Deadly kiss of lily

Весна заполнила собой лёгкий прохладный ветер и ясное небо, сердца и жизни Людей. Солнце светит ярче, а игривые лучи скользят сквозь окна и тянутся к мягким щекам. В коридоре стоит собранный чемодан и переноска с маленькой чёрной кошкой внутри. Тэхён отряхивается и оглядывает квартиру ещё раз. Свет везде выключен, комнаты убраны, а в воздухе витает небольшая грусть. Под сердцем мечутся противоположные друг другу чувства: уезжать страшно – скручивает живот и беспокойные мысли оседают тяжелым грузом на плечи, в то же время решение не такое уж и плохое – новый глоток воздуха необходим цветам внутри сердца парня. Он не покидает дом навсегда, это всего лишь поездка на две недели с братом к морю. Хосоку стоило больших усилий уговорить Кима съездить в Инчхон. Тот промывал мозги долго и уверенно – в конце концов младший сдался, а Чон с улыбкой на лице мигом побежал готовиться к поездке. Тэхён сам себе удивился, но, может, он действительно устал от этого гнетущего состояния и отсутствия красок в собственных глазах, может в горле слишком сильная жажда. Его всё ещё периодически накрывает беспокойством, так как море – это место, что растопило губы и сердце. Место, где прошло их первое свидание с Чонгуком. Нет. Он уже всё решил. Поездка состоится. Нельзя убегать от воспоминаний, потому что они потом нагонят и собьют с ног. Будет ещё больнее. На самом деле парень не знает хорошая ли это идея. Ответа на этот вопрос он пока не нашёл, но… Но вдруг волны подскажут? Вдруг морская гладь прошепчет на ухо?  Хосок уже спустился вниз и ждёт брата на парковке. Старший наверняка сходил в магазин возле дома и накупил много вредной еды в дорогу. От этой мысли Ким немного улыбается и со вздохом выходит из квартиры.  Солнце слепит глаза, а на асфальте остались только небольшие лужицы растаявшего снега. С каждым шагом сомнение и уверенность меняются местами. В голове полный беспорядок, только в сердце таится что-то, о чём Ким старается сейчас не думать. Взгляд переходит от машины к машине и останавливается на Хосоке. Тот сидит за рулём и пьёт горячий кофе из бумажного стаканчика, и по его лицу видно, что напиток обжигает язык. Забавная картина. Тэхён вновь улыбается и мотает головой. Парень открывает заднюю дверь и ставит в салон переноску с посапывающим чертёнком, пока его двоюродный брат поспешно выходит из авто, дыбы загрузить чемодан в багажник.  Машина выезжает с парковки, и парни начинают свой путь. Ветер бьет в лицо, и солнце щекочет нос. Из динамиков слышится тихая мелодия “tokyo” – RM. Музыка приятная и навевает тоскливое ощущение чего-то таящегося под сотнями масок. Сейчас он может прочувствовать все свои накопившиеся эмоции, до самых тёмных уголков. Может ощутить зудящую под кожей горечь и ноющее в животе сожаление, но на кончиках пальцев всё равно теплеет любовь.  За окном деревья сменяются светофорами, а Люди – Людьми. Где-то вдалеке бежит растрёпанная девушка с одним накрашенным глазом, которая явно куда-то опаздывает, на остановке сидит компания старшеклассников и что-то бурно со смехом обсуждает, а около небольшого парка одинокий седой дедушка подкармливает пушистых мяукающих котят – всё это такое прекрасное проявление Жизни. Настоящей и такой разной Жизни множества Людей, которые пока ещё этого не осознают.  Спустя где-то минут пятнадцать авто останавливается в знакомом районе. Тэхён поднимает глаза, и до него наконец-то доходит понимание того, что они припарковались возле дома Чонгука и Ханы. Табун мурашек проходится по его коже, а сердце отдаёт колоколом по всему телу.  — Не смотри на меня так – кошку нужно у кого-то оставить, а у Намджуна, напоминаю, есть собака, – сразу же отсекает Хосок.  — Я же ещё ничего не сказал, – парень всё понимает.  — И не надо. Я мигом, – ласково улыбается старший и берёт с пассажирского места переноску.  Захлопнув дверь, он удаляется, а Ким остаётся наедине со своими мыслями. Глазами он провожает брата и всматривается в те самые окна. Окна квартиры, в которой всегда так тепло и уютно, где звучит смех и музыка, где пахнет аппетитным ужином и чем-то родным. В глубине души расцветает яркое воспоминание.  /flashback/ Земля промёрзла, и осенние листья один за другим усыпают асфальт, на ветвях их осталось совсем мало. Люди кутаются в тёплые кофты и куртки, а перелётные птицы начинают свой долгий путь на юг. На Сеул всё чаще спускается туман и облака не жалеют слёз.  В квартире тепло и тёмную комнату озаряет экран телевизора, на котором показывают какой-то старый фильм ужасов. На кофейном столике стоит тарелка со свежим карамельным попкорном, баночки с шипучей газировкой и куча открытых пачек снеков. На кожаном диване сидит Хана в пижаме, укутанная в мягкий ворсистый плед. Волосы заплетены в низкий хвост, а на лице не осталось и следа макияжа. Рядом с ней разместился Юнги, который всеми силами отнекивался от просмотра страшного кино и теперь изредка поглядывает на жуткие сцены, отрываясь от телефона. Недалеко сидит уставший после работы Тэхён в домашней одежде, а в его объятиях покоится Чонгук с румянцем на щеках. Вместе хорошо. Вместе они дома.  — О боже, он и вправду туда зайдёт… – комментирует фильм девушка и кривит брови. — Тупизм полнейший, так всегда происходит, – закатывает глаза Юнги и вновь утыкается в экран своего телефона. — Давайте посмотрим какую-нибудь комедию.  — Не душни, – отрезает Чон и довольно улыбается.  — Ну блядь, это же такая тягомотина. Давайте я включу «Американский пирог», – говорит Мин и залазит под плед к Хане.  — Мы его уже кучу раз смотрели, – вздыхает младший. — Выбери тогда что-то другое, что никто из нас не видел.  — Сейчас поищу, – парень начинает что-то активно печатать в поисковике.  — Попкорн закончился, – жуёт блондинка и ставит миску обратно на стол. — Гуки, – тянет она, — сделай ещё пожалуйста. — Сама сделай, – Чон сильнее вжимается в Тэхёна и прикрывает глаза. — Ну-у, – канючит младшая, — ты что, не любишь меня?  — Не начинай, – хмурит брови. — Я тоже хочу, – поджимает губы Ким.  — Вы меня когда-нибудь доведёте, – хнычет Чонгук, крепче обнимая своего возлюбленного.  — Детка, ну пожалуйста, – нежно целует в лоб и зарывается носом в волосы.  — Ненавижу, когда ты так делаешь, – любит и очень сильно, не может совладать с собой и отказать любимому. — Ты же знаешь, – шутливо насупившись, говорит младший и немного отстраняется.  — Не дуйся, – обхватывает руками пухлые щёки и теперь уже мягко целует в губы.  Чонгук тает. Сердечко надёжно спрятано в тёплых руках его Розы. Перень вздыхает, но всё же встаёт со своего места и направляется на кухню, пока за его спиной давольно хихикают Тэхён и Хана.  — Так сладко, аж тошнит, – щурится Юнги и оглядывает друзей.  Чон хитро улыбается, разогревая пачку попкорна в микроволновке. Он что-то задумал. Пара секунд – и всё готово.  — Вот твой карамельный попкорн, папочка, – улыбка расширяется, и глаза точно направлены на лучшего друга. — Фу, ужас, – кривится самый старший и отворачивается.  Смех заполняет комнату. В душе спокойно. Весь вечер наполнен острыми шутками и спорами. Им уже далеко не до фильма. /end of flashback/ Слышится слишком уж грустный смех. Тепло холодом разливается по всему телу. От таких уютных картинок становится больно. Обжигает уютом и радостными эмоциями, оставляя обугленную плоть черстветь в одиночестве. Мысли роем жужжат в голове, и сердце колет от накативших кадров их общего счастья. Тэхён хочет вновь ощущать всё это именно с Чонгуком. Хочет делить с ним все вдохи и взгляды, трепетные касания и плохие дни.  Им нужно поговорить и всё выяснить. Оба этого хотят, но пока молчат. Проверка на прочность? Кто бы знал. Душа исколота шипами, и сердце кровоточит ядом. Они найдут ответы в шёпоте друг друга, но пока что прислушиваться рано.  Парень и не заметил, как вернулся Хосок. Внутренние переживания затянули в тёмный омут и залили чёрной краской все картины его чувств.  — Ну что, поехали? – пристёгивая ремень безопасности, Чон вырывает брата из дымки.  — Да, – тихим голосом отвечает младший. — Он… — Его не было, – перебивает старший, понимая, о чём хочет спросить Ким. — Я отдал кошку Юнги.  — Понятно, – опускает взгляд, а внутри чёрная дыра. — Как там Хана?  Они с девушкой в последнее время не так тесно общались. У обоих слишком много проблем и забот. Тэхён естественно соскучился и по блондинке, и по рыжеволосому Мину. Они стали хорошими друзьями за то время. Связь, которая чувствуется при малейшем столкновении глаз. Нужно просто немного подождать, и всё обязательно наладится. Они на это надеются.  — Она спала, – говорит Хосок и заводит автомобиль.  — Спала? – удивленно переспрашивает Ким.  Это действительно странно. Парень и сам слишком много времени проводил во снах последние пару недель. Это было спасением от реальности, от бесконечных мыслей о любимом. Но что могло произойти у Ханы? Крайний раз Тэхён еле смог до неё дозвониться – она потом объяснила, что очень устала и легла подремать. Ещё тогда это показалось нетипичным поведением. Голос грустный, а слова пустые. Это беспокоит. Он обязательно свяжется с ней на днях, а сейчас ему самому нужно разобраться со своей жизнью. Ветер играет с волосами, пока сердце потихоньку вновь сковывает льдом. Может, доверять людям вообще плохая идея? Может, любить не стоит вовсе? Что делать, если Тэхён слишком сильно любит Любовь? Мурашки расходятся волнами по телу. Чувствуется аромат тоски, почему-то с нотками цитруса. Всё-таки Ким трепетно оберегает всю свою любовь внутри хрупкого сердечка, теплит и заботится о ней. Это его сокровище.  late Серые улицы. Солнце слепит глаза, и нос неприятно чешется от его лёгких прикосновений. На Чонгуке нет лица. Бледный и тусклый, под глазами мешки. Он не спал ночь, а с самого утра ему позвонили с работы и попросили явиться в главный офис. Новости там ждали не самые лучшие – увольнение. Это совсем неудивительно, если брать в расчёт то, что больничный закончился давным-давно, а на работу Чон так и не вышел. Вдобавок начальник сказал, что уже долгое время к ним поступают звонки с неизвестных номеров и люди на том конце требуют каких-то денег. Долги. Не его долги, а его матери, которая проявляла к нему интерес только ради выгоды. Неприятно. Но компанию можно понять. Зачем им проблемные сотрудники? Ему нравилась его должность, и написание статей было интересным занятием. Сейчас он не хочет думать о том, где и как искать новую работу. У них с Ханой есть сбережения, да и зарплата у девушки немаленькая. Он не хочет вообще ни о чём думать.  Дверь квартиры открывается. Пахнет вкусно, но хоть у Чонгука и бурчит в животе, есть он не хочет. На кухне возится Юнги и увлечённо что-то готовит. Старший поворачивается только тогда, когда слышит шорохи в коридоре.  — О, ты вернулся, обед скоро будет готов,  – слегка улыбается Юнги и кивает в сторону большого деревянного стола. — Я не голоден, – опирается о стену рядом.  — Ничего не хочу слышать, – хмурится Мин и переводит взгляд на поникшего друга. — Что сказали в офисе?  — Уволили, – горько усмехается младший.  — Серьезно? Из-за прогулов? – выгибает бровь рыжеволосый.  — Нет, не совсем, скорее из-за коллекторов, – вздыхает парень. — Она вечно портит мне жизнь. Мать года.  — Я подумаю, как это можно решить, – опускает взгляд старший.  Ему жаль, но слова излишни. Ситуация слишком сложная. Поговорить с мамой друга – ничего не поменяется, а каждый раз выплачивать долги – не хватит средств. Говорить, что всё не так плохо, он не станет. Этот груз на Чонгуке уже очень давно, и Юнги тоже чувствует его вес. Они – семья. Настоящая семья.  Друзья сидят за столом. Проговорив ещё где-то минут пятнадцать обо всём и ни о чём, Чонгук ощущает, что по его джинсам будто кто-то карабкается. Взгляд падает вниз, а внутри иглами пронизывает сердце. Маленький чертёнок, которого так сильно полюбил младший. Чёрная кошка цепляется тонкими коготками за штанину и пытается забраться на своё любимое место – колени Чона. Парень поднимает и усаживает её на себя, поглаживая за ушком. Глаза распахнуты в недоумении, а в душе смешались радость с грустью.  — Шима, ты откуда тут? – поджимает губы и выгибает брови.  — Ах да, заезжал Хосок и попросил присмотреть за ней, – ухмыляется Мин.  — Почему? Что случилось? – беспокойство окатывает с ног до головы.  — Они с Тэхёном уехали, – Юнги встаёт и снимает с плиты кастрюлю ароматного супа.  — Что? – замирает Чонгук.  Тэхён уехал. Сердце неумолимо стучит в панике. Тяжесть появляется в лёгких, а в висках пульсирует всё сильнее. Щёки покраснели, и жар расходится по всему телу. Как? Почему? Это всё из-за него? Он же вернётся, так ведь? Страшно думать об обратном. На губах уже еле ощущается вкус их сладких поцелуев.  Как же Маленький Принц будет жить без своей Розы?  Всё и без того тусклое – мрачнеет в его мире. Каждый день он скучает по родным и тёплым объятиям старшего. С ним было так хорошо. Без него он не хочет. Без него ему ничего не нужно. Он буквально готов сейчас сорваться с места и побежать. Побежать за ним. Не важно куда и неважно, сколько придётся бежать. Он хочет его догнать и никогда больше не выпускать из рук. Главное – это быть рядом.  — Эй, спокойно, сиди на месте, – замечает готовность друга. — Они уехали всего на две недели, – продолжает Юнги.  — Но почему… – вопрос в никуда.  — Сам подумай, как бы ты поступил на его месте. Он считает, что ты ему изменил, – вздыхает Мин и ставит перед младшим тарелку с горячей едой. — С такими мыслями ему просто необходимо развеяться и сменить обстановку, – правда, которая слишком сильно ударяет по свежей ране.  Чонгук ничего не отвечает. Понимает, что старший прав. Наверное, Киму хочется поскорее скрыться от очернённого настоящего. Настоящего, в котором они не вместе. Они ведь так сильно любили. Так сильно любят и по сей день. Как достучаться? Как позвать его душу?  Кошка аккуратно топчется на одном месте своими мягкими лапками, после чего спрыгивает. Одно её присутствие приносит парню неизмеримое количество боли и тоски. Маленький чёрный комочек всегда был рядом. Перед глазами все те моменты, когда они с Тэхёном спокойно проводили время. Обедали и смотрели любимые фильмы, мирно посапывали и ловили стоны друг друга. Чон съел совсем немного. К горлу подступает тошнота, и парень встаёт из-за стола, оставляя Юнги наедине с собой. Чонгук не идёт к себе в комнату; ему нужно что-то более успокаивающее. Хана. Ему нужна сестра. Дверь в её комнату открывается. На полу лежит мягкий ворсистый ковёр. Рабочий стол завален разными мелочи, а на стуле рядом лежит куча одежды. На виниловых пластинках уже слишком много пыли – музыка не звучала с самого Рождества. Девушка лежит в белоснежных простынях, волосы растрёпаны и спадают на хрупкие плечи. Парень залезает под пуховое одеяло к блондинке и легонько обнимает её сзади. Взгляд в пустоту. Мысли навязчиво мельтешат в голове и не дают покоя, будто рой пчёл. Жужжат и выскакивают перед глазами.  Вновь и вновь его возвращает во времени. Сердце ноет, и плачет душа. Внутри играет тихая, грустная мелодия одинокой скрипки. Смычок разрезает плоть, на которой нет живого места. Терпкое вино течёт по свежим ранам и выпускает наружу шипящую противную слизь. Кровоточит, но Чон не в силах её остановить.  Сейчас он ощущает себя таким жалким и ищет успокоение в самом родном человеке. Руки сжимают девушку крепче, а веки закрываются сами собой. Пахнет так приятно и свежо, чем-то из далёкого и солнечного прошлого. Хана – ого отдушина, она его ценная находка. Он не чает души в сестре, старается уберегать от всего плохого, заботится и делает всё для её счастья. Девушка для него – это собрание нежности, трепета и чуткости. Всё это он чувствует и сейчас, когда та поворачивается и обнимает в ответ. Сладкий аромат и далёкие силуэты в глазах. Младшая утыкается носом в его грудь и придвигается ближе.  Спокойно. В душе на миг прекратилась кровавая бойня, а разум чист и свободен. Ценный момент, который скроет в голубом тумане от обжигающей печали. Хана тоже прикрывает глаза, без страха на секунду кутаясь в настоящее. Она сейчас рядом с братом. С тем человеком, что всегда будет на её стороне. Яркая звёздочка зажигается в сумраке избитой души.  /flashback/ В магазине почти нет покупателей. В холодильнике куча упаковок мороженого и освежающих напитков. На полочках уже выставлены чипсы и пачки с лапшой быстрого приготовления. Повсюду множество закусок и сладостей, нужных мелочей и необходимых в быту вещиц. Есть всё-таки какая-то романтика в этом всём. Чонгук обожает наблюдать за всеми этими Людьми. Кто-то быстро забегает и впопыхах покупает готовый обед, кто-то долго и нудно выбирает сигареты на кассе, задерживая других, а кто-то посреди глубокой ночи может заглянуть за перекусом, дабы скоротать бессонное время.  Парень стоит за кассой и с подозрением косится на свою начальницу, рядом с которой стоит совсем молодая незнакомка. Они разговаривают, видимо о чём-то договариваются.  Девушка красивая. Длинные светлые волосы с розовыми и фиолетовыми прядями ниспадают лёгкими волнами на плечи. Одета блондинка в чёрную оверсайз толстовку и свободные тёмно-синие джинсы с граффити. В брови пирсинг, а на руках свежий маникюр.  Наконец-то они подходят к Чону, и тот в недоумении выгибает бровь. Незнакомка всё с интересом разглядывает и хлопает пушистыми ресницами. Яркие янтарные глаза полны искренности и восторга.  — Чонгук, это Хана. Она некоторое время будет работать с тобой. Я пока что взяла её на испытательный срок, если хорошо сработаетесь, то, может, будете выходить в одну смену, – говорит женщина лет сорока, а у парня челюсть отпала.  — Но как же… – начинает Чон. — Твоё задание обучить её, выполнишь – повышу зарплату, – перебивает начальница. — Покажи ей тут всё, и пусть попробует пару раз обслужить клиентов, – заключает та и прощается. Женщина уходит, закрывая стеклянные двери, оставляя двух, совсем чужих пока что подростков наедине. В воздухе витает неловкое молчание, жужжит техника и звучит знакомая приглушенная мелодия.  — Меня зовут Хана, приятно познакомиться, – приветливо улыбается девушка.  — Я уже понял, – парень даже взгляд не поднимает. — Форма в помещении для персонала, – указывает на дверь недалеко от кассы.  Девушка разочаровано хмыкает и проходит в небольшую комнатку, дабы переодеться. На полочках стоят коробки с необходимыми в работе вещами, на стуле висит одежда Чонгука и чёрный рюкзак с брелоком в виде лилии. На столе, рядом с недоеденным завтраком и упаковкой чая, лежит открытый блокнот с незатейливыми зарисовками. Наброски людей и пейзажей, животных и цветов. Глаза Ханы загораются в восхищении. Ей очень понравились работы нового холодного знакомого. Она тихо переодевается, закусывая губу, так как теперь она знает небольшой секрет Чонгука. Она, конечно, не будет ничего выпытывать и доставать его, но уж точно когда-нибудь через время попросит написать свой портрет.  Прошло уже где-то часа два с момента открытия магазина, а покупатель был всего один. Парень и девушка так и не перекинулись даже парой слов, да и заняться нечем. Тишина давит на уши, а в телефоне уже нет ничего интересного.  — Тебе лет сколько? – прерывает молчание Чонгук.   — А на сколько выгляжу? – ухмыляется блондинка и подходит ближе.  — На одиннадцать, – ехидно улыбается Чон.  — Мне шестнадцать, – шутливо хмурится девушка. — А тебе?  — Семнадцать, – довольно говорит старший и наконец-то поднимает взгляд на Хану.  — Оппа? – вопросительно выгибает бровь младшая.  Вновь зависает тянущая тишина. Пару секунд они пытались держаться. Честно. Но вмиг всё помещение оглашается чистым и таким тёплым смехом. Момент, который шепчет о начале крепкой дружбы.  С этого небольшого разговора начались бурные обсуждения всего на свете. У них оказалось много общего: любимая вредная еда и старые песни “Queen”, комиксы по супергероям и компьютерная игра “TESO”. Они даже договорились вместе спуститься в подземелье и пройти какой-нибудь квест на днях. Было бы хорошо в процессе убить дракона. Чонгук показал себя с другой стороны, не таким отстранённым и равнодушным, как в начале дня. Он открытый, дружелюбный, милый в общении и имеет шикарное чувство юмора. Он оттаял.  Несмотря на свою закрытость и недоверие к незнакомым людям, он тоже ребёнок. Да, в его жизни уже было много боли и страданий. Звёзды в глазах не пропали, и сердце всё такое же живое и горячее. Он тоже хочет заводить друзей и беззаботно наслаждаться детством, хочет совершать ошибки и ни о чём не думать.  — Какие у тебя сегодня планы на вечер? – интересуется Чон, провожая взглядом старенького дедушку, купившего сигареты Winston с ментолом.  Чудаковатый незнакомец с добрым взглядом и проблесками неизмеримой боли. Он тепло улыбался, глядя на них, а напоследок пожелал всегда заботиться друг о друге, что бы ни произошло. Внутри появилось тлеющее чувство грусти, окутанной в скорбящее счастье.  — М… – задумчиво тянет девушка. — Нет, а что?  — За мной заедет друг после смены, можем вместе куда-то съездить, – застенчиво предлагает Чон и нервно крутит в руке белую зажигалку.  Парню действительно волнительно. У него есть единственный и самый близкий человек – Юнги. Знакомых и приятелей он старается не заводить, так что его первый шаг навстречу девушке – это удивительно и довольно сложно. Внутри сжимается сердце и скручивает живот. Что если она откажет? Что если посчитает его странным?  — Я за, но только если вы вывезете меня в лес и убьёте, то я тебя с того света достану, – хихикает блондинка и легонько ударяет Чонгука в плечо.  По телу разливается солнечный свет. На лице улыбка, а в душе разрастаются прекрасные цветы. Может быть, он поспешен в своих мыслях и решениях, но почему-то парень думает о том, что эта встреча принесёт в его жизнь новые краски. При одном лишь взгляде на Хану в голове возникают кадры будущих совместных моментов и крепкой связи.  Дети – невероятные создания. Они могут завести друзей за пару минут, увидеть то, что взрослые никак не хотят замечать. Дети могут напевать весёлую песенку на выдуманном языке и понимать слишком сложные вещи. Удивительно, что все мы когда-то были детьми. Вот он – самый большой урок Жизни.  /end of flashback/ Тихие слёзы катятся по бледным щекам, оставляя после себя мокрые пятнышки на одежде Чонгука. Ей больно. Ей тяжело залечить собственные раны от вырванных с корнями крыльев. Девушка старается ещё больше вжаться в брата, чтобы не чувствовать себя хотя бы секунду такой одинокой.  Два Человека, что прячут ото всех свои проблемы и переживания, скрывают разочарования и сожаления – сейчас, в эти пару минут, сказали друг другу больше, чем кто-либо за всё это время. Каждый несёт под сердцем собственные войны, мечи и стрелы, что насквозь пробили хрупкие души.  Смогут ли они справиться с этим и прекратить жестокие битвы? Смогут ли они вновь увидеть счастье в улыбках самых любимых?  [20:08] На улице уже давно стемнело. В окна пробивается свет от фар проезжающих мимо автомобилей. Яркие жёлтые и оранжевые пятна разбросаны по стенам. В квартире тихо, слышен только приглушенный шум от телевизора. Юнги смотрит какую-то неинтересную передачу, развалившись на диване. Глаза слипаются, а зевки начали беспокоить чаще. Чонгук и Хана умиротворённо спали до позднего вечера и теперь, когда парень решил встать, в голове отдаёт звоном. Блондинка медленно встаёт с кровати, не проронив ни слова она идёт на кухню. Девушка вернулась в реальность, и отголоски терзающих мыслей, вновь мелькают во взгляде.  Чон чувствует тяжесть. Когда внутри образовавшаяся пустота ненадолго заполняется чем-то хорошим – потом она ощущается в миллионы раз больше и глубже, будто из неё не выбраться. Будто она поглотит всё тело и заполнит лёгкие. Сейчас он хочет проветрить мозги и скрыться среди множества других людей, таких же разбитых, как и он сам.  — Ты куда? – переводит взгляд на друга Мин.  — Прогуляюсь. Я не долго, – берёт наушники с комода и выходит, закрыв за собой дверь.  Воздух прохладный. Ветер бьет в лицо и пробирается под одежду. Чонгук бесцельно бродил по окрестностям. Ноги сами вели. Он даже дошёл до ресторана Тэхёна, сам того не заметив. Внутри всё съежилось, а лицо побледнело. Видимо подсознание всеми силами пытается вернуть парня туда, где было так хорошо. Чон проходил знакомые скверы и парки, дома и заведения. В ушах беспрерывно играла музыка, а глаза метались из стороны в сторону. Он не замечал ничего и никого. Он просто был где-то не здесь, а далеко на своей собственной планете, где всё так же растёт единственная роза.  Прошло примерно два часа с тех пор, как парень вышел из дома, и пора возвращаться назад. Кожа покрылась мурашками, а волосы растрепались. Чонгук бы сейчас с удовольствием выпил, растворил бы свои чувства в крепком алкоголе, но он не может. Он не может пить из-за Тэхёна, это непозволительно. Одна капля терпкого виски или же сухого вина покажет, насколько тот слаб. Нельзя.  Он почти дома. Мимо пробегают люди, все постоянно куда-то спешат. И никто не знает, что творится у них на душе. Все заняты только собой. Это не то чтобы плохо, но чертовски больно. Краем глаза Чон замечает нескольких мужчин около безлюдной парковки, что курят и разговаривают о чём-то своём. Парень неспешным шагом идёт ещё пару минут и оказывается на своём районе. В окнах горит свет и видны незнакомые силуэты. Вдалеке проходят люди с собаками и те, кто, как и Чонгук, плавают в омуте одиночества этим тихим вечером. В ушах громко играет музыка, и окружающий мир тонет в мелодиях и тёплых словах.  Он увлечён своими мыслями и не слышит, как за ним кто-то следует. Тяжелая рука оказывается на его плече, и Чон в замешательстве оборачивается. Крепкий мужчина сразу же бьёт в живот. Скручивает от боли, а в горле ком. Что происходит? Его заводят в тёмный переулок, где даже он сам не ходит, не то что другие. Чонгук смотрит рассеянным взглядом, пытаясь сфокусироваться хоть на чём-то. Два? Нет, три? Трое крепких мужчин подозрительного вида. Лица скрыты за чёрными балаклавами – ни черта не разглядеть.  — Держите его, – звучит голос, видимо, их главного.  Двое мужчин хватают Чона за обе руки и ставят на колени. Больно выламывает кости, а сердце спускается в самый низ. Обдаёт холодом, тревога заполняет лёгкие, и становится сложно дышать. Глаза округлились, а паника заставляет его судорожно вырываться. Не получается. Его держат слишком крепко. В мыслях неразбериха, он не понимает, кто эти люди и что им нужно. Он ничего не понимает.  — Только попробуй позвать на помощь, – обращается к нему главный, — будет хуже.  Снова удар ногой в живот. Пронизывает металлическим звоном. Следует прерывистый кашель, а глаза мокнут от боли. Ошарашенный взгляд бегает по лицу мужчины напротив, пытаясь выискать хоть какие-то ответы на свои немые вопросы.  — Не знаешь, кто мы? – продолжает незнакомец. — Мы приятели твоей матушки, недавно гостили у неё, она почему-то была не очень рада нам, – издевательская улыбка.  Коллекторы. Теперь понятно. Спасибо большое, мама. Внутри теперь вспыхивает ненависть и очередное разочарование. Последствия ошибок матери вновь настигают её сына. Прошлое измывается над взрослым ребёнком. Почему он должен всё это терпеть? Почему чужие решения стучатся в его настоящее?  — Знаешь, сколько она задолжала нам на это раз? – скалится мужчина. — Нет? – имитирует удивление. — Ох, ну мы сейчас тебе всё расскажем, не волнуйся, – притворное сожаление.  Удар в челюсть – и алые губы разбиты. Кровавые потёки размазываются по бледной коже. Внутри пустота.  Почему, мама, почему?  Человек, что должен быть самым близким и дарить ласковые касания. Человек, что должен быть всегда на твоей стороне, сейчас будто сам наносит ссадины и синяки. Почему она такая? Почему её жизнь в очередной раз пересекается с его? Он ничего не говорит, ему нечего.  — Двадцать миллиардов вон.  Как ножом по сердцу. Разрезает тонкую пелену души. Вряд ли её получится зашить. Остатки любви к матери, что покоились в беспросветных уголках, теперь окончательно сгорели заживо.  — Как возвращать будем? – поднимает голову Чона за подбородок.  Взгляд вниз. У него нет таких денег. Даже если бы он продал всё своё имущество, то маловероятно, что хватило бы выплатить этот злосчастный долг. Продавать квартиру? Не вариант. Чернота заполняет всё тело, до самых кончиков пальцев.  — Чего молчишь, ублюдок? – хватает за волосы главный, стягивая их в кулак.  — У меня нет… – жмурится Чонгук. — Нет такой суммы.  — Ох! Ну если нет, тогда мы сами заплатим, – давит из себя очевидную ложь. — Так я должен был сказать? – откидывает голову парня, выпуская из хватки его волосы.  Прилетает ещё один сильный удар в район солнечного сплетения. Не хватает воздуха, голос хрипит, и появляется писк в ушах. Безумно больно. — Парни, преподайте ему урок, – командует незнакомец.  Один из тех, кто держал его, отпускает руку, которую сразу заламывает другой. Удары в нос и челюсть, живот и пах. Синяки и царапины появляются не только на коже, но и на сердце. Звон в голове и металлический вкус во рту. Чонгук сам по себе подкаченный, сил ему не занимать, он бы без особых трудов мог дать отпор. Но… но не когда нападают, заставая врасплох, после чего держат.  Или же… Может, он и сам не хотел отвечать им? Может быть, он хотел почувствовать хоть что-то? Может быть, он думал, что физическая боль заглушит плачущее сердце?  Чон почти обессилен, но бить не перестают. Его руки наконец-то свободны, но сил подняться нет. Он падает на холодный асфальт, ощущая ладонями шершавую поверхность. Разбитые осколки крошатся на лету, колкой пылью оседая на плечах. Удары продолжаются, но парень уже лежит, закрывая руками голову. Боль в спине и груди. В животе ноет, как бы тот не напрягал пресс, пытаясь защититься от ударов. Кашель участился и теперь он с кровью. Тошнит и давит.  Может быть, лучше было бы, если бы его избили до смерти? Нет. Он не может позволить этому случиться. Не может, так как есть то, что до сих пор его держит. Его самые близкие люди. Его любимый человек.  Тэхён. Он его бескрайний океан, что ласкает ладони мягкими волнами. Гладь блестит рябью, переливается в лучах солнца и лунном свете. Даже подо всей этой толщей воды ему спокойно, он может дышать. Он может рассказать ему всё, но утаил такую большую деталь своей жизни. Сейчас он действительно сожалеет об этом.  Единственное, за что он цепляется сейчас, – любовь. Он старается уберечь её, оставить в целостности. Сдувает с неё пылинки и хранит в собственных объятиях, утирает ей слёзы и гладит по голове. Нежная и красивая любовь. Его любовь к Тэхёну. Он не даст ей завянуть, не даст ей замерзнуть. Он сделает всё, только бы она цвела и дарила приятный аромат его маленькой планетке.  «— Вы красивые, но пустые, – продолжал Маленький принц. — Ради вас не захочется умереть. Конечно, случайный прохожий, поглядев на мою розу, скажет, что она точно такая же, как вы. Но мне она одна дороже всех вас. Ведь это её, а не вас я поливал каждый день. Её, а не вас накрывал стеклянным колпаком. Её загораживал ширмой, оберегая от ветра. Для неё убивал гусениц, только двух или трех оставил, чтобы вывелись бабочки. Я слушал, как она жаловалась и как хвастала, я прислушивался к ней, даже когда она умолкала. Она – моя» «Маленький принц» – Антуан де Сент-Экзюпери. Чонгук обязательно покажет всю свою любовь Киму, ещё больше прежней. Он обязан найти к нему подход, обязан сказать хоть что-то. Парень найдёт нужные слова, потому что говорить он будет своим сердцем, что навсегда останется в руках старшего.  Побои становятся слабее, одежда запачкана и джинсы немного разодраны. Лицо поникшее, со следами крови и грязи. Губы красные и потеки под носом. Вот-вот – и он потеряет сознание. Двое парней отходят, и приближается мужчина. Он хватает Чона за подбородок и всматривается в прикрытые глаза.  — Срок – до конца лета, мы сегодня в хорошем настроении, – ухмыляется главный и откидывает голову Чонгука.  Они уходят. Теперь вокруг никого, только один Чон, брошенный без сил. Нужно встать. Он опирается о землю кулаками и пытается подняться. С первого раза не выходит, руки дрожат, а содранная кожа печёт. Ещё раз. Должно выйти, и выходит. Со стиснутыми зубами парень потихоньку поднимается. Резкая боль в области печени. Ноги еле держат, а писк кружит голову. Он хватается за живот и сразу же вновь сгибается. Слишком сильная пронзающая боль. Все органы будто горят ярким пламенем. Чонгук шипит себе под нос и осторожными шагами плетётся домой.  Он похож на маленького котёнка, которого выбросили на обочине. Напуганный и преданный, с промокшей шёрсткой. Парень цепляется за стену, подходя к лифту. В голове мечутся ненависть и безысходность. Если он не выплатит долги матери, то коллекторы снова придут и неизвестно что сделают в следующий раз. Но и с другой стороны, выплатит он очередной долг и появится новый, который придут выбивать именно из него. Он не знает, как будет правильнее поступить. Сам он не справится, ему нужна помощь друзей. Чонгук заходит в квартиру, стараясь не хлопать дверью. Свет приглушён и слышен остаточный аромат кофе. Юнги всё так же в зале, но уже сидит с кружкой в руках. На лице Мина появляется безмолвный шок. Глаза округлятся, и даже рот немного приоткрывается. Чон пошатываясь идёт к старшему, кривя лицо от боли, пока тот пытается прийти в себя. Хватает пары секунд. Парень подбегает к младшему и аккуратно подхватывает, усаживая на мягкий диван.  — Что? – тянет Юнги. — Что случилось? Что произошло? Кто это сделал? – говорит нервно с дрожью в руках и накатывающей паникой. — Воды… – хрипло просит Чон и ложится на спину.  Мин несётся на кухню и уже через мгновение присаживается около друга, протягивая тому воду. Чонгук делает несколько коротких глотков, оставляя на белой чашке кровавый след от губ.  — Чонгук… — Это коллекторы, Юнги, – истерически улыбается парень и отдаёт кружку старшему.  — Что? Подожди… – часто моргает парень. — Как они тебя нашли?  — Я не знаю, – тяжёлый прерывистый вздох, за которым приходит кашель.  — Я вызову тебе скорую, – ищет взглядом свой телефон Мин.  — Нет. Ты же знаешь, что нельзя, – голос совсем осип. — Начнутся разборки с полицией и всё прочее, – настигает очередной приступ кашля.   — Да они почти забили тебя до смерти! – возмущается рыжеволосый. — Чонгук, опомнись! Ты весь в крови, они ведь могли повредить тебе что-то! – почти срывается на крик.  — Юнги, успокойся, всё в порядке. Они били не в полную силу, потому что ждут свои двадцать миллиардов вон до конца лета. Им невыгодно калечить меня до такого состояния, – ухмылка.  — Сколько? – старший уже не сдерживает своих эмоций.  Громкие разговоры и шум привлекают внимание девушки, что спокойно работала в своей комнате. Блондинка, одетая в футболку брата, выходи, разминая шею, и застывает на месте. В глаза бросается разодранная одежда и кровь на лице дорогого человека.  — Хана, всё в порядке, – Чон пытается выдавить из себя что-то похожее на искреннюю улыбку, замечая побледневшую сестру.  Свежая ранка вновь трескается. Пекущая боль проходится ознобом. Выступает сукровица. — Чонгук… – шепчет губами младшая и подходит ближе.  — Я просто… – хочется соврать, но будет глупо. — Это снова она. Моя мама.  — Чонгук… – повторяет девушка, а в глазах образуются слёзы.  — Тише, тише, – сердце разрывается. — Я же целый, – смеётся, пытается успокоить сестру.  — Почему? – голос дрожит, и по мягким щекам текут мокрые дорожки.  — Эй, ну же, не надо плакать, – берёт за руку Хану и прижимает её ладонь к своей груди. — Веришь мне? – ласковый взгляд и по-настоящему искренняя улыбка.  — Верю, – вытирая тыльной стороной руки, отвечает блондинка. — Хана, принеси аптечку, пожалуйста, – обращается уже Юнги.  Девушка уходит в ванную, пока парни с тяжёлым грузом остаются размышлять над планом действий. Смогут ли они придумать хоть что-то? Не знаю, но вместе шансы больше.  late В квартире полумрак. Раны обработаны, виднеются пластыри на лбу и щеке. Чонгук в чистой домашней одежде лежит под тёплым одеялом в своей комнате. Наконец-то согретый и в полном покое. Хана заставила брата выпить обезболивающее, и того естественно сморило в сон. Сама девушка вернулась к себе в комнату и продолжила работать, пытаясь не обращать внимания на гнетущее чувство внутри. Юнги остался на кухне, прокручивая в голове всё услышанное от лучшего друга. Разгребать настолько большие проблемы им ещё не доводилось.  Сейчас Мин сидит за деревянным обеденным столом и пьёт не первый стакан виски. Терпкий бархатный вкус на губах – отличная компания в такой сложный вечер. Парень берёт в руки телефон и со вздохом набирает знакомый номер. — Алло, Хосок, не спишь? Можешь говорить? – тихо интересуется старший.  — Да, мы тут с Тэхёном решили выпить немного, – улыбка слышна даже в голосе. — Что-то случилось?  Чон отпивает пиво из жестяной баночки и довольно шипит. Напротив стоят горячие блюда и ещё куча выпивки. Пахнет острой лапшой и пряным супом с водорослями. В животе урчит и приходится глотать слюну.  — Можешь отойти подальше от Тэхёна? – в сожалении выгибает брови Юнги.  — Да, конечно, – Хосок сразу понимает, что это действительно важно.  Чон встаёт из-за стола и направляется в свою комнату, вид из которой открывается на холодное весеннее море. Ночной пейзаж завораживает и манит подойти ближе. Лунный свет ведёт нежную дорожку к горизонту, а звёзды плещутся в отражении. Парень присаживается на заправленную кровать и внимательно слушает голос на другом конце трубки. Внутри звучит тихое беспокойство.  — Чонгук не говорил этого Тэхёну, но… – заминается рыжеволосый. — Это очень больная тема для него. В общем, его мама... он с ней не общается уже много лет, – сложно говорить о таком. — Она постоянно набирает всё новые и новые долги. В этот раз сумма двадцать миллиардов вон, – с безысходностью в голосе заканчивает он.  Молчание. От услышанного кровь стынет в жилах, и выступает холодный пот. Как Чон мог такое скрывать? Как же он держался всё это время?  — Я даже… – младший в полном шоке. — Я даже не знаю, что сказать.  — Это не всё, – наливает в стеклянный стакан новую порцию алкоголя. — Сегодня коллекторы поджидали его возле дома. Они избили его, Хосок, – горький ком в горле.  У Юнги болит сердце, когда он видит Чонгука таким раздавленным. Он его друг, его хён, и он должен его защищать. Тот уже давно не маленький мальчик, но как же Мин может не вспоминать того шестнадцатилетнего одинокого ребёнка. Как он может дать погаснуть той маленькой звезде внутри близкого человека? Он винит себя сейчас и будет винить потом, если допустит подобное.  — Что? – раскрывает рот Чон. — Подожди, Юнги, как это его избили? Когда? – продолжает тараторить.  «Его избили». Чонгука? Скорее всего. О ком же ещё могут говорить эти двое. Тэхён стискивает зубы, дабы не издать ни звука, и сжимает руки в кулаки. Парень стоит за почти закрытой дверью, остался лишь небольшой просвет. Он услышал только обрывки диалога, но не надо много ума, чтобы понять значение их слов. Сердце стучит в панике, и догадки раздражающе мельтешат в голове. Кто избил? Почему? Как там Чонгук? Всё ли с ним в порядке?  Больно от понимания того, что он не может сейчас сам всё проверить, не может быть рядом и подарить самые тёплые слова и объятия. Душа не на месте. Уже несколько долгих недель Ким прокручивает в мыслях одно и тоже, к единому выводу он так и не пришёл, но он больше всего на свете хочет снова увидеть своего любимого. Одно он решает для себя точно – что бы ни было, он разберётся во всей этой ситуации с Сокджином, так как некоторые детали до сих пор дико смущают. Он должен узнать всё. Должен понять, как всё было на самом деле. Беспокойства не отпустят. Есть вещи, которые ему неизвестны, так же, как суть и причины сегодняшнего разговора собственного брата и хорошего друга. Груз всех накопившихся тайн мешает со всех ног пуститься навстречу к Маленькому Принцу, но даже крохотные шаги он может делать. Потихоньку разгребать недопонимания и заблуждения. Ведь он так сильно любит.   [03:09] Ночной ветер проскальзывает под одежду, по коже бегут мурашки, и всё тело дрожит. Волосы завязаны в пучок, а между холодными пальцами тлеет сигарета со сладким вишнёвым вкусом.  Хана устала. Устала притворяться, делать вид, что всё хорошо и что всё под контролем. Она улыбается и смеётся, шутит и проводит время с друзьями. Иногда девушка чувствует себя искренне хорошо и счастливо, но абсолютно каждый раз, когда она остаётся одна, внутри что-то постепенно гниёт. Появляется спёртый запах, и блондинка чувствует, будто не управляет своей жизнью. Не знает, куда двигаться и что делать. С чего начать? К чему всё приведёт?  Зачем она делает то, что делает?  Живёт ли Хана на самом деле или это всё обман самой себя? Ей плохо. Она просит о помощи. Кричит «Помогите», но даже если кто-то и услышит… Сможет ли этот «кто-то» ей помочь? Сможет ли правильно распознать то, что таится внутри? Сможет ли прислушаться? На балкон заходит Юнги, вымотанный разговорами и самим же собой. Парень берёт с небольшого столика пачку сигарет и достаёт одну для себя. Губами он сжимает фильтр и поджигает другой конец. Дым освежает мысли, а никотин ударяет в голову.  — Ты в порядке? – обращается к блондинке Мин.  — Да, всё хорошо, – улыбается Хана и вдыхает новую порцию яда.  Страшно. Страшно быть собой. Страшно быть в этом состоянии, когда всё вокруг начинает давить. Уже привычная комната становится ужасной клеткой, а некогда мягкая кровать – это твердый неудобный матрас. Нет сил поубирать или поухаживать за собой, на столе завал, а волосы спутались. Как выбраться из этого плотного пузыря? Хочется спать, а остальное потом.  Жизнь подождёт?  “The night will hold us close and the stars will guide us home. I've been waiting for this moment, we're finally alone. I turn to ask the question, so anxious, my thoughts…” (After Dark – Mr. Kitty) — Знаешь, я часто думаю о том, почему мы познакомились. Наверное веской причины нет, как и особого смысла, – усмехается старший. — Это просто произошло. Это не судьба, а стечение обстоятельств, – делает очередную затяжку. —  Как думаешь, что самое забавное?  “…Your lips were soft like winter, in your passion, I was lost”. (After Dark – Mr. Kitty) — Что? – звучит небольшой смешок.  — То, что простые и незатейливые вещи оказываются самыми удивительными и дорогими сердцу, – говорит Юнги, всматриваясь в ночное небо.  — Обычные вещи могут стать самыми особенными, – девушка поворачивается к другу лицом. — Это и вправду так забавно, – дыра в душе только увеличивается.  Слишком приятный разговор, слишком много боли приносит это ощущение счастья. У каждого свои заботы, а проблемы только накапливаются. Она не хочет быть обузой для своих самых особенных и простых. Хочется улететь свободной бабочкой куда-то вдаль, расправить хрупкие крылышки и нестись за ветром. Вокруг будут красивые и ароматные цветы, никаких бетонных стен и мыслей о неправильном.  Я взлечу?  “As the hours pass, I will let you know, That I need to ask, Before I'm alone, How it feels to rest, On your patient lips, To eternal bliss. I'm so glad to know”. (After Dark – Mr. Kitty)