Плюс один

На часах было четыре часа утра, когда он обнаружил себя прижатым к груди Дилюка. Его тяжёлая рука обнимала Кэйю за талию, а мягкие пушистые волоски на его груди чуть щекотали нос при дыхании. Удивительно, но это не раздражало — и это при том, что у себя Кэйа тщательно удалял любые признаки растительности не только внизу. Мда. И что дальше? Самый очевидный, безопасный и проверенный временем вариант: по-тихому смыться и жить свою обычную жизнь, постаравшись забыть об ослепительной улыбке и крепком члене нового знакомого. Дилюк явно был не его поля ягода. Точнее, это Кэйа не его поля ягода. Какой смысл пытаться прыгнуть выше головы? С другой стороны, не детей же он с ним крестить собрался. Очевидно, Дилюк был бы не против провести вместе ещё ночь-другую, да и перспектива дать ему в рот со страшной силой прельщала Кэйю. Из этого следовал второй вариант: остаться до утра, перепихнуться ещё разок по-быстрому (он обещал быть у Лизы до обеда, а это весьма растяжимое понятие), может быть, даже позавтракать вместе, а потом обменяться контактами и назначить дату для следующего раза. В этом варианте Кэйе не нравилось всё, кроме того, что включало в себя секс. Конечно, Дилюк был очаровательным и забавным, но Кэйа не чувствовал себя готовым к этим неловким разговорам с человеком, с которым его не связывало ничего, кроме единожды разделённой ночи. К тому же, Кэйа был в ужасе от того, насколько сильно ему хотелось переспать с Дилюком хотя бы ещё раз. Это было попросту ненормально и как-то даже по-тинейджерски. «Первый вариант всегда лучше», — мысленно вздохнул Кэйа и обматерил себя за то, что в принципе допустил наличие второго. Он осторожно выпутался из рук Дилюка и в потёмках принялся разглядывать пол в поисках своих вещей там, где он их оставил. На пушистом ковре ничего не было, даже завалявшегося носка. Кэйа нахмурился перед тем, как обнаружить свою одежду аккуратно сложенной на тумбочке рядом. Он беззвучно взвыл. Господи, да откуда же ты, Дилюк, взялся? Неужто и правда сбежал из книги сказок? По-быстрому натянув на себя одежду, Кэйа пару минут покрутился перед настольным зеркалом в тщетной попытке привести в порядок волосы. В итоге он всё равно наверняка выглядел как эскортник, зато теперь с оплатой чуть выше среднего. Лучше не будет, решил Кэйа, и на цыпочках прокрался к двери с лоферами в руках. Нет, ну типичная сцена из кино, так банально, что аж тошнит! И отчего-то эта мысль заставила его по-дурацки улыбнуться. Кэйа обвёл взглядом гостиную номера и зацепился за видневшуюся в проёме спину Дилюка, по которой рассыпалась огненная копна волос. Чёрт с ним! Вообще плевать. Пошла ты нахрен, жизнь, жестокая ты сука. Мгновение спустя Кэйа писал свой номер на стикере кислотно-розового цвета, позаимствованном на рабочем столе Дилюка. На лице продолжала цвести идиотская, мальчишеская улыбка, пока он клеил стикер на зеркало в ванной. Она стала ещё шире, когда в голову ему пришла мысль щедро сбрызнуть бумажку своим одеколоном, карманную версию которого он носил в сумке через плечо. Да, Кэйа пока не готов к завтракам и разговорам ни о чём, и что? Он также не готов быть неудачником, упустившим возможность ещё раз заняться сексом с таким парнем, как Дилюк. Он покинул Плазу под осуждающим взглядом той девушки на ресепшене, которую Дилюк попросил подать два завтрака, и прыснул, как только прошёл через стеклянные двери. Ничего, зато ей будет о чём посплетничать с коллегой, когда та придёт сменить её утром. Кэйа, можно сказать, оказал им всем здесь услугу. К метро Кэйа шёл на плохо гнущихся ногах. Увы, даже эконом-класс Убера обошёлся бы в маленькое состояние, учитывая расстояние между Манхэттеном и южным Бруклином, а Кэйа всё же планировал продолжить пользоваться такими замечательными вещами, как свет и горячая вода. Он курил на ходу украденную у Дилюка вишнёвую сигарету — лишь одну, одна не считается — и мычал себе под нос песню Блонди, ту, что про стеклянное сердце. Нью-Йорк никогда не спал, и улицы были почти такими же оживлёнными, как и днём. В Центральном Парке вылупились первые бегуны — Кэйа отсалютовал одному из них через дорогу с зажжённой сигаретой в руке. Солнце лениво пыталось выпутаться из объятий небоскрёбов для борьбы с темнотой бессонного города. Жизнь была хороша, пока не прозвонил будильник. Кэйа слабо помнил, как добрался до дома. Кажется, он заснул в метро (чудо, что его не обокрали), а потом вырубился дома прямо на диване в гостиной. Рука его потянулась к телефону, чтобы отложить будильник ещё на пять минуточек, но сон как рукой сняло, когда Кэйа обнаружил на своем запястье резинку для волос. Он носил длинные волосы давным-давно, ещё в колледже… а, точно. Видимо, Кэйа машинально нацепил его резинку, когда стянул её с волос Дилюка. Интересно, он уже нашёл записку? Чёрт. В голове как-то сама собой возникла картинка, как Дилюк улыбается своей нереальной, солнечной улыбкой при виде записки, и сердце предательски подпрыгнуло. Глупость какая. Кэйа решил побыстрее привести себя в порядок и смыть все тинейджерские мысли в душе. Стоя в ванной с зубной щёткой во рту, он написал Лизе: Я проснулся Буди мою мартышку, если она ещё спит Жди через 45 мин Ровно через столько он, чистый и выбритый, стоял на пороге её квартиры и звонил в дверь с двумя стаканчиками кофе в руке. Кэйа был не самым пунктуальным человеком, когда дело не касалось работы, но было сложно опоздать к подруге, жившей на два этажа выше. За картонной дверью послышался восторженный детский визг, глухое Лизино ворчание и её торопливые шаги. Как только щёлкнул замок, Кэйю уже встречали девчонки. — Привет, котёнок, — Кэйа подставил щёку дочери. Диона закатила глаза, но всё же быстро клюнула его в щёку. «Маленькая поганка», — с нежностью подумал Кэйа, — «Ждала ведь меня у дверей, а всё строит из себя взрослую». Он успел передать ещё сонной Лизе стаканчики с кофе, и следом за Дионой его обняла Кли. — Дядя Кэйа! — И тебе привет, мартышка. Кэйа рассмеялся и присел на корточки, прижав к себе обеих девочек. Технически, он не был дядей Кли, но как-то уж за ним закрепилось это звание — в конце концов, между Лизой и Кэйей были самые что ни на есть братско-сестринские отношения, сложившиеся с момента, как они с Дионой въехали в этот дом четыре года назад. С Лизой Кэйа познакомился на родительском собрании в начальной школе. Если быть точнее, их настоящее знакомство произошло, когда Кэйа спалил её с сигаретой за углом школы. Лиза перенервничала, закашлялась и принялась затаптывать следы преступления, а он рассмеялся и попросил поделиться. «Вы же учитель», — сказала она тогда, но всё же передала пачку. «Я тоже родитель младшеклассницы», — пожал плечами Кэйа и Лиза протянула многозначительное, понимающее «О-о-о». А потом они столкнулись на лестнице в их доме — у каждого в руке по ребёнку — и с тех пор были неразлучны. Они перекидывали детей друг другу, как горячую картошку, если появлялись дела, строили с девочками одеяльные крепости, вместе водили их гулять в парк, а по вечерам бывало выкуривали по косяку или выпивали бутылку вина на двоих, когда у Кли и Дионы, наконец, садилась батарейка. — Иногда мне кажется, что тебя она любит даже больше, чем меня, — с притворным недовольством цокнула Лиза по пути на кухню. Кли тут же отлепилась от Кэйи и заключила Лизу в объятия. — Я люблю дядю Кэйю, но тебя я люблю почти так же сильно, как мамочку, честно-честно! — затараторила Кли. За весь свой опыт работы с детьми он не встречал ребёнка, который так же открыто и щедро выражал любовь в её возрасте, когда пубертат вот-вот готов постучаться в двери. Кли скоро исполнялось одиннадцать и в следующем году ей и Лизе предстояло новое испытание — средняя школа. Кэйа прошёл через это два года назад, и до сих пор с содроганием вспоминал истерики Дионы, вызванные сменой обстановки и ударной дозой гормонов. Лиза крепко обняла Кли и спрятала чуть печальную, усталую улыбку в светлых волосах племянницы, приподняв её на несколько сантиметров от пола. Диона потянула Кэйю за рукав, кивнула в сторону обнимающихся и подставила два пальца ко рту. На это Кэйе лишь закатил глаза и потрепал её по торчащим в разные стороны волосам. Девочка поморщилась, уворачиваясь от ласки. Диона была полной противоположностью Кли — она и раньше обнимала его только по праздникам за хорошее поведение, а вступив в подростковый возраст так вообще превратилась в страшную колючку. Кэйа не жаловался. Не после того, через что ей пришлось пройти. Ему достаточно видеть её здоровой, весёлой и счастливой, а уж отсутствие обнимашек он как-нибудь переживёт. — Вы уже завтракали? — спросил Кэйа и по-хозяйски уселся за стол. Кли и Диона убежали в гостиную, откуда доносились звуки телевизора. — Ещё нет, сейчас сделаю этим двоим сендвичи, — ответила она и блаженно прикрыла глаза, отпив мокачино с карамельным сиропом из стаканчика со своим именем. Её любимый кофе. Кэйа последовал её примеру и сделал глоток своего горького эспрессо без сахара. На вкус он был как помои, но в последние несколько лет Кэйа ограничил потребление сахара, чтобы оставаться в форме. После тридцати жизнь играет совсем другими красками. Все яркие постепенно приходится исключать. — А мне сендвич полагается? — внаглую поинтересовался Кэйа, когда Лиза открыла холодильник. — Я тебе не жена, сам займись, — она обернулась и показала ему язык. — Кстати, как твой улов? — М-м… — М-м? — передразнила она и хищно улыбнулась в ожидании пикантных подробностей. — Он отвёз меня в Плазу, — довольно промурлыкал Кэйа, и попытался стащить кусочек сыра с разделочной доски, за что ему немедленно пригрозили ножом. — Ты что, подцепил какого-то богатого старикашку? — Лиза отправила в рот тот самый кусочек сыра, явно довольная собой. — Ага, ему было лет девяносто, наверное, и мне кажется у него случился сердечный приступ в процессе, — с ровным лицом ответил Кэйа. — Надеюсь, он успел завещать тебе свои драгоценности перед тем, как отбросить копыта, — с той же серьёзностью ответила Лиза, и мгновение спустя они громко расхохотались как подростки. — Выкладывай уже. — На самом деле, он плюс-минус мой ровесник. Похож на богатого наследничка. Задница у него отпад. А ещё он довольно милый. — Милый? Не помню, чтобы ты так говорил про своих одноразовых мальчиков. — Ну… может быть, он не такой уж и одноразовый… — замялся он, ощущая обычно чуждую ему неловкость. Лиза вперилась в него немигающим взглядом и вскинула брови. — Я оставил свой номер. Думаю, он мне перезвонит. Лиза перегнулась через стол, прижала его голову к своей внушительной груди в свободной хлопковой футболке и с притворным всхлипом молвила: — Ты уже такой большой мальчик! — она чмокнула его в макушку. — Задушишь же! — Кэйа покраснел и поскорее ретировался из её объятий. На лице Лизы красовалась довольная ухмылка, но в глазах было что-то, похожее на гордость. Кэйа смутился ещё больше. Не весть-то и подвиг: решить перепихнуться с кем-то во второй раз. Это ведь даже не свидание. Тем не менее, Кэйа и сам собой немножко гордился: он не нарушал своё правило вот уже сколько? Лет семь? Да, где-то так. Отчасти из-за занятости, отчасти… что ж, из-за того, о ком Кэйе не очень хотелось вспоминать, и о мудачестве которого Лиза знала всё. — Если серьёзно, я рада за тебя. — Ну-ну, ещё ничего не произошло. Кто знает, может он в итоге решил, что я не в его вкусе, — неубедительно запротестовал Кэйа. — Ты сам-то в это веришь? — Нет, — честно признался Кэйа и понизил голос, чтобы следующая фраза долетела только до ушей подруги. — Он кончил два раза. — Ва-а-ау, — с притворным восхищением протянула она. — Заткнись! У вас, лесбиянок, другие стандарты. — И мы этим гордимся. — Как и должны. Пока Лиза доделывала сендвичи, они обменялись ещё несколькими беззлобными шутками. Перед тем, как Лиза позвала девочек, Кэйа взял её за руку и коротко благодарно сжал: — Мне повезло, что ты у меня есть, ты ведь знаешь об этом? — ему стоило некоторых усилий заставить себя сказать это вслух. — Знаю, ты меня недостоин, — фыркнула она и сжала его руку в ответ. Они с Лизой были во многом похожи. Для Кэйи не было секретом настоящее значение её ответа: «Мне тоже с тобой повезло». Завтракали они под весёлую болтовню девочек и их довольное чавканье. Диона всё пыталась пнуть Кэйю под столом, из-за чего наверняка бы разлила свой сок, не окажись её стакан уже почти пуст. Кли выпытывала у Лизы, когда вернётся Алиса, и никак не велась на попытки подруги перевести тему, из-за чего становилась всё более нервной. В какой-то момент улыбка на её лице стала совсем карикатурной, и Кэйа посчитал нужным вмешаться: — Кли, а как там твой школьный проект по химии? Альбедо… то есть, мистер Рейндоттир сказал, что в прошлый раз у тебя что-то взорвалось прямо на уроке. Девочка сразу же принялась взахлёб рассказывать про то, как её модель вулкана начала плеваться «магмой» во все стороны, а потом что-то громко хлопнуло и вся конструкция взлетела на воздух. Она с таким восторгом тараторила о том, как её одноклассники кричали и прятались под парты, что Кэйа в который раз подумал, что у подруги растёт маленькая подрывница. Диона покатилась со смеху, хотя наверняка уже слышала эту историю. Лиза послала Кэйе благодарный, усталый взгляд за удачную попытку отвлечь племянницу. Кэйа вопросительно вскинул брови, на что Лиза одними губами ответила: «Потом». После того, как все умяли свой завтрак, Кэйа попросил Диону пойти собираться домой. Кли последовала за ней, чтобы помочь, и они с Лизой вновь остались на кухне одни. — Что с Алисой? — коротко и серьёзно спросил Кэйа. — Она не сможет приехать к Кли на день рождения, — прошептала она, чтобы девочка точно не услышала. — Не знаю, как ей об этом рассказать. — Оу, — только и смог ответить Кэйа. — Да уж, — хмыкнула подруга. — Придёте сегодня к нам вечером? Я возьму бутылочку сухого красного, ты усадишь девочек за мультики… — Да, — перебила его Лиза и с облегчением вздохнула, словно ждала этого предложения. Видимо, не хотела просить сама, чтобы не навязываться. Кэйа иногда в самом деле гадал, не родственники ли они — слишком уж похожи. — Тогда договорились, — Кэйа наклонился и чмокнул Лизу в щёку. В этот момент на кухню зашла Диона, готовая идти домой, и вновь скорчила недовольную рожицу. Как взрослый и ответственный человек, Кэйа скорчил такую же ей в ответ. Они долго прощались с Лизой и Кли. Вторая несколько раз бегала из своей комнаты к дверям и каждый раз возвращалась то с наклейкой, то с игрушкой, которую запихивала Дионе в рюкзак. Когда они вышли от Лизы, на улице стоял полдень. Перед тем, как идти домой, он хотел съездить за продуктами на следующую неделю. Доставая ключи от машины, он проверил уведомления, но никаких звонков или сообщений не поступало. Ладно, ещё рано. — Как ваша ночёвка? — спросил Кэйа, направляясь к парковке. — Супер-круто! Мы смотрели Челюсти, — гордо провозгласила она. — Челюсти? И как это Лиза разрешила смотреть вам Челюсти? — Она не разрешала, — пожала плечами Диона, явно довольная собой. — Я сама включила, когда она заснула на диване. Кли понравилось. — Кли младше тебя. Ей ещё рано смотреть такие фильмы, — Кэйа включил свой лучший родительский голос. — Я смотрела Челюсти, когда мне было семь, — выпучила она глаза. Кэйа открыл рот в тщетной попытке подобрать какой-нибудь разумный аргумент. — Да не парься ты, — Диона толкнула Кэйю плечом в бок и ободряюще улыбнулась. В такие моменты Кэйа совсем не чувствовал нормальным родителем, как, впрочем, и большую часть времени. Но он правда старался быть хорошим отцом. Изредка ему казалось, что у него получается. — А ты как потусил? — спросила Диона, когда они уже сели в машину. Дочь была в курсе, что иногда он ходил потанцевать в клуб или встретиться в баре с коллегами и, кажется, была даже рада избавиться от него. — Хорошо потусил, — на мгновение Кэйа задумался, стоит ли говорить про Дилюка. Прежде, чем он решил, что это плохая идея, с языка как-то само слетело. — Познакомился кое с кем. — Богатый? — деловито поинтересовалась Диона. — Это всё, что тебя волнует? — хохотнул Кэйа. — Я просто спросила, — она развела руками в жесте, очень напоминающем его собственный. Кэйа не смог удержаться от ласки и прижал дочку к себе перед тем, как пристегнуть ремень безопасности. На удивление, та не запротестовала. Суббота прошла обыкновенно, но к вечеру Кэйа чувствовал себя выжатым лимоном после долгого похода по магазину, готовки и уборки. Даже с посторонней помощью быть одиноким родителем непросто и, пусть Кэйа знал, на что идёт, когда удочерял Диону, легче не становилось. Ну, разве что чуть-чуть — Диона теперь сама убиралась в своей комнате. Кэйа подозревал, что не из любви к порядку, а из нежелания давать возможность порыться в её вещах (да, было дело разок, но только потому, что его взбесила куча хлама в её шкафу, которую она около месяца собиралась убрать «потом»). На плаву его держали две вещи: мысль о звонке Дилюка и обещание Лизе пропустить вечером по стаканчику. Кое-как Кэйа дожил до вечера и теперь они с Лизой заслуженно разлагались на диване её гостиной под мерное жужжание телевизора, пока девочки смотрели мультик про девочку-божью коровку и мальчика-кота на ноутбуке в комнате Кли. Один из немногих мультиков, в любви к которому обе девочки сходились, и Кэйа мог быть уверенным, что Диона не показывает подруге очередной ужастик. — Итак… Алиса, — неловко начал тему Кэйа. Он чувствовал, что Лизе необходимо поговорить о бывшей жене, иначе она просто взорвётся рано или поздно. — Как я уже сказала, она не приедет на день рождения Кли, до которого, я напоминаю, осталось два месяца. У нее какой-то новый проект, видите ли, и он займёт всё её драгоценное время летом. Угадай, куда её занесло на этот раз? — Кэйа промолчал в ожидании, что Лиза продолжит. — Нет, давай, спроси меня! — Куда её занесло на этот раз? — повторил Кэйа. — В Африку! — почти рявкнула она и принялась массировать виски, откинувшись на диване и вытянув ноги. — Знаешь, с каждым годом я как будто всё больше ненавижу её, но я не хочу её ненавидеть! — А что тебе мешает? Все ненавидят своих бывших, — фыркнул Кэйа. — Надеешься, что вы снова сойдётесь? — Господи, нет, — скривилась Лиза. — Мы пытались, но, боюсь, очередного раза Кли просто не переживёт. Да и я не уверена, что сейчас чувствую к ней что-то, кроме раздражения. Тебе повезло, что у вас с Дайном не было общих детей. — Строго говоря, Кли не ваш общий ребёнок, — это прозвучало резко, но Кэйа об этом не подумал. Ему просто не хотелось слышать имя своего бывшего примерно никогда. — Я воспитывала её с трёх лет и провела с ней больше времени, чем её родная мать. Я удочерила её, когда мы поженились, и взяла опекунство при разводе. Она мой ребёнок ровно настолько же, насколько и Алисы, даже если она не зовёт меня матерью. — Воздух вокруг неё словно наэлектризовался. — Прости. Я знаю, — искренне извинился Кэйа и вздохнул. — Не знаю, зачем я это сморозил. Ты тоже её мать. Если спросишь меня, лучшая из двух в наличии. Лиза сделала большой глоток вина прямо из бутылки и позволила Кэйе притянуть её к себе. — Спасибо, — её голос надломился и на мгновение Кэйе показалось, что она расплачется в ворот его рубашки. Он ошибся. Лиза резко вскочила с дивана, отвернулась, промокнула глаза краем футболки и нацепила свою лучшую родительскую улыбку. — Девочки! У нас объявляется вечеринка в гостиной, кто не успел, тот опоздал! Три, два… — Один! — вбежала Кли в гостиную. — Чур я первая выбираю песню! Диона вошла вслед за Кли и на её лице было гораздо меньше энтузиазма. Неужели подростковый возраст скоро совсем выбьет из неё всё веселье? Боже, до чего Кэйе не хотелось, чтобы его забавная мелкая превращалась в острого, закрытого подростка с заткнутыми наушниками ушами. Он ещё не готов бросить с ней дурачиться. Если этому и суждено было случиться, то явно не сегодня. Как только Кли выбрала песню и из блютус-колонки послышались первые ноты, Диона разулыбалась и присоединилась к прыгающей подруге. Лиза распустила волосы и теперь дёргала плечами в такт музыке, протягивая руки к Кэйе. На припеве он сдался и перестал давить диван. Глаза Лизы пьяно блестели. Она поиграла бровями, схватив его за руку, и пропела ему прямо в лицо: Dancin' in the moonlight Everybody's feelin' warm and bright Не в его власти было сопротивляться магии одной из величайших песен семидесятых. Лиза передала его в руки Дионы и Кэйа принялся кружить хохочущую дочку по крохотной гостиной, лавируя между мебелью. Вчетвером они продолжали орать, одна другого громче: It's such a fine and natural sight Everybody's dancin' in the moonlight Слова эти продолжали вертеться в голове до самого возвращения домой, хотя после первой песни они пропели ещё с десяток. Когда воздух в лёгких закончился, Лиза и Кэйа прикончили остатки вина. В это время девочки, как и следовало ожидать, заснули на кровати Кли. Не очень хотелось напрягать Лизу с ещё одной ночёвкой, поэтому пришлось отскрести Диону от постели под её недовольное хныканье и усадить себе на спину. Он убедился, что дочь почистила зубы и переоделась в пижаму, скорчив ну очень недовольное лицо, чмокнул в висок, пожелал спокойной ночи и собирался выйти из комнаты, как Диона зевнула и обратилась: — Пап. Его сердце таяло каждый раз, когда она так его звала. Кэйа присел на постель рядом с ней и погладил по волосам. — Что такое, котёнок? — негромко спросил Кэйа, чтобы не спугнуть её навалившийся сон. — Ты знаешь, что означает слово «обуза»? — Диона натянула одеяло так, что видны остались лишь её большие зелёные глаза. В темноте Кэйа не мог разобрать выражение её лица. Вопрос его встревожил, но он не подал виду и спокойно ответил: — Так называют что-то, что усложняет жизнь. Тянет вниз. — Я для тебя обуза? — пролепетала она. — Кто тебе сказал? — внутренности сжались в тугой узел, сердце захлестнула холодная ярость. Ему доводилось слышать много дерьма про их семью и со временем у Кэйи выработался настоящий инстинкт ставить на место любого, кто посмеет хотя бы намекнуть на то, что с ними что-то не в порядке. Оказалось, выслушивать чужие комментарии о том, как ему жить и воспитывать ребёнка — цветочки. Ягодки пошли сейчас, когда дети этих злых, сующих нос не в своё дело людей начали повторять авторитетное мнение своих родителей его дочери. Кэйа злился, что он не мог защитить Диону от этого. — Одна девочка в школе. Она сказала, что ты мне не папа, и что я просто обуза для тебя. Что ты слишком молодой для того, чтобы быть отцом, и тебе нужна не дочка, а жена. Каких же невероятных усилий Кэйе стоило сдерживать злость. Он представил, как Диона выслушивает эти гадости, наверняка отвечает что-то едкое, а потом плачет в туалете. Кэйа сделал глубокий вдох и ровным тоном спросил: — Ты что-то ответила ей? — Я послала её нахрен и сказала, что тебе нужна не жена, а муж, — Диона зевнула и одеяло сползло с её сонной мордашки. Судя по выражению лица, она гордилась своим ответом. — Моя девочка. Молодец, — Кэйа гордился тоже. — А теперь слушай внимательно: эта девочка просто повторяет слова кого-то из своих мудаков-родителей. Никто из них не жил нашими жизнями и они понятия не имеют, о чём говорят. Ты — моя дочь, ясно? Ты не можешь быть обузой и никогда не будешь. Диона открыла рот и хотела что-то сказать, но передумала и затихла. Задумалась. Потеребила край одеяла и подняла взгляд: — А если, ну… ты кого-нибудь найдёшь? Если я ему не понравлюсь? — Тогда мы вышвырнем этого кого-то из нашей жизни, — без раздумий сказал Кэйа. — Помнишь, как в Лило и Стиче было? Они часто смотрели этот мультик, когда Диона была поменьше. Она обожала разговаривать голосом Стича, и Кэйа смеялся над ней до слёз, и она смеялась, потому что он смеялся… А в конце он всегда плакал. Однажды Диона сама впервые разревелась над этим мультиком, хотя смотрела его в миллионный раз, и Кэйа понял — она выросла. Тогда настал его черёд разговаривать голосом Стича и смешить её. — Охана значит семья. В семье никого никогда не бросят, — шёпотом процитировала она и снова спрятала лицо под одеялом. Кэйа проглотил ком в горле. Он не представлял свою жизнь без этой маленькой, удивительной, дурашливой девочки, наполнявшей его жизнь смыслом. Злые языки могли болтать что угодно — он не жалел о принятом решении стать её отцом. Не мамаше или папаше с соседней улицы решать, на что ему тратить свою молодость. — Верно, котёнок. А теперь спи, ладно? — Кэйа подоткнул одеяло и встал с постели. Диона согласно что-то пробормотала себе под нос. — Эй, пап? — снова позвала она. Кэйа обернулся. — Я люблю тебя, — пропыхтела девочка и тут же целиком скрылась под одеялом. — Я тоже тебя люблю, Ди. Спокойной ночи, — он закрыл дверь в её комнату и достал мобильник. Он забил в календарь напоминание о том, чтобы в понедельник узнать у Дионы имя её обидчицы, переговорить с учителем и организовать встречу с родителями. Диона хорошо заткнула обидчицу в первый раз, второго Кэйа не допустит. Заодно он проверил уведомления. Ничего, кроме одного сообщения на Фэйсбук по работе и кучи уведомлений в чате с родителями его младшеклашек. Определённо, сообщение или звонок от Дилюка были бы сейчас очень в тему, но Кэйа не придал большого значения их отсутствию. Мало ли, какие дела. Богатым, говорят, тоже приходится работать. Иногда. Вот только вестей от Дилюка не поступило ни на следующий день, ни в понедельник, ни даже через месяц.