сказал Майкрофт, вытаскивая папку. На следующее утро он сжег записи.