Полуденный зной

Полуденные солнца жарили так, что хотелось не иначе как сдохнуть. Но подыхать пока было рано, поэтому Николас прятался в тени веранды и курил, глядя на раскалённую улицу. И на то, как Вэш снова собрал вокруг себя всех окрестных детей и носится, будто ему десять лет, а не сотня. Вот идиот. Вздох сам собой сорвался с губ, и Николас вытянул ноги, позволяя солнцу коснуться запылившихся ботинок. Старое кресло, иссушённое жарой, тихо заскрипело. От зноя детские крики казались глуше, совсем не мешали. Никуда не надо было идти. ...хорошо. С этой мыслью Николас закрыл глаза и погрузился в сон. Разбудил его мяч, просвистевший в опасной близости от виска и чудом не срикошетивший Вульфвуду в затылок. — Эй, осторожнее! — Прости! — весело и без тени раскаяния прокричал Вэш. И, подхватив мяч, под радостные вопли разыгравшейся детворы вернулся к игре. И как его только хватает носиться по солнцепёку в длинном плаще? Недовольно вздохнув, Николас широко зевнул. Скрестив руки на груди, снова задремал. Отказываться от заслуженного отдыха из-за идиотской игры он не собирался. Проспал он, кажется, пару часов: только услышал, как разошлись по домам дети и стало окончательно тихо: только негромко бормотало радио за стеной. Когда Вульфвуд услышал лёгкие, едва различимые — знакомые — шаги и шорох бумаги, оно как раз предвещало надвигающуюся песчаную бурю. Как иронично. Вэш Ураган возвращается под прогноз о приближении шторма. Через пару минут рассохшиеся от жары и времени доски скрипнули и прогнулись, заставив колченогое кресло качнуться. Пахнуло пылью, пóтом и пончиками. Пришлось открыть глаза. — Будешь? — Вэш устало сел прямо на пол, привалился спиной к креслу Николаса и вытянул ноги. А после протянул ему пропитавшийся маслом пакет с выпечкой. Улыбнулся своей фирменной дурацкой улыбкой. — В качестве извинения. За мяч. — Буду, — буркнул Вульфвуд и подцепил один пончик. — И как ты ещё не умер от переизбытка сладкого? — Сладкое — это важный ресурс для хорошей работы мозга, активности и отличного настроения! — до отвращения бодро отозвался Вэш и за один укус почти полностью заглотил пончик. За неимением салфетки слизнул с пальцев подтаявшую сахарную пудру. — Понял. — Уверенно кивнул Николас и... отобрал у Вэша весь пакет. — Тебе уже хватит. — За что?! Ну па-а-а-чиму ты такой жесто-о-о-о-кий, свято-о-ой оте-е-ец?! — Вэш состроил скорбное выражение — словно только что похоронил родную тётю — и обхватил колени Николаса, заглядывая ему в лицо большими полными слёз глазами. — Вот поэтому. Ты слишком активный. Ник поднял пакет повыше, безжалостно глядя сверху вниз. — Какой же ты священник после этого?! Как ты можешь лишать человека его единственной радости в этом беспощадном мире, полном жестокости?! — Ходячий Ураган уткнулся лицом в бедро Вульфвуда и, кажется, всерьёз оплакивал утрату еды. — Самый обычный. Голову подними. Вэш поднял на Ника заплаканное лицо и шмыгнул носом. Вся боль человечества отразилась в его больших и грустных глазах. Немного подумав, Николас всё-таки сжалился. Выудил из пакета пончик и сунул его Вэшу в рот. За этим их и застал помощник шерифа, неуверенно спросивший: — Простите, а кто из вас Вэш Ураган?