***
С трудом разлепив глаза, я поборол противную усталость и поднялся с подушки, попытавшись сесть прямо. Чувствуя неприятное покалывание в руках, я с нарастающим раздражением вытащил из себя иглы капельниц и сразу же уткнулся лицом в ладони, стараясь выровнять дыхание. В теле чувствовалась неприятная усталость, дико хотелось лечь обратно и заснуть, но делать я этого, конечно, не буду, по крайней мере до тех пор, пока не разберусь, какого, собственно, чёрта я всё ещё жив. План был построен идеально, и за столько времени дорабатывался по несколько раз. Всё обязано было пройти по накатанной, но и тут меня обломали, продлевая мои мучения в этом отвратительном мире. Какого вообще хрена этот рыжий олух припёрся? Спал бы себе дальше, но нет, нам же нужно похерить все планы, мы без этого не можем! Более менее придя в себя, я осмотрелся вокруг. Богатая обстановка частной клиники, удобная койка, отдельная палата, не удивлюсь, если и врачи у меня отдельные, только вот где же они? Разве не должны мониторить пациента двадцать четыре на семь? Впрочем, ладно, так даже лучше, не придётся слушать тупые вопросы и терпеть чье-то присутствие. Откинувшись на мягкую подушку, я улыбнулся. А за улыбкой последовал тихий смех, возможно, это нервное или я сошел с ума… Хотя, я уже давно не являюсь здравомыслящим человеком, а такие вот истории ещё сильнее ранят мою покалеченную психику. Почему этот мир не отпускает меня? Сколько бы я не пытался закончить своё существование — всегда происходит что-то, рушащее все мои планы и стратегии. Пожалуй, свой суицид — это то, что у меня никак не желало получаться, сколько бы ножевых ранений я не получал, сколько бы пуль не ловил и сколько бы литров яда не выпивал, я всё равно неизменно просыпаюсь живым в окружении людей в белых халатах. Если в самом начале это вызывало дикое раздражение и желание тут же разрушить все плоды труда этих смешных человечков, то теперь помимо этого, это вызывает ещё и смех с чувством дежавю. Серьёзно? Что с этой вселенной не так? Ежедневно в мире гибнет минимум сотня прекрасных людей, которые душой и личностью в разы лучше убийцы с отвратительным прошлым, который ко всему прочему ещё и жить не хочет. Но вселенная будто смеётся, забирая жизнь тех, кто хочет жить, и продлевая жизнь тех, кто страстно желает умереть. Вот прямо сейчас я даже не представляю, что делать дальше. Вернуться в мафию? Извините, я уже давно хотел покинуть ее, поэтому вряд ли вернусь туда, даже чтобы просто забрать вещи, я хочу покончить с этой страницей своей жизни, раз с жизнью в целом не получилось. А куда мне пойти ещё? Я немного растерян, ведь, по сути, я не умею ничего кроме как убивать, придумывать «идеальные» планы и стратегии и разбираться с документами… Последнее отметаем, мне претит сама мысль заниматься этим на постоянной основе. У меня банально нет образования, нет желания заниматься хоть чем-то. Если у меня не получается умереть, значит, я превращусь в ту самую амёбу, о которой так часто талдычил рыжик, и буду делать целое ничего. Благо, деньги у меня всё ещё присутствуют, несколько счетов, включая в иностранных банках, на несколько десятков лет безбедной жизни хватит, а зная себя, я растяну до конца жизни… Короткой жизни… Возможно, у меня проснулась бы совесть на мысли об учениках и брате, которых я бросил в мафии, но она уже давно была погребена под гнетом проблем и загонов. Поэтому… Ну, они сами справятся, они воспитывались в жёстких условиях, и несмотря на моё добродушие в последнее время, умели прекрасно постоять за себя и, что самое главное, умели правильно мыслить и не быть доверчивыми. В мафии слишком хорошие долго не живут, и это первое правило, которому обучился я, вступив сюда, обучил и рыжика, обучил и всех остальных. Кто бы что не говорил о ней как о семье, но такой являлись лишь определенные группы и боевые отряды тут, остальные же… Просто были. Смех постепенно стих, а меланхоличный взгляд упёрся в белый потолок. И всё же… Что мне делать? Впервые я чувствую такую растерянность, раньше у меня были хотя бы варианты, сейчас же пустота. Я готовился к смерти, но вновь открыл глаза… Можно опять попытаться? Ну а что… Сюда не спешат, истеку наконец-таки кровью, и никто не успеет в этот раз. Мои мысли прервал скрип открывшейся двери, а после знакомые шаги по направлению к моей кровати. Стул, стоящий рядом, отодвинули и, сев, принялись сверлить меня раздраженным взглядом. Ух, узнаю своего рыжика, снова не в духе, а виноват я. (Ну, в этот раз по факту, ты же учудил, чудила.) — Ну, и как ты себя чувствуешь? — прервал наконец затянувшуюся тишину Чуя. А что мне сказать? Ну, спать хочу немного, возможно пройтись по парку и выпить кофе. Или он про состояние в общем? — Лёгкое разочарование. — Настолько лёгкое, что весит как многоэтажное здание вместе со всеми жильцами — Я продумал всё до мельчайших подробностей, а ты взял и прервал меня. Хотя мой план был уже на завершающей стадии. Счастлив вновь испортить мои результаты? — Ты долбоёб, Дазай, тебе лечиться нужно, — доверительно проговорил мужчина. Тон его был спокоен, что совершенно не вязалось с его раздражением и обычным характером. — Уже лечусь, видишь? — я высунул руку показав в сторону капельниц. — Мы работаем уже не первый год, пора бы привыкнуть, Чуя. — Вот скажи мне, на кой черт ты это устроил? Твои отношения с окружающими только пришли в норму. Всё только наладилось. Ты только стал вести себя нормально, а не как отбитый придурок с фетишем на собственные страдания. Но нет, ты это похерил и пошел убиваться. — Под конец предложения он встал и принялся ходить по палате, дабы справиться с собственным раздражением. Обычно в таком его состоянии кто-то обязательно получает по хребту, зачастую я, но сейчас иной случай, как говорится лежачего не бьют. — На кой. Сука. Чёрт?! — Возможно, с твоей стороны, всё действительно казалось таким радужным — только вот жаль, что во время своих наблюдений ты не заметил, как я понемногу умираю от перегрузки на нелюбимой работе. И умираю далеко не физически… — Но это только со стороны, к тому же я никогда не скрывал свои мотивы и желания. Повторюсь, за столько лет можно было и привыкнуть. — Твои ученики волнуются за тебя. Они очень расстроены из-за твоей безрассудности, Кюсаку чуть не сорвался, уничтожив половину наших бойцов, а ты прекрасно знаешь, что бы это могло значить. — Вот только не нужно давить на мою совесть, Чу, ты же знаешь, что её остатки уже давно канули в бездне. — Хотя отрицать то, что эта новость заставила меня насторожиться, я не мог. Он ещё маленький и эмоции контролирует плохо, да, он добрый, но это не отменяет того факта, что может убить. Причем не своими руками, а своей способностью, она пугает многих. Естественно, было много предложений запереть его в подземельях порта, только вот за него всегда всегда вступались мы с рыжиком, а там и Кое была на подхвате. Она любила детей, а для Кью была не то старшей сестрой, не то заменой матери. — К тому же, я просто уверен, что ты не станешь сидеть в стороне и наблюдать за происходящим. Твое чувство справедливости, мой дорогой, не позволит просто наблюдать, как ребенок, даже не достигший совершеннолетия, губит себя. — Ты знал, что невыносим? — Я хотел было ответить что-то язвительное. Ведь это уже не новость и парень не уставал повторять это каждый раз когда не лень, поэтому, чтобы удивить меня, ему следовало придумать что-нибудь новенькое. Но меня снова перебили. — Заткнись, вытащи голову из задницы и послушай наконец-таки меня. Помнишь, что ты сказал мне, когда произошла вся эта заварушка с Верленом? В тот момент, когда я разом лишился многих окружающих меня людей, а ты, наглая скотина, припёрся насмехаться над моим положением. Что ты сказал после завершения всего этого, помнишь?! Честно сказать, не помню. Те года были не самые счастливые, а ещё у меня было много моментов, с которыми следовало разобраться как можно быстрее, поэтому всё это прошло мимо меня, оставив в памяти лишь отдельные кусочки событий. Признаться, я уже был не уверен даже в собственной личности, в собственном прошлом и настоящем. Слишком уж много проблем в моей жизни. — Молчишь, да? Неудивительно. А вот я запомнил это на всю жизнь, и повторю это для тебя. — Он приблизился ко мне, вглядываясь в мое отсутствующее выражение лица. — «Мне не важно кто ты, монстр или человек, искусственно созданное оружие или ребенок из глубокой деревеньки. Будь ты хоть дьяволом во плоти, ты мой напарник, мой человек. А своих людей я бросать не привык, поэтому живо собрал себя в руки и пошел всем доказывать, чего ты стоишь. Мне не важно, убьешь ты людей или оставишь в живых, устроишь геноцид или милосердно всех отпустишь, главное, чтобы ты принял решение и привел его в исполнение, а не ныл, проваливаясь в пучины самобичевания». — Я действительно мог сказать подобное? Зная себя — мог бы, но… Почему это забыл? Кажется, у меня серьезные провалы в памяти, нужно будет разобраться с этим. — Твои слова помогли мне, и сейчас я хочу вернуть их тебе, чтобы ты действительно знал, что на твоей стороне есть люди, которые могут поддержать тебя. — Он прокашлялся, выглядя немного неуверенно, но смог всё-таки собрать себя в руки, дабы произнести. — «Мне не важно, что было у тебя в прошлом. И расспрашивать тебя об этом не буду, у всех у нас есть свои скелеты. Но твои причиняют тебе одни проблемы. Прошло по крайней мере семь лет с тех пор, как ты вступил в мафию, пора бы уже забыть это все и начать жить с чистого листа. Если забыть не вариант, значит, привыкни к мысли, что в настоящем времени ты в безопасности. Если что-то случится, ты всегда можешь обратиться ко мне. Мы напарники, а своего напарника я бросить не могу.» Честно сказать этот монолог немного сломал что-то внутри меня. Эти слова были чем-то… Новым, странным и непривычным. Мне никто не говорил такого раньше, ни в этой жизни, ни в прошлой. А я, если честно, не ожидал, я привык, что всегда, если такие слова и говорятся, то говорятся исключительно мной в попытках поддержать людей в их начинаниях, кажется, это пошло ещё с прошлого. Конечно, проявлялась эта сторона крайне редко, но мои ребятки например достаточно часто слышали это в свою сторону, Чуя ведь был один из моих людей, поэтому не удивительно, что ему тоже досталось немного в тот тяжёлый период… Но чтобы подобные слова говорились мне… Это очень, очень необычно. Но дабы не показывать свою реакцию, я тихо посмеялся. — Ты такой милый, Чу, долго думал? — Я посмотрел на его побагровевшее лицо, заливаясь смехом. Но, отсмеявшись и видя, что он уходит, тихо произнес. — Мне было важно услышать это. <Накахара на мгновение замер, а после удалился, сказав напоследок: — Я не буду держать тебя, если ты захочешь уйти, но запомни. Даже несмотря на наши посредственные отношения, ты всегда можешь обратиться ко мне. Я же вновь откинулся на перину. Взгляд мой принялся блуждать по палате в попытках зацепиться за что-то, но отвлечься я так и не смог, мысли заполняли собой все пространство. Может, мои установки и проблемы действительно что-то не важное? Все это лишь детский лепет и попытки убежать от реальности, дабы просто забыться и не проживать свою далеко не обычную жизнь. С самого начала, с того злополучного дня, когда все это началось, у меня образовалась установка умереть. Дабы просто не сойти с ума и цепляться хоть за что-нибудь, позже к этому добавилась жажда мщения и ненависть к таким вот людям, а когда с местью было покончено, у меня осталось лишь желания самоубиться, которое не давало скатиться в пучины безумия. Сейчас же у меня забрали и право на смерть, буквально заставив жить, когда мне этого не хотелось. Что сказать, я и сейчас хочу умереть. Кто-то где-то на глубине подсознания шепчет мне, что все мои сомнения — глупости, и мне бы по хорошему продолжить начатое и наконец насладиться тем, к чему я так долго стремился. Но вторая моя половина задаёт логичный вопрос: а для чего, собственно, это все? Почему я так страстно хочу умереть, несмотря на то, что вся эта история закончилась больше десяти лет назад, все участники были убиты и больше никто не смеет играть со мной. Так почему эта мысль все ещё сжигает меня? Потому что я всегда чувствовал себя ненужной деталью, невольно попавшей в этот мир? Потому что чувствовал себя грязным животным, которого даже родители продали? Но они не родители мне. Да, неплохое самовнушение, чтобы опять же не сойти с ума в попытках не выдать себя, но я никогда не чувствовал их своими отцом и матерью, пожалуй, из этой семьи только Кью считался мной младшим братом и то с натяжкой. Но больше никто. Почему тогда я убиваюсь по людям, которые уничтожили меня и собирались уничтожить моего брата? Почему я забыл о той женщине, которая действительно была мне матерью, и о тех людях, которые были мне друзьями… Это как-то лицемерно с моей стороны. Я забиваю на близких, которые несмотря ни на что рядом, ради кучки лицемерных существ, которые при первой же возможности продадут меня за бесценок. Смешно немного, поэтому я и смеюсь. Вряд ли подобная история повторится вновь, и вряд ли кто-то свяжет меня по рукам и ногам без моего на то согласия. На моей стороне не только ум и полезная способность, но и люди с множеством связей. У меня есть потрясный младший брат и ученики, которых я сам же и привязал к себе, показав свою заботливую сторону. Это нечестно плевать на тех, кому обещал поддержку и защиту. Тогда…? Может, попытаться жить без вечного желания умереть и наконец попытаться жить настоящим, а не прошлым? Вряд ли это получится так сразу, но… Попытка ведь не пытка? Я всегда смогу уйти, бросить все раз и навсегда и наконец провалиться в небытие. Не думаю, что Чуя спасет меня, если я попытаюсь умереть в Румынии, в лесах, или глубоко на дне. Не может ведь вселенная меня вечно спасать. За своими размышления я не заметил, как задремал, дрёма была лёгкой, ведь несмотря на то, что тело ещё не восстановилось и требовало полноценного отдыха, инстинкты не давали заснуть. В процессе ко мне заходили врачи, проверяя работу приборов и проветривая палату, а после ушли, оставив окно открытым. Солнце уже было высоко, когда я наконец открыл глаза и сел на койку. Это все, конечно, очень хорошо, но так больше продолжаться не может, туда-сюда меня снова навестят, и в этот раз это может оказать не Чуя, а к встречи с мелкими я пока не готов. При мысли о том, что я должен им объяснить, почему я так поступил, я чувствовал себя растерянным. Поэтому с этим повременим, уверен, все тот же рыжий придумал какую-то отмазку. Поднявшись с кровати, я сразу же застыл, увидя свои обезображенные запястья, не скрытые белой тканью бинтов. Значит, их видели? Вот только этого мне не хватало, если кто-то заикнется о том, что ему жаль, что со мной это произошло, я выбью ему все зубы. Терпеть не могу жалость, а ее не миновать после раскрытия всех карт. Благо рыжик не стал акцентировать на этом внимание, понимает, чем это может закончиться. Встав на ноги, я чуть покачнулся от непривычки, но спустя несколько минут смог более уверенно чувствовать себя. На мне были больничные просторные одежды, которые немного бесили своей белизной, просыпалось иррациональное чувство отвращения к больницам, но я смог сдержать себя. В тумбочке рядом лежали мои документы вместе с банковскими картами, чуть ниже расположились пакеты с разнообразной одеждой и мобильный телефон. Я усмехнулся, не трудно догадаться, кто такой предусмотрительный оставил все это здесь. Нужно будет поблагодарить его чуть позже. Слишком уж много он делает для человека, знакомство с которым с первых минут не задалось. Рядом в пакетике нашлись небольшие рулончики бинтов, и я, посмеиваясь, принялся привычными движениями обманывать руки и шею. Потом откопал на дне пакета бежевые брюки, обычную рубашку, туфли и жилетку. Хотел было и галстук повязать для завершения образа, но передумал. Член исполнительного комитета не умеет завязывать галстуки, это, конечно, комедия… А вот ни пиджаки, ни плащи мне не приглянулись, хотя было их три штуки с разными цветами. Только вот ни белый, ни черный, ни тёмно-синий мне не понравились. Неприятные воспоминания навевают. Поэтому я просто распихал документы по карманам, а телефон оставил в руках, мне ещё придется совершить звонок. В глаза тут же стали лезть порядком отросшие пряди волос, несколько минут я безуспешно пытался привести их в порядок и хоть как-то закрепить или собрать, но получалось плохо. Поэтому, нащупав в небольшой аптечке маникюрные ножницы, я наклонился к зеркалу и принялся подрезать секущиеся кончики. Получалось вполне сносно, правда челка вышла странная, но это решилось бы с покупкой лака. Поэтому, нормально. Выходя из палаты, я принялся приветливо улыбаться всем проходящим мимо врачам и пациентам. Главное выглядеть уверенно, будто так и должно быть и, возможно, они не хватятся так быстро. Уже на выходе из больницы я увидел небольшую напольную вешалку, на которой висела одежда. Мне приглянулся весящий там бежевый плащ, который по виду идеально подходил для моего роста. Я так же спокойно подошёл, забрал и вышел. Нет, ну если нравится, почему я должен отказывать себе в удовольствии надеть это? А если камеры запечатлели… Ну, рыжий разберётся, я в него верю. Если я принял решение попробовать начать жизнь с чистого листа, значит, нужно разобраться со своим прошлым. Хотя бы с боссом, поэтому… Вбив в телефон выученный наизусть номер, я принялся ждать. — Не думал я, что ты свяжешься со мной так скоро, — послышался спокойный голос с той стороны провода. — Мне докладывали, что ты находишься в тяжёлом состоянии. Снова нарушаешь режим? — Приветики, босс, с состоянием все отлично, по крайней мере я могу с вами говорить, — проговорил я, не останавливаясь и шагая к знакомой кафешке. — Ну, раз такое дело, самое время вернуться к своим обязанностям исполнителя, как никак прошел уже месяц, а за это время скопилось достаточно большой фронт работ. — Ух-ты, прошел аж месяц? Переоценил я свой организм. — Ох, нет-нет, босс, самое время найти нового исполнителя, ведь я, к сожалению, увольняюсь. — Я пытался звучать как можно более легкомысленным, хоть и прекрасно осознавал, что из мафии выход лишь вперёд ногами или же… С компроматом на руках. — Уже уходишь? Печально, нам будет не хватать такого прекрасного работника как ты. — Мне больше нечего искать в ваших рядах, надеюсь на ваше понимание. — Он прекрасно понимал, что на руках у меня есть хорошие сведенья, при получении которых полиция будет просто верещать от восторга… И не только полиция. — Конечно, я все прекрасно понимаю, Дазай. Надеюсь, никакая шальная пуля не заденет тебя, всякое ведь бывает. — Ахахах, какой вы шутник, босс. После данных слов звонок был сброшен, а я, усмехнувшись, толкнул дверь знакомого здания, на первом этаже которого расположилась миленькая кофейня. Кофе тут варили просто потрясающий, поэтому, заказав любимый мной эспрессо, я присел в самом уголке помещения. Напиток приятно горчил на языке, да и атмосфера заведения была достаточно уютной. Плюс людей здесь практически не было, не беря в расчет мужчину в очках за дальним столиком и сидящего рядом с ним мальчика в соломенной шляпе. Колоритная парочка, впрочем, она идеально отображает агентство, расположенное на несколько этажей выше. Там работают люди, которых неплохо так потрепал судьба, по крайней мере большая часть членов агенства такие, не удивительно, что Ода нашел там свое место, ведь несмотря на заскоки его членов, они были достаточно уютные человечки, довелось наблюдать за их взаимоотношением, скажем так… Дружнее организации не найти. «Вспомнишь солнце — вот и лучик» Подумалось мне, пока я краем глаза наблюдал за присевшим рядом мужчиной. Выглядел он… Стрёмно, не в плане внешности, а в плане выражения лица, постоянно забываю, что этого добросердечного взрослого даже Мори побаивается. Впрочем, такие огромные круги под глазами и раздраженный взгляд голубых очей пугали не меньше. — Ну и? Так и будешь молчать? — поинтересовался он спустя несколько минут пристального наблюдения за спокойным мной. Я улыбнулся, полностью игнорируя мужчину напротив. Хотя, думаю, тактика игнора тут не подойдёт, нужно что-то более замудренное, например, свалить нафиг из этого места и не появляться тут ближайшее сто лет. Видимо, с помощью своей способности он увидел что-то такое, потому что думал я об этом всерьёз. Из рук выбили стаканчик с кофе, забрызгав весь пол. Я с разочарованием посмотрел на пролитый напиток и просто улёгся на стол. — Ну а что ты хочешь от меня услышать? — Видимо, с моей стороны было действительно по-свински разговаривать с другом на грани смерти. А после пропадать на месяц, без выхода на связь… Его же никто не предупредил наверное… Неудобно получилось. — Ну я жив…? Вроде, к сожалению. — В смысле «к сожалению»? Что это было, чёрт тебя дери?! — Поздравляю сам себя, я заработал достижение «Разозлить самого спокойного человека», всё-таки было бы лучше помереть. Тогда бы не было таких проблем по крайней мере… — Ну, Одасаку-у-у, мы же не первый год знакомы, пора бы привыкнуть и… — Привыкнуть? Привыкнуть?! Как можно привыкнуть к тому, что твой друг хочет убиться? — От такого тона мне стало немного не по себе. Знали бы мои подчинённые, что их начальник боится обычной шестерки, засмеяли бы. Я хотел было подняться, но дорогу мне преградила чужая нога. Иногда бесит, когда твой приятель может заглядывать в будущее. Никакого эффекта неожиданности. — Куда? Мы ещё не договорили, Дазай, пока я не выбью из тебя всю дурь, ты никуда отсюда не уйдешь. — Ну… Тогда тебе придется ночевать здесь, ведь это займет не один год… — сказал и сразу же пожалел, видя, как голубые глаза напротив загораются опасным блеском. — Одасаку, нет, давай не будем принимать необдуманные решения. — Я слышал, ты из мафии ушел. Это так? — Я ушел буквально полчаса назад, откуда он то знает? Но я всё равно неуверенно кивнул на заданный вопрос. — Замечательно, идёшь со мной. Кажется, до меня начало доходить, что именно он хочет сделать. Точнее, не доходить, а я был на сто процентов уверен в своих догадках. — Ода, давай не надо, у меня точно не было планов вступать в ВДА. — А тебя никто и не спрашивал. — Меня взяли под руку и повели на верхний этаж, я пытался послать взгляд о помощи сидящим рядом детективам, но один просто рассмеялся от комичности происходящего, а второй принялся что-то усиленно строчить в блокнот. Во козел, ничего, я тебе это припомню. — Это полное нарушение прав человека, я буду жаловаться в правоохранительные органы. — С твоим списком преступлений, правоохранительные органы будут как никогда счастливы тому, что ты посетил их добровольно. — Меня все продолжали тянуть по коридору к заветной двери, пока я всё-таки не вырвался, отскочив на несколько метров. — Ода, я не умею спасать людей. — Прямо сейчас я был как никогда серьёзен. Я никогда их не спасал, лишь убивал или издевался. Меня не учили спасать, но я прекрасно умею убивать. — Что будет, если рефлекторно кого-то убью? Ты прекрасно знаешь меня и знаешь, что я могу не осознавать содеянное и уж тем более мучаться муками совести. А ваше агентство не приемлет преступления, я могу запросто уничтожить его репутацию своими поступками. Поэтому давай не надо. Это плохо закончится. — Уже прекрасно то, что ты это осознаешь. А значит, сделаешь все, чтобы этого не произошло, или же все, чтобы твои преступления не раскрыли, связав с агентством. — Я посмотрел в потолок, пытаясь вспомнить, какого черта при знакомстве с этим дьяволом я подумал, что поиграть с ним будет интересно? Нужно было уже в тот момент тикать от него как можно дальше, сейчас бы не было таких проблем. — Одасаку… — Ничего не хочу слышать, Дазай. — Меня снова схватили за руку, потянув по направлению к заветной приоткрытой двери. — По крайней мере с нашими ребятами не соскучишься, а если опять попытаешься совершить глупость —Куникида тебе мигом мозги вправит. — Слушай, я… — Дазайка-зайка, давно не виделись. — Не успели мы войти, как мне прилетел мощный подзатыльник, из-за которого я чуть не пропахал носом пол. Спутать удар Акико с чьим-то ещё было просто невозможно. — Ты чё устроил, оболтус?! Умирает он. Я тебе умру, дурень! С того света достану! — Ну, Йосано, не так сильно, я только из больницы. Как ты можешь так относиться к больному? — Я потер больное место, а после всё-таки обнял злющую подругу. У нас с ней всегда были хорошие отношения, пошло это ещё с нашей первой встречи, когда ее только забрали в агентство. Она тогда была немного не в реальности, а я нашел ее удобным слушателем, ну и… Потом она меня, и в итоге знакомы мы уже больше пяти лет. В груди больно кольнуло от воспоминаний, я могу насчитать уже шестерых человек, которые были бы расстроены моей смерти, почему я раньше не думал об этом? — Ещё раз назовешь меня по фамилии, я тебе лицо разобью так, что даже в самой лучшей клинике не соберут. — Думаю комментарии по этому поводу излишни. — Да ладно тебе, доктор А-ки-ко, — протянул я, тут же увернувшись от второго подзатыльника. — Ну и ну, — протянули со стороны. Я повернулся, наконец обратив внимание на ещё одного находящегося здесь человека. Им оказался парнишка, который с неприкрытым разочарованием смотрел на пустую пачку из-под чипсов. Переведя взгляд на меня, он проговорил: — О, так это о тебе Акико с Сакуноске все мозги директору выносили? Сочувствую. — Спасибо, иногда с ними действительно тяжело, — трагично произнёс я, уворачиваясь от очередного подзатыльника и подходя ближе к парнишке. — Осаму Дазай, приятно познакомиться. — Эдогава Рампо, величайший детектив современности. — Он протянул руку, которую я сразу же пожал. Зелёные глаза напротив навевали странное ощущение спокойствия, поэтому я улыбнулся — уже по настоящему, а не наигранно. — Пошли уже, — окликнул меня Ода. — Представлю тебя директору. Развернувшись, я собирался последовать за мужчиной, как за спиной раздался спокойный голос, заставляющий меня остановиться. — Ты сделал правильный выбор. — В чем именно? — У тебя был выбор, — продолжил Рампо как ни в чем не бывало, раскрывая конфету. — Следовать изначальному плану, или же попытаться все изменить. Так вот, ты сделал правильный выбор. Я рассмеялся. Интересный малый на самом деле, нужно будет поподробнее разузнать о нем. — Искренне надеюсь, что это так, Рампо.***
— За тебя поручились несколько моих детективов, поэтому при попытке что-либо испортить, ты сделаешь хуже только им. — Директор Фукудзава чем-то неуловимо был похож на Мори. Но в отличие от последнего не пытался лицемерить и показывал на лице то, о чем думал, не утруждаясь скрывать это за притворными эмоциями. От него веяло силой и безопасностью, да и во время разговора он показал себя как мудрый лидер, заботящийся о каждом подчинённом. Немного непривычно, ведь привычка ожидать ножа в спину не ушла, когда я покинул прошлое место работы. — Не стоило за меня поручатся, однако я благодарен, — проговорил я обращаясь к сидящим позади. — Итак, в чем же будет заключаться моя работа? Это ведь не мафия, вряд ли меня заставят выслеживать и убивать, скорее уж сидеть в душном офисе и работать… Что вообще могут доверить человеку, который доверия не внушает в принципе? — На выбор, либо ты будешь сопровождать Рампо, помогая ему с расследованиями. Либо разбираться с документами. — Сопровождение! — сразу же ответил, я поморщившись при упоминании бумажек. — Но отчёты тебе писать все равно придется, — раздался со спины насмешливый голос Акико. — Какой ужас. Режешь без ножа, Аки. — Привыкай, Дазай, нам теперь вместе работать. — Её смех заставил меня приложить руку к сердцу в притворном ужасе. — Зря я согласился вступить в ваши ряды, — обиженно проговорил я. — Сердце находится с другой стороны, умник, — сказал Ода, а у меня в памяти стали невольно всплывать давно позабытые воспоминания. — Ничего, привыкнешь.***
Работать в агентстве было на удивление приятно. В большей степени из-за того, что окружающие меня люди были… Комфортные. Да, по крайней мере в их окружении моя привычка держать маску шута немного ослабла, искренних эмоций стало в разы больше, хотя эмоциональность в принципе притупилась, и практически двадцать четыре на семь окружающие наблюдали мое расслабленное лицо. Наверное, не стоит говорить, что оно выглядело так, будто меня бесят все в округе… Упустим этот момент. Привыкшие видеть меня несерьёзным клоуном, Акико с Одой были очень удивлены, когда я на протяжении нескольких дней после вступления в ряды детективов не шутил, не бесился и просто не пытался выводить окружающих из себя. Я будто перетек в состояние пассивной амёбы, в котором мне не особо хотелось что-либо делать. Шутить тем перехотелось в принципе, совершать самоубийство тем более. Конечно, вскоре я вернулся к своему обычному состоянию, да и грех не бесить Куникиду, у того вон какая эмоциональность, когда он раздражается. А ещё в такой спокойной обстановке я наконец вернулся к своему ранее любимому занятию — чтению книг. Вкупе с музыкой и очками, безбожно взятыми у Куникиды насовсем, я выглядел эстетично, правда мужчина в этом сомневался и в попытках забрать свою запасную пару очков разбил основную. Вы не представляете, как я смеялся в тот момент. Приверженец идеалов оказался, кстати, достаточно злопамятным и ещё не раз припоминал мне данную ситуацию. Стабильно четыре раза в неделю я сопровождал Рампо на заданиях и с интересом слушал его быстрые разгадки. Он раскрывал их настолько быстро, что даже самые запутанные на первый взгляд дела щёлкались им, как семечки. Его ум поражал, и несмотря на уверения окружающих это была не сверхспособность, а сила, с которой он родился. Это было так захватывающе. По крайней мере, мне бы понадобилось на пол часа больше, чтобы дать свой вывод о том или ином деле, и то я больше опирался бы на логику, интуицию и предоставленные материалы по делу. В принципе со всеми в агентстве у меня были стабильно неплохие отношения: я помогал им, они мне; я смеялся с ними, они со мной; и если так подумать, в компании этих человечков я чувствовал себя на своем месте. Конечно, мне не хватало вечно недовольного Аку, молчаливой Гин и веселого Кью, что уж говорить, мне и рыжего засранца иногда не хватало, но я пытался об этом не думать так часто. Правда, когда не получалось сдержать все в себе, я места не находил, вечно убегал из агентства, прикрываясь делами, сидел чернее тучи и все чаще шутил про суицид. Скажем честно, реакция на мои слова у окружающих была интересная, кажется, при моем монологе на смертном одре присудствовали все, иначе объяснить их общую хмурость у меня не получалось. Только вот мне не нравилась такая атмосфера, вот и старался не шутить так. А если честно, я больше ставил на то, что им не нравилось присутствие такого человека как я в их рядах. И я полностью их понимал, будь я человеком который спасает окружающих, мне было бы не очень приятно находиться в компании отпетого убийцы, одни преступления которого тянут на тысячу пожизненных. Мне то комфортно, а им… Ну, это вопрос. Ладно Ода и Йосано, они то со мной уже не первый год знакомы, да и со смертями и убийствами у них разговор на «ты», а вот остальные… Ну, Танизаки и его сестра по любому ещё никого не убивали и вряд ли видели чью-то смерть, слишком уж они… Наивные? Не то слово, конечно, но близко к этому, скорее чересчур добрые. Я честно старался настроиться на их волну, точнее пытался так же активно участвовать в планах по спасению человеческих жизней, и хоть на первый взгляд там не было ничего сложного, например, предотвратить теракт в торговом центре или выследить грабителя, сбежавшего преступника или же найти потерявшегося ребенка. Согласитесь, ведь задачки из разряда «легкотня». Но стоит копнуть поглубже, как открываются все новые и новые правила и запреты. Например, помимо старого запрета на самосуд над преступником, запрещается ещё и наносить ему увечья, ибо это все может быть использовано в суде против агентства, и вы не хотите знать, насколько сильно адвокаты подсудимого хватаются за такие вот мелочи, чтобы хоть как-то сбить срок своему подопечному. Хоть на психологическое воздействие запретов нет, было бы совсем грустно. Также на задания просто не пускали по одиночке, мне как человеку, который проводил большинство миссий в полном одиночестве, было достаточно неудобно работать в паре с кем-то из агентства. Нет, я умею это делать, всё-таки было с кем научиться, но в итоге получалось так, что я все равно делал большую часть работы самостоятельно и уже под конец объяснял, как я к этому пришел. Правда, если мне в пару ставили например Куникиду, он вечно дёргал меня из стороны в сторону, делился мыслями и заставлял делиться мыслями в ответ. В этом плане наш дуэт получался более сплочённый… А ещё для меня было прямо-таки в новинку то, что члены этой организации не чураются «разговаривать», обсуждать не только работу, но и хобби, занятия вне работы, обсуждать то, что не нравится, слова, которые могут задеть, или вопросы, которые лучше не задавать. Для меня, как для человека, привыкшего держать все в себе, сбрасывая напряжение во время самоповреждения (которое так сразу бросить не получалось), было это дико. Буду честен, я не умею говорить словами через рот, общаясь с помощью намеков, завуалированных предложений и полунасмешек, полу-сарказма, в которых чёрт ногу сломит и все равно не разберёт. Кто понимал (в основном Рампо — в силу своего ума, и Ода, который знал меня дольше остальных) — тот понимал, а кто не понимал — тому я не спешил объяснять. Это стало таки огромной проблемой в отношениях с окружающими, я просто не могу выразить свои мысли прямо без прикрас. Я открывал рот, собираясь сказать, что мне неприятно, когда у меня спрашивают о бинтах, но у меня раз за разом вырывалось лишь: — Это просто моя изюминка, — говорил я, подкрепляя слова обворожительной улыбкой. Или: — Тебе не дают покоя мои бинтики? К сожалению, смогу показать что под ними только после свадьбы. — А вот это предложение сопровождалось игривым подмигиванием и быстрым уворотом от Акико, конечно, если она находилась рядом. В такие моменты я не понимал сам себя, ведь скажи я, что это неприятно — все разговоры об этом мигом прекратились бы, но я не мог спокойно говорить о своем неудобстве. Люди не умеют читать мысли, поэтому это все и продолжалось. Но да ладно, всё-таки мне не привыкать, поэтому и это я переживу с лёгкостью. — Эй, господин Дазай! — окликнул меня Кенджи. Оторвавшись от своих размышлений, я перевел взгляд на него и поднял бровь, как бы спрашивая, что произошло. — У нас экстренный сбор через пять минут, нужно быть всем, кто сейчас присутствует в агентстве. — Хорошо, спасибо, Кенджи, сейчас приду.***
— … Исходя из всего вышесказанного, этого эспера нужно поймать как можно скорее, ведь кто знает, сколько ещё бед он сможет принести. — Я откинулся на спинку кресла, полностью абстрагируясь от разговора. Мне, честно, было не интересно очередное дело по поимке съехавшего с катушек эспера, который даже контролировать себя не способен. Плюсом, меня отправить на его решение никто не может, так как я только недавно завершил задание и мне полагается двухдневный выходной. К тому же, у меня книга не дочитана, японская классика это вам не хухры-мухры. — … именно поэтому я думаю, что было бы разумнее отправить на эту миссию Одасаку и Дазая, — раздался ленивый голос Рампо. — Что… — За издевательство? — О, ты всё-таки нас слушал. Прости, Дазай, но миссия не терпит отлагательств, к тому же практически все детективы уже получили свои задания, — проговорил директор Фукудзава. — У меня вообще-то выходной, — попытался возразить я. Получилось это плохо, ведь я понимал, что в любом случае мне придется отдуваться, но попытка не пытка? — Ладно я понял, какие сроки? — Точных сроков нет, — вставил свое слово Ода, в последнее время он работает над каким-то рассказом, поэтому его часто можно застать с планшетом в руках, вот как прямо сейчас.– Однако нам нужно как можно скорее разобраться с этим… тигром — Ладушки, пошли собираться и пробежимся по его следам. — Я поднялся с места и размял затекшую спину. Придётся на время отложить книгу, впрочем ладно, прочту немного позже. Спорить сил не было, да и бесполезно это, я ведь всё-таки работаю здесь, а не штаны просиживаю.***
На улице была отменная погода: и не сильно холодно, и не ужасная жара, поэтому мне как любителю плащей было достаточно комфортно. Мужчина за моей спиной то и дело отставал, делая записи в своем планшете. Меня это ничуть не трогало, так как несмотря на хорошее настроение, я не был настроен на конструктивный диалог. Последнее время просыпалась какая-то усталость, когда я слишком долго находился в обществе людей. Не то чтобы это делало мою жизнь сложнее, но чувство, когда тебя начинает раздражать хороший друг, — противное. Хорошо хоть это отвратное состояние не длится слишком долго, хватает пары часов за книгой, и вот я вновь бодрый как огурчик. — Дазай, — окликнули меня чуть приглушённо, и я остановился дабы подождать мужчину около выхода с оживленной улицы. Кажется, его подхватил поток людей, и именно поэтому он немного отстал. Где-то на периферии сознания мелькнули светлые волосы вкупе с потрясающей расцветки глаза. Но я едва ли обратил на них внимание, ведь время для новых знакомств ещё не пришло, да и место неподходящее. Придется немного задержаться и взойти на сцену немного погодя. — Ты не голоден? С самого утра ничего не ел. — Нет, выпью разве что кофе. — Я перевел взгляд в то место, где заприметил интересную вещичку, только вот там уже никого не было. — Что за кофейная диета, я вообще не видел, чтобы ты ел нормальную еду, не считая тех посиделок в ресторане с исполнительным комитетом. И то, максимум что ты мог подложить себе, так это паста с крабом. — Одасаку по видимому поставил точку у себя в рассказе и спрятал планшет в сумке, а после подошёл к небольшому ларьку, где заказал напитки и какие-то булочки с кремом. — На тебя же взглянуть страшно, одна кожа да кости. — Все в порядке, если бы я хотел поесть — давно бы поел, а так… Это меньшее, чем сейчас должны быть заняты наши мысли. — Продавец достаточно быстро разобрался с заказом, и я уже через несколько минут наслаждался вкусным кофе, закинув небольшую булочку в карман. Мы двинулись дальше, минуя улицу за улицей и приближаясь к порту, находящемуся немного за городом. — То, что нам поручили срочную миссию, не значит, что мы должны выполнять ее в ущерб собственному здоровью. — Мы остановились посередине моста, проходящего над рекой. Та была кристально прозрачной, да и в принципе вид отсюда открывался на море, а если брать в расчет ещё и опускающиеся на город сумерки, это смотрелось завораживающе. — Именно поэтому стоило вместо меня отправить на эту миссию Куникиду. — Я вздохнул, взбалтывая остатки кофе. У него как раз таки не было никаких занятий, он сегодня весь день сидит в офисе. — Ты бы не согласился сидеть и сортировать отчёты по степени важности, поэтому я и порекомендовал назначить тебя. К тому же, после завершения этой миссии у тебя будут четыре выходных, сможешь как следует расслабиться. — Да, ты, как всегда, прав. — Я прилёг на железную ограду, краем глаза следя за интересующей меня личностью. Быстро же он здесь оказался, я думал, придется подождать. Кажется, это место просто идеально подходит для небольшого представления: никто ничего не услышит, никто ничего не увидит. Разве что члены мафии, но и те едва ли рискнут что-либо предпринять. Я отошёл от Оды на небольшое расстояние, пока он, последовав моему примеру, наблюдал за красотой моря. — Кстати, все хотел спросить у тебя… — Сакуноске отвлекся, заметив расстояние между нами, но не предприняв никаких попыток это исправить. Чудно. — Как никак ты уже третий месяц находишься в организации, как тебе работается? — К чему вопрос? Ты ведь знаешь, что здесь мне намного легче, к тому же коллектив более приятный. — Прекрасно, просто иногда ты все ещё выглядишь так, будто с переходом в новую организацию ничего не изменилось. А разве что-то изменилось? Этот вопрос чуть не соскользнул, но я успел вовремя прикусить язык и всерьез задуматься. Что изменилось с переходом в новую организацию? В общем-то… Практически ничего…? Я все ещё работал на кого-то и выполнял абсолютно все, что бы мне не поручили, плата правда за это уменьшилась в несколько раз, но это не особо заметно. Свободного времени стало в разы больше, я мог заниматься собой и своими делами. Мог не бояться получить удар в спину, если немного зазеваюсь, я наконец мог расслабиться и спокойно отдохнуть. К тому же, повторюсь, компания тут действительно была чудесная, люди достаточно добрые, но не наивные, все как на подбор люди чести, вызывающие уважение. Значится, что-то всё-таки изменилось? Условия работы стали лучше. Но чего-то всё-таки не хватало, пока я не мог понять чего именно, но возможно… Я опустил взгляд вниз, наблюдая за странным человечком, который в ближайшем будущем либо окажется под моим руководством, либо отправится в тюрьму, ведь незнание не спасает от ответственности. Возможно, в будущем это разрешится. — Все в порядке, Ода, по крайней мере лучше, чем могло бы быть, поэтому я не жалуюсь. — Я отошёл ещё немного дальше, прикидывая, успею ли я за пять секунд перепрыгнуть через ограждение и упасть. Это рискованно делать в присутствии человека, умеющего смотреть в будущее, однако сейчас все объяснять было бы слишком муторно и долго, моя жертва может сместиться за это время, и план потерпит неудачу. А я хочу как можно скорее вернуться домой и почитать. Я поставил одну ногу на парапет и стал вглядываться в водную гладь, прикидывая, сколько секунд будет длиться полёт. — Однако… — Одасаку замер и в то же мгновение сорвался с места, а я засмеялся и в доли секунд перелетел через преграду, отправившись в свободное падение. Элемент неожиданности и немного логики, и даже человек, способный предвидеть будущее, будет одурачен. Холодная вода приветливо распахнула свои объятия, и я почувствовал ни с чем не сравнимое блаженство. Возможно, это покажется странным, но я любил вот такое вот чувство, когда тебя со всех сторон окружает вода, а ты неспешно идёшь ко дну. Жизнь в такие моменты замирает, и если бы не лимит кислорода, я бы построил себе домик под водой и жил бы в таком месте. Думаю, если когда-нибудь повторно решусь умереть, смерть от воды была бы самой лучшей, несмотря на неприятную боль в лёгких от этого. Сверху меня кто-то схватил, благо не за волосы, а за пиджак, и потащил к берегу. Я откашлялся, выплевывая воду, и наконец поднял голову, смотря на второго участника моего небольшого представления. Странный паренёк, если это конечно парень, ведь несмотря на острые черты лица, волосы его были длинные, да и кадык не такой ярко выраженный, возможно это девушка? Что же, посмотрим. — И как тебя зовут? — Нужно же знать имя своего спасителя, к тому же в документах не было даже малейшего представления о личности которая может скрываться за милейшим котиком. — Ацуши. Накаджима Ацуши. — Голос тоньше, значит, действительно девушка. Миленько, но нужно же прикинуться слепым? Первое впечатление очень важно. — И зачем же ты спас меня, Ацуши-кун? — Не знаю… Просто у меня было такое чувство, что вы нуждаетесь в помощи… — Ахахах… — Какой милый ребенок! Сзади послышались торопливые шаги, а я же уперся взглядом в совершенно спокойную, но настороженную девушку. Её глаза выражали странную смесь безысходности и надежды, и кто же я такой, чтобы бросить такого человека на произвол судьбы? К тому же… нашему агентству как никогда нужны ценные и верные кадры. — Ты… Дазай, твою матьььь! — Хе-е-ей, Одасаку! Кажется, я нашел кое-что интересное. Думаю, директор будет доволен.