***
Неожиданное сообщение настигает Вуну в кабинете Лиары за очередным интервью. Кажется, уже пошёл второй десяток. — Вуна… Мэм, нужно ваше присутствие на мостике… — слышится в коммуникатор от Джокера. Его голос по-странному взволнованн — непривычное для пилота состояние. — Иду, — кивает Лиаре протеанка и уходит к лифту. Пересекается взглядами с Явиком, который общается с Джейсом и Гаррусом. Воин на мгновение замирает с немым вопросом в глазах, но получает лишь отрицательное движение головой. Если бы с мальчиком что-то случилось, волновался бы не только Джокер. Принцесса проследовала в лифт к БИЦу, а там и на мостик, мимо нескольких членов экипажа, выполняющих свои рутинные обязанности. Вуна находит сына раньше, чем видит спину Джокера и еще нескольких членов экипажа. Вуэко водит сжатым в руке маркером по гладкому стеклу, отданному ему на полное художественное растерзание, за этим движением СУЗИ наблюдает с неподдельным интересом. — Что-то случилось? — интересуется Вуна у собравшихся. — Мы просто обязаны были вам показать, — отвечает СУЗИ, которая в отклике для протеан отдавала очень странной смесью холода металла и почти человеческой сути. Робот аккуратно дотрагивается до спины мальчика, привлекая его внимание. Вуэко моргает несколько раз, прогоняя наваждение, вертит головой, оценивая обстановку. Мать шелестит ему приветствие, и он восторженно отвечает, показывая рисунок. — Он нарисовал "Нормандию" в соответствии со всеми чертежами, что у нас имеются. Предельная точность. — Но он… — озадаченно произносит Вуна, проглядывая на рисунок. Слышится тихая поступь Явика, что встает позади ото всех, наблюдая. Готовый отвоевывать мальчика с боем, если потребуется. — Он не видел ни одного чертежа, и его перемещения по кораблю довольно ограничены, — поясняет СУЗИ. — У мальчика талант к исследованию кораблей, — довольно хмыкает со своего места Джокер. — Отдадите его потом во флот Альянса? — Ты нарисовал это, считав корабль? — уточняет СУЗИ у маленького протеанина. — Корабль, мама, папа-Явик, — тянет руки он, прося рисунок назад. Мальчик сияет от всеобщего внимания и старается поделиться этим с матерью. От последнего упоминания Вуна неловко кашляет. Джокер фыркает, давя смех, но затихает от грозного взгляда коммандера. — Ты можешь нарисовать такой же чертёж ваших кораблей? — подходит к столпившемся и Шепард, кивнувши в знак приветствия. Мальчик с вопросом смотрит на мать, держа возвращенный ему рисунок. — "Иглы", "ракушки", "бастионы", — поясняет Вуна понятные ему аналогии. — Истребитель, корабль-бастион и корабль-транспортер. — Иглы — да. Хочу свою иглу, чтобы летать, — после задумчивой паузы говорит мальчик. — "Бастион" сложный, плохо помню. А "ракушка" страшная… Помню, как горела "ракушка" дяди-лейтенанта Аэрно. Вуэко затих, погружается в странное состояние подобное трансу — блуждает в своих воспоминаниях и вздрагивает от материнского прикосновения. — Лейтенант Аэрно выполнил свой долг и пожертвовал собой ради этого. Он — наш герой, маленькая звезда. Не стоит глубоко уходить в воспоминания в такое время, хорошо? - поясняет матушка, вселяя больше надежды, чем горести. Вуэко утыкается лбом в материнскую руку, ища утешения. Ему резко стало тоскливо и немного страшно. — Нашим друзьям очень поможет даже схема иглы, сможешь сделать? — мягко уточняет мать, и мальчик-протеанин задумчиво кивает. — Эко у нас молодец. Корабли изучает — золотой паренек, — подмечает Джокер. — Эко? — переспрашивает протеанка. — Ну не "принцем Вуэко" же его звать. Долго, муторно. У нас теперь трое: Проти, Ву и Эко, — Джокер в своем кресле пересчитывает что-то воображаемое. — Назовешь принцессу "Ву" еще хоть раз — выкину в шлюз, — скалится Явик, который появился здесь даже слишком быстро и неожиданно для окружающих. Выступает из тени, перестав быть живым изваянием. — Понято-принято, — затихает пилот. Постепенно собравшиеся расходятся. Шепард уходит на очередной звонок с адмиралом Хакетом, СУЗИ возвращается за свой пульт, а Явик с Вуной, чуть помедлив, направляются к лифту. Они доехали до инженерной палубы в некотором молчании. Шелест лифта — единственное их звуковое сопровождение. — Я не против, — неожиданно изрек Явик, откашлявшись в кулак. — Что? — уточняет Вуна, поглаживая сына по головной пластине. Тот напевает простенькую мелодию, довольно шелестя. — "Папа-Явик" — я не против, если маленький Вуэко будет меня так называть, — проясняет Явик. Он стоит несколько напряженный, вытянутый как статуя. Принцесса не может угадать — неловко ли ему или это простой, логичный для него жест. — Ты не обязан, Явик, — принцесса смотрит ему в глаза. Ответом становится лишь полное спокойствие в взгляде воина. — Если ему так легче адаптироваться, я не против, — отзывается он совершенно спокойно, неожиданно расслаблено для своего положения охранника-изваяния. Мальчик тоже смотрит на него в вопросе, тянет руку для прикосновения. Явик принимает детскую ладонь, слегка сжимая. — Но на тренировке я не больше, чем "воин", как и ты. Все прочее будет мешать. Хорошо, маленький солдат? — переходит на родной язык он. — Хорошо! — шелестит в ответ ребенок. Мальчик в явном восторге. Тянет вторую руку к матери, становясь маленьким мостиком между взрослыми протеанами. Вуэко издает сигналы восторга, интереса и интриги. — Тогда идём, тебе все еще нужно отработать удар, — Явик подает руку для короткого импульса-прощания, который принцесса принимает спокойно и с лёгкой улыбкой. Мальчик также посылает сигнал-прощание, пусть и смазано — он уже в предвкушении новых тренировок. — Я буду в медотсеке. Мордин еще не закончил первичный осмотр, — предупреждает принцесса, нажимая нужную кнопку.***
Вуна возвращается в медотсек, где, как и всегда, на кушетке сидит кроганша Ева. Ее большой доспех уже не кажется таким чужеродным в футуристичном минимализме комнаты. Они приветствуют друг друга движениями головы. Мордин довольно хмыкает сам себе или своим исследованиям, напевая что-то под нос тихим мурчащим голосом. — Надеюсь, Вуэко не очень вас донимает, — произносит принцесса, садясь на отведенное ей место в ожидании, сложив руки на коленях. — Он занятный малый, много спрашивает, много думает. Веселит саларианца, — хмыкает Ева, тряся головой. — Все лучше, чем слушать Рекса. Мордин тоже вклинивается в разговор. Повернувшись к принцессе, проводит пистолетом-сканером вдоль весьма тонкого предплечья. Явно удовлетворенный результатами, отходит обратно — ввести данные в свою базу. — Вуэко — золото. Настоящий кладезь совершенно неожиданных фактов о протеанах. Вот вы знали — они сбрасывают старую кожу, пока окончательно не сформируются? Чудесно! — Мордин отрывает взгляд от исследования на краткий миг. — Замечательно, — добавляет Ева. По ее спокойному голосу не ясно — веселит её это или досаждает. — Если вам неудобно, я попрошу его не приходить, — обращается Вуна к кроганше. — Я недавно прочитала про генофаг… Принцесса старается сохранить лицо, пусть при упоминании кары рода кроганов всё у неё внутри сжимается. Даже в их цикл подобным не промышляли. Империя была агрессивна, но честна — завоевать, поработить, но никак не шантажировать. И, тем более, не предварять угрозы в жизнь. — Ты больше думаешь о моих чувствах, чем твой и мой мужчины, — фыркнула Ева. — Нет, он не мешает. Скрашивает тишину. Надеюсь, у нас на Тучанке скоро тоже будет не так тихо… Не делай такое грустное личико — не ты обрушила на мой народ такую невзгоду. Голос Евы размеренный, спокойный, возвышенный — преисполнен мудростью множества прожитых лет. Вуна одергивает себя, чтобы окончательно не испортить атмосферу в помещении. — Явик тоже заходил? — удивляется она. Ева поводит головой в сторону ученого. — Мордин иногда проверяет его, но тот скрипит как старое несмазанное колесо вездехода. Может он все же кроган в маленьком жучином теле? — Явик приходит с мальчиком. Чтобы не было страшно, — подтверждает ученый. — Мальчику? — уточняет Ева. — Обоим мальчикам, — кивает Мордин. Принцесса привычно хихикает с легкой вибрацией, Ева тоже фыркает в смешке. — Тебе ведь тоже страшно, верно? — неожиданно спрашивает Ева Вуну. Та смаргивает, словно от удивления. — Ты, вроде как, молодая. У вас могут быть свои дети. Но вы одни — ни семьи, ни дома. Слышала о тебе от коммандера — твое стремление и вера в сохранение наследия впечатляет и дарит надежду, — произносит кроганша. Вуна с тоской и теплом улыбается. Мордин почти сливается с интерьером, изредка беспокоя Вуну для новых обследований — сканирует следующую часть руки, легонько скребет по хитиновой пластине на локте. Молчит, давая им время поговорить. — Мне будет приятно, если мы с вами будем общаться и после всех событий, — предлагает принцесса. — Вуэко уже очень хочет дружить с вашим первенцем. — Когда все закончится, мы всегда будем рады вам с жучком на Тучанке. Хотя бы проездом, — глухо смеется Ева и подает руку. — Только не позволяй своему мужчине увлекаться соперничеством с кроганами. Долго не проживет. Принцесса не смогла удержать легкий смешок, затем вопросительно посмотрела на протянутую руку. — Коммандер сказала, что перед прикосновением вас лучше спрашивать — хотите или нет, — поясняет кроганша. Вуна благодарно улыбается и аккуратно дотрагивается до ее руки. Та хмыкает и притягивает ближе, делая полноценное рукопожатие — почти объятье. Отпечаток Евы мощный, даже слишком. У Вуны перехватывает дыхание, когда внезапная и сильная боль прокатывается по позвоночнику. Скорбь и терпение, потери и отчаяние, но самое главное — надежда — вся тягота жизни женщин Тучанки простирается в ней. — Жду вас на Тучанке, принцесса-жучок, — Ева, кажется, улыбается. Уже по возвращению в свою каюту, в тишине, где никто её не увидит и не услышит, принцесса протеан поет тихую мелодию-реквием по тем, кто боролся за выживание не только против Жнецов, но и против других разумных рас.