Огонь, вода и медные трубы

— Тебе Чанёль бумаги передал. Чондэ решает не тянуть кота за хвост и сразу вывалить всё на голову только что пришедшего Бэкхёна. Тот не проявляет особой реакции, просто открывает бумажный конверт и смотрит на документы. С таким же отсутствующим видом Бэкхён кидает его в стопку решённых дел, которая на данный момент самая худая, и идёт проверить, как протекает процесс восстановления у вакцинированных крыс. Чондэ всё это время следит за ним со своего места. Он старается не вмешиваться в чужие дела и лишний раз не задаёт вопросов, но сейчас уже весь извёлся, желая узнать, что такого таинственного принёс Чанёль. Тот приходит в обеденный перерыв и просто суëт конверт в руки Чондэ, будто специально подгадав момент, когда Бэкхёна там не будет. — Подготовишь пятнадцатого и шестнадцатого к повторной вакцинации? Бэкхён говорит безжизненным голосом и даже не смотрит на Чондэ для получения утвердительного ответа. Он идёт к шкафу, где у них хранятся реагенты, и задерживается там немного дольше, чем требуется. Чондэ раскладывает на столе инструменты, но краем глаза всё равно цепляется за Бэкхёна. — У нас дистиллят закончился, — подаёт, наконец, Бэкхён голос из шкафа. — Я же заказывал… — Могу позвонить в отдел снабжения, — Чондэ уже берётся за телефон, но Бэкхён его останавливает. — Не нужно. Заскочу к Кёнсу одолжить. Бэкхён захлопывает шкаф и идёт на выход. Чондэ только вздыхает: и ежу понятно, что Бэкхён искал способ слинять отсюда. Ну вот точно, если порыться, можно найти у них запас дистиллированной воды, а Бэкхён потом просто скажет, что плохо смотрел: врать ведь так и не научился. Бэкхён тем временем выскальзывает в коридор и идёт в самый конец. У Тэна и Лукаса дверь нараспашку, те что-то очень громко обсуждают. Бэкхён им машет рукой и идёт дальше. Когда останавливается напротив двери Кёнсу и поднимает руку, чтобы постучать, замирает и, хмурясь, смотрит на свои пальцы: те мелко подрагивают. Бэкхён сжимает их в кулак, но стучать по-прежнему не спешит. Он прислоняется лбом к двери и медленно выдыхает через нос, чтобы успокоиться. — Кёнсу-я, можно у тебя водички одолжить? — старается он звучать, как можно беззаботнее. — У нас засуха. Бэкхён садится на пустующий стул Тэмина и складывает руки на коленях, всё также смотря на свои пальцы. Кёнсу горько вздыхает и поворачивается к нему. — Опять заказать забыл, что-ли? — но тут же настораживается. — Что произошло? Ты бледный настолько, что с моей стеной сливаешься. Кëнсу подходит к Бэкхёну и заглядывает ему в глаза. Тот пытается улыбнуться, но сил сопротивляться нет. Вместо этого он опускает голову и старается сосчитать количество дырок для шнурков на своих кроссовках. — Чанёль документы о разводе прислал, — говорит он тихим голосом. — Я официально свободен. Кёнсу сжимает его руку и ничего не говорит. Бэкхёну это и не нужно, он знает, что тот поймёт. Когда-то Кёнсу был в подобной ситуации только без вмешательства истинного. Бэкхён представлял каково это, но уже успел забыть, что тогда надумал. Радовался, скорее всего, что это не с ним случилось. История учит тому, что история никого ничему не учит. — Теперь надо всем сообщить, документы поменять, таблички сменить… — Забей, — говорит Кёнсу низким голосом. — Ад ещё тот. Бэкхён поднимает на него взгляд и хочет что-то сказать, но не может. Вместо этого он закрывает глаза рукой и пытается сдержать слёзы. Кёнсу его обнимает за плечи, позволяя прижаться к своему плечу. Дышать тяжело, думать — ещё хуже. Сил бороться больше нет. Даже в чувствах своих разбираться не хочется. — Я в порядке. Правда, — гнусавит Бэкхён в плечо Кёнсу, где уже мокрое пятно образовалось. — Конечно. Как и всегда. Кёнсу отрывается от него и тянется к шкафу за его спиной. Порывшись, вынимает на свет бутылку виски и бокал. Бэкхён шмыгает носом и морщится: крепкий алкоголь с ним никогда не хотел дружить. — Слышал, ты Сехуну мордочку подправил? — спрашивает Кёнсу, протягивая ему бокал с парой глотков. — Я удивлён, что ты раньше этого не сделал. — Моё подсознательное я, видно, не выдержало. Бэкхён смотрит на янтарную жидкость и решает: надо ли ему это и откуда вообще у Кёнсу бутылка на рабочем месте. Потом сводит брови вместе и выпивает залпом. Кёнсу всегда был знатоком, как за короткое время привести человека в чувства. — Мне всегда казалось, что вы с Чанёлем сможете пережить все трудности и остаться вместе, — говорит Кёнсу и постукивает по спине, пока Бэкхён пытается откашляться. — Но так вот бывает. Ничто не вечно. Хотя это не справедливо, как ни посмотри. — Представление о справедливости существует лишь в фантазиях образованных людей, — пытается философствовать Бэкхён. — Природе она совершенно несвойственна. — Всё равно, — качает головой Кёнсу. — Вы же вместе были, не потому что так удобно. Вам вообще всегда неудобно было. Значит, основа должна была поломаться. Я честно уже мозг сломал над этим думать и не понимаю, какая может быть для Чанёля разница между истинным и тобой, чтобы он так круто развернулся. Просто не могу уже видеть тебя таким разбитым. — Это пройдёт, — обещает Бэкхён. — Через несколько месяцев, год, может, два, но станет легче. Поверь мне, я знаю, о чëм говорю. Сейчас вообще не хочу видеть каких-либо альф рядом с собой. Мне бы придумать, как жить-быть дальше. — Я кое с кем встречаюсь, — говорит вдруг Кёнсу, и Бэкхён смотрит на него удивлëнно. — Пока это не настолько серьёзно, но посмотрим, что будет дальше. «Сработало», — думает Кёнсу, когда Бэкхён округляет глаза и грустно улыбается. Помогло отвлечься. Да и как пример, что не стоит на себе ставить крест из-за неудачных отношений. У Бэкхёна пиликает телефон, он достаёт его из заднего кармана штанов и читает сообщение. отвалился замок на клетке с крысами внутри крысы ручка провалилась внутрь чë делать Лукас, как всегда, краток и по делу. Бэкхён убирает телефон обратно и улыбается только краешком губ. Он обещает Кёнсу, что вернётся к своему нормальному состоянию в скором времени, и идёт спасать нерадивых коллег. Кёнсу провожает его задумчивым взглядом, но ничего не добавляет. Он всегда такой: знает больше, чем говорит. Очень хочется всего и сразу: чтобы правильные законы были приняты, к людям относились по-человечески, все процессы работали как часы, но так не бывает. Очень хочется, чтобы те, кого любишь, всегда были рядом, но и это оказывается невыполнимо. Пока Бэкхён ковыряется в замке, пытаясь освободить пленников, ребята продолжают спорить на какую-то свою тему. — Вот сейчас все говорят: инновационное развитие, модернизация, но чаще это звучит, как бред. Когда рождается новшество, его можно использовать двояко: как во благо, так и во вред, — объясняет Лукас, но Тэн выглядит так, будто больше не в силах его слушать. — Вот сейчас идёт развитие технологий, которые медицину поднимут. Будет позитив для общества. Но только ли? Все предыдущие достижения без исключения становились на служение военно-промышленному комплексу в первую очередь. — Я сам президент клуба инновационного развития Института философии, — не уступает Тэн. — Чтобы придумать ходы развития, надо смотреть, куда движется обшество, и от этого отталкиваться. Строить общество гармоничное, справедливое, соответствующее развитию на паритетных основах. Не обязательно жить в рыночных отношениях. Рынок сам по себе толкает к конкуренции. — Утверждение номер раз. Этика свойственна науке, а не технологическому прогрессу, — Бэкхён снимает, наконец-то, одну боковую стенку инкубатора и ловит крысят, попытавшихся сбежать на свободу. — Наука делает шаги в сторону осмысления последствий своих действий для человечества, а технологии должны работать, как часы. Утверждение номер два. Существует два стереотипа в развитии: научно-технический прогресс и общество потребления. Так или иначе всё, что бы ни было придумано, имеет шанс на существование только при положительном балансе на счёту. Потому что деньги делать надо. Утверждение номер три. Эта система работает по всему миру и думает что она правильная. Утверждение номер четыре. Она совершенно неправильная. Основана на ограблении периферии метрополией. Утверждение номер пять. Мы сейчас в процессе перехода на следующий технологический этап. Утверждение номер шесть. Все без понятия, как это сделать без того, чтобы система не грохнулась. Весь мир зашёл в тупик, но мы продолжаем держать лицо. Впрочем, к грехам своим и чужим мы все привыкли, но если страсти греховные соединяются с внешним благочестием, на выходе получается страшный пример лицемерия и ханжества. Не ругайтесь. Здесь не может быть ни победителей, ни проигравших. Здесь надо думать, как приспособиться и выжить. Тэн с Лукасом ликуют, когда проблема с замком решена, и обещают, что отблагодарят в будущем. Бэкхён кивает и возвращается к Чондэ. Тот сидит за компьютером и не спрашивает, куда так надолго пропал Бэкхён. У него уже больше нет вопросов: просто не надо оставлять улики на видном месте. Брак — вещь сложная. С одной стороны, наполнен всевозможными смыслами и обязанностями, с другой — чистая формальность, как обложка для книги, часто скрывающая пустоту. Если форма не имеет соответствующего содержания, человек может соблазниться и совсем отказаться от формы, а вместе с ней и от предполагаемого смысла. Минсок зовёт Бэкхёна в выходные к ним на ужин, потому что у него, как он выразился, «есть отличное предложение». — Мой учитель по вокалу ищет новых студентов, — начинает Минсок, когда они уже поели и открыли торт, который притащил Бэкхён. — Я ему сказал, что у меня есть друг, у которого отличный голос и он нигде пению не учился. Так что если у тебя есть время, можешь к нему заскочить. Бэкхён смеётся и давится чаем, оплевывая им Чондэ. — Не, ну ты не мог не за едой начать это обсуждать?! — возмущается тот и принимает от Минсока полотенце. — Ты берешь уроки вокала?! — удивляется Бэкхён, когда прокашливается. — Ну да, — Чондэ и Минсок смотрят на него, будто это само собой разумеющееся, и Бэкхёну становится стыдно, что он не в курсе увлечений своего друга. — Я не знал, — тихо говорит он. — Так ты попробуешь? — с надеждой спрашивает Минсок, не получив отказ сразу. — Ты смеёшься? Зачем мне петь? — Бэкхён смеётся, но остальные как-то его энтузиазм опять не разделяют. — Это, между прочим, аналог психотерапии, — объясняет все плюсы Минсок. — Личностный рост хорошо помогает при депрессиях. К тому же займёшься чем-то новым, это поможет забыть о проблемах. Никто же не заставляет тебя заниматься пением профессионально. — Ага, припишу это к себе в резюме. И по мне видно, что у меня депрессия? — Бэкхён улыбается, но Чондэ с Минсоком смотрят на него так, что сомнений не остаётся. — Ладно, не отвечайте. Когда через неделю Бэкхён оказывается в студии, то уже жалеет, что согласился. Половина вещей, что там находится, он даже не знает для чего предназначается: микрофоны, стойки, заградительные панели и море аппаратуры. Но Лухан очень милый и умеет располагать к себе незнакомых людей. Бэкхён даже не успевает заметить, как они уже заболтались. Лухан предлагает вначале включить караоке, раз уж Бэкхёну так привычнее, и выбрать любимые песни для простоты обучения. Потом показывает ему несколько приёмов, как распеться. Бэкхён пробует и всё время смеётся от смущения, но Лухан терпелив и заканчивает урок, как полагается. Они договариваются, что будут встречаться каждую субботу, и на этом прощаются. Бэкхён делает себе пометку купить какой-нибудь подарок Минсоку, потому что у него явно ангельское терпение, раз он столько лет способен их с Чондэ выдерживать.