Все будет хорошо

Как будто сейчас перед глазами пролетели последние два месяца, полные неизбежных событий, приносящих неистовую боль за каждое мгновение, когда я их вспоминаю. Почему Марина не отстанет от меня? Ведь у ее отца вагон и маленькая тележка этих чертовых денег. Он мультимиллиардер со скупой дочкой - правда, видимо, что рыжие бездушные. Эта точно. Я взглянул на своего ангела, руку которого все еще сжимал в своей. Хотя бы в такие моменты, когда для меня исчезает и отец, и рыжеволосая бестия, я чувствую, что на мгновение попадаю в рай. Его ладонь такая теплая, а взгляд голубых глаз испуганный, но выражающий доверие, его тело почти вплотную с моим, и мне так и хочется подойти ближе, охватить Дениса руками и... –Скажи, - не отпуская руки начал я, —ты любишь Арину? Я заметил, что он отвел взгляд в сторону, а после, что-то промямлил. — Смотри мне в глаза, - нахмуривитись, строго предупредил я. Денис поддался мне и устремил взгляд пронзительных голубых очей прямо на меня, и по моему телу прошлись мурашки. —Я влюблен в иного человека, — смущенно сказал он. — Вот как. Я надеялся услышать что-то вроде: «Я свободен», но после его слов осознал, что его беспокойное сердце никогда не будет в моих руках. Рука невольно отпустила его, и я устало закрыл глаза, резким и грубым движением толкая дверь в свою комнату. — Я рад, - сквозь зубы процедил я, — что у тебя есть, кого любить. —Что с тобой, Илья?.. Забежав за мной, он схватил меня за рукав, и я, обернувшись, увидел на его лице слезы. Довел собственного возлюбленного до такого состояния. И только сейчас я заметил, что мои руки сжаты в кулаки, и как сильно загорелись жаром мои щеки. Я не мог ничего сказать и просто смотрел на Коломийца. — Что я сделал, Илья? - утыкаясь в мое плечо, всхлипывал Денис. — Пожалуйста... скажи что-нибудь, я умоляю... прости меня, пожалуйста, про... Я взял его за плечи. — Кто она? - был мой единственный вопрос. Денис поднял на меня взгляд и замолк. Мы стояли так несколько секунд, пока он с отчаянием не произнес: —Я не могу сказать. — Все ты можешь. — Тебе не понравится ответ... — Мне не понравится ответ, только если это будет Марина! - усмехнулся я сквозь гнев. Меня стало это выбешивать. — Х-хорошо, я... я-я все скажу, я... — Давай же! - вскрикнул я, сжимая его хрупкие плечи. — Я-я влюб-влюблен в... Шум где-то в холле заставил и меня, и Дениса, обернуться к раскрытой двери комнаты. Я стал медленно вышагивать в сторону коридора, но быстро понял... что дверь квартиры выламывают. — Блять! - прохрипел мой голос, и я бросился к своему ангелу, стоящему в середине помещения. Долго не рассуждая, я открыл окно. Расстояние было приличное, ведь я жил на четвертом этаже. Я быстро оценил обстановку и нашел мягкое местечко, где смогу приземлиться — старый матрас. Наши соседи устроили под домом целую свалку, где выбросили свои испорченные вещи. Мои руки подхватили легкого мальчика, и я с любовью прижал его себе к сердцу. Последний вдох перед прыжком, и... я сорвался из окна под хруст падающей двери и крик отца. Мир будто замер, и я про чувствовал этот момент полностью. Горячее тело Коломийца в моих руках, который жмется к моей груди, как котенок, его нежные руки, обхватывающие мою шею... Черт возьми, я не достоин такого прекрасного создания. Я приземлился намного жестче, чем планировал, еще и в конце выронив из рук Дениса. —Кх-х, моя блядская нога, — закряхтел я от боли. Денис сидел на коленях передо мной, отчего у меня появились совсем нехорошие мысли. — Сильно ушибся? - в полголоса прощебетал мой птенчик. —Без матраса все ноги бы переломал... а так просто слегка... вывихнул. Я поднял голову, слыша множество шагов в своей квартире. —Нам нужно уходить, — от моих слов Денис поспешно встал. И... мы бежали. Бежали так долго, как только могли. Я держал его за руку, смотрел в его лицо, в глаза, с нежностью глядящие на меня в ответ, на меня, грешного, и его белые волосы развевались на сильном ветру - так и хотелось их пригладить. Он ввязался во все это, чтобы сохранить меня. И я сохраню его. Мне кажется, только для этого я был рожден на свет. Только ради того, чтобы быть рядом с ним. *** Что я сегодня понял, так это то, что Коломиец носит у себя в кармане две вещи - таблетки и ключи. Он благородно пустил меня в свою пустынную квартиру, и я смог с облегчением выдохнуть, ведь, возможно, за нами не успели проследить, а значит, мы сможем некоторое время пробыть тут в спокойствии. Уверен, что ко мне даже придет мысль о том, как я смогу отдать Марине свой «долг». Последние несколько часов я страдал от волнения. Осознание того, что квартира пуста, и мы совсем одни, заставляло в лишний раз представлять, как я делаю с миленьким мальчиком рядом все, что придет в голову. Мои мысли сейчас - это букет из грязи, разврата и пошлости, и они кружилась вокруг одного невинного нежного парня. Сидя под тусклым торшером в полудреме я очнулся, когда чьи-то руки неуверенно приобняли меня. — Мы не закончили тот разговор, —вспоминаю, подняв взгляд на объект моего обожания. - В кого же ты влюблен? Его губы сжались. Я смотрел на его реакцию, и заумилялся тому, как он прелестно выглядел растерянным. Одарив меня неоднозначным взглядом, он промолчал, что заставило меня дернуться к нему, схватив за руку. — Может, ты будешь разговаривать со мной, когда я сожму твои конечности? - невольно заугрожал я. — Больно, - вздохнул Денис спокойно, расслабляясь. —Отвечай на вопрос. И снова промолчал. —Какая наглость, - добавил я. Не отступал и после этой фразы положил другую руку на его шею. — Надеюсь, ты сожмешь эту ладонь на моей шее, - закрыв глаза, произнес он тихо и умиротворенно. —Нет, ты умрешь, защищая меня, — зафлиртовал я. — Это была бы лучшая смерть, — ответил Коломиец неопределённом тоном. Я покачал головой. — Ты стал мне очень близким другом. На его губах появляется улыбка, когда он слышит это. И в следующий момент Денис встает, после того, как мои руки отпускают его. Указывает на свою двуспальную кровать с постиранным постельным бельем, отдающим душистым ароматом и выходит со словами: — Спокойной ночи, Илья. — Спокойной ночи, — шепотом отвечаю я, уже беззвучно добавляя в конце «ангел». Он подыгрывает моему флирту лишь из жалости... верно?