***
Но Сириус не знал, как с этим разобраться. Ни спустя день, ни спустя два и так далее. Поэтому он постарался запихнуть мысли о брате в дальний ящик и просто продолжал вести себя как обычно. Он пресёк попытки Джеймса и Ремуса поговорить об этом, потому что просто не мог. Он не мог думать об этом, копаться, разбираться, иначе бы это свело его с ума и вернуло в состояние оцепенения. Это вернуло бы все мысли, которые он так тщательно учился игнорировать на протяжении долгого времени. Гораздо проще закрыть глаза и сделать вид, что ничего не происходило. Как будто если ты не видишь надвигающегося урагана, то он не может снести тебя с ног. Пока ты его не видишь, его нет. Проблема в том, что он всё равно настигнет тебя. — Сириус? — его вырвал из мыслей мелодичный голос. Он моргнул и сфокусировал взгляд на Мэри, сидящей на его коленях. — Да, ты что-то сказала? — он нацепил на губы виноватую улыбку. — Я говорила о том, что, конечно, всегда не прочь провести с тобой пару часов после отбоя, но у нас завтра матч, — она приподняла бровь. — М-м, уверен, что это, наоборот, зарядит нас на отличную игру, — Сириус ухмыльнулся и потянулся к её шее, оставляя на ней влажный поцелуй. — Ты слишком самонадеян, — фыркнула Мэри, но всё же двинулась навстречу ему, оплетая руками его шею. Ему нравилась Мэри. Нравилась лёгкость общения, её мягкая кожа, её страсть, которая сливалась с его собственной так, что это напоминало маленькие взрывы. И то, что она ускользала от него в самые неожиданные моменты, тоже ему нравилось. Их отношения — он не знал, можно ли было так назвать происходящее, если они вообще это никогда не оговаривали, — больше напоминали игру, в которой каждый по очереди делал ход. — Но тебе именно это во мне и нравится? — пробормотал он, скользя губами по её подбородку, вырывая у неё шумный вздох. — О, Блэк, всё, что мне в тебе нравится, одновременно меня жутко бесит, — хмыкнула она, впиваясь пальцами в его шею, вынуждая податься назад и упереться спиной в диван. — И я пока не знаю, что победит в итоге: симпатия или раздражение. А потом Мэри наклонилась, утягивая его в глубокий поцелуй. О, её поцелуи ему тоже нравились, пожалуй, больше всего остального. Это было похоже на горячий шоколад — сладость вперемешку с горечью. Если начнёшь пить большими глотками — обожжёшься. Но всё равно вернёшься за новой порцией, чтобы вновь ощутить этот вкус. Его ладони заскользили по её спине, пробираясь под блузку, и он прижал Мэри ещё ближе. Сириус терялся с ней, терялся в этих тёплых прикосновениях кожи, губ, языка, и не думал ни о чём другом — возможно, это ещё одна причина, по которой он старался в последнюю неделю проводить с ней больше времени. Мэри первая разорвала их поцелуй, выдыхая и чуть отклоняясь. — Я серьёзно, Сириус. Завтра матч, и я не хочу его проиграть из-за твоей очаровательной улыбки, — она приподняла бровь и соскользнула с его колен. — Но завтра ты же отметишь со мной победу? — он ухмыльнулся ей. — Только если ты собьёшь слизеринцев с метлы бладжером минимум десять раз, — Мэри хитро прищурилась. — О, ты несправедлива, — простонал Сириус, облокачиваясь на спинку дивана и подпирая голову ладонью. — Считай это мотивацией, — фыркнула она. Мэри сделала несколько шагов в направлении лестницы, ведущей в спальни девочек, но потом остановилась и обернулась. — Ты же в порядке? — с каким-то сомнением спросила она. — Эм, конечно? — Сириус удивлённо приподнял брови. — Почему ты спрашиваешь? — Я знаю тебя, — она пожала плечами, будто этот факт всё объяснял. — Отлично, я тебя тоже. Уже пятый год, вообще-то, — иронично протянул он. — О перестань, Блэк! — её губы искривила ухмылка. — Я прекрасно знаю, что, когда ты становишься, — она обвела рукой круг, будто не находя слов, — таким, это значит, что ты изо всех сил бежишь от каких-то проблем. — О чём ты говоришь? — сухо спросил Сириус, чувствуя, как внутри неприятно заскребло. — Помнишь, на третьем курсе вы поссорились из-за чего-то с Люпином? — Мэри цокнула языком. — Я без понятия, из-за чего это было, но ты носился по Хогвартсу как заведённая машинка. — Заведённая… что? — он озадаченно уставился на неё. — Это такая маггловская игрушка, которая ездит по дому, врезаясь во всё подряд, — она улыбнулась ему. — Уверена, тебе бы понравилось. — Мерлин, это тут вообще при чём? — Сириус не понимал, о чём они вообще говорили. К чему это всё вело. — Может, и ни при чём, — она поджала губы. — Но если беспрерывно заводить её, не думая о том, есть ли рядом стены, в которые она врежется, рано или поздно она сломается. Это лишь вопрос времени. Понимаешь, о чём я? — Её можно починить простым Репаро. — Что? — она моргнула, а потом покачала головой. — Боже, нет, у магглов нет магии, чтобы чинить вещи взмахом волшебной палочки. И вообще, не в этом смысл, — она выдохнула и посмотрела на него со смесью сочувствия и раздражения. — Просто перестань постоянно куда-то бежать, не думая о том, что тебя может ждать за поворотом. Это всё. Доброй ночи, Сириус. — Доброй ночи, — на автомате ответил он, проводя её удаляющуюся спину взглядом. В Мэри Макдональд были и вещи, которые ему не нравились. Например, её проницательность, когда дело касалось его самого. Или ему просто не нравилось слышать о себе неприятную правду. Я бегу. Он всегда сбегал, потому что не мог остановиться и встретиться лицом к лицу с тем, что оставлял позади. Возможно, если бежать достаточно быстро, ему никогда и не придётся. Я не знаю, как мне перестать бежать. Потому что, если он прекратит, его встретит взгляд серых глаз, смотрящих на него с немой просьбой. И Сириус не сможет не ответить.***
Хогвартс буквально вибрировал; так всегда было перед матчами. Отовсюду слышались поддерживающие крики, ученики пестрели яркими цветами факультетов, за которые они болели. Но гриффиндорцы неизменно выделялись особым шумом и десятками транспарантов с мотивационными фразами. Словно в них дух соперничества горел особенно сильно — или просто Сириус был предвзят. Но ему это доставляло огромное удовольствие: идти по Большому залу, с улыбкой кивать на пожелания удачи, принимать хлопки по плечу. Джеймс шёл рядом с ним, широко улыбаясь, и будто даже немного подпрыгивал от бурлящей вокруг энергии. — Удачи вам, — хихикнула белокурая четверокурсница, бросив на них игривый взгляд. — Спасибо, — Сириус упал на своё место, потянувшись к яичнице. — Лунатик, ты оторвался от своих книг ради нас? — Я взял их с собой, — невозмутимо отозвался Ремус, накалывая салат. — О, ты невозможен, — Джеймс фыркнул и закатил глаза. — Ты не можешь сидеть на квиддичном поле, уткнувшись в книгу, и пропустить нашу грандиозную победу! — возмутился Сириус, почти опрокидывая локтём кубок с соком. — Мне кажется, вам должно быть достаточно Питера, — Ремус приподнял бровь, кивая в сторону. К чести Питера, тот всегда был самым рьяным их болельщиком. И сейчас он, укутанный с ног до головы в одежду цвета их факультета, напоминал огромный красно-золотой шар. — Потому что Хвост настоящий преданный друг, — возвестил Джеймс, скрещивая руки на груди. — Где твоя солидарность? — Я предлагал ему шляпу, которая кричит «Гриффиндор вперёд», но он отказался, — буркнул Питер, бросив на Ремуса колкий взгляд. — Как ты мог? — задохнулся Сириус возмущением. — Давай сюда эту шляпу, Хвост. Тот с готовностью протянул ему головной убор, больше напоминающий бесформенную тряпку. Ремус выставил вперёд вилку, словно защищаясь, и предупреждающе кинул: — Только попробуй… Сириус не дослушал, нахлобучив шляпу на его голову с такой силой, что та натянулась ему до самого носа. — Вот так, Лунатик. Прекрасно выглядишь, — он ухмыльнулся, возвращаясь к своему завтраку. Ремус потянул края шляпы вверх, и с раздражением посмотрел на смеющихся Джеймса и Питера. — Я собирался надеть шарф, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — О, ты его и так носишь каждый день. А это придаёт твоему виду праздничности, — отмахнулся Сириус, в спешке дожёвывая свой завтрак. — Обещай, что не пропустишь нашу игру ради своих скучных книг. — Они не скучные, — пробормотал Ремус, надувшись, но, словив на себе недовольные взгляды трёх пар глаз, выдохнул и помотал головой. — Ладно, хорошо! — Так держать, — Сириус улыбнулся ему, хлопая по плечу и поднимаясь с места. — Поцелуй на удачу? Щёки Лунатика вспыхнули под стать шляпе на его голове, и он глубоко выдохнул, будто старался успокоиться. Сириус знал, что иногда его шутки раздражали Ремуса, как сейчас, но ничего не мог с собой поделать. Ему нравилась реакция Лунатика на них: он выглядел слишком мило и смущённо. — О, отличная идея! — Джеймс вскочил на ноги и прокричал Эванс, сидящей вдали от них: — Лили, поцелуй на удачу? Она посмотрела на него как на идиота и показала средний палец, тут же отворачиваясь обратно к Марлин. — Я могу тебя поцеловать, — Питер ему ухмыльнулся и выставил вперёд губы уточкой. — Да ради Мерлина, засосите уже друг друга и уйдите, — простонал Ремус, закрывая лицо ладонями и качая головой. Они рассмеялись и направились к выходу. Предвкушение покалывало кончики пальцев, и Сириусу не терпелось поскорее сесть на метлу, почувствовать, как тело рассекает холодный воздух, как адреналин бурлит в крови. Ученики понемногу стягивались к полю, но до матча оставалось ещё полчаса, и трибуны были наполовину пусты. Фрэнк уже был в раздевалке и бросил на них недовольный взгляд, когда они зашли. — Что? Мы же не опоздали! — возмущённо воскликнул Джеймс. — Надо ещё раз обсудить стратегию, — Лонгботтом поджал губы. — Ой, да ладно тебе, Фрэнк, — Сириус хлопнул его по плечу, подходя к своему шкафчику. — Мы её повторили уже столько раз, что она мне снится по ночам вместо Макдональд. — Уволь нас от своих эротических фантазий, — проворчал Эрик, второй охотник. — Ты бы послушал, научился бы чему-нибудь, — ухмыльнулся Сириус. — Годрик, вы можете заткнуться и послушать? — Фрэнк ударил рукой по стене, выглядя при этом взбешённым. — Конечно. — Мы все внимание. — Ты расскажешь нам про свои эротические сны? — Блэк! — Ладно, я заткнулся. Фрэнк начал ещё раз описывать им стратегию, конфигурации в воздухе — впрочем, как Сириус и сказал ранее, они уже знали всё наизусть. Он переоделся в квиддичную форму и, как только Лонгботтом перевёл дыхание перед тем, как продолжить, выпалил: — Я заберу свои перчатки у Питера и вернусь! Сириус юркнул за дверь прежде, чем Фрэнк осознал, что его загонщик бесстыдно сбежал. На самом деле, перчатки были при нём, и к Хвосту идти он не собирался. Пару недель назад Мэри показала ему маггловские сигареты, и Сириус втянулся в эту привычку. В первый раз он, конечно, позорно закашлялся, но Макдональд рассмеялась и сказала, что после станет намного лучше. И правда стало: ему нравилось покалывание в лёгких, когда он затягивался, небольшое головокружение и ощущение расслабленности. Кроме того (хотя он бы не сказал об этом ни одной живой душе) ему казалось, что это выглядело круто. Клубы дыма вокруг, небрежное стряхивание пепла — как будто сигареты были придуманы для Сириуса Блэка. Поэтому он собирался заглянуть в женскую раздевалку и вытянуть Мэри на пару минут, чтобы выкурить одну сигарету перед матчем. Но когда он сделал шаг по направлению к ней, дверь напротив распахнулась, и Сириус замер. Потому что прямо перед ним стоял его брат, тоже застывший. Серые глаза распахнулись, будто Регулус не ожидал увидеть его — что глупо, потому что через пятнадцать минут они все вместе поднимутся в небо и будут играть в чёртов квиддич. Но ещё нелепее был тот факт, что и сам Сириус совершенно забыл об этом. Как будто так старательно прятал от себя любые мысли о брате, что мозг вычеркнул знание о том, что Регулус вообще состоял в команде Слизерина. Он выглядел бледнее обычного. Чаще всего Сириус не смотрел в его сторону, а тем более не подходил ближе десяти метров, но теперь он мог разглядеть Регулуса. Тёмные круги под глазами, потрескавшиеся губы, потускневшие серые радужки, напоминающие мутный лёд. В груди что-то треснуло — так происходило каждый раз, когда он смотрел на брата. Что-то, что уже никогда нельзя будет починить. Сириусу стоило развернуться и продолжить свой путь. Стоило проигнорировать всё это. Бедный полумёртвый Блэк, обвиняющий другого Блэка во всех смертных грехах. Удивительно, что Регулус не хлопнулся в обморок, говорят, он был белее простыни. Просто перестань постоянно куда-то бежать, не думая о том, что тебя может ждать за поворотом. И Сириус не побежал, оставаясь на месте и сканируя брата взглядом. Молчание разливалось между ними толщей воды, мешающей сделать вдох. Самое болезненное заключалось в том, что Сириус не жалел о том, что он оставил позади — тёмные стены, жёсткий голос матери, ноющее после наказаний тело. Больше всего он жалел о том, что они могли бы построить, если бы всё ещё были вместе. Два Блэка, плечом к плечу. Это глупо — сожалеть о чём-то, чего никогда не существовало. Но почему тогда это ощущалось огромной невосполнимой потерей? Словно отсутствие Регулуса рядом — это недостающая часть его самого. Словно он никогда снова не станет целым. — Привет, — сорвалось с губ хриплым голосом. Регулус вскинул на него взгляд, глаза распахнулись шире, будто он не верил, что Сириус заговорил с ним. Когда они столкнулись в поезде, Сириус смотрел на него, но не видел на самом деле; злость застилала обзор, и всё, что он был способен замечать, — это того, кого он мог обвинить. Того, кто был причастен к тому, что случилось на Гриммо. Но сейчас Сириус видел, и та картина, что перед ним предстала, заставляла его сердце сжиматься. Губы Регулуса дрогнули, будто слова, что он собирался сказать, не могли найти выход. Словно они были похоронены внутри него так долго, что теперь исчезли и растворились среди всех других. — Привет, — наконец ответил он, настороженно смотря на Сириуса исподлобья. Ох. Это было похоже на удар, сваливающий с ног, потому что Регулус всегда так делал, когда с ним заговаривал кто-то незнакомый. Сириус знал, как сильно брат не любил находиться в больших компаниях или знакомиться с кем-то новым. Поэтому Сириус сам выступал вперёд, пряча Регулуса за свою спину и давая ему возможность оставаться в безопасном пространстве. А теперь брат смотрел на него так. Как на незнакомца. Как на кого-то, кого стоило опасаться. Это справедливо, шепнуло сознание. Чего ещё ты ожидал после того, как набросился на него в поезде? — Реджи, — это было неконтролируемо. Как неизбежное крушение на большой скорости, когда у тебя уже нет шанса повернуть или остановиться. Зрачки Регулуса расширились, и больше в них не было страха — в них вспыхнула надежда вперемешку с недоверием. Сириус шагнул ближе к нему, не в силах удержать себя. — Я… слышал о боггарте, — в горле встал ком, мешающий говорить. — Это правда? Регулус отшатнулся, ударяясь затылком о стену, будто его кто-то швырнул. Словно слова Сириуса были тем самым ударом. На лицо в ту же секунду опустилась жёсткая маска, и перед ним больше не стоял Реджи — его младший брат, часть его самого, его самый дорогой человек на протяжении одиннадцати лет. Теперь перед ним находился Регулус Блэк — наследник чистокровной, уважаемой семьи; тот, кто без труда изображал безразличие и не пропускал ни одной из эмоций наружу. — А что? — размеренно спросил он, будто не видя перед собой ничего. — Хочешь ещё раз сказать о том, как я жалок? Ещё раз напомнить, какое я ничтожество, раз ничего не сделал? Сириус почувствовал, как внутри леденеет. Как нечто тёплое, что только-только расцвело в груди, вянет и гниёт. — Возможно, тебе не стоит встречаться с боггартами, если из-за этого вся школа после узнаёт конфиденциальную информацию о нашей семье и, мать твою, обо мне, — слова падали из его рта булыжниками и разбивались. — Ох, извини, — Регулус горько усмехнулся и покачал головой. — Как же я мог так поступить, не подумать о тебе? — Ты вообще редко это делаешь, не так ли? — Сириус глухо рассмеялся, при этом спрашивая себя: зачем? Почему я это говорю? — Самое главное для тебя — это ты сам. Так было всегда. Регулус поджал губы, и Сириус увидел, как опускаются его плечи. Будто его слова придавливали брата к земле, и он не мог выстоять под их весом. Он дёрнулся навстречу — не зная зачем. Что он собирался сделать? Но потребность просто подойти ближе обожгла всё тело, и Сириус пошёл. — Конечно, Сириус, — его остановили слова Регулуса, которые ощущались как невидимая стена, на которую Сириус наткнулся. И он не знал, как её преодолеть. — Ты прав. Я всегда думаю о себе, поэтому я сейчас пойду готовиться к матчу, чтобы обеспечить Слизерину победу, больше не тратя силы на этот бесполезный разговор, — выдохнул он. Сириус окаменел. Замер в этом подвешенном состоянии, не зная, чего желал отчаяннее: броситься к нему и стереть кулаками это безразличное лживое выражение с лица, выбить из него правду вместе с кровью или сжать его в объятиях так крепко, чтобы затрещали кости. И удерживать до того момента, пока Регулус наконец не станет самим собой — его младшим братом, смотрящим на него с восторгом, а не презрением. Он услышал скрип открывающейся двери, за которым последовал обеспокоенный голос: — Сириус? Он обернулся и увидел Джеймса, который настороженно переводил взгляд с Регулуса на него, как будто анализируя ситуацию и решая, стоило ли ему вмешиваться. — Пойдём, Сохатый, — Сириус с силой заставил себя отвернуться от брата, который, казалось, стал ещё бледнее, а серые глаза теперь смотрелись на лице двумя озёрами, наполненными болью. — Смотри не свались с метлы, — бросил он, даже не оборачиваясь и в ту же секунду ненавидя себя за неправильно облечённое в слова беспокойство, которое выглядело насмешкой. Это я сделал? Это я виноват? Джеймс оторвал свой взгляд от Регулуса и молча кивнул. Каждый шаг, удаляющий Сириуса от брата, чувствовался дорогой из раскалённых углей.***
Это была прекрасная игра — по крайней мере, так казалось Сириусу, потому что он видел лишь летящие бладжеры, сосредоточив на них всё своё внимание. Бита с силой отбила один из мячей, направляя его в слизеринского охотника; тот успел увернуться в последний момент, но всё же бладжер задел его метлу, нарушая траекторию, и Эйвери не успел перехватить квоффл. Он выругался и бросил на Сириуса яростный взгляд, на что тот лишь улыбнулся и подмигнул. Злость бурлила в нём, требуя выхода, и он вкладывал её в каждый свой удар, будто бросая заклинания. Хорошо, что они выбрали стратегию агрессивного нападения. Трибуны взорвались криками, когда Джеймс попал в одно из колец Слизерина, принося Гриффиндору ещё десять очков. — Счёт восемьдесят — пятьдесят, Гриффиндор лидирует! — послышался голос комментатора. — Снитч всё ещё не был обнаружен ловцом ни одной из команд. Сириус бросил взгляд на Мэри, которая парила возле трибун Пуффендуя, внимательно осматриваясь вокруг себя. Заметив его, она ухмыльнулась и показала четыре пальца — сколько слизеринцев он успел сбить с метлы. Он усмехнулся и покачал головой, как бы говоря: ещё не конец. — Эй, сейчас не время флиртовать! — крикнул ему пролетающий мимо Фрэнк. — Нам надо устранить Доркас, она забила последние три мяча и не собирается на этом останавливаться. Сириус крепче обхватил рукоять и направился в нужную сторону. Доркас всегда была хороша — он втайне уважал её как игрока. Но не лучше Джеймса, конечно, который в данный момент блокировал Эйвери и не давал ему подлететь ближе к кольцам. Сириус услышал свист — так воздух рассекал запущенный бладжер — и успел в последний момент поднять биту и ударить по мячу, который метил ему прямо в голову. Тот отлетел в сторону, теперь направляясь к Доркас, и он довольно усмехнулся, когда она отлетела в сторону, не успев передать квоффл Эйвери. Адреналин бурлил в крови, и Сириусу хотелось разогнаться и взмыть выше. Лететь с такой скоростью, чтобы всё вокруг смешалось в одно неясное пятно. Он сделал небольшой круг, прикидывая позиции игроков, а после подлетел ближе к Джеймсу, поскольку заметил, как на него поглядывал Нотт — загонщик и капитан команды, — который, видимо, выбрал его целью, как сам Сириус Доркас. Она всё же прорвала защиту и бросила квоффл в кольца, но Алиса успела схватить его практически в последнюю секунду, каким-то чудом удерживаясь на метле. Гриффиндорские трибуны радостно зашумели, скандируя: — Фортескью! Фортескью! Фортескью! Алиса широко улыбнулась и пасовала мяч Фрэнку, который, не теряя времени, тут же направился в сторону слизеринских колец. Доркас двинулась ему наперерез, и Сириус спикировал вслед за ними, замечая неподалёку бладжер. — Кажется, ловец Слизерина, Регулус Блэк, заметил снитч! — услышал он, и внутри всё похолодело. Он не хотел оборачиваться и смотреть на брата — даже если это было ради игры. Просто не мог заставить себя. Всю игру он старательно отводил взгляд, если замечал Регулуса где-то в поле зрения, как будто притворялся, что его здесь не было. Словно Слизерин вообще играл без ловца. Сириус ускорился, почти плечом к плечу оказываясь рядом с Джеймсом. Бладжер появился прямо перед ними, и Сириус, усмехнувшись, крепче обхватил биту, вырываясь вперёд и вкладывая всю возможную силу, и ударил по нему, направляя его прямо к Доркас. Однако она успела заметить летящий к ней мяч и резко ушла вниз. То, что случилось дальше, было похоже на действие замедляющего заклинания, потому что каждая секунда ощущалась именно так — будто ее намеренно растянули, чтобы успеть запомнить всё до мельчайших деталей. Регулус Блэк летел вслед за снитчем с напряжённым лицом, не обращая внимания на происходящее вокруг. Совершенно не замечая, что теперь бладжер летел прямо к нему, будто притягиваемый чем-то. Если бы он посмотрел в сторону, он бы успел увернуться. Но он не смотрел — и бладжер врезался в его плечо. Это не был самый жесткий удар, который приходилось видеть Сириусу; после него даже оставался шанс удержаться на метле. Ему показалось, что он услышал сдавленный стон, — что, конечно, не могло быть правдой на таком расстоянии. Но он увидел, как Регулус слетает с метлы, будто и вовсе не держался за неё. Словно он был пёрышком, которое подхватил ветер, и теперь падал, перекручиваясь в воздухе. Сириус не думал. Не позволил себе потратить ни одного лишнего мгновения на размышления. Он бросился вслед за Регулусом, наклоняя метлу практически под прямым углом. Он должен успеть его поймать. Он должен удержать его. Ветер бил в лицо, мешая сделать вдох, но Сириусу казалось, что он бы и так не смог дышать, потому что внутри него всё застыло, замёрзло. Его младший брат падал вниз, раскинув руки в стороны. Выше, ещё выше, отдалось эхом в его голове. Ты научишь меня летать, Сириус? Конечно, Реджи, только сначала научись правильно падать. Земля стремительно приближалась, и отчаяние сжимало грудную клетку. Пожалуйста, просил он. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Пятнадцать метров. Десять метров. Он вытянул вперёд руки, удерживая себя на метле лишь бёдрами, и практически свалился сверху на Регулуса, обхватывая и прижимая его к себе. Рукоятка почти выскользнула вперёд, но Сириус успел зацепиться за неё правой ногой, чтобы хоть немного замедлить падение. Через мгновение он почувствовал, как врезался в землю, и его оглушило болью на пару мгновений, но в его руках всё ещё был Регулус, и он заставил себя приподняться. — Реджи? — хриплым от паники голосом позвал Сириус, поворачивая брата к себе, но глаза его были закрыты, и — блять, блять, блять — он казался слишком бледным и холодным. Словно выпавший снег. Сириус услышал, как кто-то приземляется рядом с ним, и через секунды Джеймс упал рядом с ним на колени с написанным на лице страхом. — Бродяга, он… — Джеймс не закончил предложение, будто запнувшись о следующие слова. Словно они были высокой горой, через которую он не мог перебраться. — Я не знаю, — прошептал Сириус, касаясь щеки брата. Почему он такой холодный? — Я успел, я успел его поймать, — пробормотал он, пытаясь напомнить об этом самому себе. — Да, ты успел, — губы Джеймса были сжаты в тонкую линию. Сириус почувствовал, как ладонь Поттера опустилась на его плечо. — Ты успел. — Он дышит? — Сириус наклонился ближе, стараясь услышать вдохи, но в голове шумело так громко, что он ничего не мог понять. — Джеймс, я не могу понять, дышит он или нет, — его голос ломался от паники, сочащейся из него. Джеймс наклонился ближе, кладя руку на грудь Регулуса. — Он дышит, Сириус, — произнёс он через несколько ударов сердца, которые показались вечностью. — Он дышит, слышишь? Всё хорошо. Ты успел. Тело обмякло, и Сириус почти упал на землю рядом с братом. Внезапно вернулись звуки внешнего мира, словно накрывшие его лавиной. Громкие крики, чей-то плач, голоса профессоров. В поле зрения появились мадам Трюк с Помфри, бегущие к ним. Остальные игроки уже успели приземлиться и тоже подходили ближе с написанным на лице опасением. — Так, разойдитесь, — крикнула Трюк, расталкивая студентов. — Мистер Блэк, вы целы? Сириус не сразу понял, что она обращалась к нему, следя за тем, как Помфри склонилась над Регулусом и накладывала на него диагностирующие чары. — Что? — он моргнул, когда ощутил её прикосновение к плечу. — Да, со мной всё хорошо. Тренер прищурилась, с сомнением смотря на него. Но Сириус не чувствовал боли — ему казалось, что он вообще не чувствовал своего тела, будто на него наложили проклятие ватных ног. Помфри наколдовала носилки и перенесла на них Регулуса, левитируя его в сторону Хогвартса. Сириус подорвался следом, почти падая, но Джеймс успел подхватить его. — Мне надо к нему, — в горле стоял ком, и каждое слово давалось с трудом. — Мне надо… — Я знаю, Бродяга, — Джеймс всё ещё придерживал его за спину, словно боялся, что тот не способен самостоятельно двигаться. Что, впрочем, скорее всего, было правдой. — Я пойду с тобой. Сириус кивнул, не отрывая взгляда от удаляющего безжизненного тела брата. Смотри, не свались с метлы, — горели в голове иронично брошенные слова. Отпечатывались на обратной стороне сетчатки, и глаза жгло от них и непролитых слёз.