Благими намерениями дорога вымощена в ад

— Так-так-так, дела приняли гораздо более интересный оборот, чем я могла предположить. Осирис откладывает свой свиток. — А, Сехмет. Я все думал, когда же ты снова появишься. Во время свадьбы ты не проронила почти ни слова. Сехмет вышла из тени чужого кабинета. Под ее головным убором виднелась широкая довольная ухмылка. — О, я была слишком отвлечена печалью и сердечной болью твоих двух сестер. Ты очень расстроил их обеих, и их отчаянье было совершенно восхитительно. Кто бы мог подумать, что великий Осирис решит жениться и оплодотворить своего брата? Он знает, что его выбор супруги встретили с недоверием, в большей степени потому, что Сет был альфой, который каким-то странным чудом превратился в омегу. Но нельзя было отрицать его новый статус, ни по знаку собственности на его шее, ни по тому, как раздулся его живот от ребенка Осириса. Его милый Сет. Беременность идет ему на пользу. Она смягчает его обычно холерический темперамент (в основном из-за того, что он устает), и делает его приятным для баловства и прикосновений Осириса. Это также заставляет его охотно раздвигать бедра для Осириса, делает его нуждающимся в члене Осириса. — Как бы то ни было, наш сын станет сильным Богом, — отвечает Осирис. — Как и многие другие наши будущие дети. Сехмет цокает. — Бедный, бедный Сет. Он даже не подозревает, что ты планируешь сделать из него свой личный инкубатор. Как Бог Войны и Пустыни будет выполнять свои обязанности, если ты планируешь держать его прикованным к своей опочивальне? — Об этом позаботятся наши дети, — безразлично отвечает Осирис. — Итак, есть ли какая-то цель у твоего визита или ты просто хочешь предаться воспоминаниям? — Я здесь, чтобы предупредить тебя. — Сехмет наклонилась над его креслом, как она делала это в последний раз, когда они встречались в подобной обстановке. — Исида начинает задавать вопросы и… копаться в себе. То, как Сет превратился в омегу, вызывает у нее любопытство. Я подозреваю, что если она когда-нибудь узнает, как твой возлюбленный супруг удобно потерял свою песчаную силу во время течки, она только еще больше заподозрит нечестную игру. В конце концов, Бог не теряет свою божественную силу во время течки. Осирис затихает, а Сехмет продолжает: — Разве не будет обидно, если Исида обнаружит те особые благовония, которые ты использовал на своем милом омеге? Лозы вырываются из-под пола и обвиваются вокруг горла Сехмет. Осирис смотрит, как Сехмет падает на колени, вцепившись когтями в шею. — Дорогая Сехмет, знаешь ли ты, почему я построил свой кабинет так, как он есть? Здесь нет ни одного окна. Он окутан полной темнотой, так, что ни солнечный, ни лунный свет не может найти себе места. Сехмет, как и следовало ожидать, не может ответить, поскольку занята тем, что задыхается. Осирис наклоняется так, чтобы смотреть на ее запаниковавшие глаза из-под головного убора. — Я построил свой кабинет таким образом, чтобы ни Ра, ни Тот не могли сюда заглянуть. Между всеми защитными заклинаниями, которые я наложил на эти стены, ни один Бог не может увидеть меня, даже с помощью магии Исиды. На самом деле, ты можешь войти сюда только потому, что я разрешаю тебе это. Белизна в глазах Сехмет усиливается. Осирис ухмыляется. — А теперь представь, что будет, если с тобой здесь что-то случится. Что будет, если я вырву твои конечности, одну за другой, или если я разорву твою душу в клочья? Лозы натянулись. Лицо Сехмет постепенно становилось пурпурным. Ухмылка мужчины, тем временем, становилась только шире. — Верно. Никто не узнает. Итак, ты понимаешь свое затруднительное положение? Отчаянный кивок. Осирис отпускает лианы и встает, не обращая внимания на ее задыхающиеся частые вздохи. — Ты выполнила свою задачу, предоставив мне план, как мне удержать моего Сета рядом с собой, Богиня Разрушения. За это я благодарю тебя. Но было бы разумно, если бы ты помнила свое место в следующий раз, когда решишь угрожать мне. Осирис использует свою магию. Ряды иероглифов загораются на стенах его кабинета, становясь ярче с каждой секундой. — Я верю, что мы пришли к взаимопониманию. Спасибо за визит. И последнее, прежде чем ты уйдешь, — он оглядывается, его взгляд темный и хищный. — Держись подальше от моего Сета. В комнате загорается свет, и Сехмет торжественно выбрасывается в пустыню за много миль от столицы. Ей требуется несколько секунд, чтобы отдышаться на песке. Затем она разражается восторженным смехом. О, похоже, в будущем все будет интересно.