***
За прошедшие две недели мы виделись с отцом трижды. Каждый раз приходилось говорить маме, что у нас с Соней общая работа по английскому, и именно этим объясняются мои задержки после учебы. Папа забирал меня от центрального входа, и мы ехали куда-нибудь пообедать и спокойно пообщаться. А потом подвозил до ближайшего к дому перекрестка. Мне хотелось узнать больше: где он живёт, чем занимается, где работает. На вопросы о себе отец отвечал неохотно. Говорил, что работает с мэрией над одним проектом, подробности которого разглашать запрещено. Ещё один секрет в копилочку. Наступил день игры. — У них спортзал в отдельном здании, так что пропустят всех желающих. Лучше сесть повыше, — накануне проинструктировал Пашка. — Начало в пять. Мы с Соней подошли к спортзалу. Как и сказал Пашка, он находился на некотором расстоянии, перед ним — футбольное поле, вокруг которого размещались беговые дорожки. — Тут подождём? — Кого? — Пашу. — Нет, Сонь, у них там, наверное, разминка какая-то. Вряд ли он к нам подойдёт. Она тоскливо вздохнула. Мы поднялись на трибуны. Зал с выкрашенным в жёлтый цвет полом с бело-синей разметкой делила пополам сетка, по периметру располагались трёхъярусные скамьи. С одной стороны от сетки стояла вышка — место для судьи, с противоположной — парта, где уже сидели на удивление похожие друг на друга два тренера в спортивной форме. Оба невысокие, круглолицые, с залысинами. Соня нетерпеливо оглядела зал. — И где они? — Сейчас выйдут. Я почувствовала вибрацию в кармане. «Как дела?» Отец. Я быстро напечатала: «Нормально, болею за команду по волейболу» Ответ пришёл почти сразу. «Сегодня занята, получается?» «Да» «Жаль, хотел познакомить тебя с котом» Действительно жаль. «Завтра тогда?» «Нет» Я нахмурилась. Нет — и всё? «На следующей неделе. Я уеду из города ненадолго. Как вернусь — сообщу» Сонька пихнула меня в бок. — Выходят. Я убрала телефон. Интересно, что за дела появились у папы? Команды тем временем поприветствовали друг друга, судья — худой мужчина в чёрной футболке и шортах — подозвал капитанов для жеребьёвки. Парень из команды университета победно вскинул кулак и указал своим на левую половину поля. Тренеры кинули мячи на каждую половину площадки, а ребята пасовали их, стараясь удержать на весу как можно дольше. Прошло минут пять, и судья наконец дунул в свисток, объявив начало партии. Высокий парень постучал мячом об пол, затем подкинул его и без особого замаха отправил на другую сторону. Мяч упал прямо за сеткой. Команда школьников и сообразить не успела, как им накидали таким же образом пять очков. Саныч качал головой. Парни злились. — Проигрывают, — жалобно протянула Соня. — Нет, у них счёт до двадцати пяти. Сейчас разогреются. Я напряжённо следила за подающим. Вот опять дриблинг, подкинул и — я ожидала короткого и точного удара, как и в прошлые разы, но он стукнул по мячу справа, и тот закрутился в воздухе. — Ну давайте уже, ну! Связующий сделал пас диагональному, тот — Пашке, доигровщику передней линии. Паша в это время уже действовал по отработанной схеме: разбег, прыжок, замах. Сильный удар, резко направляющий мяч вниз, и приземление — идеально. Забил! — Гол! — заорала Соня. Пашка поймал её взгляд и улыбнулся. — Очко, — поправила я. — Голы в футболе. — Ой, да фиг с ним, — отмахнулась Сонька. — Забил же, умничка мой! Наша подача оказалась силовой в прыжке, и от того же высокого подающего последовала доводка до связующего, тот пасовал следующему игроку, и вот — мяч снова у нас. Игра полностью захватила наше с Сонькой внимание. Мы то и дело вскакивали, наблюдая за тем, как ребята пасуют. Соня всякий раз так громко сетовала на каждое проигранное очко, что соседи по скамье не могли сдержать смеха. Они не являлись такими активными болельщиками. Первую партию наши проиграли. Стоило признать, студенты обладали явно бо́льшими умениями, плюс проведение матча на собственной территории играло им на руку. Школьники ценой невероятных усилий выровняли счет. 1:1. Тренер университетской команды выглядел довольным, что странно. Они с Санычем переговаривались, одобрительно поглядывая на игроков. В следующем сете победу одержали студенты. Наши старались как могли, и разрыв в очках не такой уж и позорный — 24:26. Наши выглядели вымотанными, побегать им пришлось нехило. Их соперники снисходительно и как-то по-доброму разговаривали, смеялись над неудавшимися приёмами. После вдохновляющей речи тренера о том, что все молодцы, они разошлись по раздевалкам. Мы с Сонькой остановились ждать Пашку у входа. Он вышел с целой компанией. — Так что если бы Макс играл, то вообще без шансов, — смеялся тот, что подавал первым. — Брось, дай им насладиться чувством удовлетворения. Хотя бы одну партию, но выгрызли. — О, Дарька, — обрадовался Пашка. — Ну да, ну да, пошла я на хрен, — еле слышно пробормотала Соня. Я фыркнула. — Угомонись. Подошедшие парни приветливо улыбались. — Девчонки, не хотите вечером с нами в кафе? Посидим, отметим. Соня нахохлилась. — Вы победу праздновать будете, а мы — что? — Участие! Я обернулась к Паше. — Ты как? Пойдёшь? Он пожал плечами. — Да, можно.***
— И что тебе дома не сидится? Завтра на занятия вообще-то. — Мам, но это всего лишь кафе, я же не ухожу в клуб на всю ночь. — Ещё бы! — Юль, ну правда, пусть Дарька сходит, — вмешался Андрей. — Я могу забрать её потом. Мама нахмурилась, а я снова почувствовала укол вины перед отчимом. — Вы вдвоём идёте? — Нет. Сегодня игра по волейболу проводилась, наши проиграли, но студенты пригласили их отметить первый дружеский матч. — Отметить проигрыш? — Первый дружеский матч. Мама скрестила руки на груди. — Там будешь ты и все эти парни? Я закатила глаза. — Да ну почему? Сонька придёт, ещё девушки. Это же просто посиделки, что плохого? — Ничего, — сказал Андрей, приобняв маму. — Правда же? Пашка зашёл за мной вечером. Я «предъявила» его маме в качестве доказательства, что вот он — Пашка, и с ним мы идём гулять. Пашка околачивался в прихожей, не зная, куда себя деть, пока мама подозрительно косилась на него. Она взглянула на часы. — Сейчас восемь. В десять дома. Паша, под твою ответственность, — строго обратилась к нему мама. — Проводи. Он поспешно закивал. — Я ж всегда… — и стушевался под маминым взглядом: — Обязательно, доставлю целой и невредимой. Мама отвела меня в сторону. — Если что не так, сразу звони — мы с Андреем приедем. Мы вышли на улицу. — Иногда от твоей мамы не по себе становится. — Это ты ещё с папой не знаком. — И я этому очень рад, — пробормотал Пашка и уже громче спросил: — Соню надо встречать? — Нет, она сама дойдёт. Соня часом раньше звонила по видеосвязи в панике. Проблема, действительно требующая внимания, но сугубо девичья — не знала, что надеть. Она металась по комнате, выкидывая из шкафа вещи и даже не утруждаясь тем, чтобы показывать мне варианты. Забраковала практически всё сама. В итоге мы обе остановились на том, что пойдём в джинсах. Парни уже сдвинули несколько столов и теперь расставляли стулья. Многие были с девушками, так что того сборища, что боялась мама, не предвиделось. С неудовольствием я заметила, что пришла и Маша. Мы с Соней заняли стулья около Пашки, я нарочно помедлила, и Соня села рядом с ним. И теперь пребывала в состоянии абсолютного, но молчаливого счастья. Пашка тут же завёл оживлённый разговор с капитаном университетской команды. — Апраксов, кстати, доволен уровнем вашей подготовки. Они с вашим тренером пообщались, договорились как-нибудь провести совместную тренировку. — Было бы неплохо. — Прострел прям круто провёл, и тренер оценил. Да, только насчёт тренировки… Время летело незаметно, я старалась растормошить Соньку, периодически мы выходили поболтать на воздух. Она, как и я, не слишком радовалась Маше, но та вела себя безупречно, если, конечно, таковым считается полное игнорирование нашего присутствия. К длинному общему столу подошёл ещё один опоздавший. Его на площадке во время игры я не видела. Высокий, с коротко стриженным ёжиком светлых волос, он казался смутно знакомым. И в тот же момент, когда наши взгляды пересеклись, я почувствовала, что браслет чуть заметно потеплел. — О, Макс, здоро́во! — капитан поднялся пожать ему руку. — А мы тут как раз школярам объясняли, как им повезло, что ты не играл! Я продолжала таращиться на него, пытаясь понять, где мы встречались. — Привет, — парень посмотрел на Пашку, а потом и на нас с Сонькой. По его лицу мелькнула тень узнавания. — Аверина? Я кивнула, всё ещё не понимая, кто это. — Из рогатки не разучилась стрелять? — он криво усмехнулся. Макс. Это Макс! — Макс?! — я вскочила и бросилась к нему. Он со смехом подхватил меня, покружил и поставил на ноги. И меня как будто током шибануло. Электрический разряд пронесся вверх от запястья. Реакция на синтетику? — Поверить не могу: передо мной та самая малявка! Я ткнула кулаком ему в бок. Браслет всё теплел. Возможно, от температуры в помещении? — Э-эй! Он засмеялся и с нарочито болезненной гримасой потёр ушибленное место. — Ух, силища-то какая! А кулачищи! Дай тебе рогатку, камушками отметелишь, зверюга. Макс подтащил свободный стул от соседнего столика и сел рядом. Пашка недовольно цокнул. А Соня, видя его реакцию, заёрзала и поправила волосы. — Ты как здесь? — на его губах играла дружелюбная улыбка. — Болела за наших на игре. А тебя почему не было? Нас тобой пугали. — Связку повредил, — он продемонстрировал свою совершенно здоровую на вид кисть и повертел запястьем, натужно сопя, тем самым показывая, насколько ему больно. От такой демонстрации я только фыркнула. — Ты давно тут живёшь? — Год. А ты? Макс пожевал губу. Он наклонился чуть ближе, и у меня волосы встали дыбом от пронёсшихся по коже мурашек. Да что со мной? Откуда это безотчётное чувство страха? Я вгляделась в лицо Макса. Загорелый, первые маленькие морщинки в уголках глаз, улыбка — и что не так? — Пару лет назад. Одиннадцатый класс окончил, а сюда в универ приехал поступать. Отец не в восторге, но мама его уговорила. — Они тоже переехали? — силясь сдержать тревогу, выдавила я. — Да, все вместе живём. Нормально всё? — он нахмурился. — Конечно. Получается, что ты и отца моего тут видел? — я медленно выдохнула, пытаясь унять внезапно участившееся сердцебиение. Пора к врачу? Макс помрачнел. — Да, он периодически к нам заходит. У них с отцом дела. — Интересно, какие? — пробормотала я. Я покосилась на Соню. Она теребила край рукава светлой блузки. — Ты с ним видишься? — Да, мы случайно в спортзале столкнулись, — я улыбнулась. — Он почти не изменился. Макс согласно хмыкнул. — Кстати, по поводу Алины есть какие-то новости? Странно, он же встречался с папой чаще, чем я. Неужели не знает? — Никаких. Мама не хочет обсуждать эту тему со мной. А папа утверждает, что не знает достоверно, что произошло, а домыслами делиться не собирается. Но, знаешь, я почему-то всегда думала, что с ней всё хорошо. Что она жива, просто не может вернуться к нам. Глупо, да? Макс вздохнул и похлопал меня по плечу. Бусины сдавили кожу и разогрелись так, что едва не обожгли. — Вовсе не глупо, — его голос доносился словно издалека. «Я тебя попрошу не снимать браслет, и, если почувствуешь, что он тяжелеет, постарайся уйти в безопасное место». Что безопаснее кафе, полного людей? Отца я привыкла слушаться ещё с детства, поэтому сейчас, когда от нахлынувшей тревоги затряслись руки, лихорадочно искала причину для ухода. Наверное, выражение моего лица всё же изменилось, потому что Макс прищурился. — Всё в порядке? — Д-да, — я встала. — Уже почти десять. Мне пора. Мама, наверное, беспокоится. Паша с Соней последовали моему примеру — и поднялись. — Провожу? — Макс потянулся к моей руке, и я, вздрогнув, отпрянула. Он выгнул бровь. — Нет, у меня уже есть провожатые. Я вцепилась в руку Сони, мы дождались, пока Паша попрощается, и вышли на улицу. Как по мановению волшебной палочки браслет стремительно возвращался к естественной температуре, и я наконец выдохнула с облегчением. — Эй, ты как? Бледная совсем, — забеспокоилась Соня. — Что-то голова закружилась. Давайте Андрею позвоню, он нас заберёт? — Пойдём ко мне, он как раз успеет приехать, — предложила подружка. Соня жила неподалёку, так что уже через десять минут мы ехали домой. Я быстро зашла в комнату, на ходу вынимая телефон из кармана. «Перезвони!» Не дождавшись ответа, я взяла ноутбук из спальни Андрея и мамы и, открыв браузер, напечатала: Тигровый глаз камень отчего теплеет Тигровый глаз является сильным защитным камнем, издревле его применяли в качестве амулета, который способен избавлять от негативной энергетики, от опасностей и несчастных случаев. Кроме того, камень предупреждает хозяина об опасности, становясь тяжелее или, если речь о кольце либо перстне, теснее. Так, и что же грозит от друга детства?