Welcome to Hell

      Рюджин облокотилась на спинку скамьи, довольно прикрыв глаза. Майское солнце приятно согревало, погружая в приближающуюся летнюю атмосферу. Лето было её любимым временем года. Как минимум, потому что не приходилось мёрзнуть. Как максимум, потому что летом она могла заниматься тем, чем захочется. Уговорить Йеджи выбраться в город получилось с трудом, ей всё же удалось убедить старшую поехать и развеяться, сказав, что другой возможности отметить её день рождения не будет. Потому что последняя суббота месяца приходилась на начало экзаменов, поэтому все поездки в город вплоть до конца учёбного года отменялись. И Йеджи сдалась, в глубине души понимая, что ей действительно нужно передохнуть хотя бы денёк.       Лавка тихо скрипнула под чьим-то весом. Рюджин открыла глаза, переводя взгляд в сторону. Йеджи протягивала ей рожок с мороженым, тепло улыбаясь. Шин закатила глаза, громко цокнув. — Ты сказала, что пошла в туалет, — напомнила она, забирая слегка подтаявшее мороженое. — Иначе ты не дала бы мне ничего купить для тебя! — Тоже верно, — согласилась младшая, наслаждаясь вкусом её любимого фисташкового мороженого. — Но вообще-то, это я пригласила тебя на свидание, логично, что я должна угощать тебя. — У нас равноправие, Шин Рюджин, — возразила Хван. — И если я хочу накормить тебя мороженым, я это сделаю. — Ладно-ладно!       Мощённую дорожку, по которой лениво шагали девушки, заливало рассеянным солнечным светом. Рюджин собиралась отвести Йеджи в кино. Да, это было банально. Но будучи ограниченной временем и чертой города, Шин не смогла придумать ничего лучше. Йеджи, впрочем, это вполне устраивало. Её вообще устроил бы любой вариант, где есть Рюджин. Просто потому, что там есть Рюджин. Они выбрали фильм-экранизацию любимого мультфильма Йеджи, показ которой как раз шёл последний день. Шин не призналась бы, что почти весь фильм смотрела на искренние эмоции Йеджи, которая то хмурилась, то радовалась, словно маленький ребёнок.       Они вновь шли по той же самой тропе, прогуливаясь оставшийся до возвращения в пансионат час. Рюджин ни на секунду не выпускала руку Йеджи из своей, радуясь, что может по крайней мере практически без опаски делать это. Ведь держащиеся за руки девушки вполне могут сойти за обычных подруг, да? Рюджин часто держала за руку Черён, потому что им обеим так было комфортно. Но они никогда не были ничем большим, чем просто близкими друзьями. — Знаешь, это было лучшее свидание в моей жизни, — призналась Рюджин, опуская голову на плечо девушки.       Они присели на скамейку в отдалении от людей, чтобы немного передохнуть, прежде чем отправиться в автобус. — Мне не с чем сравнивать, так что... — протянула Йеджи, заставляя Шин отстраниться, заглядывая ей в глаза и возмущённо надув губы.       Хван хихикнула, заправляя выбившуюся пепельную прядь за ухо. Рюджин чувствовала, как тёплые пальцы мягко проводят вдоль скулы. В глазах Шин бесконечное количество эмоций и чувств. Йеджи не может перестать смотреть в них, не может отделаться от ощущения, что в этих самых глазах отражается душа Рюджин, вот она, прямо сейчас, открытая прямо перед ней, словно книга. — Я люблю тебя.       Рюджин вздрагивает, удивлённо смотря на девушку перед собой, словно не веря в то, что только что услышала или вовсе не понимая, сказала это Йеджи или всё же она сама. Но взгляд старшей говорит о многом, и Рюджин понимает, что то, что она только что услышала, было действительно сказано Йеджи. За секунду сократив расстояние, Шин целует её, полностью растворяясь в моменте. — Я тоже люблю тебя, — прижавшись к тёплому боку и уткнувшись носом в нежную шею, прошептала Рюджин.       Йеджи всё же села за учёбу, не поддавшись уговорам Шин. Поэтому Рюджин ничего не оставалось, кроме как вернуться в свою комнату и заняться подготовкой к предстоящему тесту по математике. Она всегда немного завидовала младшей сестре, которая могла решить сложнейшую задачу с закрытыми глазами, закидывая при этом мячи в корзину. Нет, старшая Шин тоже достаточно легко справлялась с учебной программой, но Юна была выше неё. Во всех смыслах.       Она просидела допоздна и уже планировала пойти спать, когда телефон противно завибрировал в кармане. Вытащив его, Рюджин раздражённо цокнула. Какого чёрта ему надо было? Она вышла из комнаты и ответила на звонок. — Здравствуй, дочь, — знакомый голос раздался в динамике, но... что-то с ним было не так. — Чего тебе? — грубо бросила она. — Хотел узнать, как твои дела, — девушка истерично усмехнулась. — Ты правильно поступила, когда помогла подруге. — Мне не нужно твоё одобрение, отец, — холодный тон, точно такой, какой она слышала на протяжении всей жизни от мужчины. — Мне жаль, что я не смог быть достойным отцом для тебя и Юны, — Рюджин слышит надрыв в голосе и надеется, что ей показалось. — Очень смешно, — ёрничает она. — Ты пьян? — Как ты смеешь задавать мне такие вопросы? — Чудесно, я бросаю трубку, — Рюджин занесла палец над подсвечиваемой красным иконкой. — Даэн ждёт ребёнка.       Палец соскользнул, и она всё же сбросила вызов, шокировано уставившись в экран телефона. Ей казалось это какой-то дурацкой шуткой, глупым розыгрышем, по ошибке совершённым не в тот день. Мысли спутались переносясь к словам Юны о том, что между Даэн и отцом происходило что-то странное. И у неё никак не получалось сопоставить всё это вместе. Рюджин не заметила, как сильно сжимала телефон, пока наконец не выпустила его из рук, роняя на холодный кафель. Нет, это не могло быть правдой. Совершенно точно не могло. Подняв мобильный с пола, она даже не обратила внимания на расползшуюся по диагонали трещину, набирая номер сестры. — Рюджин, — голос звучал обеспокоенно, заставляя ещё больше напрячься. — Ты знала? — сходу спросила старшая, прижимая телефон к уху. — Даэн вернулась сегодня, и я увидела... — Юна понизила голос, боясь быть услышанной. — Папа кричал на неё, говорил, что она идиотка, раз не сделала то, что он сказал ей сделать. — Догадываюсь, чего он хотел, — хмыкнула девушка. — Потом он заперся в кабинете, а Даэн плакала в гостиной, поглаживая живот. — Будь с ней рядом, Юна, — наказала старшая. — И передай отцу, что он конченный мудак. — Сама ему и передай, — буркнула она в ответ. — Я пойду заварю чай, созвонимся, Рюджин.       Юна повесила трубку, после чего Рюджин ещё какое-то время продолжала держать телефон у лица, задумавшись. Ей хотелось отругать их обоих за то, как безрассудно они поступили. И, с одной стороны, она могла понять Даэн. Потому что знала, как сильно женщина хотела детей. Они с Юной были уже слишком взрослыми, когда она пришла в семью. Но с другой, в этой ситуации (хоть ей и не хотелось этого признавать) девушка была на стороне отца. Даэн исполнилось сорок семь в январе. Рожать детей в таком возрасте было не то что нежелательно, а просто напросто опасно. Разумеется, отец понимал это. Поэтому Даэн уехала, поняла Рюджин, он хотел заставить её избавиться от ребёнка.       Голова гудела от мыслей, отдающихся болью в область висков. Шин провела пальцем по треснувшему стеклу и вздохнула. Ей не очень хотелось тратиться на новый телефон. К счастью, на работе устройства это никак не сказалось, поэтому она просто забила. — Что-то случилось? — заметив неопределённое состояние девушки, спросила Бет. — Просто поговорила с отцом.       Бет понимающе кивнула, запирась в ванной. Забравшись на кровать, Рюджин решила, что она слишком устала, чтобы пойти в душ, перевела телефон в режим полёта и отвернулась к стенке.

***

      В четверг в музыкальном классе стоял шум. Несмотря на большое количество учеников, все громко обсуждали задание, полученное на прошлой неделе. Рюджин провела два дня за подготовкой вместе с Бет и Йеджи, с которыми их объединили в трио, и она была на двести процентов уверена, что они справятся. — Называю группы, получившие зачёт за задание, — Элеонор встала перед классом, ткнув ручкой в записную книжку. — Челси, Майкл и Джози, вы хорошо справились, молодцы, — женщина поставила галочку на бумаге и перешла к следующей группе. — Тори, Калеб, Оливер — зачёт.       Рюджин напряжённо сжимала руку Йеджи, ожидая результата. Уверенность куда-то растворилась, сменяясь беспокойством. Они впервые выполняли задание в тройках, к тому же, впервые без инструментария. — И последние, — женщина подняла взгляд на учащихся. — Бет, Рюджин, Йеджи.       Все трое облегчённо вздохнули, расслабившись. Йеджи улыбнулась подругам, мол, я же говорила, и вернула внимание продолжившей говорить учительнице. Элеонор похвалила их, сказав, что за всё время её преподования они лучшие ученики и что, если им нужна будет рекомендация для университета, она с удовольствием предоставит её. Бет уцепилась за эту возможность, в отличие от девушек, просто молчаливо переглянувшихся между собой.       Упав на большую кровать Йеджи, Рюджин уставилась в потолок. Они никогда не говорили о будущем, момент в музыкальном классе заставил её задуматься об этом. Когда старшая аккуратно опустилась рядом, зеркаля её позу, Шин решилась задать вопрос. — Я отправила заявки в Лондонский и Сеульский университеты, — ответила Йеджи. — Сначала закончу учиться, потом, мне хотелось бы жить где-нибудь в отдалённом месте, купить себе собаку и работать из дома.       Что-то внутри Рюджин тревожно кольнуло. Она не ожидала, что в планах Йеджи на будущее её имя вовсе не промелькнёт. Однако Шин старалась не придавать этому значения. Им было всего по восемнадцать, будущее всё ещё казалось чем-то туманным и очень неопределённым. — А ты? Будешь учиться музыке? — Нет, — уверенно ответила младшая. — Музыка для меня это что-то более личное, я не хочу делиться этим. — Тогда что? — Бизнес, вероятно, — Шин пожала плечами. — Отец хочет, чтобы я работала в клинике, потому что я наследница его дела. — А чего хочешь ты? — Я не знаю, — девушка вздохнула. — Мне нравилось проводить время в клинике в детстве, папа многому меня учил, чаще всего не заботясь о моей неокрепшей психике, — Рюджин усмехнулась, вспоминая, как папа на примере одной женщины, страдающей диабетом, показывал ей, что такое гангрена. — Но быть врачом мне не хочется. — У тебя ещё есть время определиться. — Да, — Шин кивнула. — А ты какое выбрала направление? — Перевод в Сеульском, а в Лондонском психологию и управление персоналом, куда пройду.       Закончив разговор, девушки сели за просмотр какого-то детективного триллера, яро споря о том, кто же всё-таки был убийцей, а к концу фильма смеясь, потому что обе были слишком далеко от правды.       С наступлением субботы пришло самое тяжёлое время для всех, в особенности, для старшего курса, так как именно в этот день должен был состояться их первый экзамен. Рюджин нервно ходила возле кабинета, в котором Йеджи вместе с другими учениками писала свою работу. Люди начинали выходить, поэтому Шин подрывалась на каждое открытие двери, ожидая увидеть девушку. Однако вышла Йеджи одной из самых последних. На лице отчётливо читалась нервозность. Плотно сжатые губы, бегающий взгляд и нахмуренные брови придавали виду суровости. Увидев Рюджин, она немного расслабилась, позволяя ей обнять себя. — Я перенервничала, долго не могла понять суть задания, — Йеджи обнимала себя руками, пока они медленно шли по коридору. — Но поняла ведь? — Я не уверена, — лёгкая дрожь в голосе заставила Рюджин остановиться.       Она встала перед девушкой, аккуратно взяв за руки и принявшись поглаживать костяшки большими пальцами. — Ты молодец, Йеджи, ты справилась, — тихо, но уверенно говорила Шин, смотря прямо в глаза. — Но, если... — Никаких «но» и «если», — строго прервала она. — Ты так много готовилась, у тебя точно всё получилось. — Спасибо, Рюджин, — сдалась старшая, обняв девушку. — Не за что, — она улыбнулась, отстранившись. — Верь в себя, ладно? — Йеджи кивнула, соглашаясь. — Отлично, а теперь пойдём досмотрим тот дурацкий фильм. — То, что он про любовь, не значит, что он дурацкий! — защищалась Хван. — Это не значит, — согласилась Рюджин. — А вот то, что главные герои ведут себя, как идиоты, когда очевидно, что нравятся друг другу, — значит! — Он всё время грубит ей, как она должна понять, что чувства взаимны? — оправдывает она главную героиню. — Да он чуть ли не на коленях перед ней ползает, тут даже тупой поймёт!       Спор прервался, когда они дошли до комнаты. Рюджин вдруг подумала, что сюжет фильма что-то ей напоминает. Но, так и не поняв, что именно, она забыла об этой мысли, погружаясь в просмотр.