Огонь, вода и медные трубы

— Завтракаем в кафе. Прошу принести ребёнку молоко. Нам вежливо отвечают, что молока отдельно нет. Но кофе с молоком они приготовить могут. Я иду объяснить, что можно налить молоко из кофе-машины. Мою просьбу выполняют, но отдают его бесплатно, потому в программе, где собирают заказ, молоко необозначено и посчитать они его не могут. Кёнсу делится с Бэкхёном и Чондэ пончиками, одновременно рассказывая о своих злоключениях. — А в Италии продают молоко без кофе по цене кофе с молоком, — продолжает тему Бэкхён. — Мы с Чанёлем были в свадебном путешествии. В отеле, где мы жили, был настоящий квест на завтрак. Ни один официант не говорил на английском, только на итальянском. Нам ни разу не принесли то, что мы заказывали. Просишь кофе — тебе молоко приносят горячее. Просишь блинов — они тарелку с сыром несут. Честно, это очень влияет на аппетит: когда морально себя готовишь к одному, а есть приходится что-то другое. Жалобы они тоже не понимают: без знания итальянского это гиблое дело. Чанёль им что-то по-английски втирает, они кивают, а потом мне на итальянском начинают отвечать. Когда заходит Сехун, все трое бросают на него оценивающий взгляд. — Опаздываешь, — говорит ему Бэкхён, мелко дёргая ногой по старой привычке. — Пробки везде на дорогах, — Сехун снимает своё пальто и идёт делать кофе. — Выезжай заранее, — предлагает Чондэ, возвращаясь к себе за стол. — Или ходи пешком. — Ага, из пригорода. — Это не наши проблемы. Тебе же влетит. За месяц можно только три раза задержаться. У тебя уже два опоздания. — Никто мне ничего не сделает, — Сехун усмехается, пока мешает сахар в кофе. — Это понты среднего школьного возраста, затянувшийся пубертат, — продолжает Чондэ. — С чего ты взял, что тебе всё с рук сойдёт? У тебя на карте чип и время твоего прихода сразу в системе отмечается. — Мне уже двадцать четыре! Прекратите мне в лицо тыкать моим возрастом. — Бить будут не по удостоверению личности, а по морде. Кажется, препирательства с Чондэ по утрам уже становятся нормой. Бэкхён закатывает глаза и принимается разбирать вчерашние пометки. Кёнсу коротко прощается и уходит, не желая участвовать в балагане. Весь остаток недели они занимаются разбором материала по генетике. Сехун откровенно плох, но не сдаётся. Бэкхёну приходится отметить, что упорства в нём много. Тот хоть и пытается вносить свои сверхидеи, но Чондэ с Бэкхёном неумолимо разносят их в пух и прах. Сехун каждый раз удивлён: видимо, не ожидал, что безбашенный и безответственный Бэкхён, о котором ему столько рассказывали, может так серьёзно к чему-то относится. У него есть ответы абсолютно на все вопросы. Сехуну когда-то говорили, что это он самый умный, теперь он уже не так уверен. Они усаживают Сехуна мешать составы для опытов, заранее выбрав ему самый лёгкий вариант для последующего безболезненного исправления ошибок, если тот накосячит. К их удивлению, он справляется за короткое время и даже слишком идеально для первого раза. Чондэ присвистывает, проверяя результаты. — Ну, хоть какое-то применение мы тебе нашли. Видишь, а ты говорил, что тебя другой химии учили. — У меня нормальное образование! — в который раз защищается Сехун. — Просто у вас всё слишком устаревшее и нежелающее принимать новое видение. — Ага, в Южной Корее-то. Где уже маленькие роботы во всю пашут. — Я имею ввиду общество в целом с полным контролем всей вашей жизни. Вам же продохнуть не дают и постоянно диктуют, что вы должны делать. — В чём-то он прав, — вставляет своё слово Бэкхён. — Ага, и специально тренированный гномик нам шепчет из розеток: «Покорми меня двумя гвоздиками. Берись за них разными ручками и одновременно вставляй в дырочки», — таинственным голосом говорит Чондэ, пытаясь запугать Сехуна. Бэкхён смеётся, зная, что Сехун не поймёт шутки. — Почему вы всё время говорите о невидимых гномах? — недоумевает Сехун. — Потому что от Бэкхёна ничего нельзя скрыть, — Чондэ смеётся, оценивая озадаченный вид собеседника. — Потом на себе проверишь. Они отправляют Сехуна в отдел снабжения, и на некоторое время становится тихо. Бэкхён даже успевает сбежать в свой офис, пока тот не вернулся и опять не начал доказывать очередную теорию. Он похож на всех этих инноваторов, которые предлагают свои суперидеи, подсмотренные в сериалах и социальных сетях, лезут их сразу применять, не разобравшись в процессах, а потом ревут, потому что не получается справиться с последствиями. Логика подростка, который мир видит в упрощённом виде. От работы Бэкхёна отрывает стук. Он оборачивается и замечает у стенки, отделяющей его от мира людей, Чанёля. — Тебе внимания что-ли мало? — Бэкхён качает головой, возвращаясь к компьютеру. — Зачем пожаловал? Хоть и прошла уже неделя, но косые взгляды до сих пор преследовали Бэкхёна. Он уже почти привык к ним. Ладно, хоть с расспросами никто не лезет: довольствуются собственными фантазиями. — Как дела? — приветливо интересуется Чанёль. — Отстойно. Твой ребёнок много крови успел испортить. Чанёль смеётся, но смотрит в пол. Видимо, сам не в восторге от сложившейся ситуации. — Ты, это, полегче с ним. Он ещё совсем зелëный. А я знаю, как ты бываешь беспощаден к тем, кто не отвечает твоим представлениям об интеллекте. — Ну спасибо! Ну погладил! Зачем пришёл? — спрашивает прямо Бэкхён, пока Чанёль не начал делиться проблемами своей личной жизни. — Не хочешь сегодня сходить поужинать? Бэкхëн аж ручку откладывает и на спинку стула откидывается, осматривая внимательно альфу напротив. — Ты меня ни с кем не путаешь? — получив отрицательный ответ, продолжает. — С чего вдруг? Чанёль мнётся, но всё же говорит: — Обсудить кое-что надо. Можем заехать в наш любимый ресторан. — Что же это такое важное, что ты решаешь выкинуть белый флаг? — Я с тобой не воюю, — Чанёль мотает головой и грустно улыбается. — А учитывая, что вы теперь работаете вместе с Сехуном, то конфликты только мешают. — Мы с ним не работаем. Мы с ним нянчимся, — усмехается Бэкхён. — Ты в курсе, что человека до двадцати шести нельзя считать взрослым? Мозг всё ещё продолжает расти, точнее, его лобные доли увеличиваются. Вот потом уже другое дело. Но это в случае успеха, конечно. Бэкхён отворачивается от Чанёля, возвращаясь к экрану. Уже ясно, куда будет продавливать Чанёль. Своё участие в этом балагане Бэкхён по-прежнему не подтвердил. — Так мы договорились? — Я подумаю. — Я за тобой зайду, — отвечает ему Чанёль и уходит. Бэкхён опускает голову и устало потирает виски; нигде ему не спрятаться. День безнадёжно испорчен. В лаборатории всё по-прежнему: нытьё и наставления. Но когда Бэкхён при Сехуне пытается препарировать крысу, умершую от передозировки новым лекарством, тот убегает в слезах. — Если так каждый раз будет, у нас проблемы, — комментирует Чондэ. — Что там? — Почки не выдержали, — выносит вердикт Бэкхён. — Вообще полностью атрофирована ткань. И сосуды выглядят странно. Что за дерьмо мы намешали? Бэкхён срезает экземпляры ткани, чтобы отправить её ребятам на анализ и заливает их спиртом. — Да как обычно вроде, — Чондэ пожимает плечами. — Слегка норму увеличили. Должна была справиться. Надо остальных проверить, что ещё бегают. — Попробуй УЗИ сделать. Подержим подольше, чтобы разобраться в последствиях. Бэкхён моет руки и отдаёт остатки Чондэ, чтобы тот поигрался вдоволь, обрабатывая органы химическим раствором. Когда возвращается Сехун, Бэкхён даёт ему коробку с наклейкой «органический материал» и закатывает глаза, когда тот опять становится зелëным. — Осторожно, кусается, — шутит Бэкхён и смеëтся, когда Сехун заметно дёргается. — Это уже на ветчину больше похоже. Боюсь, в дикую природу тебя отпускать нельзя: умрёшь с голоду. — Что мне с этим делать? — спрашивает Сехун, держа коробку на расстоянии. — Отнесëшь ребятам на анализ. Читтапон должен за четверть часа справится, если не занят чем-то другим. И вообще, можешь поприсутствовать, он тебе наглядно продемонстрирует всё, что мы разбирали раньше. — Мне не сильно хочется. — Сехун морщится и жалобно смотрит. Он уже знает, что это не поможет: Бэкхён его ещё больше загнобит. — Надо быть готовым решать задачи, даже если не хочется, — Бэкхён кидает сверху распечатку с таблицами. — И это передай Читаппону, чтобы он знал, где искать. Сехун уходит, а Бэкхён с Чондэ переглядываются и синхронно вздыхают. Им, конечно, весело своё честолюбие тешить и доказывать за счёт бывшего студента своё превосходство, но отнимает это колоссальное количество времени, а работы не уменьшается. Вечером, когда Чанёль появляется в лаборатории, Чондэ удивлённо на него смотрит и пытается лихорадочно сообразить, какое имя он должен назвать. — Сехун ушёл в отдел кадров разбираться с документами, — неуверенно начинает он. — Я за Бэкхёном, — шокирует его ещё больше Чанёль. — Он в курсе. Чондэ хоть и является их общим другом, но Бэкхёна любит всё-таки больше и отстаивать его интересы будет с пеной у рта. Чанёль это знает, поэтому даже не намекает на то, что Чондэ за последние несколько месяцев даже не позвонил, хотя Чанёль предлагал ему встретиться. — Ну, ясно тогда, — добавляет Чондэ. — Кофе будешь? Чанёль кивает и присаживается на диван. — Он ещё не сбежал? — спрашивает Чанёль, явно не Сехуна имея в виду. — Ушёл к Кёнсу, — Чондэ наблюдает за ним краем глаза, пытаясь понять, что происходит. — Договариваться о тестах. — Уже хорошо. Они молчат некоторое время, наслаждаясь напряжённой обстановкой. Чондэ сидит в своём кресле, помешивая кофе, а Чанёль смотрит на пустое место Бэкхёна. Чондэ бы это прокомментировал, да боится ещё больше всё испортить. — Вы уже помирились? — спрашивает он, надеясь, что Бэкхён вот-вот вернётся. — Это сложно, — Чанёль смотрит так, что Чондэ начинает чувствовать себя виноватым. — Вы как? С Сехуном подружились? — Это сложно, — отвечает Чондэ, усмехаясь. Чья судьба волнует Чанёля больше: Сехуна или Бэкхёна? Бэкхён возвращается, но когда замечает Чанёля на диване, то чертыхается себе под нос. — Я надеялся, что ты пошутил, — он садится за стол и включает компьютер. — Как видишь, нет. Ты закончил? Чанёль встаёт и подходит ближе. Бэкхён продолжает его игнорировать. Чондэ, чувствуя себя третьим лишним, тихо ретируется, пока на него не обратили внимание, а то мало ли прилетит. — Бэкхён, я не ругаться пришёл. Просто хочу нормально поговорить. Нужно кое-что обсудить. — Говори тут. Зачем куда-то идти? — Бэкхён начинает вбивать данные в таблицу, сверяясь с исправлениями от Кёнсу. — Я уже хочу свалить отсюда. Рабочий день закончился. Я голодный. Пошли, пожалуйста, поедим. Бэкхён поднимает на него взгляд: Чанёль пытается быть милым? В чëм подвох? Бэкхëн думает минуту, потом всё-таки соглашается, сохраняет поправки и выключает компьютер. Он устал притворяться, что ему всё равно. Чанёль терпеливо ждëт, потом подаёт ему куртку, и они идут на парковку. Они давно уже не ездили вместе, и машина Чанёля чувствуется чужой. Наверняка Сехун уже облюбовал переднее сидение. Немного посомневавшись, Бэкхён всё же садится рядом с Чанёлем, но ничего не трогает, не пытается отрегулировать положение под себя. Они выезжают с парковки в полной тишине. Бэкхён комочится и складывает руки на груди, физически закрываясь от Чанёля. До ресторана тридцать минут и он надеется, что они проведут их без разговоров. Хотя придётся терпеть ещё и ужин. Раньше у них не было проблем найти, о чём поговорить: Бэкхён начинал, а Чанёль всегда подхватывал. — Как дела? — спрашивает Чанёль и Бэкхён понимает, что его надеждам не суждено сбыться. — Сойдёт. — Не нужно меня демонизировать или делать вид, что я чужой. Если хочешь поговорить или попросить о помощи, то можешь спокойно обратиться. Я не собираюсь вычëркивать тебя из своей жизни. — Не намерен доставить тебе такое удовольствие, — Бэкхён смотрит на Чанёля и саркастично поднимает брови вверх, поясняя, — чувствовать себя нужным. — Как скажешь, — Чанёль хмыкает, так как ожидал чего-то подобного от Бэкхёна. Они едут несколько минут в тишине, медленно пробираясь сквозь пробки. Чанёль постукивает пальцами по рулю в такт песни, звучащей по радио, и иногда поглядывает на часы. — Ну давай уже заводи разговор, который для тебя так важен, — не выдерживает Бэкхён. — Или так и будем дальше притворяться хорошими знакомыми? — Мы и есть хорошие знакомые. Даже очень близкие, — Чанёль выруливает на шоссе. — Можешь подождать до ресторана? — Нет, не могу. Или ты приготовил что-то особенное? Чёрт тебя побери! Что ты задумал, Чанёль? — выпаливает Бэкхён, когда Чанёль ничего не отвечает. — Ничего, — уверяет тот, зная, что если Бэкхёна не успокоить, то он выскочит прямо на ходу. — Просто хочу провести с тобой время. Бэкхён, перестань, я не везу тебя на экзекуцию и тебе ничего не угрожает. — А моему душевному спокойствию? Бэкхён смотрит на Чанёля в упор и шумно дышит. Он пытается по малейшим деталям прочитать альфу перед собой. Чанёль никогда не делает что-то просто так, особенно для других. И Бэкхёну уже не нравится эта ситуация. — Ладно-ладно, — сдаётся наконец Чанёль. — Я просто хотел поговорить о Сехуне. Я правда хочу, чтобы вы подружились. Он не зло в последней инстанции и не собирается с тобой воевать. Я не хочу, чтобы вы оба страдали из-за меня. — Да ладно?! — негодует Бэкхён. — Как будто могло быть по-другому? Если бы ты действительно беспокоился, то не знакомил бы нас и не посылал его ко мне в лабораторию. Совсем не боишься, что я испорчу твоё счастливое будущее, раз даëшь мне такое преимущество? — Зачем тебе это делать? Ты хорошо относишься к младшим и серьёзно воспринимаешь свою работу. И точно не будешь рисковать всем. — Спасибо за психопортрет, — бурчит Бэкхён и отворачивается к окну. Они подъезжают, но выходить пока не собираются. Бэкхён пытается унять свою мнительность и решает, если вообще всё ещё хочет есть. Чанёль рядом мнётся, но всё-таки продолжает. — Вы должны подружиться. Это выгодно для всех, — говорит Чанëль, смотря прямо перед собой. — Я должен научиться общаться с твоими родителями, должен подружиться с Сехуном. Всё, что я должен, у меня уже забрала налоговая и пенсионное. Всё остальное — на моё усмотрение. Бэкхён выходит из машины, но не успевает сделать и шага, как из красной БМВ перед ним выходит Сехун. Сразу становится понятно, к чему были все эти уговоры. Бэкхён чувствует, как перед глазами темнеет от злости. Мало его Чанёль уже унизил, так теперь собирается заставить уважать свою подстилку. Бэкхён разворачивается на сто восемьдесят градусов и идёт прочь. Чанёль понимает, что тот заметил Сехуна, и бежит за ним, чтобы остановить. — Бэкхён, пожалуйста, я же обещал, что мы только поговорим! — пытается он задержать его. — Мы же обещали, что во что бы ни стало будем поддерживать друг друга. Бэкхён поворачивается к Чанёлю и отталкивает его от себя. — А ещё ты обещал любить и быть со мной и в болезни, и в здравии, пока смерть не разлучит нас! — выплевывает ему в лицо Бэкхён. — Грош цена твоим обещаниям! Стоит только Чанёлю снова появится в его жизни, как всё летит к чёрту. Бэкхён отворачивается и уходит. Пусть наслаждаются ужином, а с него хватит.