***
Шерлок, узнав о смерти Манон, оживился и едва ли не бегом направился к соседке. Джону очень захотелось взять друга за шкирку, встряхнуть, надавать тумаков, чтобы привести в чувство. — Неприлично так себя вести, — повторял Джон по пути. — Где кабинет? — спросил Шерлок, войдя в дом. — Она тебя туда не пускала. Гостиная, спальня, гардеробная, а, вот и кабинет. Дверь заперта, сбегай за ключами, я подожду. Недовольный и расстроенный Джон выполнил приказ, и вскоре Шерлок попал туда, куда хотел. Сначала он поискал сейф, потом увидел запертые на ключ ящики стола. Открывая их по очереди, Шерлок доставал все подряд. Из кожаной папки он вытряхнул кипу документов. — Врачебные заключения, результаты обследований Манон и Фредерика Англад, — перевел Шерлок. — Интересно. В столе, кроме документов, хранились деньги и футляры, в которые обычно складывали драгоценности. Джон взял квадратную коробочку, открыл. На ложементе тускло поблескивал золотой кулон с плоским белесым камнем в центре, по краям были размещены жемчужины и рубины. — Эдвард Колонна. — Шерлок мельком глянул на украшение. — Ну или искусная реплика, хотя не думаю. Кулон принадлежал первой владелице дома. — Это все не ярмарочное развлечение. Ты вообще не соображаешь как себя вести? Бесцеремонно копаешься в чужих вещах, словно у себя в шкафу. — Джон, чтобы успокоиться, разглядывал фотографии на стене: маленькая Манон с родителями, Манон чуть постарше — в школьном платье. Свадьба. Фото с пожилой женщиной на фоне фермы. — Манон Англад скончалась. Таким образом вещи, — Шерлок повернулся вокруг своей оси, — автоматически переместились в категорию наследства. Наследников любой очереди нет и не будет, в итоге барахло становится достоянием государства. Но и государство теперь понятие более чем абстрактное. Поэтому я буду делать с этим барахлом то, что мне вздумается. — Инфантильный и циничный ублюдок. — Джон перевел взгляд на фотографии на столе. Пара, одетая по моде шестидесятых, они же, но намного старше. — Странно. — Что? — Шерлок аккуратно разложил содержимое папки. — Почему нет ничего с сестрой? Шерлок ознакомился с фотографиями, восклицая: «Я идиот! Пропустил самое важное!», потом взял Джона за руки и торжественно провозгласил: — Ты настоящий проводник света. — Не понял. — Ничего страшного, людям свойственно не понимать и ошибаться. Даже я ошибся. Не обратил внимание на снимки. — Ты меня похвалил или постебался? — Джон отвлекся от возмущения по поводу наглого поведения Шерлока. Друг выглядел воодушевленным и увлеченным. — А? Жаль, нельзя реконструировать лица погребенных на импровизированном кладбище. — Кстати, на крестах нет табличек или надписей. — Отлично, Джон! — Шерлок наградил его поцелуем. — Итак, мы имеем дело с ложью или частичной правдой. Манон могла ненавидеть сестру, поэтому снимки Аннет отсутствуют. — Аннет? — Манон упомянула имя сестры. — Шерлок метнулся к документам. — Зять — Бернар. Если она ненавидела Аннет, то это объясняет отсутствие совместных портретов. Манон тридцать семь, на семейном снимке сестры нет. Или Аннет младше Манон на… — он кинулся к стене, — лет десять, однако родители выглядят старо, чтобы родить ребенка. Хотя чем черт не шутит. Если убрать версию с ненавистью к сестре, то остается вариант, что Аннет не была сестрой Манон. — Почему? — А почему нет? Подруга, родственница, случайная прохожая. — Погоди. — Джон просмотрел бумаги, нашел заключение на английском языке. — Манон перенесла инфаркт миокарда в двадцать девять. И у нее была приобретенная кардиомегалия. Она могла умереть внезапно, о похожем случае я читал в учебнике. Внезапная сердечная смерть. — И с такими диагнозами ей запретили рожать, я более чем уверен. — Шерлок едва ли не светился от счастья. — Но она упорно хотела забеременеть. Смотри, отказ, полученный в клинике репродуктивной медицины в Лондоне. Сделанные там же спермограмма, УЗИ мошонки, генетический скрининг, ДНК-тесты. Мсье Фредрик Англад был стопроцентно здоров как мужчина. — Так-так. — Шерлок просмотрел другие документы. — Отказы из пяти клиник по всей Франции. Результаты обследований мсье Англада. Итак, ложь номер один — бесплодный муж. Ложь номер два пока что под вопросом. Сестра или нет? — Кузин и кузенов часто называют сестрами и братьями. — Я в курсе. — Шерлок опять уставился на фото. Джон сложил документы в папку и сунул в верхний ящик. — Шерлок. — Помолчи, я думаю. Ты не представляешь, как тяжело заставить мозг работать. — То он у тебя как ракета, то не работает. Я кое-что нашел. — Джон показал бумажный лист, свернутый в рулон и перевязанный красной ленточкой. — Предполагаю, что Аннет с мужем могли попросить приют у Манон после конца света. И опять я что-то пропустил! — Шерлок сдернул ленту и развернул лист. — Валялось в самой глубине ящика. И что это? Завещание? Признание в убийстве? Шерлок удивленно воззрился на Джона. — Откуда ты знаешь? — Ты о чем? — Не держишь нить разговора. Это действительно признание в убийстве. Манон замучили совесть и страх перед адскими муками. — Что, так и написала? — Да. — Шерлок провел пальцем по нужным строкам. — Она кается в совершенных преступлениях, но оправдывает их желанием помочь, цитирую, «бедным детям». Аннет и Бернар Веверы спаслись во время катаклизма и ехали куда глаза глядят. Наткнулись на Манон. Прожили здесь десять месяцев... ну у меня совсем все плохо. Два автомобиля. Один, сгоревший на дороге, второй принадлежал Паскалю. А где машина Манон? В гараже Паскаля транспортных средств нет. Странно... — Веверы могли пешком прийти, тогда сгоревшая машина — собственность Манон. — Да, — с неохотой согласился Шерлок. — Звучит логично. Неважно. Манон пишет: «Господь открыл правду: Аннет — негодная мать». — Почему? — Без понятия, объяснения нет. — Шерлок дочитал до конца. — В общем, во время схваток Манон прикончила Аннет, задушив подушкой, разрезала живот и вытащила младенцев. Джон присел на край стола. — Ты ведь не врешь? — Нет. — Шерлок оскорбился. — На полке французско-английский словарь, возьми и сам переведи. — Ну ладно, ладно, верю. — Детей было двое, Манон не солгала, но они почти сразу умерли. — Она неправильно сделала кесарево. — Манон подробно расписала убийство Аннет, а про Бернара сказано: «Выстрелила в голову, умер на месте, не страдал». — А Паскаль? — О нем ни слова. — Шерлок бросил исповедь в стол. — Секрет раскрыт. — Как же она тащила на себе хозяйство, будучи тяжело больной? — При жизни тетки нанимали рабочих. Потом помогал Паскаль Барту, наверное, подбивал клинья к Манон. Ты заставил меня сортировать вещи, которые отдала Манон. Четко видно, что принадлежало Бернару Веверу, а что — Паскалю. Дорогие бренды, современные модели привез Бернар. Потрепанные, с зашитыми прорехами, устаревшие вещи — от Паскаля. И по этим шмоткам заметно, что Барту вкалывал на огороде, в курятнике, на винограднике. В карманах листья остались. Ох, ну эти Веверы и идиоты! Таскать за собой вещи, да еще в таком количестве! Ничего умнее не придумали. Хотя о чем я говорю, это же люди. — Ты тоже человек. Ну теперь ясно почему ты так долго возился с одеждой. — Люди смотрят, но не наблюдают. О, забыл сказать. Мой мобильный заработал. — В смысле? — Сети нет, но он хотя бы включился. — Слушай. Как думаешь, зачем Манон нам лгала? Она могла вообще ничего не говорить. Ну кресты и кресты, так нет, придумала целую историю. — Она солгала частично. И не забывай, Манон по-настоящему верила в наказание за грехи после смерти, ее мучила совесть. Ты не замечал за ней привычки бормотать? — Замечал. — Уверен, что она молилась, просила прощения у мертвецов. Содеянное грызло Манон, потому она и начала оправдываться перед нами, перед собой. — Или убедила себя в правдивости лжи. Ну это вообще сюжет для фильма. Манон прикончила кучу людей, а потом сочинила альтернативную версию событий. — И почти убедительно рассказывала. — Ой, да не говори, что сразу ее раскусил. — Скажем так, не до конца поверил.***
— Я не могу. — Джон стоял напротив вольера, где бесновались псы. — Просто не могу. — Представь, что это роботы. Слишком правдоподобные роботы. Давай поскорее, а то могила сама себя не выроет. — Ты же химик, придумай средство, чтобы они наелись и уснули навсегда. — Джон прицелился в одну из собак. — Из чего придумать? Из аспирина, витаминов и валерьянки? — Я не буду их убивать. — Джон опустил ружье. — Давай я выпущу собак, и ты точно… — НЕ ВЗДУМАЙ! — взревел Джон. Псы заткнулись, Шерлок тоже. — Короче, я иду копать могилу, а ты включай свой сверхгениальный мозг. — Мозгом собак убить? — Не язви, — прошипел Джон, положив ружье на землю, — у меня башка пухнет от событий и фактов. Он взял лопату и пошел к кладбищу, куда с помощью Шерлока отнес тело Манон. Джону не хотелось работать, ему хотелось как следует выспаться. Но он твердо знал, что в вопросе физического труда на Шерлока не стоит полагаться. Закончив с ямой, Джон завернул Манон в простыню, обвязал веревкой. «Позвать или не позвать Шерлока?» — он прерывисто вздохнул и, сказав: «Извини, другого выхода нет», столкнул тело в могилу.***
Шерлок равнодушно воспринял весть о смерти Манон. Его взбудоражила возможность выяснить все о женщине. Что-то не давало ему покоя после того, как Манон более развернуто поведала о трагедии. И вот, прочитав исповедь, Шерлок снова ощутил скуку, ему казалось, что он физически чувствует, как в голове замедляются мыслительные процессы. Загадки больше не было, Шерлок снова остался без ничего. Ротвейлеры улеглись на землю, пристально следя за человеком. — И что с вами делать? У нас с Джоном коты, вы их сожрете. — Шерлок прохаживался перед входом в вольер. — Джон не хочет вас убивать, я, в принципе, тоже не горю желанием. Ну хорошо, сегодня я дам вам еды, а завтра… Посмотрим. Ранее Джон рассказывал, что Манон утром и вечером кормит собак кашей с мясом. В холодильнике в летней кухне стояли два закопченных казана. Шерлок наковырял кашу в миски, принес к вольеру. Собаки мигом вскочили. — Та-а-ак, — Шерлок замешкался, — под калитку не просунуть. Если открою, то вы на меня наброситесь. Подождем Джона, он иногда сообразительным бывает. Джон не обрадовался вопросу Шерлока о кормежке собак. Он зашел с другой стороны вольера — ротвейлеры чихать на него хотели. Их гораздо больше привлекало содержимое мисок. — Заинтересуй животных, прояви фантазию. — Шерлок поставил миски прямо перед калиткой. — Ну, давай, я в тебя верю. Джон посвистел, постучал по ящикам рядом с вольером, попинал ограду из сетки. Ротвейлеры, вывалив языки, усиленно дышали, уставившись на еду. Джон перестал для них существовать. — Тогда я открываю. — Шерлок поднял руку к задвижке. Джон заорал: «Не смей!» Все произошло за считанные секунды: скрипнули петли, Шерлок впихнул миски в вольер и захлопнул калитку. Ротвейлеры, офигев от наглости человека, набросились на еду. Джон подбежал к Шерлоку и врезал ему. — За что?! Ты давал клятву Гиппократа! Какой после этого из тебя медик? — Да вот какой есть! — Джон толкнул друга к дому. На кухне осмотрел Шерлока, достал лед из морозилки, завернул в полотенце и велел приложить к пострадавшей скуле. — Ты феерический идиот. Собаки могли тебя разорвать. — Не преувеличивай, я не кот. А ты, получается, испугался. — Да, бл… я испугался. — Джон сел на второй стул. — Чуть сердце не остановилось. — Насилие — это плохо. Признак потери контроля. — Переночуем у себя, а завтра займемся переездом. Этот дом в отличном состоянии, а в нашем крыша протекает. — Мы же ремонтировали. — Недоремонтировали. Пойдем. Джон довел Шерлока домой, крепко держа под руку. Теперь его мучила совесть. — Извини. — Он повторно осмотрел Шерлока. — Будет синяк. Сильно болит? — Да. — Тошнит, голова кружится? Нет? Отлично. Пока что приляг, я ужин приготовлю. — Я не сержусь на тебя, Джон. Я заслужил наказание. — Не заслужил. Я перегнул палку, нельзя так делать. Прости, хорошо? — Я всегда тебя прощу.Спустя неделю
Кошачье семейство крайне негативно отреагировало на переезд во двор с собаками. Едва коты увидели ротвейлеров, как тут же словно испарились. Пока Джон возился по хозяйству, Шерлок перерыл дом Манон, начиная от подвала и заканчивая чердаком. Он сунул нос во все углы, в шкафы, в тумбочки, на полки, не пропуская ровным счетом ничего. Все осматривалось, изучалось и вносилось в каталоги Чертогов. Вещей было великое множество, особенно благодаря наследию тети Манон. Шерлок ничем больше не занимался, погрузившись в инвентаризацию. Джон наотрез отказывался понимать, зачем вообще это все делать. Через пару дней у него лопнуло терпение, он заставил Шерлока выйти во двор. — Я заканчиваю уборку на огороде, потом нужно проверить ограду. Так что будь любезен, приготовь обед, а заодно и еду для собак. Все необходимое найдешь на летней кухне. Дрова я принес, огонь в плите разжег. Шерлок рассеянно слушал, и было заметно, что мыслями он черти где. Джон слегка его встряхнул. Шерлок «проснулся» и сказал: — Обед и корм для собак. Я понял. Джон был уверен, что Шерлок как-то да облажается, уж слишком у него был отстраненный вид. Придя с огорода, он обнаружил в доме на кухонном столе тушеное мясо, спагетти и салат из капусты. Из дальних комнат слышалось шебуршание. Джон заглянул на летнюю кухню: на потухшей плите остывала каша для собак. Приняв душ, он переоделся и позвал Шерлока обедать. Тот почти сразу пришел, однако Джон прогнал его мыть руки. Обедали в тишине. Шерлок пребывал в Чертогах, механически пережевывая пищу. Джон слишком устал для светских бесед. В голове вертелось: «Ограда на соплях держится, надо укрепить, причем поскорее. В курятнике в стене дыра, кирпичами заложу. Нет, не годится, зимой будет продувать. Надо… надо.. надо…» Будущее вдруг показалось ему невыносимым, похожим на бесконечную пытку. И Шерлок, выглядевший словно не от мира сего, вызывал раздражение. Джон прикусил ложку, чтобы не накричать на друга. Слезы подступили к глазам, он встал и, отвернувшись, вытер лицо. «Я словно на каторгу попал». — Джон взглянул на свои руки, огрубевшие, покрытые порезами и царапинами, как зажившими, так и свежими. Под ногти въелась земля, Джон, подойдя к мойке, попытался выковырять ножом грязь. Ничего не получалось, будто кто-то сделал Джону татуировку. — Ты расстроен, — констатировал Шерлок. — Помолчи. — Есть интересные находки, например, украшения от Рене Лалика, лампы Тиффани, платья от Баленсиага шестидесятых годов. Алансонское кружево, фарфор Кемпфа. Насобирается добра на целую антикварную лавку. — Шерлок говорил медленно и размеренно. — Столовое серебро Тома. Мы можем пользоваться сколько захотим. Поставим тарелки прямо здесь, почему нет? Только представь, как тряслась тетя Манон — ее звали Жюльетт — над серебром, фарфором, кружевом, побрякушками. И ей бы в страшном сне не привиделось, что придет день, когда ее дорогущее барахло обесценится. И я не нашел документов Аннет и Бернара Веверов. Манон все сожгла, скорее всего. Джон, убаюканный голосом Шерлока, закончил обед, тяжелые мысли куда-то улетучились. «Я помою посуду, отдохни, — сказал Шерлок, помогая Джону встать, — что-то ты совсем вымотался». Он уложил Джона на софу в гостиной, укрыл пледом.***
— Просыпайся. — Зачем? — Джон поморгал, не в силах толком открыть глаза. — У нас гости. — Собаки, волки, кошки, — перечислил сонный Джон. — Это люди. Поэтому вставай.