7 тысяч над землей

      «Зря Сережа спрашивал про злачные места», — думает Арс, тем более, там все равно ничего толкового наверняка не посоветовали. А он, между прочим, все узнал и организовал их досуг заранее. Арсений ведь сам из Сибири, хоть и не из ее столицы, да и не живет здесь уже давно, но вот с небольшим пластом старых знакомых и друзей связь все же поддерживает. От них и узнал про один закрытый клуб, в котором они сейчас и зависают всей компанией.       Клуб на то и закрытый, чтобы внутри не было кого попало: тут только приличные, светские личности, которым тоже захотелось отдохнуть в пятницу вечером. Никто не пилит ежесекундно сторис, компроментируя окружающих, никто не пищит «ва-а-ау», завидя известные лица.       Благодаря этому, ребята могут чувствовать себя свободно, не боясь, что в следующую минуту не понятно откуда возникнет очередной фанат со всевидящим оком, то есть работающей камерой телефона, и поставит кого-то в неловкое положение. А рекламная политика заведения — старое доброе сарафанное радио — исключает попадание адреса в широкие массы, что позволяет надеяться на то, что и у выхода их в этот раз никто не подкараулит.       В общем, можно расслабиться.       График тура, как обычно напряженный, поэтому все четверо ждали этот свободный вечер и планируют взять от него всё.       А вот это «всё» у каждого разное.       Дима, например, растекся по неожиданно мягкому диванчику и лениво попивает пиво. Его глаза полузакрыты, от чего есть ощущение, что он на самом деле задремал, но нет, если приглядеться, то видно, что он не спит, а легонько кивает головой в такт музыкальному ритму. В его планах просто ничего не делать, дать мозгу и телу перезагрузиться, чтобы натянутые дорогами, мелкими неполадками и вечной спешкой нервы наконец успокоились.       Сережа сегодня отдыхает в движении и общении, но не с надоевшими уже за столько дней тура рожами, а ищет себе компанию у бара, обхаживая всех одиноких этим вечером дам сразу и периодически присоединяясь к кому-то из ребят на танцполе.       Хотя «кому-то» — это, конечно, сильно сказано.       Сегодня там балом правит Арсений. Вот уж кто точно отдыхает в смене деятельности. Но едва ли это можно назвать сменой, конечно, особенно по мнению Воронежской части команды: сначала на сцене несколько часов подряд скачи, а потом еще самовольно этим же в свое свободное время заниматься? Нет уж, увольте. Это только Попов так может, поэтому из всех четверых зажигает только он.       Странно, но физическая усталость Арсения сегодня мало волнует. Тело требует выпустить пар, выплеснуть эмоции под громкую музыку, а он не привык себе в этом отказывать. Да и зачем? С диджеем сегодня повезло, это любой присутствующий может подтвердить, музыка льется единым потоком, она настолько ритмичная, что будто бы вводит в легкий транс.       А Арс с удовольствием поддается.       Сегодня в его танце нет места сложным элементам, переворотам и каким-нибудь шпагатам. Сегодня он отдыхает — танцует мягко, плавно, с небольшой амплитудой. Полностью отдается ритму, ловит его, пропускает через себя, и чувствует как тело наполняется легкостью. На танцполе главное — импровизация, а уж в ней он, объективно, хорош.       Антон же в этот момент косплеит Диму: тоже разлегся на диване, широко расставив ноги и закинув одну руку под голову. Но все же не точь-в-точь, потому что, в отличии от Поза, по которому не сразу поймешь спит он или нет, глаза Антона широко открыты, и он пристально наблюдает за высокой фигурой, которая уже полчаса не вылазит с танцпола и выглядит так, будто не собирается прерывать свой танец ни на секунду ближайшие несколько часов.       Внешне Шаст хоть и похож на того, кто только и думает о кровати, внутренне он напряжен. Он увлеченно следит на движениями рук, ног, бедер Арсения, выцепляет благодаря ярким вспышкам прожектора такие позы, что в очередной раз жалеет об отсутствии камеры, встроенной в глаза. Эротика чистой воды.       Их столик находится на достаточном расстоянии от танцующей толпы, поэтому мелких деталей Шаст, конечно, разглядеть не может, но ему и не нужно. Не нужно быть рядом, чтобы видеть перед своими глазами эту блядскую картинку во всей красе: как по шее Арсения стекает капля пота, как влажная футболка обтянула рельефную спину, как голубые глаза блестят от возбуждения, а бешеная энергия, которая обычно плещется внутри, рвется наружу, затмевая собой каждого, кто находится на этом небольшом танцполе.       Это все Антону мерещится так живо, так правдоподобно, что дышать становится сложно. Он приоткрывает рот, мажет языком по губам, ерзает на сидении дивана, пытаясь устроиться поудобнее, отвлекается на виски, но горячий образ перед глазами никуда не уходит, а наоборот все больше и больше распаляет фантазию.       Оторвав от Арса взгляд буквально на пару минут, чтобы заказать себе повтор, Шаст теряет из вида мужа, который, кажется, только что был в поле зрения, а сейчас куда-то пропал. Понятно, что он один никуда отсюда не денется, но Антон все равно крутит головой, бегает глазами по помещению, щурясь из-за ярких вспышек, в поисках фигуры Арсения. Он вглядывается вдаль, совсем не замечая, что Арс в это время подходит к нему сбоку, и дергается от неожиданности, когда тот резко садится рядом, толкая его бедром вглубь дивана, тем самым освобождая себе больше места.       Фух, нашелся.       — Что, скучаете? — громко говорит Арсений Антону на ухо, забывая, что он уже не в самом центре музыкальной движухи и кричать уже не обязательно.       Близость пышущего жаром тела пьянит. Антон смотрит на такого взлохмаченного, тяжело дышащего Арсения во все глаза, будто впервые видит. Не впервые, конечно, но именно такого Арсения он, действительно, видит редко, не так уж много у них общего свободного времени, чтобы часто проводить вечера в клубах. И именно такой Арс ему очень нравится — заведенный, взбудораженный, опьяневший не от спиртного, а от музыки.       Смотрит, подмечает, что был прав в своих фантазиях, потому что футболка Арса действительно красиво обтянула крепкие плечи, а капелька пота на шее так и просится на язык, и произносит одновременно настойчиво и умоляюще (как это у него только получается?):       — Поехали отсюда!       Арсений в ответ просто выгибает бровь, удивляясь слегка такому порыву, но потом обращает внимание на сбитое дыхание, пятна румянца, расползшиеся по щекам и шее, которые видно даже в приглушенном свете клуба, испарину на висках…       — Арс, забирай его уже, а то у него там пульс больше сотки уже поди, это ж опасно, — вклинивается в диалог молчавший до этого Поз, скептически оглядывая Шаста сверху до низу, — чисто внешне кажется, что он сейчас в обморок грохнется, и я не хочу знать от чего.       — У-у-у… Мой мальчик уже завелся, — довольно тянет Арсений, негромко, чтобы только Антон услышал, кивает Диме через стол в ответ на его слова, при этом подливая себе виски в бокал, — дай хоть горло промочу, а потом я весь в твоем распоряжении.