После вечернего омовения они не стали одевать нижние одежды. Пока Ванцзы убирал воду из бочки заклинанием, Вэй Ин уселся на кровать и, откинувшись, любовался голым телом гусулановца сквозь щели в ширме. Создавалось ощущение, будто он подглядывает за ним - это будоражило.
Лань Чжань подошёл к кровати, ткнул пальцем в грудь темного, опрокинув его. Раздвинул ноги своим коленом и упал сверху, опираясь на руки. Положив руку на его бедро, провел до ягодицы и сжал, наблюдая как темнеют глаза, приоткрывается рот, а язык вызывающе облизывает губы. В следующее мгновение он уже целовал, не жадно, как раньше, а мягко и нежно, смакуя каждое прикосновение. Захватывал, посасывая то одну губу, то другую. Серые глаза затягивало поволокой возбуждения.
Опустившись ниже, он куснул кадык, с оставленных губ сорвался стон. Ванцзы целовал шею, вылизывал впадину между ключиц. Руки блуждали по желанному телу, не торопясь, запоминая кончиками пальцев каждый изгиб. Обхватив губами сосок, он подразнили его языком. Вэй Ин задыхаясь от возбуждения, хрипло шептал его имя с мольбой, изгибая тело навстречу. Прервавшись, Ванцзы встал и посмотрел сверху на него. Признав увиденное великолепным зрелищем, он улыбнулся одними уголками губ и облизнулся.
- Лань Чжань, - Вэй Ин попытался приподняться.
- Не вставай. Лежи. Хочу запомнить тебя таким…
Лань Чжань смотрел на лежащего перед ним любимого человека, всё в нем дышало похотью и желанием. Серые глаза цвета грозового неба, призывно глядящие на него ищпо ресниц; раскиданные на простыни исся-черные волосы и опухшие приоткрытые губы. Тонкая длинная шея, сильная грудь с торчащими коричневыми сосками и плоский живот вздрагивающий при дыхании. Возбуждённый подёргивающийся член и неприлично раскинутые стройные длинные ноги.
Губы от такого зрелища пересохли, а по спине бежали мурашки. Жар желания растекся по телу, собираясь в нижней части живота. Ванцзы не мог перестать любоваться, забывая дышать. Сердце заходилось в бешеном темпе. Захотелось закинуть эти длинные ноги себе на плечи и толкнуться внутрь, почувствовав как сжимаются мышцы вокруг естества. А пока последний в предвкушении дернулся и стукнулся в живот.
Сильная чужая рука схватила гусулановеца за запястье и потянула на кровать. Мгновение и он уже лежит на спине, подмятый Вэй Ином, хитро улыбающимся:
- Теперь моя очередь…
Ванцзы закрыл глаза. Слепота обнажает все чувства, а ему хотелось чувствовать, возвращаясь к их первому разу. Как порхают чужие губы по его шее и груди. А руки мнут бедра. Как тонкие пальцы, привыкшие перебирать отверстия флейты, ласкают своими прикосновениями возбуждённый член. Не в силах более терпеть, он перевернул на спину тёмного и раздвинув его ноги, приподнял за ягодицы и толкнулся в жаркие недра.
Вэй Ин стиснув зубы застонал, принимая Лань Чжаня. Нежное кольцо мышц не забывшее предыдущие вторжения легко впустили разгоряченную плоть, втягивая ее глубже. Заставляя Ванцзы терять самообладание от своей податливости и стонов Усяня, переходящим в шепот. Он хотел быть нежным сегодня, но страсть взяла своё. Наращивая темп, гусулановец закинул ноги тёмного себе на плечи, чтобы проникать ещё глубже.
- Лань Чжаааань… Ты… О Боги… Ещё… Ещё… - Вэй Ин уже почти кричал, его голос стал ниже и пошлее, - И правда зря тебя зовут добродетельным…
- Ты забыл? Я без ленты… - прорычал Ванцзы.
- Бог сарказма… - с усмешкой простонал Вэй Ин.
Ванцзы уже долбил недра с неистовой силой, его член всё чаще задевал заветную точку, отчего у Усяня темнело в глазах от удовольствия, а рот забыл как закрываться.
- Лааань Чжаааань… Что же ты делаееешь… О Боги… Пощади…
- Замолчи, - прорычал Ванцзы, - Лучше замолчи.
Вэй Ин почти заткнулся, слова изо рта не выходили, но громкие стоны срывались все чаще.
- Чжань-эээр!...
Крик известил о том, что тёмный кончил. Недра сильнее сомкнулись на члене Ванцзы и он с громким рыком тоже кончил.
Некоторое время они просто лежали в объятиях друг друга, наслаждаясь отступающим оргазмом. Вэй Ин лежал головой на плече Лань Чжаня и лениво целовал шею, иногда дразня ее языком. Ванцзы закрыв глаза, обнимая егг, гладил по спине.
“Мой двор окружили
Деревья высокой стеной,
Но тяжко вздыхаю
Я лишь перед сливой одной.
Ты спросишь меня,
В чем причина печали моей:
Под снегом цветы ее
Кажутся яшмы нежней.
Плодам ее спелым
Роса не бывает страшна,
Колышутся ветви ее,
Когда наступает весна.
Но эти же ветви
Поникнут в морозные дни:
Цветы их прекрасны,
Но недолговечны они.”
Вэй Ин прошептал стихи в ухо Ванцзы. Сердце его сперва затрепетало как птичка в лирическом экстазе, но потом холод, змеёй вполз, мурашками пробежав по спине. Предчувствие, чего-то недоброго захватило его.
- Вэй Ин… - обеспокоено позвал он. Тёмный молчал, молчал и светлый, выжидал…
- Чжань-эр.
Он снова назвал его ласковым именем, это было непривычно, но очень приятно. Ванцзы почувствовал внутренне тепло, так его называла мама, никому больше он этого не позволял. Но Вэй Ин рушил все известные нормы и догматы.
- Что ты думаешь о бессмертии? Хотел бы стать бессмертным? -Лань Чжань задумался, когда-то он мечтал об этом, а сейчас?
- Не хочу, - ответ как-то сам слетел с языка, Вэй Ин вопросительно посмотрел на него, - Ты не можешь стать бессмертным, зачем мне без тебя это? Раньше я мечтал об этом, а теперь с ужасом думаю - жизнь без тебя будет пыткой.
- Я думаю с бессмертием не всё так просто, - Вэй Ин поцеловал в шею, утешая и прогоняя страшные мысли, - Подумай сам, уже несколько сот лет не было слышно о достигших пика…
- Мгм…
- Ведь, если было бы так просто, многие были бессмертными и небеса рухнули бы от количества божеств… - Ванцзы подумал, что смысл в словах любимого есть.
- И что же тогда нужно для достижения бессмертия?
- Есть у меня пара мыслей, но пока я не полностью в этом уверен. Позволь промолчать.
- Мгм, - согласно хмыкнул светлый.
На душе у Лань Чжаня скребли кошки; сначала этот стих, теперь разговоры о бессмертии. Предчувствие беды нарастало. Он посильнее обнял любимого, поцеловал макушку пахнущую лугом и закопался носом в волосы. Вэй Ин освободился из объятий, приподнялся и поцеловал. Он целовал губы, глаза, нос, лоб, под подбородком. Поцелуи были нежными мимолетными, напряжение и беспокойство понемногу спало.
***
Луч солнца упал на лицо Ванцзы, ослепляя во сне. Стараясь отвернуться, он повернул голову и почувствовал на себе взгляд. Лениво приоткрыв глаз, столкнулся взглядом с серыми глазами на самом прекрасном лице. Оно улыбалось. Длинные тонкие пальцы нежно откинули прядь волос, что упала, закрывая глаза.
- Доброе утро, любимый, - прошептали прекраснейшие и желанные губы.
- Мгм, - говорить не хотелось, но что-то ответить надо было.
Серые глаза, сейчас, были светлыми как утренняя дымка, но почему глядя на них сердце тоскливо сжимается? Точно, три ночи прошли, пришла пора расстаться. Ванцзы отказывался принять реальность, закрыв глаза, он притворился, что снова заснул.
- Чжань-эр, - довольный зверь внутри заурчал, - Рано или поздно придётся проснуться, - теперь зверь зарычал, - Вставай, не мучай себя.
- Не хочу. Почему я не могу остаться с тобой?
- Потому что мы взрослые люди и должны нести ответственность за дорогих нам людей.
Сейчас Ванцзы совсем не был прославленным вторым нефритом Гусу, мысленно он уже надул губы. Но правильность слов Усяня понимал не хуже него.
Они обречены встречаться тайком, чтобы не погубить орден Лань Чжаня и подопечных Вэй Ина. Если одного тёмного, заклинатели более-менее принимают и пока не трогают, то стоит им узнать об их близости - страх людей перед их силой грозит вылиться второй Аннигиляцией против Старейшины Илин. Кроме этого неприятности грозят и ордену Ванцзы, никто не поверит, что там не знали об их отношениях. Они правы, дядя и брат знали. И Лань Чжань, вернувшись, снова получит наказание, но он не против, пока может иногда, вот так, просыпаться от поцелуев и ласк.
