Полуденный зной

— Доброе утро, Нико! — Слишком бодрый для несусветной рани Вэш мягко поцеловал Вульфвуда в висок и сел на постели. И вдруг завязался узлом, как-то хитро сложив свои длиннющие ноги. — Что ты делаешь, Искорка? — хрипло со сна спросил Николас и подпёр щёку ладонью, позёвывая. — Это моя утренняя медитация. Тема — жизнь и любовь. — Чего? — Я — мирный охотник Вэш Ураган, который много лет преследует мираж, что зовётся любовью. — Вэш сделал серьёзное лицо, подглядывая за реакцией Николаса, и с улыбкой добавил: — Но, кажется, я наконец-то нашёл свой мираж, скрывавший оазис. — Ты сам-то понял, что ты сказал? Зевнув, Вульфвуд принялся преувеличенно-внимательно разглядывать совершенно голого Вэша, который решил позаниматься неизвестно чем в то время, когда нормальные люди всё ещё спят. В голове начал медленно оформляться коварный план то ли мести, то ли просто приятного утра. И «мирному охотнику» в нём была отведена главная роль. — Сказал же. Утренняя медитация. Продолжается... три секунды, — хохотнул Вэш и бодро вскочил, на ходу натягивая штаны. Кровать дрогнула, от спинки отвалился и без того на соплях державшийся обломок. Больше ничего не объясняя, комнатный ураган упал в упор лёжа — только на пальцах. Вульфвуд перевернулся на живот, подпёр голову руками и с интересом уставился на нежданное шоу. — Раз. Два. Раз. Два. Раз... — Вэш бубнил себе под нос и медленно отжимался, не обращая внимания на происходящее вокруг. И больше совсем не стесняясь — не после того, что было вчера. И, чуть позже, — ночью. Вспомнив об этом, Вэш хрипло выдохнул, сбиваясь с темпа, и порадовался, что Николас сейчас не видит его лица. Зато Николас видел всё остальное. И совершенно не собирался отказывать себе в удовольствии любоваться полураздетым Вэшем: тем, как напрягаются его плечи и как движутся мышцы спины. Но, всё-таки... — Что ты делаешь, Искорка? И зачем? — Я... воюю... ради... мира... и... должен... быть... в... форме. Уф, — не прекращая отжиматься, отозвался Вэш и только потом встал. Отряхнул руки и смахнул со лба налипшие пряди. — Как правило, это короткая разминка — часа на три, максимум. Но в последнее время я ограничиваюсь часом. Потому что потом ты начинаешь стучать в ванную и кричать: «Заканчивай плескаться, Принцесса». Вульфвуд подавился смешком. — Ты занимался этим в ванной? Серьёзно? — Ну, мне было... неловко делать это при тебе? Кхм. — Вэш смущённо взлохматил и без того стоящие торчком волосы и скрылся в ванной. И, вопреки обыкновению, вышел оттуда всего через пару минут: с мокрым полотенцем на шее и сияя улыбкой. Будто споря с солнечными лучами, пробивающимися сквозь плотно закрытые ставни. Щёлкнул плиткой, вытащил из холодильника несколько яиц... достал из кобуры свой револьвер. Николас, всё так же сонно растянувшийся на кровати, открыл глаза. Происходящее было настолько странным, что первоначальный план из головы почти выветрился. — Не рановато для завтрака? Вэш не ответил. Подбросив яйцо вверх, он сосредоточенно проводил его взглядом и ловко — слишком быстро, чтобы уследить — поймал на дуло револьвера. И не разбил. Несколько раз дёрнул рукой, каждый раз опуская всё ниже... и, наконец, неудачно задел скорлупу мушкой. Рыкнув, Вэш поймал яйцо в полёте и вылил на прогревшуюся сковородку, прошептав что-то вроде: «Спасибо, друг». Николас не был уверен, что расслышал правильно. Впрочем, он больше вообще ни в чём не был уверен. Одно дело наблюдать за Вэшем в бою, ловя короткие моменты затишья. Другое дело сейчас, когда нет ни глухого плаща, ни отвлекающих факторов, и можно в полной мере оценить быстроту и точность движений. Это было красиво — и чертовски нравилось Нику. Лениво поднявшись с кровати, но так и не потрудившись одеться, он обнял свой домашний ураган сзади и, устроив подбородок на его плече, уставился на одиноко шкварчащее яйцо. — Только не говори, что завтракают сегодня только те, кто сделал зарядку. Вэш накрыл ладони Николаса своими и потёрся виском о чёрную макушку. — Именно так, — рассмеялся он и, встрепенувшись, аккуратно переложил глазунью на пустую тарелку. — Без проблем. — Ник легонько щёлкнул его по носу. — Но ты следи, вдруг я не в форме. Нехотя отлипнув от солнечно-тёплого Вэша, Вульфвуд отошёл на пару шагов. Начал с простого, разогревая спину и плечи, потом несколько раз вывернул руки, сцепив их над головой. Не то чтобы с текущим образом жизни ему действительно нужно было так заморачиваться — максимум тратить минут пятнадцать, пока один идиот «плещется в ванной», но возможность покрасоваться упускать не хотелось. Тем более, что Ник отлично знал, как именно выглядит, когда посылает к дьяволу правильные упражнения и разрешает себе повыпендриваться. Поймав заворожённый взгляд покрасневшего и выключившего плитку Вэша, Николас усмехнулся. И легко качнулся в бок, упираясь ладонями в пол. Оттолкнулся ногами, крутанулся на одной руке — встал на обе и «прошёлся» по комнате. И показательно зевнул, поворачиваясь спиной. Ваш с интересом и искренним восторгом смотрел на то, как перекатываются крепкие мышцы под смуглой кожей. На то, как солнечные лучи нахально сползают по подтянутой заднице в изгиб поясницы и ниже. И на то, как бессовестно Николас красуется, даже не скрывая этого. Ник заложил руку за спину, снова оставшись стоять на одной — и поднялся на пальцах. Вот теперь с лица сползла улыбка, сменившись напряжением, но этого всё равно сейчас было не видно. А со спины... Обычно, глядя на это со спины, женщины — и некоторые мужчины — забывали обо всём, кроме Вульфвуда. Вэш, если и был исключением, то точно не сейчас. Потому что всё его внимание было приковано к Николасу, а собственная незаконченная тренировка забылась. Постояв так несколько секунд, Ник поменял руку, и только потом встал нормально. И обернулся. — Ну что, ты доволен? Или мне продолжать? — Если ты продолжишь, завтракать не будет никто, — рассмеялся Вэш. — Очень сложно готовить, когда ты расхаживаешь рядом вот так. Вспомнив про первоначальный план, Вульфвуд приблизился, бесцеремонно вжимая Вэша бёдрами в край стола. И не менее бесцеремонно устраивая руки чуть выше задницы. — Вот так — это как? — тихо спросил он возле самого уха, почти касаясь губами шеи. Вэш удивлённо охнул и упёрся ладонями Николасу в грудь — не то обнимая, не то отталкивая. Несколько долгих мгновений молчал, собираясь с разбежавшимися мыслями. — Вот так — это выкрутасничаешь на руках. Это красиво, и я... Отвлекает. — Смущаясь, пробормотал Вэш, только сейчас понимая, как именно это звучало. — Не в том смысле отвлекает! Мне... мне просто интересно! — Вэш, солнечный мой. — Ник лукаво улыбался, с трудом сдерживая смех и целуя под краем челюсти. — Я старался, чтобы тебе понравилось. Не обижай меня своим «просто интересно». К тому же, я всё равно планировал тебя отвлекать. — Мне понравилось... — пробормотал Вэш, сдаваясь и подставляя под поцелуи шею. Бездумно спускаясь ладонями по рёбрам вниз и поглаживая большими пальцами рельефные мышцы бёдер. — В таком случае... — Губы коснулись чувствительного места под ухом, язык скользнул до ключиц. — ...предлагаю отложить завтрак и заняться более интересной разминкой. Вэш издал невнятный звук и густо покраснел, позволяя Николасу легко увлечь себя в постель. Штаны остались валяться на полу: почти там же, где и вчера. *** Встрёпанный и зацелованный — несколько засосов нахально темнели под ключицей и возле правого соска — Вэш без особого аппетита ковырял поздний завтрак. Николас успел не только доесть свою порцию и выпить кофе, но и выкурить две сигареты, а тарелка Вэша была всё так же полна. Только глазунья превратилась в болтунью и медленно стремилась к полной однородности. — Искорка? С тобой всё хорошо? — спросил Вульфвуд, когда ему окончательно надоело наблюдать хаотичные движения вилки. И когда смутное беспокойство достаточно заметно завозилось внутри. — А? — Вэш встрепенулся, словно вопрос Ника выдернул его из размышлений. По всей видимости, не самых радужных. — Ты в порядке? — Просто задумался. — Пожал плечами Вэш и отодвинул от себя тарелку, отвернувшись к окну. Для того, кто совсем недавно стонал, светился от удовольствия и тянулся за поцелуями, как умирающий от жажды за глотком воды, выглядел Вэш совсем мрачно. — Ты же знаешь, что я давно запомнил, когда ты мне врёшь? Вэш нахмурился и подтянул колени к груди, обнимая их и напоминая нахохлившегося цыплёнка. Молчал долго — достаточно долго, чтобы беспокойство из смутного стало нервирующе-реальным и начало неприятно грызть. Вульфвуд потянулся было за сигаретой, но передумал. — Рассказывай. — Нечего рассказывать, — буркнул Вэш и тяжело вздохнул. Помолчал ещё немного и, как будто решившись, заговорил, не глядя на Николаса. — Я пытаюсь понять, зачем тебе всё это. Зачем тебе... я. Тебе ведь нравятся женщины, разве нет? Я видел тебя с несколькими очень милыми барышнями. И видел, как ты на них смотрел. И как смотришь на семьи с детьми. Тебе же важно это, я прав? Дом, любящая жена, толпа детей. Я не вписываюсь во всю эту идиллию ни с какой стороны. Да и... — невысказанное: «любить кого-то вроде меня — самоубийство», повисло в воздухе вполне ощутимым напряжением. Во всяком случае, так показалось самому Вэшу. Он поджал губы и упёрся подбородком в колени. На душе сделалось паршиво и муторно. В комнате как будто разом стало темнее: словно песчаная буря закрыла солнце. — Что навело тебя на эти мысли сейчас? Сегодня? — Николас и хотел бы сразу развеять чужие сомнения, но... Пока Вульфвуда тихо грызли его собственные: возможно, он зря поторопился. — Я давно про это думаю. Просто... — Вэш вздохнул и печально посмотрел на Николаса. — Прости. Не стоило начинать этот разговор сейчас. Я не хотел тебя расстраивать. — Дурак, — выдохнул тот и поднялся. — Надо было начать этот разговор сразу, как только засомневался. Значит, тебе интересно, почему не женщины, а такой придурок, как ты? — Я думал, что тебе быстро станет неинтересно... со мной. И что этот разговор не придётся начинать вообще. — Вэш насупился и опустил взгляд. Если бы он мог, в полу уже образовалась бы дыра. Вместо этого там образовался Николас, усевшийся рядом со стулом и запрокинувший голову, заглядывая в глаза. И очень серьёзный. — Во-первых, с тобой мне интереснее, чем с кем бы то ни было. Иногда даже слишком. Во-вторых, если ты ещё не заметил, нравятся мне не только женщины. В-третьих, ты лучше, чем все они сразу. Как минимум потому, что с тобой, лохматым придурком, мне совершенно непозволительно и кошмарно уютно. «Как дома». — Ты правда так считаешь или пытаешься меня успокоить? — Правда. — Спасибо. — Вэш осторожно улыбнулся и запустил пальцы живой руки в волосы Ника, поглаживая и перебирая пряди. Тот прикрыл глаза, пряча за довольной улыбкой тень раздражения: говорить о чём-то настолько личном было странно даже теперь. Даже с Вэшем. — Лучшим «спасибо» будет, если ты, наконец, нормально поешь.