Любовь не повинуется никому. Мы не можем заставить себя полюбить кого-то. И точно так же не можем разлюбить. Любовь выбирает нас, а не мы ее. Дэн Браун
Впервые за долгое время ему не снились кошмары и было тепло. Сновидения сменяли одно другое. Иногда слишком фантастичные и нереальные, иногда мелькали знакомые образы и все это было приятно. А еще ему снился Томми и их первый поцелуй, от этого по телу разлилась приятная истома и Ньют даже во сне ощутил, что улыбается. Ему снился берег океана и набегающие на песок волны. Ньют слышал их шум и ощущал на лице прохладный ветер. Это была Тихая гавань. То место, куда они все так стремились. Блондин ощутил, как чужие теплые пальцы переплетаются с его собственными и снова улыбнулся, посмотрев на своего спутника. Томми. Он был рядом. Ньют ощутил, что хочет обнять парня и поцеловать, прижать к себе, почувствовать их близость, как внезапно откуда-то сбоку послышался знакомый голос: - Ты что здесь делаешь?! Ньют завертел головой в поисках говорившего, но увидел только темную фигуру, лица которой рассмотреть не получалось. Вопрос прозвучал повторно и Ньют подумал о том, что на самом деле не имеет права здесь находиться. Он ведь недавно переболел и еще неизвестно безопасен ли он для окружающих. - Я спросил, что ты здесь делаешь? – снова и уже более разборчиво прозвучал чужой шепот совсем рядом и Ньют резко распахнул глаза. Тихая гавань растаяла без следа и Ньют понял, что смотрит на затянутую полиэтиленом стену, которую по диагонали разрезал наклонный луч утреннего солнца. - Томас, я думал, мы поняли друг друга! – снова этот шепот и Ньют повернулся, чтобы понять, что происходит. Блондин, сколько себя помнил, всегда был жаворонком. Конечно, в Глэйде бывало такое, что он, устав накануне или заболев просыпался позже. Бывало такое, что его будили раньше времени по веским причинам. Но такого пробуждения у него еще не было. Крайне недовольный Минхо что-то выговаривал заспанному Томасу, который сидел на кровати спиной к Ньюту. - Что… - начал говорить Ньют, но осекся и откашлялся от сна, - что-то случилось? Сев на кровати и обведя заспанным взглядом друзей, блондин поймал на себе внимательный обеспокоенный взгляд азиата. Томас же, обернувшись, смотрел слегка виновато. - Доброе утро, - словно убедившись, что все нормально, уже мягче ответил Минхо, но всё равно бросил на Томаса явно недовольный взгляд. Мысли спросонья шевелились неохотно, но Ньют понял из-за чего друг мог быть настолько недоволен. Очевидно, проснувшись и увидев, что Томми нет в комнате, пошел его искать и нашел у Ньюта. В кровати. Парень знал, что Минхо прожив в Глэйде три года, лояльно относился к однополым отношениям. Но также Ньют помнил на сколько сильно Минхо всегда за него переживал, а после всего произошедшего и подавно. - Хотел с тобой переговорить, захожу, а тут этот лежит… - добавил Минхо уже громче, бросив гневный взгляд на Томаса. - Это я попросил его остаться, - сразу решил поставить все точки над i Ньют. Блондин замолчал, выдержав пристальный взгляд друга. Минхо явно был недоволен сделанным открытием, но не потому что был против, а потому что переживал за Ньюта и блондин это понимал. – Минхо, не стоит волноваться. Все хорошо. Все это время Томас сидел на кровати и переводил хмурый взгляд с одного на другого, не решаясь встревать. С одной стороны – всего день назад Минхо «попросил» его не навязывать свои чувства Ньюту, а с другой – чувства оказались взаимны и Томас не мог отступить, потому что в этом случае предал бы уже Ньюта. - Ладно, потом поговорим. - Ньют заметил каких усилий стоило Минхо заставить себя успокоиться и не сказать ничего лишнего. Блондин оценил это, особенно вспомнив о вспыльчивости друга и неумении его держать язык за зубами. Со стороны азиата это было почти подвигом, правда от гневного взгляда в сторону Томаса он удержаться не смог. - Завтрак через пятнадцать минут. Вы почти проспали. Воду для умывания отключат через десять минут. Торопитесь. – Коротко сказал Минхо и направился на выход, бросив в сторону Томаса – «Пошли». Брюнет все еще заторможенно кивнул и Ньют подумал о том, что похоже парень тоже впервые за последнее время спал спокойно. Ньют уже и забыл, когда последний раз воплощались его мечты в реальность. В памяти всплыл момент, когда он сидел у заглохшей машины и писал в тетрадке свои размышления, понимая, что до полного безумия ему рукой подать. Тогда он сформулировал то, о чем мечтал и это оказалось не так уж и много. А еще он писал много для Томаса, будучи полностью уверенным в том, что тот никогда не прочтет этих строк и только поэтому смог быть на столько откровенен. Конечно же, Ньюту множество раз хотелось рассказать о своих чувствах. Рассказать о том, как парень покорил его, бросившись на помощь двум его самым близким людям – Минхо и Алби. Хотел рассказать, как жадно ловил на себе любые взгляды и прикосновения. Как подолгу вспоминал их, смакуя, будто деликатес. Как сгорал от ревности, глядя на Терезу и одновременно с этим понимал, что у него нет шансов. А потом появилась Бренда и тоже начала оказывать Тому определенные знаки внимания, но Ньют к тому моменту уже перестал надеяться на взаимность. А потом он понял, что болен и вообще перестал мечтать и представлять какое-то будущее для себя. Но он был рад тем воспоминаниям, которые остались у него. И за саму встречу с Томасом. Возможно, он и не узнал бы вкус любви, пусть и безответной. Ньют и сейчас не был уверен в том, что Томми испытывает к нему аналогичные чувства. В конце концов, с Терезой он тоже расстался, а с ней парень был очень близок. Ньют слышал обрывки разговоров о том, что с Брендой их тоже что-то связывало, но подробностей не знал. Уверенности в себе и в продолжительности этих взаимоотношений, не прибавлялось. Единственное, что понял Ньют – это то, что рядом с Томми он ощущал себя иначе. Цельным. Спокойным. А когда Том касался его, то все внутри буквально переворачивалось и Ньют был согласен на что угодно, лишь бы Томас не уходил, а продолжал к нему прикасаться и целовал. Ньюту было стыдно за собственную неопытность, но теперь уже было поздно что-то менять. - С добрым утром, - вывел его из задумчивости голос Томаса и Ньют, переведя взгляд на парня, улыбнулся в ответ. Все произошедшее за последние два дня было похоже на сказку. - Доброго утра, - ответил Ньют, стараясь никак не показать на лице беспокойство. Томми был красив даже спросонья, заспанный, взъерошенный. Ньют протянул руку и попробовал поправить тому волосы, но они упрямо снова встали дыбом. - Нет, не поможет, - усмехнувшись, ответил брюнет и наклонившись, чмокнул Ньюта в уголок губ и произнес, - пойдем скорее мыться. Я за Минхо, пока он не решил вернуться и вытащить меня отсюда за шиворот. Ньют не удержался от еще одной улыбки и кивнул. К тому моменту, как они пришли умываться, Минхо уже отошел и не выглядел таким сердитым. Все трое стояли у маленьких раковин вряд у стены и молча чистили зубы, а Ньют даже успел забежать в душевую и вымыть голову. За последнее время волосы отросли, и парень собирался попросить кого-нибудь его подстричь, но пока не предоставилось случая. Блондин заметил, что стал плохо переносить напряжение в отношениях, поэтому сделал то, что первое пришло в голову и то, в чем он был полностью уверен. Стоило брызгам полететь в лицо Минхо, тот резко отклонился и поняв, что произошло, набрал пригоршню воды и начал брызгаться в ответ. Томас тоже не остался в стороне и вскоре в Ньюта полетели брызги с разных сторон из-за чего ему пришлось спасаться бегством. Зато от напряженного молчания не осталось и следа. Вошли в столовую они уже смеясь и как прежде переговариваясь. Именно сейчас Ньют заметил, как мало народу осталось в Убежище. Из тридцати столов было занято всего три, а привычный гул, обычно стоящий в столовой, отсутствовал и их голоса отдавались в полупустом помещении звенящим эхом. Трое друзей, прошли на раздачу и взяв свои подносы, направились к тому столу, где сидели Галли с Джоан. Через пару минут подошел и Фрайпан, примостившись рядом с Минхо. Разговор в основном касался отбывшей группы, активности шизов по ночам, а также припасов, которые оставили им на десять дней. Фрай пожаловался, что все самое лучшее забрали и, если бы он не предвидел такого исхода и не сделал припасов, то сидели бы сейчас исключительно на консервах. Парень же еще с Глэйда научился делать припасы и откладывать что-то про запас. Благодаря рачительности повара, завтрак состоял не только из овсянки, но еще темного кусочка хлеба с маслом и круглого невероятно вкусного печенья по одной штучке на человека. Когда с едой уже почти было закончено, к ним за стол подсел Ганс. Мужчина, как обычно выглядел хмурым и не выспавшимся. Казалось, даже если он, наконец, сможет отоспаться выражение вечной усталости никуда не исчезнет. Отросшие волосы были убраны в тугой хвост на затылке, а подбородок, как и вчера покрывала щетина. - Хорошо, что я вас застал всех вместе. Хотел кое-что сказать, но постарайтесь об этом не распространяться, чтобы не наводить панику, - мужчина еще раз обвел полупустую столовую беглым взглядом и продолжил в полтона, - Хорхе и Винс, прежде чем улететь на остров, отдали мне это, - на этих словах врач достал из кармана куртки рацию и убедившись, что все увидели ее, продолжил. - Есть запасная и она у Дэниэла. Забрать нас должны максимум через десять дней, но я все же надеюсь на неделю. Хорхе сказал, что если у нас появятся хотя бы подозрения на то, что мы можем не дотянуть до этого срока, чтобы вызывали его и через два с половиной часа он будет здесь. Если повезет, то быстрее. - У него были какие-то конкретные опасения? – спросил Ньют, облокотившись о столешницу и допивая из чашки отвар, который ему персонально принес Фрай. Парень не знал из чего тот был сделан, но вкус был вполне сносный. - Я так понял, что да, но ничего конкретного они не озвучили, - Ганс недовольно поджал губы в полосочку и Томас подумал, что врач часто так делает, когда размышляет о чем-то. – Может, просто у меня, Хорхе и Винса уже развилась паранойя, но в нашем случае это, наверно, правильно. - А ПОРОК точно разрушен? Или есть другие центры? – задал давно его беспокоящий вопрос Томас и бросил беглый взгляд на Ньюта, сидящего рядом. Если хотя бы часть ПОРОКа осталась целой, то там знают о них. О Томасе, у которого оказалась подходящая для лекарства кровь. А теперь еще и Ньют, вылеченный препаратом из его крови, является носителем подходящих антител. - Кто ж знает? – Джоан пожала плечами, - многие уверены в том, что это была их главная и последняя лаборатория, а я считаю, что у крупной организации с таким мощным финансированием еще есть другие центры. Может менее масштабные, но тем не менее… - Ганс согласно кивнул и обвел взглядом пятерых парней. – У вас пятерых стойкий иммунитет к Вспышке и даже если ПОРОКа больше нет, я думаю есть и другие структуры, которые получали финансирование из частных рук. Многие хотели спастись и не все надеялись на ПОРОК. Может, я зря беспокоюсь, но за свою жизнь я многое видел и мои опасения не безосновательны. Просто присматривайте друг за другом. Томас, я тебя жду через десять минут в манипуляционной. - Ганс встал из-за стола и кивнув на прощание отправился к выходу из столовой. - Сейчас буду, - отозвался парень и, между делом положил маленькое круглое печенье на край тарелки Ньюта, встретившись с ним беглым взглядом. Блондин открыл рот, чтобы запротестовать, но понял, что тогда привлечет ненужное внимание. Ньют бросил укоризненный взгляд на довольно усмехнувшегося в чашку Томаса и все же взял печенье, откусывая ароматную сладость. Когда тарелки были убраны на кухню, и все направились на выход, Ньют поравнялся с Минхо и негромко спросил: - Можешь меня сегодня взять с собой. Мне уже разрешили на полдня отлучаться из палаты. - На дежурство наружу?! – брови азиата взлетели наверх, но Ньют его тут же успокоил: - Нет-нет. Я понимаю, что туда меня пока никто не пустит. Я про твое обучение электрике… - Да, конечно. Я зайду за тобой минут через пятнадцать. Сейчас только навещу кое-кого. Ты жди меня у себя. - Хорошо. Ньют, как они и договорились, направился в свою палату, которая уже стала для него личным пространством. Парень понимал, что там не было двери, которую можно было бы закрыть, чтобы не допустить никого чужого на свою территорию, но тем не менее, именно здесь он чувствовал себя комфортно. Да и не было у него каких-то особенных вещей, которые имело бы смысл хранить. Все, что было ценного хранилось в воспоминаниях. Часть важных вещей, он оставил в Глэйде. Часть – потерял в Доме шизов. Из важного остались лишь немногочисленные друзья и воспоминания. Ньют медленно дошел до своего угла в конце помещения, думая о том, что несмотря на все чудодейственные медикаменты из ПОРОКа все равно ощущает слабость и головокружение даже после такой малости, как утреннее умывание и завтрак. Очень хотелось, наконец-то, восстановиться до конца и принять полноценное участие в окружающей жизни, как когда-то в Глэйде. Быть наравне со всеми. Когда он уже завернул за ширму, то увидел около своей кровати Галли. Парень нерешительно переминался с ноги на ногу, а когда увидел блондина, похоже совсем растерялся и не сразу смог найти слова, поэтому Ньют решил ему помочь: - Привет. Ты ко мне или просто мимо проходил? – Ньют мягко улыбнулся, останавливаясь напротив парня. - Привет. Прости что я так пришел… до тебя… - Галли снова переступил с ноги на ногу, явно не зная, как начать разговор. Ньют подумал о том, что тот всегда выглядел массивным. Даже три года назад, когда только появился в Глэйде уже тогда было видно, что он вырастет сильным и высоким. Даже Томми и Минхо на фоне Галли выглядели меньше. Что уж говорить про Ньюта, который на фоне высокого и накаченного парня выглядел щепкой. - Ньют, я сегодня утром зашел к тебе утром, и увидел, что Томас спал у тебя, - наконец, решился парень и Ньют понял, что разговор будет не из приятных. – Я давно обратил внимание на то, как ты на него смотришь, но прежде он был влюблен в Терезу. Потом появилась Бренда. Между вами что-то сейчас есть? Вы вместе? Ньют протяжно выдохнул, опустив взгляд. Он и сам не знал, как ответить на этот вопрос. Не скажешь же, что Томас начал после возвращения Ньюта с того света оказывать знаки внимания, потом они поцеловались, потом еще, а потом просто уснули рядом. По сути, это всё. Не было ни объяснений, но чего-то более откровенного. Ньют и сам не знал, как назвать их отношения. «Передружба» или «недолюбовь». В своих чувствах Ньют был уверен, а Томми мог просто таким образом неосознанно пытаться восстановиться после всех пережитых ужасов. Их многое объединяло и брюнет мог легко перепутать дружбу с чем-то большим. - Галли, прости, конечно, но тебя это точно не касается. Это касается только нас двоих, - решил дипломатично уклониться от ответа блондин, подняв взгляд на парня. Ньют надеялся, что Галли, как и прежде просто извинится и уйдет или переведет разговор на другую тему, но не тут-то было. - Ньют, ты всегда умел мыслить рационально, поэтому тебя Алби и сделал своим заместителем, потому что ты мог посмотреть на многое с разных сторон и принять верное решение. Но сейчас-то что с тобой случилось? Ты не видишь какой он? Он был с Терезой, но затем бросил ее. Затем Бренда… «А какой Томас? Томми – притягательный. Красивый. Умный. Веселый. А еще, когда он рядом, я ощущаю невероятное волнение внутри. Я впервые ощутил, что хочу кого-то… » - подумал Ньют, а вслух произнес: - Галли его отношения с Терезой нас точно не касаются. Это их отношения… - Почему же ты не хочешь понимать?! – наконец, не выдержал Галли и Ньют вспомнил тот день, когда парень пытался уговорить его на серьезное наказание для Томаса в Глэйде, а Ньют сделал Томаса бегуном, предварительно дав отдохнуть в яме одну ночь. Еще и Чака попросил принести парню поздний ужин. - Неужели ты не видишь?! – продолжал тем временем Галли, распаляясь еще больше, - ты в курсе, что у него были отношения с Брендой, пока ты был в Доме шизов?! Они спали вместе, а потом он и ее бросил! Ты не видишь закономерности?! Хочешь стать следующей фигурой в списке достижений? Он не любит тебя! Такие люди не способны на настоящее чувство! Ты же сам видел – он умеет достигать того, на что другие не способны. Он яркий, быстрый, но он не умеет играть вдолгую… - А кто умеет, Галли? – не выдержал Ньют и перебил парня. Блондин чувствовал, что этот разговор отнимает у него силы, которых и так он накопил немного, - ты? В маленьком уголке, отгороженном от других палат тонкой ширмой, из-за которой их разговор без сомнения был слышен во всем помещении, повисла напряженная тишина, но Галли, вопреки всем предположениям Ньюта не отступил: - Да. Я. Ты знаешь, я давно люблю тебя и говорил об этом. Я никогда не сделаю ничего, что тебе не понравится и не оскорблю. Томас – он другой. Он бросит тебя, сразу как найдет кого-то более для него интересного. Он разрушит тебя, не задумываясь. Неужели ты об этом сам не думал? – Галли почти кричал, но вовремя вспомнил о постоянно нависающей над ними опасности и конец фразы почти прошипел. Ньют снова опустил взгляд в пол и признался сам себе, что думал. Он много думал о Томми и несмотря на последние события, уверенности в завтрашнем дне у него не было. - Конечно, думал, Галли, - блондин устало вздохнул, с грустью думая о том, что этот разговор окончательно его измотает в то время, как он хотел прийти на обучение свежим и бодрым, - Конечно, я думал об этом. И да – я думал, что он меня может оставить, как оставил Терезу и Бренду. Да. Но, сам подумай – две недели назад я считал себя трупом. По сути, так оно и было. Если бы не кровь Томми, я бы сейчас был мертв или стал бы шизом. И Именно Томми тогда пришел за мной в Дом Шизов. Не ты. - То есть ты с ним из благодарности за иммунитет? – тут же вывернул слова Ньюта из контекста Галли и парень уже хотел высказать опровержение, но тот продолжил, - Я искал тебя тоже, но они успели раньше меня. Знаешь сколько вокруг Денвера было домов шизов? Я был в каждом из них и Томас с Хорхе опередили меня всего на какой-то час. И я по-прежнему люблю тебя и любил, даже, когда узнал о твоем заражении. Ты дорог мне, как никто другой… - говоря парень на эмоциях сделал шаг вперед, а Ньюту наоборот пришлось отступить, но все же он нашел в себе силы ответить. - Галли… пожалуйста, хватит уже. Я не знаю, что будет завтра и будет ли оно. У меня вроде как теперь есть иммунитет, но никто не знает точно. Может завтра опять поползет сетка и придет эта сводящая с ума головная боль. А может завтра ночью на нас нападут шизы или мародёры? – Ньют замолчал, чтобы перевести дыхание, вглядываясь в лицо парня перед собой. Он видел, что причиняет ему боль, но ничего не мог с собой поделать. Все свою осознанную жизнь, Ньют думал о ком-то кроме себя. Теперь у него не осталось сил. Он перешагнул через смерть, но это отняло слишком много сил. – Завтра может и не быть, а Томми… Томми вызывает во мне такие чувства, которые больше не вызывает никто. Рядом с ним мне хорошо и кошмары отступают… - Ньют решил быть честным не из-за каких-то благородных убеждений, а просто потому что иначе не мог, - понимаешь? Рядом с ним я чувствую себя хорошо… я знаю, что люблю его и люблю с самого начала. Я не знаю, что именно он чувствует ко мне, но я надеюсь, что он сможет полюбить меня… хотя бы на время… Галли ничего не ответил, но Ньют всё прочитал в его взгляде. Парню было очень больно. Он искренне любил Ньюта и страдал от того, что эти чувства не были взаимны, как когда-то сам Ньют, когда смотрел на Томаса с Терезой. Ньют не хотел, чтобы кто-то из-за него страдал. Он всего лишь хотел прожить свою жизнь, так как считает нужным. Делать свои ошибки, страдать и радоваться из-за своих решений. - Прости, Галли, но ты точно достоин кого-то лучше, чем я. Еще неделю назад я лежал пластом и не все были уверены, что я выкарабкаюсь. Я понимаю, что наверняка, это звучит наивно и глупо, но я не знаю, что со всем этим еще делать. Я не знаю, что я могу тебе дать. У меня нет ничего, а до недавнего времени даже иммунитета не было. - А мне никого и ничего кроме тебя и не надо. С самого первого дня в Глэйде… - хрипло произнес Галли и зажмурился. Ньют увидел в тусклом свете, проникающем через окно, как по щеке парня пролегла узкая влажная дорожка. Ньют ненавидел был причиной чей-то боли и страданий. Пока он был Глэйде, ему приходилось иногда принимать тяжелые решения, но без тех решений было не обойтись. Как и сейчас. Он давно знал о чувствах Галли к себе, но никогда не предполагал, что они на столько глубоки, обычно отмахиваясь от этой мысли. Теперь же его жестко поставили перед фактом. Почему-то в памяти всплыл момент смерти Уинстона в Жаровне. Вложить пистолет в руку умирающего пришлось именно ему. Остальные не смогли переступить через себя. Ни сильный Минхо, ни пробивной Томми. Ньют не смог сдержаться и ощутил, как подступают слезы, но заставил себя успокоиться. Не хватало еще разреветься к приходу Минхо. - Прости, что я так… - с этими словами Галли, не дожидаясь ответа, буквально вылетел из помещения. Ньют не знал, что нужно говорить в таких ситуациях и просто опустился на край кровати, ощущая себя полностью опустошенным. Сердце тяжело ухало в груди, голова кружилась, душа ныла где-то глубоко внутри. Ньют тяжело вздохнул и посмотрел на свои ладони на коленях. Красивые руки с длинными худыми пальцами. У его родителей были такие же. Теперь он это помнил. Можно ли кого-то защитить такими руками? Какую пользу он принесет новому обществу, которое пытается восстановиться после тяжелых ударов? Найдется ли ему место в новом мире? Ньют не знал ответов на эти вопросы и как никогда прежде остро ощутил тоску под Глэйду. Там он был нужен. У него были обязанности, он знал, что и как устроено. Он был там с первого дня и сам устанавливал порядки вместе с Алби. Сможет ли он найти себе место теперь? Сможет ли доказать своим друзьям, что достоин их внимания и дружбы? Что достоин жить в новом мире? Пока что по всем критериям выходило, что не достоин. Ньют не представлял какое место может занять в новой системе. Сможет ли вписаться в неё. Обществу нужны специалисты и работники. А еще нужны дети, чтобы популяция начала расти. А что делать Ньюту, которого девушки, как оказалось не интересуют, а интересует один единственный человек и он - парень? Ньют покачал головой, признавая поражение в диалоге с самим собой. Галли сам того не желая направил мысли Ньюта в сторону не самых радужных размышлений. Вспомнив о том, что скоро придет Минхо и надо собраться, блондин откинулся на спину на кровать и зажмурился, заставляя себя подумать о чем-то по-настоящему хорошем. Сразу вспомнился день, когда Томас пришел помогать Ньюту в винограднике. Был солнечный теплый день и лучи падали на загорелую кожу новичка. Ньют уже тогда засматривался на него, но не спешил самому себе признаваться. Том тогда возмущался, что его не отпускают в Лабиринт и Ньют отправил его в очередной раз за удобрениями в лес, чтобы тот остыл. Но Чайник продолжал кипятиться… При последней мысли Ньют сам не заметил, как уголки губ поползли наверх. Это были теплые солнечные воспоминания. К приходу Минхо Ньют уже смог собраться, и друг ничего не заметил, позвав и сказав, что у него есть сюрприз. Блондин улыбнулся в предвкушении. Минхо умел делать сюрпризы. Он до сих пор помнил, как азиат вырезал из дерева для него на день рождения фигуру лошади. К сожалению, фигурка осталась в рюкзаке, который Ньюту пришлось оставить в Доме шизов. Но это был классный подарок. - Пойдем-пойдем, - тут кое-кто хочет встретиться с тобой, Минхо улыбнулся в предвкушении, идя чуть впереди по узкому коридору и указывая направление Ньюту. Они прошли в отсек с комнатами для проживания и Минхо, посчитав комнатушки, постучал в одну из узких дверей. Изнутри послышался шум, а затем дверь отворили. Ньют посмотрел на то место, где должно было быть лицо, но никого не увидел, зато снизу на него смотрели две пары темных глаз. Крайне знакомых глаз. Ньют потерял дар речи. Перед ним стояли Дантэ и Джеки. Это было на столько неожиданно и нереально, как если бы он вышел наружу и оказался в лесу. Ньют опустился на колени и протянул руки к мальчику. Девочка его почти не знала, а вот с Дантэ они перенесли немало. Мальчишка, не теряя времени ринулся вперед и уже через мгновение оказался в крепкой хватке худых рук Ньюта. Джеки, видя энтузиазм брата тоже подошла и обняла обоих. Ньют обнимал Дантэ, понимая, что если бы его спросили, он не смог бы сформулировать свои эмоции. Единственное, что он понял, это то, что судьба опять раздала карты для новой игры. Когда Ньют, наконец, смог выпутаться из худых детских рук, то спросил насчет Кейши, надеясь, что женщина просто пошла помогать врачам или оставшимся рабочим, а может и на кухне Фраю, но его ожидало глубокое разочарование. Джеки рассказала, что сначала умер дядя после того, что с ним сделали солдаты из ПОРОКа, а потом на них напали хорошо вооруженные люди и забрали их в рабство. Женщину убили на вторые сутки, когда она попыталась добиться большего пропитания для детей. Эта встреча произвела на Ньюта неизгладимое и крайне полезное впечатление. Если совсем недавно он еще сидел и размышлял о своем месте в новом мире, теперь у него появилась цель – помочь Дантэ и Джеки обрести семью и по возможности самому заботиться о них. Конечно же и смерть Кейши не прошла для него бесследно. Ньют несмотря ни на что надеялся, что с женщиной все-таки все будет хорошо. Что она сможет выкарабкаться. Но убила ее отнюдь не Вспышка, а просто плохие люди. Много времени провести в компании детей Ньюту не удалось и вскоре они с Минхо уже шли в отсек, где устроились инженеры, которые занимались настройкой и починкой сохранившейся электроники и электрики. Ньют даже предположить не мог, что сборка радио, рации и починка пульта управления воротами настолько его увлечет. Парень забыл про счет времени и полностью погрузился в процесс. Ник оказался неплохим учителем, а Ньют, как оказалось способным учеником. В просторном помещении пахло маслом, бензином, смазкой и гарью, но Ньюту этот запах очень нравился. Здесь он почувствовал себя нужным и главное, что он был способен с этим справиться, что тоже добавило энтузиазма. Оторваться от увлекательного занятия ему пришлось перед обедом, когда на его поиски пришла Джоан, которая напомнила, что перед обедом ему предстоит еще два укола. Попрощавшись с инженерами, Ньют последовал за врачом, попутно рассказывая о том, чем он занимался и на сколько ему это понравилось. Женщина внимательно слушала, иногда переспрашивая и кивала. Было видно, что ей интересно и от этого парню было вдвойне приятно. Кто бы мог подумать, что день, который начался не самым лучшим образом продолжится на такой положительной ноте?***
В таком ритме прошли еще три дня и с каждым утром Ньют чувствовал себя лучше. Ранний подъем, завтрак с друзьями, работа у Ника, процедуры, обед и снова сборка приборов. Когда у Минхо не было дежурств, он работал рядом с Ньютом и это было особенно хорошо. За несколько лет дружбы, они научились понимать друг друга с полуслова и поэтому работалось вместо особенно комфортно. Пару раз в день во время перерывов, они выходили наружу и прогуливались в тени Убежища, вглядываясь в однообразно безрадостный горизонт. Но с одной из сторон Убежище выходило к океану и вид на бескрайнюю воду притягивал взгляд. Ньют любил фантазировать на тему, как они, наконец, оказавшись в безопасном месте смогут искупаться в чистой прозрачной воде, полюбоваться рыбками и ракушками, никого не опасаясь. Один раз Ньют завел разговор о том, чтобы его отпустили дежурить наружу, но Дэниэл и Джоан даже не дали ему толком договорить, сказав, что и так поддались на его уговоры и разрешили ему ходить учиться раньше времени. Зато Джоан подстригла парня, укоротив не в меру отросшие волосы. Ньют ,когда посмотрел на свое отражение в потрескавшемся зеркале в больничном крыле, не смог скрыть удивления. - Ты и так выглядишь моложе своих сверстников, а теперь и подавно, - доброжелательно улыбнулась Джоан и взъерошила густую шевелюру парня, чем вызвала смущенную улыбку. Минхо не смог удержать широкой улыбки при взгляде на друга, а Томми провел пальцами по стриженному затылку и сказал, что ему хорошо с любой длиной волос. Галли больше не поднимал тему взаимоотношений и Ньют был крайне ему за это благодарен, хотя все равно ловил периодически на себе тяжелый взгляд темных глаз. Примерно раз в день у него получалось навещать Джеки и Дантэ. Мальчик так и не заговорил и Ньют спросил у Джеки, слышала ли она, когда-нибудь от него хоть одно слово и она рассказала, что Дантэ начинал говорить в два года, но их папа заразился и очень напугал мальчика. После этого Дантэ замолчал. В тот же день, когда Минхо обнаружил их в одной постели с Томасом, парень улучил время и отдал дневник, признавшись, что кое-что прочитал. Ньюту давно не было так неловко перед другом, но тот пообещал, что никому ничего не расскажет и только спросил насчет их отношений с Томасом. Ньют не стал ничего скрывать, поскольку Минхо и так уже много знал. Блондин честно признался, что не знает, что у них за отношения, но попросил друга не вмешиваться. А еще были вечера, которые они теперь проводили с Томасом. Дежурить ночью Тому не разрешали и тот обычно приходил сразу после окончания вечерней смены. Они разговаривали, как когда-то в Глэйде или пока планировали спасение Минхо. Много смеялись. У Ганса обнаружилась колода карт, и он научил парней играть. Чаще всего победителем становился Ганс, но Ньют быстро учился и вскоре тоже стал выходить победителем. Минхо тоже присоединился к игре, но выиграть пока получилось всего один раз. В одной из комнат Томас нашел стопку старых журналов и притащил их Ньюту. Для парней это оказался настоящий клад. В то время, когда эти журналы выпускались, общество процветало и с когда-то глянцевых страниц на парней смотрели красивые стройные люди в модной одежде. В статьях писали о многом – в одних колонках рассказывали о кулинарии, в других – про отношения, в третьих – интервью давала известная певица. Парни жадно вчитывались в текст и делились впечатлениями. Среди стопки обнаружилась пара журналов про технику и вот на них Ньют прям-таки завис. Техника всегда его интересовала, а в этих интересно рассказывалось о машинах, а также было немало статей об искусственных спутниках и космических технологиях. А еще Ньют обращал внимание на то, чем интересовался Томми. Тот с наибольшим вниманием относился к статьям о животных, медицине и, как ни странно - отношениям. Блондин заметил, как парень внимательно читал статью о подготовке к свадьбе, в которой рассказывалось о бракосочетании не только разнополых пар, но и однополых. Ньют тогда не стал никак комментировать, сделав вид, что был слишком сильно поглощен статьей о космической станции. А заканчивались визиты Томаса обычно одинаково – крышесносными поцелуями и объятиями. Мастерская Ника находились на втором этаже в левом крыле. Помещение было довольно просторным и вытянутым. Еще до катастрофы, здесь по словам инженера располагались станки, когда же они пришли, то обнаружили только два, которые оставили по причине неисправности. На стене они с Минхо обратили внимание на подробную карту с указанием пожарных выходов. Края потемнели, а в том месте, где защитный пластик треснул и отвалился, вообще была дыра, но в общем схема все еще хорошо читалась, а в темноте излучала слабое зеленоватое свечение. Пару раз пройдя мимо, на третий день Ньют остановился и внимательно изучил схему второго этажа. Блондин уже успел хорошо ознакомиться с большей частью помещений на двух обжитых этажах и рассматривая карту, обратил внимание на небольшое несоответствие. По карте, выходило, что на этаже недалеко от мастерской должно было быть еще одно небольшое помещение, но Ньют точно помнил, что не видел двери в него. Днем было крайне душно и жарко. Парни помогли Нику собрать и настроить трансформатор, который в дальнейшем он планировал приспособить в Тихой гавани для нужд насущных. Когда Ньют занимался сборкой приборов, то ощущал себя на своем месте. Ему нравился запах масла, припоя при работе с паяльником, нравилось разбираться в микросхемах и других мелочах необходимых при сборке приборов. Трансформатор бодро загудел, оповещая всех о том, что он работает исправно и Ник, удовлетворенно выключил его, опустив рубильник. - Парни, мы с вами молодцы. Теперь у нас есть исправный трансформатор, радио, рации. Все это нам понадобиться на новом месте, - мужчина удовлетворенно провел рукой по металлического боку агрегата. Ньют и Минхо никогда не спрашивали у Ника почему он остался, а не уехал с основной группой, но через некоторое время заметили, что раз в день в мастерскую с бутербродами приходит девушка старше их на пару лет и проводит с мужчиной не меньше часа, а потом снова уходит. Ньют не хотел лезть в чужую жизнь и даже предположений строить не хотел, решив, что будет лучше разбираться со своей личной жизнью. - На сегодня все, парни. Можете идти. Завтра, как обычно, приходите. Будем собирать из хлама нужные вещи. - Ник улыбнулся, отчего стал выглядеть моложе. Ньют не знал точно сколько лет мужчине – по его предположениям ему могло быть тридцать, а могло быть и за сорок. Кожа у многих огрубела от засушливого климата, а кроме того, волосы у Ника были целиком седые, поэтому строить какие-то предположения было пустой тратой времени. Уже выйдя из мастерской Минхо и Ньют переглянулись и посмотрели в обоих направлениях коридора, решая чем заняться в ближайшие два с половиной часа, оставшиеся до ужина. Эта часть фабрики и прежде была не особенно густо заселена, а после отплытия основной группы вообще опустела. Ближе всех располагались медики, но для этого надо было пройти по коридору до лестничного пролета, спуститься и свернуть налево. - Чем займемся? – бросив ехидный взгляд на друга, спросил Минхо. Он достаточно хорошо знал блондина и понимал, что тот не может просто взять и выбросить из головы обнаруженную несостыковку. Ньют точно захочет пойти и проверить. Минхо не ошибся. - Проверим ту дверь? – сунув руки в карманы, спросил блондин и указал подбородком вглубь коридора. Азиат усмехнулся и пошел в нужную сторону. Парни прошли по коридору и дойдя до раздвоения, свернули направо, как и изображалось на карте. Затем прошли четыре незапертые двери, в которых прежде располагались чьи-то кабинеты и остановились около большого секционного металлического шкафа, привинченного к стене двумя длинными планками. Переглянувшись, оба усмехнулись и Ньют достал из небольшой поясной сумки ( которую ему отдал Ник под разные мелочи), две отвертки. - Приступим… - разделив энтузиазм друга, произнес Минхо и начал откручивать болты. Сначала болты не поддавались, потому что тот, кто их закручивал очень не хотел, чтобы кто-нибудь их открутил, но приложив немного усилий парни справились. Каждый работал со своей стороны, постепенно избавляясь от винтов. Они на столько увлеклись процессом, что даже не обратили внимание на звук приближающихся шагов и оба вздрогнули, когда их окликнул знакомый голос. - Ну, ты шанк клакорожий! – схватившись за грудь, воскликнул Минхо оглядывая внимательным взглядом Томаса, стоящего у поворота коридора. – Нельзя ж людей так пугать! - Я думал меня за милю слышно, - честно признался Томас, подходя и глядя на то, чем занимаются парни, - не хотел пугать. Ньют увидев, что это Томми, улыбнулся и продолжил раскручивать предпоследний винт, хотя мысли сразу потекли не в том направлении. Минхо тоже продолжил заниматься своей работой. - А зачем вы это делаете? Нику понадобился этот шкаф? Я в той части, где мы мусор складываем видел такой же… - наблюдая за увлеченно откручивающими от стены шкаф парнями, произнес Том. - Сейчас увидишь, - борясь с последним винтом, ответил Ньют. Кто-то в порыве сохранить проход в тайне ( если он там все же имелся) решил еще и закрасить пару последних болтов, над которыми пришлось потеть особенно долго, - еще чуть-чуть осталось. - Это что ж за зараза такая закрашивает болты? – задал риторический вопрос Минхо, наконец откручивая последний. Ньют тоже, наконец закончил, и вместе с остальными открученными, аккуратно сложил к себе в сумку. Крепежка была на вес золота и ее старались беречь. - Теперь надо его как-то отодвинуть, - осматривая шкаф, произнес Ньют. - Давай я помогу. Тебе точно пока не стоит, - тут же предложил Томас, но блондин покачал головой и ответил: - У тебя же бок был ранен? Неужели уже зажил? - Да, - чуть более рьяно, чем требовалось, ответил Том, на что Минхо не удержался и закатил глаза, решив прекратить не успевший разгореться спор: - Сначала двигаем я и Томас. Если у Томаса окажется кишка тонка, то подключаешься ты. Договорились? Оба парня согласились. Когда они начали двигать шкаф, оказалось, что по бокам его тоже покрасили и тот приклеился к стене. Спасло то, что срок покраски уже был довольно давний и она начала трескаться и осыпаться, но в начале всей троице пришлось повозиться. Парни взяв металлические пластинки, которых было в избытке в мастерской, просунули их в щель и постарались максимально освободить шкаф и это дало положительный результат. Наконец, Томасу и Минхо удалось сдвинуть мебель с места. Было решено как можно бесшумное поставить его в стороне, чтобы не привлекать лишнего внимания. Все понимали сколько произведёт шума рухнувший шкаф и никому не хотелось объяснять остальным жителям Убежища, чем они тут занимались. А уж тем более никто не хотел привлекать внимание шизов, учитывая, что вечер близился и отдельные группы уже вполне могли начать передвигаться по округе. Ньют ощутил настоящее удовлетворение, когда за передвинутым шкафом обнаружилась непокрашенная деревянная дверь. - А это, собственно то, ради чего мы решили отодвинуть шкаф, - произнес он, бросив довольный взгляд на друзей. - Как вы о ней узнали? - в недоумении спросил Томас, переводя взгляд с одного друга на другого. - Ньют заметил несоответствие с планом пожарной безопасности и заинтересовался. Давайте открывать, - ответил Минхо и дернул ручку, но дверь ожидаемо оказалось закрытой. – Вот же невезуха. Придется выносить… может Фрая позвать? Он с одного удара справится. - Может сможем сами? – рассматривая петли, спросил Ньют и опустился к скважине. – а у Ника есть ключи от местных дверей? - Не знаю, - Минхо пожал плечами, - не спрашивал. Давай попробую так. Дверь не выглядит такой уж крепкой. Ньют отошел от двери и встал рядом с Томасом. С недавних пор блондин ощущал себя рядом с парнем совсем иначе. Словно открылось второе дыхание, а мир вспыхнул новыми цветами. Томас улыбнулся ему и Ньют не удержался и взял парня за руку, погладив большим пальцем. Простое движение, которое говорило о многом. Минхо не стал мяться и встав поустойчивее, со всей силы ударил ногой по тому месту, где был замок. Старое дерево рассыпалось от удара и дверь с противным скрипом несмазанных петель, отворилась внутрь. Все трое замерли на мгновение, прислушиваясь, но вокруг по-прежнему царила глухая тишина. Ник, похоже, тоже не услышал шума, закрывшись в мастерской. - Ну, как? Дух исследователя еще не сдох? – усмехнувшись, спросил Минхо и Ньют двинулся вперед, включив небольшой фонарик, который сам же и собрал из нескольких неисправных. Стоило ему войти внутрь, как он тут же чихнул от взметнувшейся в воздух пыли. Прямо перед ними около продолговатого окна стоял большой рабочий стол с монитором и другими офисными принадлежностями. Справа от стола около стены и небольшого прямоугольного журнального столика – кожаный диван. Кожа потрескалась и закрутилась в тугие сухие спиральки, отдаленно похожие на палочки корицы. С противоположной стороны от дивана стояли вплотную два деревянных застекленных шкафа с множеством папок, фотографий в рамках и книг. - Похоже на кабинет, - озвучил мысли Минхо, обводя взглядом небольшое помещение. Парни зашли внутрь, встав в лучи света заходящего солнца, пробивающиеся сквозь щели между досками, которыми было заколочено окно. В верхней части одной доски не хватало, поэтому в общем все было видно и Ньют выключил фонарик, обводя взглядом чье-то рабочее место. Осматривая помещение, он внезапно ощутил необъяснимую грусть, словно они заглянули в чужую жизнь, которую прежний хозяин хотел скрыть от всех. Стол покрывал толстый слой серой пыли, которая взметнулась вверх в солнечных лучах, когда Томас взял одну из бумаг, чтобы прочитать заголовок. - Счет за зерно. Похоже, здесь располагалась фабрика по переработке зерна, - озвучил он находку. Минхо с интересом рассматривал содержимое шкафов с книгами и Ньют решил к нему присоединиться. - «Битлз», - прочитал вслух блондин, открыв створку, - «Моби Дик», «Смерть на Ниле»… - Ньют читал названия книг, думая о том, что все они были кому-то крайне дороги, поэтому находились здесь. Правда, Ньют не сомневался, что их хозяин либо мертв, либо внезапно уехал, иначе бы он не оставил эти сокровища здесь. Здесь же стояли и фотографии. Взяв одну около небольшой шкатулки, Ньют протер тыльной стороной руки стекло от пыли и всмотрелся в фигуры. С выцветшей фотографии на него смотрели двое – мужчина и женщина. Оба были старше них и демонстрировали кольца на вытянутых руках. - День свадьбы, - озвучил догадку Томас, стоя справа от Ньюта. - А вот и обручальные кольца, - произнес Минхо, взяв небольшую деревянную шкатулку с полки и заглянув во внутрь. – на них что-то написано… - азиат достал одно из колец и поворачивая желтый блестящий обруч, начал читать, - «Пока смерть не разлучит нас». Никто не стал ничего говорить по этому поводу, потому что всем от сделанной находки стало не по себе. Только Ньют ощутил мягкое прикосновение руки Томми к своему плечу. Парень не знал высказал ли Минхо что-то Томасу после того, как обнаружил их с утра. Ни один, ни второй не стремились с ним поделиться, за что Ньют был им крайне благодарен. Как показала практика у него не было сил на выяснения отношений. Все трое разбрелись по разным сторонам кабинета, продолжая изучать находки. Ньют уже готов был погрузиться в безрадостные размышления, когда Минхо внезапно окликнув их, позвал к столу, стоя у окна. - Парни, смотрите, что я нашел! Оба быстро подошли к другу и уставились на квадратную подъемную дверь, какие обычно делают в погреба. - Спуск вниз?! – недоуменно спросил Томас, посмотрев на друзей. - Похоже на то, - Минхо встал поудобнее с одной стороны и подцепил пальцами металлическую ручку, - подсобите-ка… Все трое, подстегиваемые азартом первооткрывателей кое-как открыли крышку и как можно тише положили ее на пол. Вниз в темноту и неизвестность уходила вертикальная пожарная лестница. - Ну, что? Будем спускаться? – нерешительно спросил Ньют, - может сходим, скажем о находке…? - Выглядит надежной… - Минхо наклонился вперед и потряс лестницу, которая на самом деле оказалась крепкой, - я первый спускаюсь вниз, а вы, будьте здесь. - Может, все же стоит кого-то позвать. Ника, хотя бы… - снова попробовал призвать к здравомыслию друзей Ньют, но на этот раз, охваченный азартом, Томас поддержал Минхо: - Не волнуйся. Лестница надежная. Минхо спустится и посмотрит. Если будет хотя бы минимальная опасность, сразу поднимется… - Томас встретился взглядом с Ньютом и блондин, презирая себя за душевную слабость, согласился. Когда Томас смотрел на него такими щенячьими глазами, он просто не мог сопротивляться. Как же ему хотелось быть ближе. Ньют с тревогой понял, что привык к их вечерним поцелуям и объятиям и самым волнительным было то, что теперь ему казалось этого мало. Минхо тем временем зажал в зубах свой фонарик и начал спуск. Ньют напряженно вслушивался в окружающую тишину, в которой глухо раздавался стук подошв друга о металлическую лестницу. Томас сидел рядом с таким же сосредоточенным видом, следя за опускающимся вниз Минхо. Наконец, парень спустился на твердую поверхность и осмотревшись, произнес: - Спускайтесь. Здесь склад какой-то. Даже машины есть. Ньюту не терпелось увидеть, что же их ожидает внизу, поэтому он с неожиданным для Томаса проворством, заскочил на лестницу и начал спуск. Когда он уже почти опустился ниже уровня пола, Томас придержал его за руку и наклонившись поцеловал. Это было неожиданно и невероятно приятно. Ньют улыбнулся прямо в поцелуй и ощутил сильное разочарование, когда Томас разорвал контакт. - Будь осторожнее, - разъединив поцелуй, но находясь все еще крайне близко, произнес Томас, глядя в темные глаза парня. - Ты тоже, - с этими словами Ньют продолжил спуск. Внизу оказалось очень пыльно. Окна, как и на других этажах, были закрыты металлическими ставнями или заколочены досками. Наклонные солнечные лучи пробивались в щели, разрезая светлыми полосками царящее кругом запустение. Ньют подошел к одному из окон и постучал пальцем по доске. - Все еще крепкая, - не без удивления, произнес он, посмотрев на Минхо. Около вертикальной лестницы, по которой они спускались, стояли несколько контейнеров, наполненных мешками с крупами, сухарями и другими долгохранящимися припасами. - Это же клад, настоящий, - присвистнув, произнес Томас, - Фрайпан будет счастлив. - Тут еще есть, - отозвался Минхо пройдя вперед к череде стеллажей, которые разделяли помещение на сектора. Ньют последовал за другом и проходя мимо ровных рядов полок, внимательно читал названия на банках: «Консервированные персики», «Тушенка», «Ветчина» и многое другое, чего они в принципе никогда в жизни не пробовали. - Кто-то собирался здесь пережить апокалипсис, но видимо что-то не срослось… - Минхо встретился взглядом с Ньютом и тот молча кивнул соглашаясь. Все помещение было разделено высокими стеллажами с припасами – тут было практически все, чтобы пережить тяжелые времена – продовольствие, предметы гигиены в том числе и для маленьких детей, что вызвало у Ньюта некоторое беспокойство. Мебель, в том числе в упаковках, покрытых толстым слоем пыли. Это на самом деле был клад, но Ньюту не давал покоя главный вопрос – где его хозяин? Минхо направился в левую сторону склада, свернув за широкий стеллаж с сухим молоком, содой и другими сыпучестями. А Ньют пошел вперед и остановился перед большим грузовиком с мощными колесами. Такой мог проехать по любому бездорожью и даже вынести ворота, которые находились точно за ним. Ньют открыл дверь и уже собирался забраться внутрь и проверить наличие ключей, как услышал крик Минхо. Душа рухнула в пятки от испуга за друга и блондин ринулся на помощь, огибая чертовы стеллажи, мешающие обзору. К его облегчению, когда он добрался до Минхо то увидел, смеющегося Томаса, согнувшегося пополам и такого же Минхо. - Этот кланкорожий, выскочил, нацепив вот это, - Минхо продемонстрировал полу облезшую пластиковую карнавальную маску, отвечая на незаданный вопрос друга, - я чуть в штаны не наложил! Думал сюда шизы пробрались! - О Боже мой! Это лицо…! – Томас согнулся от смеха пополам и не мог прекратить смеяться. Глядя на друзей, Ньют ощутил, как сам начинает улыбаться. Слушая их смех, блондин ощутил, что на душе стало невероятно легко и пробормотав беззлобное «придурки», парень направился обратно к внедорожнику. Техника всегда вызывала в нем интерес. Минхо и Томас пошли следом, продолжая смеяться и переговариваться. - А если бы я тебе по морде втащил? Ты об этом подумал? - Я бы убежал! Ньют все так же продолжая улыбаться, залез в машину. Автомобиль прежде либо не эксплуатировали вообще, либо минимально. Приборная панель была покрыта серым толстым слоем пыли и Ньют, достав из сумки обрывок ткани, которым обычно протирал оборудование от масла и другой грязи, протер коробку передач и панель. Дверь на пассажирское место отворилась и внутрь поднялся Томас с довольной и наглой ухмылкой, устроившись на сидении рядом. - А вот и я! – встретившись взглядом с Ньютом, произнес он. – Интересно он на ходу? - Не знаю, но можно проверить, - ощущая, как непрошенное смущение снова подступило при близости парня, ответил Ньют, - этот грузовик очень похож на тот, на котором я вывез Кейшу с Дантэ и Джеки, - больше для себя, чтобы побороть смущение, произнес блондин, отвернувшись от Томаса и начав искать ключи. После недолгих поисков искомое обнаружилось в бардачке у ног Томаса. Ньют на удивление мягко вставил ключи и повернул. Автомобиль выдал несколько холостых оборотов и заглох. - Давай снова, - подбодрил его Томас, напряженно следя за тем, как мигнула и снова погасла приборная панель. Ньют кивнул и повторил попытку. Еще две попытки не увенчались успехом, но к их общему удивлению, на четвертой грузовик пару раз отчаянно чихнул, а затем большой мощный двигатель отозвался приятным рокотом. - Вау-вау-вау! – не удержался от восторга Томас, вытянув руки вверх и Ньют, поддавшись его энтузиазму рассмеялся, глядя на брюнета. Одновременно с ожившим мотором, загорелась приборная панель и включилось радио, которое тут же затопило кабину неприятным громким шипением, чем прервало общий восторг. - Выключай его! – продолжая смеяться, произнес Ньют и начал крутить одну из ручек, предположив, что это может быть регулятор громкости, но это оказался переключатель волны. Шум сначала стал тише, потом снова громче, а затем сквозь помехи начал пробиваться женский голос, сначала неразборчивый из-за шума, а затем становящийся все более четким. Это была песня. - Я думал, что радиостанции все канули в лету… что теперь радиоволнами пользуются только для связи… - в недоумении переводя взгляд с радио на Ньюта, произнес Томас. - Я тоже… но ты сам слышишь… - Ньют нашел нужную частоту и настроил так, что музыка из динамика полилась почти без помех. Two drifters off to see the world;Двое скитальцев отправились
Поглядеть на мир,
There’s such a lot of world to see.Ведь в мире так много надо увидеть,
We’re after the same rainbow’s end…Мы стремимся к несбыточной мечте…
Голос у женщины был очень нежный и пела она красиво и даже непрекращающиеся помехи не мешали это услышать. Ньют в очередной раз задумался о том прекрасном мире, который они потеряли сначала из-за вспышек на солнце, а потом из-за болезни. Дослушать до конца песню им не удалось, поскольку помехи перекрыли женский голос, а снова найти нужную частоту не получилось, но три короткие фразы навсегда отпечатались в памяти обоих. Ньют поднял взгляд на Томаса и понял, что тот уже давно смотрит на него. Возможно, всё то время с начала песни и всеми бесплодными попытками снова ее найти. - Потеряли, - невпопад, произнес Ньют, ощущая, как смущение снова подступает и мешает мыслить трезво. Они сидели в небольшой кабине грузовика, крайне близко друг к другу. Ньют отчаянно хотел стать ближе Томасу, но то ли природная скромность, то ли неопытность не позволяли сделать очередной шаг. К его облегчению Томас таких сложностей не испытывал. - Зато нашли кое-что другое, - парень улыбнулся своей невероятной кривоватой улыбкой, которая вызывала у Ньюта замыкание и полный отказ работы мозга, а затем наклонился и они уже привычно поцеловались. Блондин поймал себя на мысли, что поцелуи и объятия с Томми стали уже для него неотъемлемой частью жизни. Привычной и необходимой, как еда. Если они прикасались друг к другу, целовались, то это означало, что все будет хорошо, какие бы трудности на их пути им не встретились. А еще Ньют отметил, что с каждым разом Томми становится все настойчивее и, если всего три дня назад это были почти невинные поцелуи, теперь он ощущал его язык у себя во рту и это заводило. Хотелось стать еще ближе. Стянуть в Томми и себя футболки и прижаться всем телом. Почувствовать жар его кожи своей. Подставить под поцелуи шею и плечи. Самому покрыть поцелуями его тело, не пропустив ни одной родинки или шрамика. Чтобы он не думал о Бренде или Терезе… - Эй! – послышался снаружи выкрик Минхо, а следом о лобовое стекло ударилось что-то мягкое из-за чего парни разорвали поцелуй и уставились на друга. – Рано вам еще! И машину заглушите! Минхо широко улыбнулся и пошел рассматривать другую часть склада. Ньют заглушил машину и тут же ощутил, что недавняя смелость перевоплотилась в неловкость и не зная куда деть взгляд, обернулся и увидел между их сидениями узкую дверь с круглым окошком. Томас проследовал за его взглядом и, увидев проход, тут же нажал на ручку и согнувшись, вошел внутрь. Внутри кузова было значительно темнее. Сюда свет из щелей почти не проникал и Ньют включил фонарь. Тут тоже все было подготовлено к возможному побегу – несколько упакованных в потрескавшийся от времени полиэтилен спальников, мешки с мукой и зерном, яичный порошок и сухое молоко. - Меня только беспокоит вопрос – где хозяин всего этого? – озвучил мысли Ньюта Томас и парень с ним согласился. - Учитывая слой пыли, он явно за этим уже и не явится, - произнес вслух Ньют. – Так что, если мы позаимствуем кое-что отсюда, думаю обижаться уже некому… хотя все равно не по себе. Такое впечатление, что собираюсь красть… - Если бы тот, кто делал эти запасы, был жив, он бы встретил нас здесь или хотя бы уехал отсюда вот на этой машине. Но учитывая, что ворота закрыты изнутри, никто отсюда не выезжал, - Томас поймал взгляд Ньюта и тот кивнул ему. Блондин тоже обратил внимание на эти мелочи, но от неприятного чувства избавиться все равно не получалось. - Да, конечно, - торопливо согласился Ньют, решив все свои душевные метания оставить при себе, продолжая осматривать запасы. - Иди сюда, - Ньют ощутил, что его тянут за майку и снова повернувшись к Томасу, сделал шаг вперед уже собираясь возмутиться, но встретившись взглядом с парнем прикусил язык. – Не переживай так. Томас всегда нравился Ньюту, но одно дело смотреть со стороны, а другое дело, когда этот самый парень, о котором фантазируешь долгое время, начинает проявляться к тебе внимание. Ньют одел улыбку, чтобы скрыть смущение, прежде чем Томас поцеловал его. Парень становился все активнее и Ньют никак не мог понять нравится ему это или нет. С точки зрения физиологии – ему все нравилось. И доказательство тому было скрыть невозможно. Но непрошенные мысли постоянно просачивались сквозь плотину общих воспоминаний. А недавний разговор с Галли только подлил масла в огонь. Но одновременно с этим Томас так нежно и невероятно возбуждающе проводил раскрытой ладонью по животу Ньюта, запустив руки под футболку. От сильного тела исходило ощущение уверенности, страсти, вожделения и любви. А еще Ньюту нравился запах Томми. От парня пахло мылом, медикаментами и немного потом и это возбуждало. Блондин не стал мучить себя долгими размышления и страданиями - «Все будет так, как должно быть» Ньют уже не помнил, где прочитал эту фразу. По всем правилам он уже должен был быть мертв, а Томас плыть на корабле с Терезой или Брендой, глядя в закат и держась за руки. Но вместо всего этого, Томас целовал губы Ньюта, как в последний раз, жадно ловя ответные прикосновения. Гладил руками далеко не идеальное тело Ньюта, а еще блондин чувствовал, что в ногу ему уперлось вполне себе однозначное доказательство симпатии брюнета. У самого Ньюта здравый смысл улетучился примерно после пятого поцелуя, а когда Томас еще и оставил несколько поцелуев на шее, так и вовсе был готов на все, лишь бы это не прекращалось. Отсутствие опыта он с лихвой компенсировал обучаемостью и собственным желанием. Кожа на животе у Тома была нежнее и Ньют, позволил себе пропутешествовать ладонями по бокам, задрав футболку парня и провести пальцами по вставшим соскам. В следующую секунду, Томас разорвал поцелуй и взяв парня под попку, посадил на один из мешком, полностью прижимаясь к блондину. Вцепившись в плечи Тома от неожиданности, чем сделал контакт еще более близким, Ньют ощутил, что теперь чужой член упирается ему точно промеж ног и сам удивился, когда услышал собственный рваный возбужденный выдох. Всё было ново и не изведано, но от этого еще более желанно. Они остановились и посмотрели друг на друга. Ньют был на пару сантиметров выше Томаса и теперь сидя на мешке смотрел на парня сверху вниз. Блондин со всей нежностью, на которую был способен провёл большим пальцем по брови любимого, затем плавно переходя на скулу, щеку и линию подбородка. Именно в этот момент он ощутил себя самым счастливым – он мог позволить себе проявить нежность и любовь в отношении того, кого любил и знал, что это примут с благодарностью. Томас перехватил руку Ньюта и поцеловал пальцы, не разрывая зрительного контакта. Следующий поцелуй снова был полон нежности и любви, ярко контрастируя с предыдущими полными страсти и вожделения. Дыхание перемешалось, срываясь в рваные вздохи, а любимые руки обнимали и гладили, позволяя думать о том, что у них есть будущее. - Эй! Вы что там застряли?! Вылезайте! Нам скоро нужно будет отсюда уходить, а мы еще не все осмотрели! – послышалось снаружи, а затем Минхо для подкрепления собственных слов несколько раз ударил рукой по стенке кузова грузовика. - Надо выходить, - тихо произнес Томас и уткнулся лбом в куда-то в плечо Ньюта и блондин, продолжая обнимать парня, погладил того по спине. Уже выйдя из грузовика, открыв задние двери изнутри, парень еще долго вспоминал ощущение чужого дыхания на ключицах и мурашки, пробежавшие при этот по всему телу. Прежде, чем уйти, они сделали еще множество находок, как приятных, так и удручающе печальных. Например, Минхо в одной из секций обнаружил пять бочек в топливом. На поверку это оказался бензин. Ньют вспомнил о том, что несмотря на то, что грузовик был на ходу, заправить его не помешало бы. Втроем они докатили бочку до грузовика, но пока решили ее здесь и оставить, чтобы потом заправить средство передвижения. Еще дальше обнаружилось место, где явно прежде жили. Здесь была кровать, все еще застеленная светлым покрывалом, но при этом, как и все кругом, покрытая толстым слоем пыли. Слева от кровати в ряд стояли книги и разные безделушки. Было видно, что вещами давно не пользовались и от этого у всех троих на душе разлилась тягучая горькая тоска, которую невозможно утолить, а лишь приглушить теплом и любовью. Минхо и Томас сразу вспомнили свое короткое путешествие по заброшенному торговому комплексу, куда они попали, сбежав из ПОРОКа в первый раз и наткнулись на шизов. Вокруг тоже было множество следов недавнего пребывания людей и их жизни. Томас увидел, что из одной из книг торчит лист бумаги и поддавшись порыву вытянул его. Это оказался не просто лист бумаги, а конверт. Внутри нашлась очередная свадебная фотография и небольшой лист с текстом клятвы. Парень не стал афишировать находку, но прихватил книгу с конвертом с собой, решив, что рассмотрит чуть погодя. Тут же обнаружился запас одежды, одеял и многое другое, что необходимо людям для жизни. Томас в какой-то момент представил себя на месте человека, который хотел пережить тяжелые времена с любимыми в безопасном месте. Пройдя до конца ангара, парни обнаружили холодильник. К их общему изумлению, он еще работал. - Это не удивительно. Винс говорит, что к тому моменту, как они нашли это место все генераторы работали на полную катушку. Ник и другие инженеры даже отключили четыре из семи, чтобы сберечь ресурс, потому что помещение не нуждалось в таком количестве энергии. Солнечные батареи работают исправно. Их тоже заберут с собой, когда отсюда будем уезжать. - Произнес Минхо, заглядывая внутрь морозильной камеры. - Холодно, - поежившись, произнес Ньют и сделал шаг назад, - я туда не пойду. - Ладно. Ты тогда держи дверь, чтобы она не захлопнулась, а мы сходим посмотрим, - предложил Минхо, но Ньют с сомнением покачал головой. - Может не стоит. Мы и так уже достаточно увидели, - попробовал отговорить друзей блондин, но тем хотелось исследовать и эту часть помещения. - Тогда, если я позову, сразу рвете когти ко мне без единого промедления, - согласился Ньют, но все же поставил свое условие. - Конечно, - оба парня закивали и взяв фонарики направились вовнутрь. В камере было холодно и темно, поэтому парни освещали себе дорогу двумя фонариками, позаимствовав один у Ньюта. Первая камера оказалась заполнена замороженным мясом. Дверь во вторую сначала не поддавалась, потому что примерзла, но стоило пару раз по ней ударить, как все же отошла. Вскоре Минхо и Том вошли в длинное узкое помещение, в конце которого их ждал ответ на многие вопросы. В конце коридора лежали две фигуры, развернувшись друг к другу лицом и буквально вмерзнув друг в друга. Сначала Минхо подумал, что это произошло случайно и они вошли внутрь, а дверь захлопнулась снаружи, но когда пригляделся, то ответ нашелся сам собой. Девушка была беременной, а на открытой, покрытой инеем шее были видны черные вены, которые уже подобрались к лицу. Парень, ничего не говоря бросил вопросительный взгляд на Томаса и на секунду замер от изумления. Минхо внезапно понял, кого именно Том увидел на месте девушки и мужчины. Ведь совсем недавно такие же вены были на шее у Ньюта. Это послужило немым напоминанием, что беда может прийти с любой стороны, в том числе и оттуда, откуда ее не ждут. - Не стоит Ньюту говорить о нашей находке, - произнес тихо Минхо, надеясь, что звук его голоса поглотят холодные стены. - Согласен, - Томас кивнул, поджав губы и Минхо впервые поверил в то, что парень испытывает настоящие чувства к Ньюту и от этого ему стало легче. Невозможно так переживать и волноваться за человека, который тебе безразличен. - С него драмы уже хватит, - продолжил Минхо, - скажем, что сюда заходить не стоит, потому что здесь плесень. – Парень подумал, бросил последний взгляд на влюбленных, которые решили умереть вместе и добавил. - Много плесени, а ему с его легким точно сюда не стоит соваться. Минхо одел самую беззаботную из своих масок, выходя из помещения и изображая брезгливость. Томас повторил за другом, рассказывая, что все в последней камере покрыто плесенью, которой даже такой холод по боку. Ньют, если не поверил, то вида не показал, молча кивая и внимательно слушая. - Пойдемте обратно. Скоро ужин. Сами знаете, Фрай не любит, когда опаздывают, - произнес Томас, думая о том, что у этих двоих все могло получиться. Электроэнергия есть, припасы есть, даже колодец с чистой водой есть, откуда все это время обитатели Убежища черпали воду. Только Вспышка опять сказала свое веское слово. Томас не увидел следов инфекции у мужчины, но в тот момент, глядя на две замерзшие фигуры, сплетенные в последнем нежном объятии, Том увидел себя на его месте. Он не смог бы жить без Ньюта. Теперь парень это понимал, как никогда прежде. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы влюбиться, осознать свои чувства и принять их. А вырвать такое из себя уже невозможно, потому что операций по эктомии души еще не придумано. По крайней мере таких, после которых пациент остается жив. Каждый прихватил со склада что-то для кухни, но также и для себя, хотя это уже и не афишировали. Кроме того, с собой прихватили два хороших крепких рюкзака, судя по всему, абсолютно новых. Все трое без проблем поднялись наверх и успели до ужина. Фрайпан, когда увидел банки консервов, сухое молоко и крупу на некоторое время потерял дар речи. Решено было на следующий день снова спуститься в ангар и пошарить уже более тщательно. Ужин прошел уже в привычной компании в негромких разговорах и приглушенном смехе. Томас все еще ощущал подавленность после их находки в холодильнике и на сколько он мог чувствовать, Минхо тоже никак не мог отойти от увиденного. Томас попробовал представить как бы жил сейчас, если бы Ньют погиб от Вспышки. Если бы тогда в Денвере он застрелился или если бы нож попал в сердце. Томас попробовал представить и понял, что не смог бы так жить. Скорее всего, он уехал бы в Тихую гавань с Минхо и остальными. Помогал бы строить новый мир. Сдавал бы кровь для тех, кому нужно лекарство, но жизни в таком будущем у него бы не было. Получается, что только смерть близких людей способна провести эктомию души так, чтобы пациент все же остался жив. Ньют сидел рядом, тихо смеясь над шуткой Дэниэла. При этом в темных глазах вспыхивали звезды, а на душе Томаса разливалось тепло. Горе, как лакмусовая бумажку лучше всего указывает на то, что по-настоящему важно, даже если это чужое горе. Когда со столов было убрано и все начали расходиться по своим делам, Том пошел вместе с Ньютом и Дэниэлом. Они шли по пустым коридорам в направлении медотсека и обсуждали находки со склада, а также скорое отбытие в Тихую гавань. Дэниэл рассказывал о безопасной зоне, где можно было получить образование и найти себя в новом обществе. - Я заметил, что ты хромаешь, когда бежишь или когда долго идешь, - произнес мужчина, обратившись к блондину. - Да, это старая травма. Упал еще в Лабиринте, - не вдаваясь в подробности, ответил Ньют. - Могу посмотреть есть ли смещение кости или дело в чем-то другом. Рентгена у нас здесь, конечно, нет, но снимок можно будет сделать, когда доберемся до цивилизации, - предложил мужчина и Ньют согласно кивнул. - Почему бы и нет. Они дошли до койки Ньюта и парень сев на кровать, закатал широкую штанину до колена, вытянув ногу. Ноги у блондина были красивые и тонкие. По такой ноге хочется провести рукой от щиколотки и наверх к худым коленкам и еще выше, целуя по ходу движения. Томас наблюдал, как доктор внимательно и осторожно пальпирует ногу начиная от щиколотки и добравшись до того места, где Ньют при нажатии дернулся, мужчина остановился и уделил больше внимания. Брюнет же, молча наблюдая, ощутил, как внутри начинает ворочаться злое зеленоглазое чудовище по имени Ревность. Он знал, что Дэниэл любил Джоан. Он знал, что Ньют реагирует на прикосновения врача, исключительно, как на прикосновения профессионала и все равно испытывал это патологическое неправильное и болезненное чувство. Том не хотел, чтобы кто-то касался Ньюта таким образом. Хотелось быть единственным для него. - Кость срослась ровно, так что все уже не так плохо. Снимок, конечно, лучше покажет, но вполне вероятно, что дело в связках и сосудах. А эту проблему легче будет решить. Не придется снова ломать ногу, - произнес Дэниэл и продолжил, поднявшись с колен. – Сегодня последний укол и с завтрашнего дня будем уже только наблюдать. - Наконец-то, - с облегчением выдохнул Ньют, - на мне уже места живого нет от инъекций. - Заживет, - мягко улыбнувшись, произнес Дэниэл, - я зайду к тебе перед сном и поставлю. - Спасибо, - поблагодарил Ньют врача, опуская штанину. Когда врач ушел, Томас подошел к парню и сев рядом, положил тому на колени книгу. - Нашел на складе, - озвучил брюнет, - сборник небольших рассказов, а в последнем разделе даже стихи есть. Подумал, тебе может быть интересно. - Спасибо, можем вместе почитать, а потом обсудим, - ответил Ньют и помолчав пару секунд, спросил: - Томми, с тобой все нормально? Ты что-то совсем скис после нашего похода… - Накопилось… - взяв себя в руки, ответил Том и замолчал, услышав отдаленный знакомый рокот, проникающий сквозь стены Убежища. Оба прислушались. Рокот постепенно стал тише, а потом и вовсе пропал, но парни еще некоторое время сидели в тишине и прислушивались. - Берг? – без лишних предисловий спросил Ньют, вопросительно приподняв бровь. - Очень похоже, - согласился Томас, - может Ганс прав и ПОРОК еще существует? В коридоре послышались торопливые шаги, по которым Ньют безошибочно узнал Минхо. Вскоре и сам парень вышел из-за ширмы. - Вы слышали? – остановившись перед друзьями, спросил азиат, - это определенно был берг. - Очень похоже, - согласился Ньют, бросив обеспокоенный взгляд на маленькое окошко, – может стоит остальных предупредить? - Надо предупредить врачей и Ника. Но проблема в том, что если это ПОРОК или кто похуже, мы не сможем дать им отпор. Бежать нам тоже не на чем. Сейчас ночь и вокруг бродят шизы. Джаред передал по рации, что несколько крупных групп ходят по округе, но к нам пока не направляются. - Необходимо заправить грузовик, - Ньют посмотрел на Минхо, а затем перевел взгляд на Томаса, - Томми сходи к Гансу и предупреди, пожалуйста, а мы с Минхо сходим и заправим грузовик. Если он нам не потребуется, то хорошо, но если вдруг… то хотя бы у части людей будет возможность спастись. Там еще автомобили были? - Вроде еще один внедорожник, но поменьше. Хорошо, я пошел. Потом к вам присоединюсь, - ответил Том и поднялся с кровати. Ньют подумал о том, что они еще не успели отойти от последних тревог и потерь, как снова над ними нависала новая угроза и это заставляло отодвигать все кроме спасения на задний план. Они с Минхо взяли три мощных фонаря, зашли за Ником и направились на склад. Вечером атмосфера на складе стала совершенно иной. Днем, когда они с друзьями осматривали кабинет, он казался чьим-то воспоминанием, застывшим во времени. Подвал вызывал чувство грусти, но не было жуткого скребущегося страха глубоко внутри. Ньют шел рядом с Ником и внимательно слушал его наставления по поводу заправки подобных автомобилей. Минхо тоже молчал, сосредоточенно слушая мужчину. Уют Убежища, успевшего стать им домом, исчез без следа. Снова взгляд натыкался на холодные облезшие стены, пустые коридоры и подозрительные шорохи по углам. Снова страхи, запрятанные глубоко внутрь, приглушенные близостью дорогих людей и теплом первой любви, подняли голову и показали свое жуткое лицо, выглядывая из темноты. Ньют старался смотреть только в те места, где дорогу освещали мощные лучи фонарей, не заглядывая в темные углы откуда за ним следили мертвые глаза Кейши и Джонси. Кабинет теперь стал похож на склеп, а подвал - на логово гриверов. Все трое спустились вниз и прошли к грузовику. - Вы молодцы, что подтащили бочку. Сейчас бы мы наделали много шума, пока бы ее сюда перли, - оценил предусмотрительность парней Ник, в задумчивости, почесав отрастающую седую бороду. Только сейчас Ньют ощутил на сколько на складе был спертый воздух. Здесь было прохладно и пусто. А еще сквозь ворота были отлично слышны отдаленные звуки бродящих по округе зараженных. От этого по спине пробежала толпа холодных неприятных мурашек и парень посмотрел на Минхо. К своему удивлению, на лице друга он увидел неменьшую оторопь и Ньют сжал руку брюнета в своей, заглядывая в карие глаза. - Все нормально? – Ньют внезапно понял, что если видел рядом кого-то, кто нуждался в нем, то собственный страх уходил на второй план, а наверх пробиралось желание помочь и спасти. - Да, - в неровном окружающем свете глаза Минхо залегли в темных провалах и блестели затаенным страхом. - Все хорошо. Надо торопиться, - не разрывая зрительного контакта, произнес Ньют. – Возможно, мы зря волнуемся, но лучше быть готовыми к худшему. - Нам нужен шланг и по возможности воронка или какое-нибудь ведро, - произнес негромко Ник, осмотрев грузовик со всех сторон, - и стоит поторопиться. Я надеюсь, все обойдется и берг прилетал не по наши души, но вы сами понимаете, что гарантий никто не даст. Парни синхронно кивнули и направились в сторону стеллажей, где точно днем видели необходимые вещи. Заправка автомобиля заняла больше времени, чем они планировали. Сначала возникли проблемы с откупоркой бочки и часть бензина вылилась на пол. Потом никак не получалось заливать топливо в лючок так, чтобы ничего не проливалось, но все же им удалось залить полный бак, хотя это и отняло множество сил. Ньют на столько увлекся делом, что забыл про собственные страхи и теперь, когда кидал взгляд в темные углы, видел только темноту и ничего больше. Общее дело подействовало на всех одинаково и Минхо, который в начале явно сильно тревожился, под конец даже начал улыбаться. - Как же хорошо, что вы нашли это место, - когда они уже закончили заправлять машину и направились обратно, произнес мужчина. - Это Ньют обратил внимание на несоответствие пожарного плана и реальности, - ответил Минхо, начав подниматься по лестнице. – Мы бы так и продолжали жить, не зная, что рядом находится такой клад. - Молодец, - хлопнув парня по плечу, произнес Ник, прежде, чем Ньют последовал за Минхо. Наверху их встретил Томас, который помогал врачам собирать раненных и организовывать остальных обитателей Убежища, на случай, если потребуется срочная эвакуация. - Будем надеяться, что все обойдется, - произнес Ник, когда они уже шли по жилом отсеку. – Но лучше быть готовыми. Трое парней были с ним полностью согласны. Перед тем, как уйти к себе, Ньют навестил Дантэ и Джеки, а затем сам зашел к Дэниэлу, чтобы тот сделал ему инъекцию. Жизнь снова возвращалась на свои круги, понемногу растворяя тревогу. Томас был рядом, отлучившись только раз по просьбе Джоан, чтобы помочь женщине с перевязкой. До подъема оставалось не больше четырех часов и оба парня, ощущали себя слишком истощенными и уставшими даже для того, чтобы о чем-то беспокоиться. Томасу казалось, что тревога снова опустошила его. Жить так было тяжело и от этого мысли о Тихой гавани превращалась в подобие несбыточной мечты. Словно и не было такого места. В конце концов, ПОРОК тоже придумывал для детей из Лабиринтов сказку о том, что их доставят на удаленные фермы и они смогут там жить в безопасности. А на самом деле переводил на этаж ниже, вводил в кому и превращал самих в «ферму» по добыче антител от Вспышки. От этих мыслей на душе стало совсем тяжело и Томас внезапно понял, что все произошедшее заставило его ожесточиться и, если бы не Ньют, возможно он бы вообще перестал что-то чувствовать. Слишком много лишений и страданий для одного человека. Кровь Томаса стала лекарством от Смерти для Ньюта, но сам Ньют стал исцелением для Томаса. - Томми, приди в себя, - позвал его Ньют и Том поднял взгляд на парня, поняв, что всю дорогу до угла Ньюта он шел молча, погрузившись в собственные безрадостные размышления. - Прости, просто думал обо всем этом… - начал говорить Том и замолчал, поняв, что ему стало сложно прикрываться общими фразами. Ньют стоял напротив и вопросительно смотрел на брюнета, а Томас не знал на сколько откровенным может быть. – Мое настоящее имя – Стивен. Я помню его. Фраза прозвучала совсем не к месту. Томас сам не понял, зачем сказал это и глядя на бледное лицо перед собой, подумал о том, что только что дал повод думать о том, что у него явно не все хорошо с головой. - Ну, привет, Стивен, - Ньют мягко улыбнулся и слегка наклонил голову на бок. – Хорошее имя. Я вот своего не помню. Так и останусь Ньютом до конца жизни. Томас с облегчением выдохнул и улыбнулся. В ПОРОКе до Лабиринта от него требовали результатов и он их демонстрировал. Затем от него ждали «спасения». Он должен был стать ключом к созданию лекарства от «Вспышки» и он им стал. Все от него чего-то ждали. Тереза ждала от него полной отдачи в работе. Бренда – взаимной любви и страсти. Но поддерживал всегда и направлял только Ньют, не требуя ничего взамен. - А я и не представляю тебя под другим именем. Оно идет тебе. Я был тогда другим человеком. Потом Рэндалл у меня его забрал. Отучил от настоящего имени… Но мне нравится, когда ты зовешь меня «Томми». Это делает меня особенным, хотя бы в собственных глазах. Ньют мягко улыбнулся, опустив голову, а затем обнял парня, прижавшись к нему всем телом. - Ты и так для меня «особенный», - Ньют положил голову на плечо своего Томми, ощущая, как тот обнимает его в ответ. – Если хочешь, оставайся у меня. До утра и так мало времени осталось. Томас молча кивнул несколько раз, уткнувшись носом в худое плечо, зная, что его поймут и без слов.