Самозваные святые

Краузер вытаскивает из ножен широкий солдатский нож, кровожадно блеснув лезвием; Луис отступает, не переставая улыбаться. Конечно, его улыбка не так хороша, как раньше, но не может же Краузер быть совсем бесчувственным чурбаном, чтобы она совсем его не тронула. — Приятель, если ты переживаешь на счет янтаря, то не стоит, у меня все под контролем. Просто… возникли неожиданные обстоятельства, но я все улажу… — Кеннеди, — перебивает Краузер, отмеряя подошвами ботинок расстояние до биолога, — что ты ему сказал? — Ничего, — осторожно отвечает Сера, продолжая пятиться, — а что я должен был ему сказать? У нас с ним разные цели. Биологу еле удается отскочить, придерживая сверток с препаратами, слишком ценными, чтобы подставлять их под удар Краузера, чьи шрамы разъяренно белеют. — Крыса, — цедит военный, угрожающе поигрывая ножом, — ты так торопился прикрыть свою задницу после «Umbrella», что влез в это дерьмо с плагой. Думаешь, я поверю, что ты не попытаешься спасти свою шкуру? Пристроиться к правительственному агенту для тебя будет удачей. — Эй, я всего лишь пожалел парня! Это мы с тобой знаем, какой здесь уровень дерьма, а Леон невинен, словно ягненок. Краузер хмыкает, приподняв верхнюю губу. — Этот ягненок видел Раккун-сити с самой поганой стороны и прошел со мной через ад в Южной Америке. — Так… вы с ним знакомы, — Луис делает шаг назад, бережно придерживая сумку; если Краузер желает Леону вреда, то его целью могут быть лекарства, без которых Кеннеди долго не протянет. Военный чешет острием ножа подбородок, глядя на ученого исподлобья. — Да. Сука в красном тоже его знает, поэтому так его караулит. — О, и Ада тоже?.. Так вот почему она была со мной так холодна, — наигранно сетует Луис, стараясь держать дистанцию с Краузером. Кое-что Сера умеет, однако с таким шкафом ему не тягаться. — За то, что облажался с янтарем, уже стоило выпустить тебе кишки, — заявляет Краузер; Сера забегает за груду ящиков. — Слушай, там не было моей вины! Это все Рамон! Камень был у меня, просто… — Просто у тебя руки из жопы, а голова полна дерьма, — припечатывает Краузер; биологу, как ни странно, почти не обидно, однако он начинает переживать о Леоне и Эшли. И Лукреции: вдруг Краузер решит добавить Луису мотивации. — Если попробуешь предупредить Кеннеди, я вспорю тебе брюхо, — обещает военный и внезапно улыбается одним краем рта, — или мне стоит подстраховаться и отрезать тебе язык? Болтать ты любишь, даже слишком… — Сейчас не время раскидываться ресурсами, — напоминает Луис, — мы еще можем помочь друг другу. — Я могу пришить тебя, разобраться с Кеннеди, и пока Саддлер будет возиться с девчонкой — забрать янтарь в обход сучьей китаянки. — Как не по-джентльменски, — упрекает Сера, ощущая исходящую от Краузера недоброжелательность; проверять, насколько военный зайдет далеко в своих угрозах, биолог не хочет, поэтому стреляет сначала в тусклую лампу под потолком, а затем — в металлическую бочку с наклейкой «Огнеопасно». Взрыв сотрясает подземелье, Краузер уходит перекатом в сторону, прикрыв лицо рукой, а Луис бежит в глубь шахт. Вряд ли Краузер знает их так же хорошо, как он.