Forward

Ланч в Тысячедорожье. Тепловая смерть Вселенной, на которую Артур уже даже и не смотрит. Пьяненькие, они встают потанцевать. Жармрак Дезиато смотрит на это стеклянными глазами. Они меняются: то Артур вальсирует с Фордом, то Форд с Зафодом отмачивают бетельгейзианскую джигу, то они все вместе кружатся в замысловатом хороводе. Зафод крадет Артура у Форда и под аплодисменты выносит его на руках к Золотому Сердцу. Префект поспевает следом, откланиваясь. Горячий душ, от которого разматывает еще сильнее. Артура обжигает Мозгобойный на их губах. Он висит то на одних плечах, то на других. Где-то в объятиях мелькает вакуумная помпа. Они играют с надетой на анус Дента помпой до тех пор, пока влажное мясо не заполняет собой всю чашку. Гладят его расставленные дрожащие ноги. Нажимают на грушу еще и еще, чтобы Артур чувствовал, как плоть мягко выворачивается наизнанку и пульсирует. Целуют вокруг, целуют саму игрушку, после чего впускают немного воздуха и срывают ее с него, вызвав сладострастный вскрик. У Дента стоит так, что хоть дрова руби. Припухшую от прилива крови дырку вылизали поочередно три рта, и каждый высказался о том, какая она вкусная. В кровь словно напустили кока-колы, пульс жег, до исступления доводя каждую клеточку рассыпающегося в манную кашу Артура. Член Зафода, большой и бесконечный, как железнодорожный состав, ощущался всей длиной прямой кишки Артура до самого сигмо-ректального сфинктера. Префект зачарованно положил ладонь на его вздыбленный изнутри живот, аккурат туда, куда упиралась сейчас головка Библброкса, и сердце Дента скатилось туда же, к его руке, громко и отдаленно стуча, словно шум прибоя. - Потрясающе. И принялся целовать его живот все ниже и ниже вместе с ленивыми, размашистыми движениями Зафода. Артур обнаружил, что стоит на носочках, напряженно подставляясь под медленные толчки, а после того, как Библброкс остановился, стал насаживаться сам, изгибая тело так, чтобы член массировал каждую уязвимую точку внутри. - Ты такой лапонька, - мурлыкал Зафод, его ладонь сменила губы сместившегося к паху Форда, - Такой… ох… глубооокий. Артур ответил стоном, который оба бетельгейзианина нашли очень красивым. Он работал тазом, трахая себя и входя в рот глубоко принимающего его Префекта. - Жадный, - с восхищением произнес Библброкс, - У тебя такой жадный член и гостеприимная попочка… - Зарквон, какой же кайф, - отзывается Артур, когда Зафод заезжает в него резко, целиком, одновременно с заглатывающим его по самые яйца Фордом. Аж ноги подкашиваются. И когда они так же синхронно - один полностью выходит, другой вытягивает член изо рта, оставляя его болтаться - по загривку Дента ползут крупные мурашки. Словно бьет током, стоит им снова вогнать до немогу и взять в рот до самой гортани. Вытащить и выпустить. Всосать и войти. И так до бесконечности, пока Артур не начинает парить над полом, причем не фигурально, а буквально. Теряя счет времени, запутываясь в секундах, как в намотавшейся на бобину пленке. - Быстрее, - молит он, и они слушаются, действуя так же слаженно, как до этого. Артуру хочется, чтобы Зафод кончил в него, почувствовать, как теплое молоко бежит по трубам. Хочется выстрелить Форду в горло и ощутить, как оно обтягивает головку, жадно сглатывая. Член выпускает блестящую каплю предъэякулята, бляяааадскую, длинную ниточку, свесившуюся аж до трясущихся колен. Префект подбирает ее языком, кружит им по уздечке Артура. Зафод перестает его держать, с любопытством смотря на то, как босые ступни не касаются пола. - Он всегда так? - обращаясь к Форду. - Только когда по-настоящему счастлив. Они гладят землянина, и тот поднимается еще на дюйм выше. - Замечательно. Артура подтягивают к полу, как накачанный гелием воздушный шарик. Держат, точно хрустальную вазу. Если продолжать аналогии с посудой, то двойная стимуляция Дентом воспринималась сейчас, как если бы по этой самой вазе лупили ложкой. Случается то, что должно было случиться: ваза разваливается на две части. То есть, разваливается Артур, кончая в рот Префекту, проходясь серией мощных судорог по хозяйству Библброкса. С глубочайшим, на грани эйфории удовлетворением чувствует горячую тугую струйку внутри себя и видит восторженно распахнувшего рот Форда со стекающей по губам спермой. Артур счастлив? Слабо сказано. Друзья еле удерживают его от того, чтобы он не треснулся головой о потолок душевой кабинки, взмыв слишком высоко. Пяти рук как раз достаточно, чтобы вернуть его с небес на землю. И никак не меньше.