***
Антон просыпается неожиданно для себя рано, хотя сегодня у него в планах только съездить посмотреть площадку в три, а потом вернуться домой смотреть подкаст с участием Арсения, который наконец-то вышел. Солнце за окном ещё толком не начало вставать даже, а на часах было только семь утра. И что-то его всё-таки разбудило. Терпкий и невероятно сильный запах шоколада буквально пробирался ему под кожу, и это было странно. Арсений ещё крепко спал, продолжая обнимать его со спины, тихо сопел в ухо размеренным дыханием, и ничем не выдавал своего состояния, кроме как усилившимся запахом. Осознание пришло быстро, и Антон даже сам себе ухмыльнулся. Он застал гон Арсения лишь однажды, и это даже удивительно, что у него между ними такой большой временной разброс. Хотя учитывая состояние и образ жизни альфы, удивляться тут нечему. Задремав всё-таки, Антон даже не сразу замечает, что дыхание над ухом участилось, а рука переместилась с его груди на бедро. — Доброе утро, — бормочет он, перекатываясь на другой бок. — Доброе, — хрипло отвечает Арсений, не убирая руки с чужой ягодицы в пижамных штанах, — Я тебя разбудил? — Да, ещё часа два назад. Пахнешь шоколадом, как на фабрике Вонки. — Ну, извини, — совсем не раскаиваясь шепчет мужчина, наклоняясь ближе и целуя его в губы коротко, но сразу же отстраняясь, — Ты такой красивый, знаешь? — Ты это почти каждый день говоришь, подлиза, — смеётся Шастун, придвигается ближе, чтобы дотянуться до шеи, откуда запах доносится особенно сильно. Пару раз потеревшись носом, он начинает оставлять на ней ласковые и медленные поцелуи, рукой поглаживая торс, который заметно напрягается от этих лёгких манипуляций. Мычание сверху заставляет ухмыльнуться и продолжить, но Арсений сам отодвигается и смотрит серьёзно. — Нет, — серьёзно заявляет он, — У тебя сегодня ещё планы были, а я пока что в состоянии справиться сам, но если мы продолжим, то отпустить тебя я уже не смогу. Антон в знак капитуляции поднимает руки и перекатывается обратно на свою сторону кровати. — Я в душ схожу, — объявляет альфа, поднимаясь всё-таки с постели, — Поставишь кофе вариться? — Да, иди уже. До ухода омеги они успевают позавтракать, посмотреть серию сериала, забравшись обратно в постель, и даже лениво поцеловаться, хоть Попов и держался из последних сил, чтобы не нарушить свои же условия. В дверях они прощались особенно долго, и Антону самому уже не хотелось никуда ехать, но работа есть работа.***
Домой Антон возвращался в предвкушении, закрыв глаза на проблемы с площадкой. Она, как и говорил Арсений накануне, слишком большая, но упрямый характер не дал с этим согласиться, не удостоверившись. Зато после просмотра он зашёл в магазин посмотреть коляски, отказываясь их заказывать по интернету, пока не посмотрит вживую. В квартире запах шоколада за этот день устоялся настолько, что Антон чуть не застонал вслух, вдыхая его. Пожалуй, этого уже было достаточно, чтобы возбудиться после целого дня ожидания. Арсений на кухне слушает какой-то подкаст, что-то готовит, но на его появление всё-таки реагирует, крикнув, чтобы переоделся и шёл туда. На конфорке что-то шипит, и Арсений активно это помешивает, пытаясь определить готовность на глаз. — Я думал, ты сегодня весь день проведёшь в постели. — Без тебя там скучно, — Арсений коротко целует его в губы, наконец отпускает лопатку и крышку, выключает плиту, — Ну как площадка? — Гигантская, — признаётся парень и ожидает уже услышать самодовольное «я же говорил», но в ответ видит только лёгкую ухмылку, — Я ещё коляски посмотрел, и одна мне прям понравилась, но стоит дофига. — На следующей неделе съезжу и куплю, — кивает Попов, наконец утягивая омегу в объятия, — Устал? — Нет, — честно признаётся Антон, прижимается ближе, но между ними встаёт живот, — Что тут у нас на ужин? — Ты не обедал ещё, садись. Можно подумать, что орудовать на кухне — дело исключительно для омеги, но Арсений выглядит в процессе готовки так гармонично, что подумать об этом Антон даже не решается. За сложные блюда он не берётся, но что-то простое готовит для него с явным удовольствием. — Врач сказал тебе сейчас есть больше морепродуктов, так что у нас в меню паста с креветками и кальмаром. Надо же, через пелену запахов альфы Антон не смог уловить запах еды. Блюдо выглядит аппетитно, и голодный омега принимается за трапезу с большим удовольствием. Арсений на это только смотрит довольно, радуясь, что угодил. Он, между прочим, креветки даже почистил, чтобы было удобнее есть. — За такой ужин полагается щедрое вознаграждение, — с наигранным кокетством говорит Шастун, убирая посуду в раковину, — Но позже, мне нужно переварить. Арсений расслабленно смеётся, согласно кивает и даже не думает как-то давить или склонять. Ему и секса-то сейчас хочется не так сильно, как просто касаться омеги, дышать им и чувствовать его в своих руках. Он и у плиты сегодня встал лишь бы занять их чем-то и не написывать парню с периодичностью раз в пять минут. — Подкаст вышел, звезда? — помыв тарелку, Антон так и остаётся стоять, ожидая ответа. — Вышел. Не терпится увидеть меня там во всей красе? — Ты всё-таки звездун, — парень закатывает глаза, но уходит в спальню, зная, что Арсений и так последует за ним. Свернувшись в комок из конечностей, Антон включает видео, уже мечтая посмотреть его. Он так и не знает, что именно они обсуждали, но уверен, что слушать будет с удовольствием. Он всегда слушает Арсения с удовольствием. В начале видео уже есть, чему удивиться. Ведущая, кажется, осведомлена о скверном характере гостя, поэтому почву их коммуникации прощупывает осторожно, но выглядят они оба при этом вполне расслабленными. Арсений шутит и смеётся с чужих шуток, и его лёгкую зажатость могут заметить только те, кто входит в круг близких. Они говорят о его творческом пути, и альфа даже сам рассказывает о случившемся с Егором, но в тему не уходит, а говорит лишь то, что отметёт кучу ненужных вопросов. — У тебя тут глаза так светятся, — комментирует Антон момент, когда они обсуждают его произведения. Арсений тоже внимательно и оценивающе наблюдает за собой со стороны, перебирая кудрявые волосы. Вышло, по его мнению, не так уж плохо, как он думал. Когда они доходят до личной жизни, Арсений начинает юлить и вести себя как настоящий лис, уходя от прямых ответов, и Антон хихикает, поглаживая его колено. «— Знаете, я убеждён, что личная жизнь не должна становиться публичной. Но у меня правда сейчас всё хорошо. Я бы даже сказал, всё замечательно. — Так вы в отношениях? — Да, в самых лучших отношениях, о которых даже мечтать не мог. Мне очень повезло, правда, — Арсений смущённо смеётся, а ведущая загорается этой темой. — Расскажи о нём! Или о ней? — Я не буду говорить его имени, — предупреждает Арсений, отвечая сразу на второй вопрос, — Но он самый лучший. Не знаю, как он меня терпит, но я очень благодарен ему за это. Моя жизнь с его появлением сильно изменилась. Вот, знаешь, как будто он пришёл и раскрасил мой серый мир! Так что, он просто самый замечательный человек в моей жизни, очень добрый, умный и понимающий. И, конечно, чертовски красивый! — У вас всё серьёзно? — Да. Определённо, да.» Арсений продолжает гладить омегу по волосам, наблюдая за реакцией. А Антон смотрит и как будто дышать не решается, наблюдая за таким смягчившимся выражением лица мужчины. Сам этот подкаст получился тёплым и уютным, но сейчас Арсений на экране не перестаёт улыбаться, показывая миру свои милые ямочки и морщинки вокруг глаз. Антон вылезает из этого кольца рук, когда тема уходит в сторону предстоящего релиза книги, и ему бы стоило послушать об этом, как редактору, но он ставит на паузу, откладывает ноутбук на тумбочку, а сам усаживается на Арсения, крепко обнимая. Тот обнимает его в ответ, смеётся от такого прилива нежности, но ему правда хотелось парня порадовать искренностью. — Спасибо, — шепчет Антон, прижимаясь ещё плотнее, — Мне с тобой тоже очень повезло. Они не признаются в любви, но каждое их слово пропитано ею, как и каждое прикосновение, каждый взгляд. Целоваться медленно и лениво уже не получается. Антона от щемящего чувства просто разрывает, и запах шоколада лучше не делает. Больше тормозить не хочется, и Арсений откровенно стонет, когда он начинает активно елозить у него на бёдрах, точно выверенными движениями. От одежды они избавляются как в тумане, помогая друг другу, с неохотой прерывая поцелуи. Арсений в своих желаниях не теряется, перехватывает контроль и укладывает омегу под собой, целуя каждый попадающийся участок тела. Даже во время гона, будучи заведённым почти весь день, он не забывает о главном — о комфорте и осторожности. Ему всё также не хочется грубо и быстро, а хочется вдумчиво и медленно, как у них бывает всегда, и даже затуманенные мысли не мешают ему. Антон отзывается на ласки охотно, подставляет тело под поцелуи и поглаживания везде, где только можно, просто наслаждаясь. Воздух привычно смешивает в себе запахи, и этой смесью невозможно надышаться в полной мере. — Не тяни долго, — севшим голосом просит Антон, зная, что обычно их прелюдия может быть бесконечно долгой, — У нас ещё на это дня три точно есть. Арсений слушается, прерывая череду поцелуев в области паха, любуется таким раскрасневшимся и разнеженным парнем, и просто скулить готов перед ним преданным щенком. Потому что предан, потому что не может не сравнивать его с ангелом. Потому что он смотрит на него своими зелёными глазами так открыто, что дух перехватывает. — Подушку подложи мне, — просит Шастун, двигая бёдрами, и Арсений послушно выполняет просьбу. Он входит медленно, закусывая губу, тормозя, но не встречая никакого сопротивления, входит глубже. Антон такой красивый по-особенному, стонет негромко, но нежно, и эти звуки у Арсения в голове звенят колокольчиками. Ему чертовски хорошо, и Антону, судя по всему, тоже.***
Вместо трёх дней гон занимает пять, и Арсений все эти дни, как и говорил, отказывается отпускать омегу дальше соседней комнаты. Да и Антон никуда не собирается, лишь ради нового захода разыгрывает спектакль, что ему срочно нужно на йогу. Арс устраивает ему авторскую йогу. Но гон заканчивается, и в жизнь приходится возвращаться. У Антона на эту неделю дел и правда много. В издательство он не ездит, но от Димы знает, что там слух о его беременности осел очевидным фактом, так что по пустякам его никто не дёргает, ни о чём не расспрашивают, а распоряжения и просьбы принимают покорно. Благо, с обложкой они решили всё заранее, переговоры с книжными магазинами тоже успешно окончены, и сама книга уже пущена в печать. Арсений восхищённо наблюдает за его рабочими созвонами, когда Антон за минуту принимает вид очень ответственного профессионала, хотя ещё пять минут назад сидел на его коленях, говоря, что он устал. На одну из выбранных площадок они едут вместе, и Антону она нравится, пока Арсений не указывает ему на очевидные недостатки, как минимум, в расположении и внешнем виде здания. Шастун соглашается с критическими замечаниями, решая, что и критическое мышление в конце марта его покинуло. И вот сегодня они вновь собираются ехать в гости к Шеминовым. Там их ждут важные документы, которые необходимо подписать, а ещё и день рождения Демида. Антон с радостью принимает приглашение. В конце концов, общения ему немного не хватает, да и мальчик точно будет рад видеть их в гостях. Арсений тоже соглашается без уговоров. После личного общения ему и правда понравилась и вся семья, и в частности Стас. Но всё пошло наперекосяк с самого утра. Антон забыл поставить будильник, из-за чего оба встали сильно позже. Яичница была пересолена и с позором сгорела, но Арсений без вопросов съел её, заметив в зелёных глазах грусть из-за оплошности. Шастун же от своей порции отказался, выбрав всё-таки баночку йогурта. Потом они встали в пробку по пути в магазин, где должны были купить подарок. В самом магазине было душно, они долго не могли определиться с выбором, а к кассе стояла огромная очередь. В перепалке за лучший вариант подарка победил Арсений, но радости от этого было мало — Антон психанул и оставил его в магазине одного, а сам пошёл в кафе напротив, чтобы присесть и взять кофе всем назло. После они зашли в цветочный, но и там не смогли сразу сойтись на выборе. В итоге, к моменту приезда в детский центр развлечений, откуда начинался детский праздник, они успели поссориться три раза. Демид, заметив приближающихся гостей, бросился к ним навстречу, врезаясь в Антона. Тот покачнулся, но сразу же обнял его в ответ. — С Днём Рождения, малой! — с восторгом проговорил омега, — Мы не опоздали? — Мама сказала, что ты приедешь к нам домой вечером, — захлопал глазами мальчишка, и только сейчас он заметил Арсения, — То есть, вы приедете. Здравствуйте. — Привет. С Днём Рождения, — также с улыбкой говорит Попов, но чувствует чуть ли не такое же смущение, как и ребёнок перед ним. — Дёма, отлипни от Антона! И все ждут только тебя! — закричал Стас, привлекая внимание сына. Тот и правда отшатнулся от Антона и побежал ко всей толпе. — Мы могли приехать к ним вечером? Почему ты не сказал? — возмутился Арсений, помогая парню снять куртку. — Отстань, — буркнул омега, забирая пакет из чужих рук. Гордым шагом он удалился из гардероба, бросая мужчину одного уже второй раз за день. Это начинало бесить альфу, но он правда старался не злиться и сохранять спокойствие. — С Днём Рождения сына, — громко поздравляет Шастун чету Шеминовых, которые только что сплавили детей и тренера на батуты, — Он у вас получился красавцем и молодцом! — Спасибо, дорогой, — благодарит Дарина и заключает его в крепкие объятия, — Ты один? — Арс в гардеробе, сейчас придёт. Стас, тебя тоже поздравляю! — Да-да, спасибо. Сейчас с тортом улажу и вернусь, — мужчина покидает комнатку, врезаясь в Арсения в дверях. Коротко извинившись, бежит дальше, пока Попов делает вдох-выдох. — Привет, с праздником, — на выдохе поздравляет Арсений и протягивает букет цветов. — Ого, какие красивые ирисы, спасибо! — Дарина крепко обнимает альфу и чмокает в щёку, — Надеюсь, здесь не очередной набор лего? Указав на пакет, женщина улыбается, а Антон на это победно хмыкает. Да, Дёма любил собирать конструктор, но этих мелких деталей в доме стало слишком много, и они могли бы подарить что-то другое. Например, интерактивную книгу про динозавров и мягкую игрушку, как он и предлагал. Когда Стас вернулся, они прошли к столику, где уже стояла тарелка с пиццей и лимонад. Эта еда была рассчитана на взрослых, которые останутся тут присматривать за вещами и отдыхать. Еда для детей стояла на другом столике. — Вообще, мы думали, что посидим тут, дожидаясь первых уставших, но раз вы пришли, то может посидите тут немного, а мы ненадолго сходим на батуты? — спрашивает Стас напрямую, а его жена смотрит чуть виновато, но с просьбой в глазах. — Конечно, идите, развлекайтесь, — соглашается Арсений, даже не посмотрев на парня. А Антон надулся. Снова. Он не фанат активного отдыха, но батуты — это правда весело, и он бы хотел сходить и попрыгать вместе с детьми. Ему в принципе нравиться проводить время с детьми, а тут он Дёму только мельком увидел, от всех развлечений отстранён и должен сидеть тут и наблюдать за всеобщим весельем. — Пиццу будешь? Твоя любимая, — Арсений протягивает тарелку с кусочком Антону, но тот в ответ только морщится и скрещивает на груди руки. — Не буду. — А лимонад? — Нет. — Может тебе что-то заказать? — на столе находится меню, и альфа берёт его в руки, решив изучить ассортимент. Завтрак был давно, и они оба нормально так и не поели даже тогда. — Парня себе нового закажи. — Что? — только сейчас Арсению в глаза бросается эта гипертрофированная обиженность непонятно на что. — То. Сделав снова упражнение на вдох-выдох, Арсений поворачивается корпусом к парню, кладёт руку ему на бедро и заглядывает в глаза. Он не понимает, что сегодня с Шастуном творится, но и его терпение не безгранично. — Если ты обиделся, то скажи об этом прямо. — Я не обиделся. — Тогда прекрати огрызаться, иначе я тоже свалю на батуты. Последняя фраза явно была лишней, и Антон на неё, разумеется, реагирует остро. Глаза его округляются, и он резко скидывает с ноги чужую руку. Вот так в его положении выглядит удар ниже пояса. — Ну и иди! Конечно, брось меня здесь одного! — начинает повышать голос он, но быстро вспоминает, где они находятся, — Единственного человека здесь, который не может пойти на эти долбаные батуты! — Так ты хочешь на батут? — доходит до Арсения. Он слегка посмеивается, но заметив недовольное лицо напротив, прекращает. — Да, хочу! — Это может быть опасно для тебя и ребёнка. Тут даже прописано, что беременным нельзя, — указывает Попов на табличку, но это не кажется убедительным аргументом. — Я не буду сильно прыгать. — Тебя может кто-то сбить, ты можешь неудачно упасть… Родишь, и я лично отведу тебя прыгать на батуты, идёт? — Нет, не идёт. Продолжая обижаться на всё и всех вокруг, Антон всё-таки берёт кусочек пиццы, злобно откусывая сразу половину. Арсению ничего не остаётся, кроме как закончить разговор. Его доводы разумны и не продиктованы тревожностью. Если здесь написано, что это может быть опасно для беременных, то это правда так, и он не надумывает. Дети вместе со Стасом и Дариной веселятся, прыгают, и тренер учит их всех трюкам. Вот Дёма только что сделал своё первое сальто, а Дарина закрыла глаза, боясь, что он упадёт. Стас же наоборот снимал это на видео. А вот у другого мальчика не получилось, а его всё равно поддержали, и он даже не расстроился. — Представляешь, когда-нибудь мы придём с нашим сыном сюда и будем учить его делать сальто, — мечтательно говорит альфа, не отводя глаз от окон, — И вообще всему его будем учить. С ума сойти. Антон в ответ молчит. Но руки всё равно складывает на живот поверх мягкого чёрного свитера, который, по его мнению, его стройнит. Он тоже часто представляет, как это будет. Как он будет учить его читать, писать, считать, да даже банально ходить. — Я не умею делать сальто. — Я тоже. Придётся научиться, — в примирительном жесте брюнет тоже кладёт руку на выпирающий живот, и в этот раз Антон всё-таки улыбается. — Я сегодня истеричка. Извини, — признаётся омега, цепляя их мизинцы. — Всё равно люблю тебя, — короткий поцелуй в щёку заставляет Антона покраснеть, и хорошее настроение снова возвращается. Примерно через час дети начинают понемногу выходить, утомившись. Пицца радует их не меньше батутов. Дёма тоже выбегает, но идёт к столу взрослых. — Антон, ты почему не пошёл со мной прыгать? — обиженно спросил он, ставя руки в боки. — Мне сейчас нельзя, — он указывает на живот, и мальчик хлопает себя по лбу. — Забыл! — Ничего, беги к друзьям. Когда с батутов вернулись все дети и взрослые, Арсений оживился, и даже в его глазах, кажется, заиграли искорки. Все уставшие накинулись на угощения, даже Дарина со Стасом. Спорт этот и правда энергозатратный, несмотря на свою простоту на первый взгляд. — Я на секунду, — шепнул Арс перед тем, как уйти к стойке администратора. Он долго разговаривал о чём-то с мужчиной, пока не получил от него кивок, а потом позвонил кому-то. Разговор не длился долго, но вызвал вопросы. Вернулся он и правда скоро с довольной улыбкой. — Вставай, — зовёт он Антона, но Дарина со Стасом тоже смотрят на него с недоумением, — Давай-давай, пошли. Не теряйте нас, мы ненадолго. Антон послушно следует за мужчиной, пока они не встают напротив входа на батуты. — Нам разрешили зайти на пять минут. Сильно не прыгай, ладно? Ошарашенный парень кивает, стягивает кроссовки и идёт за альфой. Тот заводит его на батут, помогает встать на прыгучую поверхность. Даже не начав ещё ничего делать, Антон уже сияет от радости, что ему ничего не запрещено. — Врач рекомендовал просто полежать на прыгучей поверхности или стоя попружинить, но придерживай живот. Антон кивает, обнимает руками живот и слегка раскачивает весом ткань, начиная от неё пружинить. Это не так весело, как раньше, но всё равно хорошо. Приятнее то, что Арсений запарился, позвонил врачу, договорился с администратором, чтобы он мог хотя бы так и всего на пять минут удовлетворить своё «хочу». Когда омега ложится, Арс сам пружинит на батуте, видя блаженную улыбку на чужих губах. По словам Шастуна, это приятно, почти как на волнах. Когда пять минут заканчиваются, они возвращаются ко всем. Арсений помогает парню обуться и сесть на диван. Дети снова бросились прыгать на батуте. — Доволен? — Да. Спасибо! — Антон целует его действительно с благодарностью.***
Большая часть детей после батутов расходится по домам. Дарина передаёт их в руки родителям, пока Стас проверяет забытые вещи и собирает подарки, чтобы ничего не потерять. Антон уже зевает и немного жалеет, что они и правда не приехали к вечеру. Им снова приходится вызывать такси, потому что в машину Стаса они не влезут, там и так уже три ребёнка. В машине Антона укачивает, так что по приезде в квартиру друзей, он не может думать ни о чём, кроме сна. Хозяева с пониманием смотрят на него и предлагают отдохнуть в их спальне. По началу Шаст даже пытался отказаться, но быстро сдался, когда Арсений подтолкнул его к предложенной комнате. Закрыв за собой дверь, Арсений не включает свет, а наощупь ведёт омегу к кровати. — Некрасиво как-то, — грустно вздыхает Шастун, но всё равно ложится. — Не придумывай. Ты устал, а гости ещё часа через два только подтянутся, так что ложись и отдыхай. — Полежишь со мной? Арсений, конечно же, полежит. Он хоть и не устал, но знает, что без него Антон совсем плохо засыпает, а тут ещё и чужие запахи на кровати. Его и самого от этого корёжит, поэтому, обнимая парня, он утыкается в его волосы. Всего через несколько минут в комнату заходит Дарина, чтобы предложить им плед, но видит перед собой двух уже спящих мужчин. Она всё равно прикрывает их сверху и уходит, попросив детей в соседней комнате не слишком шуметь.***
Антон просыпается от поцелуев в щёки, нос, губы и подбородок с улыбкой. Ему уже гораздо лучше, хотя после дневного сна телу всё ещё ленно. — Уже пора? — Да, Дарина к столу зовёт, все приехали. — Встаю. Свет включи. Посмотрев на себя в зеркало, Антон вздыхает. Разумеется, лицо слегка отекло, глаза сонные, а на голове бардак. Арсений на него в отражении смотрит с улыбкой. — Как себя чувствуешь? — Хорошо. Выгляжу нормально? — причесав кудри, спрашивает парень. — Превосходно, — искренне говорит Арсений и целует его в нос, — Идём. На кухне уже суетятся гости, пытаясь удобно рассесться за столом. Дети усажены и продолжают что-то обсуждать между собой: альфа Лиза и омега Даня. Удивительно, как в таком возрасте дети легко сходятся и дружатся — достаточно любить динозавров и собирать лего! За столом уже сидит одна незнакомая им пара, а ещё… — Катя? — удивляется Антон встрече с бывшей коллегой. — Привет, Шаст. Как ты? — сразу оживает смущённая девушка. Ей явно неловко здесь находиться. — Хорошо, — парень всё ещё ничего не понимает, оборачивается за поддержкой к альфе, но тот уже куда-то делся, — А ты… С Димой тут? — Да, он только что с Арсом вышел покурить. Мы так давно не виделись! Не представляешь, как я рада тебя видеть! — вряд ли Катя правда так соскучилась, скорее ей важно иметь тут сторонников, — Ты так изменился. — Надеюсь, что в лучшую сторону? — усмехается Антон, намекая на живот. — Конечно! — Антон, — зовёт Стас, — Знакомьтесь, это мой лучший редактор — Антон Андреевич Шастун! А это Олеся и Макс, они родители Лизы. — Очень приятно! Суета продолжилась, и праздничный дух заполнил всё пространство. Демид командовал, кто и где будет сидеть, поэтому никто не удивился, что рядом по левую руку он усадил именно Антона, а уже по правую Даню. Лиза сидела рядом с родителями. Стол ломился от блюд и напитков, как и принято на таких застольях. Шастун успевал и сам есть за двоих и обслуживать именинника. Всё-таки, он ещё недостаточно взрослый. Арсений не пьёт, ест тоже не с большим энтузиазмом, зато с радостью втекает в общий разговор, шутит и даже отвешивает комплименты дамам. Антон не ревнует, а наоборот, только радуется. Олеся и Максим раньше всех начинают собираться, объяснившись, что у них утром самолёт, а ещё не все вещи собраны. К этому моменту практически все уже наелись и теперь были готовы взять паузу перед тортом. Все, кроме Антона. Как только первых гостей проводили, атмосфера за столом стала более напряжённой. Ещё и дети ушли играть в комнату. — Не лопнешь? — тихо спрашивает Арс, заметив, что последний час парень то и дело что-то жуёт. — Если и лопну, то не от еды, — бурчит Шастун, но и правда делает паузу, — Дарин, всё очень вкусно! Не представляю, как ты всё это успеваешь… — Скоро поймёшь, — подмигивает брюнетка, — Стас, может вы с делами закончите до торта? Глава семейства кивает, смотрит сначала на Антона, а потом переводит взгляд на самую странную гостью в этом доме. Катя сразу же напрягается, садится ровно, даже руки уложила на коленях ровно. Захотелось за неё вступиться, но Арсений, словно мысли прочитав, берёт его за руку. — Я… Спасибо, что пригласили. Это было неожиданно после всего… — Катя делает глубокий вдох, а на выдохе говорит уже быстрее и увереннее, — Мне правда жаль. Я спать не могу нормально. Да даже смотреть на себя в зеркало не могу после того, что я сделала. Это было подло с моей стороны, я знаю. Простите меня. Станислав Владимирович, простите. Дима рядом сидит и словно не дышит. Он был первым, кто узнал правду, первым, кто её простил. Антон его понимает теперь полностью. Он бы Арсения тоже простил и не за такое. — Ты же понимаешь, что подорванное доверие вновь восстановить не просто? — начальник отпивает из бокала с таким видом, будто вся эта ситуация не сильно то и напрягает его. — Разумеется. Но мне важно получить прощение от вас, если это возможно. — Я прощаю, Катерина. Дима мне всё объяснил, и я даже понимаю тебя. Но работать вместе мы больше не сможем, ты же понимаешь? — Правда прощаете? — девушка, кажется, не верит. — Прощаю. — Спасибо. Она вытирает выступившие слёзы, и бывший начальник встал и обнял её. Он и правда не готов вновь доверять ей, но после слов Дарины о том, что, возможно, и она бы так могла поступить, оттаял и посмотрел на ситуацию с разных сторон. К счастью, они смогли разрулить вопрос, хоть и с некоторыми потерями, но не такие уж и большие они были, чтобы переживать из-за этого. — Так, раз с этим мы разобрались, то теперь можем решить вопросы с вами, — Стас обратно не садится, — Дариш, вы тут с Катей и Димой пока уберёте со стола? Мы в гостиной пока всё подпишем. — Конечно. Антон сочувствующе смотрит на друга — они сегодня даже пообщаться нормально не успели, только взглядами и обменивались. Уже в гостиной Шеминов достаёт папку с документами, обсуждая что-то с Поповым, во что Антон особо не вникает. Он уже мечтает поскорее закончить со всеми вопросами по поводу выхода книги Арса, чтобы сфокусироваться на более важных теперь вещах. — Вы с площадкой уже решили? — уточняет Стас, на что Антон поджимает губы. — Мы в процессе. Послезавтра смотрим опять площадку, делаю ставку на неё. Я её выбирал под Выграновского, но ему не понравилась. — Тебе может кого-то в помощь дать? — Весь офис и так делает половину моей работы, отстань от людей, — смеётся Шастун. — Ну, как хочешь. На следующей неделе уже будут напечатанные экземпляры. Вам сколько нужно? Антон смотрит на Попова, который явно задумался. Раньше он рассылал всем друзьям и хорошим знакомым, но за последние годы их значительно поубавилось. По сути, в его жизни осталось совсем уж немного людей, чтобы оставлять у себя в запасах целую партию. — Да книжек пять, — отмахивается в итоге он, — Нам одну, родителям, Серёге, да ещё кому-то пригодится. — Пять всего… Ладно, — записывает куда-то Стас. — Ты про моего папу не забыл? Он главный твой фанат, — напоминает Антон. — Не забыл, конечно. — Арсений, я уважаю твою приватность, но советую сейчас начать активно вести социальные сети. Нужно напомнить читателям о себе. Мы, конечно, и так во всю промоутим, но от твоего лица это будет эффективнее, — объясняет Стас то, на что Шастун не рискнул, зная, что получит отказ. — А что мне снимать-то? Вот это мы поели, вот это мы умылись? — хмурится Попов, — Я не хочу быть звездой. — Тебе не нужно становиться блогером, но посветить лицом и напомнить про книгу было бы не плохо. — Я подумаю, — сливается с темы альфа, — Так, что ещё подписать? — Можем сразу подписать документы об обоюдном отсутствии претензий. Даты потом проставлю. Боюсь, что после презентации вам уже будет не до того, — Стас указывает на круглый живот, — Или претензии могут появиться? — Боже, да какие претензии? — закатывает глаза Арсений и сразу же подписывает три копии документов, даже не задумываясь. — Антон? — Да-да. С документами покончено, осталось уже организовать выпуск книги, и миссия завершена. Сложно представить, что их больше не будет связывать общее дело. Омеге от этого даже как-то тоскливо становится. Хоть это и был самый сложный его подопечный, зато какой теперь ценный.