7 тысяч над землей

      Время неумолимо подбирается к двум часам ночи, а сна ни в одном глазу. Антон вновь переворачивается с бока на бок, тяжело вздыхая. Надо бы уснуть, но это, как всегда, в отсутствие Арсения, не так-то просто. Привыкший засыпать, оплетая мужа руками и ногами, Антон теперь никак не может провалиться в сон без этого обязательного пункта. В глаза будто песка насыпали: белки покрасневшие, а веки такие тяжелые, что хоть спички между ними вставляй. Но все равно не спится, хоть ты тресни. Он уже в край утомился, пытаясь найти удобную позу и, наконец, задремать. Напасть какая-то. Где это видано вообще: устать, пока пытаешься заснуть?       — Да бля… — вымученно стонет Антон, потирая многострадальные глаза, и берется за телефон. Может, хоть притворившись блоггером, выйдет скоротать время?       Но дальше одной сторис дело не идет. Глупая была затея. И Антон снова валится на кровать, вперившись глазами в пустоту.       По темной спальне бегают отблески фар проезжающих мимо дома машин, свет фонаря украдкой заглядывает в окно, создавая жутковатые тени и странные узоры.       Антон — взрослый мальчик, ему не страшно. Но, если быть честным, как-то беспокойно. У него слишком богатое воображение, и оно не дает покоя, то и дело вырисовывая в темных силуэтах страшных персонажей. Только этого сейчас не хватало… Он жмурится до черных точек перед глазами, пытаясь мысленно убедить себя, что это все — плод разбушевавшейся так не вовремя фантазии, но, открыв глаза, все так же видит фантомных монстров, выглядывающих из-за шкафа и из-под тумбы у кровати.       Буквально в следующее мгновение Антон обнаруживает себя снова с телефоном в руке, который на этот раз не снимает видео, а выдает однообразные гудки в попытке дозвониться первому контакту в телефонной книге.       А этот самый контакт упорно не хочет отвечать. Проходят долгие две минуты, и Антон, уже разуверовавшись в успехе своей гениальной идеи, хочет завершить звонок, как Арсений все-таки берет трубку.       — Шаст? — его голос хриплый ото сна и немного удивленный, — ты чего не спишь?       Антону сразу становится чуточку лучше.       — Не могу, — жалуется он, объясняя причину звонка, — Тебя не хватает. И страшно.       — Снова кошмары?       — Нет, на этот раз даже уснуть не получается. Вот вроде хочу, а не могу. Еще и тени эти жути навевают…       В конце последнего слова звучит такой тяжкий вздох, что с Арсения моментально слетают остатки сна. Он присаживается на кровати, уже более осмысленно вслушиваясь в слова. Его мальчик там мучается от бессонницы, а он в Питере и даже обнять его не может. Чертовы выпускные.       — Антош…       — Прости, что не дал тебе поспать.       Арс даже закатывает глаза немного. Ну, как обычно, Антон извиняется даже за то, в чем, по сути, и не виноват.       — Не придумывай. Я рад, что ты позвонил, даже если ты меня разбудил. Чего ты там испугался?       Признаваться как-то стремно немного. Антон сразу чувствует себя неразумным ребенком, который испугался подкроватного монстра. Теперь, по законам жанра, должен прийти кто-то взрослый с фонариком, чтобы его успокоить, правильно?       — Да не то чтобы прям испугался… Позвонил вот тебе, и теперь думаю, чего это я? Сам не понял…       — Ладно… Мне тоже тебя не хватает. Непривычно засыпать в одиночку.       Опять их тут таких два. И это так классно, что Антон даже улыбается, чувствуя, что настроение меняется в миг. Даже на расстоянии они думают и чувствуют одинаково.       Мысли прерывают звучный зевок на том конце провода и тихий голос Арсения:       — Давай, может, тогда засыпать теперь вместе, м? Будет ощущение, что мы рядом. Ложись, как тебе удобно и закрывай глаза.       Хорошая идея. Антон снова пытается улечься в кровати, вертится, матерясь на слишком мягкий матрас и отсутствие на нем Арса, и в итоге успокаивается, закинув ногу на скомканное одеяло.       — У меня тут появился Арсеньезаменитель, — не удерживается он от шутки, обнимая одеяло еще и рукой.       Арсенье… Что? Может Арсу показалось спросонья? Мысль о каком-то там заменителе заставляет встрепенуться.       — Что, прости?       — Ну, я тут понял, что в обнимку мне засыпать легче, поэтому обнимаю теперь, вот, одеяло, раз ты там, в Питере своем, тусуешься.       Драма-квин, блин.       — Во-первых, работаю. А во-вторых, не страдай, я тебе подушку-обнимашку подарю, как у Кьяры, чтобы твой сон от тебя не сбегал, когда меня обнимать нет возможности. Улегся?       Антон мычит в ответ положительно и расслабляется под родной голос. Арсений рассказывает про свой день, про планы на завтра, вспоминает что-то из прошлого, а, услышав мерное сопение, тихо желает спокойной ночи и, тихо прошептав «люблю тебя», сбрасывает звонок.