"Обречённые души" том 1

      Дабы отвлечь людей от невзгод и горя после Аннигиляции солнца, орден Ланлинь Цзинь устроил общую облаву на горе Бай Фэн. А, по сути, это была попытка перевести на себя внимание. Главные действующие лица Аннигиляции медленно и верно задвигались назад, Цзинь Гуаньшань, при помощи своего сына Мэн Яо, а теперь Цзинь Гуаньяо пытался забраться наверх, под предлогом дать отдых другим.       Заслуги Вэй Усяня и вовсе были практически позабыты, теперь он был проклятым темным заклинателем, владеющим очень интересным артефактом - Инь ХуФу. И кое-кто спал и видел как заполучить его себе. Но в открытую идти на темного никто не желал, ещё жива в памяти битва в Безночном городе, где он один уничтожил почти пятитысячную армию неприятеля.       И только один Ванцзы знал чего Вэй Ину стоила эта битва, три дня он находился без сознания. Каждое утро и вечер светлый заклинатель приходил к темному и играл ему музыку исцеления.       Облава должна была продлиться несколько дней. В первый - сама облава и затем пара дней банкета и празднования.       Неугомонный Усянь, конечно же, с первых мгновений привлёк всеобщее внимание. Сначала одарив Лань Ванцзы цветами. А затем решил изобразить из себя крутого, с завязанными глазами поразив пять мишеней точно в центр, перед этим выпрашивая налобную ленту у Лань Чжаня. В итоге принял спор с двоюродным братом сына главы клана Ланлинь Цзинь и отправился на облаву с повязкой на глазах.       Никаких затруднений с перемещением без возможности видеть у темного заклинателя не возникло, темная ци направляла его в нужное место. Вглубь леса. Там, устроившись на удобной нижней ветке дерева, он с помощью флейты заставил треть существ пойти в сети ордена Юнмэн Цзян. Закончив с обязательной частью, он предался такими редкими минутами покоя, играя на флейте для удовольствия.       Ванцзы, по привычке, следовал за ним тенью, чтобы в нужный момент защитить, если потребуется. Игра Вэй Ина на флейте никогда не оставляла его равнодушным, ну, а когда тот заиграл ВаньСянь ... Лань Чжань не мог сдержаться, пользуясь тем, что темный в повязке и ничего не видит подошёл к дереву: - Привет, приятель, если ты ищешь наживу, лучше тебе уйти в противоположную сторону. Рядом со мной тебе ничего не светит, - такой самодовольный. Сидит на ветке, машет ногой, на губах ухмылка.       Ох уж эти губы… Какие они на вкус?       Лань Чжань, не в силах совладать с желанием поцеловать эти губы, ощутить их вкус, захватив руки Вэй Ина, прижал их к дереву…       И поцеловал…       Боги. Земля ушла из-под ног от прикосновения к любимым губам, он практически лег на Усяня. Сначала просто прикоснулся губами к губам, затем отпустил себя. Жадно захватывая их поочередно и вместе, а дальше в ход пошёл язык. Приоткрыв с его помощью рот Вэй Ина, он проходил по зубам, небу, захватывая чужой язык. Терзая губы любимого, он, кажется, потерял счёт времени, когда понял, что ему отвечают. Захватывают его губы, кусают, а чужой язык хозяйничает в его рту. Ванцзы отпрянул от Вэй Ина, не понимающе посмотрел на него какое-то мгновение, потом схватил с его груди цветок, подаренный ему Цзян Янли и скрылся.       Удалившись, как ему казалось, на приличное расстояние, Лань Чжань дал выход своим эмоциям. С одной стороны - он был счастлив, с другой - ненавидел себя за несдержанность. В пылу эмоций гусулановец принялся рубить деревья мечом. За этим занятием его и нашел Вэй Ин. - Лань Чжань, чем тебе деревья-то не угодили? - гусулановец сначала от неожиданности обернулся.       В глаза ему бросились опухшие зацелованные губы. Жар желания растекся по телу, собираясь в области паха. - Убирайся, - холодно, сквозь зубы, тихо процедил Ванцзы.       Не поворачиваясь, он продолжал крушить деревья. "Главное не смотреть, не дать ему посмотреть на мое лицо."       Лань Чжань был уверен - Вэй Ин всё поймет стоит только увидеть ему его лицо, он как брат читает его как открытую книгу. За его спиной ухмыляющийся темный, крутя флейту меж пальцев, закатил глаза. - Лань Чжань, а ты целовался? - по телу будто ферулой ударили, Ванцзы вздрогнул, - Ах, ну да, ты же сама порядочность и благовоспитанность, Ханьгуан Цзюнь, - и почему Ванцзы слышится издевка, - До конца жизни будешь не целованным ходить. Никто не посмеет покуситься на твою честь, а сам ты, конечно, и не сможешь кого-то поцеловать. - А сам то целовался? - прорычал Ванцзы. - Ооо, я уже опытный боец, - нервно хихикнул Вэй Ин.       От дальнейшего разговора их отвлек женский крик. Как оказалось на шицзе Усяня и её ухажёра, в лице сына главы клана Ланлинь Цзинь, напал змей-измеритель. Затем произошел очередной скандал, причиной которому стала треть добычи, загнанной Вэй Ином в сети Юнмэн Цзян.       Весь оставшийся день Ванцзы был как на иголках, ему везде мерещились серые хитро прищуренные глаза, опухшие от поцелуев (его поцелуев) губы, растянувшиеся в ухмылке. Ближе ко времени отхода ко сну его не покидало ожидание, что он придёт.       И он пришёл…       Вэй Ин появился в комнате окружённый темной ци. Его глаза светились красным, как тогда, когда он вернулся после падения на курганы в Илине. Ни слова, ни звука. Тело светлого заклинателя налилось свинцом. Не было возможности пошевелить даже пальцем. Волосы встали дыбом, а по телу побежали мурашки. Впервые им овладел страх.       Он не боялся за свою жизнь. Не представляя ранее какова сила темного, сейчас, ему стало страшно за Усяня. С такой силой, если он хоть на миг покажет её, реальную мощь, его точно не оставят в живых.       Ванцзы не знал никого, кто может проходить сквозь стены и заставлять терять подвижность другого заклинателя, тем более такого сильного как он сам. А сколько у него ещё в запасе способностей?       Тем временем темный заклинатель подошёл к кровати, сел рядом, наклонился к шее. По телу Лань Чжаня снова побежали мурашки, на этот раз от горячего дыхания Вэй Ина. Он закрыл глаза и сжал губы, не давая предательскому стону вырваться наружу. Усянь провел носом от основания шеи до скулы, вдохнув и зашептал в ухо: - Ммм, это и правда был ты, - даже с закрытыми глазами Лань Чжань видел как ухмыляются его губы, - Полог тишины, - светлый заклинатель почувствовал способность двигаться в руках. Повторять дважды не пришлось. Движение рукой и покои, где он жил, окружены пологом тишины, не пропускающим звуки наружу. - Зачем? - Ммм, я не хочу, чтобы все знали, что я наказываю Ханьгуан Цзюня, - Лань Чжань открыл глаза, лицо Вэй Ина прям перед ним.       Его глаза вернули свой первоначальный цвет, только потемнели как небо перед грозой. Внутри них плясало озорство и что-то ещё. Голос звучал насмешливо, низко с хрипотцой. Это заставило стучать сердце сильнее, тепло растеклось волнами по телу. А в паху разгорался пожар. Стиснув зубы, он пытался сдерживать стоны… Тело снова полностью потеряло способность двигаться. Ванцзы закрыл глаза.       Чтобы там не было за наказание, он примет его.       Когда чужие губы дотронулись до его шеи, от неожиданности, самообладание оставило Лань Чжаня. Глаза широко распахнулись, а с губ сорвался предательский стон. Чужие губы двигались всё ниже, зубы куснули кадык, язык прошёлся по впадине между ключиц. Чужое дыхание обжигало. В голове только одна мысль: “Не останавливайся!”       А губы спускались всё ниже - вот они целуют натренированную грудь, в следующее мгновение они обхватили сосок, язык принялся играеться с ним, а зубы покусывать. Из горла вырывался тихий, полный возбуждения низкий рык.       Да, темный заклинатель определенно знает толк в наказаниях. Без возможности самому целовать, ласкать руками желанное тело, наслаждаться ласками чужих горячих губ и пронырливого языка - это пытка. Он возбужден до предела, разум рисует картинки продолжения. Как он прижимает Вэй Ина к кровати, впивается губами в его губы, хранящие память об украденном поцелуе.       Как он срывает с него одежду, целует его шею, гладит тело, пальцами нежно гладит ненавистный шрам от тавра Вэней. Не испытывавший до сего дня таких ласк, вкупе с живыми картинками разума Лань Чжань излился. По бёдрам потекла горячая вязкая жидкость, с губ сорвался громкий стон: - Вэй Ин… - Думаю это было достаточным наказанием за украденный первый поцелуй, как думаешь, Лань Чжань? - голос Вэй Ина звучал низко, дыхание прерывистое. Он был возбужден не меньше Ванцзы, - Поцелуй меня, сделай все, что хотел сделать.       Оцепенение было снято, а повторять дважды не надо. Разрешение возбудило не меньше ласк. Мгновение и темный заклинатель на кровати, губы впились в его губы. Неистово, страстно и жадно кусая. Язык в чужом рту пляшет свой соблазняющий танец. Руки срывают мешающую одежду, верхние, нижние. С чужих губ срываются стоны. Ванцзы отстранился и посмотрел на Вэй Ина. На любимое лицо, опухшие искусанные им, Лань Чжанем, губы, розовые щеки, растрёпанные волосы на подушке, серые почти черные глаза с поволокой… - Мой! - и это даже не слова, почти звериный рык       И как доказательство своего права на это тело, этого человека, укус в шею там, где она переходит в плечо. - Лань Чжань, - слетает с губ Вэй Ина вместе со стоном, как согласие, как мольба.       Целовать, ласкать, обладать. Шея, грудь, затвердевшие соски. Срывая с любимых губ громкие стоны. Шёпот зовущий его по имени. Одной рукой он зарывался в мягкие черные волосы, намотав их на ладонь, тянул не сильно в сторону. Другой рукой мял бедра, впиваясь пальцами, оставляя синяки. Чувствуя, как извивается и выгибается любимый под его ласками. Запустил руку в чужие штаны и обхватил возбуждённый член. - Ааах! Лааань Чжаааань...       Боги, этот голос.       Чужая рука в штанах, обхватывает его естество и низкий хриплый стон срывается с губ. Голос Ванцзыпредательски дрожит от желания и возбуждения. Синхронные движения рукой по стволу вверх-вниз, жадные поцелуи, стоны в поцелуи. Громкий молящий шёпот повторяющий его имя, переходящий в крик в момент, когда белесая вязкая жидкость выплескивается на его живот. И он изливается вслед за Вэй Ином, с низким рыком падает на любимого, зарываясь в волосы.       Перекатившись на свободное место, Ванцзы придвинул к себе Вэй Ина и обнял, когда тот положил свою голову ему на плечо. Его волосы пахнут лугом. Лань Чжань поцеловал макушку, а на душе стало тепло и уютно, вечно бы так лежал.       Сколько они так лежали: без слов, просто обнявшись, не думая ни о чём, наслаждаясь произошедшим? Они не знали. - Лань Чжань... - светлый заклинатель приложил палец к губам Вэй Ина. - Молчи. Зачем слова? - А? - Ванцзы закрыл рот поцелуем, ему не хотелось слушать болтовню, хотелось насладиться любимыми губами.       К чему эти разговоры? Случилось и случилось. Разве им было плохо? Да, ему не хочется больше отпускать Вэй Ина, но у них есть обязательства, они сейчас нужны своим кланам.       Какой он был дурак.

***

      На следующий день Вэй Ин отправился спасать остатки ветви клана Вэнь Цин, обратил её полуживого брата в лютого мертвеца, который затем убил несколько охранников причастных к издевательствам и смертям пленных. Укрылись беглецы на горе Луанцзан. Мир заклинателей был в ярости, если бы не страх перед темным заклинателем, его бы уже четвертовали.       Сердце Лань Чжаня разрывалось от боли.