Корпоратка. Искушения Мередит Стаут

      Ки-60 «Кирю» — многоцелевой сверхзвуковой истребитель последнего поколения, оснащенный уникальной стелс-системой, сверхманевренный и очень опасный. Одна из передовых разработок Арасаки.       Это чтобы долго не думать, кто стоял за нападением кочевников.       Мередит казалось, что она понимает, что на самом деле произошло. Ей вспомнился тот случай с кочевниками у Экспоцентра две или три недели назад. Чистильщики раскатали в хлам клан слишком охамевших кочевников. По всей видимости, об этом прошла слава. Кочевники близко к сердцу восприняли такую невосполнимую утрату и решили, что они крутые, такого обращения с собой не потерпят. Они собрались отомстить.       Арасака не то что бы наняла их или подрядила. Просто посодействовала. У кочевников было острое желание, но не было ресурсов его исполнить. Арасака им эти ресурсы предоставила. Не было сомнений, она тут при делах, такой сказочно удобный случай сделать грязную работу чужими руками там точно не упустили бы. Провернуть такую операцию сами кочевники не смогли бы по ряду причин. Основная — эта наглая диверсия в системе Божий глаз. Такое невозможно провернуть по-тихому без крота или какого-то прямо уникального червя. Локарду придется пережить несколько малоприятных разговоров с агентами контрразведки.       Уж кому мстили кочевники — лично Мередит или в целом Милитеху — это еще предстояло выяснить. Личная вендетта или просто слепая ярость — Мередит считала, что такие детали нужно обязательно уточнять. Но в обозримом будущем, границы которого сейчас сдвинулись в лучшем случае до пары часов, этот вопрос она видела несущественным.       Не было связи. Не было сети. Арасака устроила конкретный блэкаут. Мередит все не могла перестать думать о выставке. Там все автономно, на территории Экспоцентра связь с сетью по выделенному каналу — сразу на спутник. Если все прошло хорошо, то там никто ничего даже не заметит. Будут мило развлекаться на вечеринке с коктейлями, а потом посмотрят салют.       Если хоть один поганый кочевник хоть на милю приблизится к забору Экспоцентра, я Рассела сама живьем закопаю. Надеюсь, он это понимает.       Впрочем, прямо сейчас Мередит больше беспокоили насущные проблемы. Пятнадцать минут тому назад она десантировалась на жопу с борта подбитого вертолета с высоты в сто футов. И живой осталась только благодаря тому, что приземлилась прямиком на своего приятеля по несчастью, сержанта Кирпича из батальона Чистильщиков.       Сержант вроде как тоже не сильно пострадал. Он сказал, что сломал что-то, но не руку или ногу, что уже большая удача. Они были на ногах, вооружены, и это давало надежду, хоть и небольшую, на то, что им удастся выбраться.       Они пытались сообразить, что делать. Первой мыслью было попытаться найти место крушения их подбитого вертолета. Посмотреть, не выжил ли кто. Чем больше компания, тем проще в бою. Но быстро отказались от этой идеи. Во-первых, они просто не видели, в какую сторону его понесло. Пилот все пытался удержать птицу в воздухе, и, вполне возможно, у него получилось: «Бритва» — вертолет забронированный до невозможности, натуральный летающий танк, его не так уж просто сбить даже самыми крутыми ракетами Арасаки. Он живуч, он мог и добраться до безопасного места и там сесть.       Ну а если нет — в любом случае не было ни малейшей идеи, какой из сотен столбов дыма вокруг был местом крушения. Операция ведь все еще продолжалась. Лишившись связи и доступа к системе управления полем боя, все подразделения должны были либо направляться к точке сбора, либо выполнять последний полученный приказ. Мередит больше полагалась на второе — вполне возможно, это только им, находившимся в вертолете, что попал под удар радиоэлектронных систем «Кирю», попортило все импланты и электронику связи, а все остальные все еще в сети и продолжают действовать по плану. В конце концов, два самолета — это все-таки не большая беда. Они могут заставить тебя чувствовать себя некомфортно, но не причинят значительного вреда. Какими бы крутыми они ни были, ПВО рано или поздно до них таки дотянется, и перед летчиками стоял выбор: либо не наглеть и свинтить, пока никто не опомнился, либо продолжать досаждать Милитеху и красиво погибнуть.       У Мередит было две мысли по поводу того, какое задание самолеты Арасаки там выполняли. Наиболее логичная — обрубить концы. Ликвидировать главарей кочевников, чтобы они не попали в плен к Милитеху и не сдали контакты заказчиков. Она знала из своего большого корпоративного опыта, что это самый разумный ход в случае провала операции. Это всего лишь профессионализм, ничего личного.       Либо же им зачем-то понадобилось убить саму Мередит. Но это маловероятно. Она считала, что просто попала под горячую руку. Сама лично Мередит Арасаке никаких обид причинить еще не успела.       И в том, и в другом случае истребительной паре ни к чему было задерживаться над полем боя. Прилетели, быстро убили кого надо, сразу скрылись. Арасака, вопреки расхожему мнению о бесчеловечности этой корпы, руководствовалась теми же прагматичными принципами, что и Милитех, и не разбрасывалась ценными активами, в число которых входили как великолепные боевые самолеты, так и летчики-асы.       Хрен с ним. Я не из тех людей, которые любят, когда их разводят. И сама себя обманывать тоже не собираюсь. Надо признать, японцы все еще лучшие в небе. С этим придется что-то сделать. Если я, конечно, отсюда выберусь.       — Билли! — Мередит позвала сержанта Кирпича. Он шел впереди, петляя среди кактусов, как бы прокладывая ей дорогу. Она чуть позади. В туфлях было крайне некомфортно брести по пустыне. Но без них еще хуже.       — Да, мэм?       — Ты парень городской или деревенский?       — Холбрук, Аризона, мэм. Родился и вырос нах.       — Ага, сельский, значит, пацанчик. В пустыне чувствуешь себя как дома?       — Ни на что не жалуюсь, мэм.       — Женатый?       — Ы… Неа.       — Это правильно. Я тоже. Чтобы никто не плакал, когда убьют. Ненавижу эти слезы, блядь.       — Ухаха. Да, эт точно.       Билли немного развеселился, и Мередит тоже улыбнулась. Этими тупыми простецкими разговорчиками она отвлекала себя от горы беспокойных мыслей.       Она успокаивала себя тем, что Аманда — толковый руководитель и справится в Экспоцентре сама. Но все равно готова была палец себе отгрызть, если это перенесет ее обратно на выставку.       К несчастью, на чудо надеяться было наивно. Выбираться придется своими силами, пешком.       Они пытались держаться подальше от столбов дыма — там могли остаться недобитки, сражаться с которыми совсем не входило в планы Мередит. Куда идти — тоже большой вопрос. Времени было около пяти часов после полудня, знойное солнце начинало ползти вниз по небу. В той стороне, куда оно клонилось, очевидно находился запад — тихоокеанское побережье. Экспоцентр где-то на юге. Загвоздка в том, что просто заявиться туда на своих двоих, приветственно махая ручкой, не получится. По неопознанным чужакам, не выходящим на связь, охрана сразу откроет огонь. Особенно сейчас, когда все войска действовали в режиме тревоги. И им не докажешь, что это директор Стаут приковыляла в драных тряпках, вся в песке.       Для начала нужно было добраться до города. Или хотя бы в такое место, где работает сеть и откуда можно позвонить в Милитех, чтобы забрали. Примерно представляя себе карту окрестностей Найт-Сити, Мередит решила, что разумнее всего идти как раз на юго-запад. Если не удастся выйти прямо к городу, то уж к трассе I-9 точно, а дальше по ней на запад прямиком в Найт-Сити.       Кирпич вдруг замер, показав Мередит сжатую в кулак руку: стоп.       — Движение впереди, вон за теми валунами.       — Понятно. Давай потихоньку.       Они двинулись не спеша, старясь не шуметь, готовые пустить в ход оружие, в сторону груды валунов, вокруг которых густо произрастали кактусы. Если там притормозили кочевники на перекур, то это неплохой шанс обзавестись транспортом.       Когда подошли поближе, Мередит начала различать звуки: копошение, причитания. Она уже поняла, что там делается, даже прежде, чем увидела: зашивают раненного.       Они с Кирпичом, кивнув друг другу, разом выскочили из-за валунов. Мередит прицелилась из пистолета-пулемета:       — Не шевелиться.       За валунами стоял небольшой фургон, вручную допиленный по моде кочевников, обвешанный разнообразным хламом, полезным, должно быть, в их быту. Машина была переделана в боевую: на крыше стояла пулеметная турель. Но в бою ей не повезло: взрывом оторвало переднее левое колесо.       Привалившись спиной к борту фургона, сидел мужчина средних лет. Судя по всему, водитель: ему сильно излохматило левую ногу как раз в результате взрыва. Над ним суетились двое: женщина примерно его возраста и парень с ирокезом — должно быть, жена и их шкет. Они испуганно развернулись, замерли. Все они были кочевниками, тут нечего и гадать — как раз только выбрались из бойни и остановились зализывать раны. Они тоже понимали, кто перед ними: Милитех. Легкое недоумение у них вызвало, может быть, то, что один оперативник в юбке и туфлях.       И что теперь с ними делать?       Мередит взглядом изучала всех троих. А их взгляды нервно прыгали от нее к Кирпичу и обратно. Наконец взгляд шкета упал на дробовик, лежавший у его колена. Его рука как-то нехорошо пошевелилась. Мередит с Кирпичом открыли огонь единодушно, выпустив по магазину. Их разделяло футов двадцать — практически в упор. У кочевников не было ни шанса.       Кирпич отстегнул и выкинул пустой магазин, зарядил свежий. Мередит проделала то же самое и скомандовала:       — Осмотреть машину.       Она пошла обходить спереди, Кирпич — сзади. Водительской дверцы не было, ее выломало взрывом вместе с колесом. Мередит заглянула в кабину, все осмотрела — никого. Кирпич в это время открыл задние дверцы и осмотрел салон.       — Чисто.       — У меня тоже.       Они вернулись к застреленным кочевникам. Кирпич, забравшись в кабину и подергав зажигание, помотал головой: не поедет. Они посмотрели друг на друга: что будем делать?       — Давай, раздевайся, — сказала Мередит. — Напялим их тряпки.       — Это еще зачем?       — Да я вот прикидываю… — Мередит произнесла это задумчиво, глядя в сторону. Она сама не была уверена, верное ли решение принимает.       — Короче, смотри. Наши-то все равно будут стрелять во все, что на земле шевелится. Для них тут все враги, вглядываться в цвет одежды они не будут. Кочевники в свою очередь тоже будут стрелять во всех, кто носит черное. Но если мы нарядимся, как они, то у нас будет немного меньше шансов схлопотать по пуле.       — Аааа. Ну да, понятно.       Они принялись раздевать трупы, присматривая себе шмотки, менее всего пострадавшие от стрельбы. Мередит начала с женщины.       Нужна одежда с рукавами. Кочевники живут в пустыне, постоянно на солнце, они загорелые, чего не скажешь обо мне. Я бледная аристократка.       Спустя десять минут она набросала себе новый лук и принялась переодеваться прямо тут, на глазах у Кирпича. Черт с ним, со стыдом, подумала она. Время сейчас важнее.       Она скинула искусный и дорогой пиджак от Афины Сворд. К нему в кучу полетела юбка и блузка. Нижнее белье Мередит тоже было праздничным: прозрачный черный бюстгальтер и очень маленькие трусики из того же комплекта. Она оделась так на выставку для большей бодрости духа. Эротическое белье придавало ей уверенности в себе. Ей предстояло много выступать перед гостями, и дополнительная поддержка от осознания собственной сексуальности была совсем нелишней.       Ну а теперь еще и в привате выступила для сержантика.       — Че ты пялишься? — бросила она ему.       — Да прост… — ответил Кирпич, но даже не подумал отвести глаза.       — Я вообще-то твой директор!       — Так точно, мэм.       Он так и продолжал смотреть.       Ну-ну, оперативники. Помню-помню, какое хамло и наглецов туда набирают. Хрен с тобой, Билли, можешь посмотреть. Без тебя сейчас мне было бы намного труднее.       Ее новой одеждой стали рваные джинсы и ковбойские сапоги со шпорами. Боди оливкового цвета с длинным рукавом и гоночный бомбер команды Мизутани. На голову она напялила красную кепку, волосы перехватила резинкой в конский хвост. Стерла помаду с губ, с глазами делать пока ничего не стала, просто надела темные очки.       — Ну как? — спросила она Кирпича. Тот повел плечом:       — Вроде покатит, мэм.       Сам он был вылитый водила-дальнобой.       — Ах да, и не вздумай еще раз назвать меня «мэм»! Спалимся моментально.       — А как тогда?       — Да хрен его знает… Пусть будет Стейси.       — Понятно… Стейси.       Они пару мгновений мерили друг друга взглядами, потом оба фыркнули со смеху.       — Ладно. Давай за дело. Трупы и наши тряпки — в машину и сжечь нахуй. На всякий случай. Просто не хочу, чтобы кто-то наткнулся на такую любопытную картину и задумался…       Кирпич принялся стаскивать трупы и одежду в салон фургона, а Мередит, раздобыв из скарба покойных кочевников ведро и шланг, пошла добывать горючее.       Давненько ты, старушка, бензин с тачек не сливала.       Она подсосала, хлебнула немного бензина, наполнила ведро. Они с Кирпичом облили трупы и сваленную на них одежду, подожгли и двинули прочь.       Больше им никто не встретился. Пару раз где-то далеко пролетали вертушки Милитеха. Мередит с Кирпичом на всякий случай замирали: визуально обнаружить двух человек среди кактусов не так-то просто даже в тепловизор — солнце пока не село, пустыня еще горячая, теплее человека. Да и охотились Чистильщики скорее за транспортом, на пеших отвлекаться не стали бы, разве что уж совсем скучно стало.       Когда уже начинало смеркаться, впереди показался оазис в пустыне — автопарк с проходящей через него грунтовкой. Значит, трасса уже где-то неподалеку. Это был городок дальнобойщиков, стоянка вся забита фурами. Тут имелся мотель, стриптиз-бар, петрохемовская заправка и пара гаражей с автомастерскими. Местечко почему-то пользовалось популярностью, несмотря на то, что отсюда до Найт-Сити рукой подать.       — К гадалке не ходи, там будет полно кочевников, — сказал Кирпич.       — Значит, будем вести себя аккуратно.       Мередит с Кирпичом прошли через стоянку в бар. Народа там было битком, все столы заняты. Осталась пара мест у барной стойки. Их и заняли.       — Вам чего налить? — спросил бармен — толстощекий коротышка-мексиканец в ковбойской шляпе.       — От тебя позвонить можно? — спросила Мередит.       — Сети нет, mammita. Вы сами кто такие? Кочевники, что ли? Че там в пустыне сегодня творилось? Корпораты носятся злые, как черти.       — Мы там не были, — сказал Кирпич.       — Это вы зря. Все веселье пропустили. Мне рассказывают истории одна охуительнее другой.       — Корпораты там знатно отсосали, — пьяный одноглазый сосед Мередит вмешался в разговор, — там была кровавая баня, чумба, реки крови, я вам базарю.       Сосед Кирпича тоже присоединился к обсуждению, и вскоре на свет родилось эпическое батальное полотно: кочевники стояли словно львы, отбрасывая волну за волной, а безмозглые трусливые шакалы-корпораты давили их массой.       Ей с трудом удавалось поддерживать на лице туповатое выражение развесившей уши простушки.       И тут вдруг двери бара с шумом распахнулись. Внутрь ворвалась черная орава — штурмовики Милитеха в полном оснащении, с автоматами и дробовиками, в броне и закрытых шлемах. Они бесцеремонно расталкивали посетителей, несколько человек свинтили и уложили мордой в пол. Их старший — короткостриженный громадный мужик с косым шрамом через все лицо — направился прямо к барной стойке и остановился за спиной Кирпича.       — Наливай, — прорычал офицер.       — Тебе чего, amigo?       — Текилы.       Когда бармен поднял бутылку, офицер молниеносным движением вырвал ее у него из рук, вытащил дозатор, бросил на пол, отхлебнул из горла. А потом вдруг с размаху швырнул бутылку о пол, и она разлетелась. Не считая приглушенного кантри из музыкального автомата, в баре стояла гробовая тишина.       Офицер прошел пару шагов, хрустнув стеклом под подошвами берец.       — Этой ночью и до самого утра никто из вас, бомжей, за руль не садится. Любую колымагу в пустыне размотаем сразу, без предупреждения. Сосите свое пойло здесь, на улицу рыла не казать!       Никто не смел ему ответить. Люди прятали взгляды. Никому не хотелось попасть под горячую руку взбешенных корпоратов.       Это наши, думала Мередит, Милитех. Но в этих обстоятельствах ничего доброго нам с Кирпичом от этих ребят ждать не стоит.       Если я представлюсь директором Стаут и потребую доставить меня в офис, надо мной в лучшем случае посмеются и дадут подзатыльник. В худшем — сломают морду, а то и вовсе грохнут за подделку цифрового удостоверения. Сети-то нет, не получится убедиться в достоверности.       — Всем все понятно? Возражения? Уточнения? Я так и думал. Счастливого отдыха.       Офицер развернулся и вышел, все его бойцы исчезли так же молниеносно, как и появились.       В баре поползли пока еще несмелые разговорчики.       — Ебаные корпораты, pendejo! — бармен показал вслед штурмовикам средний палец.       — Это что выходит, — размышляла Мередит, — мы здесь застряли до утра?       Кирпич пожал плечами:       — Да, наверное. Чет не похоже, что он шутил.       Все надежды Мередит вернуться на вечеринку разом испарились.       — Пойдем-ка в мотель, найдем ночлег, пока все места не расхватали.       В мотеле их встретила строгая старуха индейской внешности.       — Вам с двуспальной кроватью?       Блядь! — подумала Мередит.       — Да, — сказала она.       Легенду нужно было поддерживать.       — Пятнадцать евробаксов в сутки, голубки. И не вздумайте мне там что-нибудь сломать или попортить. Номер шерифа у меня под рукой, сразу в кутузке окажетесь.       Мередит уже и не помнила, когда к ней последний раз обращались в таком тоне. И уж тем более не могла вспомнить, когда ей приходилось собирать мелочь на ночлег. Пока сеть лежит, банковские счета также недоступны, она не могла расплатиться безналом. В карманах одежды, позаимствованной у кочевников, они с Кирпичом наскребли аж тридцать пять евродолларов и сорок пять центов. На сдачу Мередит прихватила бутылку какого-то грошового бурбона.       — Опять алкаши, — бросила им вслед хозяйка.       Номер был приличной паршивости. Не сказать, что прямо помойка — Мередит в молодости видела и хуже. Но дыра знатная. Все провоняло куревом, будто номера тут даже не пытались проветривать. На стенах трещины, в углу под потолком желтый развод — протекает крыша.       Мередит сразу стащила с головы кепку, кинула в угол. Стянула с волос резинку, куртку тоже кинула на пол, плюхнулась на кровать. У нее уже не осталось сил на волнения за выставку в Экспоцентре, хотелось просто лечь и ни о чем не думать. Может, немного радоваться тому, что фантастическим образом осталась живой.       — Наливай.       Кирпич кинул в угол сумку, в которой носил свой автомат и магазины. Пододвинул журнальный столик, сам уселся в кресло и разлил бурбон. Мередит тут же схватила свой стакан и проглотила все сразу. Кирпич последовал ее примеру.       — Мэм, а почему вы номер с двумя кроватями не взяли?       — Ты охуел, что ли? Что я тебе говорила? Не зови меня так!       — А… Точняк. Слышь, Стейси, а че номер у нас с одной кроватью?       Мередит посмотрела на него испытующим взглядом:       — Чтобы я тебя на ней изнасиловала! Билли, дай-ка угадаю, ты в школе не доучился, да? Котел у тебя хреново варит. Я поддерживаю ЛЕ-ГЕН-ДУ! О том, что мы с тобой пара бомжей-скитальцев, как Бонни и ебаный Клайд.       — Ааааа! Тогда понятно. Ну да, это умно. Вопросов больше нету.       Она взглянула на него с укоризной:       — Билли. Вот ты толковый вроде парень. Но иногда такой… тяжелый, что ли, блядь!       Мередит тихонько вздохнула, покачав головой. Ну а чего еще ждать от ОГ, думала она, докторов философии?       Билли Кирпич был тем самым типом с плаката, который стоит с автоматом на плече и улыбается. То есть это означает, что он вовсе не писаный красавец. PR подбирает для таких ролей особый сорт моделей. Глядя на плакат, человек не должен думать «бля, как же он крут, мне никогда не стать таким». Он должен думать «бля, как же он крут, а ведь на вид такой же, как я!»       То есть парень из народа, деревенщина. Но, благодаря нашей корпорации, он живет крутой и веселой жизнью, мочит врагов, у него есть пушка, у него есть деньги, ему дают телки!       Ему было не больше двадцати пяти, а он уже служил в самом зверском подразделении Милитеха в Найт-Сити — вертолетный десант «Чистильщики». У него была интересная улыбка — высоко задиралась верхняя губа, и было видно только верхний ряд зубов. Такая невротичная, чисто американская. Одно мгновение, и показная доброжелательность превратится в оскал убийцы.       Таких людей стоит сторониться. Но Мередит напротив почему-то симпатизировала таким обаятельным психопатам. Которые на собеседовании, на вопрос «почему вы выбрали именно нас?» отвечают: «моя хачу работать в Милитехе и шмалять в людей из валын».       — Ладно, Билли, не бери в голову. Ты как сам? Нормально? Ты сломал вроде что-то.       Мередит знала, такой тон и такая нежная забота всегда приносят огромное количество очков на счет. Ей ничего не стоит произнести пару слов правильным тоном, зато Билли теперь будет защищать ее пуще собственной жизни. У него даже выражение лица изменилось. Глаза немного выкатились от удивления. Нихера себе! Целый директор спрашивает простого боевика, как здоровье.       — Не, все путем. У меня ребра-то железные. Так, треснула парочка. Ничего серьезного, я их просто отрубил в скрипте.       — А, ты, значит, у нас хромированный. Ну-ка хвались!       Кирпичу внимание польстило. Он даже немного застеснялся.       — Ну че сказать. Скелет, шесть штук мышечных усилителей. Каркас в шее, чтоб не сломали. Здесь и здесь арамид, — он постучал кулаком по груди и животу, забронировал самые уязвимые области.       Мередит закинула ногу на ногу, наградив напарника издевкой во взгляде.       — Билли. Я тебя попросила что сделать? Сказку мне рассказать? Ну-ка давай, заголись, дай посмотреть.       — Ааа. Нихуясе! Ну ладно.       Он быстро стянул трофейную футболку с принтом «СВАБОДА».       Великан…       Мередит встала с кровати, приблизилась к нему, обойдя столик. На его мускулах были хорошо заметны ленты хрома — мышечные усилители. Кожа была родной, рельеф тоже свой. Арамидная броня была зашита между кожей и мышцами, повторяя все изгибы мускулатуры. Она потрогала — приятно.       — Ммм. Непогано. А внизу у тебя что?       — Ну это… Хы. Это тоже показывать надо.       Мередит провела пальцами по своим волосам:       — И чего ждешь?       Билли, выпучив глаза — «к такому меня жизнь не готовила», — к своей чести быстро нашелся и принялся расстегивать ковбойские штаны с бахромой.       — Ботинки тоже снимай, — добавила ему Мередит, ехидно улыбаясь, — не пригодятся.       Через несколько секунд, когда Кирпич стоял перед ней полностью голый, она окинула его придирчивым взглядом с ног до головы.       — Ничего себе...       Она опустилась перед ним на колени, взяла в руку его набухающий пенис, который был уже сейчас толщиной с ее запястье. Приподняла перед глазами, взвешивая в ладони, а потом подняла к нему испытующий взгляд:       — Билли, это что такое? Ты всю бабушкину пенсию на него истратил? Дурак, что ли?! Тебе известно, что семь дюймов достаточно, чтобы удовлетворить любую?! Нахуя ты себе сделал это одиннадцатидюймовое полено?! Ты скорее изувечишь несчастную бабу, чем толком трахнешь!       — Не, тут я ваааще не при делах, мэм. Ой, то есть Стейси! Это к моим старикам жалобы отправляйте. Ой, то есть отправляй!       — Заткнись уже!       Она рыкнула на него недовольно. Но, задержав на нем взгляд снизу вверх, чуть улыбнулась.       — Скажи мне, только честно, тебе когда-нибудь удавалось целиком запихать его в рот телочке? Я думаю, нет.       Не дожидаясь его ответа, она положила головку уже почти каменного члена себе на язык. Но не остановилась на этом. Она тут же охватила его губами и взяла в рот насколько смогла, не доходя до горла. Это была даже не половина.       Она выкручивала автодок, вкалывая препараты, убивающие чувствительность нейронов в глотке. Это убирало рвотный рефлекс. Мередит собиралась хорошенько потрудиться. Задача была непростой, но она всю жизнь готовилась к подобному, устанавливая себе всевозможные модификации. Она совершенствовала свое тело так, чтобы ничто не мешало воплощению ее фантазий.       Она схватила своего голого ковбоя за задницу и накинулась на него, погружая его член себе в глотку. Не с первого раза, но со второго она ткнулась носом в его лобок и губами коснулась основания члена. Замерла так на несколько мгновений, а потом резко отпрянула, освобождая член. Между ее губами и головкой каменно-твердого члена гигантского размера повисла нитка слюны. Мередит не стала ее убирать, прямо так взглянула вверх, в лицо Кирпичу. Она знала, ее лицо сейчас приобрело то безумно блядское выражение, которое гарантированно пленяет любого мужика.       — Билли. Скажи мне. Что бы ты сделал со Стейси? С твоей Стейси, когда вы остановились с ней в комнате паршивого мотеля? Не стесняйся, придумывай.       Его лапы легли ей на голову, пальцы запутались в волосах. А она поймала ртом его член и приготовилась отдать ему инициативу. Он, похоже, все еще не верил в происходящее. Она помогла ему, легонько шлепнув ладошками по ягодицам. Это привело его в чувство, и он принялся неистово трахать ее в череп.       Его гигантский член проскальзывал в нее, прямо в глотку, глубоко вниз. Ей даже приходилось выгибаться, чтобы предоставить ему более прямую трассу. Он больно драл ее за волосы, но она терпела, боясь порушить мгновения магии. Она ненавидела, когда ее трахают бережно, неискренне, боясь навредить или просто вызвать ее недовольство.       Что ты за мужик, если боишься недовольства бабы? Такое не возбуждает совсем, только злит. Никто не любит вранья. Я хочу по-настоящему. А если буду орать, то просто пасть заткни мне своим хуем! Да, да. Вот так. Пусть больно, зато охуенно…       Он вдруг остановился. Как будто чем-то обеспокоился:       — Ыыы… Стейси. Ты там нормально? Я тебя не сильно…       Она, со ртом, все еще занятым членом, гневно ему замычала и принялась стегать его ладонями по жопе: это что еще за пит-стоп, ну-ка быстро возвращайся в гонку!       Тот все быстро сообразил, схватил ее за волосы еще сильнее и принялся колотить лицом о свой пах, со страшной силой вталкивая гигантский каменно-твердый член ей в глотку.       Парень он, может, не самый интеллектуальный, зато сигналы понимает.       Мередит в душе все равно оставалась фантазеркой. Физиологически такой вид секса не приносил удовольствия девушке. Но когда в игру вступает воображение, тут уже расклад совсем иной. Ее страшно заводил сам факт того, что она сидит на корточках, а ее порет в рот, намотав волосы на кулак, какой-то простолюдин с членом мутанта. Она вся уже была мокрой. Пикантности добавлял тот факт, что трахает ее перекаченный тип с мускульными усилителями, который способен убить ее с одного удара, просто раз кулаком махнув.       Я в опасности, думала она с огромным возбуждением.       Я должна быть хорошей шлюшкой для него.       Обезбол освобождал от рефлексов, но не убирал естественные сигналы нейронов, и она в полной мере ощущала, как шланг ходит в ее глотке. Но все это было просто разминкой. Надо понимать, секс — это все-таки то самое, классическое.       Не важно, как искусно ты владеешь пальцами, языком, чем угодно. Если ты не способен как следует раздолбать девке ее горячую мокрую пизду, то все насмарку, без толку. Это Мередит знала по большому опыту. Все эти ласки, искушения, «техники секса» — это все наносное. Самое важное — вставить и отыметь, чтобы она почувствовала себя так, будто под грузовик попала. Либералы говорят, что размер не важен. Они ошибаются. Он важен как раз потому, что без него мужчина не способен оказать своей подруге самую ценную услугу — разнести ее пизду.       Они переместились на кровать. Билли был не слишком изобретательным, но Мередит ему помогала — задирала ноги вверх, закидывала их за голову, делая венскую устрицу — мужики такое обожают. Она хватала его за шею, терлась о его каменную грудь своими мягкими сиськами, манила его схватить себя покрепче. За волосы, за грудь, за шею. Кирпич был в полном восторге. Он приходовал ее с неистовым желанием, что с его членом было испытанием для Мередит. Но та к сексу относилась стоически. Больно – не больно, заткнись нахуй. Пока тебя трахают — молчи и радуйся, а то довыступаешься — и перестанут. Мужики — создания нежные, их легко расстроить.       Они сделали перерыв на то, чтобы выпить по стаканчику. А потом Билли снова отымел ее. Сзади, стоя, прижав лицом и сиськами к стене.       Он был молод, в нем было много жизненной энергии. Она наслаждалась тем, как он вливает в нее этой энергии все больше и больше. Она находила удовольствие еще и в том, что она совершенно беспомощна сейчас. Она не могущественный директор, а просто какая-то телка по имени Стейси. И обращаются с ней точно так, как заслуживает простая телка. Когда тебя имеют как хотят. Давно забытые ею ощущения. Приятно было освежить память.       Когда утомились, легли боком. Билли обнял ее под грудью своей здоровенной ручищей и мял ей сиську крупными пальцами. Но очень быстро уснул. Мередит хотелось еще. Ей всегда хотелось еще, но она понимала, что искренность бесконечной не бывает. Мужчина устает. Нужно дать ему отдохнуть.       Она и сама устала, но, несмотря на это, проснулась в шесть утра. Аккуратно выскользнула из медвежьих объятий Билли Кирпича, и голая уселась в кресло с сигаретой. Она будто почувствовала, когда нужно проснуться: прошло десять минут, и появилась сеть. Ей тут же позвонили.       Входящий вызов: Аманда Бланшетт.       — Мередит, ты жива! Слава богу, ты нас здорово напугала! Ты где?       — Сама не знаю. А у меня трекер не работает, что ли? Я кантуюсь в мотеле, где-то в пустыне, в районе трассы I-9.       — Высылаю за тобой автомобильный конвой. Надо вытащить тебя без шума.       Аманда коротко пересказала Мередит события того дня. Истребители «Кирю», ворвавшиеся под самый конец битвы, как Мередит и предполагала, пришли с заданием добить главарей кочевников, которые были связаны с Арасакой. Задание свое они выполнили, при этом не тронув никого из Милитеха, не считая вертолета Мередит. В нем, между прочим, тоже все остались живы — летчику удалось приземлить машину, не разбившись. Зачем вообще стреляли — непонятно. Возможно, промахнулись, выбрали не ту цель.       В остальном выставка прошла безупречно. Никто ничего даже не заподозрил. Ни один кочевник не добрался до Экспоцентра. Удар войск Милитеха рассеял их орду. Думать об атаке им было уже не по карману — тут как бы свою жопу с места побоища унести.       Билли Кирпич тоже проснулся. Она коротко ввела его в суть новых обстоятельств. Позволила ему полапать себя за грудь, наградила теплой улыбкой. Он, кажется, влюбился:       — Слышь, Стейси… Я ведь не должен никому рассказывать, да?       Мередит хмыкнула.       — Да рассказывай, господи. Только дураком себя выставишь. Кто тебе поверит?       Конвой автомобилей Милитеха прибыл через двадцать минут. Народ из мотеля и бара даже вышел позырить. Мередит и Кирпич, уже одетые в свои драные шмотки кочевников, торжественно проследовали по автомобилям.       Больше я его никогда не увижу…       Спасибо тебе, Билли Кирпич, за отличную разрядку.       В рабочих чатах кипела суета. Одни занимались распределением заказов, полученных после выставки. Другие, посвященные в события в пустыне, искали следы нападения кочевников. Благодаря удару Арасаки по сетевым ретрансляторам бойню в пустыне удалось сохранить в тайне. Милитех оцепил весь тот участок пустыни, чтобы никто не проник и не наделал фотографий. На то, чтобы растащить все горелые остовы машин кочевников, суток не хватит точно.       Сетевой дозор выпустил пресс-релиз о падении сети. Сообщалось, что неизвестными злоумышленниками был загружен вирус. В настоящее время все последствия устранены, работа восстановлена. За пределы Найт-Сити вирус не выбрался.       О том, что директор Стаут пропала без вести, официального оповещения так и не выпустили. Пока никто по-настоящему не понимал, что на самом деле произошло, и все воздерживались от конкретных заявлений, опасаясь, как бы не вышло хуже.       Было восемь утра, конвой приближался к городу, Мередит распорядилась отвезти ее сначала домой, переодеться. И там она встретила Дэнни, собравшуюся в школу.       Племяшка была, как всегда, великолепна в шортиках, из-под которых торчат резинки трусиков, в малиновой маечке до пупка и такого же цвета кепке. Так сейчас модно у молодежи. А еще эти гигантские кроссовки — вот уж чего Мередит не понимала. Но она и сама сейчас выглядела не так, чтобы иметь право критиковать кого-то за стиль.       — Тетя! У тебя сегодня такой интересный прикид! — Дэнни захихикала.       — Ага, устроилась на подработку дальнобоем, — ответила ей Мередит. Она обняла племянницу, прижала ее голову к своей груди, поцеловала в висок. Дэнни была совсем не против, но все равно немного удивлена. А Мередит содрогнулась от пришедшей в голову мысли: она имела неиллюзорные шансы не вернуться к любимой племяннице.       Такое не должно повториться. Я никогда не стану причиной твоих слез, моя тыковка.       После душа и сигареты Мередит ощутила прилив сил. Она смыла с себя всю пыль пустыни и вонь потных тряпок кочевников, а вместе с этим и все тревожные мысли. Теперь все вновь было под контролем. А если что-то и не было, то скоро под контроль вернется.       Она оделась в один из своих любимых костюмов (самый любимый пришлось сжечь в фургоне) — нетипичного фасона. Пиджак с глубоким прямоугольным декольте, предназначенный для ношения без блузки, чтобы демонстрировать грудь. Юбка немного более короткая, чем обычно, и значительно более высокие туфли.       В Найт-Сити внешность решает все, и своим внешним видом Мередит делала заявление: ничего не изменилось, я все еще здесь, все еще центр внимания и все еще отдаю приказы. И если вдруг кто-то испугался — не бойтесь, мамочка не даст вас в обиду, она ничего не боится, вот так запросто, одной ракетой, с ней не разделаться.       Тайрон был тут как тут на служебной машине. Она села на заднее сиденье, прислушалась к ощущениям: все по-старому. И это после приключений в пустыне было одним из самых приятных ощущений.       — Я рад, что с вами все в порядке, мадам, — прогудел Тайрон.       Она поймала его взгляд в зеркало заднего вида. Улыбнулась ему уголком губ. Раньше Тайрон таких признаний себе никогда не позволял.       — Спасибо за заботу, — сказала она, — очень мило… Ладно, поехали. Меня ждут. Сегодня будет жаркий денек.       Она уже представляла, какая суета сейчас в офисе. Но дергать ее начали еще по дороге.       Входящий вызов: Шарлотта Штайнер, центральное управление контрразведки.       — Директор Стаут, рада, что вы живы. Расскажите, что именно произошло в том деле с Экспоцентром.       Голос у Штайнер был холодный, бесстрастный. Таким же был и ее взгляд. И ее лицо, малоподвижное, не выражающее эмоций. Характер ее полностью соответствовал внешности. Штайнер идеально подходила контрразведке. Она была способна в любой момент кого угодно отправить на плаху.       — Я прибрала за вами, вот и все, — бросила ей Мередит, — такого вообще не должно было случиться, если бы вы сделали домашнее задание.       — Меня не интересуют метафоры. Я спрашиваю конкретно о произошедшем, последовательность событий.       Сука даже не пытается скрыть, что копает и под меня в том числе. Надо следить за базаром и не сообщить ей ничего такого, чего я еще не согласовала с подельниками.       — Божий глаз был хакнут, благодаря чему кочевникам удалось незаметно подготовить войска для атаки. Когда об этом стало известно, я приняла командование Оперативной группой и нанесла по ним упреждающий удар. В процессе мой вертолет потерпел крушение, и я сидела в обнимку с кактусом до тех пор, пока не появилась сеть. Конец истории.       — Подробнее, пожалуйста. Кто обнаружил факт вторжения в крепость данных?       — Мне, блядь, какое дело, кто обнаружил?! Кто-то из раннеров, должно быть! Спросите кибербезопасность! Чего вы от меня добиваетесь?       — Я устанавливаю картину произошедшего.       — У вас есть причина мне не доверять?       — «Не доверять» — это моя работа, директор.       Мередит силой заставила себя успокоиться, чтобы не наорать на гебистку.       — Послушайте, Шарлотта. Я с удовольствием расскажу вам все в деталях, но, ради бога, НЕ СЕЙЧАС! Мне нужно разобраться с сотнями вопросов, позвонить тысяче человек! Я понимаю приоритетность вашей работы, и я обязательно уделю вам время в ближайшие дни, но сейчас в Найт-Сити требуется кризис-менеджмент, я должна разобраться во всем лично и держать ситуацию на контроле. Позвольте мне заняться работой!       — Как вам будет угодно, — бросила Штайнер, — я позвоню вам завтра.       — Благодарю вас.       Хоть объявления о произошедшем с Мередит и не выпускалось в делообороте офиса, все и так знали из сплетен, что она разбилась на вертолете или что-то типа того. Поэтому ее появление на первом этаже, в фойе, было встречено громкими аплодисментами и овациями. Половина офиса явилась полюбоваться на героиню «битвы при Экспоцентре», великую заступницу, лично разгромившую орду подлых кочевников.       Она раздаривала налево и направо смущенные улыбки, делала ручкой, выражая признательность за внимание. Аманда Бланшетт тоже была тут. Мередит с улыбкой погладила ее по плечу, мол, все нормально, подруга, не стоит благодарностей.       — Всем большое спасибо! — громко произнесла Мередит. — Очень приятно! Но ребята, вы же на самом деле не думали, что пяти тысяч бомжей из пустыни достаточно, чтобы меня прикончить?       Под новую бурю оваций Мередит с Амандой скрылись в директорском лифте.       — Я заеду к Локарду, — сказала Мередит, — побью его.       — Сходить с тобой?       — Нет, вдвоем мы его насмерть замучаем, а он нам еще нужен. К тому же, ты владеешь ситуацией, не хочу тебя отвлекать. Управляй офисом, я тебя только тормозить буду.       Мередит вышла на сто шестнадцатом, в управлении ИТ.       Вот тут от суеты пыль стояла столбом. Контрразведка трясла всех раннеров, проверяла оборудование. Они искали крота.       С Мередит тут тоже почтительно здоровались, но уже гораздо реже и скромнее — ее многие даже не замечали, своих головняков хватало.       Она прошла в кибербезопасность, прямо к кабинету Локарда. Он был на месте, но в этот раз не встречал ее ухмылочкой. Ему было не до шуток.       — Мередит. Слава богу, ты жива. События, конечно, полный пиздец. Извини, что не предлагаю выпить.       Мередит махнула рукой, мол, все понимаю. Закурила и принялась расхаживать по кабинету.       — Тебе звонила эта пизда из контрразведки?       — Конечно, еще солнце не встало.       — Что ты ей сказал? О том, как…       — Что я сам все нашел.       — Все правильно, молодец. Никто не должен знать, что я…       — Мередит… — он перебил ее, глядя ей в глаза пристальным взглядом. — Как? Откуда ты узнала?       Мередит остановилась на месте посреди кабинета, возвращая ему взгляд.       Она уже все решила, но непросто было начать.       Он должен знать. Тут уже не отвертеться, придется ему поведать. Я, конечно, рискую. Но пусть лучше он услышит историю от меня, чем сам раскопает мои подозрительные дела и отнесет в контру.       Она прошла к двери, нажала переключатель прозрачности стекол, сделав их непрозрачными и матовыми.       — Микки. Сейчас я расскажу тебе сказку. Она страшная и сразу тебе не понравится. Но позволь мне рассказать до конца, а потом уже решишь, что со мной делать.       И она, ходя по кабинету и размахивая сигаретой, рассказала ему все. Начиная с самого начала, с незваного визита скорой помощи Травмы.       Она выложила все. И про то, что Милитеховская крепость хакнута уже довольно давно, и про задания, которые шантажист заставляет ее выполнять. И о том, что это он вмешался и сообщил ей о проблеме. И, конечно, то, что она сама раскопала. Что существо это работает из-за Черного заслона.       Изменила она лишь одну деталь в истории: она сказала, что устройство с биологическим оружием установлено ей, а не племяннице.       Когда она закончила, в кабинете повисла тишина.       — Черный заслон, значит, — Локард задумчиво сплел пальцы, — сам я не полезу, даже не уговаривай, мне дорога моя жизнь. Но… Возможно, я могу подсказать тебе направление.       — Черт возьми, Микки, я думала, ты орать начнешь! Отнесешь меня за шкирку в контру. Если ты знаешь, что можно сделать, то я тебя слушаю очень внимательно.       — Да нет, в этой ситуации мы оба покойники, если кто-то узнает. Придется действовать тонко. Ты, наверное, не помнишь. Лет пять назад менты взяли одного киберпанка, его зовут Чан Сю по прозвищу Гиена. Он промышлял тем, что таскал из хранилищ данных знаменитостей их голые фотки и домашнее видео. Он даже вроде контент с Элизабет Кресс нарыл, когда она была президентом Штатов. Прикинь.       Мередит с усмешкой покачала головой:       — Вот люди дурью маются. Им дрочить не на что? Сеть переполнена порнографией, а этим надо собирать мутные фотки из туалета.       — Каждый дрочит, как он хочет. Фишка в другом. Ходят слухи, ну, в определенных кругах, в кругах искушенных людей…       Он как бы указывал на себя. На его лице даже промелькнула его обычная ухмылочка:       — …О том, что Гиена за Черный заслон лазил. Он якобы нашел там демона, принявшего облик Альт Каннингем, и спер из ее сознания голые образы.       — А это кто такая?       — Тоже известная в определенных кругах. Раннер. Когда-то она была лучшей в Найт-Сити. Она вроде как участвовала в создании Душегуба. Но это тоже из разряда слухов.       Мередит махнула рукой:       — Ой, я в этой хоромоголовой дребедени не разбираюсь. Где найти-то этого адского дрочилу?       — Он в тюрьме сидит.       — В городской тюрьме Найт-Сити?       — Да, там.       — Сколько ему дали?       — Десять или двенадцать лет. Короче, еще сидеть и сидеть. Но попробуй с ним побеседовать. Может, он тебя сориентирует.       Неожиданный поворот, думала Мередит, пока поднималась к себе в кабинет.       Микки не только джентльменом оказался, но еще и путь подсказал. Если я собираюсь вытащить этого Гиену и заставить слазить для меня за Черный заслон, то Сетевой дозор перестает быть мне другом и становится опасным врагом. Вполне возможно, они уже сейчас следят за мной, как следили за вудуистами…       Проклятье. Такое ощущение, что я воюю против всего мира!