***
— А, то есть надо ещё и с какого-то дальнего расстояния кидать! — Искренне удивляется Кел. — Ну да, — Мари отходит и показывает, примерно, с какого надо. — Как-то так. Ну, у нас это делают не в лесу, но тогда нужно кольцо. — А если я не хочу жениться? — Да не жениться, — посмеялась девушка. — Такое кольцо, которое обычно держится на столбу. Их два, по одному на команду, но ещё одного заброшенного улья я не нашла. — А давай сделаем! Будем вместе гонять на заднем дворе! — Подпрыгивает Кел радостно. — Ага, главное в окно чтобы не залетело, — отмахивается Мари. — Но уже не сегодня. Поздно даже начинать. Хоть и первые мозоли от тяжёлой работы на её руках прошли, молочная кислота давно полопалась, а валиться днём от усталости почти не хотелось, сейчас и правда поздно. Даже если Мари чувствует себя каким-то киборгом, учитывая, что после работы остаются силы на тренировки и прогулки. Ну тогда и Кел тоже киборг, по такой логике на пару с Хиро. Хотя, они лягухи. Может, тут они очень выносливые. Раз фермерство у них почти в крови, считай. — Ну ладно! Тогда пошли назад! Ты там ещё вроде пианиной хотела заняться! — Ага, типа того. Теперь, когда друг взял мяч и уже хотел выходить из леса, нервы вновь охватили. Вспоминались эти хлебники и их товар. Надо будет хоть Нэба проведать. Вдруг его траванули?***
Вартвуд встретил их мертвенной тишиной. Хотя и некоторые соседи ложились рано, не могло же быть всё настолько тихо! Особенно учитывая вырвиушные арии Боунса, что тот любил исполнять иногда именно по ночам. — Т-ты тоже это чувствуешь? — Испуганно интересуется Мари. — Что? Что нас Хиро уроет? Да не волнуйся, нормально все будет! Девушка вздохнула. Может, и сама себя накрутила. Как и случайно вспомнила тот факт, что в этой деревне чужаков не любят. Поэтому просто надо отправиться назад домой и отрепетировать прежде, чем лечь спать! А то ещё какую-нибудь дичь вспомнит! Дома также было тихо. Неужто Хиро и Салли так рано легли спать? Хотя ладно, вдруг устали. Тогда и будить их уже как-то жалко. Даже игрой на синтезаторе. — Я наше-ел! Наше-ел того, кто не с-стал хлебной верс-сией себя-я! — Зашипел голос Хиро сзади. — Эй, Хиро, несмешно! — Сначала взвизгнула, а потом зло и смешно одновременно взмахнула руками девушка, засмущавшись своего испуга. — Кел, ты ему сказал?! — Сказал что? — Удивлённо глянул на подругу он. Мари зло посмотрела на приближающегося Хиро. Но злость сменилась ужасом за считанную секунду. Она мало разбиралась в лягушачьих выражениях лица, но сейчас тот точно не выглядел так, будто отдаёт себе отчёт о том, что делает. Будто им кто-то управляет. И эти загипнотизированные мутные и усталые глаза и вовсе выдавали того с лихвой! Девушка отошла назад к двери, не поворачиваясь спиной к владельцу фермы. Кел промолчал, но повторил эти же действия. Как внезапно сзади Мари что-то тронуло. По ощущениям это была всего лишь лапка головастика, но всё равно было какое-то дурное и очень неприятное предчувствие. И оно не подвело. Дом из открытых окон и двери заполняли соседи с какими-то рваными и неправильными движениями. Девушка схватила Кела и побежала в подвал. Замуровываться в погребе и лаборатории Медузы было бы слишком опасно! Особенно если бы одна из тварей закрылась бы с ними!***
Мари и Кел забежали вовремя. Оба без обсуждения начали удерживать крышку из-за всех сил. Это был единственный их заслон перед ними. — Ты видел их глаза? — Шепчет Мари. — Видел… Кел уже не выглядел таким весёлым и вечно активным. Он тоже был немало так напуган сейчас. — А мы ду-умали, где вы, — отозвался подозрительно знакомый женский голос. — Уху-у, — вторит ей мужской. — Какого хрена здесь происходит?! — Кричит Мари. — Простите. Это не наше решение. Нас для такого создали. Прощайте, — только и отвечает лягушка. По едва различимому силуэту было понятно, что здесь сидят те самые двое хлебных продавцов. — Уху-у, — отозвались уже двое заунывным тоном. Мари злобно на них посмотрела. Взгляд также зацепился и за меч. Но нет, она не будет резать всю деревню! Эти лягушки живые и не виноваты в том, что эти твари их загипнотизировали! Да и вообще они стали как семья. — Видимо, нам пора прощаться Кел… — Шепчет Мари. — Ты хоть и гиперактивный и дикий, зато всегда был таким радостным. Хаха… Хах… Хах… — Эй, ты. Не надо так! — Протестует Кел. — Сейчас мы сыграем в баскетбол! — Кел, какой баскетбол? Неужели у тебя уже мозги поехали? — Просто поверь мне и сыграй со мной в баскетбол! — Лягух отбегает и берёт мяч, что каким-то образом всё ещё был с ним и просто лежал на ступенях в ожидании хозяина. — Что же. Нам всё равно умирать, — нервно засмеялась девушка, видимо, тоже зарядившись подобной энергией от друга. Кел взял мяч и открыл выход. Мари недоуменно пошла за ним. Парень с силой кинул мяч в одного из лягухов. Тому это не доставило сильных повреждений, но оглушило на пару секунд, которых другу хватило, чтобы забрать мяч и приблизиться к двери. Мари только сейчас поняла, в чем идея у того. Поэтому в следующий раз, когда Кел бросил мяч недалеко от пытающегося схватить её лягуха, она пасанула в того, что был ближе всего к напарнику по игре и побежала на выход. Силы ударов, особенно человека, что был гораздо сильнее простых лягушек чисто из-за того, что размеры разные, хватало для того, чтобы оглушать иногда даже секунд на тридцать. Кел тоже не отставал в этом плане. В итоге действие переместилось на улицу. Ни Мари, ни Кела не волновало то, куда они идут. Главное было подальше от этих тварей!***
И команда из двух действительно делала всё слаженно. Мяч у обоих перекидывался туда-сюда с небольшими простительными задержками. От их дома они успели дойти до главной площади Вартвуда. «Здесь могут окружить, надо быстрее,» — пронеслось в голове у Мари. Внезапно равновесия её лишили крепкие руки. Девушка попыталась вырваться, но тащили её туда с адской и какой-то совсем не лягушачьей силой. И ей только и оставалось, что найти глазами Кела и надеяться, что хотя бы он успеет убежать подальше. Но и тут Мари ждало разочарование. Неудавшегося то ли вышибальщика, то ли баскетболиста также тащили куда-то. — Это конец, — прошептала себе под нос вторая неудавшаяся баскетболистка, как увидела вдруг всё этих же двух лягушек, от чего она взвизгнула. — Не кричите, найдут, — говорит тихо лягушка, которая вообще непонятно как выдержала сопротивление человека. А её спутник уже услужливо прикрыл им рты. — Зачем вы вообще всё осложняете? Мари всё же смогла вырваться из схватки и с отвращением отодвинула от себя лапу. Но кричать и правда перестала. Наоборот, принялась за спасение Кела, но того почему-то и не держали особо, лишь прикрыли рот. — Потому что не хочу погибнуть, даже не пытаясь, — с отвращением процедила девушка. Но эти твари и правда сюда не совались. Так что этой минутой можно воспользоваться, чтобы вызнать у этих садистов всё и передохнуть. — Что вы сделали с нашим домом? — Сразу же следом спрашивает Мари. — С домом — ничего, — спокойно отвечает лягушка. — А жители нам нужны для превращения в тосты. — Какие ещё тосты? — Вырвался всё же Кел. — Верните мне брата с сестрой! И соседей! — Мы и сами не хотели ничего делать, — подал голос лягух из этой парочки, что обычно молчал. — Но родители нас не пустят назад на порог. — А жители этой деревни бы пустили! Жили бы с Мари в подвале! — Вам разве самим не надоело это всё делать? — Помогала давить на больные точки Мари. — Уничтожать жителей ради каких-то тостов, когда вы сами это не особо хотите? Продавать хлеб? Вы могли бы делать чай с тофу, например. — Тот чай? — Кажется, грустные и отрешенные глаза лягуха налились светом даже несколько неестественным. — Он точно вкуснее джема, — мечтательно и с придыханием прикрыла глаза лягушка. — Какого джема? — Спрашивает Кел, кажется, впервые слыша это слово. — Жизнеджема. Мы его едим, чтобы нас не превращали в хлеб. А если одного превратили, то второй его кормит, — у лягушки вновь стал преобладать этот заунывный акцент. — Нам не надо было это говорить, — поправил её идентичный ей парень. — Я просто правда устала от этой жизни. Уху-у. — У-у-уху-у… — Кхм-м! Так, подождите, — прокашлялась Мари, чтобы эти двое обратили на неё внимание. — Думаю, я смог договориться, чтобы вас взял тот, кто делает этот чай. — Правда? — В один голос произнесли трое. Кел тоже этому удивился не меньше виновников этого торжества. — Ага. Он нам должен, думаю. А вы рабочие руки, хе-хе, — в голосе той слышалось коварство. Кажется, девушка поняла, как работает логика Вартвудских семей. — Но нас же найдут родители, — сомневается лягушка. — А вы им сказали, куда идёте? — Вдруг интересуется Кел. — Так и сказали. В почти уничтоженную деревню. А в какую — родителям не особо интересно. Главное — хлеб, — поясняет девушка. Кажется, эти двое всё же и правда были братом и сестрой. Если вообще не близнецами. — Тогда и нет проблем. Как приживетесь — так вас будут всей деревней защищать! — Уверенно заявляет Кел. — Кхм! Проблема есть. Нам нужно как можно больше этого жизнеджема и накормить ими всех! — Напоминает Мари. А потом с пугающей ухмылкой выдаёт. — Или рецепт этого прекрасного сока будет уничтожен навсегда, он на бумажках не записан. Близнецы безмолвно посовещались. А потом сестра посмотрела на человеческую девушку и кивнула. — Мы не можем обещать, что вас сразу полюбят, но ваши проблемы, хехе, — вредно говорит Мари. Было видно, что она сильно зла за такое. Но жизнеджем из рук принимает, спасти превыше всего. В итоге все четверо были им вооружены и съели достаточно, чтобы их не трогали какое-то время.***
С превращением было покончено. Хорошо, что жизнеджема оказалось достаточно, а действовал он часа полтора и не давал повторно обратиться. Мари с Келом оставили его запасы себе. Утром раздадут часть всей деревне на случай, если эти близнецы предадут. Жители деревни помогали с тем, чтобы скормить это ещё и своим же соседям, боясь теперь максимум больного укуса. Мари выдохнула, убирая пот с лица. Казалось, что ноги держат её чисто из-за упрямства. И из-за того, что с этими близнецами ещё не всё закончено. — А теперь расскажите, что это за семейный бизнес такой, — серьёзно просит пианистка. Виновница торжества вздыхает, пока очнувшиеся потихоньку приходят в себя. А потом в итоге начинает рассказ: — У нашей семьи давно получалось создавать разумный хлеб. Он мог управлять сознанием любого, кто его попробует по велению того, кто носит с собой Великую Хлебницу. Она передавалась по наследству, как и рецепт. Такие рабы могли служить год прежде чем превращались в тосты. А также превращали в себе подобных всех, кто не ел жизнеджем. Голос у той был заунывный, а слова медленные. От тона ещё больше хотелось спать, но Мари держалась. И чувствовала злость, что тоже нехило так бодрила вместе с уходящим из крови адреналином. — То есть, вы думали, что вот так вот пропади вся деревня и всем будет насрать? — На повышенных тонах спрашивает человеческая девушка, привлекая к себе взгляд старой соседки. — Ваша деревня была на грани уничтожения совсем недавно. Нам надо было сделать так, чтобы все думали, что вас съели, — спокойно на это отвечает лягушка. — Но мы устали так делать. Уху-у. — У-уху-у. — Да-да, — кивнула Мари. — Наверное, вам придётся много работать на Рости, но ничего, этого чая у него хоть утопись в нём. А с работой-то справитесь. Она подошла к пока ещё не ушедшему лягуху. Тот сразу посмотрел на человеческую девушку. — Эт, спасибо, что спасли меня от хлеба! Я думал, он просто полезный! — В нём и так слишком много углеводов, чтобы он был полезным, — отмахнулась девушка. — Но в любом случае, не за этим я пришла. Ты можешь взять к себе этих двоих на работу? Они тебе две пашни вспашут, еды много не требуют, пусть свой хлеб едят. Чаем им платить будешь и жильём. Было видно, что Рости колебался. Но то ли аргументы тире манипуляции сработали, то ли он просто был благодарен чете, с которой сейчас жила Мари, всё же поменяли первоначальное мнение. — Пусть уж лучше оправдают свои ожидания, — зло забубнил себе под нос лягух, идя к близнецам, про которых понял, что шла речь. Накопившаяся усталость тем временем оказалась сильнее девушки. Она осела на бетон, которым ещё по ощущениям лет сто назад была отделана большая часть улиц Вартвуда. Для атмосферы Мари не хватало разве что какой-то сигареты. Но она просто рассмеялась. Всё же дерьмовая эта вещь — династии. Губит не только человеческие жизни…