Наследие

      Я вчитывалась в записку, как будто понимание одного слова требовало сложной мыслительной работы.       Кто её подкинул?       Вариантов не находилось.       И что с ней теперь делать?       Показать маме? Я представила одну из возможных реакций и поморщилась. Если она воспримет написанное всерьёз, чего следует ожидать? Она соберёт вещи, и мы уедем? Вряд ли. У Андрея здесь всё-таки работа. Тогда чем это обернётся для меня? Увы, ничем хорошим: плакали обещанные послабления в контроле и свобода, хоть и не полная, но так тщательно добываемая.       Рассказать отцу?       Появился бы он ещё! Его мнению я доверяла сильнее, чем маминому. По крайней мере, он честен со мной. И тут, без сомнений, напрямую изложит, что думает. Но представить, что он подтвердит мои опасения, что это именно руководство к действию, а не чей-то идиотский прикол, сложно.       Заниматься растяжкой расхотелось, и я вернулась в комнату. Бросила коврик в угол и разгладила помявшуюся записку.       УЕЗЖАЙ!       — И кто тебя написал?       Плохо разговаривать с бумагой, ещё и ожидая ответа от неё?       Я потрясла головой, отгоняя дурные мысли.       — Чья-то шутка. Тупая шутка.       Я порвала листок на мелкие кусочки и засунула их в кармашек рюкзака, собираясь позже выкинуть.       Вот так. Нет записки — нет проблемы.       Тело, привыкшее к каждодневным физическим упражнениям, всё ещё требовало активности, поэтому, позавтракав, я побросала вещи для тренировки в сумку.       — Уже уходишь? — спросила мама, выглядывая в прихожую.       — Ага, буду в зале.       И, махнув на прощание, я вышла из дома.       — Эй, привет! — донеслось со двора Пашки.       Я улыбнулась подошедшему другу.       — Куда идём?       — В библиотеку: надо подыскать пару книг для проекта. Видишь ли, не нравятся Савельеву мои источники информации в реферате, — бухтел он.       — Электронных книг нынче не завезли?       Я хихикнула над его вытянувшимся лицом.       — Ну чего ты, — обиделся он. — Я и сам не знаю, что ищу. Надеялся, там подскажут. А ты куда?       — В зал.       — Провожу?       Я жестом задала направление.       — Пойдём.       Несмотря на ранний час, солнце уже светило вовсю, ощутимо припекая голову.       — Что там с Максом? — как бы невзначай поинтересовался Пашка.       Со всем этим замешательством по поводу нелепой записки я и забыла о том, что Макс просил мой номер.       — Ничего.       — Хм-м, — задумчиво протянул Пашка. — Вы давно знакомы?       — С детства.       Пашка кашлянул, явно намереваясь спросить что-то ещё.       Я заволновалась. Ещё чуть-чуть — и мы уйдём в разговоре не в ту сторону.       — Жили в одном городе?       — В посёлке, — уточнила я. — Мы уехали, когда мне было одиннадцать, а семья Макса осталась жить там до его поступления в универ.       Лучше уж сразу выложить всё как есть.       — И всё это время вы не общались? — он пытливо заглянул в глаза, обогнав меня на несколько шагов и идя спиной вперёд.       — Нет. Телефонов у нас ещё не было, так что мы потерялись на пять лет.       — Забавное совпадение — столкнуться с ним совсем в другом городе, — пробормотал Пашка.       — Да уж, случайности бывают.       Незаметно мы оказались перед зданием, в котором находился зал.       — Я пойду. Ты во сколько закончишь? — выдохнул он, неловко переминаясь с ноги на ногу.       — Пока не знаю. А что? — я нахмурилась.       — Думал позвать тебя посидеть где-нибудь, — помявшись, выдавил он. — Проголодаешься же.       Я усмехнулась.       — Что-то раньше такой заботы не замечала!       — Всё меняется, — тихо ответил Пашка, покраснев, и уже громче добавил: — Так что?       — Ну, хорошо, — осторожно согласилась я. — Давай наберу тебе после?       Он угукнул.       В зале посетителей не наблюдалось. Видимо, выходной день многие решили посвятить более весёлому времяпрепровождению. Тренер отца за стойкой заполнял какие-то бумажки.       — Добрый день, — поздоровался он.       — Здравствуйте! — кивнула я ему и на мгновение задумалась: а ведь он может быть в курсе, куда пропал папа. — Вы не видели моего отца последние пару дней?       Он мотнул головой и отбросил ручку в сторону.       — Нет. Обычно оповещает, если персоналка отменяется. А тут — тишина. Вдобавок ещё и недоступен. Случилось что?       — Не знаю.       Он раздражённо цокнул.       — Вообще, было бы всё-таки неплохо, если бы он заранее предупредил, — тихо пробубнил тренер себе под нос, вновь придвигая бумаги.       Я встала на дорожку, походила несколько минут, а потом увеличила скорость. Больше. Ещё. И ещё немного. Вот так — сбежать от дурных мыслей, от переживаний, от гнетущего чувства, что происходит что-то важное, требующее действий, а я не знаю — каких.       Удалось добиться своего: переживания отошли на второй план, и я ощутила ту самую необходимую усталость. Сходила в душ, покидала в сумку одежду и кроссовки и вышла в коридор. Хотелось одного: лечь на кроватку.       Тренер вышел из подсобки.       — Увидишь отца — передай, чтобы набрал мне! — сердито попросил он. — Бесплатно персоналки переносить впредь не буду.       — Я поняла, передам, — я сделала шажочек к выходу.       — Я планирую свою занятость в зависимости от количества клиентов. Если все так делать будут, что же получится, — он упрямо игнорировал моё желание свалить. — Я ж мог вызвать на замену администратора…       Я поспешно отступила и спиной налетела на дверь. Блин!       — Я пойду, — пролепетала я.       Поворачиваясь, локтем ударилась о косяк и зашипела. В недрах сумки раздалась трель.       Одно к одному! Как назло.       Поморщившись от боли, я выскочила на улицу, продолжая одновременно копаться в сумке. Главное — вспомнить, куда засунула горланящий теперь аппарат.       Едва я выколупала его и нажала на трубку, меня огорошили жизнерадостным воплем:       — Данька, привет!       — Салют, — узнала я обладателя голоса.       — Как насчёт того, чтобы увидеться? — дружелюбно предложил Макс. — Погода так и шепчет!       — Давай. Ты где-то в городе?       Мы встретились в маленьком уютном кафе со светло-коричневыми стенами и раскидистыми зелёными растениями в кашпо, расставленными вдоль стены.       Макс уже сидел за столиком, когда я ввалилась в помещение.       Его светлые волосы топорщились ёжиком, а на губах играла хитрая усмешка.       — У меня есть кое-что для тебя, — заявил Макс, не успела я присесть. В уголках его глаз обозначились морщинки.       — Да? Что?       Он положил руку на стол и разжал кулак.       — Киндер! — обрадовалась я.       Макс фыркнул.       — Как легко тебя удивить!       — За шоколадку душу продам! — созналась я, поспешно снимая упаковку.       Я разломала яйцо и сунула кусочек в рот, затем ещё один.       — Хочешь? — столкнувшись с его насмешливым взглядом, прошамкала я с набитым ртом.       Он прыснул.       — Хомячь на здоровье! Я-то помню, как ты не любишь шоколадками делиться.       Я польщённо ухмыльнулась.       — Вот это уж точно. Я ж из вежливости предложила.       — В надежде на отказ, — живо дополнил он.       — Что поделать, — я состроила рожицу.       — Жестокая! А если бы я согласился? — он прищурился.       Поднеся последний кусочек шоколада ко рту, я замерла. Покосилась на Макса, потом опять на шоколадку.       — Уверена, ты мальчик взрослый, потерпишь до магазина, — и заглотила остатки. — Какая там игрушечка, интересно?       Мы заказали по салату и соку и ненадолго замолчали. Киндер не перебил аппетит, а Макс вообще ел за двоих.       — Ты какая-то встревоженная, — заметил Макс, откинувшись на спинку стула.       — Ага. Папа пропал.       — Пропал? — его брови поползли вверх. Он придвинулся чуть ближе, с беспокойством глядя на меня. — Давно?       — Мы в четверг перед игрой переписывались: он уезжал по каким-то делам. С тех пор недоступен, — я шумно выдохнула. — Может, я зря паникую?       Макс нахмурился.       — Погоди, позвоню отцу. Подождёшь минуту?       — Конечно.       Макс встал из-за столика и вышел на улицу.       Забавно: через столько лет пересеклись, а чувство такое, как будто и не переставали дружить. Он легко поддерживал разговор, и темы для него находились так же быстро.       И место для перекуса Макс выбрал довольно милое. За столиками сидели парочки, увлечённо беседуя. Меня тоже коснулась эта атмосфера умиротворения: я смогла спокойно выдохнуть.       Наконец Макс вернулся и похлопал меня по плечу.       — Отец попробует выяснить, что случилось.       — Спасибо, — я закусила губу, нервничая. — Извини, если напрягла.       — Да брось! — отмахнулся Макс. — Отец, оказывается, тоже беспокоился.       Мы посидели ещё полчаса и собрались уходить. Макс вызвался проводить, когда внезапно поступило уведомление — новое сообщение.       «Абонент появился в сети»       Папа!       Недолго думая, я тут же набрала его номер.       — Папа! Куда ты пропал? Что случилось? Ты в порядке? — засыпала я его вопросами.       Ответом послужил хрипловатый смех.       — Дочур, не части, всё хорошо.       — Но как же? — я всплеснула руками, прижав телефон ухом к плечу. — Где ты был?       — Застрял в изоляторе, — помедлив, признался отец.       — Что? Изолятор? — завопила я.       Макс сжал мою руку, призывая успокоиться, и кивнул на выход.       — Тише-тише.       Я вцепилась в Макса и позволила вывести себя из кафе.       — А что произошло-то?       Папа вздохнул и коротко изложил произошедшее:       — Я нашёл тело в лесу. Позвонил в полицию. Они пробили местоположение, и за мной явился особо инициативный опер. Жаждал во всём разобраться. Так жаждал, что задержал меня на двое суток, желая таким образом добиться информации.       — Ого! А это разве законно?       Мы медленно шли, всё ещё не размыкая рук.       — Нет.       — И что же делать?       — Я это так не оставлю, — мрачно пообещал отец. — Не переживай.       — Но как… Подожди, в школе говорили об этом. Девушку убил зверь. Как этот опер намеревался получить от тебя информацию, если… Он что, считает, что ты охотник какой-то? Следопыт? Выведешь их на след зверя? — мысли никак не выстраивались в стройный ряд, и я то и дело сбивалась, не успевая за собственными предположениями.       Папа рассмеялся.       — Ох, я и забыл, каково это: когда за меня так волнуются.       — Но пап! Это же какой-то полицейский произвол!       Я наморщила лоб, вспоминая азы юридической грамотности.       — А как же протокол о задержании, право связаться с родственниками? Должны же дать.       Макс закивал, подтверждая сказанное.       — Да, должны. Но он никак не оформил моё пребывание в камере, а про нарушенные права… Дань, на его действия я подам жалобу, мало не покажется.       — Пап, а что за опер? Ты знаешь его фамилию? — я внутренне сжалась, предчувствуя ответ.       — Басов.       «Так её брат в полиции работает. Обычным опером, кстати, но выставляет его важной шишкой. Говорит, он эти тела и нашёл. Вернее, якобы их вызвали, и он первый приехал на место».       Ой-ой!       — И он ни с того ни с сего тебя потом отпустил?       — Ну, вообще-то, нет. Сказал, что выходные — все отдыхают, и сидеть мне до понедельника. Повезло, что меня уже искали и проверяли больницы, отделения полиции. А сменившийся дежурный, кажется, и не в курсе был, что происходит. Подошёл, спросил фамилию, слишком уж любезно угостил чаем. Предполагал, зараза, что могут быть проблемы за незаконное задержание не только у его коллеги, но и у него! Поэтому с появлением моего человека живенько отпустил, сообщив, что вроде как и не задерживали вовсе, а в камере мне самому посидеть приспичило.       — Зашибись! Вот сволочи!       — Не ругайся.       Я вздохнула.       — Пап, я так волновалась!       Пальцы всё еще подрагивали, и я готова была разразиться слезами — тут же, стоя на улице на глазах у прохожих.       — Ну всё-всё, — тёплым тоном повторял папа.       — А ты где сейчас?       — Домой везут. А ты?       — Да мы с Максом в кафе сидели, он отцу своему маякнул, а тот, видимо, бурную деятельность развёл. Это он за тобой приехал? — я удивилась, как же быстро всё разрешилось.       — О… — папа, кажется, опешил. — Меня забрал знакомый по службе. Но благодарность Старостину я передам. Не стоило так беспокоиться.       — Тренер твой негодует, кстати, что ты не предупредил об отмене, — я хихикнула: теперь можно себе позволить.       — Ничего, я поговорю с ним вечером. Может, увидимся на днях?       — Ой, я за! Там кот, наверное, тебя заждался!       — Да уж, слушать его ворчащие мяуканья — то ещё удовольствие.       Раздался жалобный стон, оповещающий о том, что заряд батареи слишком мал для продолжения разговора.       Едва мы успели попрощаться, как экран почернел, и я, не раздумывая, кинулась Максу на шею. Он уверенно подхватил меня, придержав за талию, словно этого и ждал. Мои ноги болтались в воздухе, подчёркивая нашу разницу в росте.       Он фыркнул.       — Кому-то не помешала бы «Растишка», — шепнул он мне на ухо.       По шее побежали мурашки от его дыхания, и я смутилась. Отстранилась и принуждённо хохотнула.       — Не всем же быть такими качками, как некоторые! — пихнула я его локтём, скрывая неловкость. — Спасибо тебе.       Мы остановились у дома.       — Не хочешь с мамой поздороваться? Она будет рада тебя видеть.       Он замялся.       Принять решение помогла появившаяся в дверях мама.       — Ребята, что вы там застряли? Заходите.       Мы переглянулись.       — Придётся всё же зайти, — радостно подытожила я.       Макс кивнул и, мягко подтолкнув меня в спину, зашёл следом.       Мама оживилась при неожиданном госте. Она заняла Макса разговорами о родителях, а я безучастно наблюдала за ними. Андрей проявил себя как радушный хозяин и рулил за столом процессом, предлагая Максу попробовать то рыбу, то курицу. Хоть мы и отнекивались от ужина, сообщая, что уже ели, от невинного маминого «Ну, вы просто посидите с нами» отказаться не удалось.       В гостиной все вместе мы сели смотреть фильм, сюжет которого от меня ускользал. Я не могла сосредоточиться на нём, пока Макс перевирал все реплики героев мне на ухо.       Мама косилась на нас, то и дело пряча улыбку.       Вечер пролетел незаметно, и я вышла проводить Макса. Мы остановились за калиткой.       — Здорово посидели, — заключила я.       Макс испытующе смотрел на меня. На его лице застыло непонятное выражение жалости.       — Твоя семья не планирует уехать отсюда? — выпалил он.       — Уехать? Зачем? — вопрос застал меня врасплох. Учитывая предшествующую спокойную беседу, странно слышать такое.       УЕЗЖАЙ!       — Тут неспокойно. Нападения на людей. Зверь опять же, — добавил Макс и растерянно отвёл взгляд.       — Что за глупости? Зверь в лесу, где-то на окраине. Беспокоиться не о чем.       — Ну да, ну да, — закивал он. — Тебе, наверное, пора?       Он указал на шевельнувшуюся в окне занавеску. Видимо, мама решила дать понять, что надо закругляться.       — Береги себя.       Макс вдруг рывком привлёк меня к груди, а затем так же резко отстранился. На прощание подмигнул, пытаясь придать лицу довольный вид, но сочувствие пробивалось сквозь надетую маску безмятежности, и быстро ушёл.       Я таращилась ему вслед, недоумевая — что это сейчас было?       Весь оставшийся вечер я посвятила домашней работе и чуть не уснула прямо с раскиданными на кровати учебниками. И, уже взбивая подушку, вспомнила, что так и не перезвонила Пашке.