Княже и осёл

Я боюсь, что наступит мгновенье, И, не зная дороги к словам, Мысль, возникшая в муках творенья, Разорвет мою грудь пополам. Промышляя искусством на свете, Услаждая слепые умы, Словно малые глупые дети, Веселимся над пропастью мы. Николай Заболоцкий — Разве ты объяснишь мне — откуда…

К тому времени, как всё было точно утверждено, Миха смог окрепнуть достаточно, чтобы показаться на сцене и не быть снесенным к чертям адреналиновой волной. Увы, в их ситуации с больным-то моторчиком выражение «помереть от радости» принимало вполне-таки прямое и легко выполнимое значение. Ведь, если Миха начнёт фонтанировать эмоциями, как обычно, распуская чрезмерно, пусть даже и радостные флюиды направо и налево — это может его прикончить. Не горе, так радость, бл*ть! Музыканты Андрея приняли эту новость… Не спокойно и не бурно, а просто приняли, будто бы это вполне закономерное развитие вещей, что Князь приволок за собой Горшка и теперь был готов перегрызть глотку любому, кто скажет хоть слово против… Ладно, не перегрызть — это Андрей погорячился, но вот отстаивать честь и достоинство, а главное — право Миши петь с ним, он был готов. Даже аргументов громадью придумал, чтобы пустить те в ход, но… Ничего из того не понадобилось, кажется, все всё понимали. Даже Каспер. Особенно он. Как там?! И только смерть разлучит… Ну и что, что их с Горшком отношения без штампа в паспорте и без пары лишних сантиметров в опе?! Сведение всего в рамки закона или беззаконной постельной плоскости — просто и удобно для тех, кто ничего не понимает. А главное и не хочет понимать. Судит по себе… Не всем везет с любовью неземною. Большинству нет. А может и, к счастью, что такого проклятия избежали. Постельная наклонность — плоска и понятна, прямо как шутки про это дело. И не так больно, если связи рвутся. Но тут уж волей не волей станешь фаталистом, если судьба вдруг подкинет такого человека, с которым и без секса хорошо. Или запредельно плохо, если всё разладилось и никак не налаживалось. Да какая же несусветная тупость всё эти подглядывания другим в трусы, мерзкие хихикания, пересуды, будто больше в жизни ничего нет! Князь же себе в группу абы кого, вопреки смешкам некоторых личностей, не набрал. Многие уже отсеялись, не из-за профессиональных качеств, нет, Андрей мерил по комфортности общения, умения поддерживать нужный градус дури без употребления «допинга». Ну, и тут ребята его не подвели. И, правда, если официально они с Михой друг другу никто, и та же Оля ему по бумагам гораздо ближе и имеет, к примеру, право решить надо ли и дальше Горшка реанимировать, тьфу-тьфу, конечно, но… Разве в реальности без бюрократических фактов они менее близки?.. Совершенно нет. И все это видели и не шли против, потому что никто не мог тягаться с Горшком в годах, которые он присутствовал в жизни Князя. Никто и никогда не узнает, какие отношения связывают этих двоих на самом деле. Тем более теперь, выученные горьким опытом, они больше не позволят посторонним влезать в них. Там, где двое, для третьего места нет… Андрей с Мишей находили общий язык и дополняли друг друга. Точнее, смогли когда-то, смогут и сейчас. Работа над ошибками проведена, урок усвоен. По крайней мере, в это очень сильно хотелось верить. Больше всех за выступление переживала, как ни странно, Татьяна Ивановна. Князь ожидал, что это Миха будет истерить, но он сидел и помалкивал добрую половину дня, будто в штаны наложил. Только глаза на нём были видны, которые оживлённо бегали туда-сюда, выдавая в нем притаившуюся нервозность, но Князь думал, что этот мандраж вскоре должен спасть, как неверная пелена, оставляя предвкушение хорошего шоу. Тем более Мишу решено было выпустить всего на пару песен. Андрей хоть и был безбашенным временами, но это точно не тот случай, когда бесшабашность сыграла бы им на руку. Ещё надо было как-то рассчитать, как теперь грамотно построить программу, чтобы предусмотреть все мелочи, реакцию людей, самого Мишки, который мог… Много что мог, но Андрей многофункционально рассматривал все варианты, до каких мог только домыслить. Начиная с того, где Миха может попросту закатиться в какой-нибудь уголок и наотрез отказаться, завершая тем, что тому поплохеет настолько, что придётся экстренно сворачивать лавочку, чтобы оказывать помощь. Андрей молчаливо вздыхал, почти жалея о том, что бросил курить… У него всё сильнее пух мозг, когда он думал о том, как будет следить за этим стрекозлом, который коляску-то ненавидел, но умело гонял на ней. Выучился, бл*, на их головы! Концерт, на котором Андрей решил впервые «засветить» Мишу, планировался в Питере. Всё-таки вывозить его в другие города было рановато, тут бы первый рубеж преодолеть без необратимых последствий. Никто ведь не имел не малейшего представления, что за сюрприз в виде панка на колесиках им уготован. Андрей вылазил из кожи вон, следя, чтобы эта новость не покинула пределов реп. точки. Даже организаторам ничего говорить не стали, хотя Вахтанг по началу и пробовал его образумить в плане того, чтоб добавить в райдер передвижной пандус и пару крепких ребят… Но Князь был неумолим, что у них мужиков в группе что ли нет?! Да, он и сам, если надо — не надорвётся, бл*ть! Единственное, за чем он попросил проследить своего друга и директора так это за тем, чтобы скорых дежурило на одну больше обычного. Да, придется раскошелиться, но так будет спокойнее. В общем и целом же, пришедшие на выступление зрители до поры до времени будут свято уверены в том, что пришли на самый обыкновенный домашний концерт группы «КняZz», а тут такой джокер в рукаве… бонус в виде Горшка, пропавшего со всех радаров, и по россказням особо просвещенных давно склеившего ласты где-то в Америке, но жадные до денег родня и соратники обрыли пол-России и нашли двойника — какого-то Костика и теперь усиленно того обучают, а ещё не дают нормально есть, чтоб вид стал болезненным. В общем, диванные конспирологи не дремали. Да и вообще Земля слухами полнится… Нужно было готовиться к тому, что последует после концерта. Оттого под покровом темноты, не дай матерь Анархия, чтоб всю эту развернувшуюся кампанию рассекретили раньше времени, Горшка ввозили-вносили внутрь площадки по всем правилам секретности, натянув на башку глубокий капюшон… Шпион — выйди вон! Смешно и бесполезно — ночью-то, но сам же Миха настоял, что поделать, вдруг какие торчки, кучкующиеся, узнают. Рыбак рыбака… — Как реквизит, ё-моё! — бормотал тот после очередной погрузки, явно пребывая в мрачном расположении духа от тряски. — Слышь, реквизит, — наклонился к его уху Андрей, — не пали контору, — а вот Князь не мог отделаться от странного циркулировавшего веселья. Когда Миха в последний раз «чистый», а главное — трезвый выступал? Оттого и нервничал. Князь и своё первое трезвое выступление запомнил, как весьма волнительное… предисловие. Правда, там вообще Нашествие было, да и с новой группой он выходил впервые, и Горшок на него злой был… Но тем не менее мандраж понять он мог, оттого и нарочито бодро затолкал вперед всех Миху в гримёрку, где хоть и негде было развернуться, но всё-таки спокойнее, чем там, где их могли увидеть раньше положенного времени. А уж микрофон он Горшку сам настроит. Пусть только посидит, не высовывая носа, покамест… Вон Андрей и приставку тому прихватил. Возможно, с его стороны это и выглядело, как попытка использовать те же методы, что и на Алисе, но они с Михой геймерами были теми ещё… Могло сработать. Пусть себе истребляет нечисть, а не мечется тут под ногами, сбивая техников с ног, а организаторов с толку.

***

И Миша действительно замолчал, потому что погрузился в воспоминания, а не в подсунутую под нос непривычно предупредительным хитрецом Князем игру, что так и стояла на паузе, словно его жизнь, и только он сам решал нажать «плей» или нет. Тут не пахло парами спирта и аммиака. Андрей нынче стал проповедовать ЗОЖ, и Горшок был бы последним кретином, если бы не понял, что сыграл не последнюю роль в такой резкой смене мировоззрения. Раньше и сам Князь, бывало, пил до полного отруба, а теперь и другим «до» выступления не давал! Правда, с таким-то наглядным пособием, как Миха, вкаченный пару месяцев назад на реп. точку, его проповеди стали смотреться весомее! Смотрите, товарищи музыканты, вот он, наглядный пример того, что бывает с теми, кто не смог вовремя остановиться. Поглядели князевские ребятки (как не дружина-то) на Миху теперь, и как-то сразу пить перед выступлением перехотели, а то мало ли… Навернешься со сцены, пьяный, запнешься о проводок — привет гипс! Лучше уж укропу с салатом навернуть, а то и мясца (не жены!) — толку и пользы больше. Силы скакать появляются, а мозги не затуманены. По поводу сет-листа, который Горшок сейчас усиленно крутил в башке, в руках же вертя всё ещё включенный геймпад; то тут решено было взять что-то из старого, шутовского репертуара и что-то принципиально новое для Миши. И пусть это наконец выглядит, как его признание и принятие творчества Князя. Манифест, бл*ть, что Адель и иже с ней — не отвратительна. Вокруг кипела жизнь, за дверью гримерки сновал персонал, организаторы, судя по басовитому голосу — Андрей с кем-то обсуждал технические мелочи, вскоре и к нему протиснулись две красивые с виду девицы. Но не для того, чтоб снять напряжение, как он сперва было извращенно успел подумать, а чтобы… Сначала превратить Мишину коляску в самый настоящий трон, для аутентичности, а затем уже поколдовать и над ним самим. Миха криво улыбнулся своему мрачному отражению в зеркале с лампочками. Выглядел он, конечно, лучше, чем полгода и год назад, но… гримируй не гримируй, а таким колдунством, как вернуть ему ноги, чтоб он буквально восстал — не выйдет. Однако Горшок не смел прерывать творящуюся «магию», как давно ему не наносили грим… Алискины художества не в счет, но и тогда он, признаться, приятно замер, позволив детским проворным ручонкам разрисовать его физиономию, как заблагорассудится. Геймпад всё ещё лежал у него на коленях, придавленный пальцами, чтоб не погас. Надо же, он зашёл, ну ладно закатился! Так далеко, но всё ещё не решил… Точно быть или не… Тьфу, Гамлет в башку снова полез! Незаметно, бочком в его гримерку пролез Андрей и подышал бы немного ему в затылок, но сидел некогда высокий Горшок сейчас значительно ниже этого уровня… Потому Миха просто обернулся на знакомое пыхтение, а затем снова поглядел на собственное отражение в зеркале: гладко выбритый, светловолосый от седины, будто повстречался с Волосокрадом… О чем и глубокие морщины, прорезавшие лоб, вопили. Впрочем, были свидетели и иных чувств, кроме истинной печали — например складки в уголках губ и у глаз, от частых, а главное искренних улыбок… Но их бы Миша ни за что не хотел разглаживать! Всё-таки жизнь бывает разная! Князь же тоже на него пристально вылупился, и, видимо, что-то да увидел, раз вдруг сказал визажистке-парикмахеру-на-все-руки-мастеру: — А сделай ему светлую линзу на один глаз! — Горшок хмыкнул понимающе. Вот это отсылка, впечатляюще. — Мих, а может две? — улыбчиво продолжил Князь, впрочем, не рассчитывая, что Миша согласится даже на одну… Но Горшок его удивил: — А чё, ё-моё, можно, — он обвёл своё лицо пальцами, повертелся и, наблюдая за своей мимикой, в какой-то момент Миха припомнил, что это такое, забыть об окружающих, когда остаёшься только ты и твоё отражение. И, скосив глаза на все ещё стоявший на паузе геймпад, решительно ткнул плей, тихонько напевая: «Ноу пейн, ноу гейн!»

***

Приятно удивлённый, Андрей немного отпустил себя и, ослабляя удавку волнения за Горшка, отвлёкся на пару минут, потому что привык все контролировать, тем более, что всегда перед выступлением его охватывал легкий приятный мандраж, сегодня так вообще тяжело было сидеть на месте, потому что он с Мишей. Подумать только… Как давно они не стояли на одной сцене, вместе. Два… нет, три года?! Четыре?! Он немного запутался, но не суть важно.

***

Вернувшись, первым, что услышал Андрей, стало: — Андрюх, какая вожжа тебе под хвост попала, ну пиво-то хоть можно? — канючил Миха, шипя от нервов и яростно тыкая в атакующих его в игре зомбаков, пока девушки вдвоем его причесывали и домалевывали. С учетом того, как тот дергался, то выходило… Князь вздохнул. В добавок, видно, ребята уже пожаловались на жесткую «диктатуру» Андрея Сергеевича, который кровожадно оставил всю группу без бухла. Хотя, тем при виде такого неходячего «пособия», следовало б молчать. — Не можно, — не поддался Андрей. — Опять начинаешь? — рассердился он. Миша забурчал что-то невнятное. — Что ты бормочешь?! — Слушай, а если я всё-таки умру… — Понятно, — Князь встал, собираясь отойти куда угодно, хоть в сортир, пока Горшок не испортил ему скаканувшее было ввысь настроение, но Миха удивительно быстро среагировал, так, что наносящая грим девушка не успела убрать руку, и теперь на Мишином бледном лице красовался будто бы разлом на кукольной маске, чёрный и изломанный, как штрих молнии. Прочертивший лицо от внутреннего уголка неестественно светлого глаза до губы. — Стой, ё-моё! Дослушай, это же ты тут просветлённый… Да, бл*ть, Андрюха! — тут Горшок удачно зацепил забытый кем-то до них реквизит — позолоченный скипетр и пизданул им Князя по горбу. Несильно… Хотя коренастому Андрею сейчас хоть бы хны. Князь развернулся, состроив страшные глаза, а Миха захлопал невинно ресницами, но скипетр не бросил, а то чем отбиваться?.. — А если у тебя в этом буддизме помираешь, то перерождаешься? Так? — немного сдал тот назад, убедившись, что Князь больше убегать не собирался, заинтриговано выслушивая. — Ну да. Только буддизм не мой, — справедливо заметил Андрей. — Значит, если я издохну, то перерожусь и у меня будет новая печень? — обезоруживающе и как-то маниакально разулыбался Миша, довольный такой логической цепочкой и своим пониманием реинкарнации. — Да, — охотливо закивал Андрей, а потом на той же оптимистичной ноте осадил Горшка: — Только возможно, это будет печень селёдки, если ты не переродишься в комара или ночной горшок, потому что карма у тебя подмочена! — А если я… Если я «Прыгну со скалы» спою? — Князь ушам своим не поверил, оттого глупо заморгал, а вокруг воцарилась тишина, как будто весь воздух и звук выкачали и оставили их в непроницаемом вакууме. — Если спою, это карму мне эту… Очистит? — упрямо допытывался Миша. — Не знаю, — прочистил горло Князь, ответив внезапно севшим голосом. — Надо пробовать. Если б он не был так ошеломлен и владел собой, то сказал бы, что такую запущенную карму, как у Михи, очистит только прилюдное исполнение на бис «Голых кок» и иже с ними. Но сейчас Андрей не мог поверить и в это, услышанное им. — Ну, я попробую, да? Хочешь? — Горшок потянул его за штанину. Той рукой, на которой виднелся шрам. — Пой, Миш, — улыбнулся тепло ему Андрей, похлопав по плечу. Знакомой и надежной рукой.

***

Когда Мишу от нервов перед самым выступлением затрясло так, что он даже и не пытался того скрыть; чутко бдящий Андрей тихонько подошёл и поспешно укатил в укромный уголок, чтоб никто не уволок где бы их никто не увидел, чтобы присесть на корточки, взять его нервные похолодевшие руки в свои и успокаивающе улыбнуться, глядя снизу вверх, почти как раньше, бл*ть. — Пару песен, Миша, всего пару! Мы раньше в турах жили, и ничего! Сколько раз ты выходил на сцену — и не сосчитать! — Именно, что выходил, — проскрежетал вставленными в девятом году зубами Горшок. — А не выезжал, ё-моё! — А ещё выполза… Я помню, Миш, — тихо ответил Князь. — Но так ведь даже круче, много ли тех, у кого хватило яиц выкатываться после пережитого на сцену, а не доживать, заперевшись в проклятом старом… ну ты понял, бл*! — он легонько потрепал его по плечу, добавив: — И давай поспокойнее. Я тебя буду ждать на сцене, — сделав всё, что мог, Андрей собирался было подняться с карачек, когда Миша вдруг порывисто упал ему навстречу, коротко ткнувшись лбом в лоб, словно стремясь таким образом достучаться… Но не успел Князь и пикнуть, что он не подписывался на такие «баранки», как его ухватила за начес на затылке подозрительно сильная рука, прижимая ближе. С минуту Миха удерживал его так, сверкая осатанелыми глазами, отчего Андрей невольно ловил на своем лице нервное, учащенное дыхание Горшка, но потом тот вдруг резко отстранился, едва ли Князя от себя не отшвыривая… Нет, отрицательно, бл*ть, Андрей так никогда и не привыкнет к его резким перепадам! Жить с Михой — означает постоянно раскачиваться на недетских таких качелях, подбрасывает временами так, что американские горки курят в сторонке. — Да я это… — Мишка почесал в затылке, а затем снова притянул за футболку забывшего о таких фокусах Андрея и, загадочно заглядывая в глаза, признался: — Всё нормально, просто ссу, — тут сделавший круглыми глаза Князь прыснул и хотел было отстраниться, но Миха, тоже довольно заржав, не позволил. — Да не, не, ё-моё, в другом смысле… — оценил тот каламбур, а затем вдруг, посерьезнев, спросил: — Всё ж хорошо будет? Да я понимаю, что хорошо, просто… — Всё будет хорошо, — припечатал Князь и легонько провёл по острым лопаткам, подметив удовлетворенно, что те уже не так жутко выпирают. Откормил телёночка, и слава ктулху! — Пора выходить, Мих, — Андрей почти поднялся, но, когда его лицо оказалось на уровне всё ещё какого-то неуверенного Горшка, (прямо оксюморон какой-то!) в голову Князя ударила очередная гениальная дурь, и он, воровато оглянувшись, торопливо клюнул того в глаз. После чего со свистом удрал, оставив Мишку удивленно моргать, потому что на веке осталось тепло от шершавых губ, а на душе… Ха, бл*ть! Да леший разберёт, чё там у него творилось внутри. Зато переживания за первый свой концерт в этом… новом качестве и состоянии не стояния… отпали. Бл*дь, вот, Андрей — писатель Гудвин херов, умеет отвлечь от сути дела!

***

По поводу выбора сет-листа… Здесь, конечно, всеми бы ожидалось восстание Миши под Мёртвого анархиста, но, и тут с ним Горшок на удивление скоро согласился, быть слишком предсказуемыми — пресно, скучно, и вообще не в их стиле. Андрей предлагал «Лесника», «Мясо» в конце-то концов — это были их визитные карточки, но Горшенев качал седой головой, мол, всё не то! Тогда Князь предложил прогрызть проклятый старый дом, тут уже Миша завис, размышляя, затем выдал то, отчего на душе у Андрея чуть потеплело: — В следующий раз. Вот оно как! С оптимизмом смотрим в будущее… Главное, чтоб сегодня всё прошло хорошо. Ведь сделанный Горшком выбор смотрелся, как минимум странно. А как максимум… Миха всегда любил удивлять! Андрею сразу стало ясно, что Миша положил глаз на его Горгону и Норманнов, но тот, к его удивлению, сегодня исполнять и их отказался. Он предложил было написать что-то новенькое на его музло, но и тут его ждал категоричный ответ: — Не в этот раз. В общем и целом, вёл себя Миша как-то странно. В самом деле что ли решил карму таким образом почистить?! Ещё б, в самом деле, «Дезертира» спел, то-то Князь тогда б удивился! Дело в том, что он этот текст принес однажды на музло, которое затем все услышали, как Американское мтиви… Покаяние это немного напоминало ситуацию вокруг Бунта. Там тоже ведь потом Горшок «вину заглаживал». И единственным синглом и клипом с того скандального альбома стала Князевская «Месть Гарри». Также и тут… Обсирал Миха во вью Акустический альбом, и его сольное творчество «Сектором газа» называл, и вот полюбуйтесь, чего теперь этот голубчик петь собрался! В результате из старого репертуара Миха выбрал, ну конечно, ну конечно… барабанная дробь… это был «Инструмент»! Своеобразные извинения Князю за «тупые шуточки» из Акустического, ну и, чтобы разогнать мрачноту, так сказать. Не «коки», конечно, не «осёл», и даже не «летучий скелетик», но… Тоже сойдет. Да и не то, чтоб сильно удивительно. Миха и раньше её с удовольствием горланил до того, как включил «серьезного парня», замахнувшегося на ёперный театр! А из относительно нового… Ну, как нового? Нового-старого, Миша выбрал «Баркас». До сих пор неведомо, отчего же он забраковал этот текст в Бунте, но теперь-то времена поменялись, и всё это в прошлом. Настоящее же таково, что Миха взял текст и музло, которые подходили им обоим. И если, к примеру, те же «Отражение», «Воспоминания о былой любви» и «Медведь» — это что-то глубоко Мишино, Андрея не столь затрагивающее, пусть он и писал тексты, но… Балу был прав. Князь тогда буквально поселился у Горшка в голове, чтобы выдать эти тексты, но «Баркас»… Тут дела обстояли иначе. И текст, и музло — пера Андрея Сергеевича, как не Александра-то, а?! А что Михаил Юрьевич — вот он! Но подходят и Горшку — тема-то обоих штыр… ила. Когда-то. Сейчас Князь не был так уверен до самой репетиции, где последние сомнения улетучились. Нет, Миха всё ещё не прочь был представить себя старым морским волком с командой мертве… ну вы поняли. А тут ещё по тексту Баркас хорошо подходил текущей ситуации. Хрена вам лысого — живы будем, не потонем! Ну, а выбранная Горшком прям щас совершенно внезапно бисом «Прыгну со скалы», что ж… Андрей его за язык не тянул и заставлять никогда бы не стал, как бы не хотел, чтобы Миша тоже поселился в его голове и подошёл к его пониманию настолько же тесно, как и он к его. Миша, бл*ть, начал видеть пропасть до того, как та между ними реально появилась. Записал Князь почти без него альбом, что затем из каждого матюгальника стали крутить — ну значит всё, надо затаить камень за пазухой, потому что это значит, что Князь однажды встанет и уйдет. Потому что может без него. Потому что автономный. Потому что выучился на голову Горшка и тому, и другому. И такое противненькое скребущее чувство, что не вытащи тот упирающегося юного Князя за шкиряк на сцену, то этого б не было. Сидел бы Княже в закулисье, писал тексты и не рыпался. А тут… Вон оно как дела обстоят. Только вот не приходило Мише в голову, что люди остаются не ради шкурных интересов и «выживания», а просто потому что хотят. Потому что комфортно, потому что им это нравится. А не оттого, что жрать нечего и они привязаны к единственному источнику самореализации и дохода… Это так не работает, по крайней мере, для Князя. Оттого и понимал Миша все несколько превратно… Например, среагировал крайне болезненно, когда Андрей «полез в его епархию», раздербанив руку в борьбе с попсой. Князь тогда расхреначил сухожилия и вены, обзаведясь ветвистым шрамом на полруки, попутно едва не окочурившись… А Миха стоял, бл*ть, и смотрел, выпучив глаза… Недовольные глаза! Будто Андрей посмел примерить на себя чужую роль. Горшка это уязвило, он потом взял и порезал себе ступни от бешенства, что Князь дергает на себя одеяло по части сумасбродства. Ещё бы! О нем же тогда в газетах написали, аж скорую к поезду пригнали — сколько шуму! Сам же Андрей знатно обосрался от страха, повторять не хотел, но реакция Миши злила. Монополию на чудачества он воспринимал, как ограничение своей свободы. Миха ж за Анархию! Что за дела?! Но ладно. Было и было, плыло и уплыло. Хер с ним со всем. Горшок такой, как есть. Хорошо, если бы тот чуточку изменился. Но не настолько, как сейчас из-за болезни, бл*ть! Ух, нет, нытьё ещё никому не помогало. Надо брать руки в ноги и хоть что-то делать. И Андрей собирался. Сейчас, к примеру, петь. Так, выходя сегодня на сцену к ревущему в предвкушении (и без ожидания пришествия Горшка, заметьте!) залу, Князь думал, что выбранные им «Тяни» и «Руки к небу» станут своеобразным ответом для Михи, если тот, конечно, затевал такую игру в перебранку, перебрасываясь песнями, как горячей картофелиной. Разогретый недолгим ожиданием зал встретил его и музыкантов радостно, но, пока одна часть Андрея бодро кричала в микрофон приветствие, другая думала о Мише, который остался за кулисами в ожидании своего скорого выхода. Не свинтил бы… От винта, бл*! Но, если первую песню какое-то напряжение в Князе ещё циркулировало, то после он почти забылся в бешеной энергетике, что за собою всегда несла рок-музыка. Он позволил себе мелкое хулиганство, оставив залу намеки. Правда, вряд ли кто понял, к чему б это Князь, помимо обычных своих парочки хитовых с Король и шут для разогреву, исполнил вдруг и «Двое против всех», да и гимн шута последнее время в его трек-листе заменила Казнь шута… А тут самые внимательные зрители насторожились. И вот настал момент истины! Пан или пропал, либо они сейчас порвут этот зал в клочья, либо Миха так и останется тенью в закулисье… на ещё хрен знает сколько времени. Если вообще удастся ещё раз вытянуть его так далеко. После зловещего Князевского манифеста в виде «Двое против всех» в зале медленно потух свет: техники, умнички, как всегда сработали быстро и зрелищно. Не успел зал взорваться аплодисментами, правда, несколько скованными — всё-таки эту песню давненько они от него не слышали… И вышел же не так давно его очередной альбом: Князь, конечно, из того пару песен уже исполнил, но отнюдь не все, а тут на те, как необычно. В общем, не успел зал отреагировать, как по сцене повалил белёсый и плотный дым, а на экране за спиной у Андрея появилась пиратская символика (не потому скомунизжена, а самая настоящая — черный флаг, скрещенные кости, сабли, все чин по чину)3D изображения баловства Князя в разнообразных программах — надо ж было ему душу отводить где-то. Лучше уж в рисовании, чем в бутылке. Истина все-таки не в вине! И не в роме, может, в пиве… Да, от пива Андрей отказаться не смог. Сейчас, конечно, не время и не место о таком было думать, но образ пенного его немного успокаивал. Князь остановился и, слегка прочистив горло от звякнувших нервов, собрался достаточно, чтобы объявить следующую песню: — Друзья! Давайте отвлечёмся ненадолго от сухопутных баек, и перенесёмся во времена пиратов! — предложил он под одобрительный гул сотен человек, которые ещё не догадывались, что сейчас произойдёт… Ну может, вспомнивший подзабытый репертуар Князь разошелся достаточно, чтоб сбацать им что-то с Бунта, который тот ранее откровенно игнорировал на своих сольных концертах. А произошло следующее: В клубах дыма появился силуэт, у Андрея сперва оборвалось сердце, а потом заколотилось, как бешеное. Вышел! Выехал, бл*дь! И ничто Мише не помешало привычно ссутулиться в кресле, при этом оставаясь в образе. Пропал тот нервный и тревожный мужчина, что был в гримёрке, при заходе в родную гавань тот преобразился. Тут яркие цвета софитов особенно хорошо осветили фактурное лицо, характерные брови, нос… и зал, на пару мгновений замерев, разразился неистовыми воплями, которые слились в сплошную восторженную какофонию. Миха улыбался, паркуясь на привычное место по правому флангу сцены, тогда, как Князь сдвинулся чуть влево. Путь до этого места был предусмотрительно расчищен от шнуров, пивных банок и прочих неровностей. Хотя его «трон» со спинкой из сабель и прочей «холодной» амуниции несколько тормозил Горшка, но это знал только Князь, остальные же первые мгновения в полнейшей тишине наблюдали, как тот вкатывается сам, легко позвякивая. Забывшись, он едва разобрал собственный голос: — С возвращением на борт… капитан! — глаза Андрея лукаво сверкнули, и он сделал вид, что снимает воображаемую шляпу. Отняв микрофон ото рта, Князь активно замотал руками, подстёгивая публику. В конце концов ещё Кир Булычев в своих историях вполне-таки доказал, что капитанов может быть и два и даже три… И они вполне могут дружить. Люди ждать себя не заставили. Пока огромный концертный зал утопал в рёве толпы, что сейчас была подобна сами-знаете-какой стихии, Миха достал беспроводной микрофон… Любовь к шнурам (не Сергеям!) — это одно, а безопасность — другое. Князь тут оказался неумолим. А Горшок на удивление не стал упрямиться, видимо, признав, что запутаться и убиться в нём ему будет не с руки. Толпа же и была стихией — многоголосой, бушующей, почти бурный океан. Множество рук взметнулось в воздух, полчище «рогов» рассекало пространство, подобно вёслам или винтам… Свист, был подобен ветру, а подбадривающие крики, походили на чаек. Возможно, Андрея все-таки немного и роняли на голову, но сейчас ему было плевать. Неудивительно, что вскоре их настигла абсолютнейшая эйфория от этого короткого мига, который Андрей мог себе позволить поделить с Мишей напополам. Он смотрел на него, как бы говоря: «— Они тебя любят, они тебя хотят и примут любым, а я буду рядом, чтобы подставить тебе плечо, позволь, прими». Зазвучали первые аккорды, и бодрый мотив мощно огласил весь концертный зал. Непривычно было стоять вновь, чуть прижимаясь к левому флангу, Князь уже подзабыл что это такое, когда не сам он единолично у штурвала, а делит место капитана с кем-то. И растекаться по всей сцене уже не получится, хотя… Раньше Горшка было ничем не остановить, хоть сцена и была формально поделена, но тот то и дело нарушал князевские границы. Теперь же Миша был не в том состоянии, а набравшийся на вольном выпасе Андрей собирался этим по-пиратски нагло воспользоваться! Йхо-хо и на абордаж — так, с улыбкой, врезавшейся в десны, Князь бочком придвигается к начавшему петь Мише. Как вдруг глубокий Мишин голос привычно врезается в него. Он замирает так и не дойдя, даже дыша через раз. Множество мыслей проносится у него в голове. Князь радуется, что «Баркас» им удалось поделить поровну по строчкам, не тот идеально выверенный дуэт, как в «Двух ворах», но что-то близкое к тому… Не один поет, а второй на бэках в припеве подпевает, а по очереди, ктулху подери! Ну наконец-то всё так, как и должно быть. Бонни и Клайд, Сид и Ненси… Горшок и Князь! Вот теперь-то зажжём! — Который час пытается расправиться Со мною шторм, и шансов никаких. Но старый мой баркас тонуть не собирается, Ведь с ним у нас один характер на двоих. Хей-хо! Интересно, показалось ли Андрею, или на строчках про характер Миха многозначительно кивнул в его сторону?! Ну раз так, держи, Миша, ответный удар: Мой дрейф Морскому Дьяволу не нравится Мы живы, но грядет Девятый Вал Но старый мой баркас тонуть не собирается Клянусь, друзья, я сам таким его создал. Точнее даже не Миша, а все вы, кто в зале сидит, к кому к нервам кое-че пришили… Понятно, что после этого выступления на них обрушится та ещё волна, но Князь тонуть не собирался, как сам, так и Горшку себя потопить не даст. «Я сам его таким создал» — не вполне, правда, скорее по кусочкам собирал и сшивал, как Портной, но не суть! Мише оказалась адресована следующая композиция Князя, когда тот чуть отъехал в сторону, вступая на припевах, концерт близился к завершению да и припев — не так для него напряжно, как смел надеялся Андрей: — Мне не надо ничего, мне нужен лишь покой Точно знаю, почему я странный стал такой Я не то чтоб недоел, не то, что б недоспал Просто я от суеты и от непонимания устал… Таким образом, песни сменяли друг друга, превратившись в своеобразный завуалированный диалог. Горшок несколько удивлённо уставился на него, а потом нахмурился, кажется, соображая, что Князь пытался донести, загубив дохрена времени, но подойдя к чему-то вразумительному лишь сейчас. Помнится, у них был особенно тяжёлый период, когда они понимали друг друга, лишь нажравшись в зюзю. Что ж, деструктивный пример Князь с Горшком познали, определённо, есть резон попробовать более конструктивный метод донесения информации. И уж пусть этим способом окажутся песни, благодаря которым они всегда боролись со страхами и недопониманием, пока не потеряли эту тонкую нить. Какое счастье, что у них есть шанс всё исправить! Какое счастье… Инструмент становится прекрасной передышкой, зрители, а больше того зрительНИЦЫ бились в экстазе, потому что Миха извернулся и как приличный шут на потеху публике, обнажил… Нет! Не свой дорогой инструмент, но одну из сабель, которые были заимствованы из какого-то киношного павильона с весьма натуральным, внушающим трепет реквизитом. Правда, тупым — тут новоиспеченный параноик Князь проверил на себе. А то колюще-режущее оставлять у Михи в руках, по-прежнему, было страшно. Ладно вилку, хер с ней, но саблю! В какой-то момент на сцене стало разворачиваться настоящее представление, похлеще театрального… Когда Миха вдруг лихо швырнул Князю, тихо-мирно стоявшему в сторонке в роли наблюдателя, тихонько без микрофона подпевающему, эту саблю, наплевав с высокой колокольни на любые правила безопасности! После чего Горшок поспешил достать вторую, для себя, но та, как назло застряла в «Железном троне», и Миха едва не сложил коляску, как раскладушку, но он справился сам, ведь начать дуэль, разыгрывая действо посреди стёбной песенки было делом чести! Фанаты точно ещё долго будут вспоминать именно этот концерт, потому что столько старых хитов вперемешку с новым репертуаром Князя невозможно было услышать нигде. А зачем отходить?.. Миха-то искренне думал, что Андрей ушел от шутов, бросил их мир. Но на самом деле Князь лишь забрал его часть с собой. Ведь его персонажи жили в той же цивилизации, где главенствовал шут, которого Андрей весьма показательно казнил в альбоме Роковой карнавал. Учитывая же, что ассоциировал с шутом Князь очевидно себя, то выходила та ещё безрадостная картина: Время идёт, только правда все также слепа, слепа. Снова найдет для распятия жертву толпа, толпа. С чем теперь они остались? Страх и больше ничего! В ложь поверив, отказались от героя своего. Кто бросал в шута камнями, нынче сам тому не рад: Презрительный ночами им снится его взгляд. Рассмеявшись над толпой, он смех забрал во тьму с собой. А ведь, если посмотреть неприятной правде в глаза, то Миша был первым, кто бросил этот камень. Только вот, если он это сделал, мучаемый собственной болью, гонимый страхами потери, то толпа… Она была без мозгов. Опасное это явление. Политологи, социологи бьются-бьются, но и они нихрена предсказать толком не могут. Такие вот дела, ё-моё! Хоть сегодня Андрей и не исполнял «казнь», но Миша её послушал. Там, в Америке, как и весь «Роковой карнавал», и ему стало не по себе. После, в приступе мазохизма, он переслушал и «Письмо из Трансильвании», и «Тайну кривых зеркал», много скрытых подтекстов нарыл… Князь же он как… Морда кирпичом и не палится. Не кричит, не бьется в истерике. Только в текстах и можно подловить, что у того на уме. Увы, тогда в Америке они уже очень давно нормально не разговаривали… И расшифровывать тексты, то немногое, что Мише осталось за неимением адресата всех его посланий… А колпаку было отчего слететь. Взять хотя бы клятую Адель — этим именем же назван целый синдром, погуглите, люди добрые! Но Адель — верхушка айсберга, вовсе не венец. Помнится, Балу нашёл его в прострации, молча подошёл, рванул аккуратно наушник, прислушался, а потом долго отпаивал крепким чаем… Потому что ничего крепче Горшку было тогда нельзя. Поэтому Миша был рад, что «казнь» сегодня не прозвучала, пожалуй, он бы не вынес… Вынесли бы его, за кулисы. То ли дело гимн шута! И вообще было приятно снова окунуться… Словно когда-то, погнавшись за журавлем в небе, он упустил жар-птицу, ошибочно принятую за синицу… И сейчас об этом горько сожалел. Но беда с ним приключившаяся, способствовала тому, чтобы Князь снова распахнул перед ним дверь той сказки, из которой Горшок сам по дурости себя вычеркнул. Одно время Миху занесло… Ну потому что, подобно Дон Кихоту, он не мог усидеть на месте в тихой и уже знакомой гавани. Потому и начал мутить всякие новые темы. Князю же было хорошо в своем мирке, он там методично делал ремонт, наводил уют, и не хотел завоевывать принципиально новые земли. Горшку же подобное нежелание срываться с ним в пролом оказалось сложно понять. Потому он и затаил личную обиду, надеясь, что набив шишек на своем одиноком пути, Андрей, поджавши хвост, прибежит обратно… Но вышло не так. Хотя, признаться, Миха странно втягивал носом воздух, прослушав в Америке Актрису… Но спросить у Андрея прямо, он, наверное, не решится никогда. Да и не нужно ему это знать. Спокойнее будет… Достаточно и того, что сейчас Князь был рядом. И тогда на Нашествии в тринадцатом… Они, конечно, поговорили на Окнах, потом пару раз созвонились, но то нашествие было реальным шансом встретиться. Они оба выступали в один день. Миха и хотел подойти, но… Андрей в тот день так исполнял Адель, а затем и Ангела с Демоном, что у Горшка всё внутри скрутило и он… зассал. Потому что такое отчаяние сквозило от этого его исполнения, словно Князь пытался докричаться… В небеса Миха не верил, потому решил, что это ему адресовано, и так и не смог найти в себе силы подойти после. Более того он ещё и намеренно спрятался от пытавшегося разыскать его Андрея. В целом же, даже будучи Дон Кихотом, Миха осознал, что свои шишки он, пожалуй, уже набил в бою с ветряными мельницами. Покамест хватит. Задумывал отойти от этой концепции и делать что-то принципиально новое — да, но ведь он уже сделал, развеялся?! Можно и вернуться к истокам… Глядя сейчас на раскрасневшегося, прыгающего бодрым кабанчиком Князя, что играючи заводил публику, управляя ей, Миха не мог не вспоминать то, каким тот был в начале их пути — лопоухий парнишка, тощий, что ветром качало и хотелось оберегать… А ведь и приходилось! От падений на барабаны! Причем спасать пришлось не только перебравшего от нервов Андрюху, но и мирно стучащего по барабанам Леху… Вот были времена! Ах! И зачем уходить, если их мир вот он, как на ладони? Лишь руку протяни… Радует, заполняет не только то пространство, которое пустовало в самом Андрее и Мише, но и у множества таких же, как они сами, людей?! Горшку оставалось исполнить две песни. На сегодня, разумеется. Потому что он дорвался, и больше назад его никакая сила в четыре стены не закатит! Не задвинет глубже в шкаф, как отслужившее своё пальто. Ну или плащ анархиста. Надо будет — приползет, е-моё! Но от всех этих вибраций, бешено рвущегося через ребра сердца, наполнившего его естество драйва Миха чувствовал, что ещё немного и полетит!

***

Миша прекрасно держался, но Князь хорошо видел, что тот утомился. Многовато для него впечатлений. Однако, с усилием отогнав отеческие мыслишки от себя до поры до времени, Андрей приготовился к тому, чтобы исполнить одну из самых жизнеутверждающих песен из собственного репертуара. Широкий зритель ту пока не слышал. У «Руки к небу» была необычная судьба. Написанная ещё много лет назад, в армии… Зелёным шкетом! Та на удивление складно легла на пожеванного, но не переваренного жизнью Андрея. Путь ей в «Короле и Шуте» был заказан цензурой заупрямившегося хуже осла Горшка, но теперь… Разве это не его исповедь?! Несколько исправленная с той далёкой поры, куда более размеренная, чем прошлый вариант её исполнения… И тем не менее, суть осталась прежней: — Время идёт, я не могу сидеть на месте Сколько молчать я должен? Чёрт бы всё подрал! Рушатся стены от моей безумной песни Но и себя я по кусочкам собирал. И знаю я, что не найти пути иного Чем рваться ввысь, сшибать преграды на пути Страшно прожить в молчанье, не сказав ни слова Громче звучи мой голос, дальше лети! И Андрей тянется руками к небу. Пусть лишь в потолок арены, но это сейчас не важно. Кажется вот, спустя годы в разлуке и долгих лет «рядом», но в то же время порознь, Горшок может, наконец, увидеть его настоящим… Он почти не дышит. А Князь всё поёт, уперев взгляд куда-то ввысь, а затем вдруг подходит к самому краю сцены, не скалы и ненадолго замирает там, отчего-то при этом не желая смотреть на Мишу; который, конечно, притих… И взгляд Горшка, поблескивающий за линзами, сделался совершенно невыносимо острым, уж куда острее того осколка, которым он столь опрометчиво хотел лишить себя жизни. Вот вам и апостол Андрей… Как в воду глядел… Как Миха к концу, пел это ужасное «На краю», словно предчувствуя страшное… Так и этот невероятный сказочник сочинил песню будучи пацаном, а теперь горланил, как безумец. И лились слова, как кровь из разодранной артерии, только не предсмертно, а живо пульсирующее, в такт барабанам и сердцу. Словно пробуждая лететь, а не стоять на месте!

***

На припеве Князь направляет микрофон в зал, зрители подхватывают, хоть и не знали текста до сегодняшнего вечера… И тут Андрей, наконец, оборачивается через плечо в поисках взгляда Миши, что кажется почти всю песню прожигал в нём дыру. К счастью, ничего в том страшного не оказалось, скорее напротив, Князь видит как шевелятся губы Горшка… тот тихонько подпевал. И счастливый Андрей, едва не запутавшись в проводе и не е*нувшись с края сцены, в несколько широких шагов оказался рядом, вновь становясь опорой, якорем в бушующем море. И пусть даже Миха это после будет обзывать полупопсой и размазыванием соплей по тарелке, сейчас — это последнее о чем тот думает, Князь это видит, он это слышит сердцем. Если уж они с Мишей не могут порой нормально разговаривать ртом, то придется так… Сейчас Горшок податливо подныривает под протянутую руку Андрея и треплется, пока музыканты старательно выводят мелодический рисунок. Может быть до неба Князь и не достучался своей безумной песней, но до Мишки, кажется, он докричался.

***

Пожалуй, ничто уже не сможет удивить народ сильнее, чем сегодняшний перфоманс… Восставший не из мертвых, но уже вычеркнутый из списка «живых» артистов Горшок, выкатившийся на сцену на концерте Князя, с которым по последним данным тот был в глубоком разладе… Так ещё и мало будто этого, но Миха предстал перед зрителем, обхватившим микрофон обеими руками и со всей отдачей исполняющим «Прыгну со скалы». Да, было в их истории выступление, когда Горшок пропел ту от и до… Кажется, то было во времена презентации «Театра демона», когда у Михи просто было такое настроение… Или же уже тогда он начал понемногу лишаться рассудка… Как, по-другому, назвать тот внезапный порыв Андрей не знает. Но сейчас слова звучат иначе, изменилась тональность… Более не было вставок на псевдоанглийском, всяких воинственных хардкорных выкриков… Ничего такого. И Князь не вступает на припевах, как было тогда, он просто молчит, не желая помогать Мише. Раз сам решил, пусть сам и поёт. Андрей лишь пританцовывает, пока Горшок исполняет его песню на свой манер, иначе расставляет акценты. И ему верилось. Только подумать, какая ирония! Ведь мотив хождения по краю присутствовал и в их раннем творчестве. Только с одной небольшой поправкой. Тодд шагнул в огромную мясорубку, позволив себя прожевать и выплюнуть, а герой «Скалы…» всё-таки остался в живых. У лирического героя «Скалы» был юношеский максимализм, у Тодда — старческий маразм. Хотя нет — хуже того, скорее там пахло не одним цветистым и ужасающим психическим диагнозом с деградацией личности. Герой «Скалы» вырос и стал нормальным мужиком, который больше не засматривался на край. А Тодда бездна поглотила. — Разбежавшись, прыгну со скалы Вот я был, и вот меня не стало! И тогда себя возненавидишь ты Лишь осознав, кого ты потеряла Кого ты потеряла! Кого ты потеряла! А пока Миша заканчивал эту обоюдоострую песню, Андрей сдерживал внутри себя ураган, который мог обрушиться на Мишку в любую секунду… Ведь, если бы не паршивые обстоятельства (хотя если бы не известные печально события, то, возможно, они бы всё ещё дулись друг на друга, как мыши на крупу — хотя поползновения в сторону друг друга уже и совершались, но беда форсировала события), то сейчас Горшок обязательно бы скакал по сцене. Князь бы его обнял и, сграбастав за жилистую шею, вынудил бы петь в один микрофон, но увы, сейчас был вынужден оставаться в стороне! Ведь для того, чтобы отколоть такой номер, Андрею непременно пришлось бы упасть на колени перед всем честным людом, который и так получил сегодня зрелище куда более впечатляющее, чем рассчитывал. И не то, чтобы Князь не был готов опуститься перед Мишей на колени (сто раз уже вставал, когда помогал в быту, несмотря на протест «далеко не панковский — надо отметить!»), так что нет — корона князевская ему не жала и никуда не упиралась, просто он решил, что это зрелище не для камер. Я с тобой поделюсь своим личным — не подумай, что простак. Может, тебе кажусь романтичным, только это всё не так. Это всё не так. Нет, это всё не так. Нет, это всё не так. Всплыло отчего-то в памяти… Хотя подходит. Люди вечно все превратно понимают. Андрей содрогнулся при мысли о заголовках… Нет, пусть останется личным. Он вырос. Рядом сладко стонала гитара, пока Князь наклонялся к Горшку, к самому его уху, тихо спрашивая: — Ты как? И Миха отвечал: — Лучше всех. И мир не схлопнулся, когда он по собственному желанию исполнил «Прыгну со скалы».

***

После этого Мишу увезли. Фанаты отпускать его не хотели, но Андрей переключил внимание на себя, объяснив, что «гость» притомился. На выкрики из зала он не отвечал. Рано еще что-либо говорить, надо смотреть по реакции Горшка. Нельзя брать и загадывать, поэтому концерт продолжался… Хотя тяжеловато было выступать, когда охране то и дело приходилось осаждать буйный народ, что стремился порваться в закулисье. Из соображений безопасности Миху должны были увезти через черный ход, пока Князь отвлекал зрителя, беря огонь на себя. А то с дорвавшегося и соскучившегося люда сталось бы не порвать Мишу на сувениры… на британский флаг — нет, конечно, но и благие намерения могли паршиво кончиться. Уже после яркого выступления, Андрей, проявляя чудеса скрытности и подозревая в себе в прошлой реинкарнации того ещё ниндзя, сбежал в ночь… Он и так едва сдерживался, доигрывая концерт, как на иголках… Хотелось скорее узнать — в порядке ли Горшок, не расшалилось ли сердце… Поделиться впечатлениями. Наскоро попрощавшись с фанатами, он мудро оставил им на любовное растерзанье музыкантов. Все было спланировано заранее, барабанных палочек в тот день в толпу было выброшено неприличное количество. Да и вообще они у него не менее любвеобильные… А Князь хотел лишь одного — разделить свои чувства с Мишей, который обнаружился у себя в квартире с салфетками и мицеллярной перед зеркалом, где его старательно оттирала даже не мать, а… Лёшка. Да, тот согласился помочь с «кражей» Горшка, а теперь проявил чудеса догадливости и такта, оставив их одних. Миша же появления Андрея не заметил, потому что как раз мучался с линзами… От излишнего усердия и отсутствия привычки его глаза покраснели и стали влажными-влажными, почти на мокром месте. Князь же, нагло воспользовавшись моментом, налетает на него сзади, крепко целует в порыве чувств в макушку и вдруг чувствует себя совершенно целым, а не разбитым… Хотя разбиваться на черепки, это прерогатива исключительно Горшка, но Андрей её периодически оспаривает. На это эпичное появление Миша, к счастью, не обижается смертно на «телячьи нежности», а лишь посмеивается добродушно и ласково, растирая лицо… Затем приглаживает жёсткие от тонны лака волосы, пока Князь, не встречая острастки, потихоньку оплетает его конечностями — даром, что не как осьминог, потому что столько щупалец не имеет. Иначе бы воспользовался непременно. Ему, конечно, страсть как неудобно из-за торчащих во все стороны, пока не демонтированных сабель и прочей бутафории, но Андрей все равно не отступает. Вот ещё! Неизвестно, когда ещё Горшок так перед ним раскроется… — Я тебя люблю! — неожиданно для самого себя задорно выдает Князь, выглядывая в зеркало поверх плеча Мишки, словно прорезавшаяся вторая голова. Где-то в глубине квартиры слышится неясный грохот. Ну да Лёшка… Но он же свой. И чего такого Андрей сказал, а?! — Я знаю. Ну и я, короче, на самом деле… Ну тоже я, это… Тебя, в общем, понимаешь, да?! — едва не психанул Горшок, нервно раскручиваясь в кресле, пока Князь пялил на него глаза, думая то ли радоваться такому Хану Соло, то ли, блин, идти спасать уже другого Горшенева… Причем судя по неясным хрипящим звукам Ягоде помощь бы не помешала. Как бы Князь не хотел остаться, прилипнув всем собой к Михе, нужно было спешить на выручку. Поэтому как бы Князь не мог нарадоваться, обнимая Мишу за шею, как бы не хотел после плюхнуться со всего маху на диван и влить в себя, кажется, разом целую бутылку воды, но… Лёху надо было выручать. В конце концов, если б не язык без костей Андрея… Хотя уши греть тоже — вредно. Для здоровья и душевного равновесия. И всё-таки даже сейчас, старательно выполняя прием Геймлиха, Андрей думал о том, как сейчас они, пусть даже втроем отлично посидят на кухне… Попьют безалкогольного пива, черт возьми, а потом всю ночь не смогут уснуть, потому что эмоции бьют через край. Неужели всё налаживается?.. По крайней мере, Лешка точно налаживался, прекратив синеть! В это было тяжело поверить, но, кажется, хрупкое дурацкое счастье маячило совсем рядом, и Князь отчаянно не хотел его вновь терять.

***

2016 — «Горшок, моргни дважды, если Князь держит тебя в заложниках»… — Андрюх, тебе это доставляет, я не могу понять? Князь не обратил на Мишино недовольство никакого внимания, а лишь предложил каким-то странным голосом: — Мих, катись ко мне, вместе почитаем, тут весело! — Горшок с сомнением забурчал, но всё-таки приехал к потеснившемуся за столом Князю. — П*здец, ты чё читаешь?! — вытаращился он в экран компьютера. — Комментарии, — не поведя и бровью, отозвался Андрей, пролистывая страницу колёсиком мышки вниз. Медленно крутился значок загрузки, прогружая всё новые и новые комментарии под записью одного из их недавних концертов. — Тебя говном недостаточно поливают? Хочешь ещё? — Миша прищурился, а Князь откинулся на спинку компьютерного кресла, побарабанив пальцами по подлокотникам. Он, впрочем, не стал говорить, что больше всего говна навернул с самим Горшком. Того бы это расстроило… Или, что вероятнее, разозлило. — Почему же? Интересно, что люди говорят… Миш, а помнишь, как мы сюжеты короткие снимали? Короткий метр, типа. — Ну, помню. Дядюшка Рихтер? Охотник за извращенцами? — едва сдержав смех, выдал тот. Андрей довольно кивнул. — Может снимем, будто бы я тебя правда запер и заставляю музыку писать… Как у Кинга! Ну где шизанутая медсестричка спасла нерадивого писаку, а потом заставила переписывать финал книжки! — тут уже Миха заржал, но как-то скованно. Он ни за что не признается, но… Во времена Тодда у него мелькали подобные мысли. В смысле взять и похитить Князя, посадить его в подвал… Покомфортнее, конечно! Пивка там ему побольше организовать — не зверь же Миха какой… Но не выпускать, пока тот ему либретто не напишет. — Чё это за ролевуха? Ты тоже в медсестричку переоденешься? — поиграл бровями Горшок, едва не подавившись от смеха и старательно оставляя при себе свои, к счастью, не реализованные маньячные мечты. Просто Князь тоже умел быть упрямым ослом. И чтобы заставить его писать либретто — пришлось бы его пытать. Ну там щекоткой… Или что лучше голимой попсой, но… Миша тогда помнится отмёл эту идею, потому что как бы он не обижался на Андрея, но это было слишком. Жалко князёнку… — А! Тогда вопросов никаких? — сделал удивлённые глаза не подозревающий о проносящихся у Михе в голове мыслях Андрей. — Нет! — поспешно замотал он головой, а после, дабы Князь ничего и не просек, добавил: — За*бали медсёстры и больничная тема вся, ну её в болото! Лучше в пожарника на самом деле, — почти на полном серьёзе выдал Миха. И только сеточка морщинок выдавала в нём ту игрувую шутливость. — Да хоть в звездочёта!.. А всё началось с того самого питерского концерта, который послужил началом чего-то нового, отчего спираль, поскрипывая, дала-таки очередной виток… Нового из разряда хорошо забытого старого. В тот же вечер просторы интернета и прочей беллетристики наполнились громкими заголовками из жёлтой прессы, причём один красочнее другого! Ну зацените: «Горшок на колёсиках!», «Князь эксплуатирует инвалида!», «КиШ VS КняZz» и прочее-прочее. С чего-то Андрей по-доброму посмеивался, а на что-то кривился, думая, что этим горе-шутникам, должно быть, туго живётся, потому что часто попадает в бубен. Репортёры обрывали провода директора его группы, желая эксклюзива из первых уст, а Андрей молчал, как партизан и Вахтангу с ребятами велел держать оборону. Он и так знал, какой вопрос на повестке дня: означает ли эпичное появление ежика из тумана Горшка на его концерте в качестве специального гостя возрождение «Короля и Шута»?! А возрождался ли «Король и Шут»?.. А был ли мальчик?.. Многие группы, на примере того же «Кино» или «Сектора Газа» с «ГРОБом», не смогли пережить своих солистов. Хотя «Кино» и продолжают выступать, но как-то уже… Не то, конечно. Хотя лучше, чем никак. Миха, конечно, не умер, но «Король и Шут» как таковой прекратил своё существование с его заходом на длительный больничный, из которого, как все думали, тот если и выйдет, то вперед ногами — включайте «Похороны панка», а вот х*й вам, господа! Ренегат и ко взяли название для своих пиратов «Северный Флот». А что, им подходит. Андрея особенно веселил тот факт, что это песня единственная, которую они нагловато сперли у одной западной группы. Ладно, не сперли, а творчески спиратили — альбом-то подходящий… Ну как, право, было не спереть! Андрею может это и не шибко нравилось, но Миша эту песню любил, вкладывая туда дух петровских времен, родного города… В общем, подходило тем ребятам это название. Этакий оммаж в сторону прошлого коллектива, ё-моё — как сказал Миха! Ладно, оставим флотилию следовать своим курсом… Хотя вот Андрей и замечал, как внимательно вслушивается в их новые песни Миша, однако желания что-то изменить, тот не выказывал… Хотя, признаться, Князь его и не держал силком, не неволил. Тот сам оставался. Хотя раз и согласился выйти с Северным флотом на сцену, было то год назад, Саня долго оббивал их порог… И Андрея тоже звал, за компанию, правда, Князь, дернув бровью, отказался. Но что-то после одного раза Миха больше не рвался, сначала даже находил вежливые отговорки, а затем уже привычно послав нах, предложив дальше плыть одним. Дословно, если передать, то Князь как-то услышал, что Горшок, хлопнув, Саню по плечу заявил: — У тебя свой корабль теперь. Хотел быть капитаном — плыви. А мне уже по барабану… — и оглянулся на развесившего уши Андрея. Ну, а че, надо было Ренегату другое время для визита выбрать… Он не виноват. Как бы там не было, никто открыто ни с кем не ругался. Нормально сосуществовали. Но, если ссылаться на бессмертную классику, даже касаясь возрождения Короля и Шута, то «пациент скорее жив, чем мёртв», это Князь мог сказать точно, потому что держал руку непосредственно на пульсе, а также периодически е*ашил дефибриллятором, чтоб никто не подох в его смену. Ещё чего! Он между прочим с самого начала хотел, чтобы всё вернулось на круги своя. Вот пару лет бы подождал один неугомонный, и они бы все остыли… Глядишь, и Миха бы поправил здоровье, и они вновь стали бы друг другу понемногу помогать, а там и принимать активное участие в жизнях. Да вот только у Мишиного организма-рецидивиста, бл*, оказалась своя контрстратегия на любые планы Князя. Что Андрей, вот, бл*дь, вообще никоим образом не приветствовал, потому что, выражаясь, языком Горшка: ё-моё, ну нельзя же так планы расстраивать! Приходилось теперь платить «неустойки»… Хотя, не бывает худа совсем уж без добра. Постепенно, всё у них снова пошло, ну или в случае Михи — поехало в гору. Не то чтобы Князь хотел повторения истории о соперничестве в группе двух норовистых лидеров, но сейчас он этого не допустит. Приложит все силы, во всяком случае. Если по молодости в Андрее не так отчётливо проклёвывался характер, то теперь он заматерел и прогибаться ни под кого не планировал. Вообще же все ужасные и не очень события предыдущих лет здорово сказались на всех них. На Горшке особенно. И пусть Андрей не очень-то верил, что взрослые, уже давно сформировавшиеся, как личности, люди способны меняться и проявлять гибкость, но… Миху-то и взрослым в полноте того определения назвать ему было нелегко. Так что их Горшочек — это что-то с чем-то, не поддающееся общепринятому описанию. И всё-таки он видел, что Миша осознал, как близко он был не просто к смерти на сей раз, а к превращению в овощ. Последнее ведь куда страшнее «ничего», а ведь вполне реально, что его снова откачают, неравнодушные, бл*ть, личности… Да и как не реанимировать-то?! Одно дело — медленно губить себя наркотой и выпивкой, а совсем другое — это собственными руками взять билет в один конец. Андрею до сих пор было страшно представлять это. Не он его нашёл с запястьями в мясо, но разве от того легче?.. В общем, пока ещё было рано делать такие громкие заявления, как возрождение «Короля и Шута», потому что в изначальном плане развития событий этого не было… Не поймите превратно, но всё-таки у Андрея своя группа, но, нельзя отрицать того, что всё к тому и шло. Миха всё чаще выступал с ним. Законно занимал свою сторону на сцене и умудрялся обыгрывать свою «особенность» со свойственным артистизмом. Пусть это был образ, за которым крылись тихие вечера, когда Андрей помогал ему разминать мышцы, которые уже очень давно не знали правильной нагрузки, но хрен бы с ним со всем, когда Князь наконец-то, как и хотел давно, «ласкал мечту одну», чтоб Миша вновь был с ним. Как у них было всю сознательную жизнь. Что может быть неправильное, чем лучшие друзья, ставшие врагами?! При чём из-за сущего тупняка! Недопонимания!.. — Андрюх, ты чё? — тут Миха потянул его за рукав, привлекая внимание. — Где ты летаешь? Репетировать-то собираешься, только тебя ждём! — улыбался он всё шире. Да, возможно, решение скоротать перерыв за прочтений комментов было не совсем правильным решением… Загрузился Андрей Сергеевич по полной, так что и не сразу осознал, что они на реп. точке. Однако Князь быстро сбросил наваждение и, окинув хитрым прищуром своих музыкантов, привычно улыбнулся, положив руку Горшку на законное место плечо: — Собираюсь. Ну что? Готов на весь концерт со мной выйти, а, Мих? — на что тот вскинул голову, встречаясь с глазами Андрея, который остановился за его левым плечом, весьма покровительственно смотря сверху вниз. Поддерживает, ё-моё! — Готов… — но не успел Горшок договорить, как его перебил со своими шуточками Князь: — Да ты, как пионер. Всегда готов, — засмеялся Андрей, уже привычно толкнув коляску вперёд себя, взявшись за гладкие ручки. Миха давно делал это сам, но Князь слишком привык, а Горшок, впрочем, не вставлял ему палки в колёса в этом деле. То ли ленился, то ли… Шут его разберёт! А пока близился новый концерт… Миха, улыбаясь чему-то своему, хитро щурился, Андрей же просто был счастлив, что друг рядом. И даже не пытается больше перегрызть себе вены, а ему глотку.