~~***~~
— Ты рассказал своей подружке? Гарри в замешательстве нахмурился, замерев с полотенцем в руках. Они сидели на кровати Волдеморта. Одежда Гарри промокла до нитки, пока он купал в ванной Темного Лорда, а на Волдеморте не было даже исподнего. Его морщинистая кожа была сверхчувствительной, а ноги, несмотря на деликатные прикосновения Гарри, были покрыты необъяснимыми синяками. — Кому, Гермионе? — Да. — Рассказал ей о чем? — Обо всем. — Ну конечно же, нет. С чего бы? — Ты ведь когда-то пытался. Гарри вздохнул: — Тогда я еще думал, что она — моя Гермиона, — ответил он. — Больше не стоит вспоминать о магии. У нас все наконец-то наладилось. Она знакома со мной уже около полугода, она моя лучшая подруга, и я не хочу это портить. Почему ты решил, что я ей рассказал? — Она сегодня не появилась. По субботам она приходит к нам в гости. Было весьма неожиданно, что Волдеморт это заметил, и Гарри даже задумался, не мог ли он втайне жаждать компании Гермионы. — У нее свидание, — сказал Гарри, вставая. — Свидание, — с сомнением повторил Волдеморт. — Я думал, вы… — Мы — лучшие друзья. И у меня есть девушка! Волдеморт рассмеялся резким и неприятным смехом: — Девчонка Уизли, которую ты не видел четыре года? — Да, она самая, спасибо большое, — Гарри опустился на колени, помогая Волдеморту натянуть пижамные штаны. — Ложись! — Это самый долгий срок вашей с… Гермионой дружбы? — тот выплюнул имя девушки так, словно оно было ядом на его языке. — Да. В 2002 году мы дружили почти что пять месяцев. Но как-то ночью я напился и рассказал ей о Хогвартсе. На следующий день — все с чистого листа, — Гарри пробовал множество раз, особенно поначалу. Ему понадобилось время, чтобы понять, почему Гермиона (а теперь вот и Снейп) забывала его после каждой их встречи: всему виной были разговоры о магии и в целом любые упоминания мира, которому принадлежали Гарри и Волдеморт. Как только Гарри смирился с тем фактом, что говорить о прошлом нельзя, Гермиона стала его лучшей подругой. Ни потери памяти, ни «Привет, меня зовут Гермиона, я вчера устроилась сюда на работу». Все наладилось. Гарри накрыл Волдеморта одеялом и поправил подушки. — Тебе стоит спросить ее… Я тут подумал… Она считает, что познакомилась с тобой полгода назад, а? — Да. — Спроси ее… С кем, по ее мнению, она работала до тебя? Если она не может вспомнить, что вы были знакомы… Она заметит, что что-то не так, если обнаружит, что каких-то событий совершенно не помнит. — Я не хочу рисковать потерять ее, только не снова. Если она еще раз проснется, не зная, кто я такой, только потому, что я рассказал ей о магии, я точно сойду с ума. Только она меня и поддерживает. Я серьезно. Волдеморт едва заметно улыбнулся, оглядев его снизу вверх. — Могу понять твои чувства. Гарри остолбенел. Он запросто мог отмахиваться от слов Темного Лорда и без проблем игнорировал угрозы и оскорбления. Презрению было легко не уделять внимания. Но комплиментам… — Я пойду прогуляюсь сегодняшним вечером, — объявил Гарри, отводя взгляд. — Один? — Да. Мне нужно немного побыть одному. — А как же книга? — Когда вернусь. Хорошо? Волдеморт повернулся на бок, больше не обращая на него никакого внимания.~~***~~
Гарри сидел у окна в неспешно движущемся до Трафальгарской площади автобусе и наблюдал за плавным течением Темзы и не замирающей ни на миг жизнью Лондона. Десятки машин со включенными дворниками, ритмично смахивающими капли дождя, стекавшие по лобовому стеклу; куда спешили все эти люди? Туман и непрекращающийся моросящий дождь за окном искажали Гарри обзор, заставляя светофоры наклоняться и уходить в небо. Дорога извивалась и тускнела, но Лондон не утихал даже в такую погоду. Гарри хотелось стремиться к чему-то, мечтать о том, чтобы где-то и с кем-то быть, переживая давно умершие чувства. Стоило жить ради всего, что когда-то у него было: ради Рона и Гермионы, любивших его беззаветно, ради теплого дыхания и мягких губ Джинни. «Возьми себя в руки, Поттер», — приказывала она ему ночью в палатке. — «У тебя получится». Но победить все же не удалось. План Дамблдора с треском провалился, и ничего уже нельзя было исправить. В ночь, когда оборона Хогвартса пала, Снейп отдал Гарри последний кусочек паззла — воспоминания. Через несколько минут он истек кровью, и голос Волдеморта, громкий и ясный, отразился от пола и стен: «Лорд Волдеморт милостив. Я приказываю своим войскам немедленно отступить. Я даю вам час. А теперь я обращаюсь прямо к тебе, Гарри Поттер. Ты позволил друзьям умирать за тебя, вместо того чтобы встретиться со мной лицом к лицу. Весь этот час я буду ждать тебя в Запретном лесу». Гарри поднялся по лестнице в кабинет Дамблдора, вылил воспоминания Снейпа в Омут памяти и просмотрел их. И все осознал. И смирился с необходимостью умереть. Он сделает это; он отправится в Запретный лес, окажется лицом к лицу с Темным Лордом и встретит свою судьбу. Но ему не предоставили такую возможность. Гарри вынырнул из Омута памяти, и всякая надежда рухнула окончательно. Волдеморт не выполнил своего обещания. Его силы ворвались в Хогвартс, когда безоружные защитники замка прощались с погибшими. Все было кончено. Лес охватило пламя, Большой зал превратился в руины, а безжизненное тело Макгонагалл изуродовали и вывесили на Гриффиндорской башне на всеобщее обозрение. Джинни дала Гарри пощечину, чтобы хоть немного привести его в чувства, и крикнула: «Нам нужно идти. Сейчас же!». Они бежали без оглядки, не останавливаясь. Вместе с другими членами Ордена Феникса они больше двух лет скитались, скрываясь, а Волдеморт неуклонно набирал силу. Все эти годы они впустую тратили драгоценное время. Придумывали бесполезные планы, которые никак не удалось довести до конца. Планировали контратаку, которой никогда не случилось. Объявили Гарри своим спасителем, возлагая надежды на нелепейшее пророчество… …А потом появился Орден Каладриуса. Привычный мир Гарри по спирали катился вниз. Кроличья нора поглотила его целиком. Поттер падал и падал, пока его ноги не коснулись земли, и у него не осталось другого выбора, кроме как начать идти. А теперь все это стало прошлым, превратилось в тусклое отражение никогда не горевшей искры. Гарри вышел из автобуса, не обращая внимания на дождь и пронизывающий до костей холод. У него не было конкретного плана на сегодняшний вечер; ему просто нужно было уехать. Подальше от этого похожего на тюрьму здания с кофейней «Mocha Pot» на первом этаже и их с Волдемортом квартирой — на втором. Быть может, в каком-нибудь театре сегодня вечером идет интересная пьеса или, возможно, Гарри наткнется на необычный паб и отведает вкусного пива? Просто нужно было шагать, отдавшись в руки судьбы. Бесцельно шататься по городу было вовсе не плохо, когда в воздухе витали запахи вкусной уличной еды и странных специй. Он остановился у билетной кассы и пробежал глазами расписание спектаклей, пытаясь принять решение. Он поглядел на ярко-красную неоновую вывеску театра «Пикадилли» и длинную очередь, выстроившуюся у входа. Чего бы ему хотелось? Он мог выбрать мюзикл или нечто забавное, а мог пойти на мистерию или причудливое танцевальное шоу. В конце концов, Гарри купил билет наугад и пообещал себе, что сделает все возможное, чтобы забыть обо всех заботах и повеселиться. Он хотел было перейти улицу, чтобы подойти к манящему продуктовому ларьку, но какая-то невидимая сила остановила его. Взгляд Гарри привлек высокий мужчина в темном пальто, неспешно выплывший из-за угла и неторопливо зашагавший по улице. Гарри разинул рот: — Нет, — пробормотал он. — Да вы издеваетесь надо мной! Он приподнялся на цыпочки, чтобы получше разглядеть мужчину в толпе. Это совершенно точно был он. Снейп. Что он здесь делал? Если бы не прическа и нос, Гарри бы его ни за что не узнал. Огромный шарф, дважды обернутый вокруг шеи, почти полностью прятал его лицо. Поттер фыркнул. Каковы были шансы нечаянно встретить здесь Снейпа? Тот жил в паре часов езды отсюда. Шататься по Вест-Энду в одиночестве, да еще и так поздно, было, по меньшей мере, странно. И хотя Гарри, возможно, многого в этой жизни не знал, он был уверен в одном: любой одетый в пальто человек должен вызывать подозрения. В голову тут же полез целый рой диких сценариев: что, если Снейп помнил, но предпочел сделать вид, что потерял память? Что, если он был каким-то образом ответственен за то, что с ними со всеми случилось? Раздумывать Гарри не стал. Натянув капюшон и опустив голову, чтобы выглядеть неприметным, он поспешил за своим бывшим профессором. Им же самим придуманные догадки заставляли его кровь кипеть от злости, но прекратить фантазировать Гарри не мог. Это должно было что-то значить. С кем Снейп встречался? Почему он был так одет? От кого он скрывался? Они прошли по темному переулку, а затем Снейп остановился перед таинственной металлической дверью и постучал. Гарри затаил дыхание. Пару секунд ничего не происходило, а затем дверь открылась, Снейп что-то сказал швейцару и вошел в помещение. Дверь затворилась. Гарри ждал. Пять минут спустя стало очевидно, что Снейп вернется не скоро. Гарри нащупал в кармане билет. Этот вечер все еще мог быть спокойным. Он мог бы отстраниться от этого мира и наслаждаться жизнью. Гарри не был обязан играть в детектива и разбираться в делах профессора. Он с любопытством осмотрел дверь, но на ней не было ни звонка, ни какой-либо надписи. Гарри постучал. Высокий мужчина со смешными усами открыл дверь и пристально посмотрел на него. — Вы молоды, — произнес он. — Удостоверение личности? — Ах, да, — Гарри похлопал себя по карманам. Его руки ощутимо дрожали. — Эм, э-э, вот. Пара монет со звоном упала на землю, когда он раскрыл бумажник, чтобы достать удостоверение. Гарри передал его мужчине и опустился на колени, чтобы собрать монетки. — Прошу прощения, — пробормотал он, безуспешно пытаясь заглянуть в помещение через щель приоткрытой двери. Швейцар холодно оглядел его с ног до головы, возвращая права: — Вы бывали здесь раньше? — О, да, — с вымученной улыбкой соврал ему Гарри. — Да, не единожды. Мужчина отступил в сторону, кивком приглашая войти. Гарри перешагнул порог, почти уверенный, что здесь его и убьют. В конце узкого коридора он обнаружил еще одну дверь, из щелей которой пробивались лучики рассеянного света. Гарри толкнул ее и оказался в баре. Вся эта секретность была ради бара? Впрочем, возможно, это был клуб. Звучала приглушенная музыка, и большинство столиков либо пустовали, либо были заняты одним или двумя посетителями. С потолка грустно свисал неподвижный зеркальный шар. Кроме себя и бармена других молодых парней в этом заведении Гарри не обнаружил. Влажный воздух пах приторно-сладким дымом и потом. Пару лет назад, когда Гарри еще был в Хогвартсе, он бы пришел в невероятный восторг, обнаружив, что Снейп проворачивает сомнительные делишки. От этого места разило нелегальным бизнесом и преступностью — Гарри был абсолютно уверен, хоть и не мог пока этого доказать. И в таком баре в полном одиночестве сидел Снейп, потягивая напиток и старательно делая вид, что ничего необычного не происходило. Гарри примостился на диванчик напротив него и снял куртку. Он докопается до правды, даже если Снейпу придется вызывать полицию целых десять раз кряду. С напускной уверенностью Гарри подошел к барной стойке, остановился рядом со Снейпом и заказал выпивку. Снейп, казалось, нисколько не удивился, увидев его, — он наверняка не помнил, что когда-то уже встречал этого парня — но все равно одарил таким пристальным взглядом, что Гарри занервничал. Гарри быстро поглядел на него с любопытством — и Снейп улыбнулся. Гарри снова потупил глаза. Какого черта? С бокалом в руке он, пошатываясь, вернулся к своему окутанному полутьмой столику, устроился на удобном диванчике, поднес бокал к губам и притворился, что делает глоток. Пробовать на вкус неизвестную жидкость в таинственном баре, у которого даже не было вывески, ему не хотелось. Снейп все еще смотрел на него, изогнув губы, словно перед ним разворачивалось интересное шоу. Отказываясь отступать, Гарри ответил ему прямым дерзким взглядом. На этот раз Снейпу не удастся его запугать. Они смотрели друг на друга почти минуту, а потом профессор поднялся со своего места, взял бокал и подошел к Поттеру. — Вы позволите? — указал он на свободное место рядом с Гарри. Совершенно неожиданно парень возненавидел им самим же придуманную миссию. «Слишком поздно», — подумал он, и вслух произнес: — Да, конечно. Снейп легко скользнул на сиденье, и Гарри впервые заметил, что на нем больше не было ни пальто, ни нелепого шарфа. Одежда его была вполне повседневной — белая, застегнутая на все пуговицы рубашка и черные брюки. — Не слишком ли вы молоды для того, чтобы здесь находиться? — осведомился профессор. — У меня сложилось впечатление, что вы отдаете предпочтение шумным ночным клубам Сохо. — Что вы, мне здесь очень нравится, — сказал Гарри. — Здесь… Тихо, да. Вы ждете кого-то? — Нет, — Снейп наклонил голову. Казалось, услышанное его позабавило. — А вы? — Нет, нет. Э-э, меня зовут Гарри. — Приятно познакомиться, Гарри, — Снейп отсалютовал бокалом. — Северус. Гарри повторил его движение, хотя по-прежнему не решался выпить ни капли. — Какое необычное имя. — Хм. Моя мать питала слабость к латыни. Оно означает «суровый». Гарри фыркнул, сжимая в ладонях бокал. Услышать такое было неудивительно. — Значит, вы суровы? — Порой. Я могу быть суров, если вы об этом попросите. Гарри сделал глоток алкоголя. Что-то удивительное было в Снейпе сегодняшним вечером, но он не мог точно сказать, что именно. Из-за этого Гарри чувствовал себя неуютно и странно нервничал. — Вы часто сюда приходите? — поинтересовался он. Снейп покачал головой: — Пару раз в год. Я захаживаю редко, и… Всегда предпочитаю быть осмотрительным. Значит, цель визита Снейпа была либо незаконной, либо порочной. Гарри еще раз осмотрелся вокруг, но, казалось, ничего развратного вокруг них не происходило. — Я тоже ценю осмотрительность, — заявил он, вспомнив тяжесть на сердце, когда каждое его слово и каждый шаг в конечном итоге оказывались на страницах «Пророка». Но скрывался ли Снейп только для того, чтобы выпить? — Вы какая-нибудь знаменитость? Профессор рассмеялся теплым, искренним смехом, немало ошарашив такой реакцией Гарри. Никогда раньше Поттер не видел его в хорошем настроении. — Я — учитель начальных классов. Преподаю естествознание в католической школе для мальчиков. Можете представить последствия моего каминг-аута. Я потеряю работу! — Вы можете потерять работу из-за того, что пьете? — растерянно спросил Гарри. — В таком заведении? Безусловно. Поза Снейпа была до того расслабленной и непринужденной, что Гарри ощутил тошноту. По какой-то неведомой причине ему хотелось отодвинуться от профессора. Он не осознавал, как близко друг к другу они сидят, пока Снейп не коснулся его колена ногой. Гарри дернулся. — А что не так с заведением? — спросил он, уставившись на плескавшийся в бокале напиток. Снейп помахал бармену рукой, указывая на опустевший бокал, и поднял два пальца, делая новый заказ. — Вашему поколению в этом отношении повезло, — проговорил он, когда им принесли выпивку. — Вы не стесняетесь того, кто вы есть, и, честно говоря, это меня восхищает. Мое поколение не назовешь терпимым и всепрощающим. — О, — выговорил Гарри, как будто от объяснения Снейпа ему стало проще. — Итак. Хм-м. Так какие у вас планы на сегодняшний вечер? — Никаких планов. Я немного выпью и отправлюсь домой. Надеюсь, не в одиночестве. О… О… Гарри почувствовал, как его щеки заливаются краской. Он вновь осторожно оглядел посетителей бара. — Что ж, невезуха, — прокомментировал он. — Здесь нет ни одной женщины. — Женщины? — скривился Снейп. — Да, здесь одни мужчины, — Гарри неопределенно кивнул в сторону других столиков. Снейп облизнул губы, в одно мгновение посерьезнев: — Вы, конечно, должны были заметить, что это джентльменский клуб. Да? Гарри посмотрел на свою одежду. В рваных джинсах и стоптанных кедах он совершенно не напоминал джентльмена. — Я не знал, что существует дресс-код, — в свое оправдание произнес он. — При входе ничего не сказали. Почему? Снейп выглядел сбитым с толку. Гарри не мог сказать, расстроен он или нет. — Это гей-клуб, — сказал он. — Для мужчин. Для геев. Гарри моргнул. Осознание пришло к нему не сразу, а потом он мгновенно почувствовал себя самым глупым человеком Британии. Ну конечно! О Боже. Геи. Осмотрительность. Каминг-аут. Все верно. У Гарри перехватило дыхание. Они сидели чересчур близко друг к другу. Удушающе близко. И Снейп угостил его выпивкой. И, скорее всего, намеренно коснулся его ноги. И познакомиться подошел потому, что Гарри смотрел на него слишком пристально. — Вы не гей, — выпалил Гарри, не успев и подумать. Он вспомнил маму и воспоминания зельевара, вспомнил Патронус — прекрасную серебристую лань, вырвавшуюся из волшебной палочки и элегантно упорхнувшую прочь. Снейп прищурился: — Прошу прощения? — Я имел в виду, вы не похожи на гея, — ежась от собственных слов, быстро поправился Гарри. — Простите, я… Я сейчас вернусь. Где здесь… Снейп указал налево, и Гарри сбежал вниз по лестнице в туалет, борясь с головокружением, одышкой и чувством, что он пойман в ловушку. Он плеснул себе в лицо холодной водой, все еще отказываясь верить Снейпу. — Какого черта, — прошептал он себе под нос, ощущая, как бешено бьется в груди его сердце. Он протер очки, поглядел на себя в зеркало и увидел там самого рассеянного болвана, которого ему когда-либо не посчастливилось знать. У него был такой вид, словно он только что в первый раз наткнулся на призрака. Его лицо казалось окаменевшим и неестественно бледным. Гарри фыркнул. Мерлин. И он предпринял то, что делал всегда, когда мир вокруг распадался на части. Написал Гермионе: «Я случайно оказался на свидании с мужчиной. Помоги мне». Почти три минуты Гарри дожидался ответа подруги, сжимая телефон в кулаке. «Как смеешь ты портить мой вечер байками о свидании с геем?» «Я серьезно!», — отписался ей Гарри. — «Что мне делать?» Телефон запищал почти что мгновенно: «Поцелуй его». Гарри снова фыркнул. Если он возьмет и уйдет, то ничего не разузнает о Снейпе. Но как он мог остаться? Что, если Снейпу захочется близости? Гарри никогда не оправится от такой травмы. Но это был первый раз в его жизни, когда он спокойно говорил с профессором. Отчего-то Вселенная сегодня вечером предоставила ему шанс, и он не мог от него отказаться. «Тридцать минут», — решил Гарри. Он останется на полчаса, а потом отправится домой. И никто не пострадает. Полчаса. Просто для того, чтоб послушать, о чем еще поведает ему Снейп. Кто знает, какие грязные тайны он скрывает? Возможно, один из таких секретов может оказаться ключом ко всему, что с ними случилось. Гарри еще раз умылся, готовясь к своей нешуточной миссии. Он совершал поступки и хуже. К примеру, вломился в Гринготтс. Летал на драконе. Он сумеет держать себя в руках, выпивая со Снейпом. Поставив телефон на беззвучный режим, Гарри решительно поднялся обратно по лестнице. Снейп уже вернулся на свое прежнее место за барной стойкой. Гарри подошел к нему, вытирая вспотевшие ладони о джинсы: — Хэй. Снейп непонимающе посмотрел на него: — Я думал, вы ушли, — проговорил он. — О, нет. Я ходил… Э-э… вниз. В туалет. И вот вернулся. — Приятного вечера, — бросил в ответ Снейп, пренебрежительно поднимая бокал, и вновь обратил внимание на мужчину, сидевшего невдалеке от него. Мужчина, казалось, не замечал его взгляда; он неторопливо курил сигарету, в такт музыке постукивая пальцами по столу. — Эм-м. Не хотели бы вы… Вернутьсязамойстолик? — скороговоркой выпалил Гарри. Он знал, что его лицо покраснело, но продолжал, с вызовом преодолевая смущение. — Пожалуйста? Ваша компания мне так нравилась… — О, правда? А мне показалось, что вы зашли в этот бар по ошибке. Гарри усмехнулся: — Вовсе нет. Снейп его улыбку проигнорировал и только глаза закатил. — Послушайте, мне очень жаль, — несмотря ни на что, продолжал Гарри. — Я не хотел… Обидеть вас, ясно? Просто… У меня выдалась действительно плохая неделя, понимаете? И я плох в общении. Я не хотел вам грубить. Я тоже не очень часто прихожу в подобные заведения. Гарри всегда считал, что язык у него подвешен, как надо, и потому нисколько не удивился, когда Снейп повернулся и внимательно посмотрел на него. — Я просто… От природы неуклюжий, наверное. — Это точно, — укоризненным тоном прокомментировал Снейп. Но теперь он казался гораздо добрее, чем пару мгновений назад. — Сколько вам лет? — Двадцать четыре. От выражения голода, появившегося на лице Снейпа при этих словах, Гарри сделалось неприятно. — Двадцать четыре… Вы выглядите моложе. — Возможно, это из-за освещения, — предположил парень. — Эм-м… Может, вернемся за мой столик? Снейп оглядел Гарри с ног до головы так, будто готов был наброситься на него прямо здесь и сейчас, и этот взгляд поистине ужасал. — Хорошо, — наконец произнес он, но до сих пор выглядел нерешительным, будто бы был уверен, что пожалеет об этом. Они подошли к столику, и Гарри подождал, пока Снейп сядет первым, чтобы устроиться от него как можно дальше. Они заказали еще по бокалу виски, а потом Гарри спросил: — Сколько вам лет? — Тридцать девять. — Здорово, — проговорил Гарри, прекрасно зная, что Снейпу сорок четыре. Какая-то часть его разума билась в истерике от того факта, что профессор солгал о своем возрасте ради секса. — Итак… Может быть, вы расскажете что-нибудь о себе? — Что вам угодно знать? Гарри пожал плечами. — Не знаю. Что-нибудь. Снейп вздохнул, размышляя: — Я люблю книги. Зачастую я читаю классическую или научную литературу. У меня подписан контракт с «Evening Standard» — каждый год они публикуют в своем научном разделе мою статью, посвященную астрономии. В этом году я писал о сверхновых. Меня завораживают небесные тела и созвездия, но времени изучать их у меня почти нет. Я считаю, они восхитительны. Гарри поискал в мыслях умный ответ, способный показать Снейпу, что он разделяет его страсть, но ничего толкового придумать не смог. — Я — Лев, — вместо этого сообщил он. Снейп во все глаза уставился на него. Гарри чувствовал себя так, словно был таинственной подарочной коробкой, которую Снейп открыл, только чтобы понять, что внутри лишь глупейшая безделушка. — Понятно, — после недолгой паузы ответил профессор и сделал быстрый глоток, словно пытался удержаться от какой-нибудь дерзкой остроты. — Э-э, я живу со своим дедушкой, — продолжил Гарри, надеясь исправить оплошность. — И ухаживаю за ним. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда я был еще совсем маленьким. Я их не помню, — чудесно, теперь их свидание больше походило на прием у психотерапевта. Хуже быть не могло. — Я работаю в «Mocha Pot». Это довольно уютная кофейня в Ньюэме. Вам стоит как-нибудь туда заглянуть. — Мне очень жаль это слышать. — Что мои родители умерли или что я живу в Ньюэме? Снейп приподнял обе брови, но Гарри видел, что он изо всех сил сдерживает улыбку. — Уверяю вас, все не так плохо, как кажется. Грабят только неосторожных, а если вы посодействуете ограблению и сами все отдадите, вас даже ножом не пырнут. И бессонница не страшна. Полицейские сирены и крики жертв убаюкивают меня каждую ночь. Вся эта свистопляска — по сути дела, бесплатный белый шум. Я сплю как младенец! Снейп выглядел до крайности озадаченным: — Я тоже вырос отнюдь не в благополучном районе, — ответил он. — Не мог дождаться, когда стану старше и уеду. Я убедил себя, что хороший колледж станет моим спасением. — И что? — Так оно и случилось. Сейчас я живу в совершенно другой неблагополучной части города. Я считаю это прогрессом. Гарри рассмеялся. В надежде прекратить нервничать он безостановочно потягивал виски с тех пор, как они вернулись к столу, и теперь под пристальным взглядом Снейпа чувствовал себя совершенно спокойным. Он попытался вспомнить, упоминал ли Снейп, что работает в католической школе, но безуспешно. И Гарри решил рискнуть. — Ваша школа… Значит, вы религиозны? — Довольно личный вопрос, вам не кажется? — Да, — Гарри облизнул губы. — Так значит… — Нет, — было нечто странное в резкости, с которой ответил Снейп, словно его по какой-то необъяснимой причине огорчал собственный же ответ. — Я ученый. Мне нравится смотреть на картину в целом. Добавки? — Конечно. Бармен принес им напитки, еще и еще раз. Поглощенный разговором, изрядно опьяневший Гарри и не заметил, когда Снейп придвинулся ближе и положил руку ему на плечо. — Ты добрый человек, раз решился ухаживать за дедушкой в одиночку, — вполголоса проговорил Снейп после того, как Гарри упомянул, что Том инвалид. Гарри с трудом сглотнул: — Да, я стараюсь изо всех сил. Иногда это очень непросто. Он упрямец. — Хм, — Снейп прижался к нему бедром. — Должно быть, ты его очень любишь. Гарри поморщился. Он чувствовал себя так, будто его поймало ядовитое существо, будто Снейп был разозленной змеей, желающей наброситься на свою жертву. Гарри боялся, что любое неосторожное движение может спровоцировать его на атаку. Он изо всех сил старался не двигаться, несмотря на то, что мир вокруг него кружился и расплывался. — О, да, ты не представляешь, как сильно. Я готовлю для него, я… — Мне нравится твоя шея, — внезапно сказал Снейп, проводя большим пальцем по горлу Гарри. Парень прикрыл глаза и задрожал всем телом от ужаса: — Что? Почему? — тревожно спросил он, вцепившись пальцами в стол. — У тебя очень гладкая кожа. Очень нежная. Гарри понял, что Снейп собирается поцеловать его в шею еще до того, как тот наклонился, но все равно удивился, когда так и случилось. Его сердце вдруг странно затрепетало, а щеки покрылись красными пятнами от стыда. Безусловно, что-то шло не по плану. Гарри подавился воздухом. Губы Снейпа прокладывали влажную дорожку из поцелуев вверх по его горлу, к самому уху, и Гарри сидел неподвижно, едва удерживаясь от того, чтобы не оттолкнуть профессора и не повалить его на пол. Он покорно откинул голову на спинку диванчика и отвернулся. Ладонь Снейпа внезапно легла ему на бедро: — Я бы хотел воспользоваться твоим горлом. — О боже! — Гарри постарался подняться с места, но Снейп понял его намерения неправильно и подумал, что он к нему наклоняется. Он попытался поцеловать его губы, но Гарри резко отвернул голову, закрывая глаза. Отказ заставил Снейпа остановиться: — Нет? — Нет, — с трудом проговорил Гарри, с тоской посматривая на дверь. Ему хотелось как можно скорее сбежать из этого бара. — Я думал, мы… Разговариваем, — объяснил он, восстанавливая сбившееся дыхание. — Я все еще хочу, э-э… Узнать тебя получше. До того, как… Это случится. — Разве мы недостаточно поговорили? — О, это же ничто, — сказал Гарри, стараясь не поморщиться от близости лица Снейпа. — С моей подругой я иногда разговариваю по пять, а то и по шесть часов подряд. Ее зовут Гермиона Грейнджер, кстати, на случай, если это имя покажется тебе смутно знакомым или… Гарри запнулся, жалея, что не может провалиться сквозь землю. Снейп приподнял бровь. — Послушай, я просто… Эм… Чем ты любишь заниматься в свободное время? — Этим, — Снейп посмотрел на него, как на придурка. — Я скажу тебе одну вещь обо мне, которая действительно имеет значение. Я — актив. И все, что интересует меня сейчас — так это то, устраивает ли тебя это? Гарри понятия не имел, что такое актив. Он тщательно обдумал услышанное и для ответа выбрал наихудший вариант из всех существующих: — Да, сэр. Что-то изменилось в лице Снейпа при слове «сэр». Его глаза опасно сверкнули. Он запустил пальцы в спутанные волосы Гарри, царапнув ногтями кожу его головы на затылке. Гарри ощутил горячее дыхание профессора прямо у своего уха. — Ты этого хочешь? Хочешь называть меня «сэр»? — вторая его рука тяжело легла на горло Гарри. — У меня стоит с тех пор, как я впервые увидел тебя. А ты продолжаешь нести всякую чушь. Гарри задыхался. С ним еще никто так не разговаривал. — Посмотри на мою промежность. Посмотри, как я тебя хочу. Гарри отважился бросить взгляд вниз и тут же прикрыл глаза. Даже сквозь толстую ткань профессорских брюк он мог разглядеть очертания члена. — Черт. Снейп надавил на его горло сильнее и дернул за волосы. — А ты меня хочешь? Гарри захотелось бесследно исчезнуть. Отступать в такой момент почему-то казалось ему совсем неуместным. Он почувствовал, что просто обязан кивнуть — существовала вполне реальная опасность быть задушенным до смерти, если он сейчас разрушит Снейповы планы. — Прикоснись ко мне, — тонкие губы накрыли губы Гарри, но целовать его Снейп не стал. Гарри хотел было сказать ему, что скорее готов отрубить себе руку, но из-за паники не смог произнести ни единого звука. Он нерешительно положил ладонь на колено Снейпа, надеясь, что этого будет достаточно. Снейп укусил его за ухо, скользнул языком по ушной раковине. Это было уже чересчур, но еще хуже было то, что тело Гарри вдруг совершило предательство и отреагировало весьма позитивно. Стало невыносимо. Гарри поднял руки и обнял Снейпа, пытаясь ослабить давление на свое горло. Он заглянул Снейпу в глаза. Навряд ли Гарри когда-либо раньше доводилось видеть такой похотливый взгляд. На секунду он испугался, что в нем утонет. Снейп ослабил хватку, и Гарри громко ахнул, хватая ртом воздух. — Боже, — снова пробормотал он, ощупывая горло на предмет повреждений. — Как насчет того, — шепотом предложил Снейп. — Чтобы переместиться в тихое место, где ты сможешь узнать обо мне все, что захочешь? «К черту все это», — мысленно решил Гарри. Ему ужасно хотелось выбраться из этого бара и затеряться в шумной толпе. Нужно было уходить как можно скорее. — Да, я согласен. Даже в темноте Гарри мог разглядеть полную коварства и удовлетворения ухмылку профессора. Он через силу улыбнулся в ответ. Когда Снейп наконец оставил его, чтобы расплатиться за напитки, Гарри снова смог свободно дышать. Он потер исцелованную шею, ощущая себя полнейшим ничтожеством, и осторожно проверил свой телефон; он пропустил уже несколько сообщений от Гермионы. Гарри взглянул на Снейпа. Было не время читать смски. Он надел куртку и застегнул молнию, готовясь к побегу. Мгновение спустя Снейп жестом пригласил его следовать за ним, и они направились к выходу. Профессор снова закутался в свое подозрительное пальто, но на этот раз не стал закрывать лицо шарфом. Когда они вышли из бара, Гарри почувствовал смесь неуверенности и облегчения. Что ему делать теперь? — Моя машина припаркована там, — сказал Снейп, с головы до ног оглядывая Поттера. — Освещение тут ни при чем. Ты действительно очень молодо выглядишь. — Да, мои внуки говорят то же самое, — парировал Гарри. Снейп усмехнулся: — Ты всегда такой странный, или это мне так повезло? — Ты даже не представляешь, насколько. — Да ладно тебе. Снейп шел впереди, а Гарри следовал за ним, отставая на пару шагов. Людей на улице значительно поубавилось — вопиющая несправедливость! Спрятаться было решительно негде, убегать — глупо. Когда они добрались до парковки, Гарри не видел другого выхода, кроме как усесться в машину. «Ты сам во всем виноват», — подумал он. В миллионный раз в своей жизни он придумал самонадеянный план, напортачил, как мог, и оказался в отвратительной ситуации, из которой не было выхода. Классика. Снейп расстегнул пальто, включил двигатель и поправил зеркало заднего вида. — Я живу весьма далеко… Полагаю, к тебе домой мы не можем пойти из-за дедушки? Гарри кивнул, скрестив на груди руки. Смотреть на Снейпа было выше его сил. Вместо этого он уставился на бардачок, испытывая к себе отчаянную ненависть. Снейп задумчиво выдохнул. — Я знаю мотель рядом с… — Не мог бы ты просто высадить меня на автобусной остановке? — Гарри сам удивился, что сказал это. Его глаза горели, а сердце билось так сильно, что он испугался, что его тут же хватит инфаркт. — Ты серьезно? — Ага, — повисла тишина; у Гарри запершило в горле. Он старался дышать ровно изо всех сил. — Прости, мне очень жаль, но я не могу. — Я что-то не то сказал? — необъяснимо ровным тоном осведомился Снейп. — Нет. — Ты сказал, что хочешь меня. — Нет, да. Я… До автобусной остановки, — в отчаянии взмолился Гарри. — Ты ждешь, когда я тебе заплачу? Гарри напрягся всем телом: — Что? Нет, зачем? — О, я не знаю, это ты мне скажи! Молодой смазливый парнишка появляется в темном малопосещаемом баре, сперва заводит со мной беседу, затем — заводит меня самого, а потом отвергает. Я пытаюсь понять, что именно я упустил! — Извини, — смущенно пробормотал Гарри. Снейп начинал его раздражать. Он терпеть не мог, когда на него кричали. — Я готов быть пассивом, если причина в этом. Гарри покачал головой, сделал глубокий прерывистый вдох, способный подавить подступающие рыдания, и с большим усилием сглотнул. Он был уверен, что Снейп это заметил, потому что больше тот ничего уже не предлагал. Вместо этого профессор завел двигатель и в полной тишине тронулся с места. — Куда ты меня везешь? — минуту спустя спросил Гарри. — До ближайшей автобусной остановки, как ты просил. Не смея взглянуть на него, Гарри плотно сжал губы: — Спасибо. От приподнятого настроения Снейпа и следа не осталось. Он выглядел до того враждебно и мрачно, что Гарри вновь ощутил себя первокурсником. Он вспомнил о том, что профессор говорил, что в бар приходит нечасто. Выходит, Гарри зря потратил его время и испоганил ему весь вечер. Чувствовать себя виноватым было жутко нелепо, но выбросить неприятные мысли из головы у Гарри не получалось. — Я испортил твой вечер и отнял время? — Все в порядке, — холодно отозвался Снейп, довольно резко затормозил перед автобусной остановкой и перегнулся через Гарри, чтобы открыть пассажирскую дверь. — Выметайся. Гарри хотел, но не мог уйти просто так. Он набрался храбрости и спросил: — Может, дашь мне свой номер? Снейп посмотрел на него, как на безумца: — Зачем? Гарри толком не знал, однако не желал, чтобы профессор так и оставался для него незнакомцем. — Может быть, мы сможем… Ну, знаешь. Встретиться снова, если захочешь… — Я не заинтересован ни в свиданиях, ни в твоей дружбе. Мои планы на сегодняшний вечер были конкретными. Я ясно дал тебе это понять, как только подошел к твоему столику. Как мог объяснить Гарри, насколько важен был для него Снейп, насколько важны были все люди из прошлого? Он не мог отпустить Северуса в никуда. — Я знаю. Прости. Я просто… Просто… Просто дай мне свой номер, пожалуйста. Я очень прошу. О, до чего унизительно! Челюсть Снейпа ушла вперед; он сто процентов жалел, что его ночная экскурсия закончилась таким образом. Он достал телефон: — Назови свой. Гарри продиктовал ему цифры, и секунду спустя на экране его смартфона высветился пропущенный звонок Снейпа. — Доволен? — Да. Спасибо большое. Эм-м, увидимся как-нибудь? Снейп кивнул на открытую дверь, словно ему не терпелось поскорее с ним распрощаться. — Спасибо, что подвез, — вылезая из машины, по-дурацки добавил Гарри. — Может быть, я… Снейп уехал, не дав ему и фразу закончить. Гарри уселся на скамейку, потирая шею и ухо. Он знал, что виновата была игра его воображения, но все вокруг казалось грязным и липким. От одного воспоминания о действиях Снейпа у него ужасно скрутило живот. Он поглядел на номер на экране, чувствуя себя странно из-за того, насколько обычным тот был. Гарри не мог сказать, чего ожидал — возможно, букв или рун, — но точно не обычного телефонного номера, подобного тем, какие были у всех обыкновенных людей. В Снейпе все должно было быть исключительным. Неординарным. Раньше Гарри думал о нем только как о шпионе. О том, кто умел мастерски читать мысли. О талантливом зельеваре. Но после событий сегодняшнего вечера он никогда больше не сможет думать о Снейпе, не вспоминая о его пальцах на своем горле. Как бы это прокомментировала Гермиона? Точно. Гермиона. Гарри открыл ее смски. «Ты целовался с ним?» «Гарри?» «Я искренне надеюсь, что ты жив. Не хочу работать в одиночестве еще одну смену». «Сдается мне, ты с ним целуешься». Гарри рассмеялся и написал ей в ответ: «Эй». Подруга откликнулась почти сразу: «Так значит, вы целовались». Это ли в самом деле произошло? «Возможно», — напечатал Гарри. «И как оно?» На это Гарри мог ответить вполне уверенно: «Унизительно». Он сунул телефон обратно в карман, зная, что завтра ему придется отчитаться перед ней о каждом поцелуе и каждом слове. Пока он ждал автобус, его мысли постоянно возвращались к фразе профессора: «Меня завораживают небесные тела и созвездия. Я считаю, они восхитительны».~~***~~
— Где ты был? Гарри снял куртку и бросил ее на спинку кресла: — Рядом. Волдеморт жестом велел ему подойти ближе. Гарри почесал шею, испытывая иррациональный страх того, что Темный Лорд сможет увидеть эти поцелуи на нем, как невидимое, но осязаемое клеймо. Он подошел к Волдеморту и взял его за руку. — Ты опять ужасно замерз, — одеяла, которыми Гарри укрыл его перед уходом, были отодвинуты в сторону, почти сброшены с кровати. — Ты снова вставал, пока меня не было? — Нет. — Вставал. — Мне нужно в ванную. Гарри закатал рукава и склонился над Волдемортом, обхватив его руками за талию: — Хорошо. Пойдем, — он не мог удержаться от стона, помогая ему принять сидячее положение; тело Волдеморта с каждым днем становилось все тяжелее, и даже трости уже не под силу было бы удержать его от падения. — Нам стоит вернуться к разговору о больнице, — проговорил Гарри, отведя Волдеморта в ванную и усадив на сиденье унитаза. — Нет! — Да. Посмотри на себя. Твое состояние ухудшается, — Гарри отправился к умывальнику, чтобы помыть руки, и бросил на зеркало встревоженный взгляд. Засосов на шее не было, и хотя он итак это знал, он все равно удивился, увидев, что не осталось никаких видимых следов нападения Снейпа. По какой-то причине Гарри почувствовал разочарование. — Ты не расскажешь мне, где ты был? — Со Снейпом, — он сказал это не только потому, что Волдеморту следовало знать правду, но и затем, чтобы его удивить; было любопытно увидеть, как на такое отреагирует Темный Лорд. Волдеморт промолчал. Он откинул назад голову, а потом завалился набок всем телом. До Гарри дошло, что он падает, за секунду до того, как он полностью соскользнул с унитаза. Гарри подпрыгнул к нему, опустился на колени и обнял, удерживая в положении сидя. — Головокружение? Волдеморт отрицательно покачал головой, однако глаза его были крепко зажмурены, а лицо необычайно бледно. — Так, ладно, я везу тебя в больницу. Сейчас же. — Нет, — пробормотал Волдеморт, протянул руку и схватил Гарри за плечо. — Нет, нет, ты не можешь… Кровать. Перенеси меня… На кровать. Гарри почувствовал, как пульсирует у него на виске вена. Как же быстро Волдеморту удавалось его разозлить! Он мог из спокойного состояния за секунду дойти до бешенства от осознания, что убийца родителей вот-вот умрет у него на руках. Волдеморт продолжал умолять: — В постель, пожалуйста! — и Гарри смягчился, вымыл его и отнес обратно в кровать. — Я больше так не могу, — рявкнул он, укрывая Волдеморта одеялом. — Я больше не могу постоянно идти у тебя на поводу. Не хочу и не буду! — Ты сказал — Северус? Гарри опустился на стул рядом с кроватью Темного Лорда и взял в руки «Алису»: — Да. Я случайно встретил его и за ним проследил. — И что? — И оказалось, что он гей. Конец истории. На мгновение Гарри засомневался, понял ли смысл его слов Волдеморт. А потом тот хрипло рассмеялся. — Умора, — пробормотал Гарри, потирая шею. Он открыл книгу на странице с закладкой и откашлялся: — Ты готов слушать? — Да, да, — сказал Волдеморт. После столь неожиданного веселья его лицо приобрело более здоровый оттенок. — «Ты… Кто… Такая? — спросила Синяя Гусеница. Алиса ответила робко: — Сейчас, право, не знаю, сударыня. Я знаю, кем я была сегодня утром, когда проснулась, но с тех пор я уже несколько раз менялась». — Говорю же, угроза… Нелепая девочка. — Войди в ее положение. Она ведь через столько прошла. — Черта с два. Она общается с гусеницами! — И то верно, — Гарри перевернул страницу: — «Что это ты выдумываешь? — строго спросила Гусеница. — Да ты в своем уме? — Не знаю, — отвечала Алиса. — Должно быть, в чужом. Видите ли… Боюсь, что не сумею вам все это объяснить. Я и сама ничего не понимаю. Столько превращений в один день хоть кого собьет с толку».