Чуть-чуть дальше

По спине Маринетт пробежал холодок. Хотя это было великим преуменьшением: скорее, её всю передёрнуло, как если бы ей на голову вылили ушат ледяной воды. Тишина кухни вдруг стала осязаемой: плотной и тягучей, как резина. В ушах зашумело от накатившей паники. "Откуда. Откуда она знает? Как? Может быть, она бредит? Может, это просто совпадение? Она сумасшедшая. Она может говорить всё, что угодно. Она..." На негнущихся ногах Маринетт спрыгнула с табуретки на пол. Или, правильнее сказать, сползла. От неловкого движения табуретка покачнулась и с грохотом упала на блестящий кафель. Маринетт этого не услышала. "Но что, если она не бредит? Что, если она действительно знает, что говорит? Значит, Адриан - это Кот Нуар. Значит, на показе со мной был не он? Значит..." - Всё хорошо? - на кухню заглянула сиделка. С беспокойством посмотрела на лежащую на полу табуретку, стрельнула глазами в одеревеневшую Маринетт, которая всё ещё пребывала в прострации, и перевела взгляд на Эмили. Та не выглядела напуганной или расстроенной, и взгляд её надсмотрщицы смягчился. - Мадам Агрест, как вы себя чувствуете? Ответа не последовало. Сиделка прошла внутрь, мягко обняла женщину за плечи, повернула её голову и заглянула в глаза, уже покрытые туманной поволокой. Померила пульс. Подняла её руку и отпустила: та мёртвым грузом упала обратно на колено. Эмили была на пути в забытье. "Феликс..." - со злостью подумала Маринетт и инстинктивно сжала ладонь покрепче. Звук шуршащей бумажки вырвал её из оцепенения. Девушка сунула её в сумочку и медленно шагнула к двери, прикидывая, в какой момент они поменялись местами - правда, не так, как предполагалось в плане. "Комната. Его комната", - шаги Маринетт ускорились. Она толкнула дверь из кухни и сморщилась. Холл ударил по слуху Маринетт целой какофонией звуков и света. Журналисты всё ещё не переставали мучить Габриэля Агреста. А Адриан... или, вероятно, Феликс прорывался сквозь толпу людей в сторону лестницы. Репортёры цеплялись за него, как репейник, но тот с завидным упрямством отталкивал каждого, кто позволял себе его коснуться. Взгляд Дюпен-Чен поднялся выше. Двое телохранителей поднимались по ступенькам на второй этаж, и Маринетт с ужасом подумала, что, скорее всего, они направляются в комнату Адриана. Кота Нуара. Адриана. Кота Нуара. Маринетт замотала головой. Поток мыслей, ужаса и сомнений бурлил в сознании, как закипающий чайник. Усилием воли девушка остудила его. Сейчас было важно понять, что делать дальше. Что? Делать? Ответ очевиден - спасать Адриана Агреста. Но что она могла сделать как Маринетт?.. Да они её одним мизинцем уделают. Времени на то, чтобы искать укрытие, не было. Охранники уже почти добрались до последней ступеньки. Ещё немного - и они войдут в комнату Адриана. Схватят его. Отправят к отцу. Выудят признание. Заставят дать доступ к камерам... Боже. "Быстрее. Думай быстрее", - Маринетт осмотрелась в поисках места для перевоплощения. Фуршет? Скатерть висит слишком высоко. Туалет? Далеко. Кухня? Там уже целых два человека! Сдавленно зарычав, Маринетт бесстрашно ворвалась в водоворот людей. Была ещё одна идея. Безумнее некуда. "Левый или правый? Левый или правый?" - Маринетт пыталась вспомнить, в какой именно карман Феликс положил связку ключей, и, вцепившись взглядом в белобрысую макушку, настойчиво проталкивалась сквозь ораву людей к намеченной цели. Кто-то из журналистов зашипел, когда ножка Дюпен-Чен отдавила его туфлю, но та пропустила это мимо ушей. Всё вокруг казалось ей неважным: главное - добраться до Феликса, пока не стало слишком поздно. "Кажется, правый". Она грубо схватила мужчину за плечо. Развернула. Их взгляды встретились. И Маринетт... не почувствовала ничего. Ни чужих мыслей. Ни чужих эмоций. Её сердце не зашлось в безумном ритме. Руки не стали липкими и холодными от пота. Зелень его глаз была холодной и тусклой, как жухлая, заиндевевшая листва в ноябре. Чёрт, да эта подмена была очевидна! Если бы только она удосужилась сразу сопоставить несколько очевидных фактов!.. Стиснув зубы, Маринетт прижалась к парню. Её рука по-хозяйски залезла в карман его брюк, и, кажется, кто-то из репортёров тут же сделал снимок, но девушка не обратила на это внимания. - Какого... На губах Маринетт расцвела победная улыбка: повезло. Феликс рванулся в сторону, но связка ключей всё же осталась в руке наглой девчонки. Она без колебаний нажала на кнопку сигнализации, проткнув Феликса взглядом "Что, не ожидал, говнюк?". Сигнализация сработала без нареканий. Звук сирены перекричал музыку. Лампы в углах холла замигали красным. Никто не заметил, кто закричал первым, но одного восклика хватило, чтобы его подхватили другие. Началась суматоха. Люди, толкаясь, бросились к выходу, мигом позабыв про главных героев этого дня. Габриэль пытался перекричать их, вопрошая у Натали, в чём дело. Та лихорадочно тыкала пальцем в планшет, силясь выяснить причину тревоги. Маринетт нырнула в толпу, словно в океан, кишащий напуганными рыбёшками. Приметив даму в пышном платье, она "присосалась" к ней, наклонилась, прикрыла голову рукой, и... - Тикки, трансформация, - шепнула она, скрестив пальцы. И только розовое сияние пронеслось по её телу, даря облик Ледибаг, как она пружинистым прыжком вырвалась из толпы прямо на лестницу. Появление Ледибаг ужаснуло людей ещё сильнее. - Одержимый? Здесь одержимый! - закричал кто-то из гостей, и беспокойная толпа двинулась к выходу с ещё большим рвением. - Вы двое! - проревел Агрест-старший, когда телохранители на втором этаже, поддавшись панике, затормозили. - Исполнять! Я плачу вам не... - Нет уж! - звонко перебила его Ледибаг. Героиня метнула гневный взгляд в Габриэля и рванула наверх, бросив йо-йо в сторону двух амбалов. Плотная нить обвила их ноги, и мужчины, не успев исполнить приказ начальника, повалились на пол. Йо-йо вернулось обратно в руку Ледибаг. Воспользовавшись короткой передышкой, она добежала до комнаты Адриана. Дёрнула за ручку и тут же обругала себя: ну, конечно, там заперто! Она шагнула назад и, разбежавшись, ударила дверь ногой, целясь в замок. За стеной что-то хрустнуло, брякнуло, и Ледибаг, тяжело дыша, влетела в открывшийся проход. Адриан лежал на полу. Пугающе неподвижный. - О, боже мой... Одна лишь мысль, что с её Котёнком произошло что-то ужасное, заставила её задрожать. Ледибаг кинулась к нему, упала на колени, наклонилась к груди и прислушалась. Звук бьющегося сердца - тихий, но ровный и спокойный - заставил её облегченно выдохнуть. Ледибаг похлопала мужчину по щекам. - Дава-а-ай! Проснись, проснись! Ноль реакции. Стиснув зубы от негодования, Ледибаг потянула его руки на себя, уложила их к себе на плечи и взвалила мужчину на спину. За стенкой послышались быстрые шаги, какая-то ругань. Счёт шёл на секунды. Различив голос Габриэля Агреста, Ледибаг перехватила руки Адриана поудобнее, сцепила запястья у себя на шее, открыла окно и вылетела наружу ровно в тот момент, когда охранники ворвались в комнату, размахивая резиновыми дубинками. Её сердце всё ещё лихорадочно стучало, когда она влетела в своё жилище. Девушка аккуратно положила Адриана к себе на кровать, пригладила растрёпанные волосы и вдруг заметила на его шее крохотную бордовую точку, вокруг которой темнел небольшой синяк. Маринетт тут же узнала след от укола - неужели Феликс что-то вколол ему? - и снова испуганно припала к его груди. Сердце всё ещё билось - мирно и размеренно. Она понятия не имела, что с ним, и лишь надеялась, что этот глубокий сон действительно окажется просто сном. Девушка заботливо поправила руки и ноги Адриана, чтобы не затекали. Провела ладонью по его запястью и наконец позволила себя взглянуть на его пальцы. Серебристое кольцо задорно блеснуло, поймав тонкий лучик света, проникший в комнату сквозь раскидистую листву. Это кольцо... могло оказаться просто кольцом. Но сомнений у Ледибаг становилось всё больше и больше. Укрыв Адриана тонким одеялом, на ватных ногах она ушла на кухню и сняла трансформацию. Ноги подкосились, и Маринетт рухнула на угловой диванчик, обессиленная, как после самого выматывающего боя. Физически она была в порядке, но в голове царил хаос. И то, что всё их мероприятие пошло, мягко говоря, не по плану, было последним из её беспокойств. Маринетт вытащила из сумочки мобильный и обнаружила там несколько пропущенных вызовов и смсок от Альи. Та волновалась о подруге, не заметив её в образовавшейся после показа толчее. На ответ у Маринетт не нашлось сил. Отбросив мобильный в сторону, она достала из сумочки полученную от мадам Агрест записку. Пожелтевшая от времени бумага пахла старыми книгами и немного медикаментами. От неё веяло чем-то странным. Загадочным и пугающим. Заварив себе чая с ромашкой - он, несмотря на своеобразный вкус, всегда успокаивал её нервы в тяжёлых случаях - она развернула записку. Бумага оказалась письмом, которое писали, видимо, не один год: первые строки были почти напрочь затёртыми, почерк адресанта менялся от абзаца к абзацу, а иногда и внутри слова - буквы то скакали, то были идеально ровными, как напечатанные на печатной машинке. "Не уверена, что когда-нибудь смогу дописать это письмо. Не уверена, что оно попадёт в правильные руки. Но я всегда была оптимисткой. И поэтому... Дорогие Ледибаг и Кот Нуар. Если всё сложится удачно, то это письмо прочтёте именно вы". Маринетт вздрогнула и посмотрела на зависшую в воздухе квами, медленно пережёвывающую розовый макарон. Судя по состоянию письма, эти слова Эмили написала уже очень-очень давно. Значит, уже тогда она знала о супергероях? Но откуда? Маринетт же получила талисман всего месяц назад. Да и Кот Нуар, насколько она знала, тоже. - Ты что-нибудь понимаешь? - с надеждой спросила девушка, но квами лишь пожала крохотными плечиками, и Маринетт не осталось ничего иного, кроме как продолжить чтение. "Стоит начать с того, что однажды я умерла". Глубокий вздох. Маринетт отложила записку на стол. - Тикки. Мне страшно это читать. Квами с трудом проглотила последний кусочек макарона и уселась на стол. - Хочешь, я первая прочитаю?.. - Нет. Я... я справлюсь. Маринетт с тяжёлым сердцем вновь обратила взор на письмо. "Мой любимый муж, Габриэль, не смог смириться с этой потерей. Ведомый надеждой воскресить меня, он обратился к древним манускриптам, которыми увлекался по молодости. Так он и узнал про волшебные талисманы - необычные украшения, обладающие самыми разными магическими силами. Они могли защитить, могли утешить, могли остановить сам ход времени... И самыми могущественными среди них были талисманы Божьей Коровки и Чёрного кота. Созидание и разрушение. Они обладали огромной силой. Божественной. Слишком великой, чтобы попасть в руки простого человека. Силой исполнить любое желание. Габриэль зажёгся идеей найти их и заполучить. К счастью, всё оказалось не так просто. Нашлись те, кто смог дать ему отпор. Ледибаг и Кот Нуар - два совсем юных создания, волей случая ставшие хозяевами искомых талисманов, - долгое время боролись с ним и достойно справлялись со своей миссией, возложенной на совсем хрупкие плечи. Но однажды удача отвернулась от них. И они проиграли. Заполучив талисманы Божьей Коровки и Чёрного Кота, мой муж загадал своё желание. Оно исполнилось. Возникла новая реальность - реальность, в которой я была жива. Реальность, в которой живём мы все. Однако... У каждого желания есть своя цена. Платой за мою жизнь стала жизнь другого человека. Девушки. Девушки с золотыми волосами. Я видела её в своих снах, но, увы, так и не смогла вспомнить её имени. Но она... кажется, она была хорошим человеком. С ней мой мальчик вырос бы совсем другим. Весёлым и добродушным. А без неё... Простите. Я отвлеклась. Итак, реальность была перезаписана. Цена заплачена. Но и на этом кошмар не закончился. Жизнь и смерть - это не то, что может тасовать простой человек без всяких последствий. Реальность была... сломана. Это как... записать на кассету фильм, не стирая старый. Возникают ошибки. Затёртости. Сбои. То же случилось и с нашими жизнями. Я была корнем этой ошибки. И я платила за неё. Видения из старых реальностей преследовали меня. Впрочем, оказалось, что не только меня. Я думала, всё это просто сны. Пока однажды двоюродный брат Адриана случайно не вызвал во мне ещё сотни, тысячи воспоминаний и жестоких видений. И тогда я вспомнила, что была мертва. И мой разум не смог справиться с этим. Я сломалась. Порой сознание всё ещё возвращается ко мне, и каждый раз это слишком больно. И всё же я пытаюсь потратить каждую свою секунду с пользой: как сейчас, пишу вам это, возможно, бессмысленное, но полное надежды письмо. Я не знаю, сколько раз мой муж загадывал желание. Не знаю, сколько ещё реальностей было им создано. Но прошу - не допустите того, чтобы желание было загадано снова. Это ловушка. Человек не может управлять Вселенной. Играя в Бога, мы только лишь усугубляем свои страдания. Я знаю, что у моего мужа в кабинете есть тайник за картиной. Думаю, именно там он хранит свои талисманы. Если всё сложится удачно, то в момент просветления я заберу их. И буду надеяться, что они попадут в правильные руки. Боже, пожалуйста, пусть это случится!.. Ледибаг и Кот Нуар. Найдите талисман Кролика, вернитесь в прошлое и не допустите своего проигрыша. Эта реальность должна быть уничтожена. Я верю в вас. И я не боюсь умереть. P.S. В этой реальности, пусть я и жива, мой сын страдает намного сильнее, чем в настоящей. А я желаю ему только счастья". Маринетт ещё несколько секунд смотрела на исписанный лист бумаги, не замечая, как дрожат её пальцы. Поверить в рассказ Эмили Агрест было очень сложно. Новая реальность? Старая реальность? Параллельные миры? Исполнение желаний?.. Всё это было похоже на сказку. Страшную сказку. Однако... несмотря на сумбур, Маринетт не могла не признать, что сама история выходила довольно логичной. Она вспомнила, что нашла талисман Божьей Коровки рядом с особняком Агрестов: Эмили вполне могла подбросить его туда через окно. А что касается других реальностей... Чёрт! Лишь только Маринетт пыталась уложить в голове эту информацию, как её мозг словно взрывался. - Думаешь, это правда? - одними губами прошептала она, повернувшись к своей квами. - Возможно, - подала голос Тикки, которой тоже понадобилось некоторое время, чтобы переварить прочитанное. - Получается, она знала, что ты - Ледибаг, потому что сама же подкинула тебе серёжки?.. И про Кота Нуара тоже... - Скорее всего, - Маринетт бездумно скатала кончик письма в небольшой рулончик и снова раскатала. - Я, правда, всё ещё тешу себя надеждой, что это всё нелепое совпадение. Что я просто оказалась не в то время, не в том месте... Что она просто ошиблась, и всё это - бред больного разума. - Ну, ты можешь это легко проверить. Ты же помнишь, как зовут его квами? - Маринетт кивнула. - Если Адриан окажется Котом Нуаром, то совпадением это уже вряд ли назовёшь. Придётся поверить. Кстати, он просыпается. - Слава богу, - облегчённо выдохнула девушка. Хотя бы одной головной болью меньше: с Адрианом не случилось ничего катастрофичного - это уже какой-никакой плюс. Трансформировавшись и захватив с собой письмо Эмили, Ледибаг практически вбежала обратно в жилую комнату. Адриан не двигался, и лишь повёрнутая на бок голова и распахнутые глаза явно говорили о том, что мужчина наконец вырвался из цепких лап сна. Увидев миледи, он растянул губы в слабой улыбке. Его зелёные глаза блеснули двумя чистейшими изумрудами, и Ледибаг на мгновение увидела в них знакомую зелень глаз своего напарника. - Адриан... - она сцепила руки в замок, чтобы не выдать себя нервными заламываниями пальцев. - Как ты себя чувствуешь? Блондин покачал головой, мол, со мной всё в порядке, не стоит переживать. - Феликс... - прохрипел он, приподнимаясь на локтях, - зараза. Прости. Я не ожидал, что так тупо попадусь. И... Как я тут оказался? Как Маринетт? Ледибаг невольно улыбнулась: надо же. Он думает о её гражданской личности. - Она в порядке. Когда она раскрыла обман Феликса, то нажала на тревожную кнопку. Я... и Кот Нуар спасли тебя. Адриан с сомнением прищурился, и эта гримаса не осталась незамеченной для напарницы. - Что ж... спасибо тебе, - сухо ответил он. - И ему. - Адриан... - девушка подошла ближе к мужчине и присела на край кровати. От страха её дыхание сбилось, а сердце подпрыгивало в груди до самого горла. - Я понимаю, что ты ещё толком не проснулся... Но сделай кое-что для меня. Даже если это покажется тебе глупым. Просто сделай и всё. Пообещай. Ладно? - Конечно, - мужчина принял сидячее положение. - Обещаю. Всё, что угодно. Ледибаг глубоко вздохнула: Кот Нуар сказал бы точно так же. Она облизнула губы. И заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. - Адриан... Скажи: "Плагг, трансформация". Адриан побледнел. Его руки цепко схватили края одеяла, так сильно, что побледнели костяшки пальцев. Он колебался: сказать слова трансформации означало выдать себя с потрохами. Не сказать - вызвать ещё сотню сомнений с тем же итогом. Он молчал не меньше минуты. И, пожалуй, Маринетт поняла всё ещё до того, как он исполнил её просьбу. - Плагг, трансформация. Зелёная дымка окутала Адриана. Растрепала волосы, нацепила на голову кошачьи уши, облекла его в чёрный блестящий костюм. Где-то под одеялом вырос хвост-ремень, вставший торчком. Ледибаг качнулась, борясь с накатившим головокружением. Перед ней сидел Кот Нуар. - Значит, всё-таки... всё это правда, - она крепко сжала лист бумаги и отвернулась. - Миледи. Он протянул руку, лелея надежду взять её ладонь и объясниться. Но та резко встала, не позволив себя коснуться. Она была готова взорваться в любую секунду: то ли в истерике, то ли в рыданиях. Ей нужно было время. Хотя бы несколько минут, чтобы переварить всю эту кашу. - Не нужно, - она положила на кровать пожелтевшее письмо. - Вот. Почитай на досуге. - Что это? - Послание... от твоей мамы. Оставив Адриана один-на-один с самой шокирующей новостью на всём свете, Ледибаг выскочила из окна навстречу шумному городу. Ей следовало проветриться. - Боже мой, - прошептала она в никуда и, пролетев несколько кварталов, опустилась на крышу старинного здания оперы. Небо заволокло тучами. Мелкий дождь плотным туманом висел в воздухе. Присев под металлический резной козырёк, Ледибаг положила голову на колени и заплакала. - Боже мой. *** Феликсу четырнадцать. Сложное время. Уже не ребёнок. Ещё не взрослый. Сердце жаждет бунта и справедливости. И немного - веселья. Сегодня он рассчитывает получить сразу всё. Ещё утром он поменялся местами со своим двоюродным братом. И теперь идёт в сторону комнаты Эмили Агрест. Сегодня она - его мама. Он осторожно стучится в дверь и заходит внутрь небольшой, светлой комнаты, устроенной в нежных, пастельных тонах. Стены разукрашены цветами и архитектурными этюдами, выполненные в акварельном стиле. Уютно. Эмили сидит в мягком кресле, и в свете полуденного солнца, льющегося сквозь решётчатое окно, она кажется прекрасным ангелом, спустившимся с небес. Она очень похожа на его маму - Амели. Вот только в его матери намного больше обыденного и земного. Эмили же вся словно соткана из воздуха и света. Она кажется ему неземной. Феликс в нерешительности останавливается у входа: ему немного страшно. Вдруг она рассекретит его? - Да, дорогой? Эмили даже не оборачивается: слишком занята правками к сценарию своего будущего фильма. Её карандаш порхает над исписанными листами бумаги, а нога слабо покачивается в такт собственным мыслям. Феликсу немного стыдно отвлекать её от дел, но он знает: то, что он хочет сделать, намного важнее любого сценария. - Мам, - он проглатывает нервный комок, - нам в школе задали инсценировать сцену из любимой сказки. Поможешь? - Конечно, - Эмили задумчиво зачёркивает пару строк и прикусывает кончик карандаша. - Какую ты хочешь? Феликс медлит. Страх сковывает его голосовые связки, потому что он догадывается: то, что он собирается сделать, потрясёт её. - Из "Белоснежки". Ты будешь лежать в гробу, а я буду прекрасным Принцем, что освободит тебя ото сна. Эмили переводит на него пугающе-пустой взгляд. Карандаш в её руке ломается надвое. И несколько секунд она сидит неподвижно, глядя сквозь мальчишку. А в следующее мгновение она впивает острый конец карандаша себе под грудь. Феликс закричал и проснулся от своего же собственного крика. Грудная клетка ходила ходуном от участившегося дыхания. На лбу выступила испарина. "Проклятье", - он посмотрел на мобильный, чтобы проверить время: 16:00. После показа прошло всего два часа. И всё это время он спал. Вырубился почти мгновенно, даже не раздеваясь: последней ночью он так и не сомкнул глаз, предвкушая раскрытие тайны, что не давала ему покоя с самого детства. Но, конечно, дурная голова снова не дала ему спокойно поспать и восстановить силы, подкинув мозгу вместо сна старое воспоминание. Болезненное, как загноившаяся рана. С тяжёлой головой Феликс поднялся с постели, устало потёр виски. Сегодня у него снова ничего не получилось. Да, всеми правдами и неправдами он добился разговора с Эмили, но что это ему дало? Ровным счётом ни-че-го. Слабая надежда, что мать Адриана всё ещё хранила в себе остатки разума, полностью растворилась в отчаянии. Достав из кармана листок с нарисованными талисманами, он в тысячный раз пробежался по ним быстрым взглядом. Пятнистые серёжки. Чёрное кольцо. Подвеска в виде хвоста лисы. Браслет с черепашьим панцирем. Он впервые увидел их лет восемь назад. То был короткий сон, в котором он листал старую, потрёпанную книгу, и на каждой её странице было напечатано по быстрому рисунку, которые он и попытался воспроизвести в своих набросках. Этот сон был не единственным. Видения посещали его с самого детства, и Феликс знал, что не одинок в своём "даре". Ещё лет в шестнадцать основав интернет-форум, он выяснил, что множество людей по всему миру сталкивались с подобными галлюцинациями - и особенно в детстве, когда неокрепшая психика ещё позволяла им "видеть". Видения настигали людей неожиданно: в школе, в метро, на уроке литературы. Иногда во сне. И каждый раз эти вспышки сознания были такими реальными и такими пугающими, что рассказать о них решались немногие. Над теми, кто решался, смеялись. Иногда отправляли в психушку. Порой Феликс и сам задумывался, не болезнь ли это. Но что-то подсказывало ему, что это самая настоящая реальность. В своих видениях Феликс видел многое. И Эмили, лежащую в гробу. И эти необычные украшения. И смутное чувство, что с помощью них он мог бы создать новый мир - прекрасный, справедливый и добрый. В котором у него был бы любящий отец. В котором у него остался бы брат. В котором все были бы счастливы, потому что он построил бы этот мир идеальным. Когда-то Эмили была его надеждой нащупать истину. Затем она стала возможностью исправить несправедливость этой реальности. А теперь... Теперь она была лишь сумасшедшей тёткой, чей разум повредился слишком сильно, чтобы помочь ему. Впрочем, не она одна приходила в его видения. Был ещё один человек, который - Феликс был уверен - был как-то связан с видениями. Положив в карман складной ножик, Феликс вышел из комнаты и направился в кабинет Габриэля Агреста. *** Прошло не меньше полутора часов, когда Кот Нуар, отыскав Ледибаг по коммуникатору, пришёл на крышу оперы. Он увидел её не сразу. Слишком неподвижная, слишком прозрачная, похожая на привидение, она сидела под навесом и отсутствующим взглядом смотрела куда-то вдаль, сквозь пелену усилившегося дождя. - Бр-р-р, - Нуар, весь мокрый, присел рядом с Ледибаг и встрепенулся, освобождаясь от лишних капель - ну чем не кот? Брюнетка даже глазом не повела. - Не замёрзла? Могу предложить свои услуги мур-ргрева. Девушка с удивлением посмотрела на своего бодрого и чуть ли не весёлого напарника. Приоткрыла рот, но так и не сумев вымолвить ни слова, слабо покачала головой. Нуар, конечно, предчувствовал, что найдёт миледи в подавленном настроении, но чтобы всё было настолько плохо?.. - Ледибаг... - от былого задора в голосе не осталось и следа. - Ты злишься на меня? Кажется, ты не слишком обрадовалась, узнав, кто я на самом деле. - Шутишь? - хрипло спросила она. - Поверь, это меньшее из моих потрясений. Ноша на сердце Нуара заметно облегчилась. - И что же тогда потрясло тебя больше всего? - Меня потрясло всё! - вспыхнула Ледибаг, раздражённо взмахнув руками. - Всё! Ты вообще читал письмо? Господи... - она приложила ладонь ко лбу, словно её вдруг одолела сильнейшая мигрень. - То, что твоя мать была мертва. То, что наша реальность... ненастоящая. То, что... - Почему же? - перебил девушку Кот. - Очень даже она настоящая. Она просто не первая. - И то, что её надо уничтожить, тебя тоже не пугает? - Предпочитаю решать проблемы по мере поступления, - широко улыбнулся Нуар. Бесспорно, истеричный настрой миледи имел все шансы передаться и ему, но Адриан изо все сил старался сохранять самообладание. - То есть для начала: переждать дождь. Потом - забрать-таки талисманы у моего папаши. А что там делать с реальностями - дело десятое. - Ты несерьёзен, - буркнула Ледибаг. - Неправда. Я предельно серьёзен. Прочитав письмо, я, конечно, тоже был обескуражен... Но немного подумав, я понял, что ничего такого уж страшного я не вычитал. Даже если наша реальность вторична, что мне с того? Кое-что в ней не теряет своей ценности. Ледибаг фыркнула. - Ты, видимо, в душе такой же оптимист, как и твоя мама. - Я просто думаю, что нашей команде хватит одного пессимиста. - Я... - девушка возвела очи горе. - Прости. Я не люблю хандрить. Просто... это слишком. Я не выдержала. - А знаешь, какое лучшее лекарства от страха и хандры? Ледибаг подняла на напарника вопросительный взгляд. Вместо ответа Нуар мягко притянул девушку к себе, уложил её голову себе на плечо и нежно похлопал по спине, точно маленького ребёнка. Ледибаг не нашла в себе силы сопротивляться - прикрыла глаза и, убаюканная ритмичными хлопками, потихоньку расслабилась. Морщинка между бровями разгладилась, мышцы обмякли, плотно сжатые губы приоткрылись. Снова захотелось плакать - но спустя час почти непрерывных рыданий слёз уже не осталось. - Знаешь. Зато теперь стало одной загадкой меньше. Эти наши чужие мысли, - сказал Нуар, когда почувствовал, что миледи готова к спокойному разговору. - Наверно, это как видения, о которых писала мама, - отголоски нас самих из другой реальности. Что думаешь? - Да... - прошептала Ледибаг, уткнувшись губами в плечо напарника, - звучит логично. На самом деле, ей не хотелось думать об этом. По крайней мере, сейчас. Хотелось помолчать ещё хотя бы пару минут, делая вид, что всё нормально. Но у напарника, видимо, были другие планы. - Моё альтер-эго очень беспокоится о тебе, Ледибаг. Первое, что я услышал, увидев тебя, - это то, что должен всегда тебя защищать, - признался он и тут же ощутил, как напарница посильнее вжалась в его грудь. - А что слышала ты? - Я... я не скажу. - Почему? Там что-то... нехорошее? Неужели всё-таки ты хотела меня прикончить? - Нуар засмеялся, но Ледибаг почувствовала в его смехе напряжение. "Боится, что это правда". - Я... Ледибаг отстранилась. Признаться в симпатии своего альтер-эго отчего-то казалось ей жутко смущающим. Но Кот Нуар с таким волнением смотрел на неё, ожидая ответа, что она сдалась. - "Я люблю тебя". Вот что я слышу, - со злостью ответила она, не до конца понимая, из-за чего конкретно злится. - Я буквально схожу с ума рядом с тобой. Заикаюсь. И потею, как школьница. Доволен? - Воу... - глубокомысленно произнёс Нуар, на лице которого за секунду пронеслось с десяток эмоций от удивления до самодовольства. - Доволен. Теперь понятно, почему ты так настойчиво пыталась измерить мне температуру, - он игриво прижался щекой к щеке напарницы. - Мне понравилось. Ледибаг отпихнула его, выпуталась из объятий и скрестила руки на груди. - Сейчас вот вообще не время для шуток, Кот Нуар. - Да какие тут шутки, миледи? Я уже говорил, что пур-р-дельно серьёзен! Получив лёгкий подзатыльник, он весело расхохотался, а с последним смешком вдруг строго посмотрел на свою напарницу. - Я тоже люблю тебя. Ледибаг резко развернулась и, к ужасу Адриана, посмотрела на него так, будто он сказал самую непроходимую глупость в мире. - Сначала это были чужие чувства, - объяснил он. - Помню, как был напуган в первые дни. Этот парниша в моей голове, - он постучал указательным пальцем по макушке, - был просто без ума от тебя. Но постепенно... я понял, что понимаю этого парня. - Ты меня совсем не знаешь, - ослабшим голосом возразила брюнетка. - Если бы ты увидел меня без трансформации... - Нет. Даже вот не думай говорить этой ерунды, - вновь перебил её Кот Нуар. - Даже если в реальной жизни у тебя горб или там крючковатый нос с бородавками... Я не изменю своего решения, - мужчина встретился взглядом с напарницей и постарался вложить в него всю нежность и всю серьёзность своих намерений. - Я ни разу никого не любил, Ледибаг. Мне не с чем сравнивать. Но думаю, это... не спутаешь ни с чем. Между напарниками повисло молчание. Оно не было напряжённым - скорее, задумчивым. - Кот, я... - наконец подала голос Ледибаг. - Ты, конечно, замечательный... Но я... Так быстро... - Я понимаю, - Нуар с улыбкой кивнул. - Всё понимаю. Правда. Это для меня ты лучик света. А для тебя я, скорее, пучок тьмы, - он горько усмехнулся. - Но я постараюсь сделать всё возможное, чтобы однажды ты ответила мне взаимностью. Если ты позволишь. Ледибаг заворожённо смотрела на своего напарника: в его зелёных глазах плескалась надежда. И страх. И нежность. И ещё сотни других оттенков, заставивших её щёки раскраснеться. Ещё ни разу в жизни ей не делали столь пылкого, искреннего признания. Но Нуар расценил молчание по-своему. - Извини. Тебе сейчас, наверно, вообще не до меня, - с грустью бросил он и встал на ноги. Ледибаг, испугавшись, что он, не дай квами, хочет оставить её тут одну и дальше разбираться со своими мыслями, тоже вскочила с места и схватила мужчину за руку. - Кот... Их глаза встретились. Испуганные, смущённые. Жаждущие, полные надежды. - Я бы тоже очень этого хотела, - тихо ответила она и улыбнулась. Этого было достаточно. Нуар стремительно приблизился к ней, положил ладонь на её затылок и в доли секунды сократил расстояние между их лицами. Второй поцелуй был не менее сладким, чем первый. Ледибаг закрыла глаза и позволила себе размякнуть в руках напарника. Позволила ему требовательно сжать её губы. Раскрыть их, проникнуть внутрь языком. Её колени подкосились второй раз за день - но теперь она была совсем не против. Одной рукой Нуар всё ещё мягко поглаживал её волосы между двумя хвостиками. Второй - крепко держал за талию, не давая упасть. Ледибаг обняла его за шею, притянула ещё ближе, углубив поцелуй. Она вжалась в него грудью, животом, ногами - словно хотела коснуться его всем телом сразу. Нуар почувствовал это: усилив напор, он подтолкнул возлюбленную к колонне. Прижал её к каменной кладке, провёл рукой по спине сверху-вниз и, крепко ухватив за бедро, заставил её обнять его одной ногой. Ледибаг отстранилась, чтобы перевести дыхание, и ахнула, когда губы Нуара медленно переместились с губ на её щёку, с щеки на угол челюсти. Затем ниже - к шее. - Котёнок мой... Шёпот на грани слышимости. Она, позабыв всё на свете - и страшное письмо, и свои недавние переживания, - запрокинула голову, позволяя ему целовать её разгорячённую кожу. Зарывшись пальцами в ещё чуть влажные светлые волосы, она вдруг услышала слабое мурчание и тихонько хихикнула. Нуар улыбнулся и, отвлекшись от своего дела, посмотрел в глаза Ледибаг: чистые, как июльское небо. И не такие измученные, как всю прошлую неделю. Внезапно - как по щелчку пальцев - дождь прекратился. Небо стало светлее, ярче. На лице напарников отразилось искреннее недоумение. Когда Ледибаг опустила ногу, выпуская Нуара из своего волнующего плена, мужчина вышел из-под навеса. - Как странно... Судя по тону, он хотел сказать что-то ещё, но резко замолчал. Словно кто-то отрубил сеть, остановив воспроизведение звука. - Кот?.. Что? Ледибаг двинулась вперёд, но тот округлил глаза в таком ужасе, что девушка невольно остановилась. Его взгляд метнулся наверх. И героиня, посмотрев в небо, увидела на нём огромную красно-чёрную луну, разделённую цветами ровно пополам. Кот Нуар начал медленно, спиной вперёд, отходить от напарницы. Его руки и ноги дрожали и двигались так неестественно, словно он боролся с кем-то невидимым. Он бросил ещё один взгляд наверх, теперь уже точно - прямо в фантастический круг, сияющий в бордовом небе. "Она управляет им", - в неподдельном ужасе подумала Ледибаг. - Талисман удачи! В её руки упал красный в горошек зонт. Укрывшись им от магического света, она вышла из-под навеса, выставила руку вперёд, чтобы схватить напарника, но тот, словно устав от тяжёлой борьбы, размяк и, расправив шест, слетел с оперного театра на соседнее здание. - Нуар! - крикнула Ледибаг, но мужчина не обернулся. - Что ещё за... Она открыла йо-йо и посмотрела на коммуникатор. Кот Нуар двигался в сторону особняка Агрестов.