***
Риверс на протяжении десяти минут рассматривает рисунок, сделанный Торпом, задумчиво поглаживая бороду, изредка поправляя очки, которые то и дело спадали с переносицы. Уэнсдей хранила непроницаемую тишину все эти десять минут, не сводя взгляда с настенных часов, тиканье которых казалось слишком громким в этой гробовой тишине. — Ну что могу сказать, — наконец нарушает тишину владелец издательства, вздохнув. — Мне нравится, — улыбается мужчина. — Можем подписывать контракт с этим художником и отправлять в печать. Если поторопимся, всё будет готово к сроку. Как его зовут? — Ксавье Торп, — коротко отвечает брюнетка. На лице Риверса появляется секундное замешательство, а затем широченная улыбка. — А, твой муж. — Всё верно, — кивает темноволосая. — Мой юрист подготовит нужные бумаги, ему нужно будет только ознакомиться и поставить свою подпись. Думаю, ты сможешь ему передать их, чтобы не было лишней суматохи. Они должны быть готовы к вечеру, а завтра лежать у меня на столе с подписью мистера Торпа. — Хорошо. Тогда позвоните мне, когда всё будет готово, я заеду и заберу их, — темноволосая берёт свою сумку и покидает офис. Когда садится в машину её телефон начинает трезвонить. — Говори, — в своей обычной манере произнесла девушка, прикладывая гаджет к уху. — Я тоже рад тебя слышать, моя дорогая жёнушка. Как у тебя дела? — слышит она на той стороне голос, уже ставший родным, пропитанный издёвкой. — Я смотрю, у тебя сегодня хорошее настроение, — говорит она, параллельно ища у себя в сумке ключи от машины. — Конечно, утро выдалось великолепным и весьма жарким, — ехидно парирует парень. В голове Аддамс тут же всплывают воспоминания «весьма жаркого утра», из-за которых жар прокатывается по телу, а между ног всё сводит волной возбуждения, заставляя свести ноги. Встряхнув головой, брюнетка отгоняет наваждение. Как у него получается это делать даже на расстоянии? Не прикасаясь, не находясь рядом ему так просто удаётся довести её до такого состояния. Это начинает не на шутку пугать. — Жёнушка, ты меня слушаешь? — вопросительный тон вырывает её из воспоминаний. Девушка прислушивается к бархатному тембру его голоса, пытаясь вникнуть в сказанное. — Я отвлеклась. Что ты сказал? — И что тебя отвлекло? — на той стороне трубки слышится смешок. Конечно, он понимает, что именно. Торп иногда бывает до ужаса проницателен. Особенно в том, что касается его несносной стервы. — Это не важно, — отмахивается. — Издатель одобрил эскиз. Осталось только подписать бумаги и отправить в печать, — переводит тему. — Ещё ни одна написанная мною книгу не вызывала столько хлопот, как эта, — выдыхает девушка. — Тогда ты заслуживаешь небольшого отдыха. Плюс отметим то, что вы наконец нашли такого талантливого и неповторимого художника. — Уверенности тебе не занимать, — язвит. — Как тебе токсичности, — посмеивается в ответ. — Серьёзно, ты сегодня свободна? — Твоё предложение отметить меня напрягает. Соблазн ответить «нет» очень велик. — Но любопытство пересилит, — не сомневаясь в своих словах, отвечает. — Что ты задумал? — конечно, он снова попал в точку. — Узнаешь вечером, жёнушка. — Если ты не перестанешь называть меня «жёнушкой», одним утром можешь и не проснуться! Это так, предупреждение, — и сбрасывает звонок, не дожидаясь ответа, ведь уверена, Ксавье снова скажет что-то, что разозлит её. Слишком уж эмоциональной стала она в последние недели, учитывая то, какой она была раньше. Правило, которого она начала придерживаться ещё в школьные годы, не поддаваться эмоциям и чувствам — нарушено. Так же, как и остальные пункты, по типу: не привязываться, не заводить серьезных отношений, не выходить замуж. М-да, тотальное фиаско, Аддамс!***
Ксавье, улыбаясь чуть ли не во весь рот, с приподнятым настроением и предвкушением свидания с мисс Аддамс, запирает дверь дома и направляется к своей машине. Надо всё подготовить к вечеру. Машина стоит на улице. Прошлой ночью он так и не загнал её в гараж. Да и ладно. Нажав кнопку на пульте, машина издаёт писк, оповещая хозяина о том, что двери разблокированы. Но прежде чем сесть и уехать, Торп слышит знакомый голос позади себя, который тут же рушит весь настрой и заставляет напрячься. — Далеко собрался, дорогой? — ядовитым тоном кидает девушка. — Бьянка? Ты что, меня преследуешь? — оборачивается он, нахмурив брови. Девушка усмехается делая ещё один шаг навстречу. — Я? Нет, я просто живу вон там, — она указывает на дом, про который они говорили недавно с соседом. Так вот что за новая владелица. — Решила поздороваться с новым соседом. Знаешь, я и раньше приходила, — продолжает она. — Встретила твою жену, — сказанное напрягает парня. Ксавье бы не хотел, чтобы Уэнсдей пересекалась с Барклай, и всё дело в том, что эта девушка самая настоящая змея и лгунья. Жаль, что Торп понял это так поздно и позволял ей так долго находиться рядом с собой. — Она такая грубиянка! — обиженно надувает губки. — Чего ты хотела? Говори быстро и не задерживай меня! — огрызается светловолосый. — Я просто хотела сказать, что мне очень жаль, что всё так вышло. Может, дашь мне ещё один шанс? Я же тебя… — У тебя не все дома? Может головой ударилась, или ты правда сумасшедшая? — не даёт ей договорить. — Я женат! И я люблю Уэнсдей! Понимаешь? Это раз. Будь всё иначе, не надейся, что между нами ещё что-то может быть! Забудь обо мне, поняла?! Больше никогда не приближайся ни ко мне, ни к моей жене! Не желая слышать больше ни единого слова, Торп поспешно садится в свою машину и уезжает оттуда. Хороший настрой пропал, и теперь в нём клокочет негодование. — Ну погоди, дорогой, — шепчет себе под нос Бьянка, наблюдая за отдаляющимся автомобилем. — Ты упустил свой шанс решить всё мирно, — когда машина Ксавье исчезает за поворотом, девушка достаёт из сумки телефон и набирает номер. После нескольких гудков ей наконец отвечают. — Привет! Присядь, у меня для тебя есть крышесносные новости!***
Весь последующий день Аддамс провела с Синклер, которой срочно потребовалось сходить в торговый центр и прикупить несколько нарядов для свидания. С кем? Кто бы мог подумать? С Аяксом. И, конечно, белокурая решила втянуть в эту пытку и Уэнсдей, которой уже изрядно надоело отвечать, какой цвет платья лучше светло-розовый и фуксия. К вечеру она, как и планировалось, подъехала к издательству и забрала документы с передачей авторских прав на иллюстрацию Торпа, когда пришло сообщение от вышеупомянутого. Ксавье Торп: Жду тебя в 20:00 в моей мастерской что рядом с новой галереей Первая мысль — просто отказаться. Она не большой любитель свиданий. Но, как и сказал Ксавье, её любопытство пересилит принципы и не желание куда-либо ехать. И это же любопытство когда-нибудь и погубит её. Но что они будут делать в мастерской? Рисовать? Тогда Торпа ждёт полное разочарование, потому что опыт в рисовании девушки окончился ещё в начальных классах, на уроках изобразительного искусства, которые вела у них толстая женщина, которой явно было за семьдесят со странными очками, что были, кажется, больше её лица. Вспоминая странную учительницу — речь сейчас не только о внешности, — темноволосая невольно усмехается и заводит машину. До назначенного времени ещё есть час. Она как раз успевает заскочить домой и переодеться. Автомобиль Аддамс вскоре тормозит у дома. Девушка не загоняет его в гараж. Это излишнее. Занеся документы в дом, оставляет их на кофейном столике в гостиной и поднимается к себе в комнату. Переодевается в более тёплую одежду, так как к вечеру значительно похолодало. Небо затянуло тучами в преддверии дождя. Чёрные джинсы, водолазка без рукавов, а сверху джинсовая куртка, кеды. Смотрит на время. Кажется, она всё же немного опоздает. Когда Уэнсдей выходит на улицу, холодный пронизывающий ветер треплет собранные в хвост волосы, заставляя остановиться и вдохнуть сырой прохладный воздух всей грудью.***
Чёрного цвета машина подъезжает к двухэтажному строению, паркуясь почти напротив входа. Из неё выходит темноволосая молодая девушка, направляясь внутрь здания. На первом этаже ничего существенного. Он захламлён кучей холстов, мольбертов. Бутылки с растворителем и банки с красками стояли на полу в разнобой. Аддамс со скептицизмом посмотрела на этот «творческий беспорядок» и последовала дальше. Она и так уже опаздывает, а мысленно упрекать Торпа в неаккуратности времени уж точно нет. Сердце отчего-то ухает вниз, а затем заходится тахикардичным ритмом, стоило ей оказаться на втором этаже. Весь этаж, всё помещение завешано, обставлено портретами. Её портретами. Разные моменты из их не самой долгой совместной жизни с Ксавье. Вот она сидит у барной стойки вполоборота и с вызовом смотрит куда-то вперёд себя. Спит, пишет, задумчиво грызет грифель карандаша, зло смотрит из картины, самодовольно и слегка ядовито усмехается, в порыве экстаза… Каких только изображений её не было. Темноволосая делает несколько шагов вперёд, из груди невольно вырывается зачарованный выдох. Помещение освещает лишь тусклый свет, исходящий от кучи ароматических свечек, расставленных повсюду. «Банально и не совсем безопасно, » — сказала бы Аддамс, да только внимание её было направлено к другому. Прямо посреди застелен мягкий плед, на нём несколько подушек, на которые Уэнсдей случайно натыкается и чуть ли не спотыкается о них, позорно падая лицом в пол. — Нравится? — раздаётся бархатный будоражащий сознание голос прямо над ухом. Брюнетка даже не заметила, как он подкрался. — Когда ты., — девушка не успела договорить. Когда почувствовала почти невесомое прикосновение мужских губ к нежной коже на шее, мысли и слова запутались. — С самой первой встречи я, как сумасшедший, подмечал все моменты с тобой и рисовал их. Особо не понимал, что я в этом нашёл, но ты так сильно въелась в мою голову, — продолжает шептать. — Вполне неплохо, — взяв себя в руки, хмыкает Аддамс, изогнув бровь. Сердце гулко стучит, а внутри начинает нарастать комок страха. Всё становится слишком серьёзно. Она всё глубже загоняет себя во всё это, без надежды на спасение. — Я знал, что тебе понравится, — усмехается Торп. Уэнсдей аккуратно выпутывается из его объятий и проходиться по комнате. — И что всё это значит? — осматривается она, а затем переводит взгляд на супруга. — Я просто хотел тебя впечатлить, — мужчина отходит к мини-холодильнику, стоящему в углу. У тебя это почти получилось, — чуть было не вырвалось у неё, но девушка вовремя прикусила язык. — Но ты продолжаешь держать оборону, — усмехается добродушно. В руках у художника оказывается бутылка красного дорогого вина и два бокала. — Тебе напомнить, чем закончился прошлый раз, когда мы решили выпить вместе? — скептически выгибает бровь. — От одного бокала ничего не случится. Тем более хуже уже не будет. Мы и так уже женаты, куда уж, — Торп присаживается на пол, на одну из подушек. Нет, нет. Вся эта чушь про романтику не для неё. Нужно уматывать отсюда, пока она не стала такой же, как Синклер. Такое даже страшно в кошмарах встретить! — Если хотел впечатлить меня, мог бы устроить прогулку по кладбищу, экскурсию в морг иди заброшенную психиатрическую клинику. Эти варианты меня больше привлекают, — продолжает упорно стоять на месте. — В следующий раз учту. В следующий раз? Но не успевает Аддамс закончить мысль, как сильные мужские руки обхватывают её за талию и тянут вниз. Мгновение. И она сидит на коленях светловолосого художника, что улыбался, как Чеширский кот и крепко держал в объятиях. — Жёнушка, я по тебе скучаю весь день, — странным сладким голосом произносит он. — Ты меня пугаешь, — хмыкает Уэнсдей, но не желает отстраняться, а лишь сильнее прижимается к его телу. — Что я сделал, чтобы ты меня боялась? — шепчет он чуть ли не в губы. — То, что ты скучал по мне, уже показывает, что у тебя не все дома. Обычно люди сторонятся меня. А в школьные годы ты бы и на километр ко мне не приблизился, боясь за свою жизнь, — задумчиво произносит темноволосая. Ксавье начинает тихо посмеиваться. Его бархатистый смех с хрипотцой отзывается в Аддамс странной вибрацией и теплом. — А с тобой невозможно остаться в своем уме, — сквозь смех говорит он прежде чем накрыть своими губами её. Аккуратно кладёт девушку на расстеленные на полу подушки и плед, не отрываясь от её вишневых припухлых губ и упираясь руками в пол по обе стороны от её головы. — Ты только предупреждай в следующий раз, когда решишь устроить подобного рода «свидание», — отстранившись, слегка ухмыляется брюнетка. — Чтобы ты заранее отказалась? — в тон ей отвечает Торп. — Всё верно, — кивает девушка. Ксавье улыбается, на щеках его появляются ямочки, которые Аддамс уже успела проклясть сотню раз. Ну вот что это такое? Даже его ямочки вызывают в ней такую острую реакцию! Это явно ненормально. Но она не может остановиться. Она, как наркоман, который понимает, что это плохо, но никак не может завязать. Только вот, у неё совсем иного рода наркотик. — О чём задумалась? — мягко спрашивает Торп, на секунду вновь прикасаясь губами к её. — Ты чересчур тактилен, — парень усмехается и спускается поцелуями ниже, к шее темноволосой. Оттягивает ворот и осыпает полуукусами-полупоцелуями ключицы шею, плечи. Запускает руку под кофту, ведёт вверх. Его прикосновения распаляют внутри неутолимое желание. Желание быть ближе, не смотря ни на что. Горячая лава разливается по венам, отключая все доводы разума и оставляя лишь жгучую потребность прикасаться к нему и быть рядом, с которой невозможно бороться. Аддамс запускает руку в его волосы, притягивая к себе ближе.***
Утро начинается с крепкой чашки кофе, заваренной Аддамс. Сегодня открывается предзаказ на книгу и будет пресс-конференция по ней. Будет много журналистов, очень. И почему-то, внутри темноволосой появляется странное чувство беспокойства. Шестое чувство подсказывает ей, что должно случиться что-то ужасное. И хоть они с Торпом уже не раз рука об руку оказывались на публике, даже пережили выходные в доме её семейства — это странное чувство не желает отступать. Так хорошо, как за последнюю неделю «отношений» с Ксавье, ей не было ещё никогда в жизни. Такой живой она не ощущала себя никогда. И это по-настоящему пугало. С одной стороны ей было прекрасно с ним, девушка не хотела разлучаться, но с другой всё это стороны вызывало некий испуг. Ей была непривычна подобная эмоциональная связь с кем-либо. — Что с тобой? — обеспокоенный голос светловолосого вырывает брюнетку из мыслей. Она и не заметила, как он вошёл на кухню. — Ничего, — отрицательно качнула головой темноволосая, оторвавшись от прожигания стены пристальным взглядом. — Немного задумалась. — Всё будет в порядке. Это же не первая книга, которую ты издаёшь, — усмехается Ксавье, доставая из холодильника яблоко. Аддамс коротко кивает, стараясь убедить и себя в этом. — Я пойду собираться, — встаёт из-за стола темноволосая и направляется к выходу из кухни. — Нам нужно быть там через пару часов. — Принято! — задорно отвечает Торп.***
После холодного душа девушка принялась за макияж и прическу. Образ неброский. Высокий хвост, лёгкий макияж с акцентом на глаза, брючный костюм черного цвета и туфли на каблуках. Готово. Она спускается вниз, постукивая каблуками по полу. Естественно, Ксавье, как всегда, до сих пор не готов. Аддамс ходит взад-вперёд, нервно теребя прядь волос. Волнение в стократ усилилось. И то, что она даже не понимает отчего, ещё больше раздражает. Глубоко вздохнув, брюнетка выпрямляется и замирает на месте. Наверху раздаются приглушённый шаги, становящиеся всё ближе и ближе. Наконец-то её благоверный удосужился спуститься. Она переводит на него гневный взгляд за медлительность, но тут же весь пыл проходит. Мужчина стоит в чёрном смокинге, идеально отглаженная белая рубашка, через которую проступают мышцы, не скрывая рельеф его тела. Пиджак висит, перекинутый через плечо. Уэнсдей сглатывает и не без труда отводит взгляд. Почему одно его присутствие вызывает лёгкую дрожь и приятное тепло в теле? Торп приближается к ней и приобнимает за талию, чмокая в губы. — Ты выглядишь прекрасно, — с нескрываемым обожанием в глазах произносит парень. — А ты слишком медлителен, — вставляет колкость Аддамс, но из объятий не спешит выпутываться. Ксавье посмеивается и снова примыкает к губам супруги уже более продолжительным и требовательным поцелуем. — Как думаешь, ничего страшного не случится, если мы опоздаем всего на полчаса? — стискивая талию до приятной боли, шепчет светловолосый. — Случится, — наконец отталкивает мужа от себя. — Идём, нам пора. Девушка берёт маленькую сумочку, в которую помещаются только ключи, ID карточка и телефон, и выходит на улицу первая. Едут они в напряжённом молчании, которое Уэнсдей не имеет желания нарушать. Рациональный страх перед чем-то неизвестным не отпускает. Ксавье сидит за рулём, внимательно следя за дорогой, иногда бросая короткие изучающие взгляды на возлюбленную, задумчиво кусающую губы. Тишину нарушает рингтон телефона. Брюнетка достает свой гаджет из сумочки. Энид. — Вы уже едете? — спрашивает Аддамс, взяв трубку. — Ты видела новости? — обеспокоенный голос блондинки заставляет напрячься. Чёрт, она знала, что что-то не так! — О каких новостях идёт речь? — спрашивает брюнетка. Торп отрывается на несколько секунд от дороги и вопросительно смотрит на девушку. — В некоторых, достаточно популярных, скажу я тебе, пабликах, всплыла информация, что… — Не томи! — Что ваш брак – фикция. Будто какой-то знакомый случайно услышал, как вы об этом говорили и был шокирован. Кто он, никто не говорит и всё же эта новость разлетелась повсюду. Учитывая, что вы так поспешно поженились, и никто даже не знал о ваших отношениях., — темноволосая дальше не дослушивает. Они уже подъезжают к зданию, арендованному для данного мероприятия, а у входа толпятся чуть ли не в три раза больше журналистов, чем планировалось быть изначально. — Что случилось? — спрашивает светловолосый, паркуясь у входа. — Мы в полной заднице! — коротко выдыхает брюнетка. Стоило машине подъехать к зданию, как волна репортёров обрушилась на них, перебивая друг друга и задавая кучу вопросов. Под напором, открыв дверь Ксавье выполз из машины, а затем обошёл её и помог выйти Аддамс. — Мистер Торп, ваш брак с мисс Аддамс действительно фиктивный? Прокомментируйте, пожалуйста! — молодая журналистка чуть ли не тыкала ему в лицо микрофоном. Он закатил глаза. Уэнсдей уничижительным взглядом исподлобья окинула каждого, пока они за руку стремительно направлялись в здание. — Правда, что вы поженились случайно? Прошу, сделайте заявление! — Ваш брак — способ хайпануть или случайность? — Почему вы поженились так внезапно? Всё, что говорят – правда? Ксавье сжимает кулаки, уже готовый огрызнуться на журналистов, которые не дают им прохода и сыплют одними и теми же вопросами, но Аддамс предупреждающе сжимает его локоть. Видимо, Ксавье не привык к такому вниманию репортёров к своей персоне. К счастью, в их паре оказался хоть один человек, умеющий держать лицо на людях, при этом мысленно разделывая каждого раздражителя самым изощрённым способ. Губы Уэнсдей слегка приподнялись в ухмылке, представив эту картину. А вот художник значительно расслабился, наконец взяв себя в руки. Внутри они тут же столкнулись с Энид и Аяксом, которые прибыли раньше них. Блондинка тут же ринулась к ним, постукивая по паркету до тошноты розовыми туфлями. — Что происходит? Откуда они это взяли? — тут же начинает верещать светловолосая. Кажется, Синклер беспокоится об этом даже больше Торпа и Аддамс. — Успокойся. Мы не знаем. Но твоя эмоциональность и паника нам сейчас явно не на руку, — предостерегающе взмахнула рукой Аддамс. — Веди себя естественно. Когда всё начнётся мы сделаем всё, чтобы опровергнуть слухи и заставить людей поверить в нашу любовь и брак. То же самое касается и тебя, Торп, — обращается к своему мужу. — Если ты накинешься с кулаками на кого-то из журналистов, твоя репутация будет поломана навеки веков. Заодно и моя. За тотальным безразличием и спокойствием Уэнсдей, всё же скрывается беспокойство и гнев. Кто узнал об этом и слил информацию? Зачем это вообще кому-то делать? По крайней мере, доказательств ни у кого нет и всё можно списать на бурную фантазию некоторых их фанатов, придумывающих свои «интересные сюжеты». Ведь с самого утра она чувствовала, что всё пойдёт не как по маслу. Странно было надеяться, что ничего страшного не случится, это же они. После всего ей понадобится отпуск от людей. Идея уехать далеко от общественности на побережье на несколько месяцев призывно маячит на горизонте. Впрочем, сейчас ей стоит разобраться с этим дерьмом, которое может затронуть репутацию двух перспективных людей. Тут из-за поворота вышел Риверс, который тут же двинулся в сторону компании друзей, столпившихся чуть поодаль от стеклянных дверей, за которым бушевали репортёры. Несмотря на все опасения Уэнсдей, мужчина выглядел в хорошем расположении духа. — О, моя дорогая великая писательница! — Аддамс даже вскинула брови от удивления. Что это с ним? — Всё готово, думаю, вечер пройдет великолепно. — Великолепно? — прокашлялся Петрополус. — Вы вообще это видели? — он махнул рукой в сторону двери. Охранник с трудом удерживал волну журналистов. — Конечно видел. Но что тут плохого? Эта ситуация подняла ещё больше внимания к выпуску книги! — радостно отвечает Дэниэль. Уэнсдей закатывает глаза. Эти люди здесь не из-за её книги, а из-за сплетен и свежих заголовков новостей. — Я надеюсь, конечно, что всё это вымысел, — тут же переменился в лице грузный мужчина. — И вы сможете убедить всех в обратном? — Конечно это не правда, мистер Риверс, — сразу же вступает Торп, крепче сжав маленькую ладошку супруги. — Да, наш брак и правда был сюрпризом для многих, в том числе и для наших знакомых. Мы не стали сообщать о наших отношениях даже близкому кругу, ведь вы же и сами знаете нелюдимость Уэнсдей, — снисходительно улыбается парень. — Но я люблю свою жену и не позволю никому распространять эту ложь и грязь, — сердце Аддамс отчего-то забилось в тахикардичном ритме, когда Ксавье заговорил о любви. И хоть она понимает, что эти слова могут быть сказаны только для того, чтобы отвести Риверса от подозрений, но глупое иррациональное чувство совершенно неконтролируемо, особенно рядом с этим парнем. Конечно, она постепенно начала мириться с этим. Ведь в отношениях с Торпом, оказалось, нет ничего ужасного. Она так же продолжает писать книги, пить по утрам кофе, читать детективы и документалки о серийных убийцах перед сном и несколько раз в день выслушивать недовольство Синклер то о мастере маникюра, то о платье, которое она заказала и оно оказалось на пару размеров больше...Только теперь рядом с ней появился человек. Человек, который всегда рядом, и она вовсе этого не против. Человек, которому она доверяет.***
Всё проходило вполне неплохо. Конечно, большая часть вопросов была об их отношениях, что и следовало ожидать, но держались они с Торпом отлично. — Сплетни, которые облетали интернет прошлой ночью, это правда? Вы можете это как-то прокомментировать? — Как вы выразились, это всего лишь сплетни, — сдержанно и невозмутимо ответила девушка. — Не советую верить всему, что говорят в сети. Это может сыграть с вами злую шутку, — хмыкнула темноволосая. — Мисс Аддамс, а почему вы не взяли фамилию мужа? Наитупейший вопрос! Подумала брюнетка и всё же ответила. — На обложках моих книг написана моя фамилия. Смени её и будет путаница. Я не собираюсь менять фамилию ни при каких обстоятельствах. Тем более, считаю эти меры излишними. Мы любим друг друга и этого достаточно, — кажется, она впервые в жизни, не только в мыслях, но и вслух призналась всем и в том числе себе, что любит его. Она через плечо посмотрела на Торпа, который мягко улыбался ей. — Я мысленно продолжаю грезить о том, что вы все пришли сюда из-за моей новой книги, но вас интересует только сугубо моя личная жизнь, потому, считаю правильным завершить пресс-конференцию на этой ноте. Заказать и приобрести книгу можно с сегодняшнего дня! — объявляет Аддамс и встаёт со стула, направляясь к выходу. Репортёры пытаются пойти за ней, но им преграждает дорогу охрана. Брюнетка идёт по коридору в неизвестном направлении. Последние несколько месяцев ей пришлось посидеть на таких эмоциональных качелях, что непривыкший к такому разум, просто вымотан. За запястье её мягко кто-то ловит, не давая идти дальше. Она уже оборачивается, собираясь свернуть шею тому, кто потревожил её, но осекается. Перед ней стоит улыбающийся до ушей Ксавье, который чуть ли не мурлычет от удовольствия. — Что? — хотела резко спросить Уэнсдей, но тон получился в разы мягче запланированного. — Я тоже тебя люблю, — притягивает к себе ближе. Одна рука оказывается на талии, а вторая обхватывает лицо девушки. Он прижимается лбом к её лбу, продолжая довольно улыбаться. — Тоже? С чего ты взял, что я сказала это не только для журналистов? — дыхание становится сбивчивым. — Я тебя знаю, ты не тот человек, который стал бы признаваться в любви даже под угрозой смерти, не захоти сама. И ни один журналист не заставил бы тебя сказать это, — Торп снова попал в точку. Но он отчаянно не хочет сдаваться. — Ты слишком самоуверен! — слегка усмехается Аддамс, прикрыв глаза и наслаждаясь близостью. — А ты слишком упряма! — в тон ей отвечает светловолосый. – Вот вы где! – раздаётся звонкий голос Синклер позади них. – Вас все уже обыскались! Идёмте! Вам же надо присутствовать на закрытой вечеринке! – Ты моё расписание знаешь лучше меня, – чуть ли не взвыла Уэнсдей, отрываясь от Торпа и отходя на шаг.***
Вечеринка проходила весьма скучно, по крайней мере для Уэнсдей. Она мечтала, чтобы всё это поскорее закончилось и она могла с чистой совестью убраться отсюда. К ней то и дело подходили разные издатели, авторы или просто книжные блогеры, пытаясь вынюхать спойлеры к следующим книгам, поздравляя её, или предлагая сотрудничество. Всем она благополучно давала отворот-поворот, не желая загружать себя сегодня ещё и этим. – Может по-тихому исчезнем отсюда? Никто и не заметит, – горячий шёпот опаляет кожу над ухом, заставляя слегка вздрогнуть. – Твоя идея звучит весьма соблазнительно, – произносит Аддамс, даже не оборачиваясь, ведь прекрасно знает, кто стоит позади. – Тогда предлагаю немедленно воплотить её в реальность. – Кого я вижу! – Уэнсдей спиной ощущает, как Ксавье заметно напрягается, слыша уже знакомый ей женский голос. – Какие же вы милые! Поздравляю, Уэнсдей. – радостным тоном продолжает верещать Барклай. – Здравствуй, – безэмоционально здоровается брюнетка, лениво переведя взгляд на гостью. – Как ты сюда попала? – Торп выглядит сердитым. Уэнсдей удивляется его тону. Неужели он знаком с этой девушкой? Если так, откуда? – Мне друг достал приглашение, – махнула рукой в воздухе. – М-да, вам удалось заткнуть рты многим, – складывает руки на груди. Выражение её лица мигом меняется. – Но вы же не думаете, что смогли убедить меня? Я была очень удивлена, когда услышала вашу ссору! – строит нарочито шокированное выражение лица. – Устроить такое шоу и обернуть пьяную ошибку в свою пользу! Может сейчас вам удалось выпутаться, но не думайте, что на этом всё! Я ещё найду доказательства и выведу вас на чистую воду! – Так это была ты, – темноволосая делает шаг ближе к Бьянке, опасно сузив глаза. – Никак не пойму одного: зачем тебе это? – Зачем? – Барклай косится на Торпа, с широкой улыбкой. – Ксавье, милый, так ты ей не рассказал о нас? – хихикает Бьянка. – О нас? – вопросительно выгибает бровь Уэнсдей, уставившись на мужа.