Всё видел

Зоя по просьбе Арсения включает ему подкаст, который удобнее именно слушать, нежели смотреть. Сидит с ним рядом, вникает в обсуждаемые темы тоже и иногда ставит на паузу, чтобы обсудить озвученное с Арсением. Тот рассуждает, развивает мысль и ощущает, что остальные, самые важные осознания, к которым он пришёл за эти несколько дней, равномерно укладываются в голове и всё встаёт на свои места. Иногда важно отвлечься, чтобы с чем-то примириться и окончательно прийти к пониманию самого необходимого. —Арсений, нужно провести осмотр, — в палату входит Игорь, и чуткий нюх Арсения тут же улавливает запах больницы: лекарств, антисептика, того характерного аромата во всех медицинских учреждениях, а ещё чего-то свежего, вероятно, одеколона. Зоя наспех прощается с Арсением, обещая навещать, и кивает врачу, как бы показывая, что она уходит и мешать не планирует. —Вы себя нормально чувствуете? — после осмотра Игорь сверяет прошлые показатели с нынешними, видит прогресс в восстановлении и одобрительно кивает. Всё идёт так, как надо, так, как Игорь и любит: без изъянов. —Очень, особенно глаза и голова цветут и пахнут, — беззлобно усмехается Арсений, а если он начал шутить, значит, чувствует себя во всех смыслах хорошо. —Цвести так вы ещё будете месяц точно, — врач ещё раз пробегается глазами по истории болезни, убеждаясь, что все необходимые на сегодня действия по лечению выполнены. — Вам ещё что-нибудь нужно? —Нет, — хмыкает Арсений, а сам активно сопоставляет у себя в голове, через сколько к нему придёт Антон. Он обещал зайти после работы, то есть, около семи вечера, а сейчас, судя по процедурам с врачом, примерно шесть часов. В принципе, терпимо. Тем более, у Арсения теперь есть достаточно пищи для размышления. Может, оно и к лучшему, что из-за черепно-мозговой травмы у него пропало именно зрение, а не мыслительные и прочие способности мозга. Любящий рассуждения и философствования Арсений бы просто не перенёс собственную беспомощность с точки зрения разума. Можно подумать, не иметь возможности даже посмотреть на время — лучше. Нет тут, наверное, лучшего исхода. Жив и ладно. —Только Антон, — абсолютно не стесняясь, признаётся Арсений, уверенный, что врач и без этого откровения всё прекрасно знает. —Придёт, не переживайте. — обещает Игорь и выходит из палаты, поражаясь, что он ненароком стал свидетелем таких трепетных отношений. Через некоторое время Антон в самом деле направляется к Арсению в палату, выучив этот маршрут уже наизусть. Так хочется уже быть с ним у них дома, но до этого ещё долго. Впрочем, Антон готов мотаться сюда несколько раз на дню, лишь бы Арсению здешнее лечение помогало и ему становилось лучше во всех смыслах. —Арс, встречай своего работника года, — лучезарно улыбается Антон, буквально подлетая к его постели, ведь соскучился по нему за целый день невыносимо. Он привык, что Арсений всё время рядом, а теперь он не может даже встать с места и фокусироваться на общении слишком долго. Как бы ему не было скучно, но после визита каждого близкого человека нужно отдыхать, а то с концентрацией и силами у него пока что туго. После ухода Зои он успел подремать и теперь готов быть с Антоном столько, на сколько его хватит. Антон садится на край кровати, аккуратно наклоняется к Арсению и нежно целует его в сухие губы, оставляя короткий, но чувственный поцелуй. Арсений улыбается, о большем и не просит, ведь неожиданности такого действия ему для всех самых комфортных ощущений хватает. Он чувствовал, что Антон рядом с ним, но не успел осознать, что тот тянется к нему. Так интересно не иметь возможности знать заранее о том, что собирается сделать человек. Арсений, вон, теперь вообще понятия не имеет обо всех действиях людей. Но Антону в любом случае доверяет. Антон ему не сделает больно. Антон будет целовать без предупреждения, вызывая тем самым в Арсении столько эмоций, сколько не вызывали их поцелуи раньше. —Сильно тяжело? Как вы вообще распределили все мои обязанности? — спрашивает Арсений, искренне интересуясь его любимой работой, которой теперь заниматься не может. Об этом старается не думать, ведь их бизнес остался в хороших и самых надёжных руках. Руках Антона. Одна из этих самых рук аккуратно проводит по шее Арсения, устремляясь вверх и остаётся на его щеке, нежно оглаживая кожу подушечкой большого пальца. У Арсения замирает сердце от осознания, что Антон это делает для того, чтобы Арсений не просто слышал его голос, но ещё и вот так чувствовал, что он рядом, даже когда делает паузу в разговоре. Ощущать тёплую, родную ладонь так трепетно, Арсений чувствует Антона совсем не так, как если бы он его сейчас видел. Они давно уже убедились в своей ментальной связи, но эта — какая-то наивысшая, доступная далеко не всем. Это о том, что человек настолько знает другого, что ему даже не нужно его видеть. Он чувствует касание и точно знает, что Антон сейчас на него смотрит с бесконечной нежностью, знает, что он готов руку не убирать никогда вообще, знает, что внутри у Антона столько любви, что она способна стать глазами для Арсения, который от всех этих осознаний любит в ответ не меньше. Антон во всех подробностях рассказывает про рабочий день, Арсений внимательно слушает и визуализирует и их офис, и коллег, и всё то, что так долго составляло значительную часть его жизни. У Арсения воображение и память не пострадала, и он будто ясно видит перед собой и то, как Стас спорит с Антоном, как стоит к лучшему изменить рекламную концепцию, как Оксана оформляет заказы, и как Антон строжится, следя за тем, чтобы всё работало идеально. Арсений немного грустно улыбается, понимая, насколько весь этот мир теперь от него далёк. Антон это замечает. Убирает руку с его щеки, осторожно, так, чтобы не навредить Арсению, прижимается к его плечу и с горечью шепчет ему на ухо: —Тебя очень не хватает. Без тебя «Уберите рыбу» не тот. Потому что убрали самую главную рыбу. Арсений тянется рукой к Антону, нащупывает ладонью его макушку и зарывается пальцами в волосы. —Мы ещё поплаваем, — и поражается сам себе, что лежание в одиночестве после всех разговоров и с Антоном, и Зоей и переваривание всех мыслей наконец привело его к тому, что он и вправду смог выдохнуть с облегчением и теперь, вон, даже поддерживает Антона. И Антон это замечает тоже. И очень Арсением гордится. Они оба, на самом деле, сильнее, чем думают про себя.

***

Серёжа сидит на работе уже битый час, проклиная себя прошлого, решившего идти в отдел расследования преступлений. Насмотрелся сериалов про поимку преступников и понял, что, собственно, туда ему и надо. И, в принципе, все эти годы он о выбранном пути и не жалел, ему в самом деле нравилось распутывать даже самые сложные дела и вершить правосудие. Ровно до того момента, пока ему не пришлось расследовать то, что его касается напрямую. Серёжа, не задумываясь, взял на себя поимку той сволочи, из-за которой Арсений пострадал. Он обещал, что разберётся. Себе, Антону, самому Арсению. И лишь потом осознал, насколько сложно вести расследование, когда ему всякий раз так больно к нему в принципе возвращаться и уделять время. Серёжа чувствует себя непрофессионально, когда проживает все детали аварии раз за разом, когда восстанавливает хронологию событий, понимает, что Арсений врезался со всей силы и машина теперь даже не подлежит восстановлению. Впрочем, с большой вероятностью, как и зрение Арсения. Наверное, поэтому говорят, что нельзя лечить своих близких. Расследовать дела аварии с их участием, оказывается, тоже. Работа не должна соприкасаться с частной жизнью. Сложно оставаться компетентным, когда идёт речь о родном человеке. Арсений для Серёжи человек родной. По ощущениям, они дружат всю жизнь. По крайней мере, никто уже не помнит время, когда они знакомы не были, да и невозможно это представить. Серёжа помогал Арсению принять себя во время страшного и сложного кризиса ориентации, терпеливо выносил все страдания по Антону, так что когда они всё же начали встречаться и Арсений познакомил друга со своим ненаглядным, Серёжа уже знал про Антона почти всё, чем поначалу его немного смущал. Арсений был рядом, когда Серёжа потерял родителей одним за другим. Арсений не дал ему пойти за ними. А теперь он должен узнать, из-за кого жизнь каждого из них круто изменилась. Вроде, ничего сложного, учитывая то, что Арсений прекрасно помнит место аварии и кругом полно камер, фиксирующих каждый угол улицы. Но у Серёжи просто не поднимается рука посмотреть записи и увидеть, как самый близкий ему человек разбивается. У него ведь и нет никого кроме Арсения. Серёжа примерно как Игорь — весь в работе. Только если Джабраилов сделал этот выбор осознанно, то Матвиенко — вынужденно. Он бы свихнулся, если бы был предоставлен сам себе и не был занят чем-то, что поглощает его всецело и не даёт думать о чём-то кроме работы. Просто Серёжа так и не смог до конца пережить собственную трагедию. Его хватает максимум на неделю нахождения наедине с собой и своими мыслями, потом он начинает винить в случившемся себя и в конце-концов убеждается в этом настолько, что буквально сбегает на работу. Погружается в боль других, тоже потерявших близких, но на этот раз по вине конкретных людей, которых Серёжа с особым рвением ищет и заставляет понести наказание. Так ему становится легче. Так он чувствует себя нужным и успокаивает сам себя, ведь, на самом деле, наказывая по-настоящему виновных, наказывает и себя. Тем, что не позволяет себе прожить свои эмоции раз и навсегда, потупляет их и делает только хуже своему состоянию. Серёжа привык, что ему чрезмерная эмоциональность не свойственна, да вот только полностью чёрствым человеком он никогда не был. Его всегда что-то значимое трогало до глубины души, но он был уверен, что по-настоящему уделять чувствам время не нужно и будет только мешать. Глупо, очень глупо. Серёжа не может спокойно жить, боится собственных мыслей, но всё равно убеждён, что в них не нужно углубляться и ему в самом деле нравится работать целыми днями, и что это — вовсе не побег от реальности. Известие о случившемся с Арсением его подкосило сильнее, чем могло показаться со стороны. Серёжа как представит, что Арсений мог не выжить, так голова моментально начинает кружиться, а внутри всё переворачивается. Его потерю Матвиенко не пережил бы совершенно точно, он это знает. Арсений прекрасно видит, что с Серёжей происходит. Как он предпочитает топить себя в работе, нежели в собственном омуте. Арсений пытался и не один раз ему протянуть руку и разговорить, дать высказаться о своей боли, о страхах, но Серёжа оставаётся непреклонным. Он просто не принимает помощь. Считает себя взрослым человеком, способным самостоятельно решать о том, что будет лучше. Да вот только теперь сидит в пустом кабинете, смотрит на присланные записи с камер видеонаблюдения и впервые в жизни задумывается, что он, на самом деле, никакой не взрослый и не самостоятельный. Кажется, эта авария стала последней каплей в этом глубокой морской впадине многолетней боли и страхов Матвиенко.