***
Спустя пару часов и несколько игр с Кеннетом, Гамбол уже и забыл о произошедшем утром. Он, лежа на кровати, бросал в пасть Кеннету всякую гадость и смеялся от того, как существо ворчит. Будь он котом, мурчал бы, думал в этот момент Гамбол. Но когда Кеннет резко выросшей рукой снёс стол, игру пришлось остановить и выгнать монстра из комнаты, пока та ещё цела. Кеннет слабо сопротивлялся, даже попытался укусить. Но Гамбол недовольно шикнул на него, и монстр пристыженно опустил голову, вывалился из комнаты. — Господин, — раздался рядом тихий голос, и Гамбол увидел склонившуюся служанку, отвечавшую за кухню. — Уже время завтракать? — не ожидая ответа и обращаясь больше к себе, спросил Гамбол. Ответа и не было, служанка продолжала стоять в поклоне. — Кеннет, иди погуляй. Ты уже свою порцию завтрака съел. Монстр заворчал, но тяжело переваливаясь с ноги на ногу всё-таки ушёл. Гамбол же отправился в столовую. Обычно его путь всегда лежал мимо комнат, но сегодня Гамбол решил пройтись более длинной дорогой и завернуть в сторону кабинета отца. Он не особо понимал, что хочет сделать, но ему думалось, что Ричард воспримет хорошим знаком коротенькую прогулку вместе. Нетерпеливо прогнав следующую за ним служанку, Гамбол бесшумно подошёл к двери. Внутри слышались голоса. — Что ты планируешь с ним делать, Ричард? — спросила Николь таким голосом, что Гамбол невольно поёжился. Этот тон был похож на тот, каким она обычно осуждала его за неудачи. — Есть много способов. Эти существа очень полезны, дорогая... — И очень опасны, — ещё более недовольно прервала Ричарда Николь. — Ларри, я хочу быть уверена, что дети даже рядом с подвалом не появятся. Если из-за этой твари хоть один из них пострадает, Ричард... — Дорогая, я знаю, что делаю, — мужчина хмыкнул, вероятно вызывая этим раздраженное поднятие брови у Николь. — Он долго здесь не продержится. Но пока для него готовят специальное местечко, я не планирую держать его далеко от себя. Послышался шумный вздох и шуршание тканью. Цокая каблуками туфлей, Николь подошла ближе к двери. — Посодействуй скорейшей подготовке, дорогой, иначе не сносить вам обоим головы, — ручка опустилась, заставляя Гамбола дёрнуться в сторону от двери, поэтому он расслышал не все слова матери. — Ларри, а ты... Мальчик не рискнул появляться в поле зрения родителей после услышанного разговора. Поймут ли они о подслушивании, не имело значения: так или иначе Гамбол попадёт под горячую руку разъярённой Николь. Чтобы не попасться, Гамбол проскочил в ближайшую дверь, за которой оказался апартамент Ларри. Мальчик обреченно вздохнул. Вещи лежали неразобранными и признаков присутствия хозяина не было, а это значило, что Ларри объявится с минуты на минуту, зайдёт перед завтраком. Мерно постукивали часы на стене и шелестели бумаги под прессом от ветра, проникающего в комнату через открытое окно. В комнате правой руки отца всегда было холодно, Гамбол зябко повёл плечами и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. За дверью процокали каблуки Николь, и только, когда звук затих, мальчик решился выйти, заранее делая задумчивый и разочарованный вид. В мыслях одна за другой пролетали идеи для отговорок, объясняющих его присутствие в личной комнате-кабинете Ларри, третьего по важности человека в Уоттерсон-холле (но это пока не приезжали другие родственники старше совершеннолетия). Даже Гамболу и Анаис приходилось слушать его в независимости от их личных желаний, чего с другими работниками они могли не делать. Та же миссис Йольс, хоть и обладала уважением со стороны старших Уоттерсонов, ничего не могла поделать с непослушанием Гамбола. Когда Гамбол выглянул в коридор, там никого не оказалось. Возможно, Ричард и Ларри задержались за разговором и созданием условий сосуществования опасного нечто и детей. Гамбол хмыкнул и аккуратно закрыл за собой дверь. Не заметив движения со стороны кабинета, он рванул в столовую, пока Николь не разозлило его отсутствие. Мальчик старался не думать об услышанном. Ему было интересно получше узнать про тайное заключение в подвале, но в то же время та опасность, про которую говорила мама, отталкивала. Он не хотел вмешиваться в семейные дела, однако любил приключения. Так и не придя к единому решению, Гамбол решил оставить размышления на потом и, пригладив одежду, зашёл в столовую.Полотно
23 июля 2023 г. в 23:07
Весь прошедший вечер Гамбола прошёл в размышлениях и ожиданиях. Николь дала понять, что, когда приедет Ричард, разговора или выговора не избежать. И Гамбол знал, что отец возьмётся за дело всерьёз, как он делает всегда. Никаких более поблажек, миссис Йольс (если её не отстранят за неудачи Гамбола) станет более требовательной и, возможно, станет использовать более жестокие и изощренные меры наказания. Ричард станет сам проверять усвоенные Гамболом навыки и знания, сам проведёт парочку уроков. Ларри станет контролировать каждый шаг Гамбола.
Из него станут лепить такого же гения, как Анаис.
Раньше она перенимала большую часть внимания на себя, что давало простор действиям Гамбола. Но он перестарался, и теперь в покое его не оставят.
От всех этих размышлений Гамбол спал неспокойно, множество раз за ночь подскакивая от дурных видений сна. Он чувствовал дрожь всем телом, кожу морозило, словно он впал в лихорадку. Те крупицы сна, что он получил, лишь делали хуже, заставляя его чувствовать себя невыспавшимся.
Ещё не встало солнце, а Гамбол уже не мог больше оставаться в постели. Накинув на себя первую попавшуюся одежду и одеяло, он решил прогуляться. По дому ещё никто не ходил и не хлопотал по хозяйству, прислуга либо ещё спала, либо уже просыпалась. Но если постараться можно найти тех, кто не спит. Однако Гамбол не хотел этим заниматься, поэтому просто шёл к дверям, которые вывели бы его на улицу, в сад.
Гамболу никогда не сиделось на месте, даже в уставшем состоянии. Энергия так и бурлила в нём. Но мальчик не знал, что с ней делать. В Уоттерсон-холле не приветствовалась суетливость и несдержанность, и родители бы сразу отправили Гамбола на отработку семейной магии. Гамбол старался всеми способами справляться с собой сам: мастерил что-нибудь, тренировал тело, играл с Кеннетом, гулял в саду, решал всякие загадки. Временами было так не по себе, что Гамбол разносил свою комнату всплеском магии, а затем терпеливо восстанавливал разрушенное, чтобы никто не узнал.
Поправив спадающее с плеч одеяло, Гамбол бесшумно шоркал тапочками по ковру, не желая нарушать окружающую тишину утра. На выходе всё-таки пришлось встретиться с неспящим жителем Уоттерсон-холла. Следитель двери, без вопросов пропустил Гамбола наружу. Впрочем прислуга никогда не задавала лишних вопросов, и Гамбол перестал это замечать.
На улице было ещё холоднее. Гамбол пожалел, что не оделся потеплее. По голым стопам в тапках пробирался морозец, но возвращаться Гамбол не хотел, поэтому упрямо свернул в сторону сада. Но не сделав второго шага, он обернулся на звук топота за спиной. Человек десять торопливо шли к воротам, они почти бежали. Когда резные ворота стали открывать, Гамбол увидел двух коней тяжеловесов, тянувших за собой карету. Приехал Ричард.
Не забывая восхититься лоснящейся и струящейся шерстью и гривой лошадей семьи Уоттерсон, Гамбол быстро спрятался за ближайшую статую одного из почивших родственников. Тяжеловесы вальяжно протянули карету почти до крыльца дома и замерли перед пришедшим конюхом. Наблюдая за лошадьми, Гамбол не сразу заметил въехавший следом за ними объект.
Четвёрка чужих лошадей везла телегу, на которой стояло что-то вытянутое и крепко привязанное к телеге. Его накрывало плотное расшитое золотыми узорами полотно, мешающее рассмотреть содержимое. Гамбол недоуменно нахмурился.
Вышедшие из кареты Ричард и Ларри , подошли к этому объекту. Они о чем-то говорили, но Гамбол не мог разобрать слов. Ларри слегка приподнял ткань и кивнул, подтверждая что-то. Слуги принесли носилки и безуспешно попытались поднять или передвинуть объект. Ричард, уставший наблюдать за ними, с помощью магии перенёс его на носилки, а затем быстрым шагом направился в дом. Ларри дал несколько указаний напоследок и пошёл вслед за ним.
Сидя в одеяле и тапочках, Гамбол лишь наблюдал как слуги аккуратно и медленно вносят объект в дом. Он не решился их преследовать. Хоть и было интересно, он собирался забыть о произошедшем. Поэтому просидев около статуи ещё несколько минут, Гамбол всё-таки отправился в сад, как и планировал ранее. Тем более в оранжерее было тепло, ведь там росли самые привередливые и самые ценные растения.