*
Арсений выглянул в окно, чтобы проверить наличие компашки Шастуна. На его счастье во дворе никого не оказалось, и Попов, выдохнув, начал собираться к репетитору по злоебучей математике. Обувшись, Арсений вспомнил, что забыл наушники, тяжело вздохнул и быстро пробежал на носочках в кроссовках в свою комнату. Антон встал возле скамейки, на которой расположились Нурлан, Лёша и Серёжа. Эд подошёл к Шастуну, взглянув на друга и протянув ему сигарету. Антон отмахнулся, а Лёша выхватил её из рук Выграновского. Эд вздохнул и слабо покачал головой. Они пришли к подъезду Арсения по инициативе Шастуна. Только цель «отпиздить» Антон не преследовал, как обычно. Он хотел бы поговорить с ним по-человечески, извиниться в конце концов. Вот только из компании никто об этом не знал. Антон побоялся сказать. Да и что говорить-то было? «Пацаны, не трогайте его, он мне вроде нравится, а вроде и нет»? Так себе идея. Шастуну казалось, что его мог понять только Эд, и то это не факт. Хотя, судя по их позавчерашнему разговору под окнами этого голубоглазого сахарка, Выграновский страдал похожей фигнёй, просто не показывал всего, что на душе было. Непонятно было только, по кому он страдал. Антон запутался. Ему одновременно хотелось остаться дома одному, пока мама была на работе, и всё взвесить. И в то же время хотелось поговорить с Арсением, разъяснить, что больше он его трогать не будет, и извиниться за всю ту херню, которую он вытворял. А смелости хватало пока только на то, чтобы тусоваться у подъезда Попова и подавлять в себе желание развернуться и уйти домой. Нурлан с Лёшей опять увлечённо заговорили про какую-то игру, и Сабуров вынул из кармана телефон, полностью переключив внимание Лёши на себя. Антон метнул взгляд на Серёжу. Тот уже несколько минут смотрел в окно соседнего подъезда и явно о чём-то думал. Шастун тоже задумался. Только не о друге, а о том, что же ему всё-таки делать с Поповым и как себя вести с ним. С одной стороны, можно было всё-таки попробовать нормально поговорить с Арсением. С другой… Вдруг это заметил бы кто-то из его компании? Антон потом не разъяснится ведь. Он сам не знал, что с ним творится, а тут ещё кому-то что-то объяснять придётся. Да Антон сам себе-то ничего объяснить не мог. Что уж о других говорить было. Шастун поднял глаза на окно второго этажа и вздохнул. Что ж мне с тобой делать, пидорюга мелкая? Эд загнался не хуже Шастуна. Только он глазел не в окно, а по сторонам, надеясь увидеть низкого паренька, который ему едва до плеча доставал. Светлые волосы, серо-голубые глаза, бледная кожа, казалось, без единой родинки, худоба — всё это Эду казалось идеальным. Он уже давно был влюблён в это белобрысого пацана, Эд даже точно и не вспомнил бы никогда, насколько давно. Сначала это всё казалось бредом полнейшим, но зато прекрасно объясняло, почему это на Катьку — первую красотку их класса — у него никакой реакции никогда не было, и почему, пока парни бегали за девчонками, он предпочитал этому занятию разглядывание компашки трёх друзей. Этих троих они всей бандой Шастуна гоняли, но тогда Эд как-то не задумывался о чувствах других, да и о своих-то тоже. Он тогда вообще мало думал. Зато после месяца терзаний слегка изменил своё отношение не только к Никите, но и к его друзьям. Только палиться Эд не стал так сразу. Просто перестал избивать, а предпочёл лишь держать либо вовсе стоять в стороне. Но это если не было Никиты. Если же именно Панченко был пойман, то Выграновский старался поскорее его отпустить, переключив внимание парней на кого-нибудь другого во дворе. В принципе у него получалось. Только сил больше не было моральных. Ему каждый раз при виде Никиты хотелось схватить парня, утащить к себе домой, вкусно накормить и прижать к себе. И это как минимум. Выграновский так никого и не нашёл глазами во дворе и, слегка разочарованно вздохнув, переметнул взгляд на Серёжу. И чего это он таким задумчивым был? Эд вздохнул и отвернулся. Мало ли, какие у Матвиенко проблемы были. У Эда самого их хватало. Одни Нурлан с Лёшей чувствовали себя абсолютно комфортно, видимо. Раздался писк домофона, и Антон тут же уставился взглядом на двери. Арсений выглянул из подъезда и тихо выругался себе под нос, заметив компашку возле скамейки. Антон быстро оглядел всех, убедившись, что Нур с Лёшей не смогли отвлечься от игры, Серёжа глянул на Арсения без интереса и вновь отвернулся к какому-то другому окну, а Эд слабо улыбнулся, заметив, как сразу же занервничал Антон. Шастун кивнул в сторону, дав понять брюнету, что тот мог спокойно пройти. Арсений нервно поправил лямку рюкзака и вышел из подъезда, быстро зашагав в нужную сторону. Антон сделал пару шагов к Попову, но тот, заметив это, сразу ломанулся прочь со двора. Блять! Антон еле сдержался, чтобы не топнуть ногой ещё. Эд похлопал Шастуна по плечу и ещё раз глянул на Серёжу. — Чё такой кислый? — Выграновский подошёл к Сергею и, попросив его пододвинуться, сел рядом с ним, всё-таки закурив. Серёжа отмахнулся. Эдуард понимающе кивнул и затянулся. Он бы тоже пока не хотел никому рассказывать подробности своих душевных терзаний. Антон глядел вслед убегающему Арсению. У него почти не было шансов заработать доверие этого Сахарка. Шастун тяжело вздохнул. Но он попробует. Обязательно попробует. Можно ведь прямо сегодня и начать.*
— И в итоге я всё равно ничего не понял! — Арсений всплеснул руками. Дима с Никитой покачали головой. Все парни направлялись домой к Диме с целью дружно побакланить. Они шли по родному двору, Арсений эмоционально рассказывал сегодняшнюю ситуацию на занятии и всё никак не мог остыть. Дима поддакивал, а Никита уставился в телефон, разглядывая страницу Выграновского в соцсети. — Опа! Кто это у нас тут идёт? — Нурлан улыбнулся и тут же подошёл к парням. Арсений обомлел. Он замер на месте. Антон подорвался со скамейки и подошёл ко всей своей шайке. Эд поджал губы, чтобы спрятать улыбку. Какое же Никита солнышко. Серёжа глянул на Диму и слегка прищурился. Позов фыркнул, буркнув себе под нос «косичка», и сделал шаг к Арсению, подтянув Никиту за руку к ним. — Чё ты там вякнул? — Матвиенко нахмурился, а Дима тут же припух. — Какие люди и без охраны, — Лёша тоже расплылся в улыбке. Антон стиснул зубы. Рука Серёжи потянулась к Диме, и тот тут же рванул прочь. Он выскочил из толпы и сиганул подальше. Арсений фыркнул. Предатель. Никита, как и Попов, метался глазами по всем подряд. У Шастуна внутри, казалось, всё сжалось. Серёжа нахмурился и схватил Попова за портфель, резко притянув его к стене и вжав в неё. Матвиенко замахнулся. Никита широко раскрыл глаза и хотел ринуться к другу, но чем он, блин, мог ему помочь? Панченко чуть-чуть попятился назад. Нурлан с Лёшей стояли стеной, чтобы у Арсения было меньше шансов убежать. Арсений зажмурился и уже приготовился к тому, что сейчас он отхватит очередных тумаков ни за что. Ну вот почему мир так несправедлив? — Серёжа! — Антон схватил друга за руку, — не надо. Попов приоткрыл один глаз. Шастун держал Серёжу, который стоял в недоумении, а чуть позже отдёрнул свою руку и отступил на шаг, с подозрением взглянув на Антона. Нурлан с Лёшей переглянулись. Арсений перевёл ещё испуганный взгляд на Диму, а потом на Никиту. Друзья зыркнули на лучшего друга в ответ со страхом и удивлением в глазах. Зелёные глаза встретились с голубыми омутами. Антон кусал щёку и сверлил Арсения взглядом. Шастун сделал небольшой шажок к Арсению и слегка прищурился на несколько мгновений. Арс поджал губы. И что вообще творилось в голове Антона сейчас? Нурлан присвистнул, первым издав хоть какой-то звук, и немного отшатнулся, дернув Щербакова за руку. Серёжа молча отошёл ещё дальше от Арсения, но стал ближе стоять к Позову, что Диме не очень нравилось в такой ситуации. Диме хотелось уже поскорее дома оказаться и не выходить из квартиры до завтрашнего дня. Антон стоял и не знал, что делать дальше. Он сделал шаг ближе к Арсению, встав к нему полубоком и обернувшись на Серёжу. Матвиенко лишь голову в бок слегка склонил. Сколько же у всех вопросов к Антону сразу появилось всего за минуту… У Арсения сердце в пятки ушло, когда Шастун повернулся к нему и заглянул прямо в глаза. Вот у Попова к Шастуну было гораздо больше вопросов, чем у всех остальных вместе взятых. Антон поджал губы. Теперь, утопая в океане глаз, он почему-то совершенно не задумывался о своих действиях. Этот Арсений как-то по-особенному влиял на него. Это вечером Антон будет загоняться и психовать, а сейчас… Шастун осторожно коснулся подушечками пальцев щеки Арсения. Попов вздрогнул. Антон поджал губы. — Не бойся меня, ладно? — Антон произнёс это настолько тихо, что Арсений-то фразу едва смог услышать. Арсений нехотя кивнул. У него колени от страха тряслись, а ему тут «не бойся». Тоже, блин, советчик нашёлся. Вот сейчас точно въебёт. Зубы заговорит и въебёт. Все, (кроме Эда, конечно), смотрели на это с одним и тем же выражением лица какого-хуя-происходит. Эд же тем временем, до этого никак не вмешиваясь, аккуратно подошёл к Никите, воспользовавшись замешательством парня и опустив руки ему на хрупкие плечи. Никиту передёрнуло от страха, и он сразу же оглянулся через правое плечо, слегка приоткрыв рот. — Эд?.. — Тш-ш, — Выграновский немного улыбнулся и кивнул на Антона с Арсением, — не спугни. Никита сглотнул слюну и повернул голову обратно к стене, к которой прижимался Арсений. От рук Эда на плечах было приятно тепло. Это даже слегка успокаивало, но рассудок значительно затуманило. А ещё мурашки бегали и сердце с ума сходило в груди. Щёчки покрылись тусклым румянцем. На душе стало как-то тепло. Никита даже еле сдержался, чтобы не завалиться к Эдуарду в объятья. А у Выграновского тем временем внутри всё переворачивалось от осознания, что сейчас Никита стоял так близко, что вот подойти Эд чуть-чуть ближе, то Панченко бы оказался в его объятиях. Эд слегка закусил губу и немножко сжал руки на плечах парня. У Никиты от этого действия чуть ноги не подкосились. Парень так хотел обернуться и прижаться к его груди, утонуть в эдовских объятиях и постоять так как минимум вечность. Ну или хотя бы минут десять. Ну пожалуйста. Только глаз сейчас было очень много, да и как на такой закидон Никиты отреагировал бы Выграновский, парень не представлял. И это слегка пугало. Так что Никита так и остался стоять и краснеть, чувствуя бушующих в животе бабочек. Он даже оглядываться теперь боялся. Мало ли. Дима думал, чем и как он мог помочь Арсению, но страшно было даже с места шаг сделать. Тем более после того, как на него озлобленно зыркнул Сергей. Пидор. Дима давно уже чувствовал, что они с ним ходили по тонкой грани между ненавистью и любовью, но всё никак не могли определиться. Либо осмелиться. Дима стал замечать эти взгляды ещё в школе в этом году, но решил, что он себя накручивал и ничего похожего на симпатию в тех карих глазах не было. А потом началось лето, видеться они стали чуть реже, но взглядов стало только больше. И честно, Позов вообще не знал, как себя вести. Поэтому отвечал агрессией на агрессию. И он до сих пор не понимал, насколько их двоих ещё хватит. Ходить вокруг да около, плеваться ядом, угрожать. Дима был бы очень рад, если бы Серёжа остался как-нибудь один, и они поговорили бы. Только Матвиенко, как хвост, повсюду с этой компашкой Шастуна. Ох, Шастун. Эту персону Дима на дух не переносил. Причём какой-то определённой причины не было, кроме той, что Антон у него наушники спизданул. Не очень дорогие, но новые. Всё равно обидно было. Попов поджал губы и решил лучше не рыпаться лишний раз. Вдруг всё как-то само разрешится? Он долго и испуганно смотрел в зелёные глаза. Антон разглядывал его. Рука Шастуна иногда даже вздрагивала, порываясь прикоснуться к Арсению, поправить его чёлку, погладить по щеке пальцем. Да хоть что-нибудь! Он так и стоял слишком близко к Арсу, вжимая того в стенку и бегая глазами по чертам лица. Арсений действительно был красивым. Потому Антон и залип. А может и не только поэтому, Шастун сам ещё не определился. Арсений от такого пристального взгляда смутился. Да на него тут и не одна пара глаз пялилась, а все семь пар. Чувства были какими-то смешанными. Вроде бы этот Антон и защитил его, и смотрел на Арсения, будто влюблённая нищенка, от чего на душе становилось по-доброму тепло. А вроде бы Попов всё ещё помнил и про то, как Антон у него вещи отжимал, и как они всей компанией ему тумаков раздавали. Что в этой голове происходило сейчас? Если Антон ему не вмажет сейчас, Арсений поставит сотку на то, что это не тот Шастун, которого он знал. А Антон только смотрел. Смотрел-смотрел-смотрел. И представлял, как он целовал каждую родинку на этом лице и шее, вздернутый нос, тёмную макушку. И от таких представлений у себя в груди сердце сжималось. — Пусти, — наконец тихонько попросил Арсений. Антон поджал губы и сжал кулаки. Как же ему теперь завоевать доверие этого Сахарка? Шастун тяжело вздохнул и отступил на два шага в сторону. Арсений облегчённо выдохнул, глянул на эти грустные зелёные глаза и быстро зашагал к Диме. С души как будто камень упал. И не один. Никита опять обернулся через плечо. Они с Эдом сохраняли зрительный контакт долгие секунды, пока тепло ладоней Выграновского не исчезло, оставляя за собой мурашки. Эдуард пробежался взглядом по лицу Никиты, а парнишка шепнул ему «спасибо» и помчался со своими друзьями к подъезду Димы. За что «спасибо» Эд так и не понял, но неосознанно расплылся в улыбке. Парни открыли подъездную дверь. Никита влетел в прохладное помещение первым, сразу же тыкнув на кнопку вызова лифта. Арсений последовал его примеру, только припал головой к холодной стене, стараясь переварить всё то, что сейчас произошло между ним и Антоном. Дима застыл в дверях, ещё раз взглянув на всю компанию. Серёжа, не церемонясь, показал ему фак и зашагал к скамейке. Позов закатил глаза и зашёл следом за друзьями. Ну и иди ты туда, что мне показал, — подумал Позов. Дима обиженно фыркнул и закрыл дверь подъезда. Все трое зашли в лифт, и Дима нажал цифру «5». — Пиздец, чё это было? — Арсений сглотнул слюну. Дима пожал плечами, озадаченно глядя на Попова. Никита всё ещё летал в некой эйфории, хотя вопрос Арсения его тоже волновал, просто не так сильно, как Попова. — Панченко, тебе нормально вообще? — Позов сложил руки на груди. Он друга не осуждал, просто всё ещё был зол на Серёжу. Арсений слабо улыбнулся, закатив глаза. — Пф-ф, конечно, он там с Выграновским обжимался, — Попов присел на корточки, пытаясь переварить всё то, что только что произошло во дворе. — Вообще-то… Он уже не слушал о чём там разговаривали друзья и как возмущался Никита. У Арса перед глазами стояла картина зелёных глаз. И что это с Шастуном начало твориться? Неужели совесть проснулась? Спустя… Сколько? Полгода? Год? Пугало только то, что Арсению что-то подсказывало, что не совесть это вовсе была. Заходили они в квартиру уже под возмущения Димы. — Блять, и этот мудила мне б въебал, если бы я не убежал! — Позов кинул ключи на тумбочку. — Проходите. Так вот, о чём это я… — О мудиле, — напомнил Никита, глядя в телефон и попутно стягивая с себя кеды. — Ах, да, точно, Матвиенко! — Дима вновь завёлся. Арсений присел на диван в зале и открыл чат, долго смотря на значок онлайна. На фоне бомбил Дима, и поддакивал Никита. А в голове у Арсения крутился рой вопросов. Почему? Зачем он его спас от рук Серёжи? Как он потом будет оправдываться перед ним? Он был бы рад спросить у Антона напрямую, что с ним происходило, но у Арсения дела начинали обстоять не лучше. С какого вообще перепугу он краснел при виде Шастуна? Арс тяжело вздохнул и решил об этом подумать вечером перед сном у себя в кровати. Там и атмосфера лучше, и посторонних не было.Вы, 12:56
Спасибо.
Ответ прилетел почти моментально, чему Арсений удивился. И напугался слегка. Вечно пьяная лягуха, 12:56 Пожалуйста. За что? Издевается. Арсений стиснул зубы. Он фыркнул и, быстро напечатав ответ, убрал телефон в карман, принявшись слушать Диму.Вы, 12:57
Ни за что.
Губ Антона коснулась улыбка. Он так и представил, как Арсений сейчас стыдливо и, может даже обиженно, губы надул. У Антона от такого внутри что-то переворачивалось. Неужели у него появился шанс? Неужели у них с Арсением могло что-то получиться? От осознания этой мысли на душе становилось тепло. Шастун сразу такой стимул получил. Он ведь добьётся этого Арсения любой ценой… Ну, почти любой, ладно. Антон очень сильно постарается. Шаст замечтался, уже представляя, как они с Арсением лежат в обнимку на его кровати, уплетают пиццу и смотрят фильм. Вернуться на землю помог чёткий вопрос Лёши. — Какого хуя, Шаст? И Щербакова тут же поддержал Нурлан: — Зачем ты это сделал? — Да, мне, кстати, тоже интересно, — скептически откликнулся Серёжа. Эд тяжело вздохнул, глядя на Антона, который понемножку начал закипать. Друзья накидывали вопросы, версии, но Антон молчал и только больше злился. И после очередного наезда психанул. Шастун вскочил на ноги, красочно послав всех присутствующих, и быстро направился к дому. Правда пока шёл, передумал и сменил маршрут. Нужно было как-то извиниться за Серегу перед Арсением. — Чё это с ним? — Нурлан кивнул на уходящего Шастуна. Эд отмахнулся и пожал плечами. Он своих не сдавал. Выграновский крутил в руках сигарету и представлял, как мог бы обнимать Никиту, как мог бы с ним нормально поговорить, узнать его интересы, хобби, любимую музыку. А потом мог бы попросить у Антона гитару на время и сыграть что-нибудь для Никиты. — А с тобой чё? — Лёша толкнул Эда в колено своим. Выграновский тяжело вздохнул, убрал так и не скуренную сигарету обратно в пачку и поднялся. — Я домой пойду лучше. До завтра, пацаны, — Эд кивнул им в знак прощания и зашагал в сторону своего подъезда. Ему бы сейчас подумать обо всём этом, взвесить и решить, что делать. У Серёжи, кстати, тоже было о чём подумать, но он предпочёл остаться с Нуром и Лёшей. Только очень часто глаза поднимал на окно пятого этажа. Дима стоял возле открытого настежь окна и смотрел во двор, сложив руки на груди. — Дим, ну ты идёшь там? — Никита поставил мульт на паузу. Позов вздохнул и кивнул. Он пересёкся с карими глазами и фыркнул, отойдя от окна. Серёжа поджал губы и отвернулся к двум друзьям, подключившись к их беседе.*