7 тысяч над землей

      — Арс, Арс, Арс, — орет Антон в трубку телефона так, что у Попова аж уши закладывает.       — Что, мой хороший? Я тебя прекрасно слышу, не надо так кричать.       Услышав родной голос, Антон немного успокаивается, сбавляет громкость:       — Ты еще дома?       — Пока да, выхожу через 15 минут, а что такое?       — Вопрос возник. Вот картина, фотку которой ты в телеграмм закинул.. Ты куда ее дел?       Арсений оборачивается и немного недоуменно смотрит на стеллаж в комнате.       Что за срочность узнать про картину, интересно?       — Да дома лежит. Вчера после спектакля подарили, я не придумал еще куда ее деть, пока просто поставил на полку.       — Ааа, — тянет Шастун, — а ты не мог бы захватить ее с собой в Москву сегодня?       — Любоваться будешь? — Попов хитро щурит глаза, даром что его сейчас никто не видит.       Арс шутит, а Антон чувствует, как краснеют кончики ушей. Да, он хотел любоваться. Просыпаться утром, когда Арс очередной раз будет в отъезде, и утыкаться взглядом в любимый силуэт, пусть и на картине. Да, это ванильно немного, но он влюблен по уши, так что плевать. А вот ушам не плевать, кончики даже подпекает немного от прилившей крови. Шаст до сих пор немного теряется от силы чувств к голубоглазому хитрому лису, и это вгоняет в краску. Но ничего, он тоже не пальцем деланный.       — Ага, и молиться по вечерам на коленях, — сарказм всегда поможет спрятать смущение, — ну так что? Привезешь? У меня стены в спальне голые, а тут картина бесплатная, удачное же совпадение.       — Тогда конечно, голые стены надо спасать.       Запаковывая картину обратно в бумагу (он ее даже выкинуть не успел - вот что удачно), Арс поглядывает на часы. Еще 5 минут и надо будет вызывать такси. Еще час и он будет на вокзале. Еще 6 часов и он поцелует любимые пухлые губы.