Все будет хорошо

Люди могут говорить обо мне все, что угодно, но все свои дни я проводил над койкой рядом с Коломийцем. Я чувствовал невероятную тяжесть долга перед ним, а нежные ощущения во время нашего общения были непередаваемы. Каждый раз, когда я приходил к нему, он радовался и слабо улыбался. Но такое чувство, что во время наших разговоров Денис всегда хотел сказать что-то важное, но не мог. Я видел это по его неожиданным паузам и тихим вздохам. Прогуливать школу, сидя с ним, оказалось приятнее, чем пытаться общаться с девицами легкого поведения, что меня совсем не удивило. Я не заметил, как пролетело целых две недели, и когда его выписали, он выглядел намного счастливее, чем в обычные Он мой настоящий друг. Я это чувствовал. Но... иногда я ощущал на себе его взгляд, который был мне непонятен. Мне казалось, что он смотрел на меня, как женщина на любимого мужчину, трогал за руку с такой нежностью, что я, не выдерживая смущения, ее отдергивал, дышал так тяжело и томно в присутствии меня, что это вгоняло в краску, и... признаю, что часто все это так возбуждало. И я ненавидел себя за это. Поэтому я приучил себя надевать мешковатые свитеры чуть ли не до колена, когда посещал его палату. Мне так стыдно, что я воспринимаю его безобидные действия такими извращенными, но я не могу ничего с собой поделать, оттого вдвойне тошно. Мерзко от своих подобных наклонностей, о которых я никогда не подозревал. Всю свою жизнь я был гомофобом, но не знал, что когда-нибудь у меня встанет на парня. Так еще и у которого есть девушка. Я не был удивлен, когда узнал, что в него кто-то влюбился. Тихони со смазливым лицом, вроде него, всегда привлекают девушек. Арина не стала исключением. «И не только девушек,» — зазлорадствовал голос в моей голове. — Мои родители, - произнёс Денис, - уехали в командировку несколько дней назад, когда убедились, что я иду на поправку. Мы шли по пустой улице в полном одиночестве в сторону моего дома. Я взглянул на Коломийца, ожидая продолжения его фразы, но оно не последовало. — Ты можешь пожить У меня, — сказал я, наклонив голову, — батя приносит кое-какие копейки, поэтому голодным не останешься. Его глаза загорелись. –С радостью, — ответил он с сильным волнением. — Все нормально? - напрягся я. Ответом мне был лишь короткий кивок. Его лицо было красным, тело слегка дрожало, но я лишь сглотнул, постаравиись отвести взгляд. Меня умиляло его лицо, когда он волновался. «Или возбуждало,» - усмехнулся я про себя, краснея. Я очень надеюсь, что не накинусь на него, как одичавший, когда мы вдруг останемся одни. Скоро мы были в квартире, и он уже успел ретироваться в мою комнату. Его вещи все еще были там, и я, заглянув в щель, увидел, как он глотает какие-то таблетки. Видимо, ему это нужно, и я не стал мешать, прикрывая дверь. Как мне сдержать все это во мне? Так стыдно, но одновременно меня прожигает желание взять его прямо в моей комнате. Эта похоть... Совсем не нормальна. И я совершенно не хочу, чтобы она на него разлилась. Я уверен, Денис любит свою миленькую девушку, ведь Арина такая же тихоня, как он, и они, кажется, идеальная пара. Каждый раз уходя из палаты, я видел Шикину, которая, облокотивитись на стенку, стирала слезы с щек, а потом торопливо заходила к нему, не обращая ни на кого внимания. Я спустился по стенке и сел, но спустя мгновение услышал треск входной двери. А потом шарканье отца, направляющегося в свою коморку, которая была окончательно загажена им. Когда-то там спала и мама, и в их комнате всегда пахло апельсинами, лимонами и моющими средствами, ведь она была невероятной чистюлей и любила выращивать домашние цитрусовые. Сейчас ее растения погибли вместе с ней. — Илья, - с волнением окликнул меня Денис, - почему ты сидишь на полу? Я торопливо встал. — Просто задумался... Он несколько секунд глядел на меня, но потом мы вместе повернули голову в сторону отца, который к нам шел. Черт, этот старый мудак снова бухой. Меня это, конечно, взбесило, но я лишь злобно нахмурился, выдохнув через нос. — Здаро-о-ово, мало-ой, - подошел отец к Коломийцу, прижимая его к стенке. Я инстиктивно сжал кулаки, загоревшись гневом. —Здравствуйте, - сказал он тихо, отворачиваясь. —Бать, прекрати, - резко сказал я, подходя к ним. И он, поворачиваясь ко мне, попутно облил Дениса своим мерзким пойлом, которое отдаленно напоминало пиво. Оно издавало ужасный затхлый запах, и я подумал, что он налил себе протухших яиц в стакан. — Да ла-адно, ла-а-адно, - пробурчал он нечленораздельно и ушагал прочь. Коломиец с отвращением смотрел на свою обгаженную кофту.