Туда, где бушуют грозы

      Внезапный циклон над Хитерфилдом срывает не только уличные вывески и провода, но и все планы Хай Лин. Бушующая стихия ломает ствол неприжившегося тополя, и он заваливается прямо на линию электропередач, благополучно обесточивая весь район.       Китаянка с досадой смотрит на пустую банку энергетика и разбросанные на столе цветные маркеры. Ну почему именно сегодня, когда она поймала вдохновение за хвост и решила рисовать всю ночь напролёт?!       Тяжело вздыхая, девушка поднимается из-за стола и, чуть не споткнувшись о скейт, направляется к своей кровати, дабы скоротать время за чтением комиксов про межгалактические путешествия. Хорошо, что хоть телефон почти полностью заряжен.       Завалившись на не заправленную с позавчерашнего дня постель, Хай Лин с головой погружается в мир космических пиратов и захватывающих сражений на бластерах. Девушка с жадностью впивается глазами в яркие картинки, параллельно отмечая новые идеи для своих будущих рисунков.       Когда китаянка добирается до завершения четвёртой части, в которой бравый капитан жертвует своим любимым кораблём ради спасения возлюбленной от инопланетных чудовищ, её слух улавливает странный стук.       Покрутив затёкшей шеей, девушка переворачивается на живот и свайпает пальцем уже прочитанную страницу, с замиранием сердца ожидая развязки истории. Со всех сторон окружены уже полюбившиеся герои, их жизням угрожает смертельная опасность, ещё чуть-чуть и…       Да что же там стучит?!       Хай Лин нехотя отрывает взгляд от экрана, отмечая, что совсем не заметила, как закончилась гроза. По её окну настойчиво бьёт ветка красного клёна, росшего прямо рядом со входом в их семейный ресторан, который по совместительству является для семьи Лин родным домом.       Странно, раньше она не примечала, что из её комнаты видны яркие алые листья, чем-то напоминающие языки пламени из пасти китайского дракона, или дерево умудрилось вырасти за несколько часов?!       Внезапная догадка заставляет отбросить телефон. Резко вскочив с кровати и ударившись мизинцем о сложенный мольберт, коварно затаившийся за толстовкой, девушка устремляется к окну, чуть не приложившись лбом о стекло.       — Корнелия! — вскрикивает стражница воздуха, скидывая с подоконника стакан с карандашами, и с силой распахивает заедающую створчатую раму.       На секунду ей кажется, что она обозналась: косматая, взъерошенная и запыхавшаяся незнакомка, одетая в майку не по погоде и клетчатые штаны, больше напоминавшие пижаму, совсем не похожа на её подругу, всегда выглядевшую с иголочки. Сосредоточившись на хрупкой фигурке, которая трясётся от холода, обхватив руками плечи, Хай Лин приказывает воздушной стихии бережно подхватить её и поднести к распахнутому окну.       — Хай Лин, наконец-то! Нам срочно надо всех собрать! — судорожно глотая воздух, тараторит внезапная гостья. Китаянка помогает ей преодолеть внешний откос подоконника и тянет блондинку за ледяные руки.       Неуклюже переместив ноги, Корнелия заваливается прямо на неё, и девушки с грохотом валятся прямо на пол.       — Чтоб тебя чжуполун пожрал!.. — шипит от боли Хай Лин, приземлившись спиной на дурацкий скейт. Такое чувство, что комната решила объявить ей пассивно-агрессивную войну. — Корни, да что стряслось?! На тебе лица нет!       Не меняя своего положения, блондинка впивается в плечи подруги, призывая её полностью сконцентрироваться на том, что она скажет:       — Фобос… — дрожащий голос девушки обрывается, а перепуганные глаза становятся шире; она открывает рот, но тут же беззвучно захлопывает его, хмурясь, пробует ещё раз:       — Фобос… Элион! Я… Нам надо спасать Калеба! — повелительница земли сильнее сжимает её плечи и надрывным голосом заканчивает свою несуразную речь: — Вот же… Чёрт, чёрт, чёрт!       — Ко… Корнелия? — Хай Лин с опасением вглядывается в лицо подруги, на котором стремительно меняются эмоции, придавая ему лёгкий флёр безумия.       — Так. Внимательно послушай меня. Готова? — вперивается в неё взглядом блондинка, и, дождавшись неуверенного кивка, произносит по слогам:       — Фо-бос! — внезапно она отпускает правое плечо китаянки и подносит тыльную сторону ладони чуть ли не к её носу.       Да что с ней такое?! Поведение Корнелии вводит в ступор. В любой другой ситуации Хай Лин предпочла бы разрядить витающее в воздухе напряжение озорной шуткой, но сейчас совсем не до смеха.       Жутко. До одури.       Ещё днём её подруга была недалека от нервного срыва, а сейчас окончательно свихнулась? В лучшем случае Корни снова себя накручивает, а в худшем… Кто знает, что с ней ещё сделал тёмный князь, пока она была в плену?       Китаянка поднимает глаза чуть выше, взглядами встречаясь с Корнелией. Блондинка смотрит на неё с такой отчаянной надеждой и немой мольбой, будто от Хай Лин зависит сама жизнь. Тронутые встревоженным мерцанием озёра вновь проходятся по тыльной стороне ладони и в мучительном ожидании возвращаются к глазам подруги.       Кажется, что если Хай Лин никак не отреагирует, то она сломает ей пальцы своим молчанием. Действовать надо предельно осторожно, чтобы не усугубить и без того балансирующее на грани состояние Корнелии.       — Мадам, давайте-ка вы для начала с меня слезете, — она мягко отодвигает от своего лица мельтешащую перед глазами руку.       — Лин-Лин, да погоди ты, посмотри на меня! Неужели ты не… — оборвав фразу, Хейл, словно что-то заподозрив, резко поднимается и направляется к ростовому зеркалу, украшенному новогодней гирляндой.       Приняв позу лотоса, китаянка обеспокоенно наблюдает, как девушка дотрагивается до предплечья, скользит пальцами ниже и, пристально вглядываясь в отражение, останавливает взгляд где-то в районе запястья.       С каждой минутой происходящему всё тяжелее дать рациональное объяснение. Корнелия упоминала, что повредила руку, пытаясь уцепиться за дерево, — быть может, её по-прежнему беспокоит травма?       От вида перепуганной, трясущейся от холода подруги, которая за эти несколько дней заметно осунулась и потеряла в весе, в сердце вонзается битое стекло. Интересно, она хотя бы пыталась поспать? Страшно представить, что будет дальше, если Корни так и продолжит изводить себя.       Тяжело вздохнув, Хай Лин лёгким мановением руки приказывает воздушной стихии захлопнуть окно, избавляя комнату от промозглого сквозняка. Поднявшись на ноги и стянув с кровати плед, заботливо связанный бабушкой, девушка подходит к Корнелии и встречается с ней взглядом в зеркале.       — Н-да, видок у тебя тот ещё, или это какой-то новый тренд? — она накидывает покрывало на хрупкие плечи, со сдержанной улыбкой рассматривая ярко-оранжевую майку в сочетании с красными пижамными штанами и розовыми балетками.       — Хай Лин, я… — блондинка оборачивается и неуверенно касается её предплечья, будто боясь обжечься. — Я понимаю, что всё это выглядит очень странно, но прошу, ты должна меня выслушать! Нам надо прямо сейчас собрать всех и немедленно отправиться на Меридиан! Я… я не могу объяснить почему…       Откинув назад длинный хвостик, китаянка поджимает губы и переминается с ноги на ногу. Лихорадочные метания Корнелии, граничащие с видом обречённой сломленности, заставляют колебаться: подруга не стала бы себя так вести на ровном месте. Быть может, ей удалось выяснить что-то важное, о чём она не может сказать в открытую?       — Корни, ты что-то знаешь? — озвучивает своё предположение она, наблюдая, как блондинка резко замирает, а затем с досадой закусывает нижнюю губу.       Голубые глаза метаются из стороны в сторону. Корнелия дотрагивается ладонью до нахмуренного лба и запускает пальцы в волосы, а затем резко выдыхает, пытаясь скинуть напряжение. Сделав небольшую паузу, девушка наконец-то начинает говорить:       — Нам… нам просто нужно срочно вытащить Элион из замка и спасти Калеба. Если мы будем тянуть, то можем… можем не успеть… — озвучив доводы, не подкреплённые ни одним новым аргументом, Корнелия сутулит плечи и опускает голову.       Они уже обсуждали это утром. Хай Лин была уверена, что ей удалось хотя бы немного успокоить подругу, но, судя по всему, она крупно ошиблась, раз блондинка заявилась к ней посреди ночи в таком виде и даже не позвонила. С другой стороны, это вполне в духе Корни, которая умеет мастерски превращать мух в слонов и приравнивать любые проблемы и сложности к ядерному армагеддону.       — Эй… Иди-ка сюда, — она тянет блондинку в сторону кровати и, усаживаясь напротив, берёт трясущиеся руки в свои тёплые ладони. — Помнишь, как мы в детстве придумывали всяких чудовищ, соревнуясь, у кого монстр выйдет пострашнее?       — Ты меня совсем не слушаешь? Сейчас не время ностальгировать о детстве! — с отчаянием восклицает Хейл, но всё-таки остаётся сидеть рядом.       — Корни, просто ответь, пожалуйста, — настаивает Хай Лин.       — Ну помню, и что с того? После того, как ты выдумала человека-жабу, который прячется под кроватью и заставляет есть мух, пока ты не превратишься в лягушку, я расплакалась, и с тех пор мы перестали в это играть… — неуверенно произносит девушка. — К чему вообще всё это?..       — А что я сделала, чтобы ты успокоилась? — заглядывает ей в глаза китаянка.       — Ты пообещала, что вместе мы победим любых монстров, и ты не бросишь меня, даже если ради этого придётся залезть под кровать ночью, — звучит тихий голос Корнелии сквозь грустную улыбку.       — Вот именно, и я не намерена нарушать свои обещания. Даже если ты чего-то недоговариваешь, думаешь, я бы не отправилась вместе с тобой на Меридиан прямо сейчас?       — Конечно бы отправилась, и я бы сделала для тебя то же самое, — отвечает ей Корнелия, сильнее сжимая пальцы.       Хай Лин поддаётся переизбытку нежности и крепко обнимает девушку, пытаясь вложить в эти объятия всю поддержку и заботу этого мира. Корнелия отвечает ей, уткнувшись в плечо носом.       — Если бы я была хранительницей сердца, мы бы уже были там, хоть мне совсем не нравится эта идея. Но хранительница сердца не я, а Вилл, — поглаживает её по спине Хай Лин, а затем осторожно отстраняется, внимательно наблюдая за эмоциями подруги.       — Как ты думаешь, как она отреагирует, если мы поднимем переполох посреди ночи и ты скажешь ей то же самое, из-за чего вы поругались днём, да ещё в таком состоянии? — китаянка сглатывает ком в горле, замечая, что синяки под глазами Корни залегли ещё глубже, а кожа напоминает истончившийся пергамент.       Скинув промокшие насквозь балетки, блондинка подбирает на кровать ноги и, положив подбородок на колени, сильнее укутывается в плед.       — Ты права, Лин-Лин… — смотрит в пустоту Корнелия. — Как же я рада, что разбила мобильник, иначе уже успела бы выставить себя перед всеми чокнутой дурой…       — Рядом со мной ты можешь быть кем угодно, а если серьёзно, то я не понимаю, что с тобой творится. И это начинает пугать, — Хай Лин левитирует к себе расчёску и берёт в руки прядь золотых волос, которые сейчас чем-то напоминают перекати-поле.       — Не стоит так сильно за меня беспокоиться, ты же знаешь, я всегда со всем справляюсь. Мне просто надо во всём разобраться… Да и отдохнуть бы тоже не помешало, — девушка неприятно морщится, когда пластмассовые зубья добираются до очередного колтуна.       — Только ты почему-то упрямо отказываешься это делать, — укоризненно отвечает Хай Лин. — Даю тебе слово, ты не выйдешь из этой комнаты, пока не выспишься!       — Звучит как угроза, — вяло улыбается Хейл.       Когда Хай Лин наконец-то заканчивает приводить в порядок длиннющие волосы, из-за которых к её подруге прицепилась кличка «Рапунцель», одержимая встревоженность блондинки начинает угасать. Выдав Корнелии свежий комплект домашней одежды с разноцветными динозаврами, китаянка включает свой любимый ночник, проецирующий на потолок звёздное небо.       Комната преображается до неузнаваемости, совсем без использования магии. Девушки укладываются на кровать и устремляют взгляды вверх. Кажется, что замирает само время, позволяя им неторопливо разглядывать галактические просторы, разместившиеся прямо на потолке.       — Знаешь, Лин-Лин, я так устала… Вот бы переместиться в то время, когда мы были самыми обычными девчонками… — доверительно тихо, словно открывая секрет, произносит Корнелия.       — А я думала, что тебе нравится твоя сила. Помню, ты как-то говорила, что она заставляет нас чувствовать себя особенными, — таким же голосом отвечает ей Хай Лин.       — Это так, но… в последнее время меня не хватает на два мира. Видеть все эти смерти, ужасы войны, а потом строить из себя обыкновенного подростка, чтобы все вокруг думали, что причина твоей нервозности — это заваленная курсовая или расставание с парнем…       — Для этого у нас есть мы. Тебе надо хотя бы попытаться перестать быть такой колючей и наладить отношения с остальными, — разглядывает застывшую проекцию кометы Хай Лин. — Вилл, Ирма и Тарани неплохие, они тоже могут поддержать, просто дай им шанс.       — Вот честно, если бы не моё желание спасти Элион, то я бы вообще не захотела иметь с ними дел, — фыркает блондинка. — Тарани ещё куда ни шло, а вот Вилл и Ирма…       — Мы с тобой тоже начали с того, что не поделили детскую площадку и стали кидаться друг другу в глаза песком, но потом же подружились, — с улыбкой парирует китаянка.       — Никогда не забуду, как ты отхлестала веткой Урию, когда он пытался закинуть мне червяка за шиворот, — Корнелия, не отрываясь от звёздного неба, нашаривает руку китаянки и сжимает её ладонь.       — Что-то мне подсказывает, что тогда я травмировала его психику, иначе он бы сейчас не вёл себя как последний козёл, — улыбается Хай Лин, а затем слышит тихий смешок Корни.       Спустя мгновение смех начинает нарастать и пространство заполняется звонким и заливистым девичьим хохотом, причиной которого являются совсем не потешные воспоминания из детства.       Подруги смеются, выплёскивая весь пережитый стресс, все терзания и беспокойства, накопленные за эти тревожные дни, пока не начинает сводить скулы. В этот момент весь мир сжимается до одной лишь этой комнаты, делая всё вокруг не таким уж и важным.       Как здорово, что они есть друг у друга.       Постепенно весёлость уступает место усталой отрешённости, следующей за переизбытком эмоций.       — Лин-Лин, а можешь дать мне послушать музыку перед сном? — нарушает тишину блондинка.       — Эм… — Хай Лин только сейчас замечает, что всё это время её телефон пролежал с включённым экраном, и теперь заряд батареи показывает лишь несколько процентов. — Из-за грозы вырубило свет, а мой мобильник сдох. Могу предложить свой старый плеер, но на нём есть только кей-поп.       — Сойдёт, — обречённо вздыхает девушка.       — О, с тобой действительно происходит что-то страшное! — хихикает китаянка, выуживая из недр ящика доисторическую древность.       — Ой, да иди ты, — наигранно фыркает Корнелия, распутывая наушники и затыкая уши.

──────── ※ ────────

      Приоткрыв тяжёлые ото сна веки, Корнелия немного теряется, обнаружив себя в комнате лучшей подруги. Девушка вытаскивает наушники из ушей и понимает, что впервые за долгое время наконец-то выспалась. Как бы ни хотелось этого признавать, но брошенный невзначай совет от тёмного князя сработал: музыка действительно спасла от очередной тревожной ночи и перспективы стать ходячим зомби.       Произошедшее нависает над ней, словно дамоклов меч. Несмотря на то, что организм восстановил силы, внутри Корнелия ощущает себя подбитой птицей, падающей в бесконечную черноту и непрерывно ожидающей сокрушительного столкновения о землю. Каждая минута её молчания может стоить жизни Элион и Калебу.       Стечение обстоятельств дарит Фобосу огромное преимущество: одно её присутствие делает его в разы могущественней. Даже просто приблизившись к колдуну, Корнелия может погубить всех разом, сделав его практически неуязвимым.       Она знает так много и не может ничего рассказать.       Хейл вновь пытается стянуть с пальца злосчастный перстень, вынуждающий её чувствовать себя предателем. Стоит ей только задуматься о том, чтобы раскрыть вражеские тайны, как магия кольца угнетает её волю, дозволяя лишь беззвучно распахивать рот. Попытки прояснить ситуацию с помощью жестов заканчивались внезапным оцепенением. Как на зло, накануне бабушка Хай Лин убедила их, что найденное девушкой кольцо абсолютно безопасно; неудивительно, что её рассеянная подруга о нём даже не вспомнила.       От этого вынужденного безмолвия хочется кричать на весь Хитерфилд.       Она. Ничего. Не может. Сделать.       В этой ситуации не обойтись без содействия остальных стражниц, но никто не будет слушать её призывы к действиям без адекватных на то причин. Корнелии несказанно повезло, что всё раскрылось в присутствии Лин-Лин, другие бы не отнеслись к её ночной выходке с такой терпимостью.       Хранительница сил природы воспроизводит в голове момент, ставший точкой невозврата: лукаво улыбающегося князя, надевающего ей кольцо на безымянный палец. Теперь она прекрасно понимает причину той неуместной весёлости, сквозящей торжествующей издёвкой.       Обречённая на обет молчания. Обручённая с самим дьяволом.       О-о-о, мало того, что он решил устроить ей «сюрприз», не рассказав о действии кольца, так ещё сделал перстень невидимым для всех остальных! Фобос хотел, чтобы она ощутила все оттенки своего бессилия, при этом выставив себя полоумной и одержимой дурой.       Его поступки никак не вяжутся с образом холодного и бесчувственного деспота, даже кажется, что тёмный князь получает какое-то извращённое удовольствие от её страданий. Фобос ведёт себя словно мальчишка, дёргающий девочку за косу или отрывающий крылья мухе.       А что, если она умрёт? Покончит с собой, насильно отняв у этого мерзавца обретённую благодаря ей силу? Её смерть может спасти друзей, сопротивление, весь Меридиан…       Дверная ручка медленно тянется вниз, дверь слегка приоткрывается, и в проёме показывается девичья голова с двумя озорными хвостиками. Заметив, что Корнелия уже не спит, Хай Лин увереннее проходит в комнату.       — Хэй, да ты продрыхла до самого обеда, но до моего рекорда тебе ещё далеко, — улыбается китаянка, во всю демонстрируя брекеты.       — Такое чувство, что тебе больше нечем гордиться, — блондинка пытается ответить на улыбку, чувствуя, что выходит до невозможности фальшиво.       — Ещё как есть! Я почти воскресила Корнелию Хейл из мёртвых, — прикрыв один глаз, Хай Лин обличающе указывает на неё пальцем. — Ключевое слово «почти»! У меня просто грандиозные планы по повышению твоего настроения!       — Лин-Лин, по поводу вчерашнего… — опускает взгляд Корнелия. — Спасибо, что не сдала меня в дурдом, но теперь меня отпустило, и я думаю, что мне надо домой.       Она просто обязана попытаться найти хоть какую-то лазейку, а для этого критически необходимо остаться тет-а-тет со своими мыслями.       — Если ты кинешь меня, то торжественно клянусь быть как Ирма и называть тебя Рапунцель! — угрожающе щурится Хай Лин.       — Эй, да это удар ниже пояса! — поднимает ладони вверх Корнелия, а затем придаёт голосу серьёзности: — Давай правда перенесём твои планы на следующий раз. Мне… мне надо разобраться со своим телефоном, я его разбила, помнишь?       — Бла-бла-бла-бла-бла, — закатывает глаза девушка. — Чем дольше ты будешь со мной спорить и тратить время на придумывание отмаз, тем позже пойдёшь домой.       Под напором китаянки все надежды Корнелии побыть наедине с собой стремительно тают. С таким настроем Лин-Лин ни за что не отстанет и последует за ней даже на Марс.       — У меня нет подходящей одежды… — делает последнюю попытку блондинка, цепляясь взглядом за валяющуюся на полу оранжевую майку.       — Но проблемо! — вильнув хвостиками, отвечает Хай Лин и подлетает к шкафу, начиная перебирать вещи.       Спустя четверть часа полностью капитулировавшая хранительница сил природы с нескрываемым скептицизмом оценивает свой новый образ перед зеркалом. Драные на коленках джинсы, футболка с инопланетянином, рассекающим на космическом корабле, и джинсовка с кучей пёстрых нашивок делают её похожей на гиканутого подростка.       — С тобой точно бесполезно спорить, да? — жалобно стонет Корнелия.       — Даже не пытайся, — накидывая на плечи рюкзак, бросает китаянка и направляется к выходу из комнаты.       — Окей, но чур сразу после твоих грандиозных планов ты отпустишь меня домой, — следует за ней Корнелия, молясь, чтобы их вылазка поскорее закончилась.

──────── ※ ────────

      Разряженный и влажный после грозы воздух окрашивает небо, на котором нет ни единого облачка, в оттенок светлой лазури. Солнце сегодня светит особенно ярко, словно возмущаясь наглостью вторгшейся в Хитерфилд бури.       Город суетливо оправляется от последствий ночного урагана: аварийные службы вовсю расчищают дороги от мусора и повалившихся деревьев, по улицам распластаны огромные лужи, вынуждая прохожих мочить ноги или искать обходные пути, некоторые магазинчики закрыты из-за разбитых витрин или просочившейся в помещение воды.       Всё это лишний раз давит на Корнелию, заставляя чувствовать свою сопричастность к произошедшему. Осознание собственного бессилия угнетает и, в отличие от Хитерфилда, она ощущает себя разрушенной до самого основания. Увы, но никто, кроме неё самой, не может разобрать эти руины.       Она не оставит своих попыток придумать способ обойти магию ненавистного перстня, но а пока… Придётся запереть всё внутри себя, изолировав близких людей от последствий её внутренней бури.       Корнелия незаметно скользит взглядом по беззаботно вышагивающей рядом Хай Лин. Девушка не заслуживает быть наказанной её молчанием. Как бы почувствовала себя она, если бы лучшая подруга всем видом демонстрировала отчаяние, но при этом закрылась, не говоря, в чём дело? Ради Хай Лин она вытерпит. Побудет пластмассовой куклой, такой нормальной и улыбающейся снаружи.       Китаянка уверенно заводит её в какие-то городские трущобы, упорно игнорируя все расспросы и попытки развернуться.       — Дай угадаю, ты решила не сдавать меня в психушку, а завести на окраину Хитерфилда и прикончить, чтоб не мучилась? — фыркает Корнелия, когда они огибают старое кирпичное здание.       — Какой кошмар, ты поймала меня с поличным! — наигранно ужасается девушка и, ухватив блондинку за руку, ускоряет шаг. — Мы уже почти на месте, хватит капризничать.       Они подходят к покосившемуся сетчатому забору среди высокой травы. Кто-то перекусил металлические звенья кусачками, проделав в ограждении огромную дыру.       Вильнув хвостиками и пригнувшись, Хай Лин просачивается вперёд и манит за собой блондинку, неуверенно последовавшую за ней.       — Добро пожаловать в самое крутецкое место в мире! — раскидывает руки в стороны китаянка, представляя Корнелии увитые плющом цементные блоки, куски арматуры и затопленный котлован, в котором скрывается фундамент недостроенного здания.       — Эм, ты привела меня на заброшенную стройку? — скептично приподнимает бровь Корнелия.       — Это — скейтерский спот! — гордо вскидывает подбородок Хай Лин. — Между прочим, я приложила руку к его созданию!       Корнелия замечает, что из мутной воды выглядывают пологие горки из плотной фанеры, подпёртой кирпичами. Приглядевшись внимательнее, она наконец-то понимает, чем так восхищается её подруга.       Кто-то очень сильно постарался, превращая это место в импровизированный скейт-парк. Здесь есть и пьедесталы из деревянных ящиков разных размеров, и поручни, вкрученные по периметру, и даже рейлы, сооружённые из ржавых перил.       — Что ж, впечатляет, только вот вряд ли мы сможем покататься, — кивает Корнелия на мутную дождевую воду, превратившую площадку в небольшое болото.       — А мы тут и не за этим, — заговорщически подмигивает подруга и тянет её к одной из цементных стен.       Стянув рюкзак, Хай Лин выуживает из него портативную музыкальную колонку и шесть баллончиков, перепачканных яркой краской, а затем расставляет их в аккуратный ряд.       — Ты будешь рисовать граффити? — догадывается блондинка.       — Мы будем рисовать граффити! — поправляет её Хай Лин, потряхивая банкой, внутри которой с характерным дребезжанием перекатывается металлический шарик.       — Но я не умею… Я только всё тебе испорчу, — неуверенно произносит Корнелия, принимая настойчиво протянутый ей баллончик.       — Просто расслабься и взорви эту серую унылую стену! — игриво подмигивает ей Хай Лин и выкручивает музыку на полную.       Колеблясь, Корнелия застывает перед высоким цементным блоком и покручивает в руках ёмкость с краской.       А что, если… Что, если она сможет обо всём рассказать через рисунки?       Девушка осторожно нажимает на колпачок аэрозоля, из которого с мягким шипением вырывается цветная струя и оставляет на стене яркую фиолетовую точку.       — Давай смелее! — подбадривает её китаянка, перекрикивая музыку и выводя размашистую линию.       Блондинка увереннее обхватывает баллончик тонкими пальцами и ведёт рукой: от её легких скользящих движений начинают появляться штрихи и линии, которые затейливо петляют и принимают очертания наброска.       Росчерки соединяются в благородные мужские очертания. Корнелия сосредоточенно выводит линии острых высоких скул и идеальный нос, под ним тонкие губы с печально опущенными уголками. Вот уже появляется хитрый прищур глаз, над которыми разлетаются изящные, словно крылья, птицы брови.       Вряд ли даже самый талантливый художник сможет в полной мере отобразить этот высокомерный и пронзительный взгляд, который способен видеть насквозь, разбирая до самых атомов.       Она даже не будет пытаться.       По контору лица начинают ниспадать идеальные платиновые волосы, наверное, на ощупь они такие же шёлковые, как у неё самой. Отдалившись, Корнелия отмечает, что получается на удивление красиво.       Воздух постепенно наполняется ацетоновым запахом, приятно щекочущим нос. Свежая краска ярко блестит на солнце. Ритмично грохочет музыка.       Рядом с портретом тёмного князя начинает появляться тонкая девичья кисть. Корнелия с досадой поджимает губы, когда понимает, что её рука перестаёт слушаться, когда она пытается нарисовать кольцо.       Девушка замирает, ссутулив плечи. Не получается. Руки так и чешутся с силой кинуть этот дурацкий баллончик о стену и уйти, не говоря ни слова. Неужели этот мерзавец не оставил ей ни одной лазейки?       Заметив, что блондинка остановилась, Хай Лин отрывается от огнедышащего китайского дракона и изучает её творение.       — Ты же не против, если я добавлю несколько деталей? — спрашивает подруга и, получив утвердительный ответ, заслоняет собой стену и начинает уверенно орудовать баллончиком.       Когда Хай Лин отстраняется, Корнелия не может сдержать улыбки.       На лице Фобоса красуется красно-жёлтый клоунский грим, а изображённая рядом рука теперь показывает только средний палец.       По-озорному отпихнув китаянку бедром, блондинка добавляет князю шутовской колпак с бубенчиками, а затем маникюрит застывшие в оскорбительном жесте пальцы голубой краской.       Вскоре стена начинает пестрить от изобилия забавных карикатур и нелепых образов: повстанцы и монстры из замка сошлись в битве, используя вместо оружия цветы; Хай Лин и Корнелия в супергеройской форме; купающийся в ванне с пеной Бланк.       Они рисуют и рисуют, пританцовывая в такт музыке. От удерживания в ладони уже опустевшего баллончика начинают болеть пальцы.       Корнелия давно не позволяла себе просто повеселиться, скинув с плеч бремя, взваленной на них со стражницами ответственности. Теперь же пусть весь мир подождёт.       Жить здесь и сейчас. Навсегда запечатлеть этот момент в памяти. Она заслуживает этот день.       Девушка широко и искренне улыбается, наблюдая, как Хай Лин выводит последние штрихи кабриолета, выезжающего из портала на Меридиан, но вдруг всю её радость словно стирают ластиком.       Корнелия чувствует, как грудь наливается свинцом и её заполняет злостью. Хочется схватить подругу за волосы и со всей силы приложить лбом к стене. Разбить в кровь этот озорной вздёрнутый носик.       Блондинка резко делает шаг назад, пугаясь своего порыва.       Ну, конечно. Как она могла забыть. Фобос. Чёртова связь.       Князь наказывает её за то, что она делится с ним своим мимолётным счастьем. Отбирает крупицы света, которых и без этого почти не осталось. Требует, чтобы её вновь затопила привычная ему озлобленность. Жаждет и алчет, чтобы она прекратила.       Руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Пусть подавится.       Корнелия вспоминает неистовство Фобоса, вызванное её реакциями. Похоже, быть живым для него — то же самое, что травиться токсичным ядом. Этот жестокий человек просто не способен выносить что-либо, кроме злости и чужого страха. Именно поэтому он хотел убить её.       И, какая ирония, сделав выбор в пользу приобретённого могущества, Фобос собственноручно дал ей власть над своей чёрной душой.       О, теперь она больше не будет бездействовать. Теперь она точно знает, что делать.       Корнелия утопит его в своих чувствах, задушит ими, заставит захлебнуться в эмоциях. Пусть мерзавец ощутит все прелести их связи, или он решил, что страдать будет только она? Пусть выкусит, она утянет его на дно за собой. И, кто знает, возможно, переключив весь фокус внимания меридианского правителя на себя, она выиграет время для Калеба и Элион?       — Хай, у тебя зажигалки не найдётся? — громкий голос, перекрикивающий музыку, заставляет её вздрогнуть и обернуться.       Увлечённые своим занятием, девушки совсем не замечают, что они тут уже не одни. На бордюре в нескольких метрах сидит парень неформальной внешности, небрежно закинувший ноги на потрёпанный скейт. Рука со сбитыми костяшками выуживает из кармана чёрной рубашки, накинутой поверх майки с ярким принтом, пачку сигарет. На голове скейтера надета сдвинутая набекрень кепка, из-под которой беспорядочно торчат каштановые волосы.       Судя по его расслабленной позе, он наблюдает за ними уже какое-то время.       — Это ты поздоровался или позвал меня по имени? — откликается Хай Лин, убавляя музыку.       — Если я скажу, что первое, ты дашь мне наконец-то прикурить? — ухмыляется парень, удерживая сигарету краем губ.       — У меня вейп, а Корни не курит. И давно ты тут сидишь, Нейтан?! — угрожающе направляется к нему китаянка.       — Достаточно, — парень встречается с Корнелией взглядом и хитро подмигивает ей. — Не хотел вам мешать. Не каждый день увидишь приватные танцы сразу от двух девочек. Особенно мне понравились движения «Корни», — повторяет он произнесённое Хай Лин имя.       — Даже не пытайся, тебе с ней ничего не светит, — осаживает его девушка, отрицательно вильнув хвостиками.       Корнелия никогда не была обделена вниманием противоположного пола, и у неё имеется довольно внушительный список требований к кандидатам, заслуживающим её внимания. Что ж. Пока что Нейтан проходит только по двум пунктам: у него вполне приятная мордашка, да и за словом он в карман не лезет.       Пожалуй, в этот раз она сделает очередному ухажёру крупную поблажку, закрыв глаза на то, что он курит.       Серьёзных отношений им точно не светит, но чем плох невинный флирт, тем более когда из него можно извлечь такую выгоду?       О. Она сделает от себя всё возможное, чтобы охмурить этого незнакомца. Лишь бы ему удалось вызвать в ней ответную симпатию, всколыхнув девичьи чувства.       Сама судьба подкидывает ей возможность отыграться.       — Лин-Лин, ну зачем же так грубо? — Корнелия улыбается своей самой фирменной улыбкой и, поправив выбившуюся прядь волос, делает шаг навстречу к Нейтану.       Война начинается, Фобос.