7 тысяч над землей

      Тур — это, безусловно, физически тяжело и эмоционально выматывающе, но при этом он — источник незабываемых эмоций, на подъеме от которых усталость уходит на второй план.       В Новосибирск ребята прилетают на адреналине, который накапливается в крови после череды классно сыгранных концертов. Немного подремав в самолете и взбодрившись не самой мягкой посадкой, они собираются вместе в проходе между сидениями самолета, разминая затекшие мышцы, доставая вещи с багажных полок, параллельно негромко переговариваются и смеются, обсуждая то, что получилось на играх предыдущего концерта, а что нет.       — Заебали уже со своими побегами из тюрьмы, сколько можно то? — ворчит Дима, кажется, единственный, кто не разделяет общего веселья. Он устал и хочет уснуть примерно навсегда, но держится — все же желательно это делать не в Новосибе, а дома, с женой под боком. Отличный план на остаток июня, когда тур завершится.       — Регионы, — безразлично пожимает плечами Матвиенко и видно, что продолжать тему он не особо хочет, а вот кое-что другое обсудить совсем не против, — Шаст, харэ уже своему ненаглядному подсуживать! Плюс 111 миллионов…       И кривляется, пародируя Антона. Выходит, между прочим, совершенно не похоже, особенно с точки зрения самого Антона, но и Матвиенко откровенно не старается, а больше дразнится.       — Почему сразу подсуживать? — моментально реагирует Арс, услышав претензию в сторону своего мальчика, — кто тебе виноват, что я просто очень умный?       Конечно, чего еще от Попова было ожидать? Серега цокает в ответ, закатывая глаза — попугаи неразлучники, бля.       — Не, ну правда, я бы не стал, ты чего, Сереж, — с глазами невинной овечки тянет Антон так убедительно, что даже сомневаться не приходится в правдивости его слов, особенно если не засечь, как после этого, уже повернувшись к мужу, он слегка подмигивает и ухмыляется совсем по-хулигански.       Да Антон вообще никогда!       Ну то есть, только совсем чуть-чуть. Честно-честно, слово пионера, которым Антон никогда не был.       Арсений не может сдержаться и важно вздергивает подбородок вверх, улыбаясь гордо и довольно, говоря всем своим поведением «посмотрите какой у меня парень!», не сводит влюбленного взгляда с пусть немного помятого, но такого родного лица. Ну правда, ему безумно повезло встретить это двухметровое чудо, он уверен.       Шастун отвечает ему тем же: одаривает таким теплым взглядом, что Арс может поклясться, что кожей его чувствует, немного задерживается на тонких губах, но в итоге останавливается на тех самых глазах, на которые молится каждая вторая фанатка.       Глаза в глаза — и минуты замедляются…       Но тут остальные пассажиры вдруг оживают, двигаясь к выходу, потому что его наконец открыли.       Добро пожаловать в Новосибирск!       Компания импровизаторов и их коллег буквально вываливается из самолета с сумками наперевес, облегчено вдыхая свежий, прохладный воздух — в столице Сибири сегодня не жарко совсем, хоть и очень солнечно — и загружается в подъехавший к трапу автобус.       В автобусе тесно, холодно и многолюдно — в общем, совсем не место, чтобы страдать ерундой. Но хулиганское настроение, которым Арс успел заразиться от Шаста, не покидает и подначивает сделать что-то сумасбродное.       Арсений сует свой телефон в руки Поза, приговаривая что-то типа «хватит засыпать на ходу, сделай лучше полезное дело».       Полезное, ну-ну.       Диме даже рот открывать не нужно, его красноречивый взгляд и поджатые губы выдают настоящие мысли а-ля «знаю я эти твои “полезные” дела», но телефон в руки он принимает и привычно открывает камеру, наводя ее на устраивающегося на корточках Попова. Автобус уже едет, сидеть в таком положении шатко и неудобно, поэтому Арс просит Диму побыстрее и ярко улыбается в камеру. Картина маслом, конечно. Позади еще и Сережа строит из себя максимально крутого чувака, понимая, что попадает в кадр.       А вот Антон стоит расслаблено: он ближе к Диме и уверен, что камера его в таком положении не возьмет. Ну может только если кроссовки, так они у него крутые, пусть.       Дима щелкает ребят пару раз, кивает головой, давая понять, что закончил, и протягивает телефон обратно, но Арсений не торопится его забирать. Он, утверждая, что затекли ноги, и плюсом автобус еще покачивает, кладет свою ладонь на заднюю сторону ноги стоящего рядом Антона, делая вид, что держится, поднимается, ведя рукой соответственно движению вверх, пуская волны мурашек от тепла ладони и такого интимного прикосновения, коротко сжимает ягодицу и, конечно, убирает руку, когда занимает вертикальное положение, напоследок проходясь кончиками пальцев по бедру.       Шастун аж замирает весь, пучит свои и без того большие глаза на мужа, безмолвно пытаясь передать свое волнение по поводу толпы людей, окружающей их. Но вокруг спокойно: народа действительно набилось в автобус под завязку, так что выходка Арса остается незамеченной.