Скакалки отбивали чёткий ритм, сталкиваясь с полом, когда Трусова раз за разом подлетала ввысь. Раз, два, три, выдох. Это уже рутина - Саша не представляет себя без нагрузок, не может представить. Если задуматься - она и есть прямое олицетворение спорта. Девушка бы не состоялась как личность, не поставив бы её родители на коньки в три года.
Жёсткий удар напряжённый нити о шершавое покрытие. Когда-то у Саши и Ани состоялся разговор, кто что будет делать, когда уйдёт и фигурного катания. У её бывшей подруги масса вариантов - политика, судья, адвокат. Её родители преуспели в жизни, они всегда были и будут готовы помочь дочке с выбором. А у Саши нет ничего. Ничего, кроме изнуряющих тренировок, слёз, ободранных в кровь коленей. В этом вся её суть, всё существование.
Выдох.
Вот чем они отличаются с Аней - для шатенки спорт - временный момент. В этом не заключается смысл её жизни - она может уйти в любой момент и не пострадать - у неё так же будут свои собственные планы, друзья, прогулки, ночёвки. У Трусовой всё не так - в точности наоборот.
Тогда она в панике подошла к Жене, в которой видела пример для подражания. Шатенка прижала её к себе, мягко обнимая. "Саш, жизнь - не только фигурное катание. Не только каток и эти четыре стены. Когда-нибудь тебе нужно будет открыть глаза, и с холодной головой решать, что тебе делать" - сказала Медведева. И именно сейчас этот момент настал. И правда - её карьера продлиться два сезона от силы, что ей делать потом? Тренер, или журналистика, скорее всего. Правда первое звучало более притягательнее.
Стон изнеможение срывается с припухших губ, когда ручки скакалки выскальзывают из ослабевших рук, с глухим стуком падая на пол, разносясь по залу. Здесь тренировались Каори, Аня, Камила. Старшая ищет глазами шатенку, и невольно улыбается - вот у кого будет всё хорошо. Эта девочка сильна, артистична, гибкая, и много какая ещё. Лишь сумасшедший скажет, что если Камила в нормальном состояние, то у Саши есть шансы на золото. Как сказала Медведева - сейчас в женском одиночном нет такой, который мог бы составить Валиевой хоть какую-то конкуренцию. Короткая программа - сразу за девяносто. У Трусовой - 72-75. Господи, какой ужас - 15 баллов!
От этого разрыва хотелось упасть на колени и раз за разом биться головой об пол. Никогда у неё уже не будет этого золота. Больше нет. Её прижимали, зажимали стальными тисками с боков, пытаясь сделать такой как все. Естественно - кто хочет видеть на верхушке пьедестала человека, который не знает слова "нет", не признаёт авторитетов, не понимает, когда нужно остановиться, когда есть такие прилежные и солнечные человечки как Камила и Аня? Естественно, все видели младшую с двумя золотыми медалями на шее - это не удивительно. Вот только они не учли вскрытую пробу, из-за которой Валиеву растоптали, прошлись бетоноукладчиком, закатывая под плинтус. Но даже тогда эти отожравшиеся ни пальцем не пошевелили, чтобы спасти свою же спортсменку, оставляя её одну, откровенно говоря - ну, мы дали тебе шанс, извини, мы конечно тебя любим, но теперь сама. Они не боролись за неё - кинули в канаву на съедения голодным шакалам, которые буквально насиловали девушку, выбивали дух. А Федерация выдохнула - нет Камилы, обидно, но есть же Анечка! Есть прилежный, интеллигентный, буквально святой человек, божий одуванчик. Давайте тянуть её! Не Трусову же.
От этого хотелось выть. Хотелось выть от заниженных баллов, хотелось кричать в подушку до потери голоса от комментариев, которые пишут уже почти везде - все кому не лень. Это её жизнь! Её и ничья больше! Зачем ей указывать, лезть не своё дело, зачем? Вы хотели её сломать? Не получится! Не получится сломать то, что не раз сломано. Не получится сломать того, кто падает раз-за-разом, не разбиваясь.
Она не завидовала Камиле - никогда. Саша не злилась на неё и не ненавидела - как ни странно, нет. Возможно оттого, что именно Камила тогда подставила плечо на Олимпиаде, возможно оттого, что она стала её спасательным кругом. Трусова всегда знала, что баллы Камилы заслужены. Девушка видела эти километровые ноги, видела потрясающее исполнение тройного акселя, четверные тулупы, высотой с бортик. С Аней всё было наоборот. Старшая оттолкнула её, разбивала, ошпарила ледяной водой. У Саши не было сил смотреть на неё - всё это напоминало ей о проигрыше. Она проиграла эту жизнь. Она проиграла не только треклятое олимпийское золото на Олимпиаде. Она проиграла саму себя.
Музыка погружает в себя, заглушая громкие мысли, унося куда-то пределы спортивного комплекса. "Секрет нашей команды?... наверное в работе. Нон стоп. Каждый день - есть настроение, нет настроение, устал, не устал - надо работать." - слова Тутберидзе горели у девушки в мозгу все эти годы, не давая расслабиться. Саша прыгает на месте - просто ввысь, словно пыталась пробить макушкой небосвод. Вверх, вверх, всё выше. Девушка теряется в своём же сбивчивом дыхание и постукивание кроссовок о твёрдую поверхность пола. Дожимай. Грызи лёд, ползи, пока просто не упадёшь. Пока не начнёт получаться.
Трусова останавливается, разворачивает корпус, разогревая боковые мышцы. Махи руками попадают в такт музыке, когда та отталкивается от пола, скручивая три оборота, после чего падает без каких-либо сил.
Ви-це-олим-пий-ска-ячем-пи-он-ка - проносится в голове. Саша подтаскивает под себя ноги, вставая. Колени подкашивались, тело предательски била дрожь. Она отходит назад, врезаясь в бетонную стену всем телом, прикладываясь горячим лбом к ледяному кафелю. Перед глазами плыло - ощущение такое, словно по чётко выведенным границам контура рисунка провели кисточкой, смоченной большим количеством воды. И вот капельки вещества струятся по полотну, размывая акрил, оставляя лишь расплывчатые пятна смешанных цветов.
Лопатки обжигаются ледяной поверхностью, гул в ушах достиг своего пика.
"-В общем зачёте Анна Щербакова занимает первое место, - разнеслось по помещению. Трусова видит через экран, как глаза Ани счастливо загораются, уголки губ приподнимаются в счастливой улыбке, а сама она строит сердечко, бросаясь в раскрытые объятия Глейхингауза.
Неестественно широкая улыбка застыла на ярко-крашенных губах. Краем глаза Саша видит, как японка в жёлто-рыжем костюме двигает на другой диванчик, попутно обеспокоенно посмотрев на девушку. Пустота. Осознание. Дикая боль где-то внутри, запечатавшаяся в подкорке мозга. Холодно. Саше ужасно холодно. Руки невольно прошлись по кожаной обивке дивана, после чего судорожно пальцы сжали ткань, словно стараясь ухватиться хоть за что-то.
Уже через считанные шесть минут та трясётся в истерике, пытается проложит дорогу к выходу, её загораживали, тыкали камерами прямо в заплаканное, опухшее лицо, покрывшееся красными пятнами, на котором растеклась тёмная тушь, в чёрную, влажную маску, которую она так и норовила сдёрнуть с себя. Крики. Крики, пока не останется ни одной эмоции, пока голос не сорвётся, пока не станет чуть-чуть легче.
Трусова кричит. Кричит, без осознания, что на неё через экраны смотрят миллионы людей. Проиграла. Вновь. Саша срывает голос, кричит без памяти от жуткой обиды, несправедливости, от того, что так нельзя."
- Саш...
Больно.
-Саша...
Та опускает голову, касаясь костяшкой губы, лишь бы не смотреть на такую идеальную Аню, прыгающею на пьедестале.
-Саша!
Трусова поднимает голову. Аня. Та смотрит почти равнодушно, словно подошла просто ради галочки. Кулаки неосознанно сжимаются - так бы и собрала эти густые волосы в кулак и приложила бы лицом об стену пару раз, чтоб та поняла, насколько ей больно.
- Ты в порядке? - говорит та, стараясь коснуться большим пальцем щеки девушки, на что Саша резко бьёт её по руке.
- Отвали от меня, Щербакова. - слова сквозят ядом. Она ненавидит её - ненавидит. И дело даже не в медалях. Аня отходит на шаг, смотрит холодно, словно глыба льда.
- Чтобы ты там себе не надумала - я хочу продолжить общение. Дружбу. А ты не хочешь - ты эгоистка и истеричка, которая не хочет признавать свои слабые стороны, Трусова. Ты не артистична. Ты умеешь только прыгать - больше ничего. Послушала бы хоть раз Даниила Марковича, был бы результат...
- Анна, отошла от неё, - за спиной шатенки словно из воздуха материализовалась Камила, которая с силой схватила ту за плечо, дёрнув в правую сторону. - Ну ты и сволочь, Щербакова! Чтоб я больше тебя рядом со мной не видела, поняла меня? - кричит Валиева вдогонку уходящей девушке.
***
Глаза идеально подведены, лёгкий румянец на щеках, фиолетовый не застёгнутый костюм и тёмный топ. Саша в последний раз кинула на себе взгляд в зеркало, после чего подходит к Камиле, прося подкрасить губы.
- Так, думаю ярко-красный тут не пойдёт... надо поспокойнее. - задумчиво тянет та, после чего роется в косметичке. - Нашла! Не будет сегодня у тебя помады - блеск подойдёт. И сотри чуть-чуть правую стрелку - не очень ровно.
Подруга аккуратно выводит на пухлых губах Саши некие узоры тягучей, блестящей жидкостью. Чуть розоватый тон подчёркивал образ, и Трусова широко улыбается своему отражению.
- Классно. - шепчет она, не отрывая взгляда.
- Офигенно. - констатирует факт Камила, обходя подругу со всех сторон. - Парни перед тобой ничком упасть должны, ей-богу.
- Спасибо, - Трусова убирает мешающие пряди со лба, что не ускользнуло от цепкого взгляда девушки.
- Так, ты что, так пойдёшь? А ну ка, сейчас сообразим! - Валиева казалось была полно энтузиазма сделать из Саши королеву подиума, от чего рыжая закатывает глаза.
Шатенка осторожно собирает первые пряди , закрепляя заколкой, после чего вдруг предлагает, - Сааааааш, а ты волосы никогда не завивала?
- Чего? - Чуть ли не вопит та, шарахнувшись от Валиевой как чёрт от ладана. - Ты совсем с ума сошла?
- Ну а что? У нас пару часов до присуждения номеров, можем поэкспериментировать! Тем более, если не понравится - у меня утюжок есть, если что - вернём как было!
- Окей, только чтоб не пышно было! - грозится Трусова. Ками подпрыгивает на носочках кедов, и бежит в сторону чемодана, доставая аппарат.
Спустя полчаса причёска была готова. Саша обомлела - ей действительно шло. Не пышно, но волосы не лежали прямыми, как раньше. Осторожные волны трогали кончики волос, и изредка саму длину. Глаза той заблестели.
- Отпад. Камил, спасибо огромное. Я даже... не ожидала. - честно признаётся рыжая, разворачиваясь. Камила усмехается, подходит к подруге и кладёт ей голову на плечо, вздыхая. - Сколько нам ехать?
- Да где-то двадцать минут. Можем уже выходить. Кстати, Марк уже там - уверена, он будет в восторге. - Валиева улыбается словно ребёной, получивший подарок на Новый Год, а Саша наоборот хмурится. - Сашка, что такое?
- Да... ничего. Пошли. - девушки выходят из номера, шатенка ищет в кармане пиджака телефон, и через пару кликов вызывает такси.
Доехали действительно быстро - минут десять двадцать. До церемонии тридцать минут. Опять бездельничаем?
- Девчонки привет! - Марк кладёт руки на плечи парочке, обнимает Камилу и быстро целует Сашу в губы, на что старшая отвечает. Нехотя, но отвечает. Губы парня холодные, жёсткие. Трусова никогда не любила холод. Никогда не любила жёсткость. - Вы сегодня такие красивые! Как ваши дела?
- У нас всё хорошо! - с готовностью отвечает Камила и делает первую фотографию троицы. - Фанаты будут в восторге. Интересно, где Илья?
- Да, где Малина? - подключается Саша, осматриваясь по сторонам. - А Жека? Они там не передрались за медаль, не? Ещё Нейтан Чен должен быть, я с ним недавно списывалась. У Юдзуры травма, он не поехал - опять же, его Илья заменил.
Марк увял - он хотел подольше побыть со своей девушкой, а она будто избегала его.
- Малинин уже тут, в туалете вроде как. Чена не видел, Женя тоже смылся хрен пойми куда. - отвечает он, как вдруг в дверях здания действительно появляется американец с тёмными волосами, в деловом костюме. Саша тут же подпрыгнула на месте и сорвалась с места, побежав к другу, чуть не запрыгивая с объятиями. Чен широко улыбается, осторожно гладя ту по волосам. Рядом с ним идёт Женя Медведева, которая тут же привлекает девушку к себе, целует в щёку, оставляя лёгкий след тёмной помады, которую Саша сконфуженно стирает. Камила тут же подбежала к старшей, крепко обнимая.
- Ну что мои дорогие, как вы тут? А где Аня? - спрашивает Медо, оглядываясь в поисках. Видя, как лица тех тут же меняются в эмоциях, девушка хмурится. - Так, обе после конференции со мной поговорите, поняли меня?
- Да. Мы в порядке, Женя. Будем бороться. - обещает рыжая.
- Саш, зачётный прикид. Красавица! - тянет старшая, гладя рыжую по плечу. - А Илья не с вами? Хотела с ним познокомиться, что это за чудо-юдо такое.
- Не меня ищете? - Илья каким - то образом появляется сзади них. У Саши перехватывает дыхание - на нём всё тот же костюм с красным галстук, на глазах тёмные очки, от чего истеричный смешок слетает с губ Трусовой, и та осторожно подходит к нему, обнимая. - Камила, что ты с ней сделала?
Саша спрятала лицо у Ильи в рубашке, когда тот осторожно покачивал её из стороны в сторону. Пахло мятой. Пахло... домом?
Тепло. Малинин всегда тёплый, даже горячий. Глаза излучают невидимый свет, который грозился сжечь Сашу дотла.
- Просто соскучилась по тебе. И ты классно выглядишь. - краснеет девушка, на что Илья смеёться.
- Так, кто там что говорил про фотографии в очках?...
Спустя десять минут троица сфотографировалась казалось где можно. Была даже фотография, где Малинин лежал на полу, а Саша в опрокинутом стуле, показывая пальцем в камеру. Много фотографий не бывает - как сказала Женя.
***
- Александра Трусова!
Саша встаёт с места, протискивается вдоль рядов, и непринуждённой походкой идёт вдоль сидящих судей. Девушка кивает столу, быстро подходит к столу, водит пальцем в воздухе словно перемешивая коробочки, после чего тянется к левому углу и чуть ли не сгибается пополам от смеха, когда видит цифру "1". Трусова качает головой, широко улыбается, вскидывает сжатый кулак для фото. Прямо как... Как Камила, и проходит в другой конец зала. Вскоре присоединяется сама Валиева, которая будет выступать под шестым номером и Аня, выступающая под четвёртым.
Началась мужская церемония. Илья быстро проходит эти считанные метры, при этом засовывая очки в передний карман. Тот тянется к коробочкам, вытаскивая...
Первый? Серьёзно?
Малинин кажется доволен таким раскладом. Строит из пальцев сердечко, после чего направляется к девочкам.
- Фу какой ужас! - выпаливает он. - Я аж вспотел, ей богу. Зато первый. Как и ты, Саша.
Взгляд зелёных глаза пересекаются с голубыми. Рыжая осторожно тянется к парню, проводя рукой по золотистой шевелюре. Взгляд того вспыхивает, когда он перехватывает ладонь девушки, заторможено гладя костяшки пальцев.
- Вы ещё поцелуйтесь! - вспыхивает Камила, явно видя Марка, который испепелял Малинина взглядом.
- С ней? - спрашивает Илья, усмехаясь. - С ней я не против.
После этого парень резко тянет Трусову на себя, коснувшись губами виска девушки. Саша замирает - электричество начало носиться по венам, как сумасшедшее. Та еле дышит, смотря на Малинина, который лишь надевает очки, пожимая плечами. Щёки того покраснели.
Вдруг осознание прошибает девушку, словно молния. И от этого осознание стало
страшно. Губы... у него тёплые губы.
Она влюбилась.
Александра Трусова влюбилась в Илью Малинина
