сборник драбблов по ванпису

Кидд ненавидел тех, кто нихера не сделал для своего статуса. Кто не голодал, кто жрал, что хотел, покупал, что хотел – шмотки, комиксы и прочее – и нихуя, нихуя для этого не сделал. Знать, власть – мировые пидорасы мирового уровня. Ненавидел тех, кто поднимается за счет других. Ненавидел пиздеж. Просто до трясучки, что одно время даже какая-то мелочь могла довести до бешенства. Когда он увидел эту сияющую, улыбающуюся добродушную рожу со слишком недобродушной наградой – да за такие деньги, блядь, маньяков одних ловят! – он охуел. Он охуел, проморгался и запомнил навсегда проклятое имя «Монки Ди Луффи». Время шло, известность шла дальше Мугивар, награды росли, слухи – тоже. Кидд вертел башкой и просто не мог поверить, что такая козявка (он ориентировался на фото) могла хоть КОГО-ТО завалить. Нет, он не судил по внешности, ему нужны были доказательства, потому что Мугивара казался чем-то из разряда вон в итак совершенно ебнутом мире. Ну, что в нем, блять, такого? А потом аукцион. Этот ор голосом абсолютно не брутальным. Что-то между женским и мужским. Взрыв. Дыра в крыше. Шляпа. - Мугивара, блять, а ты действительно ебнутый, - прошептал Кидд тогда охуевше-восхищенно. Он думал – все это пиздеж чистой воды, и что за Капитана делают все, а вся слава достается ему – недостойно, позорно и зашкварно. Но нет. Эта козявка ростом метр с чем-то разносила дозорных только так. Эта козявка дала в ебальник сраной ЗНАТИ! Кидду было стыдно, завидно и охуенно. Образ этого человека засел слишком плотно в голове. Он понимал, откуда столько слухов, откуда столько разговоров. Он сражался с Мугиварой рядом, твою мать, у них даже была парная атака! И это были чисто неописуемые ощущения кайфа, адреналина и чего-то еще. Кидд не любил, когда им командуют. Но видел, почему за Мугиварой шли. И столько лет, столько лет тишины о несчастной Соломенной шляпе – и эти чувства живы. Столько говна произошло, столько шрамов украсили тело, потеряна рука – а в голове этот ебучий Мугивара. И, казалось, чем дольше Кидд его не видел, тем фанатичнее вели себя мысли. Через два года все стало катастрофически хуже. Мугивара – краше. Блять, ладно, силы эти его (абсолютно, сука, жутко-странные!). Но голова нелогично, без причин цеплялась, как парень окреп, стал шире, мощнее, этот шрам еще никак не уродовал, нет, боже, хотелось провести по нему языком – и это-то Кидду, который ебаться обычно не сильно-то хочет! Ну, хочет, может быть… но ни времени, ни настроя – лишь унылая дрочка. Или парная унылая дрочка. И наконец весь пиздец позади. Кайдо, Линлин – все эти тупые разбирательства, остается лишь зализывать раны и сваливать побыстрее. Но навязчивая мысль… повела Кидда куда-то в сторону тех комнат, где спали Мугивары. Они отплывают через несколько дней. Тупая идея – признаться Соломенной шляпе. Кидд не знал, нахуй ему это надо. Но хотелось. Хотелось получить ебаный отказ, хотелось, чтоб его послали нахуй… А может не пошлет? И эта мысль червем вьелась в мозги. Кидд слишком много думал о чужих мощных плечах, мышцах груди, шраме, красиво пересекающем их. О длинных руках, о длинных ногах, о лице, о… Кидд едва ли мог предположить реакцию, с Луффи это тяжело – он всегда выкинет какой-то ебанутый фокус. Ну, типа, ожить, когда все думают, что ты сдох. Да, это в его стиле. Он не выглядел как тот, кому интересен секс. Хотя, тот дурацкий комплимент БДСМ шмоткам от Кайдо до сих пор щекочет район паха. Может, дело во внешности, может, в поведении, но мысли уводили туда, где он бы брал Мугивару, а он бы смущался, может быть, был бы у него первым? Успевал ли Мугивара вообще держать у себя в руках член? Мугивары в покоях не было – сказали, пошел к комнатам команды Кидда. Так. Это странно, но ладно. Кидд вернулся. Мугивара стоял, опираясь о стену, курил. (КУРИЛ?!). Все те же шмотки, уже без бинтов. Надо же, быстро, зараза, восстанавливается. Нет. Че это за пятна, блять? Синяки? Комариные укусы? З… ЗАСОСЫ? - Че тебе надо, Кидд-кун? – Луффи чуть хмурится, он выдыхает случайно или специально сигаретный дым в сторону охуевше-нахмуренной рожи, смотря снизу вверх. Обычно люди смотрят на Кидда так… ну. С хотя бы маленькой доли. Страха. Ну. Или злобы. Или. Луффи было просто тотально похуй, весь похуизм мира был в этих смышленных ебанутых глазах. И Кидд тяжело вздыхает, стараясь держать раздражение в узде, которое тут было явно не к месту. Ну, ну… ебался…и … ЧТО? И ЧТО? ПОЧЕМУ, БЛЯТЬ? С КЕМ? КАК… КАКОГО ХУЯ ВООБЩЕ? ПОЧЕМУ МУГИВАРА ЕБАЛСЯ? - Тебя, че, комары так объебали? - Кидд выплевывает фразу, взглядом стараясь сжечь эти метки. Блять. Укус. Блять. ПРЯМО ВОКРУГ СОСКА!! СУКА!!! Луффи сводит брови, одна лезет наверх. Он щурится. - Чего, блять? - Вот эта хуйня у тебя откуда? – он тыкает в красноватое пятно. - А. От Киллера. ЧЕГО БЛЯДЬ? - ЧЕГО БЛЯДЬ? Луффи жмурится, потому что Кидд орет. Громко. Пиздец громко. - Аж в ушах звенит. И продолжает закуривать, пока Кидд просто вскипает не кипятком, а ебанной магмой. Выходит Киллер. В тех же метках, но их КУДА больше. Луффи кокетливо машет ему ладошкой. То есть, это, блять, Кидд там, это, ебать, охаживал столько лет, просто ТРЕПЕТНЕЙШЕ ОТНОСИЛСЯ К СВОЕМУ ДРУГУ ДЕТСТВА, блядь, БУКВАЛЬНО сдувал с него ПЫЛИНКИ, а это… а это… - ЭТО ЧТО ЗА ХУЙНЯ? ЭТО КАК БЛЯДЬ ПОНИМАТЬ, МУГИВАРА? ТЫ ОХУЕЛ? ТЫ БЛЯТЬ… ТЫ БЛЯДЬ! ТЫ, СУКА, КАКОГО… В СТОРОНУ МОЕГО… МОЕЙ ПРАВОЙ РУКИ… ТЫ ЧЕ…? - Я тебе тоже хотел предложить, - Кидда осаждают одной фразой. Как холодной водой. - Что? - Ну. Трахнуть. Тебя. Луффи будто не слышал этой тирады из «ты» и «блять». - Ну, так что? - ЧТО?! – орет Кидд, просто, просто, блять, не зная уже НИХУЯ. Мугивара набирает побольше воздуха в легкие. - ЕБАТЬСЯ!!! СО МНОЙ!!! БУДЕШЬ??!!! ЕБЛАН!! - САМ ЕБЛАН!!! КАКОГО ХУЯ ТЫ МОЕГО ДРУГА ДЕТСТВА ТРАХНУЛ!!!?? - ОН САМ ЗАХОТЕЛ!!! - С ХУЯ ЛИ ЕМУ ХОТЕТЬ ТАКОЕ ЧМО, КАК ТЫ?! - НУ ПОТОМУ ЧТО Я ОХУЕННЫЙ? - НУ, НАВЕРНОЕ… НЕТ, БЛЯТЬ, ДА ПОЧЕМУ ВЫ ПОЕБАЛИСЬ?! - Я СПРОСИЛ!! ОН СКАЗАЛ «ДА!»!!! И ЕЩЕ ЧТО ЕГО СМЕХ ЩЕКОЧЕТ МОЙ ПАХ, И ОН ОТВЕТИЛ, ЧТО НИЧЕГО ПРИЯТНЕЕ ЕМУ В ЖИЗНИ НЕ ГОВОРИЛИ. - ЧЕГО БЛЯДЬ? - Я ТЕБЕ ВСЕ СКАЗАЛ, ТЫ ЧЕ, ОГЛОХ?! Я ДВАЖДЫ РАССКАЗЫВАТЬ НЕ БУДУ!!! МНЕ ПОХУЙ НА ТВОИ ЗАЕБКИ, ТЫ ЕБАТЬСЯ БУДЕШЬ СО МНОЙ ИЛИ НЕТ?! - ДА, БУДУ! ИДИ НАХУЙ! СУКА!!! - ОТЛИЧНО! ИДИ НАХУЙ!! Мугивара злобно сжирает сигарету, от этого жеста у Кидда внутри внутренности переворачивается и почему-то хочется разрыдаться. - Тебе… ты так блять постоянно с людьми ебешься? - Ага. Ну, ни дать ни взять, блять, просто не доебаться. - Охуенно, спасибо. Восхитительный ответ, просто десять из десяти, Мугивара, просто, блять, слов нет. - Я тебе щас ебало начищу. - Нет, я тебе. - Щас, сука, пойдем и выясним, КТО кому начистит ЕБАЛО, Кидд-кун. Они хлопают дверью, схватив, блядь, одну ручку одновременно. Рука Кидда оказалась поверх руки Луффи, он ее отнимает, словно ошпаренный, а Луффи улыбается, как приебнутый. - Тебе еще хуй мой трогать, че, страшно? - ЧТО ЗА ХУЙНЮ ТЫ НЕСЕШЬ?! НИХУЯ МНЕ НЕ СТРАШНО! Кидд, доказывая это, хватает Мугивару, ни разу не впечатленного, за пах. Ну. Складка, как складка. Теплая. Ну, чето там есть. Член, наверное. И яйца, наверное. Тяжелые, наверное. - Видишь, нихуя мне не страшно, - рычит Кидд и крепче сжимает пах. - Ну, молодец, - кивает ему Луффи, - а не через ткань, че, слабо? Кидд вскипает. - НИХУЯ МНЕ НЕ СЛАБО! ЭТО ТЕБЕ СЛАБО! - Не-а, ши-ши. Этот его тупой, ебланский, совершенно долбаебский смех, от которого опять все скручивается внутри, мурашки бегут по спине, цветочки расцветают в сердце, птички… Так блять! Мугивара не врет, его странно ласковые пальцы ощупывают ремни, повязку на бедрах, пытаясь понять, что к чему крепится. Забив на детали, он просто резко стягивает штаны с бельем вниз, заставляя Кидда вздрогнуть и охуеть, еще и жопу с яйцами поджать, если не спрятать в себя. Захотелось прикрыться. Но Кидд, что, ссыкло что ли? Нормальный у него член, бояться, сука, нечего, этот Мугивара, наверняка, еще и охуеет от размеров, и вообще… - Отомри, Кидд-кун, - Луффи толкает его к кровати, со спущенными штанами идти обратно немного-много-дурацки, - Мы ее, кстати, малясь обосрали…и… Кидд не дослушивает, оборачивается. Реально «малясь», блять, обосрали. Тут тебе и пятна спермы, и еще какие-то… мутные. Запах характерный, еще и… кровь? - Вы че тут, сука, делали? Ты… че, посмел навредить Киллеру?! МУГИВАРА, БЛЯТЬ, ЕЩЕ ОДИН ШАГ КО МНЕ И Я ТЕБЯ РАЪЕБУ, И НИКАКИЕ… Все железки в округе завибрировали, ожидая, когда подлететь к своему хозяину… - Я его укусил за жопу, угомонись. Можешь потом полюбоваться, вышло красиво. Киллеру понравилось, но я перестарался, правда, извини. Ну… Киллер выглядел охуенно довольным. Даже без маски был. Забыл? Хер знает. Кидд не замечает, как его голая жопа приземляется на измазанные спермаком простыни. Его скукоживает от ощущения влаги под задницей, впрочем, все быстро проходит, когда Мугивара седлает его бедра. И Кидда это парализует. Холодом, блять. Просто. Парализует нахуй. От веса тела на его ногах, от вида Мугивары вблизи, от его лица, от его дыхания, от его взгляда, от волос, кожи, от его… всего целого, блять. - Как же ты тормозишь, ты что, ни разу не трахался? – весь флер срывается одной фразой. - ИДИ НАХУЙ! ЕБАЛСЯ Я! ЭТО ТЫ, БЛЯТЬ, ПРОСТО, У-У-УХ…! Мугивару сваливают на кровать, в эту самую им обосранную кровать, только вот ему совсем похуй, он улыбается так довольно, блять, да просто нахуй по-ангельски, обнажая зубы, щуря глаза, боже, блять, еще и его ресницы, и у Кидда сводит сердце, желудок, кишечник. Если ему приспичит обосраться прям тут же – он просто нахуй не удивится. - Не ебался же? – Мугивара произносит это ласково, и до Кидда доходит, что он не издевался. Он правда интересовался, он улыбается так. Опять так, гладит по щеке, которую никому трогать не было «льзя», кроме Киллера. Потому что так вышло, что Кидд. Ну. Крупнее. Толще. Мягче. И нихуя это не исправляется тренировками. - Нет, ебался, - продолжает Кидд, краснея, сука, какого хуя ЭТО ОН КРАСНЕЕТ, ЭТО ОН ТУТ АЛЬФА САМЕЦ, НАВИСАЕТ ГОРОЙ ОХУЕВШЕ ЗДОРОВЫХ МЫШЦ И ЖИРА, И ОН ТУТ КРАСНЕЕТ, БЛЯТЬ, ПРОСТО! ПИЗДЕЦ! - Ммм… - тянет Луффи, кусает губу. Кусает свою блядскую губу, блять, и весь мозг, вся кровь нахуй уходит в член, и Кидд лишь чудом не кончает в ту же секунду, - А сколько…? - Мфв, - его гладят за ухом, проводят по шее, хочется ластиться, - П-периодически… Там.. Пару раз. Агх, в полгода. Не знаю. Думать становится тяжело. С него стягивают ремень очков. Раскрывают кофту, ведут пальцами по груди, очерчивая соски, так, щекотно, слегка касаясь, но этого достаточно, чтоб протечь тут же. - С парнями или девушками? - С обоими. - Класс. - Ага, - на лицо лезет тупая улыбка, каким хуем, какой магией, какой волей за пару секунд он свел агрессию на нет? КАК?! - А с кем тебе больше понравилось? – продолжает Луффи, ерошит волосы, и глаза сами прикрываются, еще он шепчет, - сядь, я стяну с тебя одежду. Кидд, как послушная собака, садится, и Мугивара действительно раздевает. - Не знаю. Когда как. Кидду не особо нравилось ебаться. Оргазм – нравился, остальное… бля. Такое себе. Оно было больше из-за нетерпения, желания там, блять, ну… просто выбить пар. Он хотел бы с Киллером… но с ним же так нельзя! И вообще!!! Это же Киллер, блять! С ним надо по-особенному, блять, ласково, аккуратно, там… не так, как делает Кидд, не через жопу, хуй пойми как, а блять… Нормально! - Тебе не нравится процесс? - Люди. - А кто нравится? - Слушай, Мугивара, иди нахуй, ты, блять, только начал не выводить, и уже строишь из себя… Ай, иди нахуй. - Ну. - Ну? - Я как бы могу. - Что? - Пойти на хуй. - Чего? - Сесть на твой хуй. - ЭТО НЕ ПРО ЭТО!!!! - Ну, тогда ты можешь пойти на мой хуй. - НЕТ! Вернее, нет, могу, НО НЕТ, ТВОЮ МАТЬ, ТЫ ВСЕ… пошел.. блять, я… Я… Я Киллера, нахуй, хочу, я прихожу сюда, а ты, едва его зная, просто блять взял и трахнул! И сейчас, я, блять, согласился, чтоб и ты меня трахнул, и теперь, блять, ты высасываешь хуйню из моей головы, и… - Ну, так ты тоже с ним можешь. - НЕ МОГУ!! ТЫ!! ТЫ УЖЕ!! - Я нихуя не сделал, Кидд. - ТЫ ПРИСУНУЛ МОЕМУ… МОЕЙ НАХУЙ ЛЮБВИ!! ПРОСТО БЛЯТЬ ЛУЧИКУ СВЕТА В МОЕЙ ЖИЗНИ!!! ТЫ ВЗЯЛ И ПРИСУНУЛ ЕМУ!!! А Я СИЖУ!! И У МЕНЯ СТОИТ, БЛЯТЬ, И НА ТЕБЯ, И НА НЕГО, И…. - Ну, так в чем проблема? Трахни меня, потом Киллера. Или он тебя. Или я тебя. В общем, разберешься по ходу. Мугивара чуть не рвет ебанную ткань, вздыхает, берет себя в руки, ослабляет ремни кофты, стягивает ее через вверх. - У тебя охуенные плечи. - Не пытайся ко мне подмазаться, сука. - Я бы глянул, как ты меня вдавишь собой в кровать. -… - Жопа, кстати, тоже, пиздец. -… -… - ИДИ НАХУЙ. - Ты можешь этому поспособствовать, - Луффи опять улыбается, и Кидд… Кидд сдается, он лезет к этим губам, блять, просто ослабший, готовый разрыдаться, отчаянно нуждаясь в этом тупом рте, в его тепле и слюнях, во вкусе… блять, запахе табака. Луффи не пахнет цветочками, от него несет сигаретами, алкахой, и всякой неведомой сожранной им хуйней, он воняет, но, боже, Кидду, блять просто охуенно, у него голова кружится, пока они сталкиваются языками, вылизывают друг друга изнутри, он щас просто свалится на Луффи. - Стяни с меня уже эти ебучие штаны, - шепчет Кидд, сваливаясь на Луффи, пока одна единственная рука занята, чтоб держать себя. Луффи тянет ткань вниз. И что там? Коленки, икры и так далее, ничего интимного, но, твою мать, ощущается, как ебаный пиздец, когда холод доходит до пяток, и вот, он полностью голый. Кидда толкают в грудь, заставляя лечь, уже похуй, на что, хоть на говно с мочей, уже просто похуй. Луффи встает в полный рост над ним, совершенно похуистично стягивает свои обоссанские джинсовые шорты, и что-то йокает внутри. Сука, этот пах, эти волосы, бедра, блять, просто пиздец. Луффи умудрялся быть, ну, не крупным, но блять, широким, таким мягким, и еще и длинным, эти ноги… просто пиздец. Еще и загар этот. Бледная. Бледная жопа. Интересно, насколько она мягкая? Наверняка, охуенно мягкая, и как сильно надо надавить зубами, чтоб прокусить резину? Сука. Еще и родинка на бедре. Луффи садится сверху. Сердце убегает куда-то вникуда. Кидд шумно дышит, потому что ему хуево, и охуенно, и он мацает эту задницу, она правда охуенно мягкая, и Луффи выглядит… довольным собой. И ему это идет, блять, просто. - Ты огромный. - Иди нахуй. - Нет, мне нравится. Мне не нравится… когда кусать неприятно. А когда мягко, - он скользит к бокам, щипая (ауч!), - вот это охуенно. Особенно, когда кожа проминается под зубами. - Ты, че, сожрать меня собираешься, а, ебнутый? - Ши-ши-ши, ага. ЭТО ЧТО ЗА ОТВЕТ ТАКОЙ БЛЯТЬ? В подтверждение этому он кусает за грудь, да так, что Кидд орет дурниной, хватается за волосы, тянет, а это ж, блять, резина. Луффи похуй. - МУГИВАРА-А-А! ТЫ ОХУЕЛ?! А НУ ОТПУСТИЛ!!! СУКА! НЕ ЖРИ МЕНЯ! Кидд всерьез испугался, не каннибал ли часом этот ебучий Луффи. Потому что, если все-таки да, он не удивится. Вот вообще ни разу. - Во. Красота, - Луффи ОПЯТЬ облизывает свои блядские, теперь влажные и чуть потемневшие губы, любуется проделанной работой - а именно отпечатками зубов вокруг соска. Кидда все никак не покидает стойкое ощущение, что ебут тут его. И это очень бьет по его самомнению! Луффи умудряется ебать его… просто своим ОБЫКНОВЕННЫМ поведением, прямо в мозг. Кидду это не нравится. Наверное? - Так ты как хочешь?... - Трахаться? - Ага. - Хм-м… - Ну, мне-то все равно как, просто многие люди, и мужчины, и женщины не любят проникновение. Для кого-то это вообще оскорбление, не врубаюсь, правда, почему, но что есть, то есть. Если тебе это оскорбительно… Он че, думает, что Кидд зассыт ЖОПУ подставить? - НУ ТАК ЕБИ МЕНЯ. - Ладно. Кидд агрессивно переворачивается на четвереньки. Нихуя ему не страшно, не оскорбительно, он не ссыкло! Что такого – жопу показать? Да нихуя! Ладони ласково оглаживают ягодицы, сминают на пробу, Луффи улыбается, награждает еще одним крепким укусом, но Кидд этот стерпел молча. А потом. А потом начался пиздец. Пиздец в форме языка облизал все от мошонки до копчика, обжигая жаром, дыханием, потом тут же – холодом от влаги. От одного перепада температур хотелось захныкать, но Кидд держался. На своей одной руке и культе – не так уж и сложно. Ладони плотнее обнимают за бедра, кончик языка давит сильнее на кольцо мышц. Надо расслабиться, надо расслабиться – и будет проще. Впрочем, даже так, даже с тугими напряженными мышцами язык просачивается внутрь. Слишком шустро, что Кидд издает приглушенный писк, который задержался в горле лишь зудом. Глаза охуевше раскрываются, когда язык… Язык идет куда дальше ОБЫЧНОГО языка. Блять, это же ЛУФФИ. У него ВСЕ тянется. - П-ПОГОДИ! – Кидд сжимает задницу из последних сил, когда по ощущениям УЖЕ пиздецки СТРАННО, когда что-то шевелится внутри кишок ТАК глубоко. Будто говно ожило и начало жить своей слишком подвижной жизнью. Это. Это. Это странно. Это пиздец странно, аж в пот бросает, в холодный такой, сердце хуярит, организм всеми силами подает сигналы, что произошла какая-то ХУЙНЯ. Язык исчезает. Кидд шумно дышит. Луффи ложится сверху, поясница ощущает влагу от члена, чуть колючие кудри на паху. - Я могу пройтись языком от твоей задницы до самого желудка, - шепчет он так, что у Кидда мурашки, и он не знает, ему страшно, он возбужден, или что это вообще такое. Даже секс с этим ебанутым криптидом не может пройти нормально. Он удивится, если после ТАКОГО его жопа будет боеспособно срать. - Не надо, - страх не выходит скрыть. - Ши-ши-ши, ладно. Я не полезу так глубоко. Обещал – сделал. Язык протолкнулся, ну, так, Кидд бы сказал – на размер члена, кажется, который ощущался охуенно, блять, огромным. Язык скользил внутри, складывался в гармошку, добавляя объема, а сам Кидд все тек, и тек, пачкая и так испачканные простыни. Интересно, а Луффи… с Киллером тоже так?... Или Луффи был снизу? Его брали? Или он тоже так тщательно вылизал задницу Киллеру? А Киллер, интересно, стонет, громко дышит, пыхтит? Живот сводит от картины Киллера на четвереньках, и Луффи, который пристраивается к его заднице. От Киллера, под которым красиво изгибается Луффи. Или он бы оседлал его сверху? Или Киллер бы его оседлал? Прятал бы он лицо, вжимаясь им в простынь или Луффи сумел открыть ящик Пандоры и столкнуться с золотыми глазами в момент, когда они щурятся от удовольствия, пробирающего все тело? Кидд не выдерживает, скулит, доводя себя одними, блять, образами, что происходили на этой постели недавно. Еще и язык этот, блять, трахает не хуже… Хотя, сравнивать Кидду особо было не с чем, он был снизу пару раз – ему не зашло, жопе неприятно, никакой там волшебной точки не было, еще и страшно было болячки подцепить или трещину, сука. А с таким… с таким, блять, языком, становится хуево от одного лишь наполнения, и что-то там, да давит, куда надо, хуй знает куда. Колбасит – но не сильно, так, достаточно – чтоб это уходило в член и обратно – с большей долей, и что-то там блядь бегало между хуем, мошонкой и жопой, заставляя забывать, как дышать, прятать лицо. Потом вовсе упасть им, грудью в постель, откровенно подставляясь и прогибаясь. А потом этот охуенный язык исчезает, и хочется завы-ы-ыть, потому что, ну, почти же! Луффи с бесяче знающим делом нащупывает тюбик среди смятых простыней. Кидд слышит лишь, как отворачивается крышка. А затем холодные, смазанные пальцы толкаются в его задницу – бесцеремонно и нежно, и, сука, с каким же знанием дела. Кидд выдыхает, краснеет, и сколько так задниц Луффи истрахал? С другой стороны, это так нетипично, но ОЧЕНЬ типично с его стороны, с его неожиданной ебучей стороны. - Ты так каждого, кто тебе нравится…? - А ты нет? - НЕТ. - Ну и зря. Кидд утыкается лицом в вонючие, потные простыни. Твою мать, они пахнут Киллером. Не то, чтоб у него был слишком выразительный запах, но Кидд запомнил его. Блять, интересно, а как бы член Киллера ощущался внутри? А он бы так же трахал его пальцами? Кидду кажется, что тот был бы медленнее, нежнее, вдумчивее – Киллер все делал так, куда аккуратнее, чем Кидд – и стрелки рисовать умел, и губы ровно красить, и маникюр тоже. Кидд завидовал, но ему нравилось обращаться так за помощью, взаимодействовать, касаться… Давать кому-то другому касаться себя. И надеяться не словить стояк, хотя, так было несколько раз, и, кажется, заметно, но Киллер ничего не сказал. Действительно, что Кидд теряет? Да нихуя… Действительно, зачем загоняться, когда можно трахнуть сразу двоих охуенных, восхищающих его, вдохновляющих людей? Хоть и одному из них это он в жизни не скажет. Блять, а вот бы еще и Трафальгара… Не-не, этот совсем фрик занудный. А хотя-я-я… с такими-то пальцами только в жопы и залезать, он же этот, медик, должен шарить. Наверное. Луффи толкается членом – меньше, чем язык, но ощутимо плотнее. Кидд не хочет спрашивать, тянется ли хуй (определенно тянется, но может ли он двигать?), не хочет провоцировать себе, блять, незапланированное исследование кишечника. Нет. Он хочет потом нормально работающую жопу, хуй знает, как его эта, там, блять, как его, микрофлора, сука, поведет себя. Кидд мычит, потому что охуенно опять. Луффи потихоньку раскачивается, это нихуя не больно, это, блять, хорошо, просто охуенно – по темпу, быстрому, но не торопливому. Руки гладят спину, сминая, делая массаж, и это доставляет кайф не хуже хуя в жопе. А когда пальцы, давя, отслеживают изгиб позвоночника, Юстасс вовсе прогибается, продолжая мычать, пока его точно нежно током погладило, потом мурашками. А потом ладони хватают там, за грудную клетку, сначала заднюю часть – скользят по бокам к груди, сжимают соски, и Кидд сжимает задницей член, ощущая тот еще ярче. Хорошо, что можно себя затыкать вонючей, пахнующей Киллером тканью – он, щас, за пять секунд, блять, кончит. В общем-то, так это и случается. Кидда подбрасывает, его трясет, нутро стягивает, обжигает в паху, тянет, зудит, жарко, холодно, напряжно, его, блять, всего трясет. А в башке одни картинки мужиков, натягивающих друг друга. Ну, да, би, иногда краем глаза смотреть на женщин, и переться от хуя в жопе – именно так оно работает. Нет, просто… с дамами пока нормального знакомства не выходило, а с накама – нельзя, они накама, и у Кидда какой-то, блять, блок стоит. Луффи, сука, не прекращает. Он тяжело дышит, кончает, но будто не ощущает этого, не уставая, как Кидд, которого нехило так прошибло, и он теперь весь потный, дрожащий, хнычащий от чувствительности. А Луффи - просто космически поебать. Кидд ощущает сперму внутри – та касается стенок огнем и ощущением чужеродности. А потом еще. И еще. Недолго, Луффи хватает полминуты или минуты, последний раз – несколько минут, и тут он уже издает что-то кроме пыхтения. Он, блять, протяжно мычит – и это на слух просто восхитительно, особенно после почти тишины и собственных вздохов, охов и прочего. Киллер думал, что Луффи будет громким. Ладно, в своих влажных мечтах он въебывал того в постель, стену, стол – похуй – и Луффи бы так цеплялся за него, стонал бы так громко своим голосом, который и не женский, и не мужской, что-то среднее, и оттого такое… охуенное. В плане, ну, Кидд думал, что такое ему не по вкусу, и впервые услышав тот ор, когда Мугивара ввалился в здание через дыру в крыше – он подумал, мол, ну и пиздец, у чувака когда-нибудь голос сломается? Или сколько ему там лет? А сейчас… Сейчас блять, это мычание ласкает ему уши так, что он забывает про свой оргазм, и этот звук хочется растянуть на подольше. Мугивара утыкается лбом в его лопатку, он пока лежит сверху, тяжело дыша, а потом падает рядом. Кидд тоже падает, ложится набок. Что люди делают после секса?... Пялят взглядом? Выдают подробный фидбек по проделанному? - Чет не видно, что тебе было так охуенно, как мне, - выдает свои мысли Кидд, и Луффи смеется. - Ну, главное, чтоб тебе было приятно. - Ты красиво мычал. - Спасибо. - И как это повторить? Чтоб и тебе было охуенно? Внутри взыгрвает ебучая несправедливость. Кидд любил честность, равноправие и прочую хуйню по справедливости. В том числе – и еблю. - Мм, - Луффи складывает руки на груди, - у тебя сил-то хватит? - СУКА ДА Я ПРОСТО ПЫХТЕЛ НА ЧЕТВЕРЕНЬКАХ! Я нихуя не делал, чтоб устать! - Ши-ши-ши, - Луффи улыбается, - мне нравится, когда всего дохуя и сразу. Ну, в идеале, меня ебут, и я кого-то ебу, и меня еще и трогают. И желательно больше. Не знаю. Только так. Кидд глубоко задумывается, представляя, как Луффи пускают по кругу. Куда-то не туда. -… Ну, а я один могу так сделать? - Ну, ты можешь меня трахнуть. И отдрочить. И потрогать за другие места, которые тебе покажутся интересными, ха-ха. Блять, он уже сколько кончил? Раз пять? И до этого, сука, с Киллером… Пиздец. Кидд кладет ладонь на крепкое бедро. Пальцы заинтересованно скользят к паху, гладя связки от промежности к бедру. Влажное. Мягкое. Теплое. - Ну как, хочешь еще раунд? – Луффи улыбается, смотрит из-под своих полуприкрытых глаз, и Кидду уже не надо многого, чтоб хер опять встал, готовый на любые подвиги. - Хочу, - рычит Кидд. Он бы хотел нависнуть сверху, но одна рука… Сука, сколько неудобств-то ебучих. А железяк тут мало, чтоб собрать руку… А протез он оставил в другой комнате… - Оседлать? – чувствуя чужой напряг, предлагает Луффи, и у Кидда нет слов, чтоб выебываться и спорить. - Да. - Хочешь трахнуть меня пальцами? - ДА, - выплевывает Кидд злобное, и непослушной от волнения рукой нащупывает тюбик, не до конца закрытый. Луффи выдавливает лубрикант на пальцы, размазывает их по фалангам. Ладонь, вот – нихуя не эрогенная зона, но, кажется, после таких касаний – вполне себе может стать. Нутро Луффи поддается быстро и легко – спасибо, резина. И умудряется еще и плотно стягивать. Член в ответ на такие ощущения дергается, и Кидду хочется завалить Луффи тут же, но, блять, он хотел еще и потрогать. И за грудь, и за бока – и за остальные охуенно выглядящие части. Луффи сам снимается, сам с готовностью пристраивается, когда Кидд думал, что, вот, ну надо еще подождать. Ну еще чуть-чуть! Но его обрывают, и за секунду – он уже внутри. Член будто в преисподнях, если бы ад был тугой задницей. Его так охуенно обнимают нутром, что Кидд просто пялится. На Луффи у себя на бедрах. У которого даже брови не сведены, и это, между прочим, обидно! Кидд вскипает, и начинает изучение испачканной рукой. Начинает с бедра – крепкое, упругое. Жопа – боже, просто охуительная – ее приятно сминать, она, блять, настолько мягкая, насколько Кидду и казалось, словно мечту пощупать. Луффи обнимает его за шею с легкой улыбкой и начинает двигаться, и Кидд готов, нахуй, задохнуться, после того, как столько раз кончил, он упрямо сжимает челюсти, и, кажется, его глаза скоро вылезут из орбит. Так. Рука на жопе. А что дальше? Пальцы скользят к ложбинке между ягодиц, нащупывают кожу, натянувшуюся вокруг члена. Бля, прям там все и происходит. И хочется посмотреть, но не извернешься… Хотя… Нет, чуть позже. Сиськи. ВО! Кидд и до этого на них краем глазом пялился – Мугивара, охуеть, как обожал светить голым торсом, его эти шрамом, набранной массой, которую хотелось укусить, облизать, сжать, стиснуть. Наконец, мечта исполняется, и ладонь стискивает эту грудную мышцу, проводит по шраму большим пальцем, и Кидду хочется завыть, как будто это его тут ебут и лапают. А Луффи только… О! Тяжело дышит, и улыбается. Сука, ну, как тебя выебать? Ну, как добиться этого охуенного звука? Кидд, кажется, рычит вновь изнутри. Луффи хихикает и тянется за поцелуем, слава богу, не лезет языком в глотку, а очень даже… приятно. Кидд вздрагивает, его глаза открываются слишком широко. Что-то… Что-то ЩУПАЕТ ЕГО ЧЛЕН. НО ЧЛЕН-ТО В ЗАДНИЦЕ? Что ТАМ может щупать? СУКА, что ПРЯЧЕТ МУГИВАРА ВНУТРИ? - Это мои органы, я могу ими погладить тебя изнутри, - Луффи шепчет это эротично так, облизывается, стреляет темным взглядом, а у Кидда ощущение, что он решил трахнуть хтонический ужас, но слишком поздно об этом узнал. Ну, тоже хорошо. - Охуеть. - Ши-ши-ши. Ай, похуй. Луффи издает хоть КАПЛЮ удивленный вздох, когда его роняют на постель. - Ты говорил, хочешь посмотреть, как я буду вдавливать тебя в кровать? – рычит Кидд, нависая сверху. И улыбка Луффи растягивается до невозможности широко. - Ага-а! - Н-ну, я тогда… Я. Я попытаюсь. - Ха-ха, замечательно! Кидд устраивает чужие длинные охуенные ноги у себя на плече. Наваливается, резко покачивая бедрами, шлепая кожей о кожу. Во, вот это его, вот это ближе, вот это проще. Мугивара, негромко ахая, выдыхает, прикрывая глаза. Кажется, ради одного милипиздрического движения, ради даже тупо вдоха Кидд готов заебаться насмерть, но добиться реакции. Он продолжает так двигаться, как можно резче, сильнее, и Луффи действительно издает тот охуенный звук, мычит, сводит брови, его пальцы цепляются за плечи, и за ощущение ногтей, царапающих кожу, Кидд готов умереть. Да он сам, блять, еле стоит, его пробирает до самых костей от любого звука – будь то пародия на стон или вздох. Кидд давит собой, вдавливает весом, лежит грудью на чужих ногах, чтоб коленки упирались в грудную клетку Луффи, который охуенно довольный, и самому от чужого кайфа так хорошо, что Кидд расстягивает губы в дурацкой улыбке. И они, два идиота, ебутся и улыбаются. Улыбка Луффи в такой момент готова довести просто одним образом. Он выгибается – до мурашек охуенно красиво – сжимает плотно, горячо, поддает снизу тазом, насколько может. - Д-да, да… - он шепчет, жмурясь, почти хныкая, и Кидд ускоряется, хотя сам заебался, устал, похуй. Он вытрахает из Мугивары не душу, но хотя бы десятую ДОЛЮ, хоть КАПЕЛЬКУ! Он постарается!!! Он вновь мычит, раскрывает рот – о, боже, блять, реально стон! Еще и протяжное «а!». Кидд кончает тут же, тяжело дыша, ожидая, когда можно будет продолжить, да похуй, что у него хер отвалится и странные ощущения потом будут. Похуй-похуй-похуй. Тут под ним Луффи, он почти плачет, от того, как его ебут, нет, это нельзя просто так оставить. Пауза. И Кидд продолжает с новыми силами. Вернее, с их отсутствием, и исключительно этим себя мотивируя, когда ебучая ломота и усталость жгут, заставляя пахать в десять раз сильнее, въебывая тело в постель до жалкого скрипа. Похуй на скрип, блять, эти вздохи, стоны, уже не такие редкие. Влажные глаза. Красные щеки. Красные губы. Эти невозможные ресницы. Они опять целуются, сталкиваются носами, зубами, ища момент поудобнее, впрочем, так похуй – главное язык нашел язык, а губы – губы. И во рту так жарко, и охуенно, соленовато, что слюна течет по подбородкам. Луффи гладит Кидда по щекам, чешет башку, хватает за волосы, и сам Кидд, отвечая на это, подсовывает руку под тело Мугивары, чтоб забраться ладонью в волосы того, и… - М-м-м-нгх! – охуенно. Громко. Кидд аж замирает, и Луффи открывает до этого зажмуренные глаза, смотря в ответ с немым вопросом. Ах, вот оно как. Луффи не успевает раскрыть рта, Юстасс возобновляет покачивания бедрами, он держит за волосы, натягивает их, заставляя запрокинуть голову, издавать такие ебуче-громкие-звуки, вспоминая которые Кидд будет кончать в штаны без касаний к себе. Луффи хуярит дрожью. Не бьет, не слегка. Нет. Прям-таки хуярит, и он мычит, его бедра трясутся, он так сжимает изнутри, перед тем как кончить. И просить не останавливаться. Дальше время начинает идти по-особому. Кидд ловит ебучую дереализацию, словно видя себя со стороны. Он никогда столько за раз не трахался, не кончал. Луффи его не отпускает, он еще и переворачивается, падая грудью в простынь, подставляя свою бледную задницу по всей красе. Кидд в отместку кусает ту, лижет между ягодиц, заставляя Мугивару захныкать. Пальцы раскрывают вход, видя подтекающую сперму, и потом Кидд натягивает его еще раз. А потом Мугивара скачет сверху, блять, да у Кидда уже пятна перед глазами пляшут от количества оргазмов, а потом… - Я щас вырублюсь, Мугивара, блять… Луффи довольно мычит, обнимая бедрами чужую талию. Они вернулись к тому, с чего начинали. - Я могу дать тебе перерыв. - Сука, охуеть, спасибо, милостивый.