***
Парень проснулся. Мокрые руки снова дрожали, а со лба стекала капелька пота. Ну и сон ему приснился. Что произошло? Было так спокойно и красиво, а потом...ох-х, впрочем, как обычно. Накахаре всегда снились, снятся, и будут сниться кошмары. И, к сожалению, с этим ничего не поделаешь, Чуя давно это понял. Ещё немного полежав, смотря в белый потолок, он перевернулся на левый бок, пошарил под подушкой и, достав оттуда свой телефон, посмотрел время 07:58 "Такс, ну можно ещё поваляться," – подумал Чуя. И только он собирался отправить своей маме сообщение "с добрым утром", как за дверью послышались осторожные шаги. Чуя по привычке быстро выключил телефон и прикинулся спящим. Стоп, зачем он это сделал? Он же не дома, а в лагере, ему нечего бояться. Парень лежал с закрытыми глазами. Дверь с легким скрипом отворилась. В комнату кто-то медленно вошёл. Что происходит вообще? Кто это? Что он тут забыл? Стало тихо, лишь где-то на улице было слышно пение птиц. Но рыжий не спешил открывать глаза, мало ли что? Но, вдруг, над ухом что-то резко зажужжало. По огненным волосам чем-то провели. Звук напоминает бритву... Стоп, чё? – АААААААААА, – заорал Накахара, резко подскочив с кровати и ударившись мизинцем об угол. Было больно. Перед ним стоял Дазай. Что он тут забыл? И какого хрена тут происходит? Вожатый сначала смотрел на Чую с удивлением, но потом прикрыл рот ладонями и расхохотался. – ТЫ СОВСЕМ КОНЧЕННЫЙ?! – рыжему ни капли было не смешно, ведь его только что до смерти напугали. Он схватился за то место, по которому несколько секунд назад провели чем-то. – ЧТО ЭТО БЫЛО ВООБЩЕ? – Хахахаха, сегодня в лагере день розыгрышей! – вожатый протянул свой телефон, на экране которого была изображена бритва. – Вот, смотри, – Осаму нажал на экран и по комнате снова раздалось то неприятное жужжание. – Ну как? Прикольно же? – фрик посмотрел на Чую, лицо которого горело от злости. Было такое чувство, будто тот вот-вот загорится, а ярко-рыжие волосы придавали этому ещё больший эффект. "Какой день розыгрышей? Он придурок что-ли?" – подумал юноша. Мизинец болел. Конечно, он же им со всей дури ударился. Главное, что не сломал. – Да пошёл ты, – Накахара отвернулся к комоду. Достав оттуда джинсы, чёрную футболку с черепом и пару носков, он стал одеваться. – Э-эй, кто тебя учил так разговаривать со старшими? – обиделся Дазай. – И, Чуя, куда подевалось твоё чувство юмора? – Иди уже, – рявкнул рыжий и, сняв с себя футболку, быстро напялил другую. – Чего вы разорались? Дайте поспать, – сонным голосом проговорил Ацуши. Вожатый уже собирался выходить, но напоследок решил ещё раз приколоться. Он подошёл к кровати блондина и, достав из кармана своих штанов телефон, прислонил его к уху спящего. Раздался звук электрошокера. – БЛЯТЬ! – заорал Накаджима. Из-за резкого движения парень свалился со своей кровати прямо на пол. Он хотел подняться и догнать этого клоуна, но не успел. Дазай скрылся за дверью.***
...Каждое утро парень вставал с сухостью и привкусом железа во рту, что очень бесило. Его живот постоянно издавал разные раздражающие звуки. Это были просьбы, чтобы мальчик поел, набрался сил и энергии. Но ничего из этого не происходило. Чуя устал. Честно говоря, Накахара взял с собой весы. Он кое-как запихал их в свой чемодан, так как в нём и так было мало места. Рыжему было страшно, что мать заметит их и снова будет отчитывать сына за то, что он не бросил это, ведь, понятное дело, её это не радовало. Она не понимала, зачем Чуя так издевается над собой. Морит себя голодом, взвешивается, считает калории. Она хотела помочь ему, но не знала как. А денег на психолога попросту не было. Рыжеволосый не мог жить без весов и подсчёта калорий. И каждое утро это повторялось снова и снова... Достав весы из-под кровати (разбирая вчера чемодан, он спрятал их там, чтобы не было лишних вопросов), Чуя аккуратно встал на них. 40.3. Привес. Улыбка исчезла с лица, появились лишь разочарование и злость. "Я на столько ужасен...и не достоин еды в ближайшее время" – думал он И так всегда. Юноше в четырнадцать лет говорили, что он слишком некрасивый и ему стоит похудеть. Эти мысли преследовали его почти три года. И, возможно, они никогда не уйдут из его головы. Он помешан на похудении и сильной худобе. Ему нравятся торчащие кости и впалые щеки. Парень хочет доказать всем, что может быть очень худым и красивым. Он мог продолжать думать об этом, пряча весы обратно под кровать, но к нему сзади подошёл Ацуши. – Э-э-эй, Чуя. С тобой всё хорошо? Ты какой-то бледный... – обеспокоенно спросил Накаджима и сложил руки на груди. Рыжий лишь повернулся к нему и выдавил едва заметную улыбку. – Всё отлично. Пошли на зарядку.***
Все уже были на месте. Одни разминались, а другие клевали носом, всё ещё хотя спать. На улице было свежо и солнечно. Яркие лучи светили в глаза, не давая им полностью открыться, из-за чего приходилось щуриться. Зелёные кроны деревьев мягко покачивались на ветру. Вожатый заметил подошедших Ацуши и Чую. Второй был какой-то уставший. Дазай слегка нахмурился, ничего не сказав, он направился в сторону главного здания. – А где Дазай..? – спросил шепотом Чуя у своего знакомого. – Вроде бы он накрывает завтрак, но я не уверен, что сегодня его смена. Зарядка прошла довольно быстро. Они сделали несколько упражнений, побегали, попрыгали, покачали пресс и поотжались. Для Чуи это было только в пользу. Уже с четырнадцати лет он каждый день делал упражнения для сжигания калорий. И сейчас продолжает их делать, потому что не чувствует себя достаточно худым. Заканчивая разминку, они сразу пошли на завтрак строем. Проходя другие отряды, те тоже уже собирались по парам. Некоторые громко смеялись, а кто-то не выспался, из-за чего постоянно зевал и засыпал на ходу, а те, кому было всё равно на происходящее, просто молча стояли. Все такие разные...Но при этом такие худые...***
Подходя к столовой, всем ребятам сказали мыть руки, а то вожатый оторвёт им голову за непослушание. В помещении пахло свежими булочками с корицей, крепким чаем и другими приятными ароматами. Столовая была очень светлая и просторная. По правую сторону находились большие стеклянные окна. Повсюду были расставлены длинные деревянные столы, рядом с которыми стояли стулья. На стенах висели разноцветные гирлянды из флажков и разные плакаты, на которых говорилось о правильном питании и здоровье. Здесь так уютно и чудесно! Этой столовой можно было любоваться часами. У каждого отряда было по два длинных стола на которых лежали белые салфетки, вилки, ложки, разные виды хлеба на тарелках, несколько горячих чайников и пустые стаканы с тарелками. Каждый человек мог накладывать себе столько еды, сколько хочет. Все были этому безумно рады, но только не Чуя. – Ва-а-ау, какое прекрасное место!!! – воскликнул Ацуши, повернувшись к другу и ожидая услышать его версию. – Угу, красивое... – сказал Чуя. Ком в горле. Каша. Хлеб. Он не успел наложить себе еду, так как Ацуши сам за него это сделал. Ну и зачем? Вот же придурок, ещё и положил очень много. Юноше, смотря на эту овсяную кашу, хотелось заплакать. Ему же не обязательно всё это есть..? Или его всё-же заставят..? Его мысли прервал кто-то, вставший сзади него. – Ребя-я-ят, как настроение? А завтрак нравится? Это был Дазай Осаму. Ну конечно, кто же ещё. Боже, когда Чую уже оставят в покое. – Всё очень вкусно! – закричал кто-то. – Даа, – поддержали его остальные. – Вот и хорошо, – Дазай рассмотрел сидящих, дабы убедиться, что все на месте. Но взгляд его упал на рыжего, который с отвращением смотрел на предложенный ему завтрак. – Чуя, а ты чего не ешь? Не нравится? – Осаму положил свою перебинтованную руку на худое плечо Накахары. "Чего пристал?"– хотел ответить юноша, но вместо этого повернулся к вожатому и сказал: – Нет, всё отлично. Просто я не голоден, – Чуя попытался вежливо улыбнуться. В этот момент живот предательски заурчал, что, конечно же, услышал и сам Дазай. – Так, так, так. Обманываешь? Может, мне тебя с ложечки, как маленького покормить? При всех, – фрик взял ложку Чуи и, зачерпнув немного каши, поднёс к губам рыжего. У него точно всё в порядке с головой? По-моему, его роняли в детстве. Чего прикопался-то? Чуя же сказал ему, что не голоден, а тот что? Собрался его кормить с ложечки, как какого-то младенца? Накахара в яслях что-ли, чтоб его с ложечки кормили? Придурок. Остальные ребята, сидящие рядом, перестали вести беседы и прислушались к происходящему. Кто-то тихо посмеивался, что ещё больше злило рыжего, а кто-то просто молчал и офигевал с происходящего. Ацуши, сидевший рядом, как раз был одним из тех, кто не понимал, что вообще происходит. – Давай, за маму, – Вожатый наклонился к уже красному, как помидор парню. – Ну, Чуя, чего не ешь? Давай, ну хотя бы ложечку, – попросил вожатый. "Боже, может уже съесть эту несчастную ложку, которую он предлагает? Достал меня позорить," – с этими мыслями Чуя, пересилив себя, открыл рот и, съев кашу с ложки, уставился на вожатого. – Ну, доволен? А теперь оставь меня уже в покое, – рыжий очень злился. Его бесила вся ситуация. От самого Осаму, до тупых детей, сидевших за соседними столами, которые смотрели на происходящее и ржали. – Ладно, ребят, я пойду. Приятного всем аппетита, – проговорил Дазай и направился к своему столу. Фрик наконец-то ушёл. Стало легче. Чуя опять посмотрел на еду. "Сколько тут калорий..? Ну, в каше приблизительно двести грамм. А она ещё и с сахаром...триста калорий точно. Слишком много для завтрака." Его взгляд медленно опустился на соседнюю тарелку. "Белый хлеб на сто грамм. Это где-то двести тридцать калорий. Ох-х, ещё хуже." Оставался только зелёный чай. Чуе он очень нравился. Да и для завтрака как раз сойдет. Дазай всё это время наблюдал за этой картиной, сидя за столом вожатых. Чуя вёл себя довольно странно. Рыжеволосый парень каждый раз мялся, останавливался, рассматривал еду, пытался съесть ещё одну ложку каши, но всё равно убирал её от себя. И в итоге остановился на чае. "Почему он не ест? Он же явно голоден. Надо с ним поговорить," – подумал Дазай и, доев свою порцию, встал из-за стола.***
Когда их отряд уже построился по парам, Ацуши, нахмурившись, посмотрел на Чую. – Почему ты ничего не съел? – блондин направился вслед за остальными, а Накахара шёл рядом с ним. – Да так...просто не голоден. Я дома обычно не завтракаю просто, – сказал Чуя. Ему не нравилась эта тема. Какая разница, ест он или нет, всем должно быть плевать на него. Но нет, то Дазай лезет и пытается покормить с ложечки, позоря рыжего на всю столовую, то Ацуши теперь со своими допросами. Почему его просто не оставят в покое? – Ну...ладно тогда. Но в обед обязательно поешь, а то сил не будет, ещё в обморок упадёшь, – юноша посмотрел Чуе прямо в глаза. – Посмотрим, – рыжий ускорил свой шаг, так как они немного отставали от остальных. Накаджима поспешил следом.***
Придя в корпус, Чуя сразу же помчался в туалет. Ему нужно было избавиться от завтрака. Прошло не так много времени, минут десять. Еда явно не успела перевариться. Опустившись на колени перед толчком, юноша долго мялся, но затем попытался вызвать рвоту, и у него это получилось. Парень сильно закашлялся. На глазах выступили капельки слёз. Ну что поделаешь? Так нужно. Пусть это мерзко и противно, но это единственный способ избавиться от ненужной пищи в его организме. Слюна тонкой полоской стекала с его влажных губ. Во рту был неприятный привкус. Накахара неспешно поднялся и, подойдя к раковине, стал умываться и полоскать горло. Закончив с процедурой, Чуя вышел из уборной. Было некое облегчение после этого. Пройдя к своей кровати и достав телефон, он снова посмотрел на время. 09:34 Идти на занятие не было сил и желания, ведь Чуя все ещё злился на вожатого. То он его до смерти напугал, а потом опозорил в столовой, класс. Чуя хотел ему как-то отомстить. У него уже была одна интересная мысль, но для этого ему нужно дождаться ночи, чтобы осуществить задуманное. Его месть будет сладка. Нет, юноша не садист какой-нибудь, он не собирается как-то сильно унижать Дазая или издеваться над ним, но ответочку он, конечно же, сделает, просто стоит немного подождать. Чуя лёг на свою кровать и, достав наушники из рюкзака, стал слушать музыку. Вспомнив, что он так и не отправил своей матери сообщение "с добрым утром", он поспешил это исправить. Через минуту в ответ пришло сообщение. "Доброе утро, сынок. Как спалось на новом месте?""Всё в порядке, мам. Не переживай. Люблю тебя."
"Я тоже тебя очень сильно люблю."