Оливия вскакивает с кровати, глубоко дыша после очередного непрошеного кошмара. Давненько они не посещали ее сны. Удивительным образом, появление Пятого сыграло в этом не последнюю роль.
Она проводит пальцами по распущенным волосом, хотя отчетливо помнит - засыпала с резинкой. Затем взгляд натыкается на исписанную формулами темную стену и одеяло, которым она была заботливо укрыта всю ночь.
— Проснулась? Из-за кое-кого, мне пришлось спать в кресле, ломая и без того старый позвоночник. — Пятый растягивает затёкшие мышцы, поднимаясь с кресла.
— На до же, в старом пердуне все ещё остались крохи благородства? Что ж, думаю это один из тех моментов, когда мне стоит сказать спасибо. — девушка прикрывает зевок ладонью, игнорируя наигранный ошарашенный взгляд напарника.
— Отмечу этот день в календаре. — мужчина собирается пойти в ванную, однако рыжеволосая вскакивает с кровати и захлопывает дверь прямо перед носом зеленоглазого. — Чёрт возьми, Ви! Это, вообще-то, моя комната!
— Не ворчи, дедуль. Сделай пока зарядку! — шутливо отвечает девушка, игнорируя тихое, но вполне различимое «сказала мне старушка».
Цветными картинками всплывают воспоминания вчерашнего вечера. Оливия брызгает в лицо ледяной водой и смотрит на своё отражение, упираясь руками в бортики небольшой посудины.
— «На кой хрен я вообще подняла вопрос об откровениях? Черт возьми, Пять! Все время я вас проклинала и ненавидела! Думала, что раздражаю вас лишь своим существованием. Вызываю лишь отвращение и брезгливость. А сейчас я узнаю о том, что он, смеясь мне в лицо, всегда стоял за спиной, оберегая от бед. И как, прикажете, на это реагировать?! Я столько лет таила эту злобу, с таким усердием подавила ее в себе. Гребаный ты, сукин сын! Это Пятый спас меня тогда на озере. То прикосновение...я до последнего думала, что это был Клаус...ну или в крайнем случае Бен. Но Пятый...каждую ночь я слышала шорохи за дверью, всерьёз думая, что сейчас они зайдут ко мне и сотворят что-нибудь ужасное, но к моему удивлению этого не происходило. Ни разу. Какой же кошмар. Что мне делать с этой информацией? Да, я хорошо сблизилась с ним за эти семь лет, но...сейчас я смотрю на него совершенно по-другому. Я....снова привязываюсь, чего делать категорически нельзя. Он исчезнет из моей жизни. Как и тридцать два года назад. И я снова останусь с дырой в сердце...» — длинные пальцы касаются пульсирующих на висках жилок.
— Тебя там смыло, что ли? — в дверь настойчиво стучат, от чего Оливия непроизвольно вздрагивает, выныривая из омута рассуждений.
— Да иду я, иду. — она выходит и Пятый, пулей промчавшись мимо неё, захлопывает дверь, как это ранее сделала напарница. Огромное множество язвительных высказываний крутилось на языке, но ни одно так и не слетело с губ.
Оливия снова села на кровать, продолжая бездумно всматриваться в десяток формул, коими были испещрены все стены и даже часть потолка (как только добрались до туда?). Она бы с легкостью могла предложить Пятому свою, с которой она сбежала впервые, но он отказался путешествовать с помощью портфеля. Исключительно своей способностью, аргументируя это тем, что бесследно выкрасть чемодан, битком набитый датчиками слежения, не выйдет и уничтожить полностью его не получится. Оливия лишь подтвердила это предположение, вспоминая собственные опыты.
Но вот уже семь с лишним лет они не могут составить правильную. Почему? Ведь в команду собрались гениальный учёный и человек, что считал молекулярную физику смыслом своей жизни. Ну, возможно это была вынужденная любовь, так как перемещаться сквозь пространство и время не зная физики, было бы значительной проблемой или, даже, бременем.
Послышался щелчок дверного замка и писк датчика. В комнату, не стуча и никак не оповещая о том, что в неё входят, впорхнула секретарша Куратора. Однако, вся ее радость и счастье списались на нет, как только она замечает сидевшую, подогнув ноги, на кровати рыжеволосую.
— Упс. Обломчик? — ехидно интересуется Оливия, прикладывая указательный и средний пальцы к щеке. — Что это мы без стука к моему напарнику?
— Мисс Иллар...— секретарша испуганно замолкает, когда к ее тонкой шее прикладывают ледяное лезвие ножа.
— Ты так и не усвоила урок? — нарочито ласкового улыбается Оливия, проводя ноготком по шраму на чужой ключице, спрятанной под воротом белой рубашки. Эта шавка никогда не умела держать язык за зубами, за что и охватила первую отметку на теле.
— Ви. Вы тоже здесь? — она облегченно выдыхает, когда нож исчезает из поля зрения.
— Нет, тебе кажется! Тупые вопросы кончились? К сути перейдём сегодня? — зло рычит Оливия, усаживаясь в кресло и, по-хозяйски вытягивая ноги, укладывает пятки на край постели, что стояла напротив.
— Я больше не разрешу ночевать тебе в моей комнате. — из ванной выходит Пятый с полотенцем на голове. На нем все те же трико и голый торс с завидной мускулатурой. Он пытается пройти к тумбочке, но неожиданно натыкается на выставленные ноги напарницы. — Ты решила конкретно побесить меня сутра? Я и так не выспался из-за тебя сегодня. — недовольно бурчит мужчина, перешагивая стройные конечности рыжеволосой. — И вооб...а эта тут откуда?
— Воу, а я думала вы в более близких отношениях, раз она к тебе без стука заходит. — смеётся киллерша, вгоняя и без того раскрасневшуюся секретаршу в ещё большее смущение.
— Без стука? У меня вообще-то дверь на ключ была заперта, а в сенсор внесены только мои и твои отпечатки. — он демонстративно поднимает ключик с поверхности небольшой прикроватной тумбы, показывая его напарнице.
—Значит, тебя хотели изнасиловать? — друзья быстро вошли во вкус, начиная стебаться над непрошеной гостьей.
— Выходит, даже на работе нельзя никому доверять. — Пятый бросает на стоящую в дверях злой взгляд. И лишь Оливия знала, если бы эта злость была настоящей, то девчонка уже давно бы лежала трупиком на исписанных формулами полах.
— Особенно на работе. Ты думаешь, если девушка миленькая на вид, то у неё не хватит сил приковать мужчину наручниками к кровати, соблазнительно стянуть...
—Хватит! Ви зовут в лабораторию, Пятого - Куратор! — секретарша, красная от стыда и позора, выбегает из комнаты и хлопает дверью под смешки напарников.
— Это было нечто! Ахаха! — сгибается в хохоте рыжеволосая, а Пятый лишь смотрит на веселящуюся напарницу и скромно улыбается. Пожалуй, ее речь впечатлила не только секретаршу, но и его самого. И так утро, а тут ещё разговоры о сексе.
— В лабораторию? Они так и не прекратили? — когда до парня доходит смысл слов, брошенных помощницей Куратора, руки сами по себе сжались в кулаки. Он уже приходил в отдел опытов с очень убедительной просьбой не экспериментировать над его напарницей. И он даже пошёл ради неё на жертвы, соглашаясь на мерзкие, похотливые желания Куратора. Пора бы уже признать, что он испытывает к напарнице чуть большие чувства, чем братскую любовь.
— Так вот уже пол года ничего не делают со мной...— тоже удивилась Оливия. Она помнит, как Пятый в ярости крушил лабораторию, едва не спалив все три корпуса, отведённые под склады медикаментов и оборудования лабораторий. Как угрожал всем и вся жесточайшей расплатой, если они не прекратят изводить ее. И они действительно прекратили. К величайшему удивлению и радости девушки. И это так тронуло Оливию, что она едва не бросилась его целовать, но вовремя сдержалась, успокаивая себя мыслью о том, что она Восьмая, а Пятый ее ненавидел. Теперь же...она жалеет, что не сделала этого.
— Тогда какого черта они тебя вызывают?!
— Да не ори ты! Не знаю я. Точно так же, как и ты удивлена!
— Я иду с тобой.
— Нет уж, иди к Куратору. Не спроста нас позвали в одно и тоже время в разные места. Одевайся и иди, не жди меня. Вечером увидимся, у нас ещё задание есть. — Оливия улыбается на прощание и выходит из комнаты, направляясь к себе.
***
— Ну? Какие новости? — интересуется Пятый, сидя за столиком у окошка, попивая чёрный,
нормальный кофе. Напротив, стояло горячее капучино и небольшая шоколадка.
Как ей всегда нравилось...
— Честно, эти лаборанты вводят меня в необычайный ступор.— отвечает рыжеволосая, усаживаясь на против. — Боже мой, нормальный кофе! Как я по тебе скучала, мой хороший! — она берет чашку и делает один маленький глоток, жмурясь от наслаждения. Затем разворачивает молочную шоколадку и бросает ее в чашку, размешивая до полного растворения.
— Ну так? — Пятый усилием воли отрывает взгляд от реакции своей напарницы на любимый напиток и приступает к своему. Оливия, не переставая размешивать кофе, достаёт из кармана две колбочки с непонятной зелёной жижей и кладет на стол
— Это что?
— Хороший вопрос. Мне бы тоже хотелось узнать ответ.
— В смысле? Ты же гениальная ученая. Не уж то не можешь понять, что перед тобой?
— Я метафизик, а не сенсорный лазер! Чтобы понять, что это, мне нужно провести полный химический и молекулярный анализ. А к самой лаборатории меня и близко не подпускают. Мне это дал один из лаборантов, со словами: «Это вам понадобится. Удачи.» И это он просил позвать меня, не оповещая никого из верха. Я знать не знаю, что это. И как этим пользоваться.
— А их можно использовать в разных целях?
— Господи...разные препараты вводят по разному. Что-то пьют, что-то вкалывают инъекциями, что-то закапывают, что-то просто наносят на кожу. Да миллионы возможных вариантов применения! Может это и не употреблять надо, а кидать, как взрывчатку. — Оливия делает глубокий вдох и отпивает сладкий напиток. — Ладно, потом. Что с Куратором?
— Кхм...— Пятый умалчивает об очередной близости с руководством, так как для него это было ничем иным, чем грязь и хрень, которую он терпел только ради Ви. — Она сказала, что совет директоров организовал проверки для отделов зачистки.
— В смысле, проверки? Это...как?
— Будут проверять, достоин ли киллер или корректор свой работы в комиссии или нет. Они будут проводиться раз в год. — рыжеволосая с грохотом ставит пустую чашку на стол и возмущённо пыхтит.
— Пятьдесят с лишним лет прекрасно справлялись без них, сучьи выродки! Я тут с (десяти) семи лет и они до сих пор думают, что мне нужны проверки?! — на сквернословие повернулись другие клиенты в заведении, но парочка не обращала на них и йоты своего внимания. — Что за цирк? Мы и так тут все не по своей воле, а над нами ещё и поржать вздумали?! — девушка вскакивает с места и идёт к выходу. Пятый забирает оставленные на столе колбочки и идёт следом.
Стоит Оливии открыть дверь, как перед глазами начинает рябить, а голова невыносимо кружиться. Она чувствует сильные руки на своей талии, а затем открывает глаза...и застывает на месте.
Они стоят на площади, окружённой старыми ветхими лачугами. Повсюду шастают убогие нищие. А самое главное, это виселица, стоящая ровно посередине небольшого вытоптанного круга, коим и считалась площадь.
— Ведьма! Ведьма!
— Волосы рыжие, как огонь! Ведьма!
— Сжечь ее! Отправить в Ад!
— Обратно к дьяволу ее!
Повсюду страшные вопли людей и пальцы, направленные на Оливию. Дети начинают плакать, женщины подхватывают их и убегают подальше. Некоторые старики и мужчины хватаются за вилы и факелы.
— «Лачуги, виселица, ведьмы, костёр....Твою мать!!! Мы что, в семнадцатом веке!? »
— А этот с ней?
— В чем это они?
— Дьявольское тряпьё!
Они начинают подступать. Оливия, замечая то, что Пятый, все ещё ошарашенный, продолжает ее держать, и быстро находит решение.
— Будь ты проклят, Охотник на ведьм! Отпусти меня живо! Я не в чем не виновата! — неистово вопит рыжеволосая, приотворяясь, что пытается вырваться из «цепкой хватки», которую и слабой то назвать получается с трудом.
— Ты что творишь?!.. — тихо шипит номер Пять, сильнее обхватывая чужой локоть. Ей это только на руку.
— Я ничего не делала! Я всего лишь собирала травы и лечила больных!
— Точно ведьма! Ведьма!
— А этот, видимо, ее поймал!
— Молодец какой! Теперь нечисти на одну меньше станет!
— Глядишь, так и к осени леса ниши от этих отварей отчистим.
К ним подходят несколько мужиков и вырывают Оливию из рук Пятого. Тот дёргается на встречу, но девушка слабо улыбается и поддаётся схватившим ее.
— Я знаю, ты найдёшь способ меня спасти... — читает он по губам и, не веря самому себе, отвечает таким же тихим «обещаю».
***
— Ну что, тварь, готова подпалить свои рыжие пакли на костре? — противно смеётся один из жителей деревни, бросая киллершу в камеру. Она не понимала, что должна сделать, чтобы вернуться обратно. Без замедлений, одним взмахом ножа и двумя ударами она могла поубивать всех стоящих ранее на площади, но... верное ли это решение? Как нужно доказать совету, что они с Пятым достойны своей работы? Какого черта вообще?! Она думала, что проверка это, своего рода тренировка. Может спарринг, демонстрация своих навыков, но ни как ни это!!!
— Сожжём тебя на рассвете. – Они уходят. А в голове девушки лишь одна мысль.
— «Мне нельзя на огонь. Я ведь не сгорю и они просто на просто расчленят меня!...»
